Путь к возвышению

Алданон никогда не думал, что сборы могут быть столь утомительными: он родился и вырос в Невервинтере и ни разу его не покидал, если не считать прогулок за городскими стенами в юности. Однако время романтизации путешествий быстро подошло к концу, когда началась учёба, а там и Алданон вырос в типичного скучного взрослого. Теперь он считал приключения блажью и лишним риском — возможно, дикая волчья стая и не загрызёт, но бандиты нападут запросто, — поэтому к поездке он готовился как к бою с последующей осадой. Койка была завалена сменными вещами, и всё казалось нужным, незаменимым. Штаны и рубахи он ещё мог утрамбовать на дне рюкзака, сверху накидать амулеты, чистые книги для записей, чернильницу, запасные перья и набор для ремонта одежды, несколько зелий на непредвиденные обстоятельства, но не мантию и пару ботинок, а ведь ещё должно было остаться место для гамака и еды. Уж не на шею же обувь вешать, связав шнурки? Порядком вымотавшись, Алданон уселся на край койки, достал амулет и спросил свою призрачную подругу: — Ну, Фейн, подскажи, что делать? Наверняка ты была путешественником получше меня, — он не знал, с чего вообще взял это: каждый раз она появлялась в лёгкой одежде, выглядела чистой и опрятной, как никогда не бывало с дороги. Как и всегда, Фейн не отвечала на его вопросы и пребывала в собственном пузыре времени, где царило лето. В бежевых бриджах и любимой синей тунике она шла через комнатушку Алданона, держа кого-то за руку и смеясь — такая лёгкая и светлая, что ком из горла рвался. Столь идиллическая картина, казалось, просто не могла существовать, словно Фейн — не воспоминание, а иллюзия, навеянная каким-нибудь жестоким шутником. Когда раздался стук в дверь, Алданон подскочил и торопливо отозвал заклинание, словно кто-то мог застукать его за подглядыванием. В принципе, Совет и так понимал, чем он по сути занимался. На пороге стоял мастер Дюррант с пустым рюкзаком в руках. — Собираешься, Алданон? Хорошо, хорошо, — он глянул ему через плечо в комнату и широко улыбнулся. — Столько вещей ты точно не унесёшь, но я как знал — принёс тебе подарок: этот зачарованный рюкзак прослужил мне много лет, и теперь тебе пригодится. Могу я зайти? Алданон покраснел от смущения и молча подвинулся, позволив старику пройти в свою скромную комнату. Тот осмотрелся и тепло улыбнулся. — Прошу прощения, я не ждал гостей… — Что ты, не бери в голову. Я просто одинокий старик, который хочет быть полезным, — мастер Дюррант аккуратно положил рюкзак на койку рядом с пожитками и сцепил руки перед собой, словно набирался храбрости для предстоящих объяснений. — Первая экспедиция — настоящий кошмар для неподготовленного сотрудника, привыкшего к сидячему образу жизни; тебе предстоят испытания, которые для многих — обыденность. Ты привыкнешь — куда денешься? Но эта экспедиция… другая, и даже я не могу дать гарантий, что вам не будет ничего грозить, — он почти перешёл на шёпот. — Господин Джерро — опасный человек, и он будет следить, чтобы его вложения окупились. Ходят слухи, что он совершает сделки с могущественными демонами, а те имеют связи повсюду. До поры до времени Алданон слушал, чуть ли не развесив уши, но на моменте с заговором не удержался и улыбнулся. Старик пытался ему помочь, но явно перегибал с паранойей: в чём только маги ни пытались уличить друг друга из-за банальной зависти. — Мастер Дюррант, это же серьёзные обвинения! Подобные слухи расследуют Звёздные плащи. Ну, предположим, ему хватило могущества и мудрости, чтобы удержать парочку демонов, но без предоплаты даже строители не работают. Вы хотите сказать, что господин Джерро раздал свою душу по кускам, как какой-то… пирог? Мастер Дюррант снисходительно улыбнулся. — Ты ещё молод, Алданон, и веришь в здравый смысл. Хорошо, если я ошибаюсь, но ты всё равно приглядывай за своими коллегами. — Я, честно говоря, ни с кем и не общаюсь, — помявшись, признался тот. — Коллектив на раскопках — почти что семья, одиночество даже опасно. Поэтому я так обеспокоен, когда кто-то лезет в нашу жизнь. Верь прошлому, Алданон, прислушивайся и учись на чужих ошибках, чтобы не повторить их в будущем. Всё получится. Алданон несколько раз поблагодарил мастера Дюрранта; сжав лямку рюкзака в кулаке, он думал, что среди всех, кого он знал, только этот старик всегда о нём заботился и переживал за успехи. Возможно, без него даже курса Прорицания вовсе бы не существовало. Мастер Дюррант помог советом, что следовало взять из необходимого, вспомнил парочку историй из юности, когда сам выезжал на раскопки, а затем распрощался. На сердце у Алданона потеплело, и сборы ускорились, хотя завтрашний день продолжал пугать до дрожи в коленях. Даже себе он казался глупым и неловким — что уж говорить об именитых исследователях? Сунув руку со сложенными стопкой рубахами в рюкзак, Алданон провалился внутрь по плечо. Испуг смешался с искренним восторгом — вещи, зачарованные на грузоподъёмность, стоили дорого, и жалованье даже с надбавками преподавателя подобные траты не позволяло. Кожа местами износилась и потрескалась на сгибах, а так рюкзак выглядел идеально, словно у него была собственная история. Недолго думая, Алданон схватился за лямку и бегло прочитал заклинание. Он увидел молодого человека — жилистого, с пышными тёмными кудрями и горящим взглядом, напоминавшего мастера Дюрранта, как дальнего родственника. На памяти Алданона такой счастливой улыбки никогда не было на морщинистом лице, а глаза не горели каким-то маниакальным счастьем. В грязной одежде, словно кто-то только что оплевал его комьями грязи, держа чью-то руку в своих ладонях, молодой человек, чуть не захлёбываясь словами, тараторил: — …С тобой всё в порядке? Ох, я думал, это конец, но боги смилостивились! — он склонился, чтобы поцеловать воздух в своих тёмных от грязи ладонях. — Мне плевать на трудности: преграды не страшны, пока мы преодолеваем их вместе! Любимая, милая моя Лайра, выходи за меня!.. — выслушав ответ, он заметно расслабил плечи и перестал горбиться, улыбнулся совсем как безумный. — Да ладно, болото с утопцами — подходящее место!.. Алданон отдёрнул руку и резко отошёл в сторону, словно рюкзак оказался проклят; теперь ему было стыдно за свой поступок. Оставшийся вечер его не покидало смурное настроение, поэтому все вещи с койки перекочевали в зачарованный рюкзак почти в беспорядочном состоянии — по весу оказалось вполне приемлемо. Маленькая комната давила одиночеством и мрачным ожиданием; Алданон не смыкал глаз до глубокой ночи, крутил в руке амулет Фейн, но на неё саму почему-то не смотрел — успокаивало одно её присутствие. Когда общежитие наполнилось шорохами и негромкими голосами, а свет солнца добрался до окон, Алданон протёр глаза со сна, чувствуя себя разбитым и уставшим, привёл себя в порядок, надел рюкзак, запер дверь и привычным маршрутом отправился на работу. Для сообщества магов в Невервинтере выделили целую площадь в квартале Чёрное озеро, где расположились торговцы и организации, тесно связанные с магией, поэтому среди прохожих в основном встречались люди и эльфы в мантиях, а призванным существам на улице давно перестали удивляться. К лавке пекаря Алданона приманили божественные запахи булочек — искушение, которому подвластны все без исключения. Пока он думал, что взять — косичку с орехами или пирожок с яблоками, — пекарь рассматривал его и улыбался. — Путешественник, да? Если что-нибудь купишь, отсыплю тебе хлебных палочек — они долго не портятся. Алданон хотел возразить, что заходил в магазин несколько раз в месяц (и не помнил подобной щедрости), но не стал спорить, ведь он на самом деле теперь путешественник. Невервинтер проживал очередное прохладное утро, жители спешили на учёбу и работу, а Алданону предстояло впервые покинуть родной город. В здание архива он зашёл в приподнятом настроении и сразу заметил небольшую группу с рюкзаками в конце коридора, где располагался кабинет мастера Дюрранта. Почти всех Алданон встречал, а одного паренька из дамарцев даже припомнил среди студентов — тот, заметив его, негромко поздоровался. Символ Денейра — глаз с треугольным зрачком и зажжённой свечой сверху — словно зорко следил за всем, что творилось в общем коридоре, ведь он был здесь хозяином и стражем знаний. Мастера гордились архивом и славили бога пополнением коллекций, а студенты постарше пугали новичков легендой о мстительном духе библиотеки, который преследовал должников, не сдавших вовремя книги, и жестоко карал за порванные корешки. Когда Алданон ещё учился, этого духа прозвали «библиотечным стражником», а кто-то уверял, что на самом деле его видел. — Отлично, почти все в сборе, — мастер Дюррант в сопровождении двух коллег из Совета пригласил всех внутрь, но не предложил даже присесть — значит, разговор будет коротким. С облегчением Алданон заметил, что Джерро не соизволил явиться, а переложил всю ответственность по сборам на старика. — Думаю, следует всех представить. Мастер Салхана, будете любезны? Он тоже был членом Совета и отвечал за экспедиции. Алданону приходилось часто спорить с ним по поводу находок, точнее, из-за их возраста: ценность для него исчислялась лишь в монетах, а культурный вес был чем-то вроде сопутствующей полезной характеристики. Как просвещённый человек без предрассудков, Алданон не позволял себе опускаться до оскорблений на почве национальности, но понимал коллег, которые за глаза звали его «продажным чондатанцем» или «чондой», что уже носило оскорбительный характер. Конечно, кто же ещё мог гарантировать успех миссии? — Доброе утро, коллеги, — прокашлявшись, начал мастер Салхана. — Я возглавляю экспедицию и отвечаю за нашу безопасность, а это моя ассистентка Энна — одарённая колдунья, которая предпочла путь бардов. — Одно другому не мешает, — улыбаясь, произнесла солнечная эльфийка, однако по её взгляду Алданон понял, что этот упрёк об упущенной одарённости она слышит от мастера Салханы слишком часто. — Привет всем ещё раз! Я отвечаю за письменность: свитки, книги, наскальные рисунки с высокоразвитыми людьми-ящерами — всё моё. Улыбнулись все, кроме Салханы — казалось, он был готов поменять ассистентку прямо здесь и сейчас, однако появление двух запыхавшихся дварфов разрядило напряжённую атмосферу. Тот, что шёл впереди — немолодой, с глубокой проседью в бороде, — пожал руку мастеру Дюрранту, а следом Салхане. Дварф помоложе, с жиденькой бородёнкой, застенчиво мялся в стороне, схватившись обеими руками за лямки рюкзака. — Вы как раз вовремя, мой друг. Позвольте представить Ульфгара из клана Убийц троллей — нашего геолога… — Забегая вперёд, уточню для шутников, сколько троллей я убил: ни одного. Это просто клановое имя. Мастер Салхана тактично оставил выпад без комментариев и спросил, кивнув на второго дварфа: — Твой ассистент, верно? — Так точно, это Эрн — паренёк из моего клана. Способный, но пока едва ли отличит кусок базальта от чёрной слизи. — Ну… оно же пошевелится? — робко уточнил тот, и Ульфгар, громко рассмеявшись, похлопал его по плечу. Мастер Салхана спешил закончить с затянувшимся знакомством и наконец представил Алданона: — Наш мастер Прорицаний, способный заглядывать в воспоминания предметов. Форд будет вашим ассистентом. Молодой дамарец ещё раз вежливо поздоровался, словно впервые встретил Алданона — но в новом качестве. Никто не говорил, что у него будет помощник, однако новость казалась обнадёживающей: хоть на кого-то можно перекинуть бюрократическую волокиту и сосредоточиться на любимом деле. Мастер Дюррант стоял вместе со всеми, хоть они и заняли его кабинет, словно провожал родню в долгий путь. Когда разговоры утихли, он вновь заговорил: — О месте раскопок мало что известно, господа… и дамы, — добавил он, чуть поклонившись, и Энна смущённо улыбнулась. — Цель находится за Лесом Невервинтер и далеко от основного тракта с Уотердипом — это глухие и неисследованные места, так что на всякий случай готовьтесь к бою. Форд кинул на Алданона восторженный взгляд; остальные не казались удивлёнными или расстроенными. Мастер Салхана добавил: — Если кому-то не хватает оружия, договоримся о выдаче с городским интендантом. Прошу проявить сознательность и ничего не терять, иначе стоимость будет возмещать археологическое общество за счёт вашего жалования! — Конечно, — мастер Дюррант кашлянул, прервав тираду, и поднял руки так, будто намеревался обнять всех присутствующих разом. — Верьте друг другу, друзья мои, держитесь вместе и несите миру свет знания! Я буду молиться Денейру о вас. Археологическое общество никогда не скрывало опасность этих миссий. Более того, сотрудники чтили память погибших на раскопках и старались учиться на их ошибках, а каждая новая группа перед выходом по традиции собиралась возле мемориала — каменной плиты с выбитыми именами, — чтобы попросить об удаче. Студентам вроде Форда и Эрна она напоминала о реальной опасности, однако Алданон сомневался, что улыбчивый ассистент что-то воспринял всерьёз. Его же взгляд остановился на одной строчке — «Лайре Жанарвонт-Дюррант, почётному члену Совета, любимой жене и маме». Хоть Алданон и пытался зарядиться от прощальной речи положительным настроем, но ничего не получалось: ощущение, что его отпускают в последний путь, никуда не исчезло. Сколько бы времени он ни провёл с мертвецами, жить ему всё равно очень хотелось. Вцепившись в лямки подаренного рюкзака до побелевших костяшек, Алданон поёжился и последовал за группой.