SAY MY NAME

Ванцзи зашел в медицинский центр вымокшим почти до нижнего белья. Он стянул с головы посеревший от воды капюшон худи и стряхнул с пальцев капли. Кажется, даже погода была против того, чтобы он здесь появлялся. — Вам назначено? — поинтересовалась администратор, привставая со стула. Ванцзи мрачно кивнул, поправляя длинный, узкий чехол, перекинутый через плечо. Да, Бичэнь он действительно взял с собой. — К кому? — с лица девушки сошла вся краска. — Доктор Вэй Усянь, — оказывается это имя было создано, чтобы его произносили будто в мире нет никого, кто мог бы также провиниться. Администратор спряталась за стойкой ресепшена и уже оттуда поинтересовалась: — Господин Лань Ванцзи? — Да. — Проходите, вас ожидают, — она протянула Ванцзи бумаги, которые тот подписал своим аккуратным, вежливым почерком. — Кабинет… — Я знаю, — хмуро бросил Ванцзи, но заметив поджатые губы, все же тихо добавил. — Спасибо. Оплата, как всегда, после? Девушка кивнула и поспешила исчезнуть с глаз неприятного клиента. Ванцзи надел бесполезные бахилы (после него на полу лужи оставались, какие уж тут бахилы?) и направился в сторону заветной двери с пафосной табличкой. «Войдите» прозвучало почти сразу, стоило только костяшкам пальцев коснуться деревянной поверхности. Ванцзи сделал глубокий вдох и, натянув свое самое суровое выражение лица, вошел в обитель мирового зла. Которое тут же вскинуло голову, сдувая лезущие в глаза непослушные пряди. — Лань Чжань, — восторженно заулыбался Усянь, не удосужившись отнять от губ мобильный. — Я тебе перезвоню, Цзян Чен, — бросил он своему собеседнику и бесцеремонно отключился, не дослушав гневную тираду, что доносилась из динамика. — Рад тебя видеть и… почему ты такой мокрый? — Усянь нахмурился, оглядывая долгожданного гостя с ног до головы. Ванцзи собирался быть очень официальным, прямо-таки предельно скупым и невероятно равнодушным. Но доктор, как всегда, все испортил. От него веяло теплом, надежностью и лимонным маслом, а Ванцзи оказался в общежитии лишь под утро, не успел поесть и очень замерз. Поэтому, из всего заготовленного им арсенала, он сумел выдавить из себя лишь обреченный взгляд и мрачное: — Дождь. Бичэнь — красивый и элегантный меч с инкрустированной белоснежной рукояткой — в подтверждении слов своего хозяина, пару раз уронил на пол несколько крупных капель. — Лань Чжань, — застонал Усянь, неодобрительно покачав ручкой в воздухе. — А зонты люди для чего придумали, а? Совсем ты не умеешь о себе заботиться, как так-то? — он встал и, подойдя, сжал пальцами чужой капюшон. Тот оказался максимально мокрым. — Так, раздевайся! Тебя нельзя в этом оставлять и… — безапелляционный взгляд Усяня зацепился за резной эфес, и он обомлел. — Это что, меч? Ванцзи и без того уже сделавший шаг в сторону — подальше от вездесущих рук, теперь еще и меч отвел в бок. — Не трогайте, — бросил он хмуро, но, когда в темных (почему такие красивые-то?!) глазах мелькнула обида, почти сразу же сдал свои жесткие оборонительные позиции. — Порежетесь еще. Он наточен. И, может быть, у Ванцзи даже получилось бы совершить задуманное — вытребовать свою карту и обещание, что доктор больше не вспомнит о нем — но Бичэнь, все еще мокрый и ледяной, не захотел терпеть столь грубый пируэт своего мастера (разве с таким уровнем владения собственной координацией можно так дергаться?!), поэтому с мстительным удовольствием остатки воды, запрятавшейся в изгибах рукоятки, опрокинул Ванцзи за шкирку. Тот зашипел, метнувшись вперед, и оказался прямиком перед носом чудо-доктора (и почему ему нельзя было быть как все другие жители Поднебесной на полголовы ниже Ванцзи, а?). — Прям как его хозяин? — губы Усяня растянулись в хитрой улыбке. Вблизи Ванцзи хотелось рассматривать еще больше. — Но я все же кое-что умею, поэтому не списывай меня со счетов, — Усянь опустил взгляд на чужие поджатые губы, которые были созданы отнюдь не для безудержного молчания. Но их хозяин вряд ли об этом знал. Ванцзи понадобилась всего секунда, чтобы его с ног до головы обожгло, и вот он уже стоял на другом конце кабинета, у стола доктора и настойчиво сверлил в нем дырку. — Я пришел лишь забрать свою карту и не хочу вас задерживать, — прокашливаясь, доложил он доктору. Чудному доктору с красивущими глазами, убийственной улыбкой и совершенно колдовской аурой. Ванцзи сжал мокрый рукав мокрыми пальцами. — Тогда будь добр, сними с себя сырое тряпье и оставь его для просушки, потому что карту я тебе и не подумаю отдать, пока с тебя капает, как с Ниагары, — Усянь скрестил руки на груди, всем своим видом показывая, что он совершенно точно не собирается выполнять чужое требование (а по-другому это упрямое заявление было просто не назвать) без учета своих веских поправок. — Подсохнешь, перестанешь испепелять меня взглядом, дашь себя осмотреть, тогда и поговорим о возврате карты, что скажешь? — и с каждым сказанным словом расстояние между ними снова неумолимо сокращалось, пока длинные пальцы не сжали чужой рукав. Когда Ванцзи осознал, что стоит с открытым ртом и ошеломлено пялится на доктора, ему стало до одури неловко. И еще хуже сделалось, когда он понял, что в поисках поддержки все это время отчаянно сжимал пальцами столешницу за своей спиной, пока колени сигнализировали о том, что есть шанс не справиться с таким давлением. И в самом деле, как мог этот легкомысленный, фамильярный, несерьезный доктор вызывать у Ванцзи желание забраться на стол с ногами и, прикрываясь Бичэнем, отчаянно пищать оттуда о том, что творить магию вне Хогвартса строго запрещено?! Ванцзи нащупал непослушными руками собачку от худи на своей груди и поджал губы — как ему теперь быть? Позволяя Усаню с восхищением опустить взгляд к маленькому замочку. И расплыться в улыбке, которая в приличном обществе получила бы статус крайне двусмысленной. — Лань Чжань, — длинные пальцы коснулись собачки, сжимая ту чуть выше чужих пальцев, — не вынуждай меня идти на крайние меры, — и потянули вниз. Медленно. Неспешно. Ведя замочек все ниже. К заветному тихому щелчку, разрешая концам кофты распасться в стороны. Ванцзи тихо сглотнул, а потом потянул руку из-под чужой так, что почти каждый палец на его промерзшей, холодной ладони смог коснуться мягкой, горячей кожи доктора. А на последних секундах, когда теплая ладонь почти выскользнула из его рук, чуть разжал пальцы, чтобы чужие смогли проскользнуть между. Но стоило только чужой руке безвольно упасть к халату, как Ванцзи накрыло осознание, что он сотворил непоправимое. Ванцзи вскинул голову и испуганным шепотом выдохнул: — Это не то, о чем вы могли подумать! Правда, Вэй Усяня это вовсе не спасло. Он все еще чувствовал пальцы Ванцзи меж своих. Это ощущение щекотало сознание, покалывало в кончиках, дразнило эфиром послевкусия. Ах, Лань Ванцзи, со своим мечом ты делаешь тоже самое? Матерь божья. — А о чем, — Усянь поднял взгляд, встречаясь им с глазами напротив. В которых (обычно таких сдержанных) можно было сейчас просто утонуть, наблюдая невероятное количество эмоций за раз, — тут можно подумать, а, Лань Чжань? — улыбка никак не хотела сходить с хитрых губ доктора. — Только то, что ты мне явно наврал насчет девушки, — рассмеялся Усянь, снова цепляя пальцами кончик расстегнутой кофты. — Снимай, Лань Чжань, нам и, правда, не нужны еще большие проблемы с твоей спиной. — Нет у меня никакой девушки, — обиженно пробормотал Ванцзи в спину чудо-доктора. Тот вероятно решил, что его пациенту нужно перевести дух (вспомнил, блин!) и отошел готовить массажный стол. Ванцзи слышал, как негромко шуршит ткань, которой доктор застилал проклятый позорный стол, а когда по кабинету полетел незнакомый аромат, беспощадно обнимая сразу везде, Ванцзи вскинул голову и тут же горячо пожалел об этом — чудо-доктор стягивал со своих плеч халат, на секунду позволяя рассмотреть длинную крепкую шею, убегающую сильными мышцами к плечам. — Готов? — Усянь повернулся и Ванцзи все проклял. Чудо-доктор медленно растирал по своим рукам густое, блестящее масло. — О, тогда я еще немного постою к тебе спиной, — донеслось до Ванцзи, и он мог поклясться, что это прозвучало с издевкой. — Лучше бы вы дали полотенце, — все еще обиженно отозвался Ванцзи. Он бережно снял с себя Бичэнь и уже не так аккуратно — худи. Футболка под ней оказалась такой же мокрой, и даже из нее, при желании, можно было выжать стакан-другой воды. Но это Ванцзи волновало мало потому, что теперь возник вопрос, как быть с джинсами — снять их хотелось просто невероятно, но, в самом деле, как он мог это сделать?! Ванцзи обреченно вздохнул. А вот Усянь неодобрительно цокнул языком, поглядывая на него через плечо. Его одежда и впрямь была вся мокрой. Плохо, очень плохо. Мышцы за это спасибо совсем не скажут. Но даже при всех озвученных в голове обстоятельствах не залипнуть на этой спине было просто невозможно. Особенно (Усянь тихонько начал насвистывать простенькую мелодию, соскальзывая взглядом с чужих плеч) на невероятной талии. Сколько она была? Примерно 68 см? Боже, спасите. — Лань Чжань, — подал голос Усянь, заставляя Ванцзи снова метнуть в него хмурый взгляд. Кажется, он правда хочет его испепелить. — Вон там, — доктор махнул головой в сторону шкафчика, — есть небольшие простыни, как раз для случаев… — губы Усяня снова тронула двусмысленная улыбка, — когда одежда вовсе не нужна. Ванцзи посмотрел на шкаф и проклял свою скупость. Надо было брать такси! Ну и что, что денег под строгий расчет. Плевать! Зато сейчас не пришлось бы кусать губы и сгорать от смущения. Ну не хотел он щеголять в простыне перед этим доктором! Ванцзи спрятал лицо в ладонях и только после этого разрешил себе расстроено надуть щеки. Что ему делать? — Если не разденешься сейчас, то придется снимать уже совершенно все, — напевно отозвались от стола. Ванцзи вскинул голову и бросил на чудо-доктора крайне осуждающий взгляд. Но тот был так бесконечно прав и это так невероятно злило. Ванцзи скрипнул зубами. К черту! Ну и пусть! В конце концов, он не может позволить себе заболеть! Ванцзи решительно, в один момент, стянул с себя джинсы и направился к шкафу. Спасибо, что чудо-врач оказался прав — нижнее белье еще не нуждалось в сушке. Он замотался в простыни, одну из них устроив на волосах, и только после этого потерял свой запал. — Может чай поможет мне больше? — негромко поинтересовался он у пола. — Не волнуйся, Лань Чжань, уж чай у меня найдется, однако, — Усянь развел свои руки в стороны, и, дождавшись, пока Ванцзи таки поднимет на него взгляд, — сейчас мои ручки настроены исключительно на работу с тобой, — кончики длинных пальцев призывно похлопали по кушетке рядом. — Уверяю, после ты вообще забудешь, что успел промокнуть, — доверительно добавил Усянь, стараясь справиться с желанием вовсю пялиться на бесконечные подтянутые ноги. Чем там на самом деле занимался Лань Ванцзи, а? — Лучше бы я слег с воспалением, — обреченно пробормотал Ванцзи, осознавая, что сопротивляться сейчас совершенно точно глупо. Не голым же права качать, в самом деле! Он выдохнул и, дождавшись, когда Усянь отвернется к своим маленьким и большим скляночкам (точно колдун, ну!), забрался на стол. Чтобы лечь на него, ему пришлось пообещать себе, что это в последний раз. Определенно! В кабинете вдруг снова раздался тот сказочный аромат, что вскружил голову ему еще в первый раз, а потом магические руки накрыли Ванцзи теплом и мягкостью. И если бы Ванцзи не имел стыда, то он обязательно подумал бы о том, как повезло тому, к кому эти руки прикасаются не так профессионально. Уверенные пальцы с легкостью скользили по прохладной коже, чувствуя, как с каждой секундой тело под руками расслабляется все больше. Перестает упорствовать (прям как его хозяин), становится мягче и податливей, обжигая своей негой ладони. И голову. Усянь с восторгом следовал взглядом за своими руками, бессовестно любуясь гибким телом Ванцзи. Стройное, подтянутое, даже слегка худощавое, оно завлекало некричащей силой, которая так очевидно читалась во всех точных движениях рук, ног (о, эти ноги!), даже поворота головы. И так идеально сочеталось с характером своего носителя. Лань Ванцзи — сама сосредоточенность, без малейшего намека на брешь. Почти. Длинные пальцы осторожно задели подушечками кромку коротких волос, снова вызывая на хитрых губах полуулыбку. — Лань Чжань? — тихонько позвал Усянь, чьи ладони без нажима повели вдоль лопаток и ниже, успокаивая чужую кожу. — М? — отозвался тот глухо. Неловко это признавать, но, когда чужие пальцы почти коснулись его волос, Ванцзи поджал губы и крепко зажмурился, чтобы не дернуться. Да, он хотел, чтобы этот чудо-доктор забрался своими ладонями в его путаные лохмы. Пропустил пряди между волшебных пальцев. Может быть, даже… но чудо-доктор не стал этого делать (отчего вдруг такая деликатность?). И Ванцзи расстроился. — Не соскакивай, как в прошлый раз, ладненько? — теплые ладони Усяня чуть задержались на изящной пояснице, окончательно успокаивая нервные окончания. И позволяя себе нагленько воспользоваться ситуацией, прикидывая чужой обхват. Боже, да это талия и правда может уместиться в ладонях. — Медленно, не спеши, — Усянь убрал руки (а не хотелось!) и поглядел на время. То неумолимо стремилось к завершению сеанса. А одежда Ванцзи все той же сыростью висела на прежнем месте. — Лань Чжань… — задумчиво протянул Усянь, опираясь ладонями о кушетку, где пытался придти в себя Ванцзи, — как ты относишься к чужой одежде? Ванцзи сел (послушно медленно и неторопливо, как и наказывали) и, тряхнув сырыми волосами, расфокусировано посмотрел на доктора. Вопрос он понял сразу, просто доктор стоял очень близко, и при желании можно было немного подвинуть руку и пальцами коснуться чужих. Ванцзи нахмурился — надо с этим заканчивать.  — Как я отношусь… — протянул он, выигрывая время, чтобы собраться. И только когда он удосужился посмотреть на часы, а потом на обогреватель, приютивший его мокрые вещи, у него, наконец, вышло свести концы с концами. Отлично просто! Он обреченно вздохнул, но не мог же он… нет, он не мог! Поэтому. — Такси все нивелирует. Усянь неодобрительно поморщился, цыкнув. Перед ним сидело само упрямство во плоти. Заманчивое такое, ужасно привлекательное с этими сырыми волосами у глаз, но, черт побери, упрямство! — Лань Чжань, — Усянь склонил голову к плечу, слегка прищурившись, — Ты снова пытаешься от меня сбежать? — он качнулся, подаваясь чуть вперед. Расстояние едва ли можно было назвать приличным. — У тебя ничего не получится, — покачал головой Усянь. А потом улыбнулся. Хитро улыбнулся. — Только если ты мне скажешь, что у тебя очень ревнивый парень. Ванцзи испуганно уставился в чужие глаза. Внутри него все разом вдруг завыло и бросилось врассыпную, гудя машинами, паровозами, пароходами и что там еще могло гудеть от того, как близко сейчас был этот доктор, от того, что можно было бы податься чуть вперед и между ними не осталось бы воздуха вовсе. Катастрофа. Ванцзи в панике отвел глаза и принялся расправлять простынь у себя на коленях, пряча их. Надо было собраться. Надо было как-то ответить. Ванцзи принялся разглаживать складочку на левом бедре. С чего вдруг этот доктор вообще заговорил о парне? Он что-то понял? Ванцзи где-то себя выдал? Да нет, быть того не может, он не давал поводов. Даже Сичэнь ничего не знает о том, что парни Ванцзи нравятся чуть больше, чем девушки! А тут через один телефонный звонок и три встречи — быть того не может! Но тогда почему? И про ревность еще… Ванцзи нахмурился. Как же сложно, когда в твоей голове эмоции пытаются устраивать военный переворот. И еще сложнее, когда этот неведомый переворот смотрится так восхитительно со стороны. Усянь даже не пытался перестать разглядывать сидящего рядом. Его пальцы, что так забавно перебирали ткань под собой. Напряженные изящные плечи и такую же шею. Он мог рассмотреть даже короткие ресницы, что упорно стремились вниз, вторя взгляду. — Ты всегда такой упрямый, Лань Чжань? — усмехнулся Усянь. Его черные пряди почти коснулись сырой челки. — Доктор Вэй, — послышался стук и мягкий голос. — Доктор Вэй, можно вас? — в дверях показался парень с милыми чертами и осторожным взглядом. — Вэнь Нин? — поднял брови Усянь. — Вэнь Нин! Ты мне нужен!