Новая эра

      На кухне витал сладкий запах расплавленной карамели, свежих фруктов и терпкий аромат булочек с корицей и мёдом, которые вот-вот приготовятся. Аделаида, радостно напевая под нос песни, смешивала в большой чаше желток со взбитым до состояния воздушного крема белком: девочка собиралась приготовить японские блинчики, только пышнее раз так в сто, чем обычные. И всё это специально для того, чтобы устроить детишкам помладше пир на утреннике. Ведь ещё совсем недавно директор поведал её классу, что почти весь десятый "А", который и должен был заниматься подготовкой к празднику, слёг с температурой.       И теперь класс Ады занимался постановкой "Хеллоуинского спектакля" тридцать первого октября, который был фактически на носу. А для этого нужно было многое подготовить: заказать наряды, срепетировать выбранную намедни песню и каким-то образом совместить это с тренировками в Египтусе. Но, о прошедших намедни репетициях и закупках нарядов как-нибудь позже, сейчас же Ада, напевая незамысловатую песню, смешала пшеничную муку с разрыхлителем и взяла своими маленькими ручками два крупных яйца. Отделённые от белков желтки Адель отправила в глубокую миску, добавила одну столовую ложку крахмала и залила молоком. Затем, частями просеяла муку с разрыхлителем и аккуратно перемешала венчиком, чтобы не образовалось комочков. Получилось жёлтое, немного вязкое тесто.       После же, серым миксером взбила белки, к которым в три-четыре приёма добавляла сахар и продолжала взбивать, пока не получилась плотная, но лёгкая пена. Затем, по ложечке, Адди вмешивала в тесто воздушные белки и начала аккуратно перемешивать смесь, дабы та так и оставалась в прежнем состоянии. После того, когда сковородка нагрелась, Аделаида поставила на неё формочки из пищевой фольги, которые и наполнила пенообразным тестом. Далее добавила немного воды и обжаривала будущие панкейки на небольшой температуре.       А для того, чтобы тепло никуда не уходило, девочка накрыла сковороду крышкой с жёлтым держателем-пробкой. Как только прошло десять минут, Сафронова перевернула пышный блинчик на другую сторону, не тронутую теплом. Спустя пять минут, пышный японский блинчик был готов, как и сладкие булочки с корицей и мёдом. Булочки были в форме котиков, выгнувших спину дугой.       Ада наделала ещё штук двадцать-тридцать пышных панкейков и по разному украсила их: какой-то взбитыми сливками и клубникой, другой карамелью и черникой, а третий глазурью и грецкими орехами и так далее. Отряхнув руки, девочка начала думать о напитках, которые будут на праздничном столе. А это были преимущественно: безалкогольный глинтвейн, молочные коктейли, прохладный бабл ти с шоколадными/клубничными шариками тапиоки, кола, фруктовые и мультифруктовые соки.                                                 Туевую кучу времени спустя       На очень длинном столе, украшенном чёрно-оранжевой скатертью, стояло превеликое количество разнообразных блюд, от сахарных черепков, до наикрасивейших, пышных японских капкейков. В тарелках-тыквах дымился нежнейший крем-суп из которого торчали "ноги", которые по факту представляли из себя только палочки от суши, "обутые" в кеды из мастики. В огромных пиалах были разнообразные напитки и они также соответствовали хеллоуинской тематике - на ручках половников, расправив крылья, сидели летучие мышки. Освещение в комнате было по классике Хеллоуина оранжевым, и не очень ярким, от чего вокруг витала атмосфера загадочности. В огромных тарелках лежали целые горы из разноцветного безе в виде чертят, бесчисленное количество кислого и сладкого мармелада, лакричные спиральки и нуга с лесными орехами. В последний раз оглядев всё это великолепие, Аделаида побежала в гримёрку, надевать костюм, сделанный заботливыми ручками Ксюшеньки.       На первом этаже, украшенном разноцветными шариками и декоративным дождиком бело-сине-красного цвета, столпились дети; кто-то был в костюме Франкенштейна, кто-то сверкал крыльями в костюме феи, девочка с тёмными волосами надела на себя костюм радужного единорога и, вытирая нос, стояла рядом с одноклассниц ей, которая была в платье принцессы. Весь класс трепетно ждал, когда откроется дверь и начнётся праздник с весельем и тыквами. Окровавленная табличка на дверях цвета эбена гласила: «Сильные – останутся, слабые – уйдут». Вот, скрипя и жутко завывая иволгой, открылась дверь, демонстрируя детям комнату, в которой царила кромешная тьма. Так жутко, но так любопытно! И ребятня, помня слова на входе, прошла в комнату, держа друг друга за руки. Как только глаза детей начали привыкать к темноте, они увидели перед собой длиннющий коридор, в конце которого что-то было.       Тут, одна из девочек, шедшая в первых рядах вскрикнула; что-то громко хрустнуло у неё под ногами. Оказалось, что это был всего лишь известняковый мелок в форме кости, которыми был фактически усеян весь пол. Весело рассмеявшись, дети продолжили свой путь, пока не дошли до конца. Тут, резко включился яркий свет прожекторов, освещая пред ними маленькую светловолосую девочку, одетую в белый наряд с алыми, как ягоды брусники, вставками. На голове у странной девочки был венок из цветов, а в правой руке стальной серп, измазанный в чём-то бордовом, но пахнущем как обычный вишнёво-клубничный сиропчик. Рядом с ней валялась искусно сделанная голова вепря, обычное чучело, наполненное фальшивой кровью. Кто-то из первоклашек вскрикнул, а кто-то немного нервно засмеялся, глядя на то, как девчонка с веником, хихикнув, отбросила головёшку влево, аккурат у небольшой норки, из которой вылезла огромная паучья лапа и забрала своеобразный подарок. Мальчонка в костюме пирата, бывший самым смелым из класса, спросил девочку с серпом:       — И-извините, а вы кто? — Резко повернув свою голову, та хрипло ответила, поглаживая острие своего орудия:       — Я - Полуденница. Олицетворение жаркого полдня; я брожу в чистом поле, выслеживая тех, кто работает в полдень, и лишаю их здравого рассудка. Чтоб неповадно было нарушать древние запреты. — Мальчишка пират немного стушевался, скрывшись за высокой девочкой в костюме клубничной пироженки. Меж тем, девочка-Полуденница начала петь, отбивая ножкой ритм и подходя к странному то ли канату, то ли тросу:                                                             Дети разных возрастов,                                                             В час покинут отчий кров,                                                             Путь теперь у нас один–                                                             В королевство Хеллоуин.       Полуденница с небесно-голубыми глазами странно подняла левую руку вверх, от чего освещение изменилось на более мрачное и отовсюду, скрипя механизмами внутри себя, выползали жуткие аниматроники в виде чудищ разных народов, которые разбрасывали серебристые блёстки и конфеты, завёрнутые в шуршащие упаковки. Детишки вдоволь посмеялись с того, как огромный робот в виде Смерти с косой раскидывал тут и там маленькие коробочки в виде тыковок, наполненных мятными леденцами.                                                       Это Хеллоуин, это Хеллоуин,                                                       Тыквы пляшут меж руи-ин!                                                       Это Хеллоуин, Смерть кругом и ты один,                                                       Хеппи энд невообрази-им!                                                       Жуткий страх, ты один,                                                       В королевстве Хеллоуин!       Некоторые особенно трусливые ребятишки столпились в кучку, наблюдая за тем, как другие, веселясь, катались на огромном аниматронике в виде буровато-серого оборотня или же вервольфа, который, слегка завывая, пел:                                                 Я кровожадный кошмар под тахтой,                                                 Зубастый, глазастый,                                                 И страшен собой.       Длинные волосатые лапы робо-тарантула легко погладили одну из зрительниц по голове, вызвав мурашки по всему телу. Напоследок он протяжно пропел, перед тем как утащить с собой завизжавшую девочку с кудрявыми волосами:                                           Я хранюсь под ступенями днём,                                           А вползаю во тьме пауком!                                           Это Хеллоуин, это Хеллоуин!                                           Хеллоуин, Хэллоуин, Хэллоуин, Хэллоуин.       Далее, странный робо-паучок, похлопав "пленницу" по голове, выпустил из своих объятий, даровав той спрессованную сладкую вату и клубничное безе на палочке. Хохоча и играясь, дети всячески драконили тарантула так, чтобы он вытащил свои лапищи, от которых первоклашки радостно убегали. В воздухе запахло сладкой карамелью, мятой и он, словно по волшебству, стал влажным, будто кто-то впустил в здание дождевую тучку. Веселясь и поедая дарованные им сладости, мальчишки и девчонки не заметили, как перед ними появились три каменные статуи в виде девочек, с красными, как кровь глазами, которые мелодично протянули:                                           Город дым, город дым,                                            В королевстве Хеллоуин!                                           Жуткий страх, ты один,                                           В королевстве Хеллоуин!       Как только статуи-девочки пропели "В королевстве Хеллоуин", перед ребятишками открылась буквально взявшаяся из ниоткуда дверь, открывая им вид на праздничный стол с разнообразными сладостями, вкусными холодными блюдами и освежающими напитками. Даже огромный осьминог затесался на нём, правда как украшение для чизкейка, выполненное из кондитерской мастики. И посреди этого великолепия стоял высокий клоун со взъерошенной шевелюрой цвета огня и синим носом.       Громко хлопая в ладоши и задорно смеясь, ребятишки побежали к столу. Красивые японские блинчики, булочки с мёдом и корицей, вкусные тыквенные супы и прочие вкусности заставляли всех присутствующих забыться. Кто-то сразу же принялся поглощать сладости, а кто-то удивлённо рассматривал декор, выполненный в стиле дня всех святых. Взгляд мальчишки-пирата, так и не притронувшегося к сластям, остановился на лице клоуна с синим носом и карими глазами. Тот же, заметив это, ухмыльнулся:                                     Я жуткий клоун, сыграй со мной!                                     Ночью в темноте я наблюдаю                                     За тобой.       Из паучьей пещеры серебристыми клубами повалил пар, от чего в помещении стало до жути холодно. Отовсюду послышался жуткий шопоток, будто маленькие чёртики повылазили из всех щелей, вызывая у гостей мурашки по всему телу.                                     Кто же здесь? Кто? Это просто я–                                     Холод в груди, паранойя твоя!                                     Тенью возникну на фоне луны,                                     Мышью летучей влечу в ваши сны!       Как только широко открыв "плащ" как у летучей мыши, мальчик с длинными пепельно-рыжими распущенными волосами театрально сказал "Мышью летучей влечу в ваши сны!", демонстрируя острые, как бритва клыки, из темноты, под жуткую музыку, выехал саркофаг в древнеегипетском стиле. Из него, буквально выбив крышку ногой, вышел высокий мальчик в облике мумии древнего фараона.                               Вряд ли круче есть азарт,                               Жертве подарить инфаркт,                               Просто служба, здесь она                               И опасна и трудна.                               Жуткий страх, ты один,                               В королевстве Хеллоуин.                               Город дым, город дым,                               Под названьем Хеллоуин.       Как только песенка была спета, первоклашки увидели то, что три статуи с кровавыми повязками оказались девочками лет двенадцати: у одной были оливковые глаза, у другой серые, а у третьей изумрудные. Жутким, но добрым пауком был мальчик с рыжевато-русыми волосами и красивыми серыми глазами, который своего-то костюма немного побаивался, смеша этим мальчишек и девчонок. Тот же раздвоенный язык у мальчика в костюме фараона ребятню напугал гораздо сильнее. Что ж, утренник, как и подобает, удался на славу. Все, кто там присутствовал, были веселы и накормлены от пуза вкусными закусками. Особой популярностью воспользовались пышные японские блинчики, политые глазурью и украшенные либо кондитерской посыпкой, либо спелыми ягодами.                                                                   ***       В украшенной по-праздничному столице Поморья во всю проходила ярмарка в честь праздника ста наций: люди делились друг с другом традициями своих народов, песнями и блюдами. По проспекту Чумбарово-Лучинского ходили толпы посетителей; от старушек на инвалидных колясках, до годовалых младенцев, прижимавшихся к груди матерей. В Петровском парке, сияющем и мерцающем словно звезда, гости катались, играли в игры, выигрывая для себя или для своих половинок призы. Всюду звучала прекрасная музыка, наполнявшая души людей любовью и радостью, вообщем тем, что дарует крылья, непередаваемое чувство полёта. Же-ла-ю, Чтоб все были здоровы! И чтобы над вами сияло солнце Ярче, чем на Мадагаскаре! Чтоб до ста лет жили, чтоб горя не знали, И чтобы ваши дети вас ра-до-ва-ли!       Прохладный осенний ветер разносил запахи выпечки, пельменей, мант, варенников с разными начинками. Маленькие дети с радостью фотографировались с аниматором в костюме двуглавого золотого орла, на груди которого был герб Москвы. Город выглядел словно россыпь разноцветных бриллиантов, на фоне неба, покрытого свинцово-серыми облаками. Однако, эта серость никак не мешала людям танцевать, петь песни, покупать сладости и делать фотографии у разнообразных памятников. Зайдя в небольшой магазинчик, компания из восьми шестиклассников покупали себе либо мороженое, либо мятный бабл ти с бабановыми шариками тапиоки.       — М-м! Это очень вкусно, спасибо, что посоветовал этот магазинчик, Тим. — Сказала радостная Оксанка, на волосах которой осталось немного серой краски. Девочка держала в руке стаканчик с напитком, на что Тимурка улыбнулся и мягко приобнял веснушчатую девочку за плечи, от чего та застеснялась. Затем, вся братия святых Египтуса направилась к колесу обозрения.       У ранее названного аттракциона было шесть кабинок: две красных, две фиолетовых и две жёлтых. Самой безопасной кабинкой являлась красная, потому что была выполнена в форме фургончика, из которого нельзя было выпасть. Для любителей экстрима фиолетовая кабинка была в самый раз, потому что представляла из себя два скрепленных сидения фиолетового цвета. Жёлтые во всей этой "братии" были медиумом или около того, потому что были больше похожи на пляжный столик с зонтом, сделанным из листа металла. Витя, одетый в костюм Фредди Крюгера, что в детстве, что сейчас, ненавидел кататься на колесе обозрения, так как его пугала высота, в то время как Ксюша, очень любила этот аттракцион. И выбирала как раз самые экстремальные сидения, т.е фиолетовые.       — К-Ксюнь... — начал мальчик, нервно поправляя ворот красного свитера с тёмно-зелёными полосами. — Т-ты правда хочешь, н-ну, туда-а? — Последнее слово Витька произнёс, едва ли не впадая в истерику. Ксюша, заметив это, крепко сжала его руку своей пухленькой ладошкой, словно говоря о том, что она будет рядом и что ему нечего бояться.       — Да, Вить, очень хочу. Обожаю фиолетовый, ха-ха. — Тихо посмеявшись в ладошку произнесла Ксюня, заставив щёки Витька заметно покраснеть. Ну на какую ещё глупость не пойдёшь ради понравившейся девочки, верно? Всё-таки, скрепя сердце и потирая вспотевшие ладошки, Витя, перед этим пропустив вперёд Липецкую, уселся на сидение, схватился за держатель и зажмурился, ощущая как металлическая колымага поднимает его всё выше, выше и выше, пока Ксюша радостно смеялась, разглядывая Архангельск с высоты птичьего полёта. Я желаю мира! Я добра желаю! И каждому — здоровья, от всей души желаю. И мне не много надо — хочу, чтоб были рядом: Любимые и вся моя родня!       Тем временем Сева, всё ещё толком не смыв мейк клоуна и нацепив на лицо длинную кустистую бороду, травил анекдоты с незнакомым мальчиком из четвёртого класса, вызывая этим испанский стыд у Наташки.       — Так, Севка, оставь в покое ребёнка. — Схватив рыжего мальчугана за шкирку произнесла Основина, вызвав возмущение у парня помладше: — Эй! Мне десять лет, я не ребёнок! — Однако, эти слова были проигнорированы Наташей, по уши занятой Всеволодом, ржавшим как ретивый жеребчик.       Лео надел поверх своего костюма мумии коротенькую курточку с белым воротником. Его голову величественно украшала двойная бело-красная корона пшент. Паренёк буквально носил на руках смущающуюся Аду, закрывавшую ладошками своё раскрасневшееся личико. Уолкеру же было только в радость носить на руках ту, что спасла его давнюю подругу, параллельно сохранив две жизни. Да и к тому же, Адель была довольно лёгкой, как пушинка.       — Л-Лео, я же могу и сама пойти, у меня ноги сильные. — Играясь со своими волосами сказала Ада, не зная, как ещё скрыть своё стеснение. На что последний фараон лишь хихикнул и таки аккуратно опустил девочку и та, встав ножками на асфальт повела мальчика к скамейке, дабы поправить его воротник, ранее демонстрирующий внутреннюю подложку миру.       — Ха-ха, спасибо, Ада. — Поблагодарив подругу, Лео мягко приобняв златовласую девочку, — поздравляю с Днём ста наций. — На что Адель спокойно ответила, повернув голову в правый бок:       — И тебя тоже, Лео. —                                                 ***       После Дня ста наций, прошедшего до безумия хорошо, детишки чувствовали себя чрезмерно весёлыми. К тому же, у ребятни наступили осенние каникулы и им больше не было нужды шуровать в школу. Появилась целая гора свободного времени, которое они могли без пререканий потратить в Египтусе, выполняя задания и тренируя свои способности. Или же, гуляя по роще, которую создала Ада, когда училась управлять своей силой. Стоит отметить, что постаралась она на славу: высокие сосны, ели, берёзы, разнообразные тополя, секвойи и прочее-прочее буйно росли, радуя глаз либо хвоей, либо сочной листвой. А внизу пышно цвели одуванчики, незабудки и другие покрытосеменные однолетние и многолетние растения, своими разноцветными бутончиками заставляя забыть обо всём вокруг. И им было абсолютно всё равно, что росли они в пустыне; они же были созданы полукровным анге́моном, потомком божественной, крылатой львицы Ликаи.                               И вот, в одну из прогулок, после весьма трудного испытания.       Ксюша и Ада, пока их божественные учителя исполняли свои обязанности, собирали цветы, пели песни и беззаботно плясали, чувствуя, как сочная изумрудная трава легко касалась их ножек. Сенечка держала в руках букет ландышей и незабудок, а Аделаида удерживала в своих крохотных ручках корзинку, в которой лежал крупный букет из ярких календул и душистых бархатцев. Присев у небольшого куста сочной малины, девочки весело болтали, обсуждая то новые игры, то мальчиков, то планы на вечер.       — Хах, ребята у нас такие фантазёры, Адусь. — Поправляя тёмно-русую чёлку сказала Ксюша — Сделать компьютерную игру на основе наших приключений. — Ада, гладя одной рукой сферообразные бутоны календулы, а другой сжимая металлические ножницы, мечтательно подняла глаза в верх.       — Ну да, так мы сможем спокойно говорить о Египтусе на Земле, не привлекая лишнего внимания. — Серебристое лезвие, издав едва слышимый звук, срезало ярко-жёлтый бутончик и тот неуклюже упал в корзинку, туда, где покоились другие его собратья. — Так будет лучше, и легче всем от этого. — Хихикнув, Ксюша опустила на макушку Адель мягкий венок из незабудок, лёгкий как пёрышко и мягкий как молодая трава. Коснувшись крохотных бутончиков пальцами, Ада раскраснелась и набросилась на Ксюшу с объятиями, благодаря судьбу за то, что та даровала ей такую добрую, ласковую подружку. Перед голубыми бриллиантами глаз то и дело проносились воспоминания о детстве, о том как они играли вместе, познавали мир и веселились.       Тогда, когда мир для малютки Адди был словно неизвестные, опасные джунгли, в которых она, благодаря своим любимым друзьям, училась выживать и адаптироваться. Аделаиде сразу вспомнилась одна интересная песня, которую они с Сенечкой выучили в классе так втором; песня Эминема "Мockingbird", которая им очень понравилась.       — Конечно, я помню! — Радостно захлопала в ладоши Ксения. — Те эмоции от песни были незабываемы. — Тут в голову Ксюши пришла идея: вновь спеть этот рэп, выплеснуть все накопившиеся за время испытания эмоции и развеяться. И вспомнить те ласковые вечера, когда они сами были ещё совсем крошками. Аделаида поддержала идею и Ксюня, поправив волосы, начала:                                                                                           Да, знаю, порой,                                                                                           Всё кажется тебе каким-то бессмысленным,                                                                                           Но, эй! Что папа всегда говорит тебе?                                                                                           Выпрямись, маленький солдатик,                                                                                           Не вешай нос.                                                                                           Ну что ты плачешь?                                                                                           У тебя есть я!             От мелодичного голоса подружки медовые волосы Ады ярко засветились золотом, освещая всё вокруг. Играя с сияющими прядями, Адди пропела другие строчки данной песни:                                                                                           Хейли, я знаю, ты скучаешь                                                                                           По маме и по отцу,                                                                                           Но я хочу дать тебе жизнь,                                                                                           Что мне не дали самому...                                                                                           Вижу, ты грустишь, даже                                                                                           Улыбаясь,                                                                                           Даже через смех...                                                                                           По глазам я вижу, что внутри ты плачешь целый день.       После Ада прекратила петь, взглядом давая подружке понять то, что настала её очередь. И та, аккуратно приобняв её, продолжила читать строчки песни:                                                                                           Страшно, что меня нет                                                                                           В твоих молитвах…                                                                                           Папа здесь,                                                                                           Вытри слёзы, не грусти,                                                                                           Ведь всё, что было –                                                                                           Позади.                                                                                           Мы пройдём всё это, и переживём.                                                                                           Лейни, дядя псих, не так ли? Да,                                                                                           Но любит тебя всем своим нутром!       Глубоко вдохнув, Адель вновь начала петь, как только мягкая рука Липецкой бережно опустилась на её плечо:                                                                                           Лишь только мы у себя есть в этом безумном мире.                                                                                           Круговороте жизни, две девочки, до боли милые.                                                                                           Удивление в глазах, знаю, нелегко понять…                                                                                           Папа где-то весь в делах, мама вечно в новостях.                                                                                           Я всей душой стараюсь уберечь вас от всего,                                                                                           Но как бы не старался, чтоб ни делал, не выходит всё равно.                                                                                           Папа так не хотел,                                                                                           Чтобы всё, что видел в детстве он                                                                                           Увидела и ты,                                                                                           Но, видишь всё это и ты…                                                                                           Мы с мамой не хотели, чтобы всё                                                                                           сложилось так,                                                                                           Но не всегда по плану всё идёт,                                                                                           Боюсь дальше никак                                                                                           Уже не будет, как в те времена,                                                                                           Когда были детьми,                                                                                           И раз уж всё сложилось так,                                                                                           На то должно быть есть причины…       Мягко поглаживая, немного выдохшуюся Сафронову по спине, Ксюня "переняла", так скажем, эстафету:                                                                                           Быть может, изначально не было нам суждено,                                                                                           И, так уж вышло,                                                                                           Не повлиять на это всё равно…                                                                                           Всё, засыпай, прошу, не думай                                                                                           Ни о чём.                                                                                           Быть может, завтра мы проснёмся,                                                                                           И все это будет сном.       Мягкий, тёплый ветерок мягко обдувал лица двух подружек, взявшихся за руки и запевших хором:                                                                                           Ну-ну, тише, не плачь, малышка.                                                                                           Всё будет хорошо,                                                                                           Я прошу тебя, держись,                                                                                           Маленькая леди,                                                                                           Говорю же, папа рядом всю ночь                                                                                           Знаю, мамы нет рядом...                                                                                           И мы не знаем,                                                                                           Почему внутри так тяжело,                                                                                           И, возможно, это глупо,                                                                                           Но, малышка, обещаю,                                                                                           С мамой всё хорошо.       Спев "С мамой всё хорошо", Ксюня замолчала, так как настала очередь Аделаиды:                                                                                           Забавно, помню времена,                                                                                           Когда пусто было в кармане,                                                                                           Мама вам подарки в рождество под                                                                                           Ёлочкой оставила,                                                                                           Сказав, что от меня,                                                                                           Но папа не мог купить их.                                                                                           Забыть бы мне ту ночь,                                                                                           Я тогда слёзы до утра лил...                                                                                           Ведь был тогда никем,                                                                                           Но делал всё, что мог                                                                                           И я старался делать так,                                                                                           Чтобы всегда накрыт был                                                                                           Стол...                                                                                           И в то же время мы                                                                                           Переезжали так много,                                                                                           Каждый дом взламывал кто-то                                                                                           В квартале кто-то стрелял...                                                                                           А твоя мама хранила деньги                                                                                           В банке-копилке.                                                                                           Она мечтала так сильно                                                                                           Чтобы ты в колледж пошла.                                                                                           И вот собрали штуку баксов,                                                                                           Вдруг кто-то влез в наш дом,                                                                                           Разбили маме сердце,                                                                                           Оставив банку ту пустой.                                                                                           И в тот момент казалось,                                                                                           Что всё рушится вокруг...                                                                                           Мама с папой ссорились                                                                                           Так часто...                                                                                           Что вскоре мама                                                                                           Приняла решение: Вернуться                                                                                           В свою однушку на Чалмерс,                                                                                           А я - на улицу Навара...                                                                                           Папа тогда уехал в Калифорнию                                                                                           Взяв диски,                                                                                           Встретил доктора Дре,                                                                                           Привёз вас с мамой                                                                                           Чтобы мы виделись,                                                                                           Но должен был работать                                                                                           Не считая времени                                                                                           Меня вы стали видеть часто,                                                                                           Но по телику...       От ранее сказанных строчек на глазах Адель выступили слёзы, так как сама эта песня хоть и была рэпом, но трогала за душу. На минут так пять Адди пришлось прерваться, дабы вытереть набежавшие слёзы. Дальше Сафронова и Липецкая продолжили, читая строчки по очереди: А: Мама была несчастна, К: А ты и Лейли - лишь малышки. А: Не понять... К: Папа- перекати поле, А: М-мама так любит спиртное... Слишком быстро всё случилось, К:Не смогли остановиться... А: Мне так жаль, что всё это Тебе пришлось прожить... К: Ведь, всё чего когда-либо я хотел- Чтобы ты гордилась мной... Сейчас сижу один в доме пустом, и вспоминаю, Я смотрю на твои фото и сходу с ума... Вижу как повзрослели и ты, и твоя сестра... Вау, вот это вы выросли. Папочка здесь. Лей... Адди, я и тебе говорю, папа всё ещё здесь.       Слова про папу очень сильно удивили Аду, заставив ту смущённо заулыбаться и погладить золотую розу - первый и единственный подарок отца, вплетённую в медовые волосы. Прикрывши рот ладошкой Адель, хихикнув, сказала:       — Как же красиво звучит, ну согласись же. — Ксюня коротко кивнула: — Здорово. —       — Ш-ш-ш, и мама вернётся скоро. — Поднеся ручку ко рту прошептала Ада, перед тем как снова запеть с Сенечкой хором:                                                                               Ну-ну, тише, не плачь, малышка                                                                               Всё будет хорошо.                                                                               Я прошу тебя держись, маленькая леди,                                                                               Говорю же, папа рядом всю ночь.                                                                               Знаю, мамы нет рядом                                                                               И мы не знаем почему внутри так тяжело.                                                                               И возможно, это глупо, но, малышка,                                                                               Обещаю, с мамой всё хорошо.       Далее, в руках Ады появился маленький пересмешник - неяркая птичка с прекрасным голосом. Прощебетав что-то на своём, птичьем, он перелетел на руки Ксюне, сильно ту обрадовав. А когда была рада Ксюша, рада была и сама Аделаида.                                                                               И если хочешь,                                                                               Пересмешника даже тебе куплю,                                                                               Весь мир тебе подарю.                                                                               Я подарю тебе колечко с бриллиантом                                                                               Лишь бы только улыбку видеть твою.                                                                               И если птичка не поёт, я ей шею переломлю.                                                                               А если вдруг не блестит кольцо                                                                               Тогда придётся ювелиру его съесть,                                                                               Чтоб они знали,                                                                               Нельзя так шутить с отцом.                                                                                     ***       Мирно гуляющие девочки увидели огромное алое поле из маков. Высокие и красивые, они высились вверх и распространяли свой божественно-пьянящий аромат. Зеленоглазая Ксюня сразу же радостно побежала к полю, и забыв про всё начала собирать из ярких цветочков большой букет, пока её подруга Ада задумчиво нахмурилась. Хоть она и умела уже колдовать маки, но явно не в таком количестве и не в Египтусе. От такого полюшка её бы чёрт знает как перекосило. Но ещё больше личико Сафроновой изменилось после того, как она увидела в небе мужчину на колеснице.       Его длинные, густые волосы с бородой напоминали облака, а фиалковые глаза оглядывали округу нарочито высокомерно, словно он только что прилетел сюда, хотя уже давно следил за двумя детьми.       Честно говоря, Аде он напомнил хищника, выслеживающего свою добычу. Тут, красивые глаза мужчины увидели, как Ксюня радостно собирала цветы и как Ада пыталась поскорее увести девочку с синдромом Дауна с поля, так как чувствовала, что произойдёт что-то страшное. А подобное предчувствие никогда не обманывало Сафронову, к худу это было или к добру. Особенно златовласой не нравились надвигавшиеся сюда тёмные, огромные тучи, которые собой закрывали столь любимое девочкой солнце.       — Ксюша! — Схватив зеленоглазую подружку за руку произнесла Сафронова. — Мне не нравится это место и тот мужчина, который на колеснице летит к нам. Д-давай… Уходим. Уйти нам нужно! — Чем ближе был странный мужчина, тем сильнее Адель боялась и старалась увести Сеню с этого макового поля, в то время как сама Ксюша, занятая плетением венка из алых бутончиков, не хотела уходить. Она даже не замечала "джентльмена" на колеснице. Меж тем, Ада получше присмотрелась к незнакомцу; большие, ясные глаза с фиолетовым отливом, одет в пурпурные одежды в древнегреческом стиле, в колчане у него были странные стрелы зигзагообразной формы. Они больше походили на молнии. Погодите-ка, красивый мужчина в пурпурных и, безусловно, дорогих одеяниях, с молниями в руках... о! Только не говорите, что это сам Зевс решил гульнуть по бескрайней пустыне, заместо того чтобы пить вина Диониса на своём Олимпе?! Неужто ему в доме родном не сидится?       В облаках, которые будто шлейф тянулись за громовержцем, сверкнула яркая молния, грянул оглушительный гром, и странный олимпийский бог резко, до безумия быстро двинулся на маковое поле, пугая своими действиями Аделаиду. Не тратя время на любезности бог грома и молний поднял в воздух околдованную неизвестно каким заклинанием Ксюшу.       — КЬЯ-А-А-А-А-А-А-А-А-А! — Громко завизжав Сафронова, обняла Ксюшу, а та, словно ничего не замечая, хихикала, наслаждаясь цветами, пока сам Зевс, не обратил на раскричавшуюся малышку внимания. Ведь он наслаждался лицезрением несовершеннолетней красавицы с зелёными глазками. Той, кем он мечтал овладеть, как только та станет чуть старше. Его лицо расплылось в улыбке, стоило ему только подумать о том, скольких героев породит эта малышка. Далее, он усадил двух девочек в свою колесницу и резко перенёс куда-то, использовав портал. Летели они очень долго, внизу простирались бескрайние поля, высокие деревья, поселения малых народов, бурные реки и спокойные озёра. Тут, заглядевшись на какую-то пастушку, Зевс остановил колесницу и превратившись в ужа направился к ней. И, пока хозяин колесницы отправился делать свои грязные дела, Ада начала приводить Липецкую в сознание; щёлкала перед лицом пальцами, хлопала ладошками по румяным щёчкам Ксюни, но все попытки были безуспешными. В панике девочка достала светящуюся сферу информации и, как только перед ней показалась голограмма Собека, Тота, Анубиса и Сехмет позвала на помощь:       — Друзья! Помогите, нас с Ксюшей схватил Зевс и везёт на Олимп! Пожалуйста, скорее! — Едва ли не плача прокричала бедняжка, заставив своих друзей-богов встрепенуться; что Зевс забыл в мире Египтуса? Анубис, стараясь успокоить ребёнка, сказал:       — Тише, Ада, мы сейчас, вместе с Хатхор идём разбираться, так как ваши ауры больше не отображаются в мире Египтуса. Главное – не паниковать. — Тут в разговор встряла древнеегипетская богиня любви, которую жутко взбесила наглость владыки Олимпа:       — Совсем уже страх потерял, пидрила лохматый! Как только приду, ему все патлы вырву и засуну прямо в его анус! —       Договорить ей не дал громовержец, который, видимо, насытившись молодой пастушкой, вернулся к своей колеснице, и, с поддельным удивлением упёр свой взгляд на малышку Аделаиду. Мол: "Ох тыж, тут ещё одна красоточка". Пригладив кудрявую, похожую на кучевые облака, бороду, мужчина поднял девочку в воздух с помощью облаков. Ярко сияющая сфера выскользнула из запотевших рук и полетела вниз, лишая девочку последней надежды: надежды на друзей.       Адель, так и не сумев совладать со своими эмоциями, создала с помощью магии тропического родственника крапивы - Гимпи-гимпи и, схватив его голыми руками за сердцевидные листья, беспардонно хлестанула бородатого нахала Зевса по руке.       Громко вскрикнув из-за жгучей, до изнеможения сильной боли, хозяин колесницы сердито зыркнул на ранившую и оскорбившую его девчонку и запустил в неё молнией. Резкая, жгучая, беспощадная боль острым клинком пронзила бедную девочку, не давая ей сделать и вдоха. Озлобленный хозяин Олимпа скинул ослабевшего ребёнка на скалу, которая стояла посередине моря.       — Адди, НЕТ! — Громкий крик Ксюши – всё, что слышала Ада, перед тем как упасть вниз со скалы, прямо в бурлящие воды тревожного моря.