Четыре месяца спустя
Солнце своим золотым светом освещало пустынные барханы, огромные скалы и не менее огромные камни то тут то там разбросанные. Вся пустынная живность просыпаясь вылезала из своих скромных укрытий для того, что бы поесть. Из небольшой пещерки вылез маленький любопытный скорпиончик породы "мёртвая голова", красного окраса с жёлтыми глазками-бусинками. Оглядев местность, малыш держа жало в остро, засеменил крохотными ножками по песку, ему было интересно всё, всё хотелось узнать и увидеть а заодно, если конечно будет можно, то и попробовать на вкус. Внезапно малыш был поднят на высоту 2,5 метров "клювом" (?) собственной матери– огромной скорпионихи мёртвая голова, матерь знала что детёныш ещё не готов к прогулкам по пустыне и слаб, поэтому она вернула дитё в своё гнездо в пещере.Тем временем
По пустыне бродило высоченное чудище, своим смрадом заставляющее всех животных убегать куда глаза глядят; уходят под землю скорпионы "мёртвая голова", и пустынные черви, дикие пеаверы и вавабы разбегаются кто-куда, проносится мимо ног чудища напуганный разношёрстный табун леорадов. С зубастой пасти чудовища капала вонючая, серо-коричневая слюна от одного вида койей нормального человека потянет блевать, оленьи уши безвольно повисли на почти лишённом кожи черепе на котором как венец находились лосьи или оленьи рога. В глазах полуоленя не было ничего кроме безграничной, безумной ярости и открыв огроменную, длинную, зубастую пасть, чудище издало рык оглушающей мощи, от которого все животные начали разбегаться в панике. Одна бледно-жёлтая ваваба, не рассчитав собственных сил и залетев в окно серебряной пирамиды, на полной скорости врезалась и упала в сумку девушки обладательницы ярких бирюзовых глаз– царицы золотого города, сестры-близнеца Кефера что неделю гостила в пирамиде у своего старшего брата – фараона Эксатона, но на данный момент Сехмет спокойно собирала свои вещи, что бы отправиться в Египтус к своему брату близнецу. "Так, это последнее. Осталось только со старшим попрощаться и можно в путь-дорогу отправляться." — Подумала девушка вытирая пот со лба. Застегнув и взяв в руки сумку Сехмет с немного меланхоличной улыбкой оглядела свою комнату с тёмно-синими стенами, полупустым шкафом в коем раньше находилась чистая одежда разного оттенка пурпурного цвета, на близстоящих рядом с шкафом полках находились разнообразные, ну, и куда же без этого опасные химические вещества, большое количество которых что она что Осирис сочли опасными. Большинство химикатов, в нужном, конечно же, количестве уже были в находящейся в Египтусе лаборатории Сехмет. Львица уже было направилась к выходу, как почувствовала небольшие толчки которые прекратились довольно быстро. "Что это было?" — Промелькнула на миг эта мысль в голове девушки, однако решив что ей просто показалось львица вышла из комнаты, заперла её и подпрыгнула от неожиданности: позади неё оказался Карнак – тюремщик серебряной пирамиды. — Тьфу ты, — Сехмет с облегчением вздохнула. — Напугал. Ничего не говори, знаю, тебя направил сюда мой старший брат что бы ты провёл меня в тронный зал. — Карнак молча кивнул. В последнее время тюремщик был крайне неразговорчив, нет, он и раньше болтуном не был но сейчас, он словно зашил себе рот. Он до сих пор не может оправиться от того инцидента в Кровавой долине, да, такие воспоминания не скоро из головы даже обычного человека уйдут, что уж тут говорить про мумию. Кхм, что-то мы отвлеклись. Сехмет дойдя до тронного зала увидела старшего брата, Тигрицию, Кефера и... — Опа, какие люди в Голливуде. Рамзес, ну ёли пали, я же сказала тебе; вернусь в этот понедельник. Что тебе было... но спасибо,— В душах воина и царицы стало очень тепло, так как пять тысяч лет назад но это чувство не было подростковой влюблённостью, вызванной всплеском гормонов. Это была жаркая, но не пошлая, не подумайте чего Боже, взаимная любовь. — Ну, встретимся через четыре недели, брат — С улыбкой на лице сказал золотой фараон серебряному, на что второй кивнул молча смотря на то, как его младшая сестра после того как попрощалась со старшим садится в золотой челнок рядом с метаморфом и улыбается ему, тепло и нежно. Ну а тем временем Эксатон и Кефер пожав друг другу руки попрощались, и золотой фараон присоединился к сестре и воину на челнок, коим управлял Рамзес, тронулся в путь. С помощью световых двигателей челнок летел над пустыней довольно быстро, пролетая мимо песчаных барханов и огромных камней, которые когда-то были огромными скалами но из-за эрозии потеряли своё былое величие. Но вот в далеке показались стены любимого города, и Рамзес ускорив челнок привёз в Египтус венценосных близнецов. Фараона и царицу поклонившись встретила Нейт – белокурая девушка- дневной страж врат Египтуса (ночным стражем является Собек): Мои фараон и царица, добро пожаловать в город. — Близнецы и воин поздоровавшись со стражем проследовали в главную пирамиду. Весь этот день Маат чувствовала себя немного худовато, живот неприятно тянуло и женщина решила отправиться вместе с мужем (он взял выходной) в роддом к Таурт. Бегемотиха была очень рада увидеть супружескую пару. — И так, что же вас волнует? — Тот помог своей жене сесть на кресло; к этому времени её округлившийся живот был уже очень большим. Глубоко вздохнув и придерживая округлый живот, судья начала говорить аккушерке свои подозрения: — Мне кажется скоро начнутся роды, так как воды потихоньку начинают отходить. — Антропоморфная бегемотиха спокойно повела Маат и Тота в хорошо освещённую предродовую палату, стены в которой были чуть светлее янтарно-оранжевого пола, на котором стояло односпальное ложе на колёсиках, на коем роженица должна будет спокойно, хотя как Сий процесс можно назвать такими словами как "спокойно", разродиться. Перед ложем стояли стол и стул для акушерки, на котором находились разнообразные инструменты для измерения длины дитя, его веса а так же пара свитков из папируса и нежно-турмалиновое перо, которым Таурт будет записывать в этих свитках важные показатели. — Вам бы присесть, дорогая. — Заметила акушерка, когда увидела что женщина задумчиво смотрит куда-то вдаль. Тут в помещении возник до ужаса неприятный, отвратный запах гнилой плоти заставивший всех кто находился поблизости морщить лица от отвращения: — Фу, откуда вонища?— Еле подавив рвотный рефлекс пробормотала Таурт, а за тем подозвала к себе смуглого шрамированного паренька с разными глазами : Адджо, узнай что за хрень там происходит. Сама отойти я не могу, мне надо следить за роженицей. — Кивнув женщине Адджо направился узнавать первопричину такого "аромата". Сам Адджо был когда-то солдатом воинства Кефера, но после полученных в бою сильных травм; лишения глаза, запястья левой руки и правой стопы отправился на пенсию и переучившись, стал медбратом в роддоме Египтуса. Оказывается ужасную вонь чувствовали все граждане золотого города, и никто не знал причину её возникновения и в конце концов сильно разозлившись и едва не наорав на старую женщину, которая, к слову, была крайней кого спрашивал медбрат, Адджо скрипя зубами протопал до огромных врат Египтуса. "Да что же это такое?! Слышу звон, не знаю где он, какой-то."— Раздражённый парень даже не стал спрашивать Нейт и её мужа Гиксоса, которому стало не по себе от вони– мутило чёрт знает как, бедолага еле сдерживался что бы его не вырвало. Внезапно раздался громкий как раскаты грома рёв; из под земли начало вылезать огромное чудовище с лосьими рогами, грязно-коричневая шкура свисала с его рук и жуткой морды, с огромными 30 сантиметровыми клыками а часть черепа вообще была оголена! Гиксос, оттолкнув Адджо и Нейт под возмущения первого, метнул своё копьё в чудовище прокричав: — "Жало скорпиона!"— Оружие попало в глаз чудищу, но от того не последовало никакой реакции, окромя громкого рыка.Тем временем
Маат спокойно рассматривала интерьер комнаты, держа за крыло своего изрядно нервничающего мужа Тота, как бы говоря что они готовы, и то, что и они и их дочерь будут в полном порядке, в особенности когда за ней наблюдает Таурт– опытная в этом деле женщина. Тут все трое услышали громкий рёв, и усилился тошнотворный запах гнилой плоти, от которого может поплохеть любому. Внезапно Маат почувствовала очень сильную боль: у неё от испуга начались схватки и женщина крича одной рукой схватилась за живот, а другой до боли сжала крыло Тота: — *Судорожный вздох* Началось, да...— Скорее не спрашивая а подтверждая произнёс ибис, помогая своей жене вместе с акушеркой лечь первой на кушетку. —Ай, уф... а "хорошее" времечко выбрала наша малышка для... А-а-ай, появления на свет. — Схватки не останавливались, а становились всё сильнее и больнее. Таурт следя за тем, как проходят роды не переставая ни на одну секунду твердила: — Давай дорогая, дыши! Дыши! Дыши! Ох, небеса... я так понимаю, ждать Адджо бессмыслен... — В палату на всех парах вбежал ранее названный Адджо, только успевший напялить халат, акушерка ворчливо пробурчала "Опа, вспомни дурня а вон – рядом он." — Парень отмахнувшись от недовольных ворчаний бегемотихи предупредил троицу о том, что на город нападает жуткое чудовище: — Уши у него, короче ослиных и висят у оголённой жуткой черепушки так, как висит колбаса на жёрдочке. Зубищи у него огромны и остры как длинные кинжалы! А рога то его, пребольшие и лопатообразные но размером они с небольшое судно Египтуса! И-и-и, это... от него так несёт жутко. — Поблагодарив парня за сказанную информацию Таурт приказала ему вымыть руки и помочь ей в принятии родов. Загадочное чудовище разрушив ворота Египтуса продвигалось всё дальше и дальше, круша прекрасные дома и сея тут и там панику среди людей. Солдаты старались усмирить, жуткое существо, но оно было словно неубиваемым. Бедный старичок в озёрного цвета схенти попытался кое-как вынести из разрушаемого чудищем здания, что раньше был его домом, свои скромные пожитки: документы, одежду и крохотный мешочек с золотыми монетами – это по сути всё, что сий гражданин имел. Внезапно дверь ведущую к выходу из дома завалило и старый мужчина оказался заперт в бетонной коробке. Несчастный, не видя другого выхода и подумав, что прожил весьма не дурную жизнь, забрался на подоконник и спрыгнул в низ с окна, от сильного потока воздуха его глаза заслезились и он зажмурившись ожидал смерти, однако почувствовал как кто-то подхватил его – это был Гор, сын Исиды. — Я отведу вас в безопасное место, подальше от этого чудища. — Еле-еле пробормотав слова благодарности старичок потерял сознание так как перенервничал. — Ёмаё, ему словно все наши атаки по боку! — Нахмурившись сказала Нейт, белокурая девушка тяжело дышала поняв что все атаки золотого воинства не причиняют вреда и боли этому страшному существу, а вонища от чудовища выводила из строя парней с более слабыми желудками; некоторых солдат начинало от запаха неплохо так мутить. И тут чудище ушло под землю, аки какой-нибудь пустынный червь издавая глухие, жуткие стоны. Чудовище ушло, а запах гнили остался. — Что это за чудовище?! — Еле справляясь с рвотным позывом, возмущаясь произнёс один из солдат золотой армии. Но увы и ах, ответа на его вопрос не знал никто.10 часов спустя
—Дыши, дыши, понимаю это больно но не переставай дышать.— Не уставая твердила антропоморфная бегемотиха судье, а та же, в какой-то степени, спокойно выполняла все указания акушерки; уже пошли потуги – сокращение поперечнополосатой мускулатуры брюшного пресса, диафрагмы и тазового дна. — Давай, дорогая ты сможешь! — Старался подбодрить свою жену антропоморфный ибис, на что от женщины последовали небольшая улыбка и еле заметный кивок, опосля Маат зажмурившись и задержав дыхание продолжила тужится и внезапно почувствовала самую сильную боль, которую она только ощущала и тут снова возник этот ужасный запах: — А-а-а! В-к эт-этом городе можно хотя бы разродиться спокойно?! — Не выдержав закричала Маат – её в крайней степени задолбал аромат этой гнилой амброзии: То война между братьями, то война с Кровавой долиной, то чудовища всякие нападают на наш город и пугают народ! — Внезапно в окно пролезла чья-то длинная грязно-розовая лента, покрытая струпьями, и жуткими пятнами: — Какого... — Только и успел произнести Тот как появился внезапно из ниоткуда Бес – добрый мужичок из правящего совета, и отрубив добрую часть гнилой мышцы он прошипел: — Не смей трогать мою племянницу, чудовище! — А Таурт взяв в руку специальную, хватательную метёлку со словами: — Фу, чёртова антисанитария, ПРОВАЛИВАЙ С РОДИЛЬНОГО ЭТАЖА! — Выбросила гнилую плоть в окно, едва не убив старичка в озёрного цвета схенти, который от очередной порции страха весь уже скукожился, но хвала небесам кусок приземлился в метре от дедульки на что сей с облегчением выдохнул. Однако не смотря ни на что чудовище всё пыталось добраться до роженицы и ещё нерождённого младенца, и оно было настроено так решительно, что Таурт решила от греха подальше перевести Маат в другую палату, подальше от рычащего и смердящего монстра.—Это бесполезно, мы просто в пустую тратим силы...
—Это чудовище, что по запаху, что по внешнему виду давно не жилец, Сехмет. Однако, я посмотрел состояние души этой тварюги.
—И какое оно?
—Никакое.
— Э-э... ты сейчас серьёзно Анубис?
—Я не шучу в подобных ситуациях, подруга.
— Ай, ладно, ладно, не будем терять зря время. Бежим! Эта срань на беременных позарилась!
— БЛЯТЬ, ТАМ МОЯ БЕРЕМЕННАЯ ЖЕНА!
—*Тяжело дышит* ... Вот, возьми этот аппарат. Мне, я знаю что надо сделать!
Золотые близнецы летели на небольшом летающем катере к роддому – так как именно его атаковало чудище, пытаясь зачем-то схватить беременных или уже рожающих женщин. Кефер с беспокойством посмотрел на Сехмет: — Сехмет, ты уверена что иного выхода нет, и я ничем не смогу тебе помочь? — Львица направив взгляд своих бирюзовых глаз на брата коротко сказала, как отрезала: — Иного выхода у нас нет, и это 100%. Только огонь может нанести ему сильный урон и ослабить его. Не забудь про аппарат связи, который я передала Анубису, как только я попаду в чрево зверя главный похоронных дел мастер включит изобретение и мы сможем найти источник силы зверя, и заодно понять, почему этот кусок гнили ещё жив. — Золотые близнецы далеча летели молча. Быстро долетев до песочно-персикового здания – роддома благодаря световым двигателям, очам Кефера и Сехмет предстала жуткая картина: жуткое нечто пыталось добраться до несчастных, испуганных сией картиной гражданок Египтуса, а те под предводительством Таурт прятались в дальние комнаты и запирались в них на семь замков, что бы это смердящее существо их не достало. — Чт... — Не успел золотой фараон произнести даже слова, как лосеподобный монстр направил на золотых близнецов взгляд своих ярких как два факела глаз, и от этого действа из них вязкой жижей гнилостно-жёлтого оттенка потёк гной, трупный запах стал намного, намного хуже заставляя всех людей в диаметре 100 метров скурвить лица. Сехмет, взглянув в глаза чудищу, предугадала дальнейшие действия полулося: схватить Кефера и... девушка не могла позволить этому случиться и запустив несколько огненных сфер размером с большущий глобус в грязно-коричневое тело чудища отвлекла его от своего брата-близнеца. Оглушительно заревев, чудовище старалось найти львицу, однако та была более проворной чем громадная туша, быстро двигаясь и уворачиваясь от когтистых лап, Сехмет не забывала наносить с каждым разом всё больший урон своим ярким и жарким пламенем, тем самым отводя чудовище подальше от роддома и своего брата. К запаху гнилья примостился ещё и запах палёной шерсти, атаки львицы довольно таки сильно потрепали чудище. — Что она делает?! — Схватившись за сердце крикнул Рамзес, хотя он знал что львица уже успела каким-то непонятным образом на пару со своим другом - шакалом придумать план по уничтожению этого монстра, он переживал за девушку, которую любил. — Отвлекает этого чертилу, очевидно же. — Проворчал мужчина с головой шакала. Внезапно даже для самого себя, так как Рамзес был почти всегда спокоен и рассудителен, воин метаморф громко закричал на главного похоронных дел мастера: — А ТЫ ТО ЧЕГО СТОИШЬ?! — И уже собирался пойти на помощь царице, как его остановил Анубис, сказав что ни воин ни шакал ей пока что помочь не могут: — Сехмет не хочет подвергать тебя опасности, ну сам посуди; она же может и в тебя попасть ненароком! Опа, а вот это уже плохо. — Шевельнув ушами произнёс Анубис, так как чудище начало уходить под землю, прятаться! Или же, всё это была примитивная ловушка наподобие кишечнополостных животных, так как существо, сильно раскрыв широкую пасть, замерло в ожидании. Держа наготове огонь Сехмет не сводила своих бирюзовых глаз с чудища, чувствуя как её львиное сердце ударяется о рёбра, как пламя одаривает своим жаром и светом близлежащую территорию. И тут царица нанесла удар чудищу прямо в широко открытую пасть, тем самым заставив чудовище выползать из песчаного укрытия, сотрясая и без того отвергающую чудище землю. " Я надеюсь, ты знаешь что делаешь, сестрёнка..."— Меж тем подумал Кефер видя как Лосечеловек раскрыв клыкастую, ужасную пасть уже потянул к Сехмет свои когтистые лапы, как девушка пробежав по правой руке чудища и оставив по всей конечности дорожку яркого пламени запрыгнула на страшную морду. Выпучив острые как бритва когти, львица вцепилась в свисающую шкуру покрытую грязно-бурой, жёсткой не то шерстью не то щетиной за тем Сехмет ослепив жуткого лосечеловека своими сферами яркого огня подскользнулась на гное и еле-еле ухватившись за тёмно-жёлтый клык спрыгнула прямо в смердяшую гноем и кровью пасть, однако приземлилась она не очень удачно; её ноги застряли между шатающимися тёмно-жёлтыми зубами а чудище уже закрывало свою уродливую пасть с острыми как бритва зубами. Как только челюсти лосечеловека замкнулись, вниз упали окропя землю алой кровью две ступни в золотых сапогах вместе с добрыми половинами икр, народ Египтуса с ужасом смотрел на это, громко закричав. — Н-нет... — С ужасом в глазах и горечью в голосе прошептал Рамзес: — Нет, нет, нет! О, небеса... АЙ! — Анубис схватил кареглазого воина за плечи и хорошенько так встряхнув прорычал: — Спокойно, она сейчас в порядке, ну, не считая ног. Сейчас мы с Кефером и тобой с ней свяжемся, а пока Нейт, отведи своего муженька в лазарет а то он совсем расклеился. — Опосля Анубис парализовал своим ядовитым пламенем монстра. Далеча антропоморфный шакал достал аппарат в виде синего ромба и нажал большим пальцем правой руки на середину изобретения; следовательно появилась ярко-синяя голограмма, правда в ней ничего не было видно окромя темноты: — Приём, приём! Царица Сехмет, как слышно? — Загорелось ярко-оранжевое пламя в свете которого ясно было видно антропоморфную львицу в пасти чудища, Сехмет щурясь и кусая губы от неимоверно сильной боли сквозь зубы ответила: — Ш-ш-ш, н-кхм, на данный момент нахожусь в пасти "лося", вас хорошо слышно, — Рамзес тяжело дыша старался успокоиться, говоря себе о том что с его возлюбленной всё в порядке, окромя ног и что для Сехмет это и не проблема вовсе, она и похлеще травмы лечила и того что она находится в пасти неизвестной срани – вот это уже было не в порядке никаких вещей. — Внутри всё покрыто струпьями и трупными, извините за тавтологию, пятнами, — Продолжала как ни в чём не бывало львица, уже остановив кровь своей магией и передвигаясь ползком так как на месте ступней и половины двух икр у неё же теперь обрубки — Мх-мы подбираемся ближе к корню языка. У-у-у, как тут всё плачевно. — Сказала Сехмет осмотревши ямки надгортанника, полностью сгнившие и превратившиеся в непонятные буро-бордовые щели, за тем девушка с силой надавила на корень чудовищно огромного языка лосечеловека– никакой реакции не последовало. — Это подтверждает все наши с Анубисом и Осирисом подозрения; это чудище – существо хаоса, которого привлекло в наш город большое количество беременных. Похищая дам на сносях он старается всеми способами сделать из младенцев себе подобных, высосав все жизненные силы из их матерей. Однако, не поймав ни одной роженицы, ни, на худой конец воина с сильной магией, он начал постепенно ослабевать и из-за этого принял попытку уйти под землю. Если бы он ушёл то... в один ужасный момент он бы вернулся, схватил беременную женщину и... Ох, не для всех эта информация, не для всех. Ну, я пойду дальше разбираться, только уже с его сердцем. — Далеча львица прошла в глубь, и дойдя до гортанной перегородки или от того что от сей осталось; скурвившегося, морщинистого нечта, остановилась вцепившись острыми как бритва когтями в гнилую плоть, освещая себе путь огненной сферой. Пока что не было ничего такого страшного, окромя самого нахождения там девушки. Воткнув скальный крюк в более - менее нормальные, ака крепкие участки надгортанника, царица спустила вниз по трахее длинную крепкую верёвку, и проверив на всякий случай прочность закрепления крюка в мясе аккуратно спустилась вниз. Дальнейшая картина повергла Сехмет в искреннее удивление и смятение; от лёгких фактически не осталось ничего, так как всё сгнило. Одна только сердечная мышца держалась на соплях и добром слове, а именно с помощью аорты которая почему-то светилась белым, бежевато-коричневым и электрическим голубым сиянием и тут: — Эй! Приём, как слышно? — Раздался громкий и взволнованный за подругу голос Анубиса, от которого львица вздрогнула: — ?! А, слышно нормально, я уже нахожусь у сердечной мышцы этого существа, всё оказалось куда проще чем я ожидала; я ожидала лицезреть рак лёгких и через них же, минуя раковые клетки добираться до сердца этого существа хаоса. Само сердце размером с хорошую такую пивную бочку, и что удивительно; оно выглядит намного лучше остального тела чудища. А это что?.. ?! — Из сердечной мышцы с молниями, морозом, бежевато - коричневыми камнями вылетели четыре сферы, размером с крупный жемчуг, и окружив Сехмет засияли ещё сильнее. Девушка не без удивления и ужаса увидела на них изображения троих мужчин, до боли похожих на её братьев. Хотя нет, это и были её братья; все они внешностью своей пошли в отца – красивое лицо, миндалевидные глаза голубого и зелёного цветов, а так же у троих братьев волосы были скатаны в дреды так же, как у их отца. Только один из средней троицы детей Ра имел иссиня-чёрные волосы – сему были подвластны мороз и снег. —Небеса… это мои братья! — Ярость вспыхнула в сердце львицы ярким огнём и Сехмет, направив поток огненной энергии, уничтожила сердце чудища, низвергла туда откуда его обладатель пришёл – в пучины хаоса. Пока всё внутри зверя начало рассыпаться в пыль, три сферы начав с огромной скоростью кружить вокруг Сехмет, подхватив девушку и совместив свои атаки создали выход из груди чудища. Зверь зарычал в последний раз, пока пустынный ветер окончательно не рассеял огромное тулово, народ радостно возликовал тому что страшное, смердящее нечто уничтожено. Кефер, Рамзес и Анубис со всех ног побежали к тому месту, где ранее стоял огромный лосечеловек. Глазам золотого фараона, воина и похоронных дел мастера предстала странная картина: трое смутно знакомых мужчин и царица без сознания лежали на обжигающе горячем, золотистом песке. У одного из них, с иссиня-чёрными волосами не было ног, только еле видные обрубки, у другого до локтя отсутствовала правая рука. Лишь третий выглядел более-менее нормально, не считая порванной в дребаладан одежды, однако лица его не было видно, ибо лежал он лицом вниз. — Сестрёнка…— Только и успел произнести подходящий к постепенно приходящей в себя Сехмет Кефер, львица щурясь от лучей яркого солнца осмотрела свои обрубки, больно, конечно до слёз и скрежета зубов, но слава небесам хотя бы не кровоточат. — Ш-ш-ш-ш, Кефер… им тоже нужна помощь. — Рамзес аккуратно поднял девушку на руки, и у кареглазого метаморфа застрял ком в горле: — Сехмет, это было очень опасно! Я чуть с ума не сошёл… — Кефер с изумлением смотрел на троицу, и переваривал только-что поступившую информацию; его братья всё это время были пленены существом грёбанного хаоса! И именно из-за того зверя его сестра покалечила себя, специально подставив под клыки чудища свои ноги так как существо хаоса может поглотить существо порядка тогда, и только тогда когда тело второго полностью цело. Трёх братьев в срочном порядке отправили в лазарет на переносках, так как те на данный момент были в очень плохом состоянии ко всему прочему без сознания. Их младшая сестра Сехмет тоже отправилась в лазарет, вернее её туда на руках отнёс Рамзес, неустанно повторяя то, как он дорожит девушкой и как сильно он переживал за неё. — Кефер тоже переживал, но ты ему всё рассказала… ты даже поведала план своему другу, мне не сказав ничего. — Львица прыснув в кулак ответила: — Пхах, ты бы ничем помочь не смог. Такую нелицеприятную форму жизни только огнём уничтожать лучше всего получается, иначе никак. — Дальнейший путь до лазарета царица и воин прошли молча, иногда переглядываясь и улыбаясь простыми, как чистый лист папируса, уставшими улыбками.В роддоме
Маат и Тот светились от счастья – их маленькая девочка наконец-то появилась на свет; маленький антропоморфный ибисёнок чьё оперение было медного окраса, длинный серповидный коричневый клюв как у своего отца, однако кроха унаследовала нежно-голубые глаза и бордовые как у своей матери, мягкие волосы. — Она, наша крошка… — Прошептал Тот, снимая очки и вытирая беспощадно набегавшие на глаза слёзы, а Маат с уставшей от долгих родов, но счастливой улыбкой держала свою дочь на руках, пока Таурт убирала белую, уже не нужную ни матери ни ребёнку скорлупу. Бес был неописуемо рад за свою племянницу и её супруга настолько, что аж если бы не его жена то он бы всё разгромил в весёлом танце, не специально конечно же. Виновато улыбнувшись Бес тихо сказал: — Хах, да, извини дорогая. Просто я так счастлив за этих двоих! — Бегемотиха снисходительно хмыкнув похлопала по широкому плечу своего супруга, говоря мол ничего, бывает и то что бы он был осторожнее в следующий раз. — Кстати, как вы назовёте свою кроху? — Взглянув на Тота и Маат тихо произнесла антропоморфная бегемотиха, на что новоиспечённые родители переглянувшись ответили, что назовут девочку именем Сешат– "та кто отмеряет годы жизни". — Чудесное имя, для чудесной девочки. — Радостно сказав сии слова, акушерка вместе с Бесом оставили супружескую пару наслаждаться их дочерью . В лазарете для Сехмет сделали протезы золотого цвета, заместо утраченных конечностей. Присоединяли их конечно же под наркозом, по другому никак. Как и все протезы в городе эти не нуждались в машинной смазке и имели огнестойкость, так что им огонь их обладательницы – яростной богини, был не страшен, как и вода, которая словно резиновые мячики отскакивала от поверхности протезов из-за гидрофобности материала, из которого они и были созданы. Право львице пришлось поваляться ещё недельку-другую в лазарете и постепенно отходить от наркоза, и ко всему прочему ещё и привыкать к протезам. Но вскоре всё более-менее наладилось, никакие звери хаоса не приходили и не терроризировали народ Египтуса. — Ты точно хорошо себя чувствуешь? Ни каких-либо всяко-разных фантомных конечностей, ни неудобств? — Уже, наверное, раз в пятый за день спросил Рамзес Сехмет, изрядно этим подзадолбав девушку: — О небеса, Рамзес! Пятый раз за день спрашиваешь, говорю я тебе: я в полном порядке, никаких "фантомных конечностей" я не ощущаю, успокойся пожалуйста с этим. Я прекрасно понимаю, что ты любишь и беспокоишься обо мне, но эти все лишние переживания плохо скажутся на твоём здоровье, чего лично я не хочу. Я люблю тебя, и желаю видеть тебя в добром здравии, без синяков под глазами. — Далее тему со зверем хаоса львица и воин не затрагивали, мирно беседуя на различные темы пока Рамзес под удивлённый взгляд своей возлюбленной не встал перед ней на одно колено и не достал небольшую коробочку со словами: — Кажется, моё признание затянулось, где-то на пять тысяч лет. Но даже находясь в договорном браке с Зэмой, я никогда не забывал тебя. Я не мог и не могу выкинуть из головы твою прекрасную улыбку, твои яркие как сияние небесного светила, наикрасивейшие глаза, нежные руки и голос, твой ясный лик неоднократно посещал меня во снах, будоража мои душу и сердце. Ты сильная личность, прекрасная сестра и царица Египтуса, даровавшая вместе с братьями долгожданный мир удручённому войной народу…— У Рамзеса сбилось дыхание, зарделись предательски щёки выдавая его с потрохами, голова словно налилась свинцом а сердце успев пару раз замереть старательно навёрстывало упущенные удары. Сехмет смутившись от сиих слов лестных не стала перебивать метаморфа, и кареглазый воин продолжил: — Сехмет, моя золотая царица и дражайшая возлюбленная, ты выйдешь за меня замуж? — Метаморф открыл коробочку, и в свете ламп сверкнуло золотом обручальное кольцо с одним огромным сапфиром посередине, окаймлённым алыми рубинами. Девушка в изумлении ахнув прикрыла уста дланью своею, словно алая зорька загорелись её ланиты на прекрасном лице, и львица тепло улыбнувшись ответила: — Я… о небеса превелики, Рамзес! Да, да, да чёрт возьми! Я согла… кхе-кхе, согласна. — Сехмет притянула кареглазого воина к себе и втянула его в долгий поцелуй полный страсти, огня, теплоты и нежности. Сильно опешив сначала, Рамзес не сразу ответил на поцелуй, но когда ответил, то ему показалось, что он достиг высшего блаженства или нирваны. Сейчас ему ничего не надо, лишь бы находиться с ней и слушать её нежный, бархатный, приятный слуху голос… —Царица Сехмет, в Египтус прибыл Серебряный фараон Эксатон. — Дверь в палату открылась и на пороге стояла Нейт– белокурый страж золотого города и застала двух возлюбленных за поцелуем: — Ик! — Нейт со смущением тихо закрыла дверь. Тем временем возлюбленные, наконец разорвав свой поцелуй, направились к выходу из комнаты, ну вернее пошёл только Рамзес взяв свою любимую львицу на руки, чем девушка была не в полне довольна: — Эй! Я могу и сама пойти, — Воин, хохотнув, открыл дверь и возлюбленные вышли, по пути встретив Нейт. Страж ворот поведала новоиспечённым жениху и невесте, о прибытии старшего брата царицы и то, серебряный фараон ожидает их в главном зале главной пирамиды. — Ясно, спасибо Нейт. — Поблагодарила Сехмет белокурую деву: А что с троицей моих средних братьев? Как они? — Взгляд Нейт стал мрачнее и сказав львице, что Оливер, Свен и Руне ожидают её в лазарете, опосля встречи старшего сына бога Ра. В главном зале золотой пирамиды старший и младшие чада бога солнца наконец-то встретились. Венценосные близнецы рассказали Эксатону всё без утайки про дамбу, хороший урожай пшеницы, про новых детей, про зверя хаоса и травму Сехмет и троицу средних сыновей Ра, оказавшихся в плену у ранее названного существа. О последнем и предпоследнем старший не без тревоги в глазах попросил рассказать более подробно. Близнецы переглянувшись неописуемыми взглядами начали говорить о том, что существо хаоса сотворило с Оливером, Свеном и Руне: — Свен лишился обоих ног, Оливер руки а Руне… м, Осирис мне сказал что его лицо пришлось собирать буквально по кусочкам, но даже после всех этих пластических операций внушительная часть носа у него отсутствует. Мне пришлось лишиться части ног, дабы не попасть в ловушку зверя. Ну, теперь чудище не сможет навредить никому, так как сердце существа хаоса было сожжено. — Далеча львица замолчав дала старшему брату время для переваривания сией информации. — А, какие ещё новости у вас есть? — Осторожно спросил своих младших серебряный фараон, на что Сехмет загадочно улыбнувшись показала руку с сапфировым кольцом на своей руке: — Ну, один воин —Сехмет с улыбкой посмотрела на Рамзеса — решил что хватит мне в девках ходить и вот, сделал предложение. И я ответила согласием. — Не знаю что старшего шокировало больше: оригинальное появление средних братьев или то, что Сехмет выходит замуж за… Рамзеса? За обычного воина не царских кровей? —Ну, к этому всё и шло. — Пожал плечами золотой фараон: Ты же помнишь, брат, что эти двое десять месяцев назад восстановили свои отношения. И я рад за свою сестру. — Сказав эти слова, Кефер нежно обнял львицу за плечи и глядя в бирюзовые глаза сестры, улыбнулся. Тут в комнату вошёл, вернее сказать вбежал Оливер: — В смысле наша сестра выходит замуж?! За него? Они ж расстались, не? — За зеленоглазым мужчиной шёл в припрыжку, даже не смотря на то, что ноги теперь ему заменяют протезы Свен – черноволосый мужчина на год младше Оливера опосля которого в главный зал вошёл Руне закрывая лицо. За троицей задыхаясь и тяжело дыша в главный зал вбежал Осирис: М-мой фараон… *тяжёлый вздох* царица… ох, я и не думал что эти трое выбегут из палаты. — Но кроме дружного, слегка удивлённого и тёплого смеха такое появление в главном зале средних сынов Ра не вызвало никаких других каких-либо отрицательных эмоций. В главном зале шло собрание членов правящего совета. Осирис, Гор и Анубис также присутствовали на собрании; а первопричиной этого послужила очень сильная активность существ хаоса; тех полусгнивших, смердящих существ. Члены совета предлагали свои варианты решения проблемы, обсуждали их со своими коллегами но последнее слово всегда было за главным фараоном, на данный момент за золотыми близнецами — Хаос может очень сильно похерить жизнь народу, а оно нам надо? — Хмурясь пробурчал в несвойственной для себя манере Бес – старичку не нравилась подобная активность хаоса с борьбе с гармонией. — Нам надо как-нибудь начать сдерживать этих существ, — Маат полностью восстановилась после родов и спокойно присутствовала на собраниях, пока с её дочуркой сидел Тот – супруг судьи. Поджав губы и помасировав переносицу Исида произнесла: Каждый раз эти твари появляются из разных мест, будь то болотистая местность дельты великой реки, будь то жаркая пустыня. Нам придётся в таком случае создать резервные полки из голубооких мумий, так как опосля двух войн наша армия не до конца восстановилась. — Маат и Бес задумались над словами Исиды, а Сет скривил морду: — Почему ты предлагаешь отправить туда мумий? Киборги с этим справляться будут намного лучше. — Хмыкнув Исида потёрла подбородок, с минуту обдумывая слова антропоморфного осла и сказала: — Ты, возможно прав, Сет, но киборги по своей натуре упрямый и строптивы, так что просто уговорить их пойти на это дело будет не просто, так как они один раз уже были на грани жизни и смерти, и второй раз не станут рисковать. Думаю что роботы тут будут как раз кстати: они неприхотливы, сильны и быстры. Но главное слово всегда будет за золотыми близнецами. — Кеферу и Сехмет больше понравилась идея с роботами, чем с киборгами так как роботы были намного сильнее и крепче чем киборги. Порешили на этом и хотели своё собрание завершить наконец, как члены правящего совета (окромя Сета и Беса с Таурт и Эксатона) почувствовали... непонятное ощущение и небольшой зуд во всём теле. —Ох тыж, это что за дела?! — Одновременно произнесли муж и жена. Ну, они вскоре всё узнают. Осирис со своими сыновьями и женой, а венценосные близнецы вместе с Маат, засветились золотым светом, настолько ярким что ослу, и супружеской паре — Бесу и Таурт, было аж больно смотреть! Всё прекратилось, и боги с искренним изумлением смотрели друг на друга, а посмотреть было на что: — У Исиды изменился головной убор; золотые "рога" с диском превратились в золотой трон, а ранее белый калазис на одной бретеле стал кораллово-красным. — Белый топ и сиреневая юбка Маат превратились в розовато-лиловый калазис, "корона" с двумя перьями исчезла, теперь её заменяло одинокое сине-золотое страусиное перо. — Осирис с удивлением рассматривал свои руки: они стали зелёными, а так же изменился головной убор – из бирюзовой шапки с голубым камнем посередине, превратился в своеобразную белую шапку со страусиными перьями по бокам и золотым уреем посередине. — Немес и схенти у Гора изменили свой цвет: немес стал тёмно-синим, а схенти и "топ" белыми. — Синие одежды Кефера превратились в белый халат с ярко синим поясом на талии, немес тоже изменил свой цвет, полосы на нём стали уже и их количество увеличилось. Заместо голубого камня теперь были небольшая змейка и коршун. — У Анубиса так же побелели топ и схенти. Ранее они были цвета тёмного изумруда. — Меньше всего, к радости той, изменилась Сехмет – калазис так и остался красным, но на её головном уборе появился огромный солнечный диск, в руках у девушки оказалась огромная змея. — Что… что за бред?! — У Собека от увиденного изменения почти всех в главном зале отвисла челюсть. Он тоже, к слову знатно изменился: на крокодильей голове теперь был синий немес украшенный то ли колосьями пшеницы, то ли неизвестным цветком в горшке. Схенти было канонично белым. — Так нас изображал народ Египта, но… я не помню что бы хоть раз при них надевала калазис… такого интересного оттенка. — Пока Хатхор с любопытством рассматривала свои малиновый калазис и вишнёвый немес, змея на руках Сехмет запела странную песню:Великие, египетские боги,
Дети будущего мы,
придём сюда однажды,
И каждый из нас будет,
Вам верный ученик.
О, боги, египетские боги!
Наделённы силою особой
Мы придём в ваш мир,
Чтоб низвергнуть тех,
Кто стоит за змеем!
Мы сильны, отважны,
Но ещё юны,
О, боги, великие египетские боги
В головах бедовых
наших, лишь белая пена…
Так что научите, нас чему нибудь!
Все присутствующие здесь были, мягко говоря, в искреннем изумлении то ли от змеиной песни то ли от того что пропев ту песню змея замолчала. — Кого научить? Кто будет нашими учениками? — Недоумевала Сехмет, глядя на змеиную морду покрытую блестящей чешуёй, змея лишь выдохнула яркий аки лучи небесного светила огонь, который сложился в иероглифы; 1) Терракотовым цветом засветилось слово "храбрость". В то же время другие слова окрасились разными цветами; 2) Бирюзовым "находчивость", 3) Розовато-пурпурным "настойчивость", 4) "Справедливость" засветилась ярко-оранжевым, 5) "Щедрость" ярко засветилась кораллово-красным, 6) "Доброта" малиновым цветом 7) "Благородство" насыщенно-вишнёвым 8) А сострадание от чего-то светилось разными цветами: небесно-голубым, алым, персиковым и золотым. — Предсказание отца… — Кефера от своих собственных слов бросило в дрожь: — О восьми детях, которые в будущем встанут на страже вселенского баланса… — Все находящиеся в зале ахнули: со всеми этими ратными делами они забыли совсем о предсказании бога солнца! Предсказании о детях великой девы Мироздания, связанных друг с другом узами дружбы, среди которых последний фараон будет далеко не последним лицом. Сехмет схватилась за голову и с досадой крикнула: — О, небо! Как мы могли забыть про предсказание отца нашего?! — Змея, имя которой кстати Уаджит нежно обвила своим туловом плечи львицы, будто это могло как-нибудь помочь ситуации: — Ну, дети Мироздания ещё не родились. Я вам просто решила напомнить о предсказании, данном богом Ра о котором вы… в виду некоторых обстоятельств забыли. И да, так как это будут дети младше 16 лет то им Мироздание подарило, божественных опекунов ну то есть вас. И это пока что всё, что я скажу дав вам время всё переварить. — От большого количества информации головы божеств словно наполнились свинцом, и порешив что по всей границе территории Египтуса, Сумеречных земель и серебряной пирамиды будут так называемые "посёлки роботов", где роботы живя будут защищать свой дом, а следовательно и золотой город, Сумеречные острова, серебряную пирамиду. — По рукам! — Ответил венценосным близнецам Маахес – зеленоглазый кот черепахового окраса в чёрных одеждах — Ведь меня эти гнилые твари тоже сильно беспокоят. — Таким образом теперь от тварей хаоса защищали границы государств роботы.