***
Милорд легко нашел сэра Райпэна в солдатских казармах. Тот о чем-то спорил с капитаном Вайцем, не замечая ничего вокруг себя. — … ставлю бутылку того коньяка двадцатипятилетней выдержки, который стоит дороже моей головы, что добром это не кончится, — отрезал рыцарь. — Мог бы и ничего не ставить, — пробубнил Вайц, отмахиваясь, — это ясно, как божий день. Мои люди на взводе. — О чем это тут секретничают кисейные барышни? — голос барона заставил их обоих подавиться. Капитан закашлялся, вытягиваясь по стойке смирно. Райпэн немного рвано развернулся, вежливо кланяясь своему господину. Милорд кивнул. Ему не нравилось находиться в казармах. В них всегда пахло чесноком, самогоном, табаком, почему-то жженым луком и, конечно же, потом. Но к этому можно было привыкнуть. Тот же Вайц, несмотря на свое высокое звание, отказался перебираться в замок. Что же, в каменном здании с высокими потолками и большими окнами, сложно было угадать казарму. Потому что это задумывалось как гостевое крыло замка, но, после долгожданной смерти своего батюшки, барон с радостью переделал его под солдатские нужды. И он нисколько не жалел об этом. Солдаты уважали его, уважали и боялись, как и подобает хорошо вышколенным бойцам. Увидев темный силуэт своего господина, они бросали резаться в кости и вставали со своих мест, отдавая честь. Милорду это льстило. Очень. Но сейчас не об этом. Он прожёг испытывающим взглядом сначала своего рыцаря, а потом и капитана, пытаясь понять тему их разговоров. — Ни о чем, милорд, — Вайц врал. Он уставился в пол, выглядя максимально виноватым. — Тогда почему же ставки на это «ничего» так высоки? — барон зло прищурился, — А, капитан Вайц? Он прекрасно знал, о чем они говорили, об этом только и твердили среди его людей. Он все знал. — Неужели таких здоровых лбов испугала одна маленькая девчонка? И было бы кого, — язвительно начал милорд, по скисшим рожам своих подчинённых понимая, что попал в яблочко, — лучших моих воинов пугает фея! Скажи кому, они не поверят. Да, леди Твинкл очень сильная колдунья, — он широко раскрыл глаза, напуская больше жути, — она может одним заклинанием растереть вас в порошок или превратить в уродливых бородавчатых лягушек. Так ведь? Поэтому вы боитесь ее? Почему же вы тогда не боялись Бабу Кару? Или Форшизака? Он же постоянно в замке? А? — Потому что она вскипятила Вам мозги, милорд, — глухо пробубнил Райпэн. — Правда? Я так похож на зомби с промытыми мозгами? — этот слух почти не удивил его, он слышал и более фантастические, — сначала я слышу, что я, якобы, ем людей, а потом, что я зомби! И от кого?! Я не ожидал этого от тебя, сэр Райпэн. И от тебя тоже не ожидал, капитан Вайц. — Я не говорил, что Вы зомби, милорд, — попытался оправдаться рыцарь. У него плохо получалось. — Ты имел в виду, что фея промыла мне мозги, и теперь я делаю всё, что она мне прикажет, верно? Это и называется «зомби», спроси у Форшизака. — Не совсем, — Райпэн ступал на очень тонкий лед, барон вопросительно изогнул бровь, — Вы… слишком увлечены этой девчонкой и идете у нее на поводу. Выглядит так, будто это не Вы ей пользуетесь, а она Вами. — О! Спасибо за заботу, а то я не понимал! Как же я был слеп! О! — барон воскликнул, закрывая лицо тыльной стороной ладони, в жесте мнимой печали, его слова были пронизаны желчью, — мне не шестнадцать лет, и даже не двадцать, — продолжил он ледяным тоном, уже без ужимок, сверху вниз глядя на своего рыцаря. Это было сложно, очень сложно, особенно если учесть, что Райпэн выше него на голову. Милорд ткнул указательным пальцем ему в грудь, он не выглядел разъяренным, но ледяной взгляд заставил рыцаря поежиться от страха. — Я сам прекрасно знаю, что мне делать и как жить, — прошипел он, — через десять минут жду вас обоих в главном зале. Он сделал шаг назад, развернулся на каблуках и своей привычной, немного пружинистой походкой потопал к выходу. Рыцарь нервно понял, что сболтнул лишнего, и что теперь точно не выйдет ничего хорошего.***
Барон мерил шагами главный зал, чертыхаясь под нос. Почему же все так сложно? Почему не могут все быть такими же сговорчивыми, как Твинкл. Нет, надо раздуть самолюбие до поистине гигантских размеров, а потом жаловаться, что какая-то сопливая девчонка мешает жить. И не только это, нет! Милорд был очень зол на всю эту чертовщину, происходившую в его замке, среди его людей. Десять минут тянулись дольше века, и это ужасно бесило. От ненависти разболелась голова. Как там говорила фея? «Слишком большое количество негатива плохо влияет на организм»? Что же, она была права. Барон захотел в отпуск. В полное одиночество на берег океана. Чтобы никто его не раздражал. Он опечаленно вздохнул: дворянин привязан к своему замку, он не мог его надолго покидать. А вдруг что случится? Милорд никогда бы не простил себя за это. Наконец, время ожидания вышло. Послышались громкие, звякающие шаги рыцаря и более тихий, чеканный стук кожаных сапог капитана Вайца. Оба человека выглядели сконфуженно. — Я надеюсь, вы подумали о своем поведении, — спокойным, размеренным тоном начал барон, мягко оглядывая своих подчинённых, а потом резко и яростно повысил голос, чуть не сорвавшись на крик, — потому что я чертовски на вас зол! Придурки! Никогда в жизни бы не подумал, что мои люди могут сделать мне такую подлость! Я ещё раз спрашиваю, вы подумали о своем поведении?! — Да, господин, — в один голос ответили его подчинённые, опуская головы. Вайц даже снял привычный шлем, и теперь его криво остриженные под горшок соломенные волосы торчали в разные стороны. Милорд кивнул, полностью удовлетворённый ответом, а, вернее, его интонацией. — И что вы теперь должны мне сказать? — Мы просим прощения, милорд, — начал Вайц, сжимая в руках шлем с подшлемником, — такое поведение недопустимо для высшего командного состава, и больше не повторится. Мы повели себя как… как кисейные барышни, распространяя нелепые слухи, — капитан смотрел в пол, не решаясь поднять голову. — Вайц прав, милорд. Мы просим у Вас милости, — по тону Райпэна было ясно, что он осознал свою ошибку, — такого больше не повторится. — Я очень рад это слышать, — голос барона снова стал таким же спокойным, как в начале разговора, — но если вы думаете, что я позвал вас только ради того, чтобы выслушивать ваши извинения, вы ошибаетесь. Завтра состоится очередной бал у короля, на который я не могу не идти. Нужно решить пару вопросов. Он одернул полы камзола, похрустел пальцами рук, потянул витой шнур у стены и легко выкатил по маленьким рельсам большую темно-зеленую доску. Милорд взял мел и быстро начертил по памяти схему королевского замка. Ее он помнил прекрасно, не один раз посещая каждую из галерей. На важные вещи у него была невероятная память. Даже сэр Гарет не мог удержать в голове абсолютно все статьи и положения Кодекса Чести рыцарей. Но сейчас не о нем. Барон поставил три жирные точки. — Это — главный зал. Здесь и проходят все королевские мероприятия. Вдоль стен будут стоять столы. Ожидается не больше пятидесяти человек. Среди них будет четверка, вернее, тройка, — милорд усмехнулся, продолжая, — мне придется все торжество провести в главном зале. Как и тебе, сэр Райпэн. Нас все знают, и наше отсутствие покажется очень подозрительным. — Барон нарисовал стрелку от одной из точек, ведущую к выходу, — один из солдат, вернее, не так. Леди Твинкл, с помощью зелья подмены личины, будет выглядеть как один из солдат. Она должна проверить окрестности с помощью своей магии. Ей также нужно будет отыскать схему смены караулов и скопировать ее. — Но почему фея? — Райпэн задал весьма ожидаемый вопрос. — Потому что солдаты недостаточно грамотные и не обладают магией, вот почему. К тому же, Твинкл, если что, сможет отбиться и улизнуть. Я бы послал тебя, правда, — в уголке милорд нарисовал маленькую фигуру рыцаря, ткнув в нее перепачканным мелом пальцем, — но у нас есть маленькая проблема в лице достопочтенного сэра Гарета. Ты же знаешь, как он тебя ненавидит, не так ли? — барон ухмыльнулся, вспоминая предыдущее мероприятие, — он не отойдет от тебя ни на шаг, знаешь ли, он очень мнительный. Будет подозревать тебя. Поэтому ты-то его и отвлечешь. Он никуда не денется с вечера. И Твинкл выполнит свою часть задания. — А если ее поймают? — поинтересовался Вайц. — Если ее поймают, она должна будет оказать сопротивление и сбежать. Если ее обездвижат, или лишат способности использовать магию, она должна молчать. Люди короля не пытают леди. Даже такой отморозок, как сэр Гарет, не сможет. — Я бы не давал такой гарантии, милорд, — обеспокоенно проговорил рыцарь, вглядываясь в схемы, начерченные на доске. Дверь скрипнула, открываясь. Барон увидел, как мелькнула в ее проёме неаккуратная стрижка васильково-синих волос. — Заходи, Твинкл, не бойся, — крикнул милорд, так, чтобы его точно услышали, — уже все в курсе, кроме тебя. Фея неохотно впорхнула в зал, сделав очень серьезное лицо сразу же, как увидела сэра Райпэна. Барон тактично сделал вид, что ничего не заметил. Волшебница с удивлением смотрела то на его руки, перепачканные мелом, то на большую доску, появившуюся из ниоткуда, то на схемы на этой самой доске. — Вы снова что-то задумали? — Твинкл пыталась копировать его холодный спокойный тон, но голос ее несколько подрагивал — пока что у волшебницы получалось не очень хорошо. — Я думал, как лучше провернуть твою идею, — он широко улыбнулся, указывая на доску, — тебе здесь уготована особая роль. От милорда не укрылось, как Райпэн закатил глаза. Барон постарался объяснить свой замысел максимально доходчиво, свои слова он подкреплял рисованием схем на доске, стараясь сделать так, чтобы фея все усвоила. — Это все очень хорошо, но разве меня тут же не поймают, если я буду в одежде цветов вашего герба? — спросила Твинкл, а барон хлопнул себя по лицу. Вот о чем он забыл. — Твои заклинания ведь действуют два часа? Да? — Да, то есть Вы предлагаете мне изменить цвет маскировки заклинанием? — до нее все доходило удивительно быстро. Милорд кивнул. — Именно так, Твинкл. Ты должна придумать заклинание, которое бы меняло мои гербовые цвета на цвета Короля. — Да, только я немного не понимаю. Зелье подмены личины действует всего шесть часов, а до замка добираться больше трёх. Как же я тогда все успею? — Тебе не стоит волноваться об этом, — усмехнулся барон, — ведь ты используешь зелье только тогда, когда мы уже приблизимся к замку. Зачем тебе менять облик в пути? Можно было бы обойтись и без снадобья, но я не думаю, что ты сможешь долго прятать свои крылья. Ты наденешь шлем, его забрало закроет лицо. Так что, даже если чары зелья спадут, ты все равно будешь выглядеть как солдат. Фея кивнула, поражаясь продуманности его плана. Только одно оставалось для нее непонятным. — А как я скопирую расписание смены караулов, чтобы меня не поймали? — Я дам тебе свой медальон, смотри, — он коснулся указательным пальцем левой руки алого камня, и тот мягко засветился, выбрасывая вперёд небольшое окно, сотканное из света. — Теперь берешь его двумя руками, вот так, — он коснулся пальцами экрана, направляя его на заскучавших подчинённых, — а теперь резко схлопываешь до щелчка, — он свёл руки вместе, заставляя сияющее полотно сжаться до размеров горошины. Послышался глухой щелчок, и полыхнула яркая вспышка, заставив людей дернуться. — Теперь их изображение сохранено в памяти кулона, — барон указал пальцем куда-то в потолок. Твинкл вспомнила, что похожей штукой пользовался и Джин.