А я что, рыжий что ли?

Вернуться в Хогвартс так, словно ничего не случилось – не получилось. Это рождество определённо наделало шороху, а всё дело в том, что газеты принесли как раз когда был завтрак. Новость об открытии пещеры не была на первой странице. И на второй тоже не было. И на третьей, и вообще, в Ежедневном Пророке была лишь одна короткая колонка, посвящённая пропаже экспедиции и нахождению пещеры с уникальными растениями, которые без сомнения будут интересны зельеварам. Я улыбнулся, видя, что ничего не происходит. Ученики читали, кто-то бросал на меня заинтересованные взгляды, но не подходили спрашивать – боялись связываться. Мне так и хотелось сказать на весь зал, обращаясь к профессору Флитвику: «Вот видите?». Дело в том, что волшебники так мыслили. Все, за редчайшим исключением. Паранормальные явления в волшебном мире – явление нормальное. Обыденное. Поэтому никому это не было интересно, вообще никому, кроме, разве что, отсутствующему в зале профессору Снейпу. И, может быть, Дамблдору. Я не беспокоился за то, что Флитвик проговорится – он профессор с мозгами и уже должно быть понял, что его откровения не будут ни для кого откровениями, мир не сойдёт с ума – и вообще, никто не стал поднимать шум. Поэтому, позавтракав, я поднялся, кивнул Гарри, улыбнулся Гермионе, которая даже за завтраком читала книгу, и пошёл в сторону подземелий. Теоретически, у моего факультета сейчас должна быть трансфигурация. Макгонагалл очень обижалась, когда я открыто игнорировал её уроки, и имел на это полное дозволение директора Дамблдора. Это вызывало куда больше шума, чем всё остальное – первокурсники тоже хотели прогуливать уроки, и даже осаждали кабинет Макгонагалл… некоторое время, пока им не влепили штрафные баллы за нежелание учиться. После всех прошлых потрясений, у профессора Снейпа от вида моей рыжей головы случалась икота, мысленно, конечно, каждый раз, как он меня видел. Дамблдор глубоко в душе лелеял надежду, что профессора Снейпа я буду бояться, поэтому иногда таскал его к себе в кабинет, когда вызывал и меня – результат был совершенно иной. Снейп на меня своей аурой мрачноты не действовал вообще ни капли, что дико его раздражало. И чем больше он старался нагнать мрачнухи – тем больше я выглядел лучезарным и весёлым пирожочком в его присутствии. Я постучал в кабинет, и открыл дверь. Заметил, что здесь были старшекурсники. Профессор обратил взор на вход. – Уизли, – своим фирменным голосом и дикцией, припечатал Снейп. – Профессор, – я улыбнулся ему, – можно вас на минуточку? – Мистер Уизли, у меня урок, если вам что-то нужно – говорите сразу, или уходите. – Ах, да, это не касается учеников, – я вошёл в кабинет, сделав это без приглашения, что было верхом наглости, – не уделите мне минуту своего драгоценного времени, профессор Снейп? Старшекурсники, казалось, затаили дыхание. Большинство старшекурсников с других факультетов только слышали обо мне байки, не довольствуясь тем, чтобы воочию увидеть что-либо странное своими глазами. Поэтому они смотрели с недоумением. Снейп, по-моему, ещё больше побелел, и лицо его ещё больше стало похоже на восковой слепок. – Что вы себе позволяете? – гаркнул он. – Вам действительно интересно? – я выгнул бровь, – я себе много позволяю, профессор. Так мы можем с вами поговорить, или это стадо одноклеточных должно слушать наши разговоры? Профессор быстрым шагом направился ко мне, и едва не выволок из своего кабинета. Захлопнул дверь с силой, и подойдя ближе, посмотрел на меня сверху вниз. – Мистер. Уизли, – процедил он, – я надеюсь, что ваша наглость не зайдёт дальше. – Кто знает, – улыбнулся я ему, – я к вам по делу, я оценил ваш пыл, но умерьте его, – поднял я руку, – как вам наверное уже известно, мы с профессором Флитвиком наведались в одну пещеру в Гималаях. – Мне об этом ничего не известно, – сказал он раздражённым тоном, – и мне не интересно… – Дослушайте, что же вы такой нетерпеливый профессор? – я поднял бровь ещё более чётким жестом, чем это умел делать Снейп, – в пещерке, которая размером примерно с Хогвартс, мы нашли растения и грибы. Снейп сверлил меня взглядом с видом человека, готового в любой момент послать меня к дьяволу. – Многие из них неизвестны современной науке зельеварения. – Скорее всего вы ошиблись, – сказал Снейп. – Не думаю, – я сменил радостное выражение на весьма холодный и суровый тон, который в моём исполнении выглядел… мрачновато, – мы составили весьма общее описание более четырёхсот видов и подвидов растений, из них больше ста – отсутствуют в современных и даже старинных справочниках, энциклопедиях и так далее. Прочие… Пещерные подвиды растений, произрастающих в Гималаях. Если верить нашим приборам – это ингридиенты, причём довольно сильные, которые на данный момент неизвестны науке, – я сложил руки на груди, – и полагаю, зельевар, который получит право первой ночи – сможет насладиться всеми причитающимися ему лаврами… не говоря уже о возможности исследовать воздействие этих ингридиентов на зелья. – Вы достаточно разбираетесь в зельях, Уизли, – снейп скривился, – чтобы самому сделать это. – Не думаю, – я покачал головой, – хотя… частично. Всё же я не зельевар, поэтому я решил, раз уж мы с вами такие добрые друзья… – Снейп скрежетнул зубами, – можно сказать, почти коллеги… – он ещё сильнее заскрежетал зубами, – я без сомнения предоставил бы вам эту возможность. Он выдохнул носом. – Покажите мне их, – потребовал он. Я достал из сумки большую коробку, из коробки – несколько цветочков, и передал Снейпу. – Номер тридцать четыре, – сообщил я, – внешний вид говорит об отдалённом родстве с цветком под названием «Солнечный Ирис», но магические характеристики показывают в четыре с половиной раза более сильное действие. Действие не изучено. Снейп смотрел на растение с видом человека, мягко говоря, не слишком нормального на голову. Он обнюхал его, поводил над растением палочкой, после чего сказал в ультимативной форме: – Принесите ещё десять таких! – Эй, а где волшебное слово? – Какое волшебное слово? – он не понял. – Догадайтесь, – ухмыльнулся я. Снейпа передёрнуло. – Уизли! – Профессор? – улыбнулся я. * * * * * Профессор Слизнорт пользовался уважением среди профессоров Хогвартса. Дамблдор мог бы мне помешать, но не стал, впрочем, слишком наглеть, приглашая Слизнорта в Хогвартс, я не стал. Вместо этого мы условились на встречу в трактире «три метлы» в Хогсмиде. Слизнорт пришёл, улыбаясь во весь рот – он выглядел более чем замечательно. Полный, немолодой, но насколько я знал – весьма амбициозный зельевар. – Мистер Уизли, – он узнал меня, – рад с вами познакомиться, я Гораций Слизнорт, – сказал он, – как хорошо, что в это время трактир обычно почти пуст. И действительно, в трактире не было почти никого. – Сейчас занятия закончатся и сюда прибежит толпа старшекурсников, чтобы полюбоваться на пышную грудь хозяюшки, – вздохнул я, заметив, что она направилась сюда. – О, профессор Слизнорт, – она его узнала, – давно я вас не видела. – Да, – он улыбнулся скромно, – я отошёл от дел. – Как хорошо, что вы зашли, как раз привезли бочонок эля. Не желаете попробовать? Я ответил за Слизнорта: – Принесите лёгкую закуску и бутылочку огневиски для профессора. Женщина кивнула, не встретив никакого сопротивления моему заказу на лице Слизнорта. Было видно, что он не знал, кто она такая, вернее, не помнил, зато она его хорошо помнила. Она ушла, а профессор сел напротив меня и с улыбкой посмотрел, изучая и на лице его было написано несколько снисходительное отношение старого и умудрённого опытом человека к младшему. – Рад познакомиться с такой восходящей звездой, как вы, мистер Уизли. Я проигнорировал его очевидную и льстивую похвалу. – У меня к вам дело. Дело интересное, вы ведь слышали из газет, что мы с профессором Флитвиком нашли в древней пещере множество растений, которые ранее не были известны современной науке? – Слышал, и очень взволнован подобным известием. Но… они же вымирающий вид, разве нет? – У меня есть ферма, есть теплицы, я высадил все полученные семена. Однако, это только так, внешнее. По факту мы имеем вот что – у нас есть ингредиенты, с которыми никто из зельеваров ранее не работал. Доступ к ним монополия – только я их выращиваю. Слизнорт меня не перебивал и лицо его изменило выражение со снисходительного на заинтересованное. – Вы хотите, чтобы я их исследовал? – спросил он, – это очень хорошо, что вы обратились ко мне… – Не спешите, – улыбнулся я, принимая с подноса бутылку огневиски и ловким, давно известным движением, откупоривая её, налил рюмку профессору, – я деловой человек, профессор. Сейчас я вижу в этих ингредиентах огромную возможность, которую было бы грешно упускать. Я хочу создать зелья и вывести их на рынок. Признаюсь, мои счета, которые у меня были, уже почти показывают дно. Покупка нового дома для семьи, мои собственные магические исследования – крайне дорогостоящее увлечение. – Создание совершенно нового зелья – процесс довольно сложный, мистер Уизли. – Я знаю. И тем не менее, я готов за него взяться, к счастью, я не полный профан в зельеварении, кое-что умею. Но всё же, я не эксперт. Здесь нужен талантливый зельевар, который согласится исследовать новые ингредиенты и создавать зелья с ними, получая как славу человека, исследовавшего их первым, так и долю в пять процентов с продаж зелий. Слизнорт задумался. – Это довольно скромная сумма. – Смотря какие будут качества зелья. Современное зельеварение имеет недостаток – в том, что многие промышляют нелегально сваренными зельями. В нашем же случае – у нас есть временная монополия более чем на сто ингредиентов. Это уникальная ситуация – благодаря моей ферме, мы можем быть единственным возможным источником этих зелий, и следовательно – некоторое время продавать их без боязни, что люди будут варить их сами. Дальше больше –думаю, у нас будет около года. Хотя я и сорвал пыльцу невинности с этих открытий – всё же, у меня нет права распоряжаться растениями. Семена есть и у Флитвика, и у магикае, и наверняка – совсем скоро известные производители ингредиентов подсуетятся. Слизнорт кивнул: – Год… это время, но на создание совершенно нового зелья могут уйти годы, десятки лет! Это крайне длительный процесс. – Не беспокойтесь. У вас есть таланты, но и ваш покорный слуга их не лишён – достаточно будет нащупать нить, а там… у меня есть способ слегка ускорить процесс разработки. И основной массив этой работы я беру на себя. Профессор улыбнулся. Я подлил ему ещё огневиски. – Что ж, заманчивое предложение. Пять процентов? – Пять. Станете вы сказочно богаты, или просто решите все имеющиеся у вас финансовые затруднения – это зависит лишь от вас. Как я и сказал – права распоряжаться ингредиентами у меня нет – но все разработки, которые будут сделаны во время нашего сотрудничества – будут принадлежать мне. Я так же оплачиваю вам все изыскания, которые потребуются. – Это недешёвое удовольствие, – сказал Слизнорт, – нужны котлы, ингредиенты, и много. – Я предложил Дамблдору нанять вас в Хогвартс в качестве преподавателя. У Хогвартса есть Снейп – тот ещё засранец, между нами говоря, большой подросток, но кое-что в зельях он соображает. – Я знаю, ведь это я его учил, – улыбнулся Гораций, – способный мальчик, но излишне увлекающийся. – Если вы разделите с ним обязанности преподавателя зелий, это высвободит ему достаточно много свободного времени, – согласно кивнул я, – Дамблдору я обещал десять процентов прибыли, если он наймёт вас и освободит вас и профессора Снейпа от всех работ по школе. Таких, как дежурства и прочие подсобные обязанности. Слизнорт вздохнул. – Не думал, что когда-нибудь сюда вернусь. Но я согласен. Да и какой зельевар отказался бы от такого предложения? Мне нужно поговорить с Дамблдором, но я с удовольствием приступлю к изучению. Когда можно будет начать? – Прямо сейчас. Пойдёмте в школу, поговорим с Дамблдором и можно приступать сегодня же. * * * * * – Ауч! Гарри чуть не сбил с лабораторного стола дистиллятор. – Аккуратнее! – я схватился за прибор и остановил его падение, – это не то чтобы ценное оборудование, но аккуратнее. Гарри виновато потупился. – Извини. – Ничего. Храм науки пока был мал, большая комната, с магловским и магическим лабораторным оборудованием. Профессор Снейп и профессор Слизнорт не слишком дружили, но легко нашли общий язык, кроме них в лабораторию мало кто мог войти. Даже Дамблдору было запрещено входить. – Что за чёрт? – Снейп стоял над котлом и варил свою бурду. Многочисленные зелья и прочее, что так необходимо, – Почему здесь Поттер? – спросил он недовольно, сверля Гарри взглядом. – Гарри? Так половина вложений в проект – его заслуга, – хмыкнул я. Поттер вошёл в долю. И вложил в это дело десять тысяч галеонов, из одиннадцати у него имеющихся. Это довольно большая сумма для магического мира, если подумать – у Гарри был самый большой пакет акций после меня, конечно. Снейп недовольно нахмурился и вернул всё своё внимание своим пробиркам. – На вид ваши занятия довольно скучные, – поделился своими впечатлениями Гарри, – а что это такое? – он показал на большой ящик. – Это холодильник. – Хм… – Поттер с недоверием посмотрел на меня, – а это? – Дистиллятор. – И как успехи? – Пока что удалось экспериментально выяснить свойства доброй половины ингридиентов, – похвастался я, – и можешь поздравить нас, я разобрал все свойства ингридиентов и могу сказать, что некоторые из них весьма… специфичны. – Под «специфичны» ты имеешь в виду «странные»? – Гарри прищурился, – так вам удастся создать новое зелье? – Удастся, это лишь вопрос времени и сил. Я уже в процессе анализа и рассчётов. И это было так. Дни шли за днями, складывались в месяцы, в Хогвартсе происходила учёба, а я – поселился в лаборатории зельеварения и целыми днями пропадал здесь, избавив факультет Равенкло от ежедневного своего присутствия. – Кое-что нам удалось выяснить, а именно – найти два уникальных свойства, – махнув рукой, я подозвал Поттера, – хотя я сейчас экспериментирую не только с этим. Пойдём, покажу результаты своей работы. Результаты своей работы показать было самое время. Я экспериментировал с аэрозолями. Вообще, в волшебном мире можно встретить много магловских изобретений. Волшебный скотч, к примеру, никого не удивит. Но я делал не баллончики с освежителем воздуха, нет, результатом моей работы было два баллончика с разными составами. Просто залить в них зелье невозможно – распылённое на кожу или куда ещё, зелье не покажет тех же свойств, что и при приёме внутрь. Поэтому мне и пришлось засесть за компьютер и расчёты. Однако, результат, худо-бедно, но был – один большой и один маленький баллончик. Маленький был размером с батарейку, которую используют маглы – в общем, действительно маленький. И это было специально пересчитанное, проанализированное, переосмысленное снадобье для ухода за кожей. Существует множество различных зелий подобного толка – но, как правило, в Англии ими пренебрегали. Так что на коммерческий успех у себя на родине, я и не надеялся, но тем не менее, мир не заканчивался на этом. Я мог бы экспериментировать и дольше, чем месяц, пробовать новые свойства своих новых материалов, но ограничился всего парой ингридиентов со своей фермы. К слову, ферму пришлось расширять – про клубнику я уже и не вспоминал – все теплицы были заняты только новыми ингридиентами. В качестве крайней меры, я капнул три капли живой воды в бак с водой для полива. Хотя тратить драгоценную воду на такую ерунду казалось кощунственным – ведь даже пара капель была как самое дорогостоящее лечебное зелье, но… Нужно было как-то подготовить посевной материал для следующего цикла, чтобы хватило на все теплицы. Сдобренные живой водой, волшебные растения росли быстро, но не так чтобы волшебно-быстро. За первый месяц созрела только трава, выросли грибы и пара видов цветов. Грибы вообще росли быстрее всех – волшебные грибы имели наименьшую ценность и наиболее быстро созревали. Это стало причиной того, что грибы я передал в орден зельеваров – на некоторое время это должно было их занять и заткнуть. И это было так – зельевары бросились писать отчёты о исследовании свойств и защищать диссертации на тему влияния пещерных грибов на те или иные зелья, а у меня было выиграно немного времени. Возвращаясь к теме – маленькое карманное зелье обладало крайне простой, но эффективной структурой. Я взял со своего стола баллончик, продемонстрировав Поттеру: – Это довольно простенький состав – согревающее зелье. Поддерживает температуру тридцать семь градусов для того, на что прыснул, в течении часа. Гарри вздёрнул одну бровь. – И? – Просто брызни им на руки и они не замёрзнут. Можно так же брызнуть на одежду, и она будет тёплой, советую попробовать с обувью, но работает так же и на любых других предметах. – Не представляю, какие предметы мне нужно держать тёплыми, – хмыкнул Гарри. – Любые, которые не должны замёрзнуть. Скажем, если постель холодная, побрызгай на неё и она будет тёплой. Хотя, лично я ориентировался именно на карманный формат, рассчитывая, что эта штука в какой-то мере компенсирует тёплую одежду и облегчит переносимость зимы. Зимой гораздо приятнее работать руками, а не в варежках, – заметил я, – да и физиономия замерзает. Гарри снова пожал плечами: – Может быть, это средство и правда будет популярно. Где-нибудь, где холодно. – Да, я тоже надеюсь. – А что в большом баллоне? – спросил Поттер, беря его в руку, – увесистый! – Это экспериментальное средство. Дезиллюминационный спрей. Гарри потряс баллончик и спросил: – Можно попробовать? – Попробуй. * * * * * Есть такие люди, которые рождены, чтобы создавать проблемы. Возвращаясь вечером из лаборатории, я заметил, что что-то происходит. Происходит что-то странное – в гостиной Гриффиндора были волшебники, взрослые, несколько, и они ругались с профессором Флитвиком. Я заметил за Флитвиком Гермиону. Девочка была испугана происходящим и увидев меня, воскликнула: «Рон!» – Что происходит? – кровь вскипела сразу же. Я не был настроен шутить. – Мистер Уизли, – один из волшебников развернулся, смерив меня взглядом и не удостоил дальнейших слов. – Я спросил – что происходит? – я начал злиться. А в гневе я страшен. Второй развернулся и хохотнул: – Успокойтесь, к вам у нас нет претензий. Эта мисс обвиняется в нанесении телесных повреждений ученику Хогвартса и будет арестована! – сказал он мстительно. – Гермиона? – я ухмыльнулся, – и что же она сделала такого? – Юная мисс серьёзно покалечила ученика, мистера Малфоя! – Он лжёт, – тут же добавила Гермиона, – я слегка ткнула его под дых, не более. – Мистер Малфой госпитализирован, – рожа у этого престарелого ублюдка так и светилась от радости. – И чему же вы так радуетесь, позвольте спросить? – я думал, как его верней порешить. Выкинуть из башни, или сжечь в камине? Выражение самодовольства на его лице не исчезло. Он ухмыльнулся: – Если вы намерены нам помешать – то и вас арестуем! – Пф, силёнок не хватит, – фыркнул я, – всё понятно. Вас попросту купил Малфой. Или вы идейный сторонник Волдеморта и пришли сюда арестовать маглорождённую девушку за то, что она, маленькая девочка, кулаком чуть не убила мальчишку. Да не, бред какой-то? – вздёрнул я бровь. – За свои слова вы ответите! – воскликнул волшебник и выхватил палочку. Он направил её на меня, – вы арестованы! Я поднял руку и… его рука вместе с палочкой упала на пол. Похоже, он не сразу понял, что произошло. – Нападение на ученика Хогвартса. Вооружённое. Даёт право применять любые заклинания для защиты собственной жизни, – сказал я. Остальные повыхватывали палочки. Однако, зря они это сделали – Флитвик, до того стоявший молча, тоже выхватил палочку, а следом за ним и многие зеваки-ученики, так что министерские крысы оказались зажаты в кольцо волшебников. – Я никому не позволю нападать на моих учеников, – вокруг маленького профессора взметнулось пламя, которое сконцентрировалось вокруг его палочки, – и ваши бредовые обвинения, вы за них ответите! – Вы все арестованы, – брякнул волшебник, начав испытывать страх, видя столько наставленных на него палочек. Но в ситуацию вмешался ещё один. Вдруг откуда ни возьмись, появился… Дамблдор. Он аппарировал прямо в гостиную. – Мерлина ради, успокойтесь все! Не хватало ещё массовых драк в школе! – воскликнул он. – Директор, – я улыбнулся, – одну из ваших учениц собираются арестовать по сфабрикованным обвинениям. И ничего лучше, чем «успокойтесь» вы не можете сказать? – Ох, – Дамблдор заметил меня и спал с лица, – мистер Уизли, не будьте так поспешны. – Я не намерен идти на мировую, если министерство вышло против меня – то это не мои, а их проблемы. – Как самодовольно, – брякнул чиновник, – Директор, эти ученики арестованы за нападение на аврора! Дамблдор заметил валяющуюся на полу руку и чинушу, который от происходящего лишился чувств. Кто-то из учеников оглоушил его заклинанием. Брови старикана нахмурились. – Мистер Уизли, я прошу вас не предпринимать никаких действий. – Его ждёт азкабан, – мстительно сказал этот идиот из министерства. Дамблдор только страдальческий вздохнул. – Видите. Боюсь, мне придётся проявить силу. – Я запрещаю вам, – сказал Дамблдор. – На это у вас нет прав. И потом – вы на чьей вообще стороне – учеников или министерства? На Дамблдора все присутствующие посмотрели с неодобрением. Послышались недовольные выкрики. Старик отступил на шаг. Похоже, пора показать им мою силу после пробуждения в бассейне живой воды. Она несоизмеримо больше, чем у обычных волшебников. Самый короткий путь между двумя точками – прямая. Между мной и решением этих проблем – тоже. Только, боюсь, это может вылиться в войну против министерства… но мне насрать. Это их проблемы. – Я на стороне учеников, но в этом деле следует разобраться. – Вы правы. И прямо сейчас я отправлюсь разбираться, – ухмыльнулся я, – хотите быть свидетелями? Пойдёмте со мной! Все.