Рождённая под знаком Змея

      После дела с караваном в Гильдии воцарилось затишье на несколько дней.       Всеобщая леность длилась недолго: Синрик вскоре отправился в Фолкрит, за ним уехали Тринн и Випир – «выбить дурь» из чьей-то бошки, а потом и Рун с Нируином отправились по наводке Векс. Сама белобрысая имперка отбыла в холодный далёкий Данстар – я даже чуть не попросила её передать письмо Эрандуру, но вовремя спохватилась: наверняка, воровка вскроет письмо – к Шеогарату её помощь.       Я караулила главу клана Снегоходов, когда меня нашёл первый помощник гильдмастера.       - Детка, за тобой Мерсер послал, - дыша глубоко и часто после спешки, проговорил неожиданно серьёзный рыжий вор, а потом с незлобной усмешкой добавил, - ты же не расстроишься сорванной свиданкой со своим ненаглядным стариканом?       - Да иди ты, - незлобно ударила я его в плечо, спеша за хохотнувшим вором.       Глава гильдии в последнее время частенько исчезал из Цистерны. Если быть точнее, то он ушёл на середине «пира» в честь общипанного ювелира, и появился только сегодня с утра. Удивительно, но поток Ясновидения ни разу не уводил за пределы городских стен, упрямо тычась в белый склеп, будто сбившийся со следа пёс. «Да к Шору, - отмахнулась я, - зачем я вообще трачу силы на клятого злеца». Фрей, как я успела заметить на всеобщей гулянке, неожиданной прибыли и успеху рад не был – полный потаённой злобы и неясной ярости взгляд прожигал меня чуть ли не до физических ощущений, благо, напившись всякого пойла подряд, я перестала обращать внимание, а он и вовсе вскоре куда-то исчез, хотя, лишним не будет указать, его пропажи никто и не заметил раньше следующего обеда.       - А, вот и ты, - небрежно бросил мужчина, не отрываясь от бумажек, когда я оказалась в Цистерне. Я промолчала. Вор выпрямился, глядя на меня пристальным, нечитаемым взглядом. – Я поговорил со своими людьми, но символ никто опознать не смог. Как тебе уже довелось узнать, некий неизвестный враг пытается нанести нам удар, настроив против нас Мавен Чёрный Вереск. Весьма умный ход.       Вор ухмыльнулся последним словам, задумавшись. В голосе проскользнули нотки одобрения.       - И ты, - я очень аккуратно подбирала слова, - этим, эм… восхищён?       - Весьма. Они долго скрываются в тени и достигли немалых высот, - Фрей оперся руки о столешницу, отчего его глаза стали ближе к моим, и я, не выдержав прямого взгляда, принялась обшаривать кладку стен и пола глазами. – После продажи «Златоцвета», Арингот нас подвинул, и мы потеряли большую прибыль. Сабьорн с лёгкостью мог столкнуть с трона Мавен: его мёд вкуснее и дешевле, будем честны, отвратительного пойла Чёрный Вереск. Это очень верная и продуманная тактика. Но не думай, что моё восхищение – есть моя слабость. Я знаю, как стоит поступать с врагами – жестоко.       Последние слова прозвучали ударом плетью, разлетаясь эхом по каменным стенам и чёрным ртам труб. Я и так поняла – Фрей не из тех, кто будет жалеючи щадить жизнь. Нет, он скорее заранее уронит клинок в кровь, хотя и вор.       - Получается, Мавен крайне важна для Гильдии?       - Хмф, - Мерсер презрительно фыркнул, окинув взглядом Цистерну, - если до тебя ещё не дошло, то слушай: славные деньки Гильдии в прошлом. Мы потеряли много, слишком много клиентов, но Мавен была с нами. И будь я проклят, если потеряю ещё и её. Поэтому настало время разобраться с этим делом, тем более что наш враг допустил ошибку: в купчей указывалось имя «Гаджул-Лей». Согласно моим источникам – это старый псевдоним одного из наших связных. Настоящее его имя – Гулум-Ай. Скользкий ублюдок.       - Что мне нужно сделать?       - Гулум-Ай был нашим агентом в Восточной имперской компании в Солитьюде, - я чуть не простонала при упоминании ещё одного немаловажного мне города. – Если он был посредником при продаже поместья «Златоцвет», то сможет назвать и имя покупателя.       - Был вашим агентом? – переспросила я. Фрей недовольно фыркнул каким-то воспоминаниям, кивнув:       - Да, был. Пока он доставлял товары Восточной компании Гильдии, мы имели хорошую прибыль настолько, что я обдумывал идею перевести Гильдию в Солитьюд. Потом ящер начал жадничать и оттирать нас от дел: сначала якобы из-за имперского надзора товаров приходит меньше, а пару лет назад поставки и вовсе прекратились. Без предупреждения. Поэтому найди эту скользкую скотину и вытряси всё, что сможешь. Будут вопросы, иди к Бриньольфу перед отъездом. Надеюсь, объяснять, что дело крайне важно, и нет права на ошибку, не требуется? И ещё: с тобой отправится Сапфир, введёшь её в курс дела, когда она вернётся. Свободна.       Я кивнула, покидая не очень приятное общество. Вайтран, теперь Солитьюд… Столица была не столь опасна для меня, однако я провела там несколько лет, заимела неплохие связи. «Хуже, чем в Вайтране, уже быть не может», - хмуро подметила я, направляясь к рыжеволосому бригадиру, варившему на перегонном кубе фирменное «фалмерское зелье», кое толкал под видом панацеи от всех недугов. Моё приближение он заметил, вопросительно выгнув бровь.       - Гулуй-Ай, - коротко сказала я. Тот понимающе кивнул, раздосадовано хмыкнув:       - Поверить не могу, что он во всё это влез. Понимаешь, Гулум-Ай… свой хвост в темноте не найдёт! – вор поскрёб шрамированную щёку. – Этот ящер не стратег, уж точно. Один из самых упрямых и противных пройдох, которых я знаю. Та ещё работёнка…       Вор покачал головой с досадой.       - Как мне лучше к нему подобраться?       - Он знает только один язык, - норд красноречиво похлопал по кошельку, - язык денег. Чтобы привлечь его внимание, придётся его подкупить.       - А если не поможет? – хотя я скорее хотела спросить «если не хватит денег».       - Хм… тогда поможет старый добрый выпас. Следи за ним, он во что-то обязательно вляпается, что так просто с подошвы не оттереть. Только помни, что он нам нужнее живым.       - Только потому, что работает в Восточной Имперской компании на кучку толстосумов?       - Это очень немало, детка! – снисходительно улыбнулся вор. – Он помогает разбирать все товары, приходящие и уходящие из Солитьюда. То есть у него доступ к лучшим вещичкам, что приплывают к берегам Скайрима. Хотя он и не член Гильдии, но долю свою он нам платит. Вернее, платил, н-да.       - Но формально он обычный вор. Его надо остерегаться?       - Ещё как, детка! Есть воры, а есть Гулум-Ай. Без чести и закона. Он тебе руку пожмёт, и в тот же момент ножом в спину ударит. Будь с ним начеку – он очень хитрый.       Я покосилась на первого помощника: а разве воры не способны на обман, разве не ударят в спину ради выгоды? Ни послушники Мары же здесь собрались под землёй, в стоках, скрывшись от глаз закона и правосудия. Шантаж, угрозы, подставы – не нити ли это воровской братии, помогающие пасти честных людей, как послушных запуганных овечек на горноцветовой равнине?       - Зачем со мной ещё человека посылать? – прямо смотря на бригадира, спросила я в лоб. – Снова указка Мавен?       - Дела Гильдии – это дела Гильдии, детка, - отчеканил норд. – Хотя в этом деле и у Мавен есть определённый интерес, но ей, прямо говоря, насрать на положение Гильдии. Она платит, значит, работа должна быть сделана.       - А если нет? – я глянула на вора. Тот обвёл зелёными глазами Цистерну, а потом грустно полу улыбнулся:       - Тогда, детка, ей под силу спустить на нас ярловых псов, или самолично насыпать огненной пыли под двери Гильдии, а заодно укрепить своё влияние в Рифтене.       «Забавно, - думалось мне, когда я спускала минуты на сборы в дорогу, - Гильдия Воров всецело зависит от настроения Мавен. Ведь однажды ей может просто надоесть сливать чистую воду в помойную канаву, и она решит избавиться от Гильдии, имея в руках все механизмы». Я поймала за хвост мысль, что ситуация крайне близка мне.        Сапфир внезапной дороге рада не была, но да спорить с решением гильдмастера не рискнула. Решено было сначала добраться до Виндхельма, а оттуда по морю до Солитьюда.       Выехав дотемна по утреннему морозцу, мы в обоюдном молчании обрались до столицы севера к вечеру, разделив путь с обозом крестьян-торговцев. Пока я трещала с попутчиками, Сапфир, нахохлившись замёрзшим воробьём, сидела в углу телеги на облучке, сохраняя хмурую молчаливость. Не сказать, что я горела пламенем желания влезть в тёмную душу закрытой от мира воровки – мне было абсолютно наплевать на посланный со мной «хвост». Более того, присутствие глаз Гильдии Воров немало раздражало; чтобы там не говорил рыжеволосый прощелыга-торгаш, а конвой приставляют к заключённым – вот и Сапфир была для меня словно тяжёлая эбонитовая цепь кандалов, напоминающая о моём «зло-заключении».       В Виндхельме мы не стали терять время, направляясь сразу к пристани. На севере уже пошли снега, а дикий ветер пробирал до костей, вылизывая камни вымощенных улочек до льдистых корок, отчего порой приходилось проявлять немалую долю сноровки и способностей достойных ярморочных циркачей.       На пристани удалось довольно скоро отыскать нужный корабль. Хаммерфеллские торговцы отплывали следующим утром в вотчину верховного короля, так что повезло сговориться за десяток золотых, трата которых резанула по кошельку ржавым кинжалом. Всяко лучше, чем лезть на палубу к Братьям Бури, несущим целый трюм новёхонького оружия в неприветливый Данстар. И дело не только в моей имперской наружности – новобранцы Буревестника были из разгульных крестьян, желавших получить септимы и звание за хрен собачий, беглых преступников Империи, брызжущие слюной в «праведном» гневе от беспредела Легиона, и разбойников, коих такие же лиходеи не сочли за достойных и выгнали сапогом под задницу – зато теперь они храбро и залихватски скалили кривые зубы, дабы нагнать страху вокруг своей, по сути, убогой персоны. Увы, а сражаться в одиночку – на помощь воровки я ни в чём не рассчитывала – против целого корабля отбитых на голову вояк я не способна.       Переночевать нам разрешили на борту, так что проснулась я под мерную качку и приятный скрип деревянной обшивки. Пахло сеном, тухлыми ошмётками и влажной пылью. Я устало выдохнула. Вставать не хотелось. Уставившись в дощатый «потолок», я тупо пялилась в тёмные, просмолённые брёвна, слушая возню мышей в забытых захламлённых деревянных ящиках. Лопатки и задница противно ныли – соломы в трюме кое-как хватило на двоих. Я чуть приподнялась на локтях, замечая недалеко воровку, что сидела в углу, рядом с ящиками. Мы кивнули друг другу. В душе царила душная пустота, словно ворожея выклевала все органы, отравив разум, выцарапывав запрятавшиеся в глубине черепа щепотки крохотных радостей. Я вяло перевернулась, вновь проваливаясь в дремоту.       Выползла я из трюма только недалеко от Данстара. Корабль спокойно скользил по морской глади, распугивая рыбёх волнами и хлопающим трепетом парусины. Холодный воздух втыкал мелкие иголочки в лёгкие, но зато отлично пробуждал ото сна после перекуса из жареных хлебцев с сыром и лососем. Душная пустота сменилась покоем, поэтому я выбралась на палубу и, подкидывая монетку, наблюдала за морскими далями, опершись о деревянные перилла и подставляя лицо жесткому ветру. Крики чаек, приятный холод, что замораживал мысли, и покой, не нарушаемый матросами – путешествие стоило потраченных септимов.       - Пить будешь? – коротко спросила меня Сапфир, чуть тряхнув бутылкой в руках. - Сидр.       - Да, - кивнула я, принимая бутылку. Девушка села рядом на деревянные ящики, хмуро глядя на море. – Плавала раньше?       - Только на близкие расстояния, - покачала она головой. Холодный сидр, чуть кислый, разлился по языку и глотке, мягко ударяя в нос. Воровка глянула на меня из-под капюшона. – Не рада возвращению в столицу?       - Сильно заметно? – усмехнулась я. Воровка кивнула, дёрнув уголком рта в полуулыбке. – В одном городе я себя уже запятнала, не хочу повторить судьбу и в Солитьюде.       - Как ты оказалась там, так ещё и в Коллегии Бардов?       Я повернулась на девушку. Она выглядела спокойной и даже отрешенной. Воровка отхлебнула из бутылки, снова рассматривая волны под белесым туманом. Послали ли её вызнать что-то?       - Зачем спрашиваешь? – мой голос вопреки желанию прозвучал резко.       – Бандит в столице обучается красноречию и галантности. Редкость.       И правда. Я усмехнулась, кивнув её словам и уставившись взглядом в деревянную периллу:       - Бывший бандит.       - Бандит бывшим не бывает, - бросила небрежно девушка. Я раздражённо фыркнула:       - Как и вор.       Она с немалой иронией глянула на меня, странно улыбнувшись.       - Меня предали, - помолчав, коротко начала я, вспоминая своё проклятое прошлое. – И чуть не казнили. Меня спасла… собственная магия. Я нашла для ярла пропавшего человека, а он в благодарность подарил мне шанс на новую жизнь, и отправил в Солитьюд. Вот и вся история.       Лавина воспоминаний, принесённая порывом северного ветра, накрыла разум.              Вот я, ещё девчонкой, скачу по каменному Форту – отцовское имение, где проходит моё детство, отрочество и юность. Он его приобрёл, приехав в северную провинцию из Сиродила со своей женой-альтмеркой.       Тихая песня, мелодичный голос и тонкие пальцы, низающие бисер. В ней всё было правильно: осанка, наклон головы, каждый белесый локон в причёске и складки на платье. Она выглядит величественно с яростью в серых глазах, что напоминают горный хрусталь под светом Секунды. Альмерка смотрит спокойно, но пристально и холодно, говорит тихо, но властно и жёстко: «Ты не альтмер, хотя в тебе есть моя кровь, кровь высшей расы, и мои глаза – глаза высокого эльфа. Ты человек, носитель отеческой имперской крови и естества. Не смей называть меня матерью».       Над Фортом сгустились тучи: упадок продаж и разорение скатились грязным оползнем. Заёмщики насылали дуболомов, а денег нет даже на закупку товаров – крах и голод вальяжно правили имением. Высокородная эльфийка оставляет поместье, даже не пытаясь помочь семье; сбегают крестьяне, лишь кучка преданных людей продолжают тянуть лямку. Отец в отчаянии окрестил имение Фортом Сангард – разбойничьим оплотом, встав в его главе.       Старый Том держал разбойников твёрдой рукой, после чего отдал главенство мне – молодой девушке с серыми глазами альтмера, чем немало разъярил одного из разбойников. Отец скоропостижно скончался от яда, а после заалел всполохом мятеж.       Я помню, как шла по пустынной дороге. Босая, под дождём, зажимая раны и роняя кровь в пузырящиеся лужи. Помню, как меня пешком вели стражники, привязанную к лошади, до Вайтрана. Как Кай навещал меня в тюрьме каждую ночь. Как сковывали боль, отчаяние и безнадёжность.       А потом меня повели на казнь. Меня спасла случайность – жена Балгруфа Старшего тяжело ранена при нападении на экипаж, а малютка-дочь похищена. Когда мне дали последнее слово, я предложила ярлу свою помощь. Отчаявшийся отец её принял, а я выполнила обещание – Дагни вернулась в отчий дворец. Умирающая мать оставила последнее желание: помиловать спасительницу и даровать ей титул духовной наставницы для спасённой девочки. И жизнь понеслась раскалённым колесом с горы в весенний праздник.       Ярл нанял мастера в искусстве изменения внешности с факультета хирургии на Клаудресте с Саммерсета, а потом отправил меня в Солитьюд учиться в Коллегии Бардов. Эрлин Сангард канула в небытие, а на смену ей явилась миру Следопыт Энн из Вайтрана – давший клятву верный слуга ярла.       Пламя мести разгорелось в стенах Форта – я показала тайные ходы в крепость, которую сожгли изнутри… а после только дороги, дороги, дороги.

      «И когда надоест мне со смертью играть,

Жизнь отпустит меня отдохнуть.

И я вернусь домой – в старый Форт на холмах

Когда будет окончен мой путь»

      Тихо протянув песню, я отпила из бутылки, незаметно утерев нос. Надо же, раскиселилась, как тюря в молоке. Я всхлипнула, окинув взглядом силуэты суетных чаек. Бросила осторожный взгляд на воровку рядом: Сапфир и сама впала в забытье, пустым взглядом изучая далёкое побережье.       Под шелест волн девушка внезапно начала говорить о себе, своей тяжёлой судьбе. Нищета на свиноферме, нападение бандитов, убийство родителей на её глазах и многие годы служения подстилкой для побоев и утех в логове хищных забулдыг – судьба воровки была соткана из рваных, лишённых счастья кусков.       - Не делай такое лицо, - усмехнулась Сапфир, когда закончила рассказ, - я не последние дни на Нирне доживаю, так что, вот увидишь, встречу старость на мешках с золотом.       - За исполнение желаний, - я подняла бутылку с остатками сидра на дне.       - За будущее, - впервые искренне улыбнулась Сапфир. – До дна.              Чем ближе надвигались башни Синего дворца, тем сильнее наваливалась тревога на мою душу. «Неспокойно?» - поинтересовалась воровка, когда заметила непривычное на мне облачение – броню Гильдии сменила теперь уже неудобная кожаная кираса. Я неопределённо качнула головой. Ладони заледенели, сердце плясало канкан в тесной груди. Подкинув золотой на удачу, я коротко выдохнула, прикрыв глаза. В этот раз рисковать нельзя.       На пирсе Солитьюда было как всегда полно народа. Толкотня, возня матросов и служащих Восточной имперской компании, перебранки и наглые чайки, что садились чуть ли не на голову – глаза бегали загнанным зверем, боясь выцепить знакомое лицо.       Миновав ферму Катлы, мы подошли к городским стенам, выложенным из серых камней. Высокие стены грозно нависали, подпирая верхушками серое, с лазурными проблемками небо. Ветер выбил дыхание, разбросав прядки волос по плечам. День был в самом разгаре, так что в Солитьюде, в отличие от северо-востока Скайрима, ещё царила мягкая приветливая осень, золотившая леса предгорий.       - Куда ты? – придержав меня за локоть, растерянно шепнула Сапфир.       - Надо купить кое-что, - ответила я, спохватившись о наличии пособницы. – В «Смеющейся крысе», что на главной площади Солитьюда, у меня есть человек-осведомитель. Трактирщик подскажет, где найти Гулум-Ая, заодно у него можно будет остановиться, а там дальше подумаем, что делать.       У главных ворот, под крепостными стенами, всегда ютились торговцы, у которых я сторговала пару сладких рулетов и фигурных леденцов из берёзового сока, в лучах солнца искрившиеся что янтарь. Сапфир непонимающе выгнула бровь, кинув косой взгляд, красноречиво спрашивающий, «зачем покупать, если можно умыкнуть».       Огромные дощатые двери столицы были распахнуты под взорами десятка стражи. Солитьюдские стражники значительно отличались от таковых других городов и, тем более, деревенек – дисциплина, внимательность и ответственность за безопасность правителя была на их плечах, подкрепленные значительной получкой в виде не одного десятка септимов. В Солитьюде остерегайся – на стражу не попадайся.       Главная площадь, расстилающаяся сразу за городскими вратами, вымощенная и выметенная, была украшена флажками из разноцветной ткани и клумбами горноцветов, подсохшие стебли которых враждебно ржавели меж сочных зелёных собратьев. По камням бегала орава мальчишек на деревянных конях с оружием наголо в погоне за разбойниками. Забавно, что и лошади, и мечи бравых воинов и пакостных изуверов были одного лица – деревянная палка могла покорно служить своему хулиганистому хозяину и для более дерзких целей, хотя бы и изувечить клумбу всё тех же горноцветов в пылком сражении против мифической гидры или многоглавого дракона. А потом получить всё той же палкой по мягким местам, но это только если ноги коротки и улизнуть не вышло – тут уж сам виноват.       Ох, сколько можно рассказать про древнюю столицу! Но время ждать не любит, и мы поспешили прямиком к таверне. «Займи столик в углу», - коротко скомандовала я воровке на входе, направляясь к трактирщику.       Корпул Виний, широкоплечий дюжий имперец с золотистыми волосами, выглядел бы как самый радушный человек, если бы не маленькие близко поставленные глаза и большие высокие губы, придающие ему вид подозревающего в даэдровых страстях любого посетителя. Но к постояльцам он был щедр и терпим, к семье относился с нежным трепетом, да и в народе знавался человеком по сути своей добрым и честным. Рядом с ним неизменно крутилась его дочка – сообразительная не по годам Минеция Виния, мечтающая взять в свои ладошки отцовское дело и оставить на бобах старшего брата Сорекса, мечтающего о путешествиях завидного жениха и любителя приласкать остановившуюся посетительницу отцовской таверны. Порой он был не прочь продать таким образом какую полезную информацию, хотя с каждым годом сделка становилась всё опаснее.       - Достаток твоему делу, Корпул, - поприветствовала я мужчину. Тот обернулся, приподнял брови в удивлении, цокнув языком.       - Кого я вижу! Лёгкой дороги под скорой ногой, следопыт! Ох-хо-хо, сколько лун мы не виделись, подумать только. Какие ветра Кинарет тебя привели в столицу?       Я уселась на скрипнувший стул у стойки, легко пожав плечами:       - Как всегда, дела, работа…       - Но в этот раз, - прозвенел детский голосок, - ты прибыла не одна!       Минеция, заскочив за стойку, щурила глазки в лукавой улыбке. Вот ведь проныра!       - Разве? – подняла я брови в притворном удивлении. Девчушка закивала:       - Мои источники не врут, - гордо отрезала Минеция, а я вовремя заметила несколько чешуек в растрепавшихся волосах девчушки. Значит, отец посылал её в порт за рыбой, а недальновидный крестьянин-рыбак потрепал её по макушке в умилении.       - Ты была в порту, и опять смотрела на корабли с моста, - девчонка заметно надулась после моих слов. – Иначе бы твои источники передали тебе ещё кое-что. Держи.       В запачканные пылью ручонки лёг кулёк хрустящей бумаги. Глазёнки ребёнка загорелись точно у саблезуба перед смертельным прыжком.       - Ух ты-ы! Спасибо, Энн! Папа, папа, смотри!       - Балуешь снова, - покачал головой Виний-старший, когда девчулька ускакала в свою комнату, дабы сложить сокровища.       - Да брось, Корпул. Кхм… Я в Солитьюде и правда по делу. Ищу одного скользкого прохвоста. Гулум-Ай, что-то знаешь про него?       - Да ещё бы! – закивал имперец, оббежав взглядом таверну. – Работает в порту, на короткой ноге у Восточной компании. Раньше жил в бараках для портовых, но вот уже как год живёт в «Крысе». Платит исправно, деньги у него водятся. Вечерами всегда сидит вот там, у окна. Бывает ведёт дела с какими-то странными личностями или с этим прохиндеем Джари-Ра, а иной раз и с богатыми путешественниками заседает. Не скажу, что аргонианин безобидный, с ним ухо востро держи, но дел нечестных за ним не замечал, так что Стендарр ему свидетель.       - Комната есть подешевле? Я с попутчицей. У неё дело к этому ящеру, - мотнула я головой в сторону Сапфир, оставив септимы на стойке. Виний-старший кивнул, отправляясь распорядиться о комнате.       - Будем ждать Гулум-Ая здесь, - коротко ответила я, подсаживаясь к воровке. - Его тут постоянно замечают.       Ждать долго аргонианин не заставил.       Ящер с зелёной чешуёй и короткими рогами на плоской голове неторопливо прошагал к стойке. Хорошая одежда, украшения на морщинистой коже, начищенная кожаная обувь – Гулум-Ай не последний грош считал, и в том была беда: если потребуется подкуп деньгами, то сумма будет внушительной. Я потёрла висок, искоса наблюдая за ящером. «Сиди тут», - скомандовала я нахмурившейся воровке, поднимаясь.       Разговор оказался не из лёгких. Людоящер, покарай его Восьмеро, юлил и извивался хлеще пойманной змеи, сходу почуяв гильдейский запах. Он был спокоен, позволял себе иногда засмеяться тихим надменным шипением и явно чувствовал превосходство в беседе.       - Я не могу помнить вс-се с-свои с-сделки, - улыбнулся он с ядовитым прищуром, пожав плечами. – Может, я был пос-средником, а может и не был…       «Вот же скотина», - скрипнула я зубами, порядком устав от разговора. Хитёр, очень хитёр.       - И что же способно освежить твою память? – как можно слащавее протянула я.       - Вот это предложение весьма кс-стати! Мне как раз нужно кое-что рас-сдобыть. У меня нашёлся покупатель на ящ-щик огненного вина. Один такой ящик как рас-с хранится в С-синем дворце. Принес-си его мне, и мы поговорим про помес-стье Златоцвет!       Я постучала пальцами по столешнице с натянутой улыбкой. Етить тебя через тролий хер, вот так запрос!       - Вс-сякая информация с-стоит своих денег, - прошипел Гулум-Ай с удовольствием, - и с-своего рис-ска.       - Ещё увидимся, - кивнула я, вставая. Он чуть склонил голову в прощальном жесте:       - Поторопитес-сь! Нынче люд нетерпелив, а закас-счики тем паче.              - В Синем дворце?! – округлила глаза нордка. – Это же блять даэдровы покои ярла!       - Заткнись, я и так знаю! Таково его условие, понятно? Не моя это прихоть!       Я выдохнула, потирая висок. Наверняка, клятый чешуйчатый пройдоха наблюдает из своего угла за нашим диалогом и щерит жёлтые глаза в удовольствии. Так и тянуло обернуться.       - Надо идти, - коротко сказала я, глядя на Сапфир. Та смотрела прямо на меня, не мигая, но с осколками вонзившегося в сознание страха внутри. – Я прикрою.       «Нельзя рисковать», - решила я твёрдо. Город мягко погрузился в сумерки. Мы спешно торопились ко дворцу по тёмным переулкам, пока не закончилась смена караула, вдали от главных улиц, от света, от горожан. Тени в людском мире, отверженные человечеством, как и подобает закоренелому ворью…       - Скажешь, что у тебя личное письмо для Эрикура, - на ходу придумывала я, - кухня в левом крыле, искать, вероятнее, стоит там. Я буду ждать тебя здесь, во дворе. Если засекут с ящиком, скажи, мол, Виттория Вичи послала изъять отравленную контрабанду, официальный документ будет завтра с утра. Поставишь ящик на подоконник, я заберу.       Девушка сосредоточено кивнула. Глянула с опаской на приоткрытое окно, чуть помедлила, накинула на голову капюшон, спешно зашагала к зияющему проходу. Я закусила губу. Молить Восьмерых о удаче в нечестном деле – глупо? Легко подкинув септим, я смяла губы: орёл-решка-орёл… А ведь я ставила победу на решку. Липкая тянучка – любимица детворы – и то быстрее лопалась, чем тянулась пара минут в тяжёлом ожидании.       - Неужели Корпул говорил правду? – я вздрогнула от голоса за спиной. – Энн, рад тебя видеть!       Нет… нет-нет-нет! Не сейчас! Капитан стражи Алдис оказался за моей спиной. Я была готова провалиться хоть во владения Намиры! Норд, статный и почтенный мужчина, был весьма недурен собой, а потому считался лакомым кусочком для незамужних дам разных возрастов. Ходили слухи, что он пытался ухлёстывать за мной… слухам я не верила. Возможно, это было так, но связывать себя узами я не стремилась, хотя Эрандур не раз подталкивал меня к браку с Алдисом. Известен, богат, красив – что ещё нужно?       И вот он стоит передо мной, мягко и чуть неловко улыбаясь.       - Ах, да, я… прибыла в Солитьюд по делу. Думала, сделать небольшим сюрпризом своё появление. Получается, Виний меня сдал? – я выдавила улыбку. Ох, нехорошо!       - Если быть точнее, один аргонианин подсказал, что ты собиралась в Синий дворец, - без тени подозрения или потаённых козней сказал мужчина.       Людоящер… Боэтов выродок, Гулум-Ай! Сердце бешено стучало. Если сейчас появится воровка, что мне делать?!       - У тебя всё хорошо? – внимательно глядя мне в лицо, поинтересовался Алдис.       - Да-да-а, я… у меня сейчас одна работа важная, - мысли не собирались в кучу, во рту будто хаммерфеллская песчаная земля, а уголки губ предательски подрагивали от нервозности, - я тут… как раз жду. Может, посидим в «Смеющейся крысе» через часа два?       - Да, отличная мысль, - мужчина с улыбкой кивнул, глядя на меня тёплым взглядом карих глаз, - Виний как раз сегодня разливает какой-то особый напиток, купленный у каджитов, слышала?       Я прослушала его слова, рассеянно кивая. Как его прогнать?!       Звяк!       Алдис в непонимании вытянул шею, глядя куда-то позади меня. Я обернулась, встретившись глазами с Сапфир. Воровка поставила ящик на окно, собираясь вылезти. А дальше всё было как в тумане.       Вот Алдис говорит с воровкой, зовёт стражу, Сапфир в кольце, в исступлении хватается за кинжал. Она всё ещё смотрит на меня, ища помощи. Окружённая, она отчаянно пытается отбиться, брыкается, когда её грубо хватают, выворачивая руки, кричит от боли. И снова смотрит на меня, со страхом в глазах. Её обыскивают, она со слезами и злобой шипит от прикосновений, дёргаясь и плюясь словами, за что получает несколько пощечин. Сапфир смотрит на меня, с мольбой, надеждой.       - Совсем воры распоясались, - качает головой Алдис, провожая взглядом отряд стажников, тащивших Сапфир. – Вот же меньше полу года назад из Арсенала Охладитель унесли, а теперь? Пробраться в Синий дворец, и ради чего?! Огненное вино, хмф… даже смешно. А ведь молодая, жить и жить бы ещё, эх.       - Точно, - киваю я с застывшей костяной маской на лице, приросшей к умершему нутру. – Жить и жить бы… Прошу меня извинить, капитан, сегодня я вряд ли смогу отужинать. Доброй ночи и да будет милосерден к тебе Стендарр. Благословенны пути Кинарет, мы скоро увидимся вновь.       Наскоро попрощавшись, мы разошлись в разные стороны.