А я что, рыжий что ли?

Блокнот у меня в мантии завибрировал и нагрелся. Я поспешно достал его из кармана и развернул. На белой разлинованной бумаге появилась надпись: – «Рон, ты здесь?» Я написал в ответ: «Слушаю. Как дела?» Быстрым почерком появилось следующее сообщение: «Сделал всё, как ты сказал. Отправил Молли и Джинни во Францию. Надеюсь, им там будет хорошо. Джинни носилась по дому два дня, как получила письмо от Гарри, может хоть там успокоится». «Не думаю» «Ладно. Я съездил в оба дома. Мне пришлось ехать на поезде! Ты не представляешь, как это увлекательно!» «Я тоже ездил на Хогвартс Экспрессе» «Нет, это другое» «Хорошо, верю. Так как тебе дома?» «Оба неплохи и вполне подходят. Обстановка там уже сделана восхитительная. В одном три этажа, есть отдельная большая столовая, зал на первом этаже, и дюжина спален на втором, гостиные, дом из красного кирпича, три камина. Во втором ситуация более уютная. Он мне понравился больше, хотя там не один, а целых три дома на одном участке с общим двором. Главный – двухэтажный, старинный и построен явно без экономии, в семнадцатом веке. В два этажа, каменный, на вид очень надёжный и с двумя большими каминами. В нём четыре больших спальни. Второй дом девятнадцатого века – в нём пять спален, но гораздо меньшего размера. Впрочем, не настолько маленькие. Спальни и гостиные там на втором этаже, а на первом – кухня, обеденный зал, и ещё три свободные комнаты. Нам их аттестовали как кабинеты, хотя я в этом сильно сомневаюсь.» «А третий?» «Это коттедж. Там два этажа, но он маленький – построен ещё раньше первого. Стены неровные, белёные, крыша черепичная, внутри есть камин, кухня, одна комната внизу – она же гостиная, она же обеденный зал, она же прихожая, и сверху санузел и всего одна спальня. Отлично подходит для размещения гостей, или чтобы кто-то в нём жил» «Гарри Поттер например» – брякнул я. «Это исключено. Если Гарри и приедет к нам – то Молли не позволит ему жить одному». «Да, знаю. Нет, мне уже нравится описанная тобой картина. Значит, имеются три дома, разной конфигурации и эпох. Первый традиционный, второй более функциональный и третий – коттедж. У него два этажа?» «Полноценный один – пространство чердака превратили в жилое пространство. Раньше там были две маленькие комнаты – гостиная и спальня, и кухня вдоль них. Но потом их совместили, сделав большую гостиную, а спальню сделали на чердаке. Там довольно уютно. Говорят, это изначально был дом конюха, потом дворецкого, а потом его приспособили для гостей». «Мне это уже нравится. Тебе с мамой большой дом, тот, что с множеством спален – всем детям семьи Уизли, а маленький – я заберу себе, или подарим Гарри Поттеру. Участок у дома есть?» «Большой внутренний двор. Там стоит беседка, садовые дорожки, владелец сказал, что можно сделать плавательный бассейн». «Тогда нужно сделать бассейн, я настаиваю. Чтобы зимой он был с горячей водой. Сейчас октябрь, а мне уже хочется окунуться в горячую воду на свежем воздухе. Вот что, теперь всё в твоих руках – покупай этот дом, пригласи волшебников-строителей, чтобы они сделали хороший бассейн. Обстановку я сделаю сам – отпрошусь как-нибудь у Дамблдора на пару дней и куплю мебель» «Договорились, Рон! Пока что я никому не говорил, ты уже рассказал братьям?» «Нет, конечно. Давай сделаем этот сюрприз. Незачем туманно намекать на то, что в рождество что-то будет – просто делай вид, что зимовать мы будем в Норе и не подавай виду». «Договорились! Кстати, твоя идея с яйцами оказалась очень кстати. На работе их у меня разбирают постоянно, правда, норовят заплатить, я уже и не знаю, что с этим делать». «Тогда бери по кнату за дюжину. Символически». «Хорошая идея. Завтра у меня ещё один выходной, я займусь домом. Удачи тебе там!» * * * Вот и поговорил с отцом. Я закрыл записную книжку, исписанную этим текстовым диалогом, и огляделся по сторонам. В гостиной было много студентов, все пришли с занятий и желали отдохнуть, или отправиться по своим делам. Гермиона Грейнджер заметила мой взгляд и слегка порозовела в щеках. Вообще, после того случая, когда она меня поцеловала, проявив смелость и небывалую для девочки наглость, она мне начала нравиться. Только такая сорвиголова, как Грейнджер, и может быть достойной парой тому, кого считают безумным учёным. Я подмигнул ей. Она отвернулась, ещё больше заалев в щеках. Эх, опять не подошла, делает домашние задания одно за другим. Поттер вон тоже где-то пропадает. Он вроде бы получил отработки у филча и теперь пашет как домовой эльф, натирая полы в зале наград. Зал этот особенно любили, поэтому чистили его студенты постоянно. Вроде все здесь – а поговорить толком не с кем. Терри Бут вон тоже сидит и что-то читает. Отвлекать других в равенкло не принято. Девочки разных курсов сейчас сидят у камина и о чём-то секретничают, постоянно бросая взгляды на того или иного мальчишку в комнате. Понятное дело – перемывают косточки несчастным и сплетничают. Что-то на меня напала такая тоска! Понятное дело, что без ЭВМ я буду ломать Табу долго, получить ЭВМ – могу только когда вырвусь из Хогвартса. Учёба, учитывая её интенсивность… если бы я ей вообще занимался, не представляла бы ни малейшего труда, но записывать конспекты этого идиотизма с палочкой – увольте. Из всего Хогвартса есть только два по-настоящему глубоко профессиональных преподавателя, которые не занимаются превращением совы в глобус, а учат последовательно и правильно. Это Филиус Флитвик, наш декан, и Помона Спраут, учитель гербологии. Моя оценочная ведомость на данный момент напоминала неудачный эксперимент – по большинству предметов «тролли», по Гербологии, Астрономии, чарам, только «Превосходно» - причём оценки почти каждый урок. Мисс Спраут, как услышала, что у нас в семье есть большие теплицы, растаяла как мороженое и относилась к нам, Уизли, с известной теплотой. Да и я никогда не был против её работы – в земле, с растениями. Просто добродушная женщина… Кстати, об этом… – я оглядел всю гостиную, и решил сделать какие-нибудь большие, мощные чары. Такие, чтобы потом польза была немалая. Что там Дамблдор говорил – Гарри Поттеру опасно, могут злые дяди его приголубить зелёным заклинанием? Значит, нужно сделать ему что-нибудь защитное. Подумав немного, я достал самый большой и функциональный арифмометр, разложил на столе различные магические инструменты. Вне всякого сомнения – палочка это наиболее простой и наиболее универсальный из инструментов волшебника, но творить магию можно не только палочкой или без всего. Существовало множество предметов, которые можно было использовать как магический инструмент – просто все они лежали на плоскости специализации. Универсальных, как палочка, больше не было. Создание качественного зачарованного предмета – требует значительных знаний и умений, хорошо, что для многих волшебников, которые свято уверены в своей магической теории, вернее, в её полном отсутствии, мои действия выглядят просто как набор хаотических трепыханий. Иначе не миновать мне неловких вопросов. Но… Волшебники реально лишены критического мышления. Сложить два и два для них – слишком сложно. Поттеру нужны были не какие-то ширпотребные предметы, ему нужны были артефакты экстра-класса, способные скрыть его от всякой поисковой магии. К счастью, оптимизация заклинаний благодаря расчётам позволяет создать не только заклинания необычайной силы и эффективности, но и зачарованные предметы со схожими качествами. Волшебники часто зачаровывали всё вокруг себя, но их общество очень… очень британское. Они не воины и не солдаты. Использование зачарованных вещей в дуэлях запрещено, поэтому и волшебники считают моветоном пользоваться чем-то кроме своих палочек. Это их проблемы, меня они не касаются. Гарри нужно было отражение вредящих заклинаний – это раз, чары для сокрытия внешности и личности, а то и вовсе для сокрытия своего присутствия – два, и наконец – какой-то предмет для экстренной эвакуации – три. Использование зачарованных предметов, в отличие от использования магии на каникулах, никак не возбранялось. Впрочем, мощная защита на домах многих волшебников блокирует действие заклинания Табу, и потомственные волшебники вполне себе могут колдовать на каникулах. Почему я сразу не обратил на это внимание? Блокирование Табу видно в министерстве. Об этом знают, и если я применю нечто подобное – министерство быстро заинтересуется, что это происходит. Поэтому нужно было именно что нарушить табу и остаться не пойманным. В этом вся суть, в этом вся соль. Для полного сокрытия себя используют мантии-невидимки, а так же дезиллюминационные заклинания. Такие волшебники, как Дамблдор, могут использовать дезиллюминацию достаточно сильную, чтобы полностью стать прозрачными, а вот остальные волшебники… Тут уже разная степень невидимости, и чаще всего – заклинание накладывают на мантию, чтобы с её помощью скрыться. Конечно, дезиллюминационные чары были давно алгоритмизированы и изучены последователями математической магии, и не представляли секрета. Более того, существовали несколько интересных заклинаний более мощного действия. Дезиллюминация спасает только от обычного зрения – волшебное зрение или зрение мощных магических существ никуда не исчезает. Чтобы решить эту проблему, в своё время я потратил целый год и создал заклинание мощной невидимости. Такое, которое способно обмануть даже волшебные средства обнаружения и магических существ. Волшебники, ввиду своей скрытной природы, обязаны владеть дезиллюминационными заклинаниями, поголовно. Помимо них были ещё антимагловские чары – отталкивающие взгляд маглов. Взгляд маглов скользил мимо, не задерживаясь на защищённом объекте – его просто не замечали, даже в упор. Стоя и смотря, маглы просто не видели. Это не дезиллюминация, это чары обмана глаз, гипноза. Их аналог для волшебников был совершенно другим – ведь волшебники имели большую защиту разума и многие владели окклюменцией, чтобы не позволять вмешиваться в своё сознание. Тем не менее, существовали такие заклинания. Это меняло многое. Наконец, оставались чары иллюзии или чары трансформации – для изменения собственной внешности. Я бы отдал предпочтение чарам трансформации. Это крайне сложное заклинание, которое не по силу никому из ныне живущих, скорее всего. Это уже из области наивысшей сложности магии. Зачаровывать пришлось довольно много предметов – и в уголке, где на меня не обращали никакого внимания. Пришлось достать редкие инструменты, измерить расположение звёзд и фазу луны, воспользоваться специальным маленьким резаком для нарезания волшебных символов – рун и пентаграмм. И это довольно муторная, кропотливая работа, включавшая в себя множество расчётов – в том числе и персональное подстраивание под Гарри Поттера. На следующий день я продолжил, и ещё через день, и ещё… Раз уж Гарри по мнению Дамблдора в опасности – я сделаю что смогу для своего друга. А скажу… да конечно же скажу, что купил эти артефакты – разве Дамблдор поверит, что первокурсник может их создать? Такие, что и ему не под силу – три раза ха! Это такое абсурдное предположение, что вопрос будет – где достал, даже если я скажу, что сам сделал. Заклинания ложились одно за другим, и заклинания довольно мощные. Первым подопытным стал большой медальон-кругляш с пентаграммой, на него я наложил заклинание отвода глаз. Оно называется так просто – на самом деле это могущественная ментальная магия, способная обмануть даже очень искушённого в окклюменции волшебника. Дальше – я создал кольцо. Простое серебряное колечко с рунами на внутренней стороне, это кольцо-невидимка. Непосредственный контакт рун с телом владельца был нужен, необходим. Это не мантия-невидимка какая-то. Дезиллюминационные чары, наложенные на это колечко, имели восхитительную просчитанность. Чем точнее заклинание – тем меньше видно. Если просчитать его с математической точностью – то не будет видно вообще ничего, как ни вглядывайся. Волшебные кольца на дороге не валяются, два сразу носить нельзя – поэтому аксессуар, который должен защищать тело от вражеских заклинаний – это мантия. Пришлось заказать взрослую на худощавого высокого человека, и уменьшить её заклинанием, зафиксировав так. Чтобы она подстраивалась под размер вручную. Чары имеют свойство ослабевать со временем, и над этой проблемой бились десятилетиями. Перспектива создать чары, которые поддерживались бы сами по себе – была столь соблазнительной, столь заманчивой, что об этом мечтали. К сожалению, нет. Вечных чар не бывает. Однако, чем точнее они просчитаны, чем меньше в чарах случайностей и ошибок, созданные с помощью точных магических инструментов – они существуют на порядки больше, чем просто накинутые небрежным движением палочки и произнесением заклинания. И при этом намного мощнее. Это вам не кошек в кроликов превращать! Тут думать надо. Я решил подарить этот комплект Поттеру на Хелоуин. Ему бязательно пригодится. Тем более, что Хелоуин уже завтра… * * * * Я поднялся с кровати жутко не выспавшийся – до четырёх утра я считал необходимые формулы для производства наиболее долговечного и мощного артефакта. Сильнее определённого предела я сделать артефакт не могу – тут уже идёт область фантастики. Магия не всесильна, она имеет свои ограничения. Но оптимизировать заклинания – это всё равно что оптимизировать программный код. Чем меньше тратится впустую сил, тем эффективнее работает магия. Магия не всесильна. Она предоставляет широчайшие возможности, но при этом у неё есть свои законы и ограничения – чудес не бывает. Чудеса – это из области сказок и легенд. Чудо – это что-то необъяснимое. А магия – это не чудеса, это наука. К сожалению, как нет металлов прочнее определённого предела, так нет и заклинаний мощнее определённого предела. Вопрос лишь в предельно точной подгонке и прецезионном использовании силы, оптмальных характеристиках. – Выглядишь не очень, – услышал я голос Терри Бута, – Ты опять засиделся допоздна? – Ум. – Смотри, Флитвик тебя словит и тогда вкатит таких отработок. – Да к мерлину под хвост флитвика. Я работал, – широко зевая, проговорил я, – сколько там времени сейчас? Уже девять? Чёрт. Вечно время летит слишком быстро. – Тебе ли жаловаться, – Терри натягивал мантию поверх свитера, – кстати, сегодня хелоуин. Первый урок чары, потом зелья, потом защита от тёмных искусств. Ты же не забыл? – Не забыл, не забыл, я вообще не знал, – отмахнулся я, вытягивая свою сумку из складок одеяла, она почему-то лежала там, – у меня сегодня превосходное настроение. – Да, ты самое то для хелоуина. Глаза красные как у вампира. – А у вампиров разве красные глаза? – Не знаю, я их не видел. Но наверное да. Нашего заику об этом не спросишь, а в книжках сам знаешь – всякую чушь понапишут. – Надо бы заняться после Хогвартса истреблением этих тварей. Развелось их что-то слишком много. – Хе, тебе ещё рано думать об этом. Хотя такому психу как ты – можно всё. – А где Поттер? – Ушёл, наверное, в большой зал на завтрак. – Это хорошо. – Зато сегодня будет праздничный ужин, – обрадовался Терри, – поедим как следует. Не то чтобы здесь плохо кормили, но жареных циплят пока что на завтрак не подают. – А, циплята. У меня дома есть ферма, тысяча двести голов куриц. Все яйца несут, - я снова широко зевнул, – Слушай, Терри, как думаешь, кому можно в волшебном мире сбывать яйца? Штук триста в день? – Не знаю, – Бут пожал плечами, – экономика волшебного мира вообще странно перекошена. Вроде и производят всякие товары, а продавать толком некому, да и от магловского мира зависит практически полностью. – Магловского, – прицыкнул я языком, – хорошо. Надо будет сегодня поговорить с Дамблдором. Я едал школьные яичницы и омлеты. Они судя по вкусу сделаны из яиц, которые покупают у магловских птицефабрик. Совершенно безвкусная дрянь. Вот у нас яйца так яйца, с насыщенным яичным вкусом. Желток так и тает во рту. Кормлю своих пернатых тварей отборными кормами, чтобы яйца были вкуснее. – Это правильно, я тоже домашние яйца люблю, – объявил Терри, – у меня рядом с домом есть ферма, вот омлет из таких яичек самый вкусный. И знаешь, желтки такие тёмно-оранжевые. – И приятно тают во рту, – поддержал я разговор, – а какую яичницу ты больше любишь? Чтобы желток был мягкий, жидкий или твёрдый? – Жидкий, конечно. И чтобы кусочки бекона по краям. Но ни в коем не на подсолнечном масле! Только на гусином сале. Знаешь, сначала берёшь гуся, жирного, тучного, отрезаешь ломтик сала и жаришь. И не до состояния белёсой жидкости, а чтобы сало стало хрустящим, чтобы весь жир вытопился. А потом туда бекон, ломтиками, тонкими… – На пару секунд, – поддержал я, – тонкие ломтики обжариваются мгновенно. – А потом залить это всё яйцами, – блаженно улыбнулся Бут, – и чтобы раскалено было – иначе снизу сгорит, а сверху белок будет жидкий. А так нельзя, нужно чтобы желток подёрнулся мутной плёнкой, но всё ещё был жидким. – Да, и с тостами. Чтобы на натуральном огне, а не на этих плитках. На дровах, в печи, чтобы хлеб не зачернел, но порыжел, похрустывал и был горячим, пах дымом слегка… Но не закоптился! Бут блаженно закатил глаза: – А ты знаешь толк в яичнице, Рон. У меня аж слюнки потекли, страсть как захотелось хорошей яишенки. – Надо бы устроить в гостиной уголок мини-кухни. – Чтобы совсем не выходить? – Бут саркастически поднял бровь, – туалет свой есть, будет кухня – вообще можно жить здесь и не выходить. – А то. Полный цикл, – с гордостью сказал я, – а то чаю попить – и то невозможно толком. – А меня больше донимает холод. – Холод? – Да. Тут нет центрального отопления, – пожаловался Бут, – Англия. Холода есть, а центральное отопление только в городах, а такое старинное здание как Хогвартс и вовсе на него может не претендовать. – Ах, я понял о чём ты. Прости, я всю жизнь живу в домах без такого отопления. Привык настолько, что не замечаю. Естественно, что зимой холодно. – А зимой хочется тепла. И не у камина, а чтобы везде. – Да, это небольшое технологическое упущение, – признал я, – в Хогвартсе есть котельная, в подземельях, недалеко от Слизерина. Но она даёт только горячую воду для душа. – Хорошо хоть это догадались сделать – иначе я бы поехал в Дурмстранг. Вот где хорошо! Там тебе и центральное отопление, и окна не продувают, и все удобства. А в такую холодрыгу зельями заниматься – всё равно что на улице. По-моему, у меня изо рта даже пар идёт в подземельях. – Вполне может быть, – согласился я с ним, – там действительно зуб на зуб не попадает. Согревающие чары действуют плохо. – Может поэтому Снейп такой отмороженный? – Может быть.