Неотправленные письма

« – Он встал и подошел к окну. Стал смотреть сверху вниз на улицу, почесывая спину большим пальцем. – Ты только глянь на них, – сказал он. – Дураки треклятые.» (с) Ощупывая кончиками пальцев корешки альбомов с репродукциями, привычным движением выхватываю очередной том, оскверненный бесцветной статейкой никому неизвестного немца, и отбрасываю его на пол. Переставляю переполненную пепельницу с журнального столика (ты так и не притронулась к кисти винограда, покоящейся на том же столике в аляповатой стеклянной миске) на книжную полку так, чтобы не приходилось к ней тянуться и прерывать поиск. Письмо тебе. Написанное чертову пропасть времени назад, оно должно быть где-то между страницами очередного альбома. Я думал, что, когда прятал его (вот же дурацкое слово, на самом деле, просто в любом другом месте оно бы потерялось), выбрал альбом не случайно; думал, что сразу вспомню, где оно лежит, даже теперь. Когда прошло столько времени. Но – ни черта. И я стою здесь, пытаясь охватить взглядом сразу все содержимое книжных полок, надеясь на какую-то подсказку. Или, может быть, мне хотелось, чтобы этот гнусный шкаф провалился сейчас в преисподнюю. Или чтобы это сделал я. Или ты. Или эта треклятая виноградная кисть. Очередной альбом летит на пол, наполняя комнату склизко-рыбьим звуком. А я стараюсь не обращать внимания на твой пристальный взгляд из глубины комнаты. Но даже спиной чувствую, как твои локти упираются всей тяжестью тела в спинку кресла. И хотя поиск ведется уже минут сорок, ты все так же игнорируешь мое предложение «прижать свою филейную часть», предпочитая наблюдать за моими манипуляциями стоя. – И в честь какого праздника тебе приспичило прочесть его? Ты молча улыбаешься и, медленно нагнувшись к журнальному столику, тушишь сигарету о гроздь винограда. Беру в руки еще один проклятущий альбом, который, к моему облегчению, сам собой раскрывается где-то в начале. На развороте «Женщина в кафе «Тамбурин» и «Портрет папаши Танги», разделенные желтоватого цвета конвертом. Бесшумно подходишь так, что я замечаю это только тогда, когда твоя узкая рука уже касается конверта. Схватив его, отступаешь на несколько шагов. И, сделав что-то вроде книксена, так же молча выходишь из комнаты. Снова перевожу взгляд на альбом, и рот сам собой растягивается: – Дура. Перечитала и поняла, что я тут очень люблю Бельгию.