***
Давящая на глаза темнота и отдающая звоном в ушах тишина — вот, что ожидало Гарри после Поцелуя дементора. Юноша медленно парил в пустом пространстве и даже не был уверен, жив он ещё, или уже нет. Горло сдавило — не сказать ни слова. Снаружи в уши не проникает ни единого звука, слышен лишь раздражающий звон в голове, от которого хочется лезть на стены. Глаза полностью ослепли — это не просто ночная темнота, а поистине абсолютная тьма. И пустота. «Это и есть чувства человека, у которого отобрали душу?» — мысленно поинтересовался Гарри у Бездны. Мысль показалась ему настолько громкой, что парень испугался, а не услышал ли её ещё кто-то? Но темнота вокруг никак не отреагировала — Бездна, в которую угораздило попасть Гарри, действительно была абсолютно пустой. Прошло лишь мгновение, или же целая вечность, юноша сказать не мог — просто в один момент вдали ослепительно засияла звезда. Темнота упрямо не хотела выпускать Гарри из своей цепкой хватки, но таинственный свет становился всё ярче и ярче, поэтому вскоре чёрной Бездне ничего не оставалось кроме как позорно капитулировать. Привыкшие к темноте глаза болезненно вспыхнули, когда сияние пронзило пустоту, а в уши резко ударил приглушенный гул, будто Гарри только что вынырнул из воды и никак не мог выйти из состояния дезориентации. Отвыкший получать импульсы от органов чувств мозг, казалось, юлой завертелся в черепной коробке, пытаясь обработать всё и сразу, но юноше всё же понадобилось некоторое время, чтобы прийти в себя и снова начать ощущать. Когда ситуация внутри немного устаканилась, Гарри обнаружил себя лежащим на какой-то поверхности. Само осознание того, что он лежит именно на поверхности уже довольно сильно обрадовало юношу. По крайней мере в этом месте, в отличии от Бездны, есть пол и, судя по сверкающему в высоте гигантскому куполу, потолок. По мере возвращения тактильных ощущений, по спине Гарри пробежал холодок — не тот, который вызывают дементоры и от которого даже кровь стынет в жилах, нет. Напротив, этот мелкий озноб был даже приятным. Юноша склонил голову на бок. Холодная гладкая поверхность под ним сияла белизной и чем-то отдалённо напоминала мрамор, только без характерных для него «разводов». Не без удовольствия и странной детской радости, Поттер провёл по блестящему полу рукой и невольно ахнул — на конечности не было ни синяков, ни ссадин и… одежды тоже! — Что за?!.. — выхватилось у юноши, и он рывком сел. Обнажённое тело зябко поёжилось, но ожидаемой боли Гарри так и не ощутил. Ранее, в Азкабане, любое небрежное движение вызывало целую волну боли в покрытом синяками и ссадинами теле, но сейчас ни одного ранения на своём месте не оказалось. Чудесное исцеление, конечно же, удивляло — юноша даже сжал и разжал кулаки, позгибал и поразгибал руки и ноги, будто зачарованый, наблюдая за каждым движением своего тела и не ощущая ни малейшего укола боли. Но даже такое чудо отошло на второй план, когда Гарри обратил внимание на место, в котором оказался. Юноша встал и осмотрелся. Белоснежный гладкий пол, над которым парит седая дымка, огромный стеклянный купол где-то далеко-далеко вверху, колоссальные стены, наполовину скрытые туманом — картина казалась смутно знакомой, вот только Гарри всё никак не мог вспомнить, где уже видел всё это. Да и волновал его сейчас не так вопрос о том, где он оказался, как то, почему он здесь, а не там, где ему положено быть. Хотя, возможно это место и есть та конечная точка, куда все люди попадают после смерти? В таком случае, где же остальные погибшие во время «Восстания дементоров»? Где Драко, Невилл и Гермиона? Оглядываясь в поисках хоть кого-то живого (или не совсем) Гарри невольно ощутил приступ облегчения — в конце концов, в пустом зале он мог без тени смущения ходить без одежды. Хоть этот факт радовал. «Хотя, — мысленно признал юноша, — было бы всё же куда привычнее, будь у меня хоть что-то, что можно накинуть на голое тело…» Стоило Гарри произнести это в мыслях, как его нога зацепила что-то мягкое и тёплое. Опустив взгляд на пол, юноша обнаружил не много, не мало, джинсы, футболку и другие элементы гардероба. Быстренько натянув на себя одежду (в том числе и очки, присутствие которых, впрочем, было необязательным, и которые по этой причине оказались в кармане джинсов, а не на носу), Поттер решительно зашагал вперёд. По мере продвижения, из тумана возникали всё новые и новые детали — ряды кресел, таблички с нечитабельными надписями, рельсы… Рельсы? И тут Гарри осенило. — Вокзал Кинг-Кросс! Вот, что это мне напоминает! Только пустой и чистый, как… — в голове юноши вспыхнули яркие воспоминания: зелёная вспышка, туман, синий взгляд из-под очков-половинок, скрючившееся под столом существо, — как тогда, когда Смерть отпустила меня во второй раз… По спине Гарри прошёл озноб, и, честно говоря, он не мог понять что именно послужило тому виной — мелькнувший в тумане знакомый стул, под которым вопреки ожиданию не оказалось скрючившегося и стонущего существа, или же всплывший в воспоминаниях проницательный взгляд бывшего директора, которого юноша и обожал и опасался одновременно. В конце концов, шагая в тумане, Поттер склонился к последнему варианту. Действительно, он, Гарри, всегда обожал великого волшебника, но, как выяснилось, тот многое скрывал от него. Может, такое поведение и было необходимо для победы над Волан-де-Мортом, но тот факт, что при этом игнорировались чувства самого юноши, который, к слову, был ключевой фигурой на шахматной доске, заставлял задуматься, а действительно ли Альбус Дамблдор такой добрый, каким Гарри привык его считать? Если задуматься в подобном ключе, то и сам Тёмный Лорд переставал казаться таким уж тёмным, как о нём говорят. Да, он не в меру жестокий, но люди же не рождаются тиранами. По факту, Тот-Кого-Нельзя-Называть, которого все боялись до такой степени, что даже имя не могли озвучить, это обычный побитый жизнью человек, которого загнали в угол его же страхи и комплексы. Вспоминая то жалкое скулящее существо под стулом, Гарри испытывал как отвращение, так и желание помочь. Но в тот момент Дамблдор не подтолкнул его к доброму делу, а, напротив, заверил, что помочь израненной частичке души Волан-де-Морта невозможно. — Да нет, у меня уже начинается паранойя, — юноша мотнул головой, отгоняя назойливые мысли. — То, что семейка Уизли, по крайней мере некоторые из них, решили переметнуться на сторону правительства, ещё не означает, что профессор Дамблдор тоже в чём-то замешан. Да, он не обо всём мне поведал, но по-другому просто нельзя было поступить! Ведь, знай я о своей смерти от руки Волан-де-Морта заранее, стал бы я тогда так отчаянно сражаться? — Гарри сделал небольшую паузу, задумавшись над собственным вопросом, а затем продолжил монолог. — Директору тоже было сложно, ведь скрывать всё от меня до последнего, нужного, момента и нести весь этот груз в одиночку под силу только нереально сильным духом людям! Он делал всё для победы в войне! И мы действительно победили! — Ага, победить то победили, вот только интересно, что за психоз у Министерства магии произошёл после этого? — раздалось прямо за спиной, отчего Гарри невольно подскочил и, развернувшись, тут же инстинктивно отпрянул. Обладательницей мягкого звонкого голосочка оказалась невысокая девушка в странном одеянии. Это было что-то среднее между классической мантией и магловским пальто — полы тёмно-синей одежды эффектно развевалась, как от дуновения ветра (вот только Гарри не ощутил ни малейшего намёка на какие-либо колебания воздуха). Того, что было под длинной мантией-пальто юноша разглядеть не смог, зато детально изучил лицо незнакомки, которое обрамляли чёрные волнистые волосы со светло-синими кончиками. Бледно-розовая кожа, мягкие плавные черты, маленький носик и пухленькие губки — стоящая перед Гарри девушка казалась воплощением невинности и очарования. Но что в ней действительно удивляло, так это её глаза. Насыщённо-синие с огромными чёрными зрачками, взглянув в которые можно было подумать, что смотришь в самые дальние глубины безграничной Бездны, они приковывали к себе внимание, будто гипнотизируя каждого, кто неосторожно встретится с незнакомкой взглядом. Гарри завороженно смотрел в эту пустоту такую далёкую, но в то же время совсем близкую, не в силах оторваться. Девушка мило улыбнулась и внезапно леденящим душу голосом сказала, при этом буравя юношу немигающим и оттого каким-то пугающим взглядом: — Если ты долго смотришь в бездну, то бездна тоже смотрит в тебя… — Что?.. — выдавил Гарри, только сейчас сумев освободиться от плена бездонных глаз. — Что? — с улыбкой склонила голову на бок незнакомка, её голосок вновь стал приятным и весёлым. Гарри оторопел. Он снова осмотрел стоящую перед ним девушку с головы до ног и только после этого осознал, что говорит не с какой-то иллюзией, плодом своего воображения, а с настоящим человеком. Юноша протянул было руку, чтобы коснуться незнакомки и тем самим удостовериться, что она реальна, но его пальцы утонули в тёмно-синем одеянии, как в дыму. Девушка на такое «касание» никак не отреагировала, просто продолжала стоять, улыбаясь, и внимательно смотреть на Гарри. — Ты… — с трудом выдавил тот, смущённо отдёрнув руку, когда заметил направленный на себя взгляд загадочной девчушки, — иллюзия? — А ты как думаешь? — в глазах собеседницы заплясали озорные искорки. — Думаю… нет… — не без колебаний ответил юноша и уже твёрже добавил. — Тогда скажи хотя бы, как тебя зовут? — У меня много имён, — загадочно хихикнула девушка, прикрыв рот ладонью. — Настолько много, что даже я уже не припоминаю настоящее. — Ты Смерть? — поинтересовался Гарри. — Мимо, — по слогам произнесла незнакомка и добавила, еле сдерживая смех. — Моя старшая сестрёнка очень устаёт, пожиная души. Она не стала бы тратить время на разговоры с тобой, даже несмотря на то, что ты здесь появляешься уже третий раз. Юноша не знал, как отреагировать на такой ответ, поэтому не придумал ничего лучше, чем выдавить: — Тогда, ты Жизнь? — Снова промах, — пропела девушка — ей явно нравилось играть с Гарри. — Моя средняя сестрёнка очень занята, провожая души в их будущие тела. Она бы не смогла встретиться с тобой, даже если бы очень захотела. — Тогда кто ты? — окончательно растерялся парень, в его вопросе слышались нотки отчаяния. — Дай-ка подумать, сложный вопрос, — театрально протянула незнакомка, прижав указательные пальцы обеих рук к щекам. Спустя минуту мысленных потуг со стороны девушки, она развела руки в стороны и улыбнулась. — Ой, а я не знаю. Немножко забыла. — Как же так?! — искренне недоумевал Гарри. — Как можно забыть, кто ты?! Таинственная незнакомка обиженно надула губки и наигранно пробормотала: — А вот так! Я же не виновата, что у меня память, как у золотой рыбки, — но обиду почти сразу же будто ветром сдуло — девушка просияла и радостно объявила. — Но благодаря этому, каждый может звать меня, как хочет, и я не обижаюсь! Хочешь, и ты дай мне имя! Гарри застыл, не зная что ему делать. Его собеседница была ещё более странной, чем Луна, и это факт — и как прикажете себя с ней вести?! Немного подумав, взвешивая варианты «продолжать разговор» и «тихо свалить», Поттер со вздохом решил, что шанс встретить в этом месте ещё кого-то кроме этой незнакомки слишком мал, чтобы просто развернуться и уйти. Возможно, эта странная девушка единственный источник информации о том, что произошло во время Поцелуя дементора, и эти ценные крупицы знаний нужно добыть любой ценой. Вернувшись мыслями с небес на землю, Гарри увидел, что его собеседница чуть ли не прыгает на месте от нетерпения и любопытства. — Ну же, ну же, какое имя ты мне подаришь? — протараторила девушка, с огромной скоростью теребя руками своё одеяние. Поттер начал лихорадочно перебирать в мыслях все известные ему женские имена, но так и не смог подобрать подходящее. В конце концов он выпалил первое, что пришло на ум: — Хильдегарда. На миг на лице незнакомки промелькнуло удивление, которое тут же сменилось восторгом. Девушка, совсем, как дитя малое, захлопала в ладоши и засмеялась. — Какое красивое! Мне нравится! Спасибо, Гарри! — новоиспечённая Хильдегарда внезапно бросилась оторопевшему юноше на шею и заключила его в свои крепкие объятья. Гарри испытал целую волну смешанных чувств. С одной стороны смущение и недоумение, немного недовольства (они ведь даже не знакомы толком, так к чему такая близость?), а с другой… Объятья девушки ощущались, как если бы юноша оказался в центре воздушного вихря по типу тех, которые время от времени образуются в ветренную погоду и закручивают валяющиеся на земле листья и пыль в небольшие воронки. Это ощущение присутствовало, пока Хильдегарда не отпустила Гарри. — Вот и познакомились! — объявила она. — Познакомится-то познакомились, вот только не припоминаю, чтобы представлялся тебе… — пробормотал юноша, больше смущённый внезапными объятьями, чем тем фактом, что какая-то незнакомка знает его имя. Хотя… С его-то прошлым и чтобы кто-то не знал его в лицо? — Ладно, неважно, — Гарри отогнал все ненужные мысли и сконцентрировался на том, чтобы добыть интересующую его информацию. — Лучше скажи, что… — Ой, а почему именно «Хильдегарда»? — бесцеремонно перебила его девушка, которая так облюбовала новое имя что, казалось, от радости совсем не слушала своего собеседника. — Потому что оно первое пришло мне на ум… — терпеливо пояснил юноша, которого уже начал раздражать столь невозмутимый и непостоянный характер Хильды. — Так вот, можешь рассказать мне… — А почему оно первым пришло тебе на ум? — снова встряла собосебница, сияя от счастья. — А мне почём знать?! — терпение Гарри медленно, но уверенно иссякало, в голосе юноши зазвучали знакомые нотки раздражения. — Просто потому что так получилось! Ты, конечно, извини, но заканчивай уже с глупыми вопросами и… — Но я думала, что ты назовёшь меня «Джинни», — неожиданно серьёзно проронила Хильдегарда, отчего юноша не то что тут же замолчал, а и вовсе позабыл о своём раздражении. — Откуда ты знаешь имя Джинни? — приведя в мысли в порядок, поинтересовался он. — Моё ещё ладно, я довольно известен в магической Британии. Но Джинни… Ты не могла случайно назвать именно это имя из тысячи других. — Я всё о тебе знаю, — неопределённо улыбнулась в ответ девушка, на мгновение показавшись Гарри довольно серьёзной и взрослой. Но это видение развеялось, как только она с прежним детским озорством во взгляде добавила. — Так почему именно «Хильдегарда»? Теперь уже и самого Поттера заинтересовал этот вопрос. Действительно, логично было бы предположить, что первым на ум ему придёт имя его возлюбленной. Так почему же это клише не сработало? И кто вообще такая Хильдегарда? Где он услышал такое редкое имя? Воспоминания стаей призрачных птиц закружили в голове Гарри. Обрывки сцен из прошлого предстали перед глазами, множество образов появлялись один за другим, смешиваясь и искажаясь, а сотни голосов наполнили разум. И среди всего этого хаоса всплыло бледное, почти исчезнувшее памятование — перед ним стоит улыбчивая девочка с пепельно-серыми волосами и пронзительно-голубыми глазами. В руках она держит толстую книгу в чёрном кожаном переплёте с выгравированными на нём золотыми буквами. Вот только в силу давности этого воспоминания, Гарри так и не сумел разобрать название фолианта. — Ты напоминаешь мне одну мою знакомую, — ответил юноша своей собеседнице, которая терпеливо ожидала, когда он закончит рыться в своей памяти. — Это её имя. — И кто же эта знакомая? — поинтересовалась Хильда, всем своим видом излучая любопытство. — Одна моя одноклассница, ещё с магловской школы, — неохотно ответил ей Гарри, недоумевая, почему незнакомка так вцепилась в воспоминания о давно исчезнувшей из его жизни девушке. — Вы были друзьями? — новый вопрос. — Нет, — замялся юноша. — Мы даже не общались толком. Хильда была одиночкой — всегда тихо сидела на последней парте и читала. Я запомнил её потому что она постоянно носилась с одной и той же книгой и перечитывала её каждый день, — Гарри закрыл глаза и мысленно перенёсся в своё детство. — Мне нравилось наблюдать за тем, как она бережно перелистывает каждую страницу, и размышлять о том, почему же она не берётся за другие книги. — И как? Ты догадался по какой причине? — приглушенный голос собеседницы с трудом проник сквозь толщу давно забытых эмоций и ощущений. — Нет, даже близко не подошёл к разгадке, — честно признался юноша, не в силах сдержать улыбку от осознания того, каким наивным и растерянным ребёнком он когда-то был. — Поэтому однажды я набрался смелости и спросил её «Почему ты постоянно читаешь эту книгу?». И знаешь, что она мне ответила? — вопрос, хоть и был адресован Хильдегарде, но явно носил характер риторического, так как Гарри, не дожидаясь ответа продолжил. — «Потому что она интересная». Это всё, что она мне сказала. А затем, улыбнулась. После этого я ещё несколько раз с ней разговаривал, хотел узнать, о чём книга. В сознании, будто по команде всплыл тёплый весенний день. Солнечный свет заливает пустой класс, а возле парты стоит синеглазая девочка с книгой в руках и улыбкой на лице. — Это история о юном волшебнике, который вместе с верными друзьями преодолевает препятствия. Постоянные сражения с драконами и гигантскими змеями, говорящие пауки, кентавры, эльфы, великаны — мир этой книги безумно интересный, сюжет непредсказуемый и поучительный, и в завершении счастливый конец! Вот почему я так люблю читать эту книгу. Она никогда не надоедает. Воспоминание с обилием образов и ощущений испарилось так же внезапно, как и нагрянуло. Гарри открыл глаза и часто-часто заморгал, привыкая к яркому освещению потустороннего вокзала Кингс-Кросс. Когда перед глазами перестали появляться чёрные пятна, юноша взглянул на свою собеседницу. — Извини, замечтался. — Ничего, — улыбнулась в ответ Хильдегарда. — Это хорошо, что ты так бережно и в деталях хранишь свои воспоминания. — Да, наверное, — из-за странных слов девушки, Гарри снова почувствовал себя неловко, поэтому постарался поскорее отогнать это чувство. — Так вот, судя по описанию Хильды, та книга была потрясающей. Я хотел спросить её название, но то стеснялся, то забывал, то был неподходящий момент и так дальше. Потом начались летние каникулы, затем пришло письмо из Хогвартса, ну, и после этого у меня было слишком много забот, чтобы думать о какой-то книге, которую читала моя бывшая одноклассница. Вот и вся наша с Хильдегардой история. Не понимаю, почему выбрал для тебя именно её имя. Может потому, что вы обе постоянно улыбаетесь. — Может быть, — ухмылка на лице синеглазой девушки стала немножко шире, и она продолжила с какими-то подозрительно игривыми нотками в голосе. — Но действительно жаль, что ты так и не смог прочесть эту книжку, — Хильдегарда, уже не из прошлого, а та, которая сейчас стояла перед Гарри, взмахнула рукой, и в ней прямо из тёмной дымки одеяния образовался такой знакомый Поттеру фолиант в чёрном переплёте из кожи и с выжатыми на обложке золотыми буквами. Юноша уже в который раз опешил от неожиданности. Мало того, что таинственная «Хильдегарда» сейчас держала в руках ту самую (и Гарри в этом ничуть не сомневался) книгу, которую так облюбовала Хильда из прошлого, так теперь он ещё и мог как следует разглядеть её название. «Гарри Поттер» гласила золотая надпись, акуратно выведенная неизвестным мастером на чёрной коже. Совладав с волной противоречивых чувств, появившихся в душе, Гарри с трудом выдавил: — Что это значит? — Ничего особенного, — не переставая улыбаться, ответила странная девушка. — Детали сейчас не имеют значения. Важно только то, что в этой книге после всех невзгод и страданий главный герой обретает столь желанные покой и семью. Его друзья всегда рядом, он женится на любимой девушке, и в их семье появляется трое детей — два мальчика и девочка, которых главный герой нарекает в честь своих родителей и людей, которых он уважает и ценит больше всего. Хильдегарда вежливо замолчала, давая Гарри возможность хорошенько обдумать всё ранее сказанное ею. Юноша с благодарностью взглянул на неё, после чего на несколько минут будто выпал из реальности. На книге было его имя, или ему показалось? Нет, ошибки быть не может, в этом месте ему не стоит сомневаться в своём зрении — здесь оно и без очков отличное. Тогда, может быть всё это одна большая шутка? И сейчас из тумана выпрыгнут Рон и Гермиона и поздравят его с днём рождения, а Джордж расхохочется и объяснит, что ему, Гарри Поттеру, во время обеда подсунули какую-то новую пилюлю из «Всевозможных волшебных вредилок», которая заставила его пережить сначала заточение в Азкабане, а потом и собственную смерть. Но, вопреки ожиданиям, никто из седой дымки так и не выпрыгнул, поэтому юноше волей-неволей пришлось поверить в реальность происходящего. Он снова внимательно всмотрелся в лицо «призрачной» («Её одеяние развевается прямо как у призраков» — подумал Гарри) Хильдегарды и сверил его с лицом образа Хильды из прошлого. Это только кажется, или девушки действительно похожи? Похожи-то похожи, вот только в том, что это не один и тот же человек, Гарри был почти полностью уверен. Тогда, кто же такая эта «Хильдегарда»? Или лучше спросить, кем была та «Хильда»? Тем временем загадочная собеседница Поттера терпеливо дожидалась, пока юноша закончит свой внутренний монолог. Чёрный фолиант в кожаном переплёте покоился в объятьях девушки, а в её глазах застыло выражение крайней заинтересованности, смешанной с частичкой сочувствия. — Я ничего не понимаю, — с трудом сдерживая дрожь в голосе признался Гарри. — Это шутка какая-то? Кто ты, чёрт возьми, и откуда знаешь обо мне так много? Что вообще происходит?! — юноша чуть было не сорвался на крик. — Я точно помню, что меня убил дементор! Не было никакого обряда Жертвы, способного защитить меня, и в этот раз я не был чьим-либо крестражем! Так как?! Как я всё ещё могу быть жив и говорить с тобой, пускай и в этом странном месте?! — Ты не жив, Гарри, — покачала головой Хильда. Теперь в её словах ощущалось куда меньше ребячества, а тон голоса стал ровным и мягким. — Но и мёртвым тебя назвать нельзя. Прямо сейчас ты находишься в моих руках, поэтому мои сёстры не имеют власти над тобой. И то, кто я, сейчас тебя тоже волновать не должно, — чуточку повысила голос девушка, пресекая протестующий вопль Гарри. — Шутки в сторону. Прими уже наконец-то тот факт, что всё это происходит с тобой взаправду, и внимательно выслушай меня. Это важно. Растерянному Гарри, которого внезапное изменение в характере собеседницы (хоть и в лучшую сторону) ничуть не успокоило, оставалось только нехотя кивнуть и оставить все свои попытки понять хоть что-то. Поттер сделал глубокий вдох, затем выдох, и с готовностью и решимостью во взгляде посмотрел на Хильдегарду, мол «я готов, дерзай». Та еле заметно ухмыльнулась и подняла руку с книгой повыше, чтобы акцентировать внимание юноши на ней. Золотая надпись засверкала в ослепительной белизне потустороннего вокзала Кингс-Кросс. — Так вот, как я уже говорила, эта книга имела хороший конец. Счастливый главный герой обрёл семью и друзей, финал — лучше не придумаешь. Но, — в голосе Хильды послышались нотки грусти, а глаза таинственно засияли каким-то неизвестным призрачным светом, превратившись в две маленькие чёрные Бездны, — к сожалению, или к счастью, книга это не реальность, а реальность это не книга. «К сожалению», потому что счастливого конца, как в книге, в реальной жизни никогда не будет, — девушка сделала небольшую паузу, чтобы придать своим словам большего веса. — А «к счастью», потому что в отличии от книги, напечатанной на бумаге, реальную жизнь можно менять как вздумается. С этими словами Хильдегарда неоднозначно посмотрела на Гарри. Тот, казалось, начинал понимать, к чему ведёт их разговор, но всё ещё не мог до конца поверить в свои предположения, поэтому аккуратно спросил: — К чему ты клонишь? — Гарри Поттер, — теперь Хильда говорила таким серьёзным тоном, что вовсе перестала быть похожей на улыбчивую себя минуту назад, лишь взгляд её бездонных глаз остался неизменно притягательным и чарующим, — так уж повелось, что для того, чтобы тысяча жила в спокойствии, один должен страдать. Ты — тот «один», который был вынужден принять на себя груз сотен тысяч слабых и трусливых людей. Ты шёл своим путём, вершил свою историю и теперь знаешь, каков её конец. Всё ли тебя устраивает? Лично меня — нет. Юноша невольно вспомнил две недели заточения в Азкабане, которые он по большей части провёл сожалея о тех, кого не сумел спасти от смерти. Люпин, Тонкс, Фред, Седрик… а ведь если бы в прошлом он, Гарри Поттер, Избранный, поступил хотя бы немного по-другому, все они могли бы жить и радоваться жизни. — Меня… — Гарри постарался звучать как можно увереннее и твёрже, несмотря на то, что нить разговора для него в любой момент грозилась оборваться, — тоже… — Отлично, — сдержанно улыбнулась Хильдегарда и продолжила. — В таком случае, ты уже понял мои намерения? — Постой! Остановись! — прервал девушку Гарри, инстинктивно отворачиваясь от неё и принимая защитную позу. — Хватит, я ничего не понимаю! Ты не существуешь! И ты, и это место лишь плоды моего воображения! — Не лги себе, Гарри, ты всё прекрасно понимаешь, просто отказываешься верить в свои предположения, — голос собеседницы смягчился, и юноша, не без опасения, снова посмотрел на неё. — Даже если сейчас с тобой беседует плод твоего воображения, разве это не значит, что в моих словах звучат твои желания? Эти слова заставили Поттера серьёзно задуматься над происходящим. Да, в его голове копошилось множество вопросов к этой странной незнакомке, да, он даже не понимал реальна ли она вообще, но сердце забилось громче, когда в голове, пускай лишь на миг, возникла мысль о том, что прошлое можно исправить. А она возникла, сразу же, как только Хильдегарда завела разговор о финале книги, той, на которой блестело золотом его имя. Нет, эта безумная мысль пришла ещё раньше! Возможно даже перед тем, как начался их странный разговор, а может и в тот момент, когда он впервые провалился в бездонную синеву чарующих глаз девушки. Но откуда могла взяться эта диковинная мысль? В мире после собственной смерти она совсем чужая. Можно было думать о встрече с погибшими родственниками и друзьями, волноваться о том, откроются ли перед тобой Райские Врата, или тебя ввергнут в пучины Ада, но почему в голове вертится лишь безумная надежда на шанс всё исправить? — Ты можешь дать мне второй шанс? — слова слетели с губ раньше, чем Гарри успел это осознать, им вторировал мысленный вопль. — «Да что я творю?!» Хильдегарда не ответила, лишь по-детски улыбнулась. В глубине её синих глаз плясали бесовские огоньки озорства и веселья. Юноша истолковал молчание, как знак согласия. «Нет, это безумие! Ты мёртв! Изменить прошлое невозможно!» — вопила одна часть Гарри, но вторая спокойно возражала: «А что если можно? Если верить словам этой девушки, её сёстры Жизнь и Смерть. Не логично ли предположить, что перед нами стоит само Время или даже госпожа Судьба?» Юноша схватился руками за голову и как можно сильнее сжал её, пытаясь усмирить ураган противоречивых эмоций и мыслей. Но, пока разум разрывался на части, сердце Гарри воспылало надеждой и решимостью. Оно будто взывало к хозяину, молило довериться ему и поступить так, как оно велит. «Слушай лишь собственное сердце…» — прошелестело в голове Гарри эхо его собственного голоса, усиленное каменными стенами Азкбана. Верно, пускай разум затуманен и растерян, сердце и чутьё не подведут — в этом Поттер уже не раз и не дважды удостоверился на практике. Юноша сделал глубокий вдох, затем выдох, и решительно посмотрел на Хильдегарду. Девушка таинственно ухмылялась, её взгляд будто говорил «Вот видишь, я была права» — Ты решился? — спросила она так уверенно, будто уже знала ответ. Гарри промолчал, не в силах преодолеть внезапно появившийся в горле ком. Хильда понимающе кивнула. — Не торопись с ответом. Подумай, как следует, ведь в зависимости от твоих действий мир действительно может стать лучше, — она сделала небольшую паузу, — Но это не значит, что ситуация не может ухудшится, — ещё одна пауза, уже подольше. — Так как? Что ты решил? — Позволь перед ответом спросить кое-что, — размеренным тоном попросил Гарри, а, получив в ответ короткий кивок, продолжил. — Почему ты это делаешь? Лицо Хильды расплылось в озорной ухмылке, какая бывает у нашкодившего ребёнка, который хвастается своими свершениями перед сверстниками. — Я просто очень люблю читать книги с хорошим финалом, — девушка неоднозначно потрясла чёрным фолиантом с золотой надписью, который всё ещё держала в руках. — Хорошо, — устало вздохнул Гарри, которого ответ Хильдегарды совсем не удовлетворил. — Тогда, пожалуйста, позволь мне переписать историю, — тихо, но решительно, добавил он. Взгляд юноши встретился с бездонными глазами Хильды, и Гарри инстинктивно сжал кулаки. Он отлично понимал, какая ответственность ложиться на его плечи, но, честно говоря, чувствовал безразличие по отношению к судьбе мира. Действительно, сколько можно? Ради незнакомцев он отдал дом, семью, друзей и даже жизнь, причём неоднократно. А что получил в ответ? Кучу лживых, противных сплетен, проблем и заточение в Азкабане. «Да пошли они все… — раздражённо думал Гарри, вспоминая лица таких ненавистных ему министра Магии, Риты Скитер и прочих неблагодарных личностей, включая главу семейства Уизли и некоторых его сыновей. — Достали. Плевать на мир, теперь я буду жить в своё удовольствие. Я никому ничем не обязан и больше не допущу ошибки по типу «я чудом выжил и теперь должен спасти Вселенную». Только спустя минуту, до Гарри дошло, что Хильдегарда не отвечает. Он взволновано взглянул на неё — неужели сейчас она скажет, что весь их разговор всего лишь розыгриш — шутка друзей или глюки умирающего мозга. Но девушка лишь по-прежнему таинственно улыбалась и буравила Поттера любопытным взглядом, будто ей было интересно слушать его мысленный монолог. От этого взгляда, честно говоря, становилось не по себе, но Гарри терпеливо дожидался реакции незнакомки. — Как скажешь, — в конце концов ответила Хильдегарда, сияя радостью и восторгом. Она открыла книгу в чёрном кожаном переплёте и аккуратно схватила добрую часть страниц. Гарри наблюдал за действиями девушки, изо всех сил борясь с неукротимым желанием полным яда тоном спросить, что же она творит. — Тогда, полагаю, мне снова придётся сесть за прочтение этой книги, — довольно продолжила Хильда и вдруг резким движением безцеремонно вырвала целую охапку книжных страниц. Бумага с жалобным треском поддалась, а челюсть Поттера отвисла от удивления. — Потому что теперь история в ней будет сильно отличаться от прежней! Юноша застыл на месте, не зная что и думать. Логично было бы предположить (что Гарри собственно и сделал ранее), что книга с его именем и биографией скорее всего является книгой его жизни. Но что с ним, Гарри Поттером, будет теперь, когда добрая часть страниц безвольно повисла клочьями в руках загадочной девушки? Раздумья были прерваны хохотом Хильды. — Позже будет время поудивляться вдоволь, — пропела, заливаясь звонким смехом девушка, подбросив испещрённые буквами страницы в воздух. Бумажная метель закружила по пустынному пространству вокзала Кингс-Кросс, и с каждой секундой тихий шелест листов становился всё громче и громче, превращаясь в эхо какого-то совершенно другого звука. Вскоре Гарри уже мог с уверенностью сказать, что слышит стук колёс поезда, но как бы парень не вертел головой в поисках источника звука, призрачного состава нигде не было видно. Растерянный юноша посмотрел на Хильдегарду, намереваясь попросить её объяснить, что происходит, но образ девушки почему-то потерял чёткость и с каждой секундой становился всё более размытым. Внезапный приступ слабости во всём теле чуть не повалил Гарри на белоснежный пол, но, из-за подкосившихся в следующий момент ног, юноша всё же упал на колени. Он попытался снова поднять взгляд на Хильдегарду, даже, с трудом контролируя движения дрожащих рук, натянул на нос очки, но это мало чем помогло. В глазах медленно начало темнеть, уши заполнил грохот невидимого поезда, а отступившая ранее тьма снова начала захватывать сияющий белизной вокзал Кингс-Кросс. В этом бурном противостоянии Света и Тьмы Гарри потерял способность ориентироваться в пространстве. Перед тем, как юноша окончательно провалился в беспамятство, его ухо окатило тёплое дыхание, а мягкий шепот Хильдегарды на миг заглушил стук паровозных колёс. — Тебе пора на поезд, Гарри. Не опоздай.***
Как только юноша в очках и со шрамом на лбу исчез в вихре, похожем на трансгрессию, синеглазая девушка в странных одеяниях довольно отбросила с лица чёрные волосы со светло-синими кончиками. — Отлично сработано, — она с улыбкой захлопала в ладоши, а затем обернулась к трём силуэтам, которые до этого скрывались в тени колонн вокзала Кинг-Кросс, — не так ли? — голос Хильдегарды стал холодным, а в глазах на мгновение вспыхнуло напряжение. — Долго ещё вы будете там стоять, дорогие сестрёнки и братишка? Три фигуры в длинных балахонах, до жути похожих на туманные плащи дементоров, вздрогнули, а затем самая высокая из них отчётливо произнесла, поправляя длинными пальцами руки выглядывающий из-под капюшона монокль: — Что за спектакль ты только что устроила? — мужской голос был полон недовольства и раздражения. — Имеешь что-то против, старший братик? — улыбнулась в ответ Хильда, но в её бездонных глазах появились угрожающие искорки. — Нет, — всё так же высокомерно ответил молодой человек. Его лицо было скрыто тенью от капюшона, поэтому девушке было трудно понять о чём сейчас думает её собеседник. — Честно говоря, мне плевать не только на этого юношу в очках, но и на судьбу всего человечества в целом. Единственное, что меня интересует — моя работа. — Полагаю, вы все пришли сюда исключительно в своих рабочих интересах, — мрачно ответила Хильдегарда, но улыбка так и не сошла с её лица. — Верно, — мужчина с моноклем еле заметно кивнул, а два других силуэта промолчали в знак согласия. — Поэтому, будь осторожна, младшая сестра. Можешь играть с людьми сколько пожелаешь, но только до тех пор, пока не путаешься у нас под ногами, — незнакомец говорил нарочито небрежно и снисходительно, всем своим видом демонстрируя, что ни во что не ставит беседующую с ним девушку, будто считает её не способным ни на что ребёнком. Хильдегарда помрачнела ещё пуще прежнего, но с вежливой, хоть и сухой ухмылкой, ответила ледяным голосом: — У каждой игры есть своя определённая цель и лишь недалёкие люди не могут осознать всю их ценность, — она сделала акцент на слове «недалёкие» и с удовлетворением услышала в ответ полный злости фырк брата. — Но, не стоит беспокоиться из-за моих маленьких шалостей, уважаемые сестрёнки и братишка, я не причиню вам неудобств, — девушка окинула троицу в балахонах неоднозначным взглядом, в воздухе повисла тяжёлая атмосфера. Но уже в следующий момент напряжение полностью исчезло, а Хильда просияла и по-детски засмеялась. Люди в балахонах опешили от такой внезапной перемены настроения. — И всё же это так забавно! — смахнув выступившие на глазах слёзы, сказала синеглазая девушка. — Гарри перебрал в голове имя каждого из вас, вспомнил даже о нашей тётушке, а как меня зовут, так и не догадался! Даже не знаю, радоваться мне или огорчаться! И всё же, — Хильдегарда продолжила свой монолог уже спиной к брату и сёстрам, — думаю, буду радоваться. В конце концов, в каждой хорошей истории должен присутствовать хотя бы один загадочный персонаж, — улыбнулась девушка про себя.***
Темнота окутала Гарри своими мягкими объятьями, ему показалось, будто он куда-то падает и конца этому падению нет. Глухой перестук колёс поезда отдавался эхом где-то в голове, а уши, напротив, не улавливали ни единого звука. Юноша уже подумал было, что вот оно — предсмертные галлюцинации его мозга закончились, и теперь он окончательно умирает. Гарри уже подготовился было вновь оказаться в пустоте, где все его чувства снова будут бесполезны, в которой пребывал до попадания на потустороннюю версию вокзала Кингс-Кросс, но что-то пошло не так. То ли через час, то ли всего спустя секунду, громыхание поезда внезапно стало оглушительно громким, и Гарри от неожиданности вскрикнул. — Эй, ты чего? — взволнованный голос, раздавшийся где-то впереди, показался юноше на удивление знакомым. — С тобой всё в порядке, Гарри? Гарри? Поттер не отреагировал на зов. Сейчас его куда больше волновала пронзившая всё тело адская боль, из-за которой с губ невольно слетел тихий стон. На миг Гарри даже подумал, что снова оказался в Азкабане, и что мерный стук поезда ему лишь чудится после нападения дементора. Размышления парня были прерваны чьей-то холодной рукой, прикоснувшейся к его лбу. — Да ты весь горишь! — Что за… —; наконец-то выдавил Гарри, пытаясь открыть глаза, но каждая попытка заканчивалась ярким светом, болезненно бьющим по глазам. Ужасная боль и ломота в теле исчезли так же внезапно, как и появились, а глаза и уши вскоре привыкли к освещению и окружающим юношу звукам. Он недовольно стряхнул холодную ладонь со лба и открыл глаза. Знакомое лицо, усыпанное веснушками, огненно-рыжие волосы, голубые глаза, ныне полные тревоги и волнения… В следующий момент Гарри истошно завопил, да так, что Рон аж отпрянул от друга, а глаза мальчика округлились от удивления. — Ты?.. Что?.. Как?!.. — растерянно затараторил Поттер, испуганно таращась на своего давнего друга, и в конце концов сумел выдавить нечленораздельное. — Это правда ты, Рон?! Тот кивнул, уставившись на Гарри, как если бы на его месте вдруг возник сам Тёмный Лорд. Растерянный Поттер во все глаза глядел на старого друга, борясь с противоречивыми желаниями в душе. Одна его часть рвалась броситься к рыжему юноше и заключить его в крепкие объятья, а другая жаждала со всей дури заехать бесстыжему предателю по морде. Это внутреннее противостояние двух противоположностей, которые сейчас, как взбесившиеся кошки, с оглушительным визгом драли друг друга когтями, настолько поглотило Гарри, что он не сразу заметил то, каким юным выглядит Рональд Уизли. — Но как?! Как ты попал в Азкабан?.. — сбивчиво пробормотал парень, падая на мягкую оббивку сиденья. Его разум застилал туман, а взгляд никак не мог остановиться на чём-то одном. Мозг будто отказывался принимать информацию, поступающую от глаз. Мягкие сиденья, которые не оставляли после себя синяков на теле, как тюремное ложе из шкуры, куча сладостей, на одном из них, приятно окутывающее тело тепло — Гарри кажется, или он действительно оказался в купе? Да ещё и таком подозрительно знакомом… — А-азкабан? — икнул Рон, а его лицо побледнело. — Г-гарри, ты о чём? — мальчик (да, почему-то именно мальчик, а не взрослый юноша, каким его в последний раз видел Гарри!) нервно сглотнул и выдал напряжённую улыбку. — Мы в Хогвартском экспрессе, а не в самой ужасной тюрьме для худших преступников магического мира… Или ты так пошутил? Глаза рыжего мальчишки засветились надеждой, но она тут же погасла, как только Рон встретился с помрачневшим взглядом своего друга. Гарри явно не выглядел, как шутник. Его строгий взгляд пронзал давнего друга насквозь, внимательно ощупывая его лицо и одежду. Что-то явно было не так… И это что-то Герою Войны совсем не нравилось. Рональд действительно очень походил на школьника, но разве такое возможно? «Может быть, это козни Министерства магии, — напряжённо размышлял Поттер. — Скорее всего, весь этот спектакль со смертью и тем странным разговором на платформе Кинг-Кросс был подстроен нарочно, вот только с какой целью? Чего они добиваются, да и к тому же столь странным образом? И почему Рону на вид лет от силы одиннадцать? Может ли это быть какой-то редкий вид ментальной магии, которым мне внушают образы из прошлого?..» Конечно же, подозревать Министерство магии в обмане с целью, например, узнать какую-то информацию, которая позволит найти и поймать оставшихся на воле союзников Избранного, было довольно логично и удобно, вот только изворотливые ужи-сомнения неприятно скользили в душе Гарри. Слишком много вопросов и почти никаких ответов… — Хватит дурачиться… — размышления, хоть и короткие, позволили Поттеру немного прийти в себя — в голосе юноши появилась твёрдость, послышался и лёгкий холодок. — Небось, пришёл раскаяться в своих грехах? — Что? Грехи? — непонимающе выдавил Рон, отводя взгляд в сторону. — Н-не понимаю, о чём ты… — Смотри мне в глаза! — Гарри сорвался с сиденья и вмиг очутился лицом к покрытому веснушками лицу бывшего друга, приставив свою палочку (хорошо, что она была в кармане джинсов) к его шее. Кровь оглушительно застучала в висках, а сердце, казалось, вот-вот разорвёт грудную клетку. Две противоречивые сущности, которые всё это время грызли глотки друг другу приутихли, а во взгляде Гарри засверкали одновременно гнев, боль и надежда. Почему лучший друг предал его в прошлом? Парня заставили, или Рон по своей воле помог Министерству обречь Героя войны на пожизненный Ад на земле? А вдруг, и Гарри этого очень сильно хотел, он ошибся, и сейчас перед ним стоит не предатель, а такая же жертва обстоятельств, как и он сам? Или может быть всё происходящее сейчас лишь глупый сон, который рано или поздно закончится? Последняя мысль промелькнула в голове юноши так быстро, что он почти не обратил на неё внимания. Все ощущения и удивительная чёткость каждой детали оставляли всё меньше и меньше сомнений на счёт реальности окружающего мира — и тёплого купе Хогвартского экспресса, и растеряного рыжего парня перед ним. Глаза Рона округлились, и он невольно отступил на шаг от Гарри. — Ч-что происходит?.. — невнятно промямлил мальчик, побелев, как полотно. Тут уже Гарри не сдержал бурю эмоций и сорвался на крик. — Да заканчивай уже бубнить себе под нос! Признавайся, зачем ты это сделал?! Зачем?! — мир перед глазами юноши поплыл, затмиваемый слезами, но он, собрав волю в кулак, быстро взял чувства под контроль. Мысли заструились в голове. — «Меня предали… Меня предали, и возможно это был ты, Рон. Так что не томи меня и ответь, зачем ты это сделал?! Объясни мне всё! Скажи уже правду!» На минуту воцарилась напряжённая тишина. Рон начал мелко дрожать, то ли от страха, то ли от нервов, и лишь спустя некоторое время с трудом сглотнул и севшим голосом выдавил: — Я просто хотел себя потешить немножко… Ответ заставил округлиться уже глаза Гарри. Его буря эмоций внезапно исчезла без следа, а противоречивые сущности обескураженно притихли, на время позабыв о вражде. — В смысле? — не скрывая своего удивления спросил Поттер. И тут нервная система Рональда Уизли дала трещину — долговязый мальчишка без зазрения совести разрыдался, как дитё малое. — А разве нельзя было?! Я самый младший из братьев, младше только моя сестра Джинни! Но она девочка, к ней совсем другое отношение! И из-за моего возраста и бедности нашей семьи мне всегда достаётся всё старое, поношенное и противное! — всхлыпывал Рон, и Гарри даже стало его жаль. Да, финансовое состояние семьи Уизли частенько становилось для них источником различных проблем, даже их чистокровие не всегда помогало, и юноша отлично понимал чувства рыжего мальчишки. А вот к чему это всё говорить ему прямо сейчас даже не догадывался. — А мне, знаешь ли, тоже хотелось хоть раз что-то купить для себя или получить в пользование новую вещь, а не ту, которую век назад носил один из моих братьев! — И… — протянул Гарри, не зная, как ему продолжить предложение. Палочка, приставленная к шее Рона, описала в воздухе круг. — К чему ты это говоришь? — А? — шмыгнул носом Рональд, часто-часто моргая под наплывом слёз. — Так это… признаюсь… Те пять галлеонов из кошелька отца я взял… Разве это не мама попросила тебя припугнуть меня и узнать правду? — мальчик удивлённо посмотрел на Гарри, но сразу же снова засопел со слезами на глазах. — Вы же там с ней о чём-то шептались у барьера… Прошу, только не говори маме о том, что это был я! Пожалуйста, соври ей что-то, скажи, что ничего не узнал! Я же просто хотел купить себе что-то вкусное, и чтоб на всякий случай в Хогвартсе у меня были хоть какие-то сбережения… Гарри застыл, не зная, что делать. Вот так откровения! Правда, не те, которые юноша ожидал услышать, ну да ладно… Поттер внимательно изучил взглядом Рональда — крокодильи слёзы, красное лицо, дрожь и постоянные всхлипывания. Как бы рыжий мальчик не пытался сдержать солёный поток, у него ничего не получалось, из-за чего Гарри ощутил приступ стыда и вины. — Рон… — он опустил палочку и быстро засунул её в задний карман джинсов. — Рон, посмотри на меня, пожалуйста. Уизли оглушительно шмыгнул носом и уставился на соседа по купе растерянным взглядом, полным раскаяния. «Не похоже, что он врёт, — подумал Гарри, закусив губу. — Чёрт, я обидел ребёнка… Даже если это всего лишь сон или образы, навеянные Министерством магии, вид плачущего школьника мне совсем не по душе. Надо бы хотя бы чисто для приличия его успокоить. А ещё, чтобы не привлекать ненужное внимание, я же не знаю, как истолкуют мои действия министерские крысы, если это всё же их рук дело. Вдруг нарекут «дьяволом во плоти», который даже детей не щадит?» — Рон, успокойся, — как можно более ласково сказал юноша, несмотря на то, что такой мягкий тон давался ему с трудом после пребывания в Азкабане. — Прости меня, пожалуйста, я немного погорячился. Просто… — Гарри замялся, пытаясь придумать для своего поведения адекватное оправдание. — Просто в последнее время у меня случаются сильные приступы головной боли, которые вызывают жуткие видения, как во сне, так и наяву. Уизли снова громко шмыгнул носом, но теперь уже его взгляд был не испуганным, а сочувствующим. — Это из-за… твоего прошлого? — слова мальчика прозвучали, как заговорческий шепот, который становился всё тише и тише, постепенно переходя в еле слышный шелест смешанных страха и благоговения. — Из-за Сам-Знаешь-Кого? — Из-за Волан-де-Морта? — переспросил Гарри, который уже давненько не слышал этого варианта имени Тома Реддла ни от одного из своих друзей. Рон вздрогнул. — Ой, прости… То есть, да, из-за Него. Эти кошмары столь ужасны, что порой я, проваливаясь в них, не могу отличить сон от яви и бросаюсь на людей, — соврал Поттер, после чего на всякий случай добавил. — Только это секрет. Напрочь забывший о своём недавнем позорном рыдании Рон восторженно замотал головой, соглашаясь. Сейчас он вёл себя совсем не как давний друг Гарри, скорее больше был похож на преданного фаната, который получил от своего кумира какую-то личную вещь. «Этот полный благоговения взгляд Рона так похож на тот, которым он меня буравил в нашу первую встречу… — думал Гарри, наблюдая за тем, как уже полностью оправившийся от произошедшего минуту назад Уизли энергично вытирает лицо рукавом свитера. — Да и выглядит он, как первокурсник… Всё слишком реальное, чтобы быть простым сном. Всё же, это какие-то бесчеловечные эксперименты Министерства магии, вот только, что о такого типа ментальной магии, что о могущественных волшебниках, способных сотворить нечто подобное, я никогда не слышал. Наверное, это засекреченная информация из Отдела Тайн…» — Гарри, тебе всё ещё плохо? — обеспокоенно поинтересовался рыжий мальчик, опускаясь на мягкое сиденье. — Выглядишь неважно. — Да, мне ещё немного не по себе, — кивнул юноша, беглым взглядом обшаривая купе. Он остановился на куче сладостей, лежавшей на столе. — Знаешь, мне нужно отлучиться. — Куда? — спросил было Рон, но почти сразу же протянул. — А, понял. Хорошо. — Ага, я скоро вернусь, — пообещал Поттер, хватаясь за ручку двери и открывая её, а после бросил напоследок. — Кстати, в качестве компенсации за то, что напугал тебя до чёртиков, можешь забрать себе все мои сладости. Естественно, твоей маме я тоже ничего не скажу, — подмигнув, ухмыльнулся юноша, после чего покинул купе.***
Как только Гарри оказался снаружи, от улыбки не осталось и следа — лицо исказил ужас. Сердце юноши бешено стучало в грудной клетке, будто хотело сбежать из неё, проломив рёбра, а ноги вдруг стали ватными, из-за чего Поттер с трудом удержал равновесие, обеими руками вцепившись ручку двери. Руки… руки… Ранее его так захлестнули чувства, что он не мог ясно соображать и не заметил этого, но сейчас, открывая дверь… Его руки были маленькими, как у младшекурсника… Гарри резко рванул по коридору, поспешно огибая встречающихся ему учеников, причём не всегда удачно. Игнорируя недовольные возгласы и ворчание старшекурсников, юноша добежал до самого конца вагона и пулей влетел в небольшую кабинку туалета. Дрожащей рукой (которая явно пренадлежала ребёнку!) повернув замок в положение «Занято», Поттер нервно сглотнул и прильнул к зеркалу. Из глубин зазеркалья на Гарри испуганно смотрел он сам — тощий бледный мальчишка в круглых очках, одетый в поношенные мешковатые вещи, пошитые явно не для его комплекции. Шокированный Гарри провёл рукой по изображению, затем дрожащими пальцами приподнял чёлку и коснулся шрама в виде молнии на лбу. — Как это возможно?.. — прошептал юноша, начиная активно ощупывать то своё лицо, то собственное отражение напротив. — Разве ментальная магия способна на такое? Внушение… С такими живыми ощущениями, со всеми этими деталями… — Гарри замолчал, не решаясь сронить с губ свою догадку, — никакое внушение не способно на нечто подобное. Тогда, что произошло? Я действительно… — в дверь забарабанили и Поттер подскочил от неожиданности, задев рукою очки, от чего те болезненно впились в его переносицу. Замок щёлкнул, а дверь в уборную открылась, выпуская из кабинки потирающего переносицу Гарри. — Что, во имя Мерлина, можно так долго делать в туалете?! — недовольно прозвучало сверху. — Да ладно тебе, Перси, а вдруг малышу стало нехорошо от волнения? — ласково ответили первому голосу, а затем последовал полный нежности вопрос какой-то девушки, судя по всему адресованный Гарри. — Ты в порядке? Юноша сразу же узнал парочку — Перси Уизли и Пенелопа Кристал — оба старосты и оба ужасно приставучие. Пускай Пенелопа лишь излишне беспокоится о всех подряд, но вот надолго задерживаться с Перси Гарри совсем не хотелось, поэтому он лишь кивнул, как можно ниже опустив голову, и, проскользнув между старшекурсниками, быстрым шагом направился прямиком в своё купе. Напоследок он лишь услышал, как Перси недовольно фыркнул: — Вот же мелочь неблагодарная! Ты к ним со всей душой, а они даже спасибо не скажут! «Надо же, и это я неблагодарный? — подумал Гарри, ощущая нарастающую в душе волну праведного гнева. — Может мне напомнить тебе, дорогой Перси Уизли, что ты щебетал в треклятом интервью Риты Скитер, в то время, как я гнил в Азкабане?» За раздражением и злостью, юноша на время забыл о своих мыслях в уборной, которые так нагло прервали стуком в дверь, а позже и вовсе решил отложить их на потом и обдумать происходящее, когда окажется в более тихой и спокойной обстановке, например, в своей любимой ало-золотой спальне факультета Гриффиндор, за которой он так скучал. Воспоминания о гостеприимной тёплой гостиной и мягкой кровати вызвали лёгкий ветерок положительных эмоций и ностальгии по былым временам, а на лице Гарри появилась улыбка. Где-то в подсознании, на фоне приятных образов из прошлого, проскользнула мысль о том, что возможно то, что сейчас происходит, это результат решения Судьбы искупить свою вину за принесённые Поттеру страдания и дать ему второй шанс. Возможно даже, что с этим шансом он, Гарри Поттер, может попробовать изменить свою жизнь к лучшему, а может и не только свою… Погрузившийся в грёзы наяву Гарри так замечтался, что умудрился пропустить своё купе, а когда осознал ошибку и вернулся, то остановился у двери, в нерешительности замерев с положенной на ручку рукой. Там, за тоненькой перегородкой, его ждёт, уплетая за обе щеки конфеты, его старый друг, который, судя по всему, сейчас ещё не был в таких тесных отношениях с Гарри. И этот «друг» в прошлом сотворил много не самых достойных дел, в конце концов предав юношу… «Возможно, — мысленно уточнил Гарри. — Я не знаю этого наверняка, поэтому он возможно предал меня. Гермиона всегда говорила, что не стоит делать поспешных выводов» Гермиона… Мысль о подруге уколом боли отозвалась в сердце Поттера, а рука сама по себе сжала дверную ручку. Он вспомнил исхудавшее лицо девушки с бледной, как мел кожей, но с неизменным огоньком азарта в глазах. Если он, Гарри, переместился в прошлое (и хотя юноша намеревался обдумать и утвердить этот вариант позже, но мыслям не прикажешь), а в этом у него было всё меньше и меньше сомнений (ну не существует такой ментальной магии, а столь детальных и живых снов тем более!), то стоит ли ему заново заводить дружбу с этой умной девушкой? Её ждёт прекрасное будущее, ведь в глазах большинства знающих её волшебников, удивительный ум Гермионы с лихвой компенсирует тот факт, что её родители являются маглами. В прошлом Гарри всегда думал, что Грейнджер добьётся в жизни немалого успеха, но сейчас он отлично знал, как закончился жизненный путь юной волшебницы. Она почти никогда не показывала, насколько ей было трудно, но Поттер всегда ощущал, как раз за разом сердце девушки разрывается от горя и потерь, а, особенно, после утраты семьи. Кому ещё лучше, как не Гарри знать, как больно не иметь близких людей, он сам так жил всю жизнь. Вот только разница между ним и Гермионой состоит в том, что юноша почти ничего не помнил о своих родителях, а Грейнджер прожила под их крылом и опекой всю жизнь. Гарри не имел выбора, его родителей убили, а Гермиона осознанно отказалась от своей прежней жизни, чтобы защитить самых дорогих ей людей. Разве это не во сто крат больнее? Сердце в груди болезненно сжалось, а плечи юноши опустились под гнетом чувства вины, рука настолько сильно сжала железную дверную ручку, что аж костяшки побелели. «Будет лучше, если Гермиона никогда снова не окажется втянутой в мою жизнь» — кивнул сам себе Поттер, открывая дверь купе. — О, наконец-то ты вернулся! — просиял измазанный шоколадом Рон. Как и ожидалось, небольшой сладкий презент полностью стёр из его воспоминаний недавнее не самое приятное происшествие. «Да, Рон всегда был таким простодушным, — усмехнулся про себя Гарри, мрачно добавив. — И немного жадным…» — Где ты так долго бродил? — поинтересовался рыжий мальчик, хватая упаковку с разноцветными конфетами, и, не дожидаясь ответа, бодро продолжил. — Ладно, не важно, — он зачерпнул горсть сладостей и выбросил часть из них в рот. — К теге тут гевушка хгиходила. Гарри будто молнией ударило. Неужто Гермиона? — Какая девушка? — с трудом сдерживая волнение, спросил он, мысленно проклиная давнего друга за излишнюю медлительность. — Не шнаю, мы ш ней не шнакомы, — с набитым конфетами ртом пожал плечами рыжий первокурсник, и юноша чуть было не цокнул языком от досады. — Ну, тогда скажи хотя бы как она выглядела, — теряя терпениее и желание скрывать недовольные нотки в голосе, попросил Гарри. — И, пожалуйста, хотя бы во время нашего разговора прекрати есть. — Как скажешь, — обиженно пробурчал Рон, после того, как дожевал и проглотил очередную порцию сладостей. — Ну, она была… Странная. — В каком смысле? — продолжал своеобразный допрос Поттер, раздражённый тем, что ему приходится будто клещами вытягивать из бывшего друга каждое слово. — Да в прямом, — ответил рыжий мальчишка. — Какой адекватный человек будет носить в ушах редиски? К тому же она… «Редиски? — мысленно повторил Гарри, вдруг поняв, что больше не нуждается в помощи Рональда. — Луна?!» Юноша видел, какие взгляды бросает его сосед по купе на оставшуюся, пока всё ещё внушительную, горстку сладостей, поэтому решил не отвлекать друга от без сомнения очень важного по его меркам дела и бесцеремонно прервал Рона на полуслове. — А эта девушка давно ушла? — Да нет, не очень. Попросила, чтобы ты зашёл в купе в том конце вагона, когда вернёшься, — мальчик указал большим пальцем себе за спину, после чего, видимо поняв, что Гарри больше нет до него дела, снова взялся за угощения. Услышав где можно найти Полумну Лавгуд, Поттер тут же развернулся на сто восемьдесят градусов и с громким хлопком закрыл за собой дверь купе, услышав, как за перегородкой спустя секунду раздался кашель — видимо Рон поперхнулся одной из конфет, когда подскочил от неожиданного громкого звука. Решительно отмахнувшись от мимолётного желания снова открыть дверь и проверить всё ли в порядке с Уизли, Гарри быстрым шагом направился в конец вагона. Не теряя времени на лишние колебания и размышления, юноша постучал и, после раздавшегося с той стороны положительного ответа, вошёл.***
В купе сидело трое — сияющая Луна и взволнованная Гермиона — слева — и бледный Драко — справа. Последние двое, завидев Поттера, вскочили на ноги и уставились на юношу. Тот во все глаза рассматривал друзей, периодически переводя взгляд то с девочки с пышной копной каштановых волос на сероглазого блондина, то с него обратно на юную волшебницу. Сердцебиение усилилось, а душу наполнила радость. — Гарри? — с надеждой выдавила Гермиона, казалось, будто она вот-вот заплачет. — Гермиона? — чувствуя прилив самых ярких и тёплых чувств, ответил юноша. Волнение заставило его голос вздрогнуть. — Гарри! — воскликнула девушка и бросилась на шею Поттера, чуть не повалив его на пол. — Гарри! — залилась смехом Грейнджер, хотя с её глаз заструились слёзы. — Это правда ты?! — Да, не беспокойся, — с улыбкой ответил юноша, крепче прижимая к себе рыдающую подругу и поглаживая её по непослушным волосам. — Это я… — Гарри! — продолжала вопить Гермиона, без тени стыда заливаясь слезами счастья. — Я так боялась! Мне было так страшно! — дальше девушка лишь всхлипывая обнимала друга, не в силах выдавить больше ни слова. — Ну ты и плакса, — беззлобно пошутил Поттер, получив в ответ удар ребром ладони в бок. — А ты идиот, Гарри Поттер! — всё ещё со слезами на глазах, но уже с задорным огоньком в их глубинах, ответила девушка, поставив руки в боки и смотря на согнувшегося пополам друга. — Только не говори, что вселенский Герой Войны не может выдержать даже слабенького удара какой-то там девчонки-заучки? — ухмыльнулась она. — Может и может, — уже выпрямившись, но всё ещё потирая бок, ответил Гарри, поправляя съехавшие очки свободной рукой, — но точно не в этом времени. Последние слова друга отразились промелькнувшей в глазах Гермионы серьёзностью. — Ты тоже думаешь, что… — Привет, Гарри Поттер! — громко подал голос Драко, который всё это время молча наблюдал за разыгравшейся сценой, скрестив руки на груди, а теперь нарочно оборвал слова Гермионы. — Меня зовут Драко Малфой, очень рад встретиться вживую с самим Избранным! — излишне театрально сказал он, взглядом указав товарищам по Азкабану на сидящую с неизменной ослепительной улыбкой Луну. Гермиона и Гарри без словесного дополнения прекрасно осознали свою оплошность и тут же отстранились друг от друга. Хорошо, что Малфой вовремя уберёг их от неудобных вопросов Полумны. Они и сами пока толком не разобрались в сложившейся ситуации, поэтому посвящать в неё посторонних (Луна не выглядела так, будто помнила всё, что пережила в компании Гарри и его друзей) были не готовы. После небольшой, но очень неловкой паузы, Луна с улыбкой поднялась со своего сиденья и, взяв руку Гарри в свои ладошки, пожала её. — Очень рада с тобой познакомиться, Гарри! — Я тоже, Луна, — с мягкой улыбкой искренне ответил ей юноша и мгновенно ощутил, как Гермиона незаметно наступила ему на ногу обутой в туфельку на небольшом каблучке ногой. — Ой, Гарри Поттер знает моё имя? Откуда? — ещё больше просияла блондинка, восторженно глядя на юношу своими огромными серебристо-серыми глазами. — Мне сосед сказал, — с трудом сдерживая выступившие на глазах слезинки и отчаянно пытаясь игнорировать боль в пальцах правой ноги, выдавил Гарри, на что девушка удивлённо захлопала пышными ресницами. — Тот парень-обжора из твоего купе? Не помню, чтобы представлялась ему. Не уверенна, расслышал ли он вообще большую часть моих слов, так усердно жуя шоколадные лягушки, — девушка было задумалась, но затем улыбнулась, доставая из журнала, который Гарри заметил в её руках только сейчас, странные радужные очки и водружая их себе на нос. — Ого! Гарри, у тебя тоже нет ни одного мозгошмыга! Я встречаю такое только третий раз в моей жизни! — восхищённая Луна несколько секунд разглядывала Гарри, через переливающиеся линзы странного прибора, а затем щёлкнула пальцами и открыла дверь купе. — Возможно я встречу ещё кого-то такого! Нужно проверить, исправно ли работает прототип моего папочки, а заодно познакомиться с другими учениками! С этими словами блондинка с серьгами-редисками в ушах исчезла за глухо захлопнувшейся дверью. Гарри почему-то показалось, что её внезапное решение пробежаться по вагону Хогвартского экспресса в странном приборе её отца-изобретателя, Ксенофилиуса Лавгуда, который по совместительству является издалтелем не очень популярного журнала «Придира», связано никак не с интересом посмотреть на каких-то там мозгошмыгов. Скорее всего проницательная девочка поняла, что трио хочет остаться наедине и поболтать по душам. Что же, оно и к лучшему. — Луна как всегда в своём репертуаре, — снисходительно вздохнул Гарри. — Дайте-ка угадаю, первыми двумя «уникумами» без мозгошмыгов были вы? Гермиона с улыбкой кивнула: —В точку, именно она притащила сюда Драко, когда увидела, что у него, как и у меня «чистая голова». Даже не смотря на все его протесты, — со вздохом добавила девушка. Драко рассеянно кивнул, после чего задумчиво протянул, потирая подбородок: — А эта Луна на удивление приятная особа, — и после небольшой паузы добавил. — Хоть и странная. — В этом всё очарование Полумны Лавгуд, — развела руками в стороны Гермиона, мол, что есть, то есть, но после внезапно стала серьёзнее. — Сейчас куда более важно другое… Парни молча кивнули, и троица опустилась на мягкие сиденья. Минутное молчание, было прервано почти незаметно дрогнувшим голосом Драко. — Вы же тоже помните… Азкабан? Гарри и Гермиона кивнули. На их детских лицах читались серьёзность и сосредоточенность, а в глазах сияла далеко не детская твёрдость. — Значит, что мы имеем? — продолжил Малфой, сосредоточенно разглядывая свои ладони, сжимающие ткань штанов. — Мы трое почему-то оказались в Хогвартском экспрессе в компании своих знакомых из прошлого, но при этом все выглядим, как дети. — Не думаю, что мы только выглядим так, — возразила Гермиона. — Скорее всего мы и есть дети. И судя по тому, что ранее я встретила в коридоре Оливера Вуда, которого Перси настойчиво просил бросить квиддич и заняться усиленной подготовкой к СОВам, сейчас нам по одиннадцать лет. — Первый курс Хогвартса, значит, — вклинился в разговор Гарри, вспоминая недавнее поведение Рональда Уизли. — Согласен с Гермионой. — Получается… — Драко сделал паузу, не веря до конца в то, что собирается сказать, — мы в прошлом? — Совершенно верно! — из-за двери донёсся оглушительный грохот, видимо тележки со сладостями, что-то тяжёлое влетело в дверь снаружи, а затем она отворилась и в купе буквально ввалился Невилл. — Простите, пожалуйста, я врезался в Вашу тележку случайно! — крикнул мальчик, в ответ на донёсшийся снаружи разьярённый крик ведьмочки, неизменно прилагающейся в комплекте к ранее упомянутой тележке со сладостями. Гарри, который сидел ближе всех к двери, быстро захлопнул её. — Фух, спасибо Гарри, — не скрывая облегчения, вздохнул Лонгботтом. — Думаю, она не увидела, в какое купе я вбежал. — Так всё равно же проверить может, — раздражённо подметил Драко, высокомерным, прямо как при первом знакомстве с Гарри, тоном. — Ладно, неважно, что стряслось? — он повысил голос, предотвращая полуторачасовые причитания Невилла, на тему «Что делать, когда меня обнаружат?!». — Ничего особенного, я просто бежал к вам и врезался в ведьму, торгующую сладостями, — пояснил раскрасневшийся мальчик, шумно вдыхая ртом воздух. — Потом я… — Постой, как ты узнал, что мы здесь? — поинтересовалась Гермиона. — Луна сказала, — просто ответил Невилл. — Она тоже помнит прошлое? То есть будущее… То есть… — Нет, — отрезал Гарри, в сердце которого начало зарождаться волнение. — Она не должна быть в курсе. Что конкретно она тебе сказала, когда вы встретились? — Ну, — протянул Лонгботтогм, закатив глаза в попытке вспомнить действия Полумны, — она была в очень странных очках и что-то рассказывала мне о каких-то мозошимах… — Мозгошмыгах, — методично поправила Гермиона. — Да, о них, — кивнул Невилл. — Я правда почти ничего из её объяснений не понял, но потом она упомянула вас троих и сказала, что вы здесь. Ну, вот я и прибежал… — Попутно сбив с ног ни в чём неповинную продавщицу сладостей, — с лёгкой насмешкой Драко покачал головой из стороны в сторону, мол «как так можно было?». Лонгботтом пристыженно потупил взгляд и покраснел уже не от бега, а от стыда. Но потом вдруг приободрился и упал на мягкое кресло возле Драко. — А, это, я случайно услышал, как вы говорили о возвращении в прошлое! Так вот, мы правда перенеслись! — И почему же ты так в этом уверен? — с видом скептика спросил Малфой, несмотря на то, что минутой ранее сам же заявил о возвращении в прошлое. Тем временем, Гермиона попросила Гарри поменяться с ней местами и сесть у окна, после чего достала свою волшебную палочку и начала водить ею над дверной ручкой. — Если нас услышал Невилл, может услышать и кто-то другой, — сконцентрировавшись на работе, коротко бросила девушка в ответ на вопросительный взгляд Гарри. Такое пояснение его вполне устроило, поэтому юноша вновь вернулся к беседе с Драко и Невиллом. — Тревор! — торжественно объявил Лонгботтом, но, заметив непонимание в глазах друзей, поспешно объяснил. — Моя жаба, которую я постоянно теряю. Мы с Гермионой встретились и познакомились, когда я её искал в нашей «первой» жизни. Кивок девушки подтвердил его слова, после чего всё ещё работающая над созданием антиподслушивающего заклятия Гермиона пробормотала: — И при чём тут твой питомец? — Я решил проверить, найду ли я Тревора там, где мы с тобой обнаружили его в прошлый раз, — ответил Невилл, сияя восторгом. — И у меня получилось! Он отдыхал в том же купе под тем же сиденьем! — Это ничего не доказывает, — разочарованно протянул Драко, Гарри кивнул, соглашаясь с ним, после чего добавил: — Но я тоже склоняюсь к версии с возвращением в прошлое, — юноша смерил блондина внимательным взглядом. — Признайся, ты ведь тоже так думаешь. Драко упрямо уставился в окно, но потом нехотя склонил голову в элегантном кивке. — Может ли это быть Маховик времени, Гермиона? — поинтересовался Гарри у подруги, которая довольно выпрямилась в сиденье, любуясь проделанной с ювелирной точностью работой. Теперь они могли не опасаться того, что их могут подслушать. — Нет, не думаю, — ответила девушка, пряча волшебную палочку в карман. — Они не так работают. Перенос на день-два ещё возможен, хоть это и может спровоцировать временной парадокс, уничтожение мира или смерть путешественника во времени, но оказаться в прошлом семилетней давности просто нереально. — Я бы не был так в этом уверен, может быть мы имеем дело с какой-то модификацией или прототипом, который отличается от стандартных Маховиков, — скорее себе, чем друзьям, сообщил Малфой, после чего продолжил, уже обращаясь ко всем присутствующим. — Отец как-то раз проговорился, что один его знакомый работает над Маховиком времени, способным переносить на сколько угодно лет назад. Правда у него есть ограничение в пять минут. — Ну, мы тут уже куда дольше пяти минут, — съехидничал Гарри, но, ощутив на себе укоризненный взгляд Драко, вздохнул. — Прости. Слишком много событий для одного дня. — И всё равно, как человек, который довольно долгое время пользовался Маховиком времени, говорю вам — это не он, — упрямо возразила Гермиона, пускаясь в объяснения. — Во-первых, даже если на нас воздействовали бы каким-то прототипом, мы как минимум должны были прикоснуться к нему. Во-вторых, Маховики переносят в прошлое всего человека, а не только его сознание. Соответственно, если бы на нас использовали один такой, в этом поезде ехали бы две копии каждого из нас — ребёнок и взрослый. А, к слову, Маховик времени переносит лишь во времени, а не пространстве, мы бы никак не могли очутиться в Хогвартском экспрессе, скорее очнулись бы в Азкабане. Услышав название тюрьмы для волшебников, Невилл вздрогнул, а Драко примирительно поднял руки вверх, демонстрируя признание превосходства Грейнджер в области познаний построения и действия миниатюрных «машин времени»: — Ладно-ладно, сдаюсь, это был не Маховик, — Малфой снова скрестил руки на груди и смерил каждого присутствующего холодным взглядом. — Но тогда имеем вполне логичный в данной ситуации вопрос: если не Маховик времени, то что? С чем мы имеем дело? Несколько минут в купе царило молчание — каждый юный маг думал о чём-то своём. В конце концов первым гнетущую тишину нарушил Невилл: — Возможно, — несмело начал он, — это что-то вне нашего понимания… — Что ты имеешь в виду? — хором спросили Драко и Гермиона, которым явно начинало нравиться это «расследование». Гарри предпочёл промолчать, одарив Лонгботтома вопросительным взглядом зелёных глаз. — Ну, понимаете… Вы же помните, что из нас высосали души дементоры? — тщательно изучая свои руки, тихо спросил мальчик. Присутствующие в купе волшебники притихли. Каждый невольно вспомнил чувство, когда из тебя вытягивают все эмоции, а затем и душу. — Да, — надломленно ответил Драко. Гарри почему-то подумал, что для Малфоя-младшего Поцелуй дементора скорее всего был самым болезненным из их четвёрки, ведь ему предшествовала гибель отца Драко. Когда родители мертвы всю сознательную жизнь ребёнка, или он знает, что его отец и мать — герои, или же дитя осознанно покидает самых родных и близких людей ради их же блага, это одно. Но когда отца прямо на глазах ребёнка волочат за шкирку по наполненному визгами и криками боли коридору тюрьмы, даже не давая возможности по-человечески с ним попрощаться… Слишком уж большое потрясение… Гермиона и Гарри молча кивнули. — Так вот, когда дементор начал вытягивать из меня душу, — продолжил Невилл, до боли в пальцах сжав кулаки, чтобы его голос не дрожал, — у меня потемнело в глазах. Я провалился в абсолютную тьму, без звуков, запахов и света. Я перестал чувствовать абсолютно всё, осознавая, что меня больше не существует. Гарри насторожился. Слишком уж ярко в его памяти отложились те же странные и вместе с тем пугающие ощущения безграничных тьмы и пустоты — что вокруг, что в душе. Судя по реакции ребят, не только Гарри и Невилл пережили это, но и Гермиона с Драко тоже. — Я не знаю, сколько пробыл в таком состоянии, но когда потерял уже любую надежду выбраться из этой темноты, вдруг услышал стук колёс локомотива, а далеко-далеко вспыхнул свет, — продолжил Лонгботтом, не без радости наблюдая за появившимся во взглядах друзей пониманием. — Свет становился всё ярче и ярче, а звук — громче, и в конце концов я очнулся в своём купе. — У меня было похожее состояние, — призналась Гермиона. — Только сквозь стук колёс я услышала отголоски какого-то разговора, а когда свет ослепил меня — всего на миг, но увидела в белоснежном помещении две фигуры. — Девушка и парень… — неосознанно проронил Гарри, и три вопросительных взгляда уставились на него. — Вообще-то они были довольно далеко и я их не рассмотрела, как следует. Знаю только, что их было двое… — с нотками подозрения в голосе протянула Грейнджер. — Я имел ввиду, что я тоже слышал голоса… — растерялся юноша — по какой-то причине ему очень не хотелось рассказывать друзьям о том, что Гермиона видела именно его во время разговора с таинственной Хильдегардой. Естественно, врать собеседникам Гарри тоже не особо горел желанием, но его съедало изнутри чувство, что эта информация не предназначена для ушей посторонних. К тому же, зачем давать друзьям ложные надежды без существенных доказательств? Ведь Хильда могла быть не причастна ко всей этой истории с возвращением в прошлое. И хотя Поттер отлично понимал, что сейчас пытается обмануть самого себя (странные слова и поведение загадочной незнакомки на потустороннем вокзале Кингс-Кросс нельзя было трактовать, как непричастность), всё же решил не рассказывать друзьям о своей новой знакомой, по крайней мере пока что. — В общем, я слышал обрывки какого-то разговора, как и Гермиона, — начал придумывать на ходу Гарри, стараясь звучать как можно убедительнее, — и мне показалось, что один из голосов женский, а другой принадлежит мужчине… Ну, и когда я проносился мимо белого пространства, в лучах ослепительного сияния, сумел разглядеть длинные волосы у одного из силуэтов… Гермиона и Невилл закивали, а вот Драко почему-то странно покосился на него. — Что-то не так, Малфой? — осторожно поинтересовался юноша, чувствуя, как у него в жилах стынет кровь. — Нет, просто моя история точно такая же, — неоднозначным тоном ответил блондин. — Там точно была девушка… — он сделал паузу, видимо зачем-то изучая реакцию Гарри, после чего продолжил, отвернувшись к Невиллу и Гермионе, которые ничего не заметили. — Затем, я очнулся возле Крэбба и Гойла. — Я пришла в себя в купе Луны, — добавила Гермиона. —; Она сказала, что увидела, как я теряю сознание прямо посреди корридора, поэтому притащила меня сюда, а как только собралась бежать за помощью, я очнулась. — Я очнулся в своём купе вместе с Роном, — нехотя присоединился к друзьям Гарри. — Не сразу понял, что произошло, поэтому, кажется, напугал его до полусмерти. — И по делам ему, — позлорадствовал Драко. — Предателям полагается месть от того, кого они предали… — Не до конца понимаю, что ты пытаешься этим сказать, но факт предательства Рона ещё не доказан, — немного чересчур резко заступился за друга, хоть и бывшего, Гарри. — Ну ты и наивный идиот, Поттер, — холодно прошипел Драко. — Сколько тебя не сунь носом в факты, а всё равно будешь верить в собственноручно придуманные сказки. Уизли предали нас — все, без исключения. — И всё же, Малфой, — не менее холодно ответил Гарри, — позволь мне самому решать во что и кому верить. — Всё, закончили! — строго прикрикнула Гермиона, которая уже привыкла время от времени разнимать двух оболтусов. — Поцапаетесь позже! Вы оба в какой-то степени правы, и нам несомненно нужно будет ещё обсудить наше поведение в Хогвартсе, включая отношения с семьёй Уизли, но это подождёт. А пока, советую посмотреть на часы. — Ого, уже довольно поздно! — воскликнул Невилл, когда девушка продемонстрировала ему циферблат в серебряной оправе на левой руке. — Судя по всему, с минуты на минуту объявят прибытие в Хогсмид. Драко и Гарри смерили друг друга напряжённым взглядом. — Давай как-нибудь позже обсудим наш спорный вопрос в деталях? — предложил Поттер, на что Малфой ответил своей фирменной высокомерной ухмылкой: — Как скажешь. Спустя минуту в купе послышался усиленный магией голос машиниста: — Внимание, учащиеся! Мы подъезжаем к Хогвартсу через пять минут. Пожалуйста, оставьте ваш багаж в поезде, его доставят в школу отдельно.