***
На следующее утро в девять тридцать, когда у нее был перерыв между делами, Энди отправила электронное письмо с прикрепленной статьей. Ей не нравилось, что пришлось отправить так быстро, но у нее не было выбора. Она и так не спала почти всю ночь, улучшая текст, и добавляла последние штрихи до восьми утра, пока ее выдернули из-за стола, по целому ряду поручений. Но Энди все еще чувствовала, что этого недостаточно. С другой стороны, если бы она работала над этой статьей в течение целого года, она все равно чувствовала бы, что этого недостаточно, особенно для «Modernity». И о чем она только думала, когда соглашалась? Они будут смеяться над ней. Картер Матсон, вероятно, сожжет эту работу. Нет, он прикажет это сделать одному из своих помощников, потому что он слишком важен для такого рода вещей. И тогда Энди попадет в черный список. Ей придется начать писать под псевдонимом, потому что все, на чем будет написано «Энди Сакс», будет… Это становилось смешно. Она просто отправила статью, и все. Это либо будет опубликовано, либо нет, но, по крайней мере, она попыталась. По крайней мере, она не упустила возможность, а воспользовалась ей. И снова оказалась в долгу перед Кристианом. Но на этот раз она не собиралась платить за это сексом, вот и все. Тем не менее ее руки дрожали, и она была в крайнем напряжении весь день, хотя знала, что сегодня ответа не получит. Однако вечером Миранда не позволила ей уйти от наказания. Она осталась в офисе позже, чем обычно, и, как только Эмили ушла домой в восемь, то сразу позвала Энди к себе в кабинет, и жестом пригласила ее сесть с другой стороны стола. Энди с тревогой посмотрела на нее, в надежде, что все в порядке. Миранда сегодня выглядела довольно хорошо: ее цвет лица был здоровым, и она съела весь свой завтрак и обед. Энди осознала и укорила себя, что последние пару дней она не так пристально следила за Мирандой. Но теперь статья была написана, и она могла снова сосредоточить все свое внимание на Миранде. «Что происходит?» — решительно спросила Миранда. Энди уставилась на нее. Что происходит? «В чем проблема? — уточнила Миранда и нахмурилась. — Ты три дня носишься, как цыпленок с отрезанной головой, и выглядишь так, будто не спала неделю». Энди должна была рассказать ей? А почему бы нет? Это не было секретом. Ей, конечно, не было за это стыдно. Энди только хотела подождать, пока все прояснится, пока она не сможет сказать Миранде гордо: «Вообще-то, Миранда, я буду опубликована в Modernity», потому что тогда… Тогда она снова станет писателем. Более того, писателем, который сделал что-то очень хорошее, очень важное. Она будет человеком, который заслуживает разговора с Мирандой Пристли, кем-то гораздо более интересным, чем жалкая помощница, кем-то, кто может принести ей больше, чем Starbucks или расписание. Кем-то, кто мог бы с ней появиться на званом обеде и не заставил всех удивляться, почему она там находится. Кто-то, у кого есть разум и сердце, а не просто пара рук и ног. Но Миранда хотела знать все прямо сейчас, и было бесполезно лгать или пытаться что-то скрыть. Итак, Энди глубоко вздохнула, сцепила руки и сказала: «Ну, я… я только что работала над статьей». Миранда нахмурилась. «Я… до меня дошли слухи, эм, знаете, что «Modernity» ищет статью об эксплуатации рабочих или что-то в этом роде… А я уже писала нечто подобное для своей университетской газеты…» И выиграла национальную награду за это, но, наверное, Миранде об этом не стоило упоминать. «Итак, я… я отправила им статью». «Статью? — Миранда не выглядела особо впечатленной, а наморщила нос. — Ты?» Это было похоже на пощечину. «Ага, — сказала Энди и сглотнула. — Я». Миранда, казалось, почувствовала ее обиду, потому что она снисходительно махнула рукой и сказала: «Ты неизвестна, Андреа. Кто-то вроде тебя не может просто представить свою работу Modernity и ожидать, что его заметят. Это невозможно. Ты должна об этом знать». Когда Энди поняла, что Миранда говорила это не из-за того, что пренебрегает ею, а просто указала ей на очевидные факты — отсутствие опыта и связей, тогда она слегка успокоилась и сказала: «О, я знаю! Я попросила об этом Найджела. Он сказал, что поможет мне. И он действительно помог». Миранда моргнула: «Он помог?» «Да, — сказала Энди. — Ну, Вы знаете, они с мистером Матсоном время от времени обедают вместе. Так что я поговорила с ним, а он поговорил с мистером Матсоном, и сегодня утром я отправила свою статью в «Modernity», — она сделала глубокий вдох и выдохнула. — Это то, чем я занималась последние дни. Но конечно не в рабочее время, — быстро добавила она. — Я это писала, когда была дома или ждала Книгу». На этот раз Миранда смотрела на Энди, не моргая. В точности, как Чарльз Мэнсон… «Понятно», — сказала она. И у Энди появилось нехорошее предчувствие по этому поводу. Но почему? Что не так? «Я, ммм, — сказала она, — я имею в виду, я не ожидаю, что… вероятно, ему это даже не понравится. Я знаю, что ему нужен материал от более хороших, более опытных писателей. От всех этих известных люд…» «Да, — резко сказала Миранда. — Возьми мое пальто и сумку». Сегодня она не стала ждать, пока Энди ей поможет с пальто, а просто выхватила свои вещи из ее рук и, не сказав ни слова, направилась к лифту, даже не взглянув на Энди. Энди опустилась на стул за своим столом, немного дрожа. Что-то пошло не так. Но она не понимала что именно. Насколько она знала, Миранда и Картер Матсон не были врагами и никакая кошка между ними не пробегала. «Modernity» и «Подиум» не конкурировали за одну и ту же читательскую аудиторию, хотя отчасти она у них была общей. Все, что теперь знала Энди — это то, что ее сладость предвкушения исчезла, потому что она волновалась о том, что расстроило Миранду. Энди надеялась... Энди хотела, чтобы Миранда посмотрела на нее по-иному, чтобы она хотя бы на секунду гордилась ею. Конечно, Энди не ожидала похвалы. Но ей было важно, чтобы Миранда заметила, чтобы она узнала, что Энди способна на что-то больше, чем «принеси-подай»… Да, верно — это было все, что она хотела. Но этого не произошло, и Энди, по какой-то чертовой причине, только разозлила Миранду вместо того, чтобы доставить ей удовольствие. В ту ночь, когда Энди доставила Книгу, а затем сидела дома в своей квартире, она вспоминала о том волнении, которое она испытывала, перед тем, как Миранда все испортила; перед тем, как она все обесценила. И впервые за долгое время Энди позволила себе немного возненавидеть Миранду Пристли. Совсем чуть-чуть.***
«Итак, расскажи мне, — сказал Найджел на следующее утро, — почему Миранда обращается со мной, как человеком, болеющим бубонной чумой?» Энди моргнула, а затем прикусила губу. К счастью, Эмили не было за своим столом, а Миранды не было в офисе. Поэтому она могла свободно сказать: «Это не твоя вина. Она злится на меня. Я имею в виду, думаю, что дело во мне. Если, конечно, ты не сделал что-то еще». «Сделал что-то еще? Кроме чего?» «Помимо разговора обо мне с Картером Матсоном», — призналась Энди. Найджел впился в нее взглядом: «Ты сказала ей?» «Я не знала, что не должна была, — возразила Энди. Найджел закатил глаза. — Что? Я не знала! Она спросила меня, чем я была так взволнована последние несколько дней, и я не видела смысла врать». «Отлично», — сказал Найджел. «Я до сих пор не знаю, что в этом такого плохого, — сказала Энди, надеясь, что Найджел сможет ей пролить свет на этот вопрос. — Я имею в виду, я только написала одну статью. Не все, что я делаю, должно иметь отношение к «Подиуму». Или к Миранде. В конце концов, это было маленькой радостью — сделать что-то крохотное, что принадлежало одной только Энди. «Да, это должно быть так, — сказал Найджел, подтверждая худшие опасения Энди. — Миранда полагается на тебя, Энди, в такой степени, которую я никогда раньше не видел». «Но…» «Она боится, что ты уйдешь, — сказал Найджел. — Она испугалась, что ты готовишься к чему-то лучшему, а после просто сбежишь. Что, между прочим, будет очень верно с твоей стороны, если представится такая возможность. Сделай это». «Сбежать? — Энди уставилась на него. — Я не собираюсь сбегать!» Эта мысль никогда не приходила ей в голову. Ни разу. «Ты еще большая дуреха, чем я думал», — сказал Найджел. «Да ладно, Найджел, — сказала Энди. — Эта статья все равно не будет опубликована. И даже если это произойдет, это всего лишь одна статья. Это внештатная работа. Это даже не работа. Я не собираюсь бросать «Подиум» из-за этого. Разве не так обычно говорят начинающим писателям? «Не увольняйтесь с вашей основной работы»? «Я не знаю наверняка, будет ли твоя статья опубликована, — сказал Найджел. — Но это хорошая работа, Энди. Я читал. Думаю, у тебя есть шанс». Энди просияла. «Правда? Ты правда так думаешь?» «Вот оно, — Найджел указал на нее. — Вот это свечение! Держу пари, что Миранда тоже его видела. И ей это не понравилось». «Но… но это несправедливо», — слабо сказала Энди. На самом деле это было чудовищно несправедливо. Разве Миранда все еще не знала, или действительно не понимала, что Энди делает, и готова сделать, для нее? Как она могла допустить мысль, что Энди при первом удобном случае бросит свою гребаную работу? «С каких это пор Миранда справедлива?» — спросил Найджел. И он был прав. Энди посмотрела на свой рабочий стол. «Я не знала, что она так отреагирует, — затем она горько улыбнулась. — Думаю, я должна была догадаться». «Да, ты должна была, — согласился Найджел. — Тем более, что этим ты меня чертовски подставила». «Найджел, мне правда очень жаль», — сказала Энди, снова подняв глаза. Он махнул рукой, и его огромное кольцо заиграло в свете лампы. «Не твоя вина, — сказал он. — Ты не можешь изменить ее. Никто не может». Конечно, нет, Энди определенно не могла изменить Миранду. Есть даже выражение: не пытайтесь изменить людей, которых любите, потому что это невозможно. Потом Энди осознала, что за мысль к ней только что пришла, и с ужасом подумала, не будет ли для нее лучше просто выпрыгнуть из ближайшего окна.***
Найджел был не единственным, кто теперь на нее злился. Миранда тоже не разговаривала с Энди весь день. На этот раз она внезапно заговорила с Эмили, которая практически дрожала от восторга и легкого злорадства. Каждый ее взгляд на Энди говорил: «Видишь? Я знала, что ты оступишься». Энди не могла ответить на это, она не могла дать отпор Эмили. Не сейчас. Ее чувство непобедимости угасло. Если бы она знала, что Миранда по-настоящему заботится о ней, то она могла бы сделать что угодно: обогнать мчащиеся пули, одним прыжком прыгнуть через высокие здания. Но она знала, обратное. Миранде было абсолютно наплевать на то, что Энди хочет или в чем нуждается, если это не совпадет с ее собственными желаниями — этого не должно быть. Это сильно подавляло. Миранда хочет, чтобы Энди была рядом, потому что Энди была для нее полезна, и она выбросит ее, как грязную тряпку, если поймет, что это больше не так. Сколько раз Энди должна наблюдать подобное на чужих примерах, прежде чем она сможет усвоить этот простой урок? И когда от этого перестанет быть больно? Еще вчера она с лихорадочным нетерпением ждала вестей от «Modernity». Теперь она не могла даже заставить себя думать об этом, за исключением тревожных мыслей, что если ее статья не будет опубликована, ей станет еще хуже. Как будто она прошла через все это напрасно. Но из «Modernity» позвонили. Если быть точнее, то помощник редактора позвонил ей в четыре часа дня (к счастью в это время Миранды не было в офисе) и сказал, что им нужна ее статья, и что это прекрасная работа, которую они выбрали, хотя у них уже было несколько хороших предложений. Также он сообщил, что они готовы хорошо заплатить за статью и будут иметь в виду Энди, как писателя, на будущее, потому что им нравится взращивать новые таланты. И вопреки всему, несмотря на Миранду, настроение Энди поднялось. Они думали, что у нее талант? Что она заслуживает поддержки? Что она действительно может хорошо писать? Она открыла свою электронную почту и нашла копию черновика работы с выделенными предложениями. Она поклялась еще более детально проработать каждое из них, как только вернется домой этой ночью. Потому что она не собиралась подвести Картера Матсона. Может, ему было легче угодить, чем Миранде Пристли, которая даже не съела свой чертов салат из чечевицы за обедом. И это после того, как Энди дала ресторану такие точные инструкции! Миранда вернулась в офис в шесть и продолжала игнорировать Энди. В шесть пятнадцать к ней в кабинет зашел Найджел с чем-то, что совсем не волновало Энди, а потом снова вышел. Он остановился у стола Энди и, приподняв брови, спросил: «Есть новости?» Энди улыбнулась ему, позволяя прочесть все по ее лицу. Он искренне улыбнулся ей в ответ и даже потянулся, чтобы по-дружески ткнуть пальцем в нос. «Хорошая работа, Шесть», — сказал он. «Я бы не справилась без тебя, — честно призналась Энди. — Большое спасибо, Найджел». Найджел открыл было рот, чтобы что-то сказать, но в этот момент Миранда зарычала из своего кабинета: «Эмили!», и они с Найджелом вздрогнули. Миранда казалась разъяренной. Энди поняла, что она, должно быть, услышала их с Найджелом разговор. Эмили, которая тоже с любопытством наблюдала за ними, вскочила и поспешила в офис Миранды. Найджел быстро ушел. Энди не слышала того, что Миранда говорила Эмили низким, ужасным тоном, но что бы это ни было, Эмили с бледным лицом выбежала из офиса и побежала к лифту с каким-то поручением. Энди опустила голову, молясь, чтобы Миранда ей ничего не сказала. И она этого не сделала, по крайне мере, до того момента, пока Энди не прибыла в особняк в одиннадцать пятнадцать той ночью. Как только Энди вошла в дверь, Миранда позвала: «Андреа». И ее тон не казался радостным. Дерьмо. Энди только начала заново радоваться своему успеху, а Миранда снова собиралась все испортить. Вот уж нет! Ни за что! Нет, этого не случится. Энди не позволит ей этого сделать. Она была в воодушевлена своей победой и не собиралась терять энтузиазма. Поэтому она повесила химчистку в шкаф, подняла подбородок, и вошла в гостиную с Книгой в руке и с высоко поднятой головой. К удивлению Энди, Миранда не сидела ни в удобном кресле, ни на мягком кожаном диване. Она ходила по комнате, нахмурив брови и поджав губы. Увидев Энди, она расправила плечи и сказала: «Присаживайся». О, Боже. Это не было хорошо. Энди положила Книгу на прикроватный столик, и села на диван, изо всех сил стараясь не думать о том, как она готовила завтрак для этой женщины через пару дней после Рождества, или о чем-то еще, что ослабило бы ее решимость не позволять Миранде испортить ее хорошее настроение. «Статья, которую ты написала… — сказала Миранда и остановилась. Энди закусила губу, но Миранда на нее не смотрела. — Они приняли ее?» «Да, — ответила Энди. — Они позвонили мне сегодня днем. Но они хотят, чтобы я сначала внесла некоторые правки». «Ммм», — Миранда прижала язык к щеке и задумчиво посмотрела в окно на темную улицу. Ее руки были скрещены за спиной, и Энди, прищурившись, подумала, что она видит начавший округляться живот. Ее сердце болезненно сжалось при одной этой мысли. «Давай поговорим об этой статье», — сказала Миранда. Блять. Что происходило? Будет ли она… Миранда хочет попытаться помешать публикации? Наверное, она могла бы. Один звонок нужному человеку, и… «Это всего лишь одна статья», — сказала Энди, услышав мольбу в своем голосе и ненавидя себя за это. «Миранда, это был случайный шанс, которым я воспользовалась. Я его не искала, я действительно не ожидала, что они ее примут, но… — она сглотнула. — Я очень этому рада». «Я уверена», — сказала Миранда, все еще глядя в окно, а ее руки за спиной напряглись. «Я… думала…» — сказала Энди и остановилась. Если бы она сказала: «Я думала, Вы будете мной гордиться» или «Я думала, Вы тоже будете рады за меня», но Миранда просто смеялась над ней, отчего Энди хотелось просто умереть. Поэтому она просто пробормотала: «Я не думала, что это будет Вас беспокоить». «Беспокоить меня?» — спросила Миранда нейтральным голосом. Вот дерьмо. «Ну, Вы выглядите немного расстроенной, — сказала Энди, очень стараясь вспомнить ту ночь в Лондоне, когда Миранда более или менее внятно дала понять, что Энди может быть с ней честной. Та ночь казалась теперь очень далекой. Она сглотнула. — Эм… если речь о моей работе, я не…» «Причем здесь твоя работа? — Миранда наконец посмотрела на нее, нахмурившись. — Разве ты не говорила, что писала это в свободное время?» «Ну… да», — растерянно сказала Энди. «Тогда какое отношение это имеет к твоей работе?» Энди уставилась на нее. Сможет ли она когда-нибудь в этой жизни научиться понимать Миранду? «Я, — сказала Энди — Я не знаю». «Ты попросила Найджела дать рекомендацию?» Неужели Миранда считает, что Энди пыталась украдкой провернуть все это за ее спиной? Энди понимала, как это могло выглядеть со стороны. «Я… ну, вроде…» «Ты не обратилась ко мне», — сказала Миранда. Энди застыла с открытым ртом. Затем она закрыла его и поняла, что анализирует каждое событие, произошедшее за последние двадцать четыре часа. Она внимательно посмотрела на выражение лица Миранды, которое, как всегда, ничего не выдавало. «Ты не пришла с этим ко мне, — повторила Миранда. — Почему?» Энди потребовалась еще пара секунд, чтобы взять себя в руки. «Я уже говорила Вам. Потому, что я знала, что Найджел иногда обедает с мистером Матсоном». «Я тоже обедаю с ним. И, полагаю, что намного чаще». «О», — Энди ошеломленно посмотрела на нее. Ей никогда даже в голову не приходило просить Миранду о чем-то подобном. Она сглотнула. «Ну, я просто не хотела Вас беспокоить. У Вас так много чего сейчас происходит», — сказала Энди и постаралась улыбнуться. Миранда не улыбнулась в ответ, а лишь холодно сказала: «Да, происходит. И несмотря на это, мне, конечно, было бы очень сложно позвонить Картеру и попросить его уделить твоей статье особое внимание». «Нет, — быстро произнесла Энди, — я не хотела особого внимания. Миранда, я просто хотела, чтобы он посмотрел на мою работу. Просто, чтобы дал ей шанс». Потому что, Найджел, просивший мистера Матсона прочитать ее работу — это одно. Но Миранда, говорившая мистеру Матсону опубликовать ее статью — это совершенно другое. Энди этого не хотела. Она хотела чтобы к ней относились, как к человеку, который сделал что-то, заслуживающее уважение самостоятельно, а не с помощью Миранды, не из-за того, что ее властная начальница надавила на коллегу. В этом был весь смысл. «Значит, ты не хотела меня беспокоить», — сказала Миранда. «Да, не хотела», — подтвердила Энди. Миранда пристально посмотрела ей в глаза. «И это даже не приходило тебе в голову, не так ли? — сказала она, и Энди моргнула. — Ты даже не подумала о том, что можно обратиться ко мне». Энди открыла рот, чтобы солгать, отрицая это, но затем она подумала, что нет смысла отрицать очевидное, и тогда она поняла, что понятия не имеет, что ей следует сказать. Она была вовлечена в какой-то странный разговор из параллельного мира и не знала, как с этим справиться. Миранда, очевидно, восприняла ее молчание — подтверждением своих слов, но продолжила настаивать, с каждой минутой, становясь все более расстроенной. «Почему это не пришло в твою голову? Почему, стоило тебе услышать об этой возможности, как ты сразу побежала к Найджелу?» Энди хватала ртом воздух, не в силах что-то сказать. «Я понятия не имею, что здесь происходит», — сказала она наконец. «Я тоже, — подтвердила Миранда. — Я понятия не имею, о чем ты думала. Или не думала. Почему, черт возьми, ты…» — она оборвала себя и покачала головой. «Я не знаю, что Вы хотите от меня услышать», — тихо прошептала Энди. «Скажи мне, почему ты вначале не спросила меня, — рявкнула Миранда, и Энди подскочила. — Скажи мне, почему ты не удосужилась у меня спросить то, что ты хочешь, прекрасно зная, что я могу тебе это дать. Вот, что я хочу услышать!» Энди, у которой кружилась голова, колотилось сердце, и которая весь день была на эмоциональных американских горках, обессилено сказала: «Потому что я не могу ни о чем просить Вас». Миранда втянула ноздрями воздух. «Это одно из первых правил, которому меня научили, — добавила Энди. — Нельзя никогда ни о чем просить Миранду Пристли». «Но ты… — Миранда подняла руку, чтобы убрать волосы с лица. — Ты что какая-то идиотка? Ты — не они». «Все хотят быть нами», — пронеслось у Энди в голове. «Ты… Я знаю, как много ты делаешь для меня. И ты никогда ничего не просишь взамен. Ты вообще ничего от меня не ждешь. Ты думаешь, что я не замечаю? Ты думаешь, что я совершенно неблагодарная?» Энди уставилась на нее, пытаясь что-то сказать. Но прямо сейчас, когда она нуждалась в них больше всего, ей не хватало слов. В этот момент, Миранда подняла подбородок, а ее щеки тронул румянец. «О, понятно», - сказала она, когда не получила от Энди никакого ответа. «Нет», — слишком быстро вырвалось у Энди. «Хорошо», — сказала Миранда и снова повернулась, чтобы посмотреть в окно. «Это не так», — в сердцах сказала Энди, хотя это была абсолютная правда. Миранда была права. Энди и в голову не приходило просить ее о чем-то, не только потому, что она не хотела особых услуг, а потому что, если бы даже она и попросила, то никогда бы не надеялась их получить. Энди не могла ожидать благодарности от Миранды. Она должна была только давать, давать и еще раз давать, пока у нее ничего не останется. Как и у всех остальных. «Нет, я почти уверена, что это так, — сказала Миранда и замолчала, а потом добавила: Я думаю, что, возможно, я слишком многое на тебя взвалила. Теперь это прекратится». «Что? Нет!» — в ужасе ахнула Энди. Что Миранда имеет в виду? Больше никаких визитов к врачу, или визитов к адвокату, или пиццы, или контроля за ее диетическим питанием, или разговоров в четыре утра, или телефонных звонков, или… Она не может… Нет, она ведь не об этом говорит, не так ли? «Миранда, это не обязательно, я имею в виду…» «Совсем не обязательно, — сказала Миранда, все еще не оглядываясь. — Уже нет». «Я делаю это не потому что я должна, — взмолилась Энди. Это было правда. Абсолютная. — Я делаю это не только потому что это моя работа. Мне нравится помогать Вам». «Ты так считаешь?» — что-то в голосе Миранды указывало, что здесь есть какой-то подвох. Она не просто так задала этот вопрос. Однако Энди была слишком потрясена, чтобы услышать это. «Да», — сказала Энди с полным поражением. Миранда, вероятно, собиралась попросить ее сделать что-нибудь ужасное, просто, чтобы доказать свою правоту. Что-то еще более невозможное, чем достать неопубликованную рукопись Гарри Поттера, потому что Энди совершила неосторожность и задела ее чувства. Но Энди была готова сделать для нее все что угодно. Если Миранда скажет отправиться на Луну, принести камень и превратить его в ожерелье, Энди найдет способ это провернуть. Испытывая сильное желание заплакать, Энди могла поклясться, что ей очень хотелось бы отмотать время назад и никогда не слышать о «Modernity». «Если ты не считаешь это своей работой, то зачем ты этим занимаешься? — спросила Миранда. — Почему тебе нравится делать что-то для меня?» Почему?! Потому что Энди тяжело было видеть, как Миранда выглядит больной или уставшей. Потому что Энди ненавидела, когда близняшки неуважительно относились к матери. Потому, что Энди думала, что Стивен был последним мудаком, который не заслуживает Миранды. И, наконец, потому что Энди хотела заняться с Мирандой сексом… А она никогда раньше не хотела ни одну женщину. И все эти вещи ужасающе сливались во что-то похожее на… «Потому что я просто рада делать это, — прошептала Энди. — Это делает меня счастливой». Миранда наконец посмотрела на нее, и ее глаза чуть не пронзили Энди насквозь. Они были такими острыми и такими внимательными. «Ты не говорила мне…» — сказала Миранда. Энди открыла рот, чтобы спросить: «О чем?», а затем замерла, потому что в нее только что ударила молния. По крайней мере, ей так показалось. Ее глаза широко распахнулись, а потом стали еще шире. «О», — протянула она. «Что ж, — сказала Миранда и снова посмотрела в окно. — Вот и выяснили». «Нет, — заикаясь сказала Энди, хотя было удивительно, что ей вообще удалось что-то произнести. — Я имею в виду, да. Простите, Миранда, — Энди облизнула губы. — В следующий раз, когда мне что-то понадобится, я…» «Поздравляю тебя с твоей статьей, — сказала Миранда, не оборачиваясь. — Это все». Как во сне Энди покинула особняк. Рой все еще ждал ее на обочине. «П-прости, что долго, — сказала она, проскользнув на заднее сиденье. — Я, мм, она хотела, мм, спросить меня кое о чем». «Ты в порядке?» — спросил он. «Думаю, да», — сказала Энди. Она покачала головой и несколько раз моргнула. «Я бы хотел предложить тебе выпить, — сухо сказал он, — но она уволит одного из нас, и держу пари, что это будешь не ты». «Боже мой, — простонала Энди и откинула голову на подголовник, потирая руками глаза. — Я совершенно не понимаю ее». Рой только усмехнулся. Нет, Энди не понимала Миранду. И никогда не поймет. Но если Миранда хочет «делать что-то» для нее, если бы Энди могла поверить в ее благосклонность… В любом случае наступит момент, когда Миранде это надоест, или она перестанет нуждаться в Энди или что-то еще… Но все равно это что-то значило. Миранда хотела, чтобы Энди попросила ее о чем-то. Миранда хотела что-то дать Энди за все, что та для нее делала. Выходит, это тоже сделало бы Миранду… счастливой? Энди не знала, как к этому относиться. Она не знала, что это значит. Внезапно это стало совершенно неважно, потому что она вдруг вспомнила, что ее статья будет опубликована в «Modernity», и ее безудержная радость вновь вернулась к ней. У Энди было стойкое ощущение, что сегодня она наконец прекрасно выспится.