***
Сэр Гарет был сам не свой. Появление на балу изменника, лазутчика, парализация сэра Ульфа — дело рук ведьмы. Принц Александр явно что-то знал, но раскрывать все карты не собирался. Правая рука короля легко понимал, когда ему врут. И сейчас четверка что-то недоговаривала. Последнее время их команда потеряла одного человека, вернее, фею. Сэр Гарет не верил в совпадения. Он в очередной раз перечитывал показания сэра Ульфа и не видел несостыковок. Вернее, только одну. Как хрупкий солдатик, худощавый до невозможности, совсем мальчишка — так описал нападавшего старый рыцарь, смог оттащить его, тяжёлого и полноватого? Сэр Гарет не мог вспомнить, чтобы феи или ведьмы обладали особой силой. Тот же Форшизак был довольно хилым. Но личность ведьмы интересовала его гораздо больше, чем это глупое допущение. Правая рука короля сразу же понял, кто организовал нечто подобное. Только один человек на свете может выдумать такое. Барон был стратегом от бога и таким же хитрым и изворотливым, как сам дьявол. Что же, стоит ожидать очередной партии. Их битвы напоминали игру в шахматы. Вот только со стороны мятежников главным был барон, а со стороны короля — он, сэр Гарет. «Сначала у барона появился один из сильнейших рыцарей, — погрузился в свои мысли сэр Гарет, — а затем и могущественная ведьма, меняющая облик и лишающая способности двигаться. Раньше барон уже объединялся с Бабой Карой, но та действовала своевольно, эта же подчиняется его командам так же, как его цепной пес Райпэн», — он думал об их постоянной вражде с мятежниками, чувствовал ненависть и, в некотором роде, зависть. Хотя сэр Гарет сам не понимал, чему можно завидовать. Тупости? Низкому происхождению? Упертости? О, упертости у него самого через край. Ему, зашедшему в тупик собственных раздумий, просто необходимо было выплеснуть свою ярость. Правая рука короля ненавидел мятежников. Он ненавидел барона, ненавидел его рыцаря Райпэна, ненавидел цепного тролля Колосса. Ненавидел эту непонятную таинственную ведьму. Ненавидел их постоянные попытки захвата власти. Но не они были главной причиной его ненависти, нет. Сплетни. Вот главное оружие сэра Виктора. Сэр Гарет уже давно не называл его по имени, но в этот раз оно пришлось к слову. Сэр Виктор умер, когда барон пошел против Короля, пошел на Короля. Но сплетничать он начал гораздо раньше. Никто не умел очернить человека так, как делал это он. Гарет до сих пор не мог вывести все мерзкие стишочки про себя самого, все эти тихие шепотки. Ему хотелось придушить этого нахала, голыми руками свернуть ему шею. Но барон пошел дальше. Ещё дальше. Теперь ему служит могучая ведьма. Сэр Гарет так разозлился, что накричал на сэра Арчибальда, отчего тот чуть не упал в обморок. Рыцарь выдавил из себя сухие извинения и направился к тому, кто мог хоть немного прояснить ситуацию. По дороге он разогнал по постам стражников, решивших сыграть партийку в кости. Особо яростные умудрялись спускать на ставки все свое жалование. Гарет сжал кулаки, поднимаясь по витой лестнице, он прошел мимо витражного окна и по открытой галерее, ведущей в башню, которую они совсем недавно выделили колдуну. Сегодня у Форшизака была смена в Королевском замке. Рыцарь почти смирился с тем, что колдун работает на две ставки. Из этого могли выйти не только проблемы, но и польза. Общая фигура. Маг не принадлежал ни черным, ни белым, переходя от одних к другим. Он не давал присяги Королю, что сильно нервировало сэра Гарета. Но, насколько он знал, Форшизак вообще никому не давал присяги. Колдуну досталась чудесная башня с прелестным видом на лес и поля. Рыцарь не хотел вспоминать, за какие заслуги тот ее получил. Он твердо и настойчиво постучал в дверь. — Форшизак, ты там? Открывай! Именем Короля! Дверь приоткрылась, и в проеме показался колдун. Он выглядел неважно: осунулся и похудел, в темные мешки под глазами, казалось, можно было сложить все золото королевской казны. А его привычная черная подводка размазалась на левом глазу, на правом же ее вообще не было. Темные глаза чародея зло сверкнули. — А, это Вы, достопочтенный сэр Гарет, — ядовито заметил Форшизак, шире открывая дверь, — я знал, что Вы придёте. — И откуда такая уверенность, колдун, — зло прищурился рыцарь. Он терпеть не мог тех, кто владеет магией, — не припоминаю, чтоб ты мог предвидеть будущее. — Для этого не нужно предвидения. Форшизак медленно вернулся в помещение башни, он слегка прихрамывал и держался за поясницу. Гарет усмехнулся. — Тогда ты знаешь, зачем я пришел. — Нет уж, извольте сообщить цель своего визита, — за его колкими речами скрывался страх. Чародей боялся всех, кто держал меч в руках. Он не был рыцарем. Если у тебя есть магия, ты можешь быть или феей, или ведьмой. Или ошибкой, как этот колдун в рыжей мантии. — Говори честно, Форшизак, кто новая ведьма барона, — приказным тоном прогрохотал сэр Гарет. Он был выше чародея на голову и умел быть очень стра…убедительным. — Я не могу сказать, — пока ещё твердо выпалил колдун, — это нарушение самих правил игры. Я могу саботировать, могу готовить зелья и участвовать в планах. Но я не шпион. По крайней мере, — рыцарь уже понял, к чему тот клонит, — пока барон платит мне втрое больше, чем вы. — Мы и так выделяем тебе больше, чем членам совета, — Гарет поднял голос, — но всегда можем предложить другой способ оплаты. Теперь уже Форшизак прекрасно понял, к чему же клонит рыцарь. — В отличие от пыточной барона, в королевской ни один прибор ещё не заржавел. Помни это, колдун. — А как же мораторий на смертную казнь, или ограничение пыток? — усмехнулся Форшизак, чуть более нервно, — не боитесь нарушить закон? Гарет не понимал, с какой целью чародей выводит его. Ему что, настолько не терпелось быть закованным в кандалы? — У тебя от усталости все мозги ссохлись? — рыцарь пронзил колдуна, пока что, только злым взглядом, — я и есть закон. И мне ничего не стоит обойти существующий и сделать из тебя тупой кусок мяса. С раздробленными руками и ногами. Ты больше никогда не сможешь произнести ни одного заклинания или сварить любое, даже самое захудалое зелье. — Как пожелаете, — кивнул колдун, в его усталых движениях больше не чувствовалось страха. Да и ненависти больше не чувствовалось. Гарет тихо рыкнул, но сдержался. Ему ничего не стоило придушить колдуна. Но где потом искать ему замену? — Радуйся, что все колдуны-мужики перевелись, — ядовито выплюнул он, — иначе тебя бы повесили на ближайшей осине. Поразмыслив ещё немного, рыцарь все же решил спросить ещё раз. — Как зовут ведьму, прислуживающую барону? — Нет никакой ведьмы, — четко, по слогам выпалил Форшизак, — на сегодня моя смена в Королевском замке окончена! Он с какой-то несвойственной для себя прытью схватил посох, стоявший у противоположной стены, и исчез в клубах знакомого рыжего дыма. Сэр Гарет не предпринял и попытки его остановить. Он думал о том, что слова колдуна могли намекнуть на личность волшебницы. Не ведьма. Но следы, отпечатавшиеся на полу, слишком малы для мужчины. И, даже если с ногами поколдовало изменение личности, это был не Форшизак — тот бы сделал все идеально и так не облажался. Кроме ведьм, магией обладали только феи. И снова все упиралось в исчезновение маленькой упертой волшебницы из четверки. Сэр Гарет созвал экстренное заседание круглого стола. Ему пришла в голову идея нестандартного начала новой игры. — Завтра же мы выступим. Барон не получал права ходить первым. — Но сэр Гарет, — спокойно начал Его Величество, — мы никогда не атаковали его первыми. Это не по правилам. — Он пытался саботировать работу наших караулов! — стукнул по столу кулаком сэр Себастьян. — Он использовал ведьму, кто знает, насколько она опасна! Нужно не дать им передышки, — согласно выкрикнул сэр Ульф. — Белые ходят первыми, Ваше Величество. Если мы не ударим — ударят нас, — спокойно подвёл итог сэр Гарет. Король устало на него посмотрел. После рождения сына он стал мягче, запретил смертную казнь и смягчил пытки. Запретил рыцарям убивать друг друга (раньше, конечно, войны тоже не велись до смерти, но все же). Не то, что бы правая рука короля был против этой политики. Но ему совершенно не хотелось оставаться в дураках. — У нас есть Алекс и его друзья, — начал было Король Кендрик, но Гарет скептически на него посмотрел. — Ваше Величество, мы не можем полагаться на детей. Не после того, как из их состава ушла фея. Она может доставить нам серьезные проблемы, — рыцарь скрестил на груди руки. — Феи никогда никому не причиняют вреда, — покачал головой Его Величество, — по крайней мере, эта. — Пусть так. Тогда проведем голосование. Кто за то, чтобы выступить завтра и начать бой первыми, поднимите руки! Все, кроме Короля и сэра Арчибальда вскинули руки вверх. Рыжеволосый рыцарь замешкался, но так и не выразил своего согласия. — Отлично! — подвёл итог сэр Гарет, — соберём отряд из солдат и отправимся завтра. Вечером обсудим план действий. Ваше Величество, я сожалею, но большинство поддержало меня, — в его словах не было ни капли печали. Король только тяжело вздохнул. — Большинству принадлежит право голоса. Если оно так решило, значит так и будет.***
Форшизак медленно отходил от холода перехода, голова колдуна кружилась. Если сейчас он не поспит, весь его скудный резервуар магии сойдёт на нет. Он уже несколько дней не успевал уделить ни минуты внимания своему внешнему виду. Его шаги были нетвердыми, колдуна слегка шатало из стороны в сторону. В таком виде его заметил барон, чем-то явно огорченный. Он пристально посмотрел на чародея, недовольно нахмурив брови. — Ты опять накачался препаратами? — милорд прожигал Форшизака взглядом. Колдун молчал. Он попытался пойти дальше, но барон загородил ему путь. — Никуда ты не пойдешь, пока не объяснишься, — отрезал он. — Я просто устал. И очень хочу спать, — нехотя сознался чародей, снова пытаясь сбежать. — Ну, так спи, — барон мягко отошёл в сторону, и Форшизак упал на пол, болезненно ойкнув. Милорд протянул ему руку, помогая подняться, — я не запрещаю. Колдун только посмотрел на него со смесью страха, обиды и недоверия. Барон закатил глаза. — Сегодня я дам тебе выходной. Все равно идея с планом провалилась. — Что-то случилось? — больше из вежливости поинтересовался чародей, всё ещё удивленный приказом милорда. — Твинкл случилась. Колдун удивлённо уставился на барона, тот скривился, всем своим видом давая понять, что дальше говорить не хочет. — И что же она натворила? — устало спросил Форшизак, проигнорировав все его намеки. — Ее друзья пробрались в замок, а ночью влезла пиратка. Хорошо, хоть ничего не пропало, — процедил сквозь зубы милорд, посмотрев на висящий на стене гобелен, — я не уверен, что она умеет плести интриги, но чувствую беспокойство. — Такие феи, как Твинкл неспособны на интриги. Все, что они могут плести — глупые веночки из цветов, — успокоил его Форшизак, — вспомните Вашу ма… Лицо барона изменило свое выражение, он нахмурился и так ядовито, как только мог, выплюнул, не давая колдуну договорить: — Не смей даже заикаться о моей матери, Форшизак, — он отвернулся и направился к лестнице. Колдун поморщился и устало зашагал к себе в лабораторию, чтобы хоть где-то забыться зыбким сном.