Полюби меня, если сможешь

— Почему я так решил? — бармен посмотрел на Локи. — парень, это видно по глазам. Знаешь, сколько ко мне людей приходило с таким выражением лица? — Понимаешь, Джим, есть одна девушка, которая мне безумно нравится ещё с детства. Я думал, что это всего лишь детская любовь, но оказалось все немного иначе. — крутя в руках гленкерн, Лафейсон рассматривал виски в нем. — Из за моего «любимого» брата, мы в детстве с ней очень сильно поругались. С тех пор она просто ненавидит меня. — Но ты ее любишь, верно? — спросил Джим новоиспечённого друга — Да. Но она вступила в отношения с моим бывшим другом, который на неё поспорил. В итоге он ее чуть не изнасиловал, если бы я не успел вовремя прийти. — брюнет вдохнул. Его голос дрогнул при одном воспоминании о том, что было в этом клубе. — Я всегда стараюсь быть с ней рядом, потому что она постоянно влезает в проблемы и ходит по лезвию ножа. — Цени хотя бы это. — неожиданно сказал бармен. — У меня была жена — просто красавица. Но познакомилась с одним парнем, и тот пошёл с ней вечером гулять и завёл в кусты, а дальше сам понимаешь. Я был готов ее принять назад, потому что любил и понимал — что она не хотела того, но она совершила суицид. — тяжело вдохнул мужчина. — когда я пришёл домой, то не услышал ее голоса. Я подумал, что она ещё не пришла с работы, но квартира была открыта. Я начал звать ее — но никто не откликался. Я побежал по комнатам в ее поисках, но нашёл лишь тело в ванной.       Брюнет поднял свои глаза на лицо Джима. То не выражало никаких эмоций. Но глаза… ох, в этих глазах можно было много чего увидеть. Отчаяние, страх, боль и воспоминание той картины, которую пришлось увидеть бедному бармену. — Джим? Ты в порядке? — дотронувшись до мужчины, трикстер спросил очень глупый вопрос, но он был должен вывести его из такого состояния. — Ах, да… — кареглазый очень быстро пришёл в себя. — так вот, когда я зашёл в ванну, я увидел бездыханное тело моей Белль… Ее длинные каштановые волосы, лицо замерло в одном выражении. Губы были опухшие и приоткрытые, была еле заметная улыбка. Глаза смотрели куда то в пустоту. — Святой Один… — тихо прошептал лофт. — Джим, не мучай себя воспоминаниями… — Нет, все в порядке. — посмотрев куда то в потолок, бармен улыбнулся. — ее тело лежало в окровавленной воде. Я упал на колени перед ней, и просил прощения за то, что просто меня не было рядом с ней в тот момент. Достав ее тело из воды, я укутал его ее любимым пушистым полотенцем белого цвета и отнёс на кровать в спальню. — Мне так жаль… — впервые за долгое время Локи чувствовал сочувствие. — Что я тебе хочу сказать, мой добрый друг. — как ни в чем не бывало, бармен взял стакан и начал его протирать, попутно формулируя мысль. — если та девушка, о которой ты говоришь — по истине важна для тебя, то не теряя времени просто поведай о своих чувствах. — Спасибо большое за совет, Джим. — улыбнувшись уголком губ, Локи сделал глоток напитка. Тот сразу же обжог его горло, оставляя после себя медово-карамельное послевкусие, а финальными нотками являлись ваниль и горечь табака.       Расплатившись с барменом и пожелав удачи, Лафейсон вышел из клуба. «2:07. Вот это я засиделся» — посмотрев на Часы, подумал лофт. Начав свой путь к университету, трикстер все думал над словами Джима. Ведь на самом деле: когда человек рядом и жив, мы откладываем такие важные слова на потом, под предлогом «ну что может случится? Завтра скажу». А когда человек умирает — ты начинаешь ждать от него звонка, хочешь прийти домой и просто обнять его и сказать такие важные слова «я люблю тебя и очень скучал». Неужели это так сложно? Всего 3 слова — а сколько смысла…       Погрузившись в эти мысли, брюнет не заметил, как пришёл в университет к своей комнате. Тихо дёрнув ручку двери, Локи услышал тихие женские всхлипы. Почти бесшумно сняв с себя верхнюю одежду, Лафейсон прошёл в комнату. Остановившись в дверном проеме, он увидел Наташу, которая свернувшись калачиком, смотрела на фотографию и плакала. — Папочка, я так за тобой скучаю… — тихо шептала девушка, смотря на черно-белую фотографию с изображением молодого человека. — Мне так сложно без тебя…       Увидев Нат в таком состоянии, у лофта второй раз за вечер сжалось сердце до неимоверной боли. Подойдя к Романофф на цыпочках, трикстер начал гладить ее по спине. Почувствовав прикосновение чьей то руки, у зеленоглазой сердце пропустило удар, а слёзы начали с большей силой течь. — Я не услышала, как ты вошёл. — тихим голосом проговорила девушка, стараясь не выдать своё состояние. Поднявшись с кровати, Романофф подогнула ноги к животу, положив фото рядом с собой. — Нат, почему ты плачешь? — «Давай, Локи, давай, доводи любимого человека глупыми вопросами» — думал Лафейсон, положив руку на плечо подруги. — Тебя кто то обидел? — Все н-нормально… — заикаясь, рыжеволосая протирала тыльной стороной кисти слёзы, но они лишь предательски лились без остановки. — Нат… иди ко мне. — потянув руки по обе стороны от зеленоглазой, лофт обнял ее и осторожно притянул к своей груди. — тише — тише, не плачь… все хорошо. — гладя огненно-рыжие волосы девушки, тихо говорил парень. — Л-Локи, — тихо проговорила Нат и начала с ещё большей силой реветь, обнимаю крепко парня. — прос-ти, меня… «Почему мне хочется забрать всю ее боль себе, что бы она больше никогда не плакала, а лишь улыбалась?» — искренне не понимал брюнет, крепко обнимая Романову. Более менее успокоив девушку, она заснула у него прямо на руках в его объятиях. Боясь разбудить Нат, Локи осторожно уложил ее на кровать и укрыв одеялом, встал с кровати. — Прошу, не уходи… — поймав кончиками пальцев Лафейсона, зеленоглазая остановила его. Вернувшись к кровати, парень лёг рядом с рыжеволосой, и, обняв ее — уснул.