***
Однако Миранде не потребовалось сообщать Эмили эту новость. На следующий день, когда Энди сидела за своим столом напротив Эмили, у нее зазвонил мобильный. Это была Кэролайн. Энди взглянула на часы. Было десять пятнадцать. Рейс Миранды должен был приземлиться двадцать минут назад. Не то чтобы Энди ждала этого или отслеживала ее самолет... Но почему звонила Кэролайн, а не сама Миранда? Что-то случилось? «Привет?» — с тревогой сказала она, когда взяла трубку. «Привет, — сказала Кэролайн. — Мама сказала, что я могу тебе позвонить». «О! Хорошо. Вы, девочки, уже вернулись?» «Да. Мы на таможне. Это длится целую вечность». Ой. Это наверное чудесным образом повлияло на настроение Миранды. Энди поморщилась. «Но у вас все в порядке, правда?» «О да, у нас все хорошо. Хотя маму дважды рвало в полете». Двойное «ура!» «Она успела?» «Да, она оба раза дошла до туалета», — сказала Кэролайн. На заднем плане Энди услышала резкий голос Миранды. «Хорошо, — слабо сказала Энди. — Тогда хорошо». Эмили вопросительно посмотрела на нее и прошептала: «Кто это?» Энди тихо сказала: «Кэролайн», закрыв трубку рукой, отчего глаза Эмили округлились. В этот момент подошел Найджел с красным бумажным пакетом от Коула Хаана. «Наслаждаешься последними минутками покоя? — спросил он, прежде чем заметил, что Энди говорит по телефону. — Ой», — приложил он кончик пальца к губам. «Но сейчас ей лучше?» — настаивала Энди, почти не замечая Найджела. «Да, она в порядке, — сказала Кэролайн. — Но она злится на тебя». Энди замерла. «На меня? Что я сделала?» «Она сказала, что ты оставила беспорядок в комнате Стивена, — сказала Кэролайн, а на заднем плане опять послышался недовольный голос Миранды. — В комнате для гостей», — угрюмо поправилась Кэролайн. «Чт… я не оставляла! — возмущенно произнесла Энди. — Я застелила кровать и проверила все перед отъездом. Я убедилась, что все было…» «Ты оставила расческу в ванной». «Что? Ох». Так вот куда она делась! «Извини. Что-нибудь еще?» «Спросишь у нее сама?» «Нет», — быстро сказала Энди. «Я могу передать тебе расческу, — великодушно сказала Кэролайн. — Я упаковала ее в пластиковый пакет, чтобы твои волосы не остались на моих вещах». «О. Ну… спасибо, — сказала обескураженная Энди. — Э… передашь ей, что мне очень жаль?» «Она извинилась», — услышала Энди, как Кэролайн передала ее слова матери. Но она не смогла услышать ответ Миранды, если он вообще был. Наверное, это было даже хорошо. Затем она вспомнила, что должна позвонить в офис Донны Каран через полчаса, и вытащила свой блокнот, чтобы сделать некоторые заметки. «Она сказала, что это не имеет значения, — весело призналась Кэролайн, — потому что она тебя ненавидит и собирается уволить». Энди услышала приглушенный смех Кэссиди на заднем плане и закатила глаза. «Она так сказала, да? — спросила Энди и быстро записала имя парня, с которым Миранда хотела, чтобы она связалась. — Хорошо, тогда я прямо сейчас соберу все со своего стола». «Ты... что правда собираешься сгрести все в коробку?» — Кэролайн казалась удивленной. «Ага, — сказала Энди и поняла, что ей нужна скрепка. Она открыла ящик и начала в нем рыться. — тебе просто нужно сказать ей, что я ушла из-за того, что ты мне так сказала». «Что? Ты не можешь этого сделать», — сказала Кэролайн. «Почему нет? Она только что уволила меня, — Энди усмехнулась, когда нашла маленький пластиковый контейнер, полный скрепок. Это было весело. — Разве ты не это сказала мне только что?» «Ладно…» «Кэролайн, где твоя мама? Серьезно». «Кричит на таможенника», — призналась Кэролайн. На самом деле, Энди очень сомневалась, что Миранда и правда кричала на кого-то, но затем другой детский голос сказал: «Дай мне», — и Кэссиди взяла трубку: «Привет, Энди». «Привет, Кэссиди, — сказала Энди, прикрепляя записку к факсу. — Как поживаешь?» «Ты собираешься встретить нас в аэропорту?» «Нет, — ответила Энди и застыла, внезапно начав паниковать. — Подожди, я не должна вас встречать, не так ли? Нет, — добавила она через секунду, успокоившись. — Я должна быть в офисе. Извини. Но Рой заберет вас». Энди не видела Роя с тех пор, как вернулась из Лондона. Она его избегала, и поэтому теперь всегда ездила на метро. «Мы расстались с Падмини сегодня утром, — с грустью в голосе произнесла Кэссиди. — Это действительно было печально». Энди закрыла глаза и постучала пальцами по столу, прежде чем снова взглянула на часы. Она должна была взяться за рабочие дела, как можно быстрее. «Уверена, так оно и было. Мне очень жаль. Но вы обязательно встретитесь с ней снова. Разве вы не ездите в Лондон пару раз в год?» «Да. Мы собираемся приехать следующей осенью. Это не скоро, но она сказала, что будет рада снова о нас заботиться». «О, хорошо, — сказала Энди и вспомнила, что она должна была отправить электронное письмо младшему дизайнеру в Christian Louboutin. Дерьмо. Она почти забыла об этом. — Упс. Я имею в виду… это хорошо». «Ты вообще меня слушаешь?» «Конечно, — сказала Энди, пытаясь вспомнить имя дизайнера. О, Тайрон. — Но скажи, твоя мама хотела со мной поговорить о чем-нибудь?» «Нет, — ответила Кэссиди. — Мы идем вместе с ней домой. Ей нужно прилечь. Странно, сейчас только десять тридцать, а это обычно происходит с ней ближе к вечеру. Но она сказала тебе передать, что будет на работе сегодня в полтретьего». «Хорошо», — сказала Энди и открыла планер, чтобы сразу обновить в нем расписание Миранды. «Скажи ей, мы будем готовы и будем ждать». Энди вдруг поняла, что ее сердце начало приятно биться при мысли о том, что Миранда скоро вернется в офис. И это после ужасного перелета и долгого ожидания на таможне. Она явно была не в своем уме. «Что-нибудь еще? Потому что мне нужно позаботиться кое о чем». Затем она начала печатать: «Привет, Тайрон, это Энди Сакс из «Подиума»… «Думаю, что нет. Пока», — сказала Кэссиди и повесила трубку. Что ж, это «пока» было большее, чем Энди когда-либо получала на прощание от Миранды. Она вздохнула, положила мобильный телефон на стол и продолжала печатать. После нескольких нажатий клавиш, она обратила внимание на тишину, воцарившуюся вокруг, и подняв глаза, увидела, что Найджел и Эмили внимательно наблюдают за ней. Лицо Найджела было задумчивым, а у Эмили бледным. Энди поняла, что, конечно, они слышали половину этого разговора, и закусила губу. Эмили начала было говорить, но ее голос пропал, потом она откашлялась и попыталась снова. «Она... ты…» «Надеюсь, у тебя было время, чтобы немного посмотреть Лондон?» — сказал Найджел, и Энди увидела, как лицо Эмили стало абсолютно молочного цвета. «Всего лишь день, — сказала Энди, стараясь выглядеть непринужденно. — Она очень сильно меня занимала». Даже если «занимала» означало просто сидеть рядом с ней на скамейке в парке. «Ну что ж, — сказал Найджел, — всегда есть следующий раз», — и ушел, оставив сумку Коула Хаана на столе Эмили, которая издала ужасный сдавленный звук. Энди глубоко вздохнула и с усилием посмотрела ей в глаза. «Она приезжает в два тридцать, — сказала она серьезно. — В два часа я выбегу на улицу и принесу ей салат со шпинатом и грюйером (*традиционный швейцарский сыр) который обеспечит ее большим количеством фолиевой кислоты, белка и витаминов. Ей понадобится простая вода с лимоном. Не газированная. Когда она приедет сюда, она будет в ужасном настроении. Мы с тобой должны прекрасно ладить и выполнять свою работу безупречно, не создавая лишнего стресса, по крайней мере для нее. Хорошо?» Энди изо всех сил старалась произнести свою речь четко, уверенно и не моргая. Насколько она помнила, Чарльз Мэнсон (*американский преступник, глава секты) тоже никогда не моргал. «Я…» — голос Эмили затих, и она посмотрела на Энди беспомощным взглядом, в котором прослеживалась ненависть. Беспомощность Эмили была хороша, и Энди хотелось быть с ней милой и добросердечной. Она хотела бы вспомнить, как ей еще недавно было жаль Эмили. Но вместо этого Энди услышала, как ее голос стал низким и жестоким, когда она сказала: «Клянусь Богом, Эмили. Я не шучу». Дальше она вспомнила о том, как бегала за двумя тестами на беременность, а потом тряслась и ждала результата; вспомнила телефонный звонок Миранды в три часа ночи; ее прекрасные плечи и их совместную поездку на лондонском метро. Все это в совокупности заставляло Энди почувствовать себя непобедимой и гарантировало, что она раздавит Эмили Чарлтон, как мошку, если та попытается отнять у нее хоть что-нибудь из этого. Стивену, возможно, это было бы под силу, но у Эмили нет и ни малейшего шанса. «Вода с лимоном. Верно» — пробормотала Эмили, глядя на свой стол, прежде чем ее дрожащие пальцы заскользили по клавиатуре. Когда она посмотрела на монитор, в ее глазах блестели слезы. Энди ничего больше не сказала, а просто вернулась к своему компьютеру, чтобы закончить письмо. Ей и не требовалось больше слов — они прекрасно поняли друг друга. К двум тридцати во всем офисе «Подиума» воцарилась гробовая тишина. Энди могла представить, как все «поджали хвосты» и замерли в ожидании, когда открылись двери лифта и из него вышла, разговаривающая по телефону, Миранда. Энди в это время аккуратно раскладывала столовое серебро по обе стороны от ее тарелки с салатом. Издалека заметив начальницу, Энди сразу поняла, что чувствует она себя довольно паршиво, что с трудом можно было сказать по ее внешнему виду. Миранда, как всегда, была красиво одета, с безупречным макияжем и двигалась своей обычной уверенной походкой. Вряд ли кто-то, кроме Энди, смог бы заметить усталость в ее глазах и напряжение в плечах. Но это не могло укрыться от Энди, которая теперь обращала внимание на любые мелочи в поведении Миранды и в языке ее тела. Энди сделала мысленную заметку, что надо запланировать для нее массаж на конец недели. А потом поняла, что Миранда, не прекращая говорить по телефону, стоит перед своим столом и смотрит в пространство перед собой в каком-то странном ожидании. Упс. Энди вдруг осенило, и она, быстро оставив столовые приборы, поспешила к ней, чтобы помочь ей снять пальто, и взять ее сумку. Миранда не посмотрела на нее и не замолчала. Конечно, Энди и не ожидала ничего другого, но она все же была немного разочарована, осознав, что почти ничего не изменилось. Как будто не было той недели, которую она провела в доме Миранды, готовя ей завтраки и помогая заботиться о ее детях. Ничего не изменилось, кроме того, что Энди позволила себе подняться на новую вершину глупости в канун Нового года. Это было действительно так — все было по-прежнему, и остальная часть дня протекала, как и большинство рабочих дней: Миранда вела себя не самым приятным образом, а Энди и Эмили изо всех сил старались, как можно быстрее, подчиняться ее приказам. В этот день Миранда ушла домой в шесть тридцать. Вот это неожиданность! У Энди было предчувствие, что теперь, когда Миранда поняла, что ей нужно проводить больше времени с близняшками, она так будет делать чаще. Когда Энди доставила Книгу той ночью в таунхаус Миранды, на столике с цветами она обнаружила свою расческу в пластиковом пакете. Что ж, из всего, что она потеряла в Лондоне: расческу, гетеросексуальность и разум, было приятно вернуть хотя бы одно из этого.***
«Хорошо слетала? — спросил Рой в машине на следующее утро. — Я слышал». «Боже, — сказала Энди. — Не спрашивай. Серьезно. Как прошел твой отпуск?» «Все было хорошо. Провел его с моими родными. Ходил с приятелями в бар на Новый год. Полагаю, ты ходила на какое-то модное мероприятие? Эй, это правда? Я имею в виду, она на самом деле беременна?» «Да», — ответила Энди. «Вау, Я имею в виду… черт возьми. Думаю, нам всем еще предстоит многое, да?» «Я уже говорила, что не спрашивай», — захныкала Энди. Рой рассмеялся: «Извини. Хорошо. Могу я спросить о спорте? Ты болела за Giants?» (* New York Giants — один из крутых футбольных клубов в Нью-Йорке) «За The Bengals, — с облегчением сказала Энди, потому что тема была переведена, — и, боже мой, они такой отстой в этом году». «Не выдумывай, — сказал Рой, — ты видела ту последнюю игру, когда…» Прошло пятнадцать минут, и вскоре они подъехали к тротуару, когда Миранда спускалась по ступеням своего особняка. Энди, разглагольствовавшая о паршивой защите, почти не обращала на нее внимания, пока она не открыла дверь. «Это была худшая защита, которую я когда-либо видела. О, — сказала Энди. — Доброе утро, Миранда». «Доброе утро, мисс Пристли», — сказал Рой. Миранда полностью проигнорировала Энди, закрывая дверь, но бросила на Роя один из самых холодных взглядов. У Энди скрутило живот. Она совсем забыла об угрозе Миранды уволить его. Вот дерьмо. О нет. О, пожалуйста… Рой, взглянув в зеркало заднего вида, и заметил смертоносный взгляд Миранды. Энди увидела, как его глаза расширились от удивления. «Есть причина, по которой мы все еще не едем?» — спросила Миранда. «Извините», — быстро сказал Рой и отъехал от тротуара. Энди сидела молча, даже не осмеливаясь смотреть на Миранду, пока Миранда не заговорила первой. «Вы двое были ужасно болтливы, когда я села в машину», — сказала Миранда. Дерьмо. Энди закусила губу и посмотрела в окно. «Пожалуйста, не увольняйте его», — повторяла она, поскольку Миранда иногда чертовски хорошо умела читать ее мысли, возможно, это сработает сейчас. Когда Энди не ответила, озадаченный Рой, взял на себя смелость сказать: «Да, мисс Пристли. Мы оба любим футбол». «Футбол? В самом деле?» «Да, — сказал Рой. — Да, Энди, верно?» «Верно, — кивнула Энди и, наконец, осмелилась взглянуть на Миранду. — Хм… the Bengals, плохой сезон…» С каких пор говорить о футболе является чем-то противозаконным? Это даже не противоречило политике компании. Или противоречило? Насколько безумна была Миранда? «Планируете вместе посмотреть как-нибудь игру, Рой?» — спросила Миранда. Вопрос был настолько странным, что Энди уставилась на нее, как впрочем и Рой, прежде чем он вспомнил, что ему нужно следить за дорогой. «Э-э, — сказал он, — я, мм… я думаю, что это может быть… весело?» «Это неправильный ответ, это совсем неправильный ответ», — отчаянно думала Энди, со слабой надеждой, что Рой тоже сможет прочесть ее мысли. «Весело?», — сказала Миранда, приподняв брови. «Или нет…», — слабо ответил Рой несколько секунд спустя. «Точно, — сказала Миранда. — Не думаю, что это будет весело. А ты, Андреа?» «Нет», — сказала Энди, сопротивляясь желанию закончить фразу: «мэм». Она не могла поверить, что хочет переспать с этой женщиной. Но она хотела. Даже сейчас она этого хотела. Прямо здесь, на заднем сиденье, когда Рой смотрит… «Я полагаюсь на полный профессионализм всех моих сотрудников», — сказала Миранда. Задняя часть шеи Роя покраснела. «Да, мисс Пристли», — сказал он. «Надеюсь, мне больше никогда не придется об этом напоминать». «Нет, мисс Пристли». «Хорошо». Миранда откинулась на спинку сиденья, выглядя почти довольной, и больше не произнесла ни слова до конца поездки. Но когда Энди принесла кофе Миранде в кабинет, она бросила на нее многозначительный взгляд. «Что ж, я не уволю его». Энди выдохнула. «Спасибо, Миранда». «Я ничего не получу с этого, — сказала Миранда. — Это все».***
Через две недели после возвращения из Лондона Миранде назначили первое УЗИ. Подходил к концу первый триместр беременности, и, учитывая, что она была «старше большинства будущих матерей», как не особо тактично выразилась доктор Вишванатан, ей полагалось начать проходить УЗИ раньше положенного срока. Встреча с доктором была назначена на три часа дня, и все утро Миранда была в самом скверном расположении духа. Все ее избегали, скрываясь на своих местах, и никто, даже Эмили, не завидовал Энди, что ей придется сопровождать Миранду в женскую консультацию. Потому что, если что-то будет не так, если окажется что не все в порядке… Хотя, конечно, по УЗИ мало что можно было понять. Это была только проверка сердечной деятельности плода и еще парочка вещей. Ничего о поле ребенка или… еще о чем-то важном. Энди не хотела признаваться, что она была тоже очень напугана, и это было вызвано не только плохим настроением Миранды. Пусть это был не ее ребенок, а Миранда не была ей… кем-то близким, но Энди все равно нервничала и отчаянно хотела, чтобы у нее все было хорошо. В противном случае она не хотела бы смотреть в лицо Миранде. Энди пыталась выглядеть совершенно спокойной и безмятежной, но при этом она держала руки крепко сцепленными на протяжении всей поездки. Час в женской консультации оказался сущим кошмаром. Энди пришлось дожидаться в приемной рядом с Мирандой, пока ее не вызовут. Все это время Миранда молчала, и это было невыносимо. Энди очень хотелось, чтобы Миранда засыпала ее указаниями, или просто говорила что-то неприятное, только бы не сидела так тихо и спокойно, отчего становилось понятно, что она напугана. Энди не могла справиться со страхом Миранды. Это было так же плохо, как в ту ночь, когда Миранда узнала, что беременна. Нет. Это было еще хуже. А потом Энди пришлось столкнуться с еще одной ужасной вещью — Миранда ушла в сопровождении медсестры, а Энди осталась одна в пустом зале ожидания. Когда же медсестра наконец вышла, чтобы ее пригласить, Энди чуть не побежала в кабинет, спотыкаясь на ходу. Войдя внутрь, она обнаружила там Миранду, которая сидела перед столом доктора Вишванатан с совершенно нейтральным видом. Но это могло означать что угодно! Доктор Вишванатан улыбнулась Энди, у которой тут же проскользнула мысль: «Пусть эта улыбка не такая красивая, как у доктора Латчли, но эта женщина явно не из тех, кто улыбается, когда случается что-то плохое». Обнадеженная хорошим исходом Энди опустилась на другой стул перед столом. «Как я уже говорила Миранде, все хорошо», — сказала доктор Вишванатан, и Энди решила, что она не зря встала с постели этим утром. «Как вы знаете, на данный момент мало что можно сказать. Но раннее обследование не выявило никаких серьезных проблем. Так что пока у нас все в порядке». «У нас?» — возмутилась Миранда, звуча, как полная сука. Но даже сейчас Энди хотелось поцеловать ее. «У Вас, конечно, — поправила себя доктор Вишванатан с натянутой улыбкой. Энди подумала, не сожалеет ли она о том, что приняла от доктора Латчли эту «непростую» пациентку. — Теперь я просто хочу кое-что прояснить. Как Ваша диета?» «Прекрасно», — сказала Миранда. Доктор Вишванатан взглянула на Энди, которая кивнула. Затем она снова посмотрела на Миранду. «Вы получаете достаточно железа и фолиевой кислоты?» Миранда моргнула и посмотрела на Энди: «Не знаю. Получаю?» «Да, — сказала Энди. — Я всегда добавляю к Вашему завтраку витамины для беременных. Вы же их принимаете, верно?» «Конечно». «А гимнастика?» — спросила доктор Вишванатан. «Я встречаюсь со своим тренером три раза в неделю по утрам, — сказала Миранда и махнула рукой. — Она заставляет меня делать то же, что и в прошлый раз». «Что? — спросила доктор, тогда Энди вытащила из сумки копию упражнения и протянула ее через стол. Доктор Вишванатан посмотрела на листы. «Хорошо. Выглядит хорошо. Вы хорошо спите?» «Лучше, — уклончиво сказала Миранда. Доктор Вишванатан посмотрела на нее очень пристально, и Миранда добавила. — Я все еще приспосабливаюсь к смене часовых поясов». Доктор Вишванатан выглядела удивленной. «Но разве Вы не вернулись из Лондона две недели назад…» «Все в порядке, — раздраженно сказала Миранда. — Я сказала, что мне лучше». «Очень важно, чтобы Вы достаточно отдыхали, — твердо сказала доктор Вишванатан. — Я очень настаиваю, чтобы Вы взяли декретный отпуск на последний месяц беременности. В Вашем возрасте…» «Исключено», — решительно отрезала Миранда. «Что важнее? — спросила доктор Вишванатан. — Ваша работа или Ваше здоровье? Или здоровье ребенка?» Миранда сузила глаза. Энди подскочила и быстро сказала: «Я уверена, что это может быть решено позже, верно?» «Верно», — подтвердила доктор Вишванатан и снова посмотрела на свои записи. Двадцать минут спустя, когда они возвращались к машине, Миранда насмешливо сказала: «Отпуск по беременности и родам. Серьезно?» «Ну, думаю, в любом случае, Вам придется взять небольшой отпуск сразу после рождения ребенка, — сказала Энди. — Не так ли?» «Да, — ответила Миранда, и ее лицо не выглядело даже отдаленно счастливым. Она цокнула языком. — Полагаю, Ирв уже знает, и думаю, он в полном восторге, теперь он просто ждет…» — Миранда оборвала себя, не договорив фразу. Но Энди знала, что она имела в виду. Что касается ее карьеры, беременность не могла произойти в более плохое время, когда Ирв только и делал, что искал возможности избавиться от Миранды. А это означало, что Миранда, которая в этот период должна была уделять больше времени на отдых, теперь, несомненно, будет работать еще усерднее, чем когда-либо. Энди хотелось иметь право голоса во всем этом: чтобы она могла сказать Ирву оставить Миранду в покое; чтобы она могла заставить Миранду чаще бывать дома и побольше спать; ей хотелось, чтобы она могла все исправить... Жаль, простого желания тут явно было недостаточно. Как было бы хорошо, если бы все эти обстоятельства исчезли из ее жизни. Но Энди очень сомневалась, что это произойдет в ближайшее время.