Shoot my shot

— Как я выгляжу? — Лучше всех. — А если серьезно? Сичэнь кладет телефон на стол, еще раз оглядывает Цзян Чэна с ног до головы и кивает: — Лучше всех на свете. — Мне не нравится, как сидит пиджак, — морщится Ваньинь, повернувшись боком. — Идеально. Тебе очень идет. Цзян Чэн чешет нос и хмурится. — Может, мы все-таки не пойдем? Лань Сичэнь вздыхает и смахивает уведомление на телефоне. — А-Чэн, твой брат женится и мой тоже. И вообще, представь, каково сейчас Яньли. Цзян Чэна натуральным образом передергивает. — Ты прав, ей в миллион раз хуже, чем тебе. Выбирать ресторан с Вэй Ином — это по ужасу наравне с атомным взрывом. Сичэнь смеется, откинувшись на спинку кресла, а потом поднимается с места и обнимает Ваньиня сзади. — Если ты думаешь, что я страдаю в данный момент, то смею тебя уверить — я не страдаю. Мне очень нравится этот костюм на тебе, давай возьмем? Цзян Чэн гладит его по руке и, наконец, кивает: — Давай. Мне тоже, в принципе, окей. — Позвони сестре, она хотела с тобой посоветоваться, но ты не берешь трубку. — Потому что звонил Усянь, а не она. Этот придурок мне с утра телефон обрывает. Сичэнь кладет голову ему на плечо: — Не злись на него. Он хочет, чтобы всё было идеально, ты бы на его месте вел себя так же, разве нет? Цзян Чэн мнется. — Наверное, — нехотя соглашается он. — Ванцзи уже купил костюм? — Я отправил с ним А-ма и Цзинъи. От помощи Вэй Ина он отказался, видимо, из соображений, что жених не должен видеть наряд до свадьбы. — Просто он прекрасно понимает, что у Вэй Усяня нет вкуса от слова совсем, и дело может закончиться каким-нибудь фиолетовым комбинезоном в блестках. Лань Сичэнь нежно оглаживает его спину и похлопывает по плечам: — Посмотрите, всё возмущается и возмущается. — Я не возмущаюсь, я негативно комментирую. — Переодевайся и поехали обедать. Когда ты голодный, комментариев становится в четыре раза больше. Цзян Чэн обнимает его за шею: — Снова не дашь мне вести? — Ты можешь вести в любое время, но не машину, — заверяет Сичэнь и чмокает его в губы. — Пока Цзинъи тут, оставь это мне, хорошо? — Какая связь? Авторитет в глазах ребенка нарабатываешь? — Можно и так сказать. Хочу побыть папой, пока он не вырос совсем. — Пока он еще «дается в руки» и не такой ершистый, как Цзинь Лин, — с долей грусти произносит Цзян Чэн. Лань Сичэнь ласково убирает его волосы назад в прическу. — Ну, Цзинъи всегда был очень спокойным ребенком. Просто я курица, ты сам мне это сказал. Ваньинь тыкается лицом ему в плечо, а Сичэнь, выходит из примерочной, перед этим мягко коснувшись губами виска. — Всё-таки позвони Вэй Ину, — настаивает старший Лань уже сидя в машине, поправляя зеркало заднего вида. — Уверен, он хочет тебе сказать что-то важное. Цзян Чэн недоверчиво косится на него, щелкает пряжкой ремня и бросает телефон на приборную панель. — Ты ведь в курсе? Сичэнь улыбается: — С чего ты взял? — Ты странно настойчив. — Я «деликатный танк». Ваньинь долго смотрит в ответ, поджав губы, и, наконец, сдается: — Ла-адно. Но только потому что ты меня попросил. Лань Сичэнь, донельзя довольный, целует его в щеку и заводит авто. Голос Вэй Усяня почти вышибает динамик. — ЧЕ ТАК ДОЛГО КОПАЕШЬСЯ? — Сопротивлялся уговорам, — честно отвечает Цзян Чэн. — Лань Сичэнь уговаривал тебя прекратить ходить с постной рожей? — язвит Вэй Ин. — Понимаю. Судя по всему, уговоры так и не увенчались успехом. И как мой будущий деверь живет с тобой? — Всё, передай телефон Яньли, — цедит Ваньинь. Усянь беззастенчиво хихикает: — Ой, да прекрати. Я что хотел спросить-то — ты любишь морепродукты? Хочу сделать морепродуктовый мальчишник. Не-сюн уже заказал креветки и осьминога, я бы, конечно, поел лосося… — Какой еще мальчишник? — всерьез ужасается Цзян Чэн. — Самый обыкновенный, — легко отвечает Вэй Ин. — Который всегда устраивают перед тем, как жениться, связать себя узами брака, лишиться драгоценной холостяцкой свободы и де… Цзян Чэн укоризненно пялится на Сичэня, который с безмятежной улыбкой ведет машину, краем уха слушая разговор. Решение отомстить за такую подлянку приходит незамедлительно. — Я не приду, — обрывает Ваньинь вдохновенную тираду брата. — Почему это? — Лань Сичэнь меня не пустит. — Что значит «не пустит»? С его стороны будет нечестно, если он уйдет на мальчишник к Лань Чжаню, а ты будешь, как дурак, дома сидеть. Конечно же, ты придешь, братец. — Разве у Ванцзи тоже будет мальчишник? — искренне удивляется Цзян Чэн. Лань Сичэнь рядом шумно усмехается. — Если это можно так назвать, — отзывается он вполголоса. — КОРОЧЕ! Жду тебя послезавтра! Целую! — громко подытоживает Вэй Ин и оперативно отключается, чтобы не услышать еще гору отмазок. Цзян Чэн гневно сопит и дергает ногой пару минут. — Ты знал! — выпаливает он. — Догадывался, - уклончиво тянет Сичэнь. — Ванцзи намекнул. — И почему все вокруг против меня? — Если ты не хочешь идти — можешь не идти, я поговорю с Вэй Ином. Неправильно тебя заставлять, если у тебя нет желания. Ваньинь сопит, вертя телефон в руках. — Я не люблю тусовки. Когда их организовывает Вэй Усянь, они ничем хорошим не заканчиваются. — Не думаю, что Минцзюэ даст вам разгуляться прямо перед свадьбой, — пожимает плечами Лань Сичэнь. — Надеюсь на его благоразумие, по крайней мере. — А что планирует Ванцзи? — Посидим дома с Цзинъи, А-ма приготовит что-нибудь. Посмотрим фотоальбом. Ты же знаешь, А-Чжань не любит суету и шум. — Но при этом живет с моим братом. — Ну, где-то же он должен восполнять эту область, — улыбается Сичэнь. — На самом деле, Ванцзи его действительно очень любит. Смотрит на него по-другому и… знаешь… нежничает с ним. Довольно занятно наблюдать, как А-Чжань его бережет — «Вэй Ин, не поранься, Вэй Ин, надень теплую кофту, Вэй Ин, возьми носки»… Цзян Чэн громко фыркает: — Ты сам такой же, — и передразнивает, — «А-Чэн, пожалуйста, покушай, Ваньинь, ты очень легко одет, Цзян Чэн, положил перчатки тебе в карманы». У вас это семейное, походу. Сичэнь смеется и хлопает его по коленке: — Неправда. — Только доказать ты никак не можешь. — Согласен, — быстро сдается он, поворачивая под стрелкой светофора. — Не переживай, в любом случае, если ты захочешь уйти с мальчишника — то реально можешь встать и уйти. Друзья тебя поймут. — Я надеюсь, — вздыхает Цзян Чэн и под звук дороги и ненавязчивого радио действительно успокаивается.

***

— Я НАДЕЮСЬ, МНЕ НЕ НАДО ЭТО НАПЯЛИВАТЬ НА СЕБЯ? — Конечно надо! — в один голос, едва ли не подпрыгивая на месте, с энтузиазмом возражают Не Хуайсан и Вэй Ин. — Увольте! Нет, Цзян Чэн прикидывал, что они могут выдумать эдакое, но, когда Усянь открыл дверь с блестящей пластиковой короной на голове, а у него из-за спины показался Хуайсан в розовой фате, то Ваньинь незамедлительно понял, каков настоящий масштаб бедствия. Попытка молниеносно развернуться и покинуть место шабаша обернулась провалом. — Вэнь Нин, они и тебя скутали? — с сочувствием говорит Цзян Чэн бывшему коллеге. Тот обреченно кивает, жуя оливку. — Отпираться бесполезно, — Вэнь Цин, сидя рядом с братом, поправляет на нем такую же, как у Хуайсана, розовую фату и отпивает шампанское из бокала. — Честно говоря, я даже не пыталась. Они послали А-Юаня за колой, к слову. — И он здесь? — почти ужасается Цзян Чэн. Вэнь Цин разводит руками: — Что мы могли сделать? Его ведь тоже пригласили. — Рад, что среди нас есть хотя бы один психиатр. Вэнь Цин подмигивает: — Сегодня вечером я просто подружка жениха, но, если что, на стреме. — Никакого негативчика сегодня! — весело подхватывает Хуайсан, плюхаясь рядом с ней. — Вэй-сюн уже пообещал насыщенную культурную программу, но сначала мы дождемся, когда дагэ привезет осьминога. Цзян Чэн сощуривается, глядя на Вэнь Цин: — Я думал, что мальчишник — это только для мужиков. Она закатывает глаза: — Фу, как старомодно. И, к тому же, ты всерьез считаешь, что я отпущу Вэнь Нина и А-Юаня одних? На тусовку к Вэй Усяню? К человеку, который прямо в машине, по пути на задержание, решил сварить лапши, кинув в стакан прикуриватель? Вам всем здесь нужен присмотр, и я не могу оставить Не Минцзюэ нести эту тяжкую ношу в гордом одиночестве. Дверь хлопает, и, судя по восторженному возгласу Вэй Ина, А-Юань притащил всё, что было заказано. — Господин Цзян! — приветствует он с улыбкой. — Давно не виделись. — Давненько, — подтверждает Цзян Чэн. — Усянь, не стыдно тебе использовать ребенка в своих целях, еще и всякий хлам на него цеплять? Вэй Усянь салютует с другого конца стола — Ему же идет фата, реально! Посмотри, какой красавчик! А Хуайсан с нездоровым блеском в глазах подхватывает: — Ты еще дагэ не видел! После он понимает, о чем речь, когда видит Минцзюэ в милейших ушках Микки Мауса. — Не спрашивай, — сурово отзывается он в ответ на взгляд Цзян Чэна. Вэй Ин подливает шампанское в бокал Вэнь Цин и поднимает свой. — Дорогие друзья и Цзян Чэн, который не хочет надевать реквизит! Я очень рад видеть вас всех сегодня в канун моей свадьбы. Для меня важно провести с вами время, пока я холостой… — Потому что потом ты не вылезешь из кровати ближайшие пять лет, — заканчивает за него Хуайсан. — Завидуй молча, — беззлобно парирует Усянь и продолжает. — Нет, правда, я очень это ценю. Давайте пить! А-Юань, по просьбе твоих родственников, для тебя сегодня отдельные бутылки, но не переживай, как только они напьются, мы и тебе дадим попробовать. Вэнь Юань краснеет и хихикает в кулак. — Будем играть в дженгу! Только чур, кто облажается - пьет восемь шотов! — провозглашает Вэй Ин, и Цзян Чэн, кажется, только на секунду закрывает глаза.