Сын ПОРОКа

      — Ким, я, правда, в норме!       Парень продолжает пристально смотреть на меня. На лице никакого доверия к моим словам. Я вздыхаю и откидываюсь на спинку дивана, скрещивая руки на груди.       После операции Ким все не может смириться с тем, что я в порядке: к каждому моему ночному кошмару или головной боли он относится чересчур серьезно.       Конечно, я вспомнил ужасные моменты из моего прошлого. Я не могу смириться с кровью на моих руках, и это мучает меня во снах. Последний разговор с Томми тоже не дает мне покоя, а звук выстрела стал моим будильником по утрам. Возможно, это нельзя назвать нормой. Возможно. Но это не мешает мне идти дальше к своей цели. Я доберусь до Минхо и сестры, а потом можно будет разобраться со своим прошлым. Особенно, что я еще не все вспомнил… да и вспоминать о себе-шизе не хочется…       Приставучий гений качает головой и садится напротив, на пол.       — Хорошо, Ньют, я все три дня терпел твою ложь, но мне надоело.       «Ложь?»       Я хмурюсь и невольно усмехаюсь. Где я ему врал?       Он продолжает:       — Не хочу тебе об этом напоминать, но я смотрел «Мы» и прекрасно знаю, что для тебя норма. И твое состояние не норма.       Упоминание документального сериала поднимает волну раздражения, но я сдерживаю его, никак не выражая. В принципе, я мог бы забить на слова парня, проигнорировать, отшутиться или послать, но я не могу — он сделал для меня слишком много, чтобы не считаться с его мнением и переживаниями.       — Ладно, Ким. Предположим, что ты прав, — замечаю, как он морщится, но не обращаю внимания, — предположим… Но что ты тогда от меня хочешь?       Он пожимает плечами.       — Для начала, чтобы ты признал проблему.       Да, в этом одно из кардинальных отличий Кима от Минхо — он умеет вести задушевные разговоры, полностью забыв про шуточки и подколы. И честно говоря, в данной ситуации мне его черта совершенно не нравится. Нет никакого желания обсуждать мои воспоминания или ночные кошмары. Я хочу уже доработать план переправы в Нью-Лэнд и его осуществить.       — А дальше?       — Дальше… — пауза ясно дает понять, что мне не понравятся его слова. — Дай себе время. Нью-Лэнд никуда не денется без тебя, а вот если ты спятишь, то уже точно ни себе, ни своим друзьям, ни сестре не поможешь.       От него можно было ожидать именно этих слов, но все равно его предложение выводит меня из равновесия. В первую очередь, до меня неожиданно дошло, что он прав — моя спешка в Нью-Лэнд странна и нерациональна. Нет, это нормально, что я хочу вернуться к близким, но странно, что я не даю себе возможности даже на мгновение расслабиться — я чувствую вечное напряжение, словно если не попаду туда, то случится нечто страшное. Но что может случиться? Вспышки нет. ПОРОК не выражает к иммунам агрессии. И я только рискую собственной головой, действуя в спешке.       Неужели дело в том, что я привык вечно находиться в опасности? Я и сейчас не могу поверить, что у меня есть время, чтобы поразмыслить и вздохнуть спокойно. Я снова должен бежать. Как в лабиринте. Как в Жаровне. Как в Штаб-квартире ПОРОКа.       А должен ли?       И второе: меня крючком подцепило одно его слово «спятишь». После операции я не могу перестать ощущать глубоко внутри себя липкий ледяной страх необратимого безумия. И я не знаю его причину. Но стоит воспоминаниям о мне-шизе завладеть моим мозгом, стоит вспомнить те тошнотворные чувства и желания, как я практически физически ощущаю некий туман медленно окутывающий мое сознание. Это невозможно описать. Это странно. Страшно. Далеко и при этом чрезвычайно близко — во мне. Я стараюсь об этом не думать, всячески себя отвлекаю, но тревога не уходит. Я на грани, у тонкой стены, разделяющей меня с чем-то колоссальным, темным и пугающим.       Может, из-за этого я хочу бежать? Скорее добраться до Нью-Лэнда пока не поздно. Пока не спятил.       Там мне помогут.       Но так ли? Я был так уверен в этом, и ни разу не задумывался, что не прав. Помогут ли? Что если Ким прав? Что если мне надо подождать?        Но тогда чего? Я не могу ждать. Я не знаю, сойду ли я с ума от того, что проберусь в Нью-Лэнд, или от того, что буду стоять и ждать с моря погоды. Но я не могу сидеть без дела. Мне надо действовать.       — Я так не могу, Ким. Я скорее спячу, от того, что буду сидеть в четырех стенах, бездействуя. Я так не могу.       Парень смотрит на меня долго и пристально. Невесело улыбается.       — Я не удивлен. Да и понимаю тебя… — потирает лоб, хмурится. — Я все также готов тебе помогать. Но только при одном условии.       — Каком?       — Ты не будешь ничего предпринимать до конца месяца.       В принципе, план у меня все еще в разработке, поэтому условие Кима никак не мешает. Я киваю.

Прошлое

      Пройти через лабиринт, Жаровню и город шизов, чтобы узнать, что все зря.       Все зря.       Я лежу уставившись на дно второго яруса кровати. Сон никак не приходит. Перед глазами мелькают воспоминания о шизах, которых я встретил во время второй Фазы.       Я ведь теперь и сам шиз.       Эта мысль никак не укладывается в голове, хотя я уже смирился с ней еще в белой комнатке, пока меня мучали головные боли. Отчего-то мне сложно полностью соотнести информацию о вирусе в моем мозге со мной.       Я схожу с ума. Я шиз.       Я сам удивился своему спокойствию, когда Крысун заявил об отсутствии у меня иммунитета. Я заметил, как напрягся Минхо, и словно от удара согнулся пополам Томми. А мне было плевать. Я устал. Уверен, мне было бы плевать, вытащи Крысун в тот момент пистолет и выстрели мне в грудь. Мне просто все надоело. Вечно бежать от смерти и каждый раз возвращаться к прежнему — новой угрозе, новой беспомощности.       Вспышка в моей голове. Она сводит меня с ума.       Но после вновь вернулась ярость — тихая, холодная, непрекращающаяся. Она сидит внутри и ждет момента вырасти, вылиться наружу и разрушить все на своем пути. И я надеюсь, что перед тем как умру, мне удастся забрать с собой парочку Создателей. Они оправдывали свои действия поиском лекарства. Они убивали моих друзей и товарищей. Они мучали нас ради лекарства, которым и не пахнет! Черт! Они не дали мне умереть спокойно в лабиринте и ради чего?! Чтобы я спятил на глазах своих друзей и кинулся на них, желая сожрать заживо?       А они еще хотят, чтобы мы с ними сотрудничали?! Никогда!       Кровать скрипит — Минхо наверху поворачивается на бок.       Минхо…       А ведь он серьезно…       — Может, сдадимся кланкокожим? Выполним требования?       Томас не понял. Подумал, что Минхо шутит. Но я заметил быстрый взгляд друга в мою сторону — серьезный, с плохозапрятанным страхом — страхом, что я шизанусь.       Чертов Минхо! Готов сдаться этим ублюдкам, лишь бы попробовать спасти мою шкуру! Идиот! Как он еще не понял? Прошло больше двух лет, а ПОРОК даже близко не подошел к изобретению лекарства. Что изменится сейчас? Сколько еще моих друзей должно умереть зря?       Нет! Этого не будет! Мы сбежим. Найдем место, где Минхо, Томми и другие иммуны смогут спокойно жить, а там… если не Минхо, то Томас меня убьет. Убьет, пока я не перешел Черту.

Настоящее время

      — Не могу поверить, что ты меня на это уговорил! — Ким останавливает машину напротив здания, на котором яркая вывеска гласит «МЕГАмаркет».       — Мне надоело гнить в твоей берлоге.       — А если кто-нибудь тебя узнает?!       — Не начинай снова. У меня Маска, я в очках и шапке. Никто меня не узнает. Все же считают меня мертвым.       Ким нервно обводит улицу взглядом. Я с интересом разглядываю группки молодых людей где-то моего возраста, может, чуть младше, столпившихся недалеко от входа в «МЕГАмаркет». Они о чем-то оживленно разговаривают, смеются. Мимо шагают прохожие, некоторые бросают на них осуждающие строгие взгляды, но в большей степени никто не обращает на них внимания.       — Ты сумасшедший, Ньют.       — Спасибо, это моя изюминка.       Он корчит недовольную рожу и тянется к ручке.       — Ты сам себя на блюдечке подаешь ПОРОКу.       — Ким, хватит ворчать, пойдем уже.       — Только потом не говори мне, что я тебя не предупреждал, когда мы будем прятаться от ПОРОКа в лесу, жевать корешки и…       Я больше его не слушаю, открываю дверь и выхожу.       Город мгновенно обволакивает меня шумом, ярким светом и смесью запахов. Он совершенно не похож на Денвер — он дышит, пульсирует жизнью.       Денвер…       — Ты мне нужен, Ньютти. Вместе мы станем королями Денвера! Эти возомнившие себя богами ублюдки-иммуны и ПОРОК лягут у наших ног, скуля о пощаде!       Крепкая рука Босса обнимает меня за плечи. Он прижимает меня к себе. Я усмехаюсь.       Да, они будут скулить о пощаде…       — Ты идешь, Нью… Нэд?       Встряхиваю головой, пытаясь избавиться от накатившегося воспоминания, и киваю. Замечаю встревоженный взгляд Кима, но игнорирую его. Иду к магазину.       Воспоминания о Боссе еще ни разу не были четкими и ясными. Мне еще не удалось вспомнить черты его лица, нашу первую встречу и его роль в моем прошлом. Но и вспоминать, честно говоря, не хочется. Ни одно из воспоминаний о нем не были приятным. В одном из них я убиваю человека…       Желудок сворачивает до тошноты. Я стараюсь отвлечься, сосредотачивая все внимание на убранстве «МЕГАмаркета».       Место выглядит нереальным — фантастичным! Это как отдельный всем своим видом говорящий о достигшем благополучии мир. Полки изобилуют продуктами и различными товарами. Люди бродят между стеллажами, наполняя тележки. Играет тихая музыка.        Это так странно. Нереалистично.       Я иду за Кимом, разглядывая яркие коробочки, бутылочки и пакетики с названием разнообразной еды, о наличии некоторой я даже не подозревал. Парень же впереди меня, не обращает на обилие товаров никакого внимания. Привык?       Мы проходим ряд за рядом, а вид переполненных полок не перестает меня удивлять. Неужели за два года мир сумел зализать свои раны и твердо встать на ноги? Откуда такое обилие? Почему для этого потребовалось так мало времени? Ким поворачивает и теряется среди фруктов и овощей.       Я же замираю, забыв обо всем…       Прямо передо мной большой стеллаж заваленный книгами, журналами, значками, статуэтками и другими мелкими сувенирами… с нашими лицами — лицами Глэйдеров и девочек из второго лабиринта. Больше всех Томаса, Минхо и меня. Я пробегаюсь взглядом по названиям книг.       «Основы межличностных отношений Детей ПОРОКа, способствующих выживанию». «Ответы на самые острые вопросы».«Открытый вопрос: где Ньют?» «Дневник Рэйчел».…       — Здесь большой выбор, — женский голос раздается неожиданно из-за спины.       Я вздрагиваю, оборачиваюсь. Мне мило улыбается девушка моя ровесница, ее лицо усыпано веснушками, а длинные отливающие медью волосы волнами спадают до самого пояса. В ярко-зеленых глазах сверкают смешинки.       — Прости, не хотела напугать, — она усмехается, разглядывая меня. — Солнце слепит? — кивает на большие затемненные очки, скрывающие пол моего лица.       Что ей от меня надо?       Я не отвечаю. Девушка пожимает плечами и подходит к стеллажу, внимательно осматривает каждую книгу и журнал.       Почему ей это интересно? Как вообще кому-то это может быть интересно?!       — А ты по кому фанатеешь? — девушка вновь обращается ко мне, сбивая с толку.       «Фанатею?»       — Меня восхищает Тереза. Не думаю, что я смогла бы также стойко выстоять против своры одичавших парней.       «Своры?» «Одичавших?»       — Даже Ньют повел себя с ней некрасиво. Как можно было запереть ее в кутузке?       В дополнение к растущему раздражению, я ощущаю неловкость, отчего еще больше раздражаюсь.       — А ты не из болтливых, — девушка вновь мне улыбается и берет с полки статуэтку Терезы.       Как она может судить о наших действиях?! Она не была в Глэйде! Не ощущала панического страха, когда небо стало серым, а Создатели перестали присылать Ящик с припасами! Как я еще мог поступить?! Тереза сама сказала, что во всем виновата!       Я уже собираюсь высказать ей, все что думаю, но между нами возникает Ким.       — Нэд! Я тебя потерял!       Он хватает меня за руку и тащит за собой. Девушка тут же теряет ко мне интерес.       — Мы же договаривались, что ты ни с кем не контактируешь, — он недовольно бормочет полушепотом, пока механизм на кассе производит рассчет.       — Я с ней не контактировал. Она сама.       Я все еще на взводе, стараюсь себя контролировать, чтобы не сорваться. Для них наша жизнь очередная сказка, в которой можно найти мораль или волноваться за любимых героев. Черт, это наша жизнь! Жуткая. Отвратительная. И совершенно неинтересная.       Мы выходим на улицу. Прохладный воздух охлаждает мое разгоряченное лицо, но полностью не помогает успокоиться.       Я следую за Кимом. Вид города больше не впечатляет. Хочется только вернуться поскорее в машину, чтобы высказаться.       Я добираюсь до автомобиля. Помогаю выложить покупки на заднее кресло. Захлопываю дверцу… и слышу голос, от которого сердце замирает, а внутренности холодеют:       — Я шизанулся, или это ты — Ньют?!       Я замираю.       Не может быть…       Поворачиваюсь.       Это он. Короткие волосы, острые черты лица, пронзительные черные глаза, огромная мускулистая фигура и властная улыбка. Вся правая рука покрыта шрамами от ожога.       — Я работал на них! Отдавал всего себя! Вытаскивал их иммунные задницы из огня! И чем они мне оплатили?! Я буду медленно подыхать здесь, пока они владеют всеми благами цивилизации, скидывая нам крошки с царского стола!       — Да, это ты… — в глазах проскальзывает безумная икра, как в прежние времена. Когда мы были шизами. — Привет, Ньютти.       Босс.