Truth and Measure/Правда и мера

Энди прибыла к Миранде ровно в одиннадцать тридцать. Она не спала с восьми утра и провела все утро за письмом, чтением, даже ходила на короткую пробежку, и ничто из этого не отвлекло ее от мыслей о сексе с Мирандой. Не помог также холодный душ, последовавший за пробежкой. Она позвонила в дверь, решив, что воспользоваться своим ключом будет не очень красиво, и тут же услышала топот детских ног, сбегающих по лестнице. Затем дверь распахнулась, и Энди увидела Кэролайн. Вместо того чтобы поздороваться, Кэролайн повернула голову и заорала на весь дом: «Она здесь!». «Привет, Кэролайн», — сказала Энди. «Пошли», — потребовала Кэролайн и, к полному изумлению Энди, схватила ее за локоть — ни одна из близняшек никогда не прикасалась к ней прежде — и потащила по коридору, едва дав Энди возможность закрыть за собой дверь. «Химена испекла торт, и обед почти готов», — сказала девочка, ускоряясь. «О», — проронила Энди, спотыкаясь, и радуясь одновременно, что ее каблуки сегодня были невысокими. У нее было не так много лишнего времени на покупки, а это означало, что она снова была в своей старой одежде, которая была подготовлена когда-то для «Подиума», а теперь Энди пыталась использовать ее сочетания с максимальным вкусом. По крайней мере, Кэролайн ничего не сказала. «Хорошо. Что у нас на обед?» «Паста с курицей, которая тебе понравилась тогда, помнишь? Кстати, тебе нравится твоя новая работа? Все в порядке? Не могу поверить, что тебя уволили. Я ненавижу мистера Равица. Мы все его ненавидим». «Я сама его не очень люблю, — морщась, призналась Энди, когда Кэссиди поспешила вниз по лестнице им навстречу. — Привет, Кэссиди». «С Днем Рождения! — радостно воскликнула Кэссиди. — Ты придешь на нашу вечеринку?» «Спасибо, я…» Прошло всего несколько дней, а она уже забыла каким вихрем были эти близняшки. Интересно, а как это будет еще с маленьким мальчиком в придачу? «Не знаю. Надеюсь, что смогу, но, возможно, мне придется работать». «Ты не можешь работать», — заскулила Кэролайн. В этот момент Миранда последовала за Кэссиди вниз по лестнице, ее брови тут же приподнялись при виде Кэролайн, держащей Энди за руку. Энди улыбнулась Миранде, но постаралась сдержать свою радость. Помимо телефонных разговоров, было трудно поверить, что они даже не видели друг друга с вечера среды. «Мам, скажи Найджелу, чтобы Энди пришла на нашу вечеринку», — капризно сказала Кэролайн. Тень проскользнула по лицу Миранды и она твердо сказала: «У Андреа теперь новая работа, девочки. Не мне говорить ей, что она может или не может делать. И я не собираюсь просить мистера Киплинга делать что-то подобное». Мистера Киплинга? Энди съежилась. «А что я тебе говорила о том, что нельзя самой открывать двери?» Кэролайн закатила глаза. «Я знала, что это Энди. Я проверила, прежде чем открыть дверь. Это не был какой-то похититель». «Это тебе только кажется, — сказала Энди. — Я могла бы быть очень умело замаскированным похитителем». Кэролайн отпустила ее с легким визгом фальшивого страха и на лице у нее нарисовалось настоящее ликование. «А теперь мы все идем обедать», — сказала Кэссиди и направилась на кухню, точно копируя интонации своей матери. Кэролайн послушалась и последовала за ней, в то время как Энди боролась с собой, чтобы не задерживать взгляд на Миранде, которая к тому моменту уже достигла нижней ступеньки. Казалось с ней все было в порядке. Она выглядела нормально: расслабленной и отдохнувшей, даже цвет ее лица был естественным. Энди надеялась, что Элли заставляла ее хорошо питаться в офисе, хотя она понятия не имела, как Элли могла добиться такого результата. «Ну как ты? — мягко спросила она. — Как поживаешь?» Миранда не ответила. Вместо этого она снова приподняла бровь. Ее глаза заблестели, что, вероятно, означало, что она уже простила Энди за ее уродливую юбку и свитер. «Упс», — вырвалось у Энди и она немного вспотела. Миранда улыбнулась своей легкой хищной улыбкой. «А ты? — вежливо поинтересовалась она. — Как твои дела?» «Сейчас лучше», — выдавила из себя ответ Энди. Улыбка Миранды стала еще более хищной. «Маааам, — нетерпеливо позвала Кэролайн из кухни. — Эээнди!» Миранда склонила голову набок и поспешила по коридору. Энди последовала за ней, стараясь не смотреть на ее шикарный зад, уже думая о своем подарке на день рождения, который она хотела больше всего. К ее удивлению, у близняшек тоже были подарки для нее. Она действительно этого не ожидала — один торт для нее уже был шоком, когда Миранда впервые о нем упомянула. Но после того, как они все закончили есть пасту, девочки вручили Энди два тонких конверта с ее именем на обоих. На долю секунды Энди подумала и испугалась, что там деньги, но когда она открыла конверт Кэролайн, то увидела два билета на бродвейскую постановку «Злая». В конверте Кэссиди тоже было два билета, но уже на «Король лев». «Спасибо, — пробормотала Энди, стараясь не выглядеть испуганной. Они что предлагали ей взять их мать на свидание или что-то в этом роде? Или это был тонкий намек для Энди найти парня и исчезнуть? Но все стало ясно, когда Кэссиди сказала деловым тоном: «Ты ведешь меня на «Король лев», а Кэролайн на «Злую». Я хотела увидеть «Король лев» в Лондоне, но у нас не получилось». «…Ой», — проронила Энди. Миранда нахмурилась, глядя на Кэролайн. «Я думала, ты снова хочешь увидеть «Красавицу и Чудовище», — Кэролайн отрицательно покачала головой, изображая полную невинность. «Разве «Злая» не слишком взрослый мьюзикл для тебя? Я слышала…» «Я буду с Энди, — ласково сказала Кэролайн. — Все будет хорошо». Энди уставилась на нее, но это, казалось, успокоило Миранду, которая кивнула. Энди снова посмотрела на билеты: еще два дня будут принесены в жертву прихотям девочек-Пристли. Могло быть и хуже. По крайней мере, ей нравились мюзиклы. Кроме того, ее тронуло то, что близняшки хотели проводить с ней больше времени. «Спасибо, — повторила она и улыбнулась им обеим. Они улыбнулись в ответ. — Я еще не видела ни одного из них. Мы отлично проведем время». Оба билета были датированы двумя разными воскресеньями — это было не только самое удачное время для близняшек, но и дни, когда Энди вряд ли будет бегать по рабочим делам. Слава Богу. Ей не хотелось объяснять Найджелу, почему ей нужен отгул. Если он считал, что торт в подарок это уже очень странный жест, то… Она внезапно вспомнила закрытое и задумчивое выражение его лица той ночью. И впервые она задумалась, а не догадался ли он о них с Мирандой, потому что его маленькая речь про вынужденную скрытность… «Андреа?» — Энди моргнула и посмотрела на Миранду, понимая, что улетела в космос. Между бровями Миранды появилась небольшая морщинка. «Извини, — сразу опомнилась Энди. — Я просто… — она ​​снова взглянула на билет в левой руке. — …интересно, где находится Театр Гершвина. Я помню, что видела много афиш. Это, ммм, сводит меня с ума». «Ага, — сказала Кэссиди. — На Бродвее». «Нет, не там, — сразу возразила Кэролайн. — На 51-й улице. Я искала это в Интернете». «Откуда мне знать, где находится каждый театр? Они…» — начала огрызаться Кэссиди. «Девочки, — перебила Миранда, и они замолчали. — Где будет «Король Лев?» «В «The Minskoff Theatre», — угрюмо сказала Кэссиди. «А этот на Бродвее?» — спросила Энди, пытаясь подбодрить ее. «Нет», — фыркнула Кэролайн. «Это близко, — проворчала Кэссиди. — Они оба близко». «Да, но ты все равно ошибалась», — пробубнила Кэролайн. «Итак, — весело сказала Энди, — торт, да?» «Да», — ответили в голос обе близняшки, и быстро вскочили из-за стола, сразу же позабыв про свои пререкания. Может, у них был синдром дефицита внимания и гиперактивности или что-то в этом роде. Не этим ли страдают большинство детей в наши дни? Так или иначе, Энди и Миранда обменялись облегченными взглядами, когда Кэссиди осторожно взяла поднос с тортом и направилась к столу, а Кэролайн последовала за ней с маленькими тарелками и вилками. «С Днем Рождения!» — сказали в унисон девочки. Они не пели, хотя Кэролайн начала тихонько напевать себе под нос. Это было очень мило и почти по-семейному. И совершенно неожиданно Энди вспомнила себя такой, какой она была всего лишь год назад: идеалистка, с широко распахнутыми глазами, одетая в свою неприглядную поношенную одежду, ненавидящая Миранду Пристли, и не признающая все что касается моды и стиля. С ней тогда был Нейт и много-много других вещей, которые сейчас остались только в далеких воспоминаниях. Год назад она и представить себе не могла ничего подобного: что будет сидеть за кухонным столом с Мирандой и ее дочерьми, готовиться к праздничному торту, и ждать с нетерпением, когда они останутся наедине и смогут заняться любовью. Она даже не поверила бы, если бы ей кто-то сказал, что в личном мире Миранды Пристли есть мир, покой и уют. На самом деле, она вообще не задумывалась об этом, а вместо этого совершила все те ошибки (маленькие и большие) из-за которых ее чуть не уволили, и она никогда бы не узнала, что может быть так счастлива. «Мне очень, очень, очень повезло», — подумала Энди, когда она аккуратно разрезала торт. «Он сделан из Splenda и нежирной глазури, — сказала Кэролайн. — Так что можешь не волноваться из-за лишнего веса». Ну в основном повезло. «Отлично, — засмеялась Энди, даже не осмелившись взглянуть на Миранду, когда отрезала девочкам по большому куску торта. — Миранда?» «Маленький кусочек», — сказала Миранда, и когда Энди наконец посмотрела на нее, она увидела, что Миранда изо всех сил пытается скрыть скептическую гримасу. Это было очень удивительно для женщины, любившей проводить секретные операции с «Haagen-Dazs» по ночам. Но она попробовала свой кусок с явным энтузиазмом, и Энди тоже. На вкус он был совершенно не похож на обычный торт, но был вполне съедобным, и девочкам, казалось, он нравился. Кэссиди проглотила кусок торта, запила его глотком молока, и спросила: «Мама, что ты подаришь Энди на день рождения?» «О, не очень много, — сказала Миранда. — Так, несколько мелочей». Энди чуть не подавилась своим тортом. Миранда не смотрела на нее. «Гм, — сказала Энди. — Несколько…?» «Что это? — нетерпеливо спросила Кэролайн. — Это все те коробки в гостиной?» Все те коробки? «Гм», — снова сказала Энди. «Боже мой, Кэролайн, — Миранда легко махнула рукой. — Их не так уж и много». «Ты... ты не должна была», — тихо сказала Энди. Зачем Миранде вообще было что-то ей дарить? Она помогла опубликовать статью Энди раньше срока, и они целый день провели вместе в постели. Энди не могла себе представить более идеального подарка. А идея получить материальные подарки — особенно несколько — немного смущала ее. Одной булавки за пять тысяч долларов было более чем достаточно. Ей не нужна была сладкая… мамочка. «Я знаю, — сказала Миранда и отпила глоток воды, все еще не глядя на нее. — Но мне показалось, что для работы тебе понадобится несколько новых образов». Несколько новых… «Не могу поверить … — сказала Энди. Миранда пожала плечами, что означало, что, вероятно, Энди ждал целый гардероб в гостиной. — О, — сказала Энди, задаваясь вопросом, как можно быть такой благодарной за что-то, во что ты отказываешься верить. Это казалось невозможным. Это было так трогательно, тем более, Миранда это сделала перед девочками. — Хорошо. Спасибо большое», — добавила она. «Спасибо Элеоноре, — сказала Миранда. — Это была ее идея». Энди моргнула. Элли? И снова Миранда, казалось, пыталась скрыть улыбку. «В четверг ее призвали помочь доставить твои вещи из моей машины, а в пятницу она сказала что-то вроде, как это досадно, что ты больше не можешь просто позвонить дизайнеру, сказать, что ты работаешь на Миранду Пристли, и получить бесплатные образцы того, что ты хочешь прямо из источника». Глаза Энди расширились. «Выходит это не собственность Подиума?» Ей никогда и в голову не приходило провернуть что-нибудь подобное, поскольку Найджел был довольно щедрым, раздавая одежду направо и налево. Теперь она чувствовала себя идиоткой из-за того, что не пробовала так поступать все это время. «Именно, — подтвердила Миранда. — Я уверена, что это первая разумная вещь, которую она когда-либо сказала. Хотя меня также впечатлили схемы, которые она оставила на моем столе для парусных лодок во время съемок в Чарльстоне». «Боже мой», — сказала Энди с облегчением, и засмеялась. Выходит, что Миранда не тратила свои деньги, и даже не была особенно причастна к этим вещам. Значит все в порядке, верно? «Ее вкус не совсем ужасен, — сказала Миранда, явно забавляясь. — Она все выбирала для тебя сама. Мне показалось, она была весьма разборчива». «Ой, — сказала Энди, тронутая до глубины души. Она впервые осознала, что она действительно скучает по Элли, а также по Миранде и по безумной суете Подиума. — Как это мило». «Что ж, она обожает тебя, — сказала Миранда и еще раз весело взглянула на Энди. — Когда она не трясется от страха, мне кажется, что она думает, будто я не в состоянии управлять своим офисом без тебя». Энди громко рассмеялась. «Ну, а ты можешь?» «Я знала, что это вскружит тебе голову», — недовольно пробормотала Миранда. «Хорошо, давайте пойдем уже посмотрим на одежду, — громко сказала Кэссиди, и Энди с Мирандой вздрогнули от неожиданности. Энди совсем забыла, что близняшки были тут, и похоже, Миранда тоже. — Мама, ты знаешь, что она выбрала для Энди?» «Знаю, и я могла бы составить коллекцию, — с ухмылкой сказала Миранда. — назвав ее: «Мера вкуса и чутья Элеоноры». Как я уже сказала — это не совсем ужасно». Определенно это не было ужасно. Кэссиди и Кэролайн нетерпеливо наблюдали за Энди, как она открывает очередную коробку или пакет с дорогой и красивой одеждой. Они все трое сидели на полу и рассматривали подарки. Миранда царственно расположилась в кресле, а Патриция плюхнулась в угол и дремала. Энди великодушно позволила девочкам тоже открывать новые коробки, и они с радостным энтузиазмом начали разрывать тщательно проделанную работу Элли, останавливаясь лишь для того, чтобы вынести краткое и поверхностное суждение по каждой вещи. Энди была рада видеть, что Элли подобрала для нее такие вещи, которые Энди сама бы выбрала для себя: ничего похожего на стиль Эмили, ничего слишком «рискованного». Здесь были вещи, которые Энди на самом деле будет носить. Близняшки, похоже, в целом одобрили этот выбор. Например, блузка от Marc Jacobs была: «ооо», юбка Michael Kors: «хмм, ну ладно», пара солнцезащитных очков Chanel — «довольно интересные», туфли Loeffler Randall — «красивые», а небольшая сумка Prada в ярко-розовую полоску с фиолетовым: «мама, можно нам тоже такую, пожалуйста?» «Вы неаккуратно относитесь к своим сумкам, девочки, — строго сказала Миранда. — Не думайте, что я не заметила, как вы бросаете их куда хотите. Или оставляете на полу». «С этой мы будем аккуратно», — заверила Кэролайн, которая говорила как-то Энди, что ее вовсе не волнует мода и прочая подобная «ерунда». Она с тоской смотрела на сумку, которая выглядела почти как леденец, сделанный из кожи. Энди, защищаясь, накрыла сумку ладошкой на случай, если у ребенка возникнут какие-нибудь узурпаторские идеи. «Я бы никогда ее никуда не бросила, — жалостливо произнесла Кэссиди. — Никогда!» «Посмотрим, — сказала Миранда, и близняшки обменялись удовлетворенными взглядами. Затем Миранда взглянула на часы. — Ой, девочки, вы должны выходить уже через пять минут». «О Боже!» — воскликнула Кэролайн, а Кэссиди с трудом поднялась на ноги, отбрасывая в сторону коробку и оберточную бумагу. «К кому вы идете в гости? — спросила Энди. — К Челси?» Они посмотрели на нее с одинаковым ужасом. «Челси?» — скривилась Кэролайн. «Ты что свихнулась? — закатила глаза Кэссиди. — Мы ее ненавидим!» «О, — протянула Энди и покачала головой. — Я думала, я имею в виду… извините». «Пойдем», — сказала Кэролайн сестре, и они обе еще раз сердито посмотрели на Энди, прежде чем подняться наверх. Энди взглянула на Миранду, убирая сумку Prada обратно в коробку. «Как ты справляешься с этой мыльной оперой ежедневно?» — спросила она, ухмыляясь. «Я не знаю, — ответила Миранда. — Вот для чего ты здесь». «Ну что ж, — сказала Энди, лукаво улыбаясь — Это все, для чего я здесь?» «Даже не думай, пока девочки не уйдут, — понизив голос, опасно предупредила Миранда. Но ее щеки порозовели, а глаза начали блестеть. — Еще несколько минут». «Надеюсь, Рой не опаздывает», — сказала Энди, зная, что Рой никогда не опаздывает. «Веди себя прилично». «Я? Я просто собираю все эти прекрасные подарки», — невинно пропела Энди, закрывая очередную коробку крышкой. Миранда откашлялась. «Может быть у меня есть еще один подарок для тебя». Энди быстро взглянула на нее и увидела, что щеки Миранды залились румянцем. «В самом деле? — ухмыльнулась Энди. Миранда кивнула. — Где же он? Почему его не было здесь со всем остальным?» «Ты определенно меня раздражаешь», — произнесла Миранда очень спокойно для человека с таким румянцем. «Я знаю, — по-доброму сказала Энди, а потом внезапно ей пришла в голову ужасающая мысль. — Подожди… Элли не выбирала его…» «О нет, — сказала Миранда и ее глаза вспыхнули. — Нет, нет, я лично уделила этому свое внимание». «Ууу, — заинтересовано протянула Энди и ее интерес вскоре перерос в большое любопытство. — Рада это слышать». Нейт несколько раз покупал ей очень откровенное нижнее белье — всегда очень яркое и довольно дешевое, поэтому оно часто разрывалось еще до того, как она успевала его надеть, но все равно это было довольно весело. Энди не думала, что Миранда купила бы ей что-то подобное, но все же. «Да, — сказала Миранда, и заерзав в кресле, поморщилась. — Нннн». «Ты в порядке?» «Да, — ответила Миранда и поднялась на ноги, — но, думаю, мне лучше пойти наверх, — Теперь ее розовые щеки предполагали не столько возбуждение, сколько смущение. — Попрощайся с девочками за меня, когда они будут уходить, а потом не стесняйся, поднимайся ко мне». «О, хорошо, — сказала Энди, деликатно промолчав, не требуя дополнительной информации — Миранда говорила, что беременность была унизительным опытом, и она не хотела бы, чтобы ее спрашивали о симптомах и деталях, когда ей становилось хуже. — Тогда… я скоро буду». «Прекрасно», — сказала Миранда и быстро вышла из комнаты. Через несколько минут Кэролайн и Кэссиди ворвались в гостиную с куртками и рюкзаками. «Пока, Энди, — быстро сказала Кэссиди. — Мы опаздываем!» «Ты идешь домой?» — внимательно посмотрев на Энди, спросила Кэролайн. Энди очень постаралась, чтобы не покраснеть. «Через некоторое время, конечно, — сказала она. — Но сначала, твоя мама хочет со мной поговорить, — Энди старалась быстро придумать предлог. — Я думаю, она, ммм, хочет знать побольше о журнале Найджела». «Она ненавидит теперь Найджела или как?» — спросила Кэролайн. «Ну…» — начала Энди, но, к счастью, Кэссиди закатила глаза и потянула Кэролайн за рукав. «Пойдем, — сказала она сестре и повторила, — пока, Энди». Она быстро вытащила Кэролайн из гостиной, которая только успела крикнуть через плечо: «С Днем Рождения, Энди!» «Спасибо», — крикнула вслед Энди и ухмыльнулась, понимая, что в какой-то момент она вроде как привязалась к близняшкам. Они побежали по коридору, и вскоре входная дверь за ними захлопнулась. Энди поняла, что теперь они с Мирандой остались одни в доме. Впервые с их первого раза. Она глубоко вздохнула и встала. «Не вздумай примерять мои подарки», — строго сказала она Патриции. Патриция открыла один глаз, издала свистящий звук и снова заснула. Затем Энди направилась наверх. Она постучала в дверь Миранды, но, не получив ответа, начала беспокоиться, и открыла ее, засунув голову внутрь. «Миранда?» «Я сейчас выйду, — крикнула Миранда из-за двери ванной. — Ты можешь войти». Обрадовавшись, что Миранда не потеряла сознание или что-то в этом роде. Энди зашла внутрь и закрыла за собой дверь, а потом села на кровать, и постаралась не подпрыгивать на месте от нетерпения. В конце концов, Миранда явно неважно себя чувствовала. А ее самочувствие это самое главное. Энди должна была быть внимательной и обходительной с ней, даже если она чувствовала, что вот-вот взорвется. Потому что Миранда может даже не понять что что-то не так… Дверь ванной открылась и оттуда вышла Миранда в шелке цвета шампанского с золотым кружевом. На ней было то самое платье с кануна Нового года. Глаза Энди расширились, ее сердце остановилось, а рот открылся. Ей казалось, что она не может дышать. Миранда безмятежно сложила руки перед собой и склонила голову набок. Ее глаза сияли от веселья, что было обычным делом всякий раз, когда Энди, пускающая слюни, выглядела как идиотка. Но как еще Энди должна была выглядеть, когда Миранда стояла прямо перед ней, как Богиня, в этом платье? Теперь оно, конечно, выглядело на ней немного иначе. Во-первых, ее живот под платьем заметно округлился, как впрочем и грудь, которая набухла, и стала больше, чем была на Новый год. И на ней явно не было бюстгальтера... Ой-ой-ой… «Гм, ммм», — сказала Энди и протянула обе руки, отчаянно поманив к себе Миранду. Она не была уверена, что ноги удержат ее, если она попытается встать с кровати. Миранда усмехнулась и двинулась вперед, в то время, как голова Энди закружилась, когда она вспомнила, как Миранда плыла по бальному залу в этом платье, и как все смотрели на нее тогда, и как Энди была уверена, что она никогда… никогда не будет… Энди встала, и, не говоря ни слова, взяла лицо Миранды в свои ладони, а затем поцеловала ее, очень медленно, очень нежно, как будто это был их первый поцелуй. Миранда обхватила ее за плечи и прижалась к ней всем телом, но, казалось, она была благодарна за то, что Энди не торопилась с поцелуями. Боже, прошла целая вечность с тех пор, как они… «Тебе предстоит сегодня осуществить довольно много своих эротических фантазий», — выдохнула Миранда ей в рот. «Да?» — сказала Энди и наклонилась, чтобы поцеловать Миранду в шею. О, небо! У нее были даже те духи, как в тот день. Она даже сделала такую же прическу, заставив волосы спадать на глаза таким же образом. Это было сделано специально, или Миранда была просто Мирандой, способной каждый раз делать идеальные вещи и поражать Энди? «Какие у тебя были фантазии? Расскажи мне», — прошептала Миранда, слегка прикусив губы Энди. «Постой, позволь мне вспомнить, — сказала Энди, наклонив голову набок, и положив руки на грудь Миранды — Ох. Было… что-то в гардеробной… если я правильно помню… — она слегка потерла большим пальцем и почувствовала, как сосок Миранды затвердевает. «… Ох», — простонала Миранда. «Это то, что я воображала, — сказала Энди, и у нее закружилась голова, когда она провела свободной рукой по спине Миранды, и опустилась ниже, поглаживая ее ягодицы. — А что насчет твоих фантазий? — она поцеловала Миранду в плечо. — Помнишь, что ты думала?» «Я…» «Например, ты думала о том, как я могла повалить тебя на кровать, в этом платье и в туфлях, — Энди поцеловала ее, на этот раз поцелуй был глубже, и длился до тех пор, пока они обе не начали задыхаться. — И какой ты была бы мокрой». Энди нежно укусила Миранду в шею, и Миранда застонала, а Энди почувствовала, как ослабли ее колени, услышала, как стало неровным ее дыхание, и узнала другие признаки, которые означали, что Миранда теряет способность делать что-либо, кроме как позволить трахнуть себя немедленно. «Ты уже стала влажной, не так ли?» «Андреа», — на выдохе сказала Миранда, а затем захныкала, когда Энди начала целовать вдоль края ее лифа, продвигаясь вниз, и, в конце концов, уткнулась носом в ее груди. Потом Энди прикусила один сосок Миранды через тонкую шелковую ткань, Миранда ахнула, и впилась острыми ногтями в спину Энди, уткнувшись лицом в ее волосы. Колени Энди задрожали, и она присела на край кровати. Миранда попыталась присоединиться к ней, но Энди задержала ее неподвижно перед собой, чтобы она могла наклониться вперед и снова уткнуться лицом в ее грудь; могла обвить руками ее тело и обхватить округлый зад. Миранда подалась вперед, чуть запрокинув голову, и ей пришлось положить руки на плечи Энди, чтобы удержать равновесие. «Ты обещала, что разрешишь мне делать с тобой все, что я захочу», — сказала Энди. Она пошарила рукой за спиной у Миранды, и обнаружив молнию между лопатками, осторожно потянула ее вниз. Звук расстегнутой молнии вскружил ей голову и чуть не лишил последних капель самообладания. Однако она не хотела, чтобы платье Миранды сразу ниспало, поэтому она оставила молнию чуть приспущенной, и потянула за одну из тонких лямок. «Вот так, давай…» Миранда начала извиваться и пожала плечами, тогда бретелька ослабла настолько, что Энди смогла беспрепятственно просунуть под нее руку и обнажить одну из грудей Миранды, уже покрасневшую и с твердо сжатым соском. Энди наклонилась и начала играться с ним, облизывая, и, оттягивая зубами, пока Миранда не начала умолять: «Пожалуйста, пожалуйста… ох». Чувствуя головокружение от жара своего тела, Энди быстро стянула свитер с рубашкой, и потянула Миранду на кровать. Она уложила ее на спину, и наклонилась над ней, жадно целуя в губы снова и снова. Уже через мгновение Энди забралась к ней под юбку, и Миранда задрожала, когда Энди погладила нежную гладкую кожу на внутренней стороне ее бедра. Энди поднялась выше, и с удивлением обнаружила, что на Миранде не было нижнего белья. «О, — вырвалось у Энди и она провела пальцами, исследуя. — Да, ты очень-очень мокрая». «О, Боже, — выдохнула Миранда, дрожа, и посмотрела на Энди ошеломленными глазами. Энди переместила пальцы в сторону, чтобы снова погладить бархатную кожу бедра, которую она так любила.  «О, нет, пожалуйста…» — сразу взмолилась Миранда. «Прости, что?» — промурлыкала Энди, покусывая снова ее горло. «Пожалуйста, это было так давно, мне нужно, мне нужно…» Энди вспомнила, как Миранда повесила трубку накануне вечером, и улыбнулась напротив ее шеи. «Что тебе нужно? — спросила она и поцеловала Миранду, прежде чем та смогла ответить, а потом прошептала ей на ухо: Мой рот? Ты хочешь мой рот? Хочешь, чтобы я съела тебя прямо сейчас?» «Боже!» — Миранда ахнула и зажмурилась. Энди зажала пальцами ее сосок. «О! Пожалуйста, я… ​​просто… пожалуйста». «У меня день рождения, — напомнила Энди, и что-то в ее голосе (возможно, обещание долгих сладостных мук) заставило Миранду стонать и снова дрожать. — И я могу делать с тобой все, что я хочу». «О нет», — захныкала Миранда. «И я хочу, чтобы это было медленно. Медленно и красиво». «Нет, — повторила Миранда, и Энди могла бы в это поверить, если бы соски Миранды не стали еще тверже, а влага не начала стекать по внутренней стороне ее бедра. — Мне… мне нужно…» «У меня есть то, что тебе нужно», — сказала Энди, медленно спуская платье дюйм за дюймом. И чем больше Миранда умоляла ее поторопиться, тем больше она приближалась к грани, когда Энди отказывалась подчиниться. К тому времени, когда они обе были обнажены (шикарное платье Миранды, вероятно, было уже безнадежно испорчено), а Миранда потеряла способность говорить человеческими словами, Энди уступила, наконец, и прекратила свои медленные пытки. Она внезапно начала быстро водить рукой между ног Миранды, и, уже через мгновение Миранда начала сильно дрожать, рыдать и сжимать до боли пальцы Энди. «О», — простонала Миранда, и прижалась к матрасу, вся дрожа. Вид любимой женщины, покрасневшей и полностью счастливой, заставил Энди тоже кончить в ту же минуту. «Боже мой. Боже мой». Вся липкая и запыхавшаяся, она думала, что умрет от переизбытка чувств. Какое-то время Энди пыталась придумать, что сказать, чтобы выразить свою любовь, но все, что ей удалось, было: «Мне очень нравится делать это с тобой. Я…» Миранда открыла глаза и посмотрела на Энди остекленевшим взглядом. Но прежде, чем Энди успела сказать что-нибудь еще, прежде, чем она смогла сделать свое признание, Миранда провела рукой по ее бедру. «Нет, пока нет», — ахнула Энди. Миранда моргнула и хрипло спросила: «Нет?» «Еще нет, — повторила Энди и тяжело сглотнула. Было еще кое-что, чего ей хотелось больше всего попробовать. — Давай для начала «очистим» тебя». Миранда снова удивленно моргнула: «Что?» А потом, когда Энди опустилась и принялась жадно лизать языком у нее между ног, она закричала: «О!» «Не могу насытиться тобой, — сказала Энди, чувствуя, как ее щеки, волосы, и даже уши, становятся липкими. Она целовала и облизывала, а Миранда извивалась и хваталась за подушки, теперь уже задыхаясь слишком сильно, чтобы просить или умолять. — Хотела бы я делать это вечно…» «Ой-ооо», — издала крик не своим голосом Миранда и кончила снова. Энди отстранилась и облизнула губы, в то время как бедра Миранды дрожали. Она начала терпеливо ждать пока Миранда откроет глаза. И вскоре это случилось, когда ее дыхание замедлилось. «Мммм… Иди сюда», — слабо сказала Миранда. Энди с радостью растянулась рядом, и заглянула ей в глаза, пока Миранда пыталась вернуть полный контроль над собой. Когда ей это удалось, она коснулась подбородка Энди, притянула к себе, и поцеловала, жадно втягивая носом свой собственный запах с ее кожи. «Что ж», — хрипло сказала Миранда, когда они отстранились друг от друга, и ее голос заставил Энди вздрогнуть, потому что Миранда всегда была очень ненасытной в этом деле, и уже сразу после первого раза была готова приступить к следующему. «Тебе понравилось это, не так ли?» Энди, возможно, смогла бы придумать что-нибудь умное, если бы Миранда не провела кончиками пальцев вниз вдоль ее живота. Так что вместо этого она просто ахнула. «Ты получила то, что хотела? — глаза Миранды заблестели. — «Я хочу делать с тобой все, что я только захочу». Разве не это было твоим желанием? У тебя все получилось?» Она скользнула своим средним пальцем между ног Энди без предупреждения; Энди сжалась внутри и упала навзничь. Губы Миранды скривились в довольной улыбке: «Итак, тебе это удалось?» «Ты мне скажи, — выдохнула Энди. — Ты была там». Миранда прижала большой палец к ее клитору, и Энди захныкала: «О, Боже». «Да, — пробормотала Миранда. — Я была там». «Пару раз», — сказала Энди и ухмыльнулась, внезапно испытав истинное счастье, без особой причины. Она так сильно любила Миранду, что у нее защемило сердце. Фактически на секунду это даже уменьшило ее возбуждение. Энди лучезарно улыбнулась Миранде, и убрала челку с ее лба, а затем нежно поцеловала в нос. Миранда сначала выглядела немного удивленной, а затем подозрительной. «Ты собираешься меня рассмешить?» — усмехнулась Энди. «Ты действительно смеешься в самые странные моменты, — сказала Миранда и в отместку добавила еще один палец. Энди сразу перестала хихикать и не успела среагировать, и закусить губу, чтобы подавить свой громкий стон. Настала очередь смеяться Миранды. — Тебя что-то отвлекло?» Энди решила пойти на это. Она поцеловала Миранду в лоб, затем в висок и пробормотала: «Прошлой ночью ты говорила, что прикасалась к себе раньше, — Миранда зашипела, и ее пальцы замерли. — Скажи мне, о чем ты думала тогда». Энди снова дотянулась до груди Миранды, и ущипнула ее за сосок. Миранда издала непонятный звук: «Н-м-м». Прекрасно. «Расскажи мне о ком ты думала тогда?» «О Стэне Оппенгеймере», — серьезно сказала Миранда. У Энди непроизвольно открылся рот и округлились глаза. Миранда мягко улыбнулась ей. Энди зарычала, и улыбка Миранды стала шире. Но потом ее веселый взгляд полностью исчез, когда Энди сказала: «Это была худшая шутка…» «О тебе», — быстро произнесла Миранда. «Нельзя так шутить… Ой». «Я думала о тебе», — повторила Миранда. «Господи», — выдохнула Энди, и опустила голову, прижавшись лбом ко лбу Миранды, и глядя ей прямо в глаза. Дыхание Энди смешалось с дыханием Миранды, когда Миранда прошептала: «Хочешь услышать о моем первом разе?» «Да», — захныкала Энди, и перебила Миранду, поцеловав ее, потому что она не могла ничего с собой поделать. Когда Энди снова отстранилась, Миранда слегка согнула пальцы. Это было хорошо. Энди задрожала. А потом задрожала еще сильнее, когда Миранда начала говорить. «Это было, когда ты поцеловала меня на лестничной клетке. В ту первую ночь». «Боже мой», — выдохнула Энди. «Я была так удивлена, — сказала Миранда и наклонила голову, чтобы поцеловать Энди в шею. — Я разделась и легла в постель. Я пыталась заснуть, — она слегка укусила Энди. — Но я не могла». «Миранда, — захрипела Энди, впиваясь ногтями в ее ладони и пытаясь не кончить слишком быстро. — О…» «Я думала о новогодней ночи. О том, как сильно ты меня хотела... И какой у тебя должно быть нежный рот». Миранда поцеловала место укуса и начала сильнее двигать пальцами. Бедра Энди дернулись. «И мне было интересно, что бы я сделала, если бы ты зашла в мою комнату, легла со мной рядом в постель и начала меня целовать, прикасаться ко мне…» «Господи», — снова прохрипела Энди, сжимая пальцы Миранды. «Что бы я тогда сделала? — пробормотала Миранда. — Я бы рассердилась? Я бы сказала тебе уйти? Или я бы…» Она раздвинула свои ноги. Энди застонала и уткнулась лицом в мягкий соленый изгиб шеи Миранды. «Я подумала, что сделала бы именно это, — Миранда снова начала проводить большим пальцем по клитору Энди, кружа им очень-очень легко вокруг. — И я сделала с собой именно то, что я делаю сейчас с тобой. Вот так, вот так. И тогда я обнаружила, что мне нравится это делать медленно. Очень медленно и нежно». «Я собираюсь кончить немедленно, — стиснула зубы Энди. — Я собираюсь…» «Но тебе нравится грубо, — сказала Миранда, — не так ли?» И она с силой углубила пальцы внутрь Энди. «Иисусе!» — Энди захныкала Миранде в плечо и несколько раза качнула своими бедрами, прежде чем застыла, потому что она больше не могла двигаться. Удовольствие сковало все ее мышцы, Миранда не переставала двигать пальцами, и… Энди чуть не потеряла сознание. Мир определенно стал размытым и серым, и она не могла точно различать, когда Миранда убрала с ее клитора большой палец, и извлекла из нее остальные. «Я думаю, — задыхаясь, сказала Миранда, — что теперь мы находимся еще в большем беспорядке, чем до этого». «Угу, — кивнула Энди, а потом помотала головой из стороны в сторону. — Неужели… ты действительно это сделала? После того, как я поцеловала тебя?» Или Миранда это сказала, просто потому что Энди может «понравиться» эта идея? «О да, — сказала Миранда. — Я действительно это сделала». «Вау», — все что могла сказать Энди и почти услышала, как Миранда закатывает глаза. Она не возражала, она просто прижалась к ней сильнее, в ожидании, когда сможет прийти в себя от такого потрясения. Да уж. «А я думала, ты не любишь подобные откровенные разговоры во время секса», — сказала Энди и нежно погладила округлый живот Миранды. Она была рада, что ребенок не начал пинаться во время их любовных игр. Это могло немного сбить ее с толку. Миранда хмыкнула, но не прозвучала по-настоящему расстроенной, когда сказала: «Многие из моих прежних правил, похоже, к тебе не применимы. Это наименьшее из них». Энди усмехнулась, и снова почувствовала себя самой счастливой на Земле. «Кроме того, — добавила Миранда, — очевидно, у меня это хорошо получается». «О, да», — горячо подтвердила Энди. «Да, — самоуверенно сказала Миранда. — Мне нравится делать то, в чем я хороша». «И не говори», — сказала Энди, и приподнявшись на локте, покосилась на часы на тумбочке. Было почти три. — Во сколько вернутся близняшки?» «В пять», — ответила Миранда, лениво потирая большим пальцем руку Энди. Она не смотрела Энди в глаза, когда добавила: «Еще много времени». Энди была почти уверена, что Миранда говорит не о сексе. Энди аккуратно провела кончиками пальцев по влажным от пота волосам Миранды, понимая, что все еще не уверена, сколько случайных ласк ей позволено. Поцелуи — это одно, секс — это другое. Но прикосновение к Миранде просто ради того, чтобы сделать это, было чем-то особенным. Она была немного разочарована, но совсем не удивлена, когда губы Миранды немного поджались, и Энди убрала свою руку, положив ее обратно на живот Миранды. Против этого Миранда, похоже, не возражала. Может, просто дело было в волосах. «Итак, — начала Энди, — Как дела? Какая последняя информация о съемках в Чарльстоне?» Миранда закатила глаза и сказала: «Боже мой», и Энди удобно устроилась рядом с ней, успокаивающе поглаживая ее живот, в то время как Миранда рассказывала ей о некомпетентности Джоселин, некомпетентности Серены, некомпетентности Пола, некомпетентности Матиаса и в значительной степени некомпетентности всех, с кем она общалась по работе за последнее время, кроме Энди и, что удивительно, Элли, которая, казалось, заработала себе небольшой плюсик своими схемами. Хотя был еще один человек, которого она не упомянула. «Завтра последний день Найджела, не так ли?» — мягко спросила Энди. «Мы об этом не говорим», — твердо сказала Миранда. Ее тело медленно напрягалось последние пару минут, и теперь Энди поняла, что она готовилась к упоминанию имени Найджела. «Хорошо», — согласилась Энди. «Я не могу поверить, — начала Миранда, сглотнув, — что ты не понимаешь, что мы о нем больше не будем говорить!». Она уставилась в потолок и отказалась поворачивать голову даже на градус в сторону Энди. Энди казалось, что она прекрасно понимает ее гнев. Найджел был рядом с Мирандой почти двадцать лет, всегда верный, всегда надежный, всегда преданный. Всегда компетентный. Он был всегда рядом и пережил всех ее мужей. Он выдерживал ее настроение и угождал ее прихотям и, как могла заметить Энди, иногда очень-очень аккуратно указывал ей на ее дерьмо. Он был ее другом. И теперь он покинул ее, потому что с него было достаточно. На самом деле Энди не могла его винить. Она вспомнила полное отсутствие раскаяния Миранды за то, как она поступила с ним в Париже. Одно дело защищать свои интересы, но другое — даже не извиняться за подобное, а, она конечно же, не извинилась. Если Найджел оказывал Миранде безоговорочную поддержку (любого рода), то это всегда была односторонняя сделка. Нет, Энди не могла винить Найджела в том, что он ушел. Но теперь, глядя на пустое лицо Миранды и на плотно сжатые ее губы, Энди чувствовала, что немного ненавидела его за это. Немного. «Я сделала его таким, каким он стал», — тихо сказала Миранда. Энди замерла, гадая, не собирается ли Миранда заплакать. Энди не была уверена, что сможет справиться с этим, потому что она не знала, что делать: начать утешать ее или притвориться, что не замечает, или что? Но Миранда не заплакала. Она просто тяжело сглотнула и больше ничего не сказала. «Он…» — голос Энди замер. Она чувствовала, что должна что-то сказать, но понятия не имела что. Но в любом случае Миранда не стала дожидаться этого и продолжила сама. «Ники Баролини. Это его настоящее имя. Не совсем старая английская аристократия, не так ли?» «Он сказал мне, что вырос в Род-Айленде», — нерешительно заметила Энди. Миранда фыркнула, но, похоже, не собиралась больше ей рассказывать о темном прошлом Найджела. Возможно, она поняла, что это откроет Энди возможность спросить о ее собственном. «Он, э, сказал мне, что я тоже должна сменить имя, — добавила Энди и попыталась усмехнуться. — Потому что мое слишком тусклое». «Ты ему всегда нравилась, — сказала Миранда. — Даже когда он этого не признавал». Энди предположила, что Миранда говорит про то время, когда она еще была толстой и неряшливой. «Может быть, — согласилась Энди и обняла ее по-собственнически обеими руками. — Но он, гм, любит тебя». «Этого достаточно», — немедленно сказала Миранда, и Энди прикусила губу. Но что такого она сказала? Только правду. Найджел действительно любил Миранду, как бы сильно они друг друга ни ранили. «Что не так с «Андреа»?» — перевела тему Миранда. «На самом деле он возражал против фамилии «Сакс», — сказала Энди. — «Он предложил мне «Сэквилл-Уэст*». Ей удалось хихикать, даже если это вышло немного напряженно. Миранда наконец повернулась и посмотрела на нее широко раскрытыми глазами. «Что он предложил?» «Сэкви… нет, нет, все было не так, — быстро сказала Энди. — Не похоже, что он имел в виду ее ориентацию. Знаешь еще очень давно… еще до того, как мы… он просто дразнил меня так, — Миранда не выглядела успокоенной. — Это было примерно в декабре, — добавила Энди. — Он не знал. Потому что знать тогда еще было нечего. Понимаешь? Гм». «Может, тебе просто стоит продолжить говорить о сексе», — сказала Миранда. «Ага», — пробормотала Энди. Ей стало не по себе. Даже как-то неудобно. В конце концов, она уже не была уверена, что Найджел не догадывается об их отношениях. Но она никогда не скажет этого Миранде, которая, вероятно, сильно разозлится. Но мысли о Найджеле заставили ее вспомнить еще кое-что, о чем он упомянул. Еще кое о чем, что она хотела рассказать Миранде. «Знаешь, мы разговаривали с ним на днях, — сказала Энди. — О том, что он открытый гей, и теперь стал главным редактором мужского журнала, — Миранда издала уклончивый звук. — Он говорит, что ему придется быть более осторожным». «Конечно, псу придется». «Но он не собирается скрываться. Он просто хочет быть, ммм… — Какое слово он использовал? — более осмотрительным». «Как интересно, — сказала Миранда, и закрыв глаза, вздохнула. — Почему ты рассказываешь мне о том, как Найджел собирается вести свою личную жизнь?» Хороший вопрос. Почему правда она рассказывает? «Мне просто стало интересно, — пробормотала Энди, — как ты будешь с этим справляться. Я имею в виду, как ты будешь держать баланс? Между скрытием и… осмотрительностью». Миранда снова открыла глаза и внимательно посмотрела на Энди. Она ничего не сказала. «Я просто задалась вопросом, — поспешно добавила Энди. — Я не пытаюсь тебя… нет, я не хочу… я просто подумала…» «Ты хочешь раскрыться?» — спросила Миранда абсолютно нейтральным голосом и лицом. «Я…» — сдавленно произнесла Энди и поняла, что она впервые в жизни серьезно задумалась об этом. То, что было между ними, было настолько конфиденциальным, что даже дети Миранды не знали об этом… или не знали об этом всего. Энди стало не по себе, когда она представила каково это, если бы мужчины с фотоаппаратами преследовали ее по улицам, а потом она обнаружила бы себя с Мирандой на «Шестой странице». Она не могла не беспокоиться о своей карьере и семье. То что нарисовало ее воображение было ужасно. Совершенно ужасно. «Нет, — сказала Энди. — На самом деле, нет». Миранда слегка улыбнулась и нежно коснулась щеки, как в ту ночь, когда она пришла в квартиру Энди. «В подобных обстоятельствах возможны компромиссы, — сказала она. — Знаешь, в определенных кругах есть определенные люди, о которых известны определенные вещи. И они не обсуждаются. И даже скрываются. Осмотрительность — это наше все, — она опустила руку и погладила Энди по плечу кончиком пальца. — Но для меня это было бы слишком много прямо сейчас. В разгар развода и беременности». А о проблеме с Ирвом ей даже не нужно было говорить. «Да, я знаю, — быстро сказала Энди. — Я не говорю… я просто думала вслух, правда. Мне нравится все то, что у нас есть. Мне нравится, что это личное». «Мне тоже, — сказала Миранда, а потом добавила: Наберись терпения». Энди уставилась на нее. «Ты говоришь мне быть терпеливой?» Миранда нахмурилась. «Что ж, да», — сказала она голосом, которым обычно говорят: «что поделаешь». Энди закатила глаза. «Миранда, ты хочешь всего еще вчера. Ты даже не можешь терпеть, когда твой кофе не…» «Это не потому, что я нетерпелива, — сказала Миранда. — Просто я отказываюсь ждать то, что может быть сделано в срок. И если ты снова закатишь глаза, я выброшу тебя из постели. Есть разница между ожиданием чего-то важного и… стоп. Я пытаюсь сказать… Андреа!» «Да?» — сказала Энди из-под одеяла, приглушенным голосом. «Я, ммм, я… ох». Энди на секунду подняла голову, чтобы сказать: «Просто хочу убедится, что ты не вышвырнешь меня из постели». Потом она снова наклонилась, и Миранда на время перестала жаловаться. «Ты невозможна, — простонала Миранда, когда Энди закончила. — Совершенно… совершенно… ммм». Энди облизнула губы и с довольной улыбкой приползла обратно к Миранде, плюхнувшись рядом с ней на матрас, заставляя его подпрыгнуть. Она попыталась придумать что-нибудь уместное, что сказать в этой ситуации, но все что ей пришло на ум было: «Я думаю, что я настоящая лесбиянка только для тебя». «О, хорошо, — неопределенно сказала Миранда, а затем ахнула и прижала руку к животу. — Ах!» И снова Энди ощутила приступ паники. Она попыталась не волноваться, и просто сказала: «Хм, это он…» «Опять пинается», — проворчала Миранда и поерзала на матрасе. Энди подняла руку и позволила ей парить в воздухе над животом Миранды, пока та не сказала: «Ради бога, конечно, можешь». Затем Энди прикоснулась к ее животу и почувствовала слабый пинок ребенка. «Как часто он так двигается?» — спросила Энди. «Не могу сказать точно, — ответила Миранда, и ее дыхание немного успокоилось. — Вчера он проявлял активность несколько раз. Сегодня вот впервые». Энди кивнула. «В книгах сказано, что у всех это бывает по-разному», — сказала она. Миранда выглядела удивленной. «Что еще говорится в твоих книгах?» «Все, что ты могла бы сама узнать, если бы тоже прочитала их, — сказала Энди. Ребенок снова пнул, и она засмеялась. — Видишь? Он со мной согласен». Миранда махнула рукой. «Я прочитала все до единой одиннадцать лет назад. По большей части, насколько я помню, это было весьма полезно. Я сама могу тебя многому научить». Последовал еще один удар. «Ха. Что это? — Энди прижалась ухом к животу Миранды. — Что ты сказал, маленький? «О, пожалуйста», — сморщилась Миранда. «Эй… мама… ты… должна… прислушаться… к Энди». «Мне трудно сделать это, сынок, потому что она ​​беспрестанно болтает», — сказала Миранда, и Энди, в припадке прилива нежности, начала покрывать поцелуями ее живот. Но уже скоро Миранда остановила и отстранила, огрызнувшись: «Хватит, хватит уже». На этот раз Энди уже не просто удивилась, а даже немного обиделась. Ладно. К волосам не прикасаться, а теперь еще и никаких нежностей. Она вздохнула. Наверное, ей стоит попросить Миранду составить список? Или может быть, у Миранды он уже был. «Извини. В книгах также говорится, что нежности полезны для детей, — неубедительно сказала она, а после надув губы, пошутила. — Думаю, я просто запуталась в том, какие именно». «Очевидно, — сказала Миранда, и ее лицо застыло. — … Нежности. Я больше хочу малины». Отлично. Энди со стоном поднялась и села, поправляя волосы. Когда она взглянула на часы, на них было — три двадцать, и ей пришлось смирится со своей участью. «Я позвоню Агате Валентине. К тому времени, как я к ней приеду, она уже подготовит ягоды». «Возьми и папайю, — приказала Миранда, ее глаза уже сияли. — У них чудесная папайя». «Что-нибудь еще?» «Тебе нравятся красные апельсины?» «Ага, люблю их», — сказала Энди, поднимаясь с постели и, оглядываясь в поисках своей одежды. Затем она посмотрела на Миранду. «Ты заметила, что я продолжаю делать то, за что мне уже не платят? Предоставлять тебе все что ты хочешь по первому требованию. Я полностью балую тебя». Миранда приподняла бровь. «Нет. Это я разрешаю тебе баловать меня», — она откинулась на матрас с самодовольной улыбкой и из-под прикрытых век наблюдала, как Энди натягивает свои трусики. «Тебе лучше это оценить», — прорычала Энди. «О, уверяю тебя, я ценю», — беспечно сказала Миранда, а потом добавила: «Принесешь мне мой халат, а? Он висит на крючке в ванной». «Боже мой», — пробормотала Энди и направилась в ванную. Смешок Миранды звучал в ее ушах всю дорогу по пути в фермерскую лавку.