Счастье для двоих

      Старый мандрил, находившийся в логове Львиной Гвардии, с большим энтузиазмом расписывал узорами своды пещеры. Ему нравилось своё творчество, в особенности изображать подвиги Кайона и его друзей. В отличие от всех остальных предшественников, лев не имел мании величия и не проявлял признаков деспотизма, он не заставлял подчиняться своей воле других, напротив. Он был харизматичным лидером, относился к своей к команде на равных, ничуть не принижая их достоинства. Незаметно для самих себя они стали лучшими друзьями, чётко знавших свои сильные и слабые стороны, и полностью доверявших друг другу. Хоть самец и был одарён Рыком Предков, талантом, дающему огромную мощь своему хозяину, оно было для него и проклятьем. За великую силу, возлагалась и большая ответственность. Власть может развратить душу и всё хорошее, что было внутри зачерствеет и исчезнет. Кайон прекрасно понимал это, он не хотел становится таким, каким был его предшественник Шрам, поддавшийся искушению. Будучи вторым львёнком в прайде, он завидовал своему старшему брату, которому достался престол, и все Земли Прайда. Но самым больным ударом было для него то, что львица, которую он безмерно любил отказала ему, предпочтив Муфасу, будущего короля. И тогда его душа окончательно омрачилась, он вознамерился сместить своего брата. Львиная Гвардия, что была тогда, не присоединилась к заговору узурпатора, за что и поплатились своими жизнями. Использовав Рык Предков во зло, Шрам лишился своего дара, а вместе с ним и последних остатков благородства. В истории Львиной Гвардии это событие тёмным пятном легло на всех обитателей Прайдленда. Отвлек мандрила от печальных воспоминаний раздававшийся весёлый хохот Львиной Гвардии. — Банга перестань дразнить Фули, а то потом тебе не поздоровится. — заливаясь смехом от шутки медоеда, пробормотал бегемот. — Да брось, не съест же она меня в конце-то концов, ведь правда, Фули? — поддразнивал подругу, храбрейший, но от того не самый умный из отряда. — Тебе остаётся только молится, чтобы завтра ты мог увидеть новый день. — огрызнулась быстрейшая, прожигая взглядом маленькую тушку медоеда, который в свою очередь сразу же перестал смеяться и забеспокоился пошутила ли она или нет. — Ну, а если серьёзно, Фули, сегодня во время патруля ты словно была сама не своя, у тебя что-то случилось? — неожиданно для гепарда поинтересовался молодой лев. — Кайон… — прошептала быстрейшая, всматриваясь в оранжево-карие глаза самца и его нежную, живую полуулыбку, — Ты когда-нибудь чувствовал то, что не можешь назвать? — неуверенно произнесла хищница, слегка подрагивая ресницами. — Фули… Я не понимаю о чём ты. — неловко ответил самец, поднимая брови. — Я… Мне стоит уйти, хорошего вечера. — проговорила гепард, оставляя поражённых друзей в недоумении. — Кажется это из-за твоих шуток, Банга, наша подруга сбежала. — констатировал факт Оно, смотря на удаляющийся грациозный силуэт. — Ох, тогда мне стоит догнать её и извиниться, вы со мной? — протирая голову, спросил медоед. — Вы, пожалуй, идите без меня, а то я себя как-то плохо чувствую. — отнекивался хранитель, ощущавший, что он виноват перед Фули, так как не смог понять её чувства. — Если ещё и ты, Кайон, будешь ходить как сам не свой, то это будет катастрофа, поправляйся. — чистосердечно произнёс Бешти, глядя на печальное выражение морды хищника. — Встретимся завтра на патруле, удачи. — попрощался лев с друзьям, но всё ещё никак не отойдя от произошедшего.       «Что же имела ввиду Фули?»— крутилось в голове у самца.       Погрузившись в свои размышления, он начал вспоминать сегодняшний патруль. К его удивлению, он даже не заметил, как быстро прошёл день, никаких проблем за последнее время не возникало. Природа была милостива и стихийных бедствий не предвещалось, даже набеги гиен из Чужеземья прекратились. Кайон обеспокоенно думал, что же они затевают, но от них, как след простыл, возможно ему стоит наведаться в эти бесплодные земли и узнать причину. Но все его мысли возвращались к королевскому гепарду и её странному поведению сегодня. Казалось, что сегодня она ничего не замечала и спотыкалась буквально на ровном месте. Можно было даже подумать, что изящную и острую на язык Фули кто-то подменил. Львёнок не сильно обращал внимание на необычное поведение подруги, но у него возникало ощущение, словно за каждым его действием наблюдали. Правда, со всем присущим ему юношеским максимализмом, он не предавал этому чувству какое-то значение. Он всецело отдавался своей миссии по защите Прайдленда, иногда ему казалось, что это его предназначение, поскольку он наделён Рыком Предков. И знание об этом давило на него. Он не хотел становиться как Шрам, не хотел причинять вред своим близким, друзьям. Он хотел быть хорошим для всех и достойным звания лидера Львиной Гвардии, для него существовало только добро и зло, и ничего больше. Самец не сразу заметил, что находится не один в пристанище хранителей, пока не обратил внимание на Рафики, внимательно смотрящего на него. — У тебя печальное выражение мордочки, мой друг, патруль выдался неудачным? — поинтересовался мандрил, переводя взгляд на свой рисунок. — Рафики, ты раньше испытывал чувство, которое не можешь назвать? — озвучил вопрос Фули Кайон. — Наш хранитель вырос? — с удивлением задал сам себе вопрос старик, — Многие чувства имеют названия, но важно не описать, а именно ощутить это. Пока ты не познаешь неизвестное, то не сможешь это выразить, хотя опыт каждого индивидуален. — задумываясь ответил мандрил. — Этот вопрос задала мне моя подруга, не я к нему пришёл. — честно произнёс львёнок, не совсем понимая о чём говорит его собеседник. — Рано или поздно ты тоже придёшь к этому. — Что рисуешь на этот раз? — подходя ближе к изваянию, на котором было изображено двое львов, поинтересовался самец. — Не поверишь, но я и сам пока не знаю, что хочу запечатлеть. Образ, показанный мне духами, пока размыт, словно нужен какой-то катализатор, чтобы он мог стать явью. — Ну раз так, то, когда закончишь, не забудь показать, что получилось. — Кстати, Кайон, тебя искала сестра, думаю, что тебе стоит навестить её на Скале Предков. — Киара? Искала меня, но зачем? — Мне неизвестно. — Тогда я пошёл. — ответил самец, оставляя Рафики в раздумьях над своим замысловатым рисунком.       Задумавшись о чём с ним хочет поговорить сестра, он вышел из пещеры и направился к скале. Солнце уже клонилось к закату и перед глазами Кайона предстало алое небо, перистые облака лениво двигались друг за другом. Птицы начали возвращаться в свои гнёзда, запевая последнюю трель, пока прохладный ветерок играл с листьями, заставляя их кружиться. Трава, в такт воздушного порыва, непрерывно покачивалась из стороны в сторону. Львёнок поднялся на небольшую возвышенность, чтобы иметь возможность полностью объять взором, земли, которые он так ревностно оберегал и любил. Глубоко вздохнув, он продолжил подниматься вверх. Неожиданно для него ему закралась мысль, что он довольно редко проводит время со своей семьёй полностью отдавшись долгу. Возможно, ему бы стоило уделять больше внимания родителям и сестре, ну или хотя-бы ночевать вместе с прайдом, а не в своем убежище, где он встречался с Львиной Гвардией. Однако ежедневные тренировки и забота о процветании земель и его жителях совершенно не оставляли времени и сил для этого. Но сейчас время было относительно спокойное, и он мог бы уделить внимание гораздо более важным вещам. Наконец, поднявшись на пологий склон горы, он заметил одиноко сидящую сестру. — Киара, а где все? — недоумевал львёнок, мотая головой, чтобы увидеть хоть кого-то ещё. — Если бы ты хоть раз интересовался делами семьи, то не задавал бы таких глупых вопросов. — колко заметила принцесса, направляясь к брату. — Ну так и где они и почему ты тут одна? — грубее произнёс хранитель, недовольный язвительным замечанием львицы. — Родители решили отпраздновать юбилей своих отношений и поэтому случаю решили устроить праздник, к которому присоединился и весь остальной прайд, кроме тебя. — холодно ответила Киара, делая акцент на последних словах. — Вернее будет нас, — поправил её Кайон, игнорируя с какой недоброжелательностью были произнесены, адресованные ему слова, — В таком случае может мы пойдём на празднество? — спросил львёнок, подавляя нарастающую злобу в голосе. — Может быть, но сначала есть разговор. — останавливая младшего брата, проговорила хищница. — Давай тогда побыстрее, не хочу упустить возможность поздравить короля и королеву Прайдленда! — торжественно промолвил львёнок, преисполняясь чувством гордости за своих родителей, но заметил резко ожесточившуюся мордочку Киары. — Кайон, скажи честно, ты ведь не любишь нашу семью? Для тебя важны лишь титулы? — мрачно бросила хищница, уверенная в своей правоте. — Как ты можешь так говорить? — шокировано выкрикнул хранитель, не ожидая такого упрёка от родной сестры. — Тогда почему ты так наплевательски относишься к нам? — переходя на крик, продолжила львица. — Ты же знаешь, что я защищаю наши земли, и не тебе меня судить за это! — вызывающе парировал Кайон, непроизвольно напрягая мышцы, словно готовясь к удару. — Не мне судить? Я твоя сестра и будущая королева Земель Прайда! — горделиво возразила принцесса. — Ты пока ещё не королева. — отрезал львёнок, сощурив янтарные глаза. — Значит я стану ей, и ты больше не посмеешь мне перечить. — прорычала Киара, обнажая когти. — Даже, если ты и станешь королевой, то ни я и ни Львиная Гвардия никогда не станут тебе подчиняться. — Ты либо преклонишь колени передо мной вместе со своим глупым сбродом, либо я изгоню тебя из прайда! — в сердцах прокричала хищница. — Т-ты не моя сестра. — тихо произнёс львёнок, ошарашенный услышанным, и помчался прочь от Скалы Предков, куда глядели наливающиеся слезами глаза. — Трус! Ты не брат мне больше! — кричала вдогонку разгорячённая эмоциями принцесса.       Киара начала ходить из стороны в сторону, и тяжело дыша, обдумывала произошедшее. Убеждённая в своей правоте, она истерично смеялась и говорила про себя, что так и знала, что её младший брат тот ещё паршивец. Потеряв счёт времени, она взвыла от наполняющего её гнева и ярости. Бросившись бежать в сторону праздника, она пропускала мимо себя удивлённые взгляды львиц, но никак не могла тех, кого она искала больше всего. Завидев одну из своих подруг, хищница молниеносно набросилась на неё. — Где мои родители? — неистово прорычала Киара, пугая окружающих и привлекая к себе внимание. — Они решили уединиться в роще… — раболепно прошептала Тиифу, испугавшись обрушенного на неё напора. — Киара, что случилось? — обеспокоенно вмешался Кову, видя боевой настрой своей возлюбленной. — Оставь меня! — рыкнула львица и побежала в сторону рощи, не замечая поднимающуюся полную луну, и ночной пейзаж природы. — Но… — Кову, она сейчас не в том состоянии, чтобы слушать, будет лучше дать ей побыть наедине. — внезапно появившись, томно произнесла Зури, плечом прижимаясь к горячей груди самца. — Как я могу оставить её одну в таком состоянии? Ей сейчас как никогда нужна моя поддержка, тем более я даже не знаю, что произошло! — взволнованно проговорил лев и бросился следом за возлюбленной, не услышав мерзкое шипение собеседницы. — Киара, стой, позволь поговорить с тобой! — кричал ей самец, постепенно догоняя удаляющуюся от него принцессу. — Уйди прочь, я ни о чём не желаю с тобой разговаривать. — не унималась львица, мчавшаяся в освещённую лунным светом рощу. — Но, любимая… — Оставь меня в покое, отщепенец! — бросила хищница, бежавшему за ней льву, который от услышанного остановился. «Отщепенец» — повторил он у себя в голове и с болью в сердце, смотрел на свою принцессу, которая уже скрылась за лианами рощи и добралась до своей цели. –Киара? — вздрогнув от неожиданности в унисон произнесли оба родителя, лёжа друг на друге, скрываемые кроной большого дерева. — Я хочу стать королевой прайда.