***
В ту ночь Миранда, конечно же, отказалась произнести хотя бы слово о своих намерениях. «Отравить Найджела? — фыркнула она. — Откуда он вообще взял эту глупость?» «Так ты больше не злишься на него?» — спросила Энди. «Мы не говорим об этом», — сказала Миранда. Ой. «Верно, — сказала Энди. — И ты не собираешься рассказывать мне о вечеринке». «Ни слова». «Я должна надеть булавку в виде змеи на это мероприятие, верно?» «На это мероприятие?» «Извини. Я не знаю, как мне это еще назвать. Я не могу представить, зачем ты …» «Надень булавку, — сказала Миранда, вздохнув, а затем добавила: Но не надевай сапоги». Энди ухмыльнулась. «Нет? Ты не хочешь, чтобы я надела твои любимые сапоги?» Этим вечером Миранда была в удивительно хорошем настроении. Может быть, вчерашнее маленькое признание Энди так осчастливило ее? Это было бы замечательно. Не то чтобы Энди сильно переживала... «Эти сапоги больше не предназначены для широкой публики, — сказала Миранда. — Они только для меня». «Эти сапоги только … — Энди сдалась. — Да, мы прибережем их для особых случаев. Очень, очень особых случаев». «Для каких, например?» «Например, когда ты станешь Королевой Вселенной или что-то в этом роде», — сказала Энди, улыбаясь. «Да, это будет действительно особый случай, — признала Миранда. — Хорошо, договорились, дай мне время». «Если кто-нибудь и сможет это сделать, то это будешь ты, — сказала Энди и засмеялась. — Так что мне надеть?» «Полагаю, что в приглашении об этом было сказано. Официальная одежда». «Я знаю, — закатила глаза Энди. — Может быть есть какое-то конкретное пожелание относительно меня? Знаешь, у меня есть красивый красный костюм, который я купила в Лондоне…» «Марчеза? Хм. — сказала Миранда и замолчала на мгновение. — О, да». «Значит, я буду в Марчезе, — сказала Энди, все еще улыбаясь. — Там на пиджаке на левом отвороте есть несколько цветов. Я могу спрятать в них змею. Будет как Эдемский сад или что-то в этом роде». Она многозначительно приподняла брови, хотя Миранда этого не могла увидеть. «Какая очаровательная идея, — сказала Миранда. — И тебе идет красный цвет, он хорошо сочетается с твоей кожей. Ты мне нравишься в красном». Энди просияла. Сегодня вечером ее эго ласкали как никогда, и это было так здорово. Как часто Миранда ласкала чье-то эго, кроме своего собственного? Не часто. «Нравлюсь? Правда? Только в красном?» Энди подумала вдруг у нее получится выудить еще немного комплиментов, если Миранда была так щедра сегодня. «Больше всего ты мне нравишься — вообще без всего», — сказала Миранда. От этих слов Энди перехватило дыхание, и она почувствовала, что краснеет. «Ой, — сказала она и сглотнула. — Ну, это… спасибо». «Ты удобно сейчас сидишь?» — внезапно спросила Миранда. «Хм… — Энди моргнула. Она была на диване. — Думаю, да. А что?» «Потому что я хочу, чтобы тебе было удобно, — сказала Миранда — и свободно, по крайней мере, в течение следующих нескольких минут». Глаза Энди расширились. «Мы, — прохрипела она, — мы собираемся заниматься … по телефону?» «О да, — игриво произнесла Миранда. — Думаю, у тебя не будет на этот счет возражений». «Нет, совсем нет, — сказала Энди, и ей показалось, что ее разум со скоростью света начал уноситься в космос. — Я… э-э — совершенно не возражаю!» «Я не забыла, как отказала тебе в воскресенье, — призналась Миранда, — и после того, как ты так терпеливо ждала всю неделю…» «Не терпеливо, вообще-то, — поправила ее Энди, быстро вскочив на ноги. Она, спотыкаясь, бросилась к кровати, где ей должно быть намного удобнее. — Просто мне пришлось… терпеть». Энди быстро стянула с себя пижамные штаны прямо вместе с нижним бельем и бросила их на пол. Ей было интересно, благодаря чему Миранда такая «любезная» сегодня вечером, но она не собиралась испытывать удачу и спрашивать об этом. Вместо этого она спросила: «Так, эээ, ты когда-нибудь… занималась этим раньше? Я имею в виду у тебя уже был с кем-то секс по телефону, не так ли?» «Нет, — протянула Миранда. — Но я полагаю, что именно сейчас я должна поинтересоваться, что на тебе надето?» «Одна футболка, — сказала Энди, а потом, закусывая губу, призналась, — я практически сорвала с себя штаны». У Миранды перехватило дыхание, и Энди услышав это, оскалилась довольной улыбкой: «Тебе нравится эта идея?» «Сними футболку, — хрипло сказала Миранда, и откашлялась. — Разденься полностью. Немедленно». «Скажи: «Пожалуйста», — игриво произнесла Энди. «О, нет, — сказала Миранда. — Это ты будешь умолять сегодня вечером. Не я». Энди чуть не упала в обморок от этих слов, но она быстро отложила телефон в сторону, чтобы стянуть с себя футболку. Вот это да! Миранда определенно готовилась. «Сделано, — весело объявила Энди, когда снова взяла трубку. — Теперь я голая и лежу на кровати». «Хорошо, — пробормотала Миранда. — Тебе ни при каких обстоятельствах нельзя менять место и позу». «Эээ», — протянула Энди и вздрогнула. Не то чтобы она когда-либо призналась в этом Миранде, но у нее тоже никогда раньше не было секса по телефону. Хотя Энди уже чувствовала, что это будет очень увлекательно. Раз Миранда позволила своему голосу вот так понизиться… «Ты всегда должна быть голой, — продолжила Миранда. — Всегда на кровати. Всегда с раздвинутыми ногами. Всегда мокрой и готовой. Ты готова?» «Добираюсь туда», — сиплым голосом сказала Энди, чувствуя, что она даже без прикосновения начинает становиться влажной. «Раздвинь шире ноги», — приказала Миранда. Энди подчинилась. Она раздвинула их так широко, что ее бедра начали гореть, и это было даже приятно. «Ты сделала это для меня? — спросила Миранда. — Ты промокла только благодаря мне? И только для меня?» «Только для тебя, и ни для кого больше. Никто, кроме тебя не делает меня такой… — сказала Энди, ее пальцы дернулись, когда она погладила ими вверх и вниз по бедру. — Клянусь. Серьезно. Эээ. Я должна потрогать себя?» «Нет, — твердо произнесла Миранда, и Энди, захныкав, опустила свою руку. — Пока нет. Как часто я должна говорить тебе, чтобы ты набралась терпения?» «Я, я не могу, — выдохнула Энди. — Не с тобой. Каждый раз, когда я тебя вижу, я не могу дождаться этого». «Но ты заставляла меня ждать, — мягко напомнила Миранда. — Ты заставляла меня ждать, а потом заставляла кричать». Энди подумала о том, как звучала Миранда, когда она кричала. И как ей приходилось приглушать этот крик, потому что они должны были вести себя тихо. А потом она вспомнила, как работало горло Миранды в этот момент, и как краснели ее щеки, и как закрылись в экстазе ее глаза. Энди беспомощно захныкала. «Тебе это нравится? — продолжила Миранда. — Я думаю, что да. Я думаю, тебе нравится знать, какое влияние ты оказываешь на меня. Знать, что никто другой никогда не делал со мной то, что ты делаешь». «Что… что я делаю? Расскажи мне». «Что ж, посмотрим, — промурлыкала Миранда. — Ты уже знаешь, что никто раньше не заставлял меня кончать. Так что это не сюрприз. — Энди снова захныкала. — Хм. А ты знаешь, что никто и никогда не заставлял меня кричать? Или… умолять?» «Умолять?» «О да, — сказала Миранда. — Я никогда не умоляла никого прикасаться ко мне, или лизать меня, или трахать меня, или делать еще что-то. Никого, кроме тебя. Но с тобой я не могу…» Ее голос затих, и она продолжила хрипло: «Кажется, я не могу остановиться». «Мне нравится, когда ты ... умоляешь, — прошептала Энди. — Но тебе это совсем не обязательно. Я дам тебе все, что ты хочешь, — Миранда ахнула, а бедра Энди дернулись. — Я буду прикасаться к тебе, лизать и трахать тебя, пока ты не прикажешь мне остановиться». «Андреа», — задыхаясь сказала Миранда. «А потом я сделаю это снова. И снова. Тебе не нужно просить, Миранда, — Энди судорожно вздохнула. — Я могла бы заниматься с тобой любовью весь день — все равно этого будет недостаточно — если бы я была с тобой прямо сейчас… Если бы я могла делать с тобой все это, прямо сейчас». «Андреа!» «Ты тоже уже голая?» «Нет. Но я … достаточно близка к этому, — сдавленно сказала Миранда. — Я тоже хотела бы, чтобы ты была здесь». «Ты тоже хотела бы?» — Энди задохнулась. В тот момент она действительно хотела этого больше всего на свете — быть с Мирандой, которая тоже желала, чтобы она была там, потому что никто никогда не заставлял ее чувствовать себя так, как Энди… «Да. — сказала Миранда. — Позволь мне сказать тебе… Позволь мне сказать, что я хочу, чтобы ты сделала со мной прямо сейчас». «Ооо. Господи, да. Скажи мне». «Сначала прикоснись к себе. Но медленно. Не входи внутрь». Конечно, это было непросто. Энди стиснула зубы, провела пальцами по половым губам и выдохнула в трубку: «Хорошо». «Ты делаешь?» «Да. — Энди сглотнула. — А ты?» «Еще нет», — сказала Миранда. «Насколько ты раздета?» «Снимаю нижнее белье, — сказала Миранда. — Юбка задрана. Я на каблуках». «О, Боже, — сказала Энди, и ей пришлось убрать руку и схватить себя за бедро, пока не стало слишком поздно. — Скажи мне. Скажи мне…» «Я хочу, — сказала Миранда. — Я хочу твой рот. Между моих ног. Прямо сейчас». «Да? — у Энди перехватило дыхание. — Без прелюдий? Хочешь сразу мой рот?» «Да, — сказала Миранда напряженным голосом. — Я не могу ждать. Ты дразнила меня часами». «Я?!» «О да. Весь день. Блузка с глубоким вырезом, короткая юбка и каждый момент, что ты была рядом, ты выставляла себя напоказ». «Я бы согласилась, — призналась Энди. Если бы она хоть на секунду могла представить, что это сошло бы ей с рук. Фактически… — Мы на работе?» «Да, — сказала Миранда. — Ты, конечно, начала бы еще в лифте. Хотя ты прекрасно знала, что там есть камеры, и мы не можем». «Я сделала? — изнемогая простонала Энди. — Что я тебе сказала?» «Сама скажи, — предложила Миранда. — Что бы ты сказала мне в лифте». О Боже. Из всего, что Энди когда-либо хотела сказать Миранде в лифте… «Хорошо. Я бы сказала: « Миранда, я чертовски хочу трахнуть тебя прямо сейчас. Это все, о чем я могу думать сегодня. И каждый раз, когда я смотрю на тебя»…» «Ах», — сказала Миранда. «…Каждый раз, когда ты видишь, что я смотрю на тебя, ты должна знать, что я думаю об этом. Все время» — вот что я тогда сказала. А потом. после работы…» «Д-да?» «Мы не уходим домой. Я запираю дверь твоего офиса… И опускаю жалюзи». «Ты… ты…» Энди закрыла глаза, пытаясь вспомнить офис Миранды в деталях. «Ты располагаешься на том диване в углу. Там больше места. И потом я углубляюсь лицом между твоих ног, а ты тянешь меня за волосы». «Да, — захныкала Миранда. Это хныканье каждый раз убивало Энди. — Д.да, вот… для этого мы здесь…» «Я широко раздвигаю твои ноги, и мой язык в тебе. У тебя такой хороший вкус. Я знаю, что тебе нравится медленно, но я больше не могу делать это медленно, не сейчас…» «Нннн». «Я собираюсь сделать это быстро, потому что… — сердце Энди бешено заколотилось в груди, когда она попыталась представить это, и она с придыханием сказала: …потому что… нас могут поймать в любую минуту, мы не знаем, все ли ушли домой… нам следовало бы подождать еще, но я не могла больше ждать. Я… я просто заставила тебя задрать юбку и…» «И я… сделала это, — задыхаясь, выдохнула Миранда. — Я сделала это». «Ты сделала», — простонала Энди и скользнула пальцем внутрь себя, отчаянно желая потереть свой клитор, зная, что сделай она это — то кончит сама в мгновение ока. «Ты перекинула ногу через мое плечо. А теперь скажи мне, чего ты хочешь». «Я, я, ммм, — сказала Миранда, собираясь мыслями. — Я хочу, чтобы ты поводила по мне языком. А потом я хочу, чтобы твои пальцы вошли в меня. Сразу два, я думаю, — Энди услышала как Миранда сглотнула. — Я хочу, чтобы твой язык поднялся выше… выше». «На клитор?» «…Да». «Ты трогаешь себя сейчас?» «Да». «О, Боже. Скажи мне, что ты делаешь. В тебе два пальца?» «П-практически. Просто вожу ими». «Тебе хорошо?» «Недостаточно…» «Нет? — сказал Энди. — Тебе нужно большего? Ты хочешь, чтобы я дала тебе это?» «Да…» «Тогда мне придется расстегнуть твою блузку». «О», — простонала Миранда. «И снять твой бюстгальтер», — Энди закрыла глаза, представив себе совершенно идеальную, чувствительную грудь Миранды. Вспомнила, как великолепно эта грудь себя чувствовала под ее руками в ту первую ночь, и как она отправила Миранду в космос, только целуя ее. Она также пыталась вспомнить текстуру и мягкость, и, о боже, она практически ощущала… «И я буду тебя целовать. Именно так, как ты это любишь. И тебе это нравится». «О Боже…» «Я сосу и кусаю тебя. Сильно. Но потом я делаю это мягче. Потом я просто облизываю тебя». «И, и, — задыхалась Миранда, — затем ты используешь свою руку, свои пальцы…» Энди тоже свело это с ума. «Да. И ты прикрыла рукой рот. Ты не можешь больше молчать. Ты никогда не можешь молчать». «Не с тобой, — признала Миранда, и это признание почти заставило Энди кончить. — Я… о…» «Ты близко?» «Да, но я стараюсь не…» «Я тоже, Иисусе, — Энди провела большим пальцем по клитору, и ее бедра задрожали, когда она чуть не кончила. — Ты знаешь, как ты выглядишь прямо сейчас?» «Что… что ты…» «Где ты сейчас? На кровати?» «Да…» «Где я тебя вылизала в первый раз? Где я трахнула тебя в том платье? В той самой постели?» «Да…» Энди вытащила свой палец и с силой вставила два обратно. Ее глаза закатились, она беспомощно стонала, но не кончила. Почти. «Что стало с тем платьем?» «Оно… полностью испорчено». «Нет. Мы порвали один из ремешков, и ты промокла в нем, и оно пахнет тобой. Оно идеально. Ты отдашь мне его?» «О, — выдохнула Миранда. Затем она фыркнула и сказала: «Тогда дай мне что-то взамен…» «Я отдам тебе мои сапоги», — серьезно предложила Энди. Черт, она, наверное, отдала бы руку на отсечение, чтобы это платье навсегда оставить в своем шкафу. «Хорошо, — ахнула Миранда. — Хорошо… продолжай». «Я… ладно, — сказала Энди, пытаясь думать еще о чем-то, кроме пульсации между своими бедрами. — Я могу… позволь мне рассказать, как ты сейчас выглядишь. Ты лежишь на своей кровати, а твоя блузка отброшена… не так ли? Потому что тебе слишком жарко?» «Да…» «Твоя юбка задрана и болтается на талии, твои ноги раздвинуты, а ты все еще на каблуках». «Одна туфля, — выдавила Миранда. — Я, эм, другая…» «Дальше, — выдохнула Энди. — Одна твоя рука находится у тебя между ног. И я наблюдаю за этим». «Т-ты… ты…» «Я стою в комнате. У изножья кровати». Глаза Энди снова закрылись, когда она представила это: юбка Миранды (та, что в тонкую полоску, которая очень нравилась Энди) собралась вокруг ее бедер; ее ноги в черных чулках, которые Миранда обычно носила (на своих удивительных бедрах); одна нога обута в бордовую туфлю (конечно Маноло Бланик), а на другой, на щиколотке, болтается ее нижнее белье (черное кружевное). А ее изящные пальцы, спрятанные внутри самого прекрасного… «Я слежу за тобой», — шепотом повторила Энди. «Смотри… о… нет, не смотри…» «Нет? Почему нет? — спросила Энди. — Я с самого начала говорила тебе, что хочу посмотреть, как ты это делаешь». «Не смотри, — как в бреду повторила Миранда. -…не… о…» «Я собираюсь все увидеть, — сказала Энди и сжала свои пальцы. Перед ее глазами вспыхивали огни. — Я наблюдаю за тобой. Делай то, что я тебе говорю». От этой идеи свет вспыхнул еще ярче. Мысли о том, если не где-нибудь еще, то хотя бы в постели, Миранда будет делать то, что хочет Энди, потому что никто другой не заставлял ее чувствовать себя так, как Энди. Эта была потрясающая идея. «Делай, что я тебе говорю, чтобы я могла это видеть». «Ой». «Убери от себя пальцы. Теперь трогай себя красиво и медленно. Не входи внутрь». «Пожалуйста… не заставляй меня…» «Не входи». «О…» «Ты сделала это?» «Д-да…» Боже. Боже. «Теперь вставь один обратно. Средний палец. Медленно. Не быстро, очень медленно». «О… медленно…», — голос Миранды перешел в тихий шепот. Энди представила ее лицо, то, как приоткроется ее рот, когда она будет задыхаться, как будут закрыты ее глаза, а губы будут хватать воздух. Если Миранда была уже близко, ее должно быть начинало трясти. «Ты внутри?» Хныканье Миранды было достаточным подтверждением. «Подвигай пальцем внутрь и наружу, совсем немного. Прямо у входа. Тебе это нравится». Прямо там, где была точка G. Боже, да, Миранде это нравилось. «Я наблюдаю за тобой. Помни». «Да… я… я помню… — Миранда издала сдавленный звук и продолжила, затаив дыхание, — Я помню, что сказала, что в этот раз ты будешь молить…меня…» «Я… — да, вот так все перевернулось. — Я?» «Я сделаю то, что ты хочешь, — прошептала Миранда. — Я сделаю все, что ты хочешь». «Э-э-э…» «Но я не такая, как ты. Ты должна умолять меня сделать это, — голос Миранды внезапно превратился в низкое командное рычание. — Сейчас. Умоляй меня». «Боже, — сказала Энди, чувствуя, что ее клитор не просто стоит по стойке смирно, он отдает честь и поднимает флаг. — Хорошо, пожалуйста, Миранда, — она резко сглотнула. — Пожалуйста, прикоснись к себе. Пожалуйста, трахни себя». «Как? Скажи мне, как ты хочешь, чтобы я это сделала». «Как угодно, — сказала Энди, сдавшись, не в силах продлить это ни на секунду больше. — Заставь себя кончить. Делай все, что нужно. Сейчас». «Проси…» «Пожалуйста, — умоляла Энди. — Пожалуйста, заставь себя кончить, пожалуйста, дай мне услышать тебя, Миранда, пожалуйста…» «Ах… да, я, ох…» «Пожалуйста, Миранда…» «Оооо! — закричала Миранда, ее голос был достаточно низким и грубым, чтобы Энди поняла, что она не притворяется, не играет даже немного. — О, о…» — и одного этого звука было достаточно, чтобы заставить Энди начать быстро работать рукой, и тереть себя ладонью, и выгибаться ей навстречу, пока она не кончила так сильно, что вся ее кисть в момент стала влажной. «О боже, да, ох», — закончила Миранда, ее голос превратился в стон. «Черт возьми, да!» — произнесла Энди. Она ахнула и выдохнула. — Это было… было круто?» Последовала пауза, пока Миранда сглотнула, чтобы вернуть себе воздух. «Да, — прохрипела она. — Да. Это было более чем круто». «Звучит здорово, — выдохнула Энди. — Это было потрясающе. Ты потрясающая». «Да? — Миранда казалась ужасно довольной собой. — Что ж. Теперь твоя очередь». Ой. Энди поерзала. «Я вроде уже получила свою очередь». «Что?» «Я не могла дождаться, — призналась Энди. — Я кончила почти одновременно с тобой» «Я тебя не слышала, — возмущенно произнесла Миранда. — Ты должна была…» «Извини, — морщась, сказала Энди. — Думаю, я все еще не знаю, что такое терпение». «Очевидно, нет, — фыркнула Миранда. — Как эгоистично с твоей стороны». «Я знаю, — робко сказала Энди. — Хотя это было действительно мило с твоей стороны». «Я хотела тебя услышать». «Извини, — снова сказала Энди. — Нам просто придется когда-нибудь повторить это. Или лично, и ты сможешь меня увидеть», — добавила она с надеждой. «У меня может заболеть голова». «Может, — засмеялась Энди. — Но сейчас ты чувствуешь себя неплохо. Не так ли?» «Я полагаю, — вздохнула Миранда. Энди могла просто представить, как она мученически проводит липкой рукой по лбу. — Я имею в виду, до этого я определенно чувствовала себя хуже». Энди рассмеялась, а Миранда насколько могла, строго спросила: «В самом деле, есть хоть что-нибудь в этом мире, что не заставляет тебя хихикать?» «Я не знаю, — сказала Энди, держась за живот, зная, что из-за ее головокружения все выглядело намного смешнее, со стороны. — Спасибо. Серьезно. Это было здорово». «Ну что ж, — легко сказала Миранда. — Я рада, что тебе понравилось». «Когда мы сможем встретиться лично?» «Ты свободна в воскресенье днем?» «Ага, — сказала Энди. Видимо пришло время «выкраивать время». Что ж, это было лучше, чем его отсутствие вовсе, но все же. — А ты не устанешь после вечеринки в субботу?» «Возможно», — сказала Миранда. После паузы Энди вздохнула и сказала: «Я буду там. Во сколько?» «Приходи снова на ужин». Энди оживилась. К ужину Миранда уже могла немного прийти в себя. А после ужина у близняшек всегда было домашнее задание, а это означало… «Обещай, что у тебя не будет головной боли?» — спросила она. «Я не даю таких обещаний». «Хорошо. Я буду к… э-э…» «К шести тридцати». «Хорошо. Воскресенье, в шесть тридцать. А я позвоню тебе завтра вечером?» «У меня ужин, который будет поздно, — сказала Миранда. — Я тебе сама позвоню». «Хорошо, — снова сказала Энди и зевнула. — Извини. Я хотела сказать, что я буду ждать». «Кончить преждевременно, перевернуться на другой бок и заснуть, — сказала Миранда, как будто размышляя. — Как знакомо. Думаю, я уже была замужем за парой таких же, как и ты». «Миранда! — воскликнула Энди, на что Миранда усмехнулась. — Это было сейчас очень низко!» «Прости, — сказала Миранда. — Думаю, мне просто захотелось на мгновение выйти из роли». «Да уж. Ну ты тоже меня прости. Я просто не могу держать свои глаза открытыми. Я лучше пойду спать, — она остановилась и добавила. — Но сначала я должна вымыть руки». Миранда хмыкнула, но это было больше похоже на усмешку. «Не позволяй мне отвлекать тебя от заслуженного отдыха, — сказала она. — Спокойной ночи». Как и прошлой ночью, ее голос был необычно мягким. Это придало Энди смелости сказать: «Хорошо. Тебе тоже. Спокойной ночи. Люблю тебя». «Я… да, — сказала Миранда, и теперь у нее перехватило дыхание. — Спокойной ночи». Затем она повесила трубку. Энди моргнула, а затем ненадолго нахмурилась, глядя в потолок. Это было странно. Миранда, похоже, не собиралась отвечать на эти слова, но она явно была не против их снова услышать. На самом деле, судя по тому, что она позвонила Энди непозволительно поздно прошлой ночью, эти слова были для нее очень важны. Конечно, настоящим испытанием будет, когда Энди наконец сможет сказать их ей лично. Если бы она могла набраться смелости, и глядя прямо в глаза Миранде Пристли произнести: «Я тебя люблю»… Как вообще можно было сделать что-то подобное? Энди надеялась, что она была лучше, чем те, за кого раньше выходила замуж Миранда. Но тем не менее она последовала их примеру, перевернулась, выключила лампу и крепко заснула. Мытье рук может подождать до утра.***
Однако следующей ночью секса по телефону не было. Не было и игривости. Верная своему слову, Миранда позвонила Энди. На часах было почти одиннадцать вечера, а ее голос был резким и коротким, когда она поздоровалась и осведомилась о благополучии Энди, как будто ту должны были отправить на расстрел с минуты на минуту. «Что случилось?» — спросила Энди. «Ирв уволил Джослин сегодня утром», — сказала Миранда. «О нет, — поморщилась Энди. — Но… ты же этого ожидала, не так ли?» «Джоселин этого не ожидала, — сказала Миранда. — Мне пришлось мириться с ее воплями и слезами до того момента, пока охрана не вывела ее за дверь. По крайней мере, Ирв избавил тебя от этого унижения». Энди вздрогнула, радуясь, что она избежала этого жалкого унижения. «Она, конечно, подаст иск о незаконном увольнении. Без сомнения, она получит за это деньги». Энди и в голову не приходило сделать что-нибудь подобное. Ко всему прочему она не думала, что у нее хватило бы на это энергии или злости, и она определенно не хотела больше привлекать внимание Ирва к своим отношениям с Мирандой. «Я очень надеюсь, что она получит… а еще я надеюсь, ты, вероятно, дашь ей рекомендацию или…» Энди замолчала. Наступил момент тишины. «В любом случае, я надеюсь, что у нее все будет хорошо». «Было по меньшей мере очень неловко слышать, — сказала Миранда. — Как Аманда задалась вопросом, захочет ли следующий главный редактор в свой кабинет новую офисную мебель или оставит мою на память». «Что?» — удивленно и в тоже время недоверчиво спросила Энди. «Итак, сегодня я потеряла двух подчиненных, — сказала Миранда. — Что чрезвычайно раздражает». «Что ты планируешь теперь делать?» «Нанять двух новых редакторов, — вздохнув, сказала Миранда. — Отдел кадров раздражает меня теперь еще больше, чем обычно». «Я не это…» «Что еще? Помимо этого? Посмотрим, — продолжила Миранда. — Сейчас я разыгрываю свои карты». «А было что-нибудь хорошее?» — нерешительно спросила Энди. «Элеонора наконец сделала хоть что-то правильно». «Она сделала? — Энди улыбнулась. Это было здорово. — Что?» «Я не помню, — устало сказала Миранда. — Я просто вспомнила сейчас, как с удивлением наблюдала за ней пару секунд». «О, ммм, — сказала Энди и решила, что пора перестать говорить о работе. — Хорошо. А как дети?» Миранда всегда была счастлива рассказывать о своих дочерях, которые, очевидно, хотели, чтобы Энди узнала, что они обе хорошо сдали последний тест по французскому. Что касается ожидаемого мальчика: «Я смогу рассказать тебе больше только в пятницу вечером». «Пфф», — сказала Энди, вспомнив, что следующее обследование Миранды у доктора Вишванатана было в пятницу днем, и сразу почувствовала себя невероятно удрученной, когда снова поняла, что не сможет пойти туда вместе с Мирандой. «Верно. Я бы очень хотела пойти с тобой». «Да, я знаю, — сказала Миранда. — Хочу тебе сказать, что не беру с собой Элеонору». Не смотря на то, что Энди прекрасно знала, что Миранда все равно поступит по своему, она все же слабо сказала: «Что ж, но она могла бы быть полезна». «Я не беру Элеонору, — повторила Миранда. — Позвони и поговори с твоим любимым администратором с собаками, если тебе так нужен шпион». «Я почти уверена, что это незаконно». «Ну что ж, — сказала Миранда. — Если чужая некомпетентность действительно вызывает у тебя такие волнения, ты можешь лично позвонить в клинику и назначить мне кесарево сечение». Глаза Энди широко распахнулись. «Я могу — что?» «Запиши меня на кесарево сечение, — нетерпеливо повторила Миранда. — Июль уже на половину расписан, но я должна быть свободна где-то в середине месяца. Подожди минутку, дай мне открыть свой календарь…» «Ты должно быть шутишь, да?» — спросила Энди. Честно говоря, даже зная Миранду, она не могла в это поверить. «Почему я должна шутить с такими вещами? — спросила Миранда. — Ну вот, верно. Да. Мой срок около шестнадцатого июля, разве доктор тебе не сказала? В любом случае, почему бы тебе не позвонить и не записать меня…» «Записать… тебя…». «…скажем, на выходные двенадцатого числа. В эти даты я достаточно свободна. Если у доктора Вишванатан есть какие-то возражения… но я не могу представить, почему они у нее могут быть». «Я тоже не могу, — слабо сказала Энди. — Двенадцатое. Хорошо. Я позвоню завтра». «Я надеюсь… — Миранда откашлялась. — Что ты не против?» «Нет, совсем нет! — быстро сказала Энди. — Нет. Я имею в виду, лучше я займусь этим, чем Элли. Абсолютно точно. И я позабочусь о том, чтобы у меня тоже были выходные». Конечно, к июлю она сможет придумать какое-нибудь оправдание для Найджела, почему ей нужно взять отпуск по уходу за ребенком, или как это там называется? «И, знаешь, после этого тоже, если… понадобится… Ну…» «Да, — Миранда снова откашлялась. — Хорошо. Дай мне знать, когда все сделаешь». «Я позвоню им завтра в первую очередь», — пообещала Энди, абсурдно радуясь тому, что она снова была ответственна за что-то в расписании Миранды. «Хорошо, — повторила Миранда. — Теперь мне надо отдохнуть. Обещаю позвонить завтра снова». «Да, конечно, — сказала Энди, стараясь не показаться сильно обеспокоенной. — Иди, отдохни. Я буду ждать твоего звонка завтра». «Хорошо, — сказала Миранда и замолчала. — Тогда до завтра». «Спокойной ночи, — сказала Энди. Затем была еще одна короткая пауза. — Люблю тебя», — добавила она. Она услышала, как у Миранды перехватило дыхание, но все что Миранда сказала ей прежде чем повесить трубку, было только: «Хорошо. Спокойной ночи». «Ну да, конечно! — с досадой выкрикнула Энди в пустой телефон. — Не говори этого мне в ответ, это ведь может тебя убить!» Боже. Она ни разу не удостоилась получить даже скупое: «Я тоже». Ну… может быть, она услышит это завтра вечером? Или когда-нибудь в ближайшее время? Правда? Энди решила думать, что у Миранды просто были проблемы со связью. Она фыркнула, подключила телефон к зарядному устройству и выключила свет.