Счастье для двоих

      Порой всё идёт совсем не так как того мы хотим. И юная принцесса запомнила этот неприятный урок. Её переполняло недовольство и неверие в то, что её суженый может в один момент просто взять и уйти. Это событие пошатнуло решимость и уверенность в собственных действиях. Киара начала сомневаться в правильности своего пути, но не хотела отступать от своих целей. Напротив, она желала узнать причину, по которой отношение возлюбленного к ней изменилось. Рассеянная охотница, чей авторитет в глазах родителей пошатнулся, не получила чёткого ответа на разрешение официальной коронации. На удивление самку не распирали бушующие эмоции, отдаться которым, она всегда была рада, несмотря на последствия. Теперь же она испытывала чувство полной отрешенности. Родители попытались с ней завязать разговор, но она их не слышала, погрузившись в себя. Своды домашнего очага, окружавшие львицу, перестали быть родными. Ей казалось, что они давят на неё, сдерживают, сковывая невидимыми цепями и оставляя незаживающие раны. Заметив, что сородичи, после исполнения королевского указа, возвращаются домой. Киара незамедлительно вышла из пещеры, впервые ощутив отвратительный смрад, исходящий от своего дома. Даже улыбающиеся и желающее доброй ночи поданные, стали ей омерзительны. Выйдя на пологий склон горы, окружавшая темнота приветствовала принцессу непроглядной пеленой тьмы, словно равную ей. Ощетинившись на ночной небосвод, чьи звёзды погасли с выходом Киары, львица искала глазами своих советниц, компания которых для неё была наиболее приятной. Пробежав глазами по идущей толпе, хищница не заметила ни одну из своих подруг, одна из которых, ловко смешавшись с толпой проскочила в убежище прайда. Самку терзали сомнения о том, что ей сейчас делать. Можно было попытаться догнать и найти Кову, но толку в этом она не видела. Говорить с проницательными родителями, способными повлиять на неё, хищница не стремилась. Осознав, что принцесса осталась одна со своими убеждениями, разделить которые никто не сможет, одинокая львица решила прогуляться, прежде чем вернуться в место, ставшее ей невыносимым.       Легкий ветерок и приятная прохлада навевали усталость на сонную хищницу. Колыхавшаяся трава, нежно играла с лапами странницы, плутавшей в сумерках. Улыбнувшись тому, что не только она гуляет во мраке ночи, хищница, не прячась от животного вдалеке, направилась к грациозному существу. Эта стройная длинноногая с миниатюрными изящными копытцами антилопа мирно паслась на зеленеющем поле. Тело газели было покрыто густой плотной шерстью желтого, серого или коричневого оттенков на спине и боках, а на животе — шерстью белого цвета. Довольствуясь трапезой, очаровательное животное прикрыло карие миндалевидные глаза, чьи веки обрамляли длинные ресницы. Принцессе показалось странным почему столь прекрасное создание находилось здесь в одиночестве. Ведь газели в основном стадные животные, единственное, что могло спасти скиталицу от хищника лишь побег. Хоть гордое создание имело небольшие рога, создававшие видимость защиты, они являлись хрупким украшением для самки. Сделав ещё один шаг в сторону газели, львица остановилась, созерцая красоту своей жертвы. Услышав доносящийся шорох и шевельнув ушком, антилопа величественно подняла голову, смиряя взглядом Киару. Львица сделала ещё шаг навстречу, и газель моментально сорвалась с места, растворившись на горизонте. — Мало того, что ты осудила меня, так ещё и лишила ужина. — раздался недовольный голос в зарослях трав. — Кто здесь? — недоумевала принцесса, внимательно всматриваясь в предполагаемый источник шума. И в миг, когда львица повернула голову, силуэт набросился на свою жертву, больно царапая принцессу. — Хотела бы я сказать, что теперь мы квиты, да язык не поворачивается. — проворчала охотница, отходя в сторону от поверженной самки. — Пошли искать мне теперь уже завтрак. — Как ты могла напасть на такое милейшее существо? — спросила Киара, поднимаясь на лапы и потирая ушиб. — Кажется, когда ты лично охотилась на газелей и съедала их, то угрызения совести тебя не терзали, что это за двойные стандарты, красотка? Или ты всей дичи смотришь в глаза и просишь прощение за то, что жизнь такая несправедливая? — съязвила хищница, ухмыляясь. — Я и вправду сморозила какую-то чушь. — согласилась львица, опуская взгляд на свои лапы и убирая инстинктивно выпущенные когти. — Ты удивляешь меня. — проговорила худощавая самка, стрельнув фиолетовыми глазами. — Только недавно на Скале Предков препиралась со мной из-за того, что я нарушила твой приказ, прекратив искать напавших шакалов, а ты уже вся добрая и податливая. Неужели мой брат наконец-то огрызнулся? — лукаво улыбнувшись, поинтересовалась охотница. — Ты подслушивала! — возмутилась Киара, приподнимая брови вверх и взмахивая хвостом. — Я предпочитаю называть это доблестным самопожертвованием. — вызывающе протянула львица. — Потому что не я одна хотела узнать о чём будет беседа. Да и «советницы» твои так себе «верноподданные», но признаюсь, что, когда Зазу осыпал нас всевозможными оскорблениями за непростительную дерзость, я узнала много новых слов. Даже слишком… — Значит, Зури тоже подслушивала? — нахмурившись, отрешённо спросила принцесса. — Пыталась, но безуспешно. — игриво выгнувшись в спине, озвучивала первая охотница в прайде, ожидая оваций, но собеседница только помрачнела от услышанного. — Так с какой целью ты блуждаешь здесь одна? — Изначально хотела отыскать Кову, теперь разговариваю с тобой. — скептически заметила львица, переменившись в мордочке. — Наверное, тебя заинтересует, что я знаю где его искать? Ведь это я ему подсказала, куда ушёл Кайон с острым на язычок гепардом. — пролепетала Витани, в ожидании реакции оппонента. — Однако мне ты ничего не скажешь верно? — раскусила замыслы хищницы Киара, закатывая глаза. — С тобой даже поиграть нельзя. — раздосадовано пробормотала самка. — Твоё присутствие там будет неуместно, опять всё испортишь. — Откуда ты можешь это знать? Может я хочу извиниться? — произнесла своё намерение принцесса. — Ну, давай рассуждать. Во-первых, ты ухудшила отношения с братом и своим возлюбленным. Оба обозлены на тебя, в особенности Кову. И ты думаешь, что придёшь со своими извинениями и всё станет как прежде? Ответ очевиден — нет. — вынесла вердикт Витани, обескураженной принцессе, которая только открыла пасть, но затем закрыла, размышляя над сказанным. — Вроде бы ты хотела есть, но давай сделаем это утром, я поделюсь с тобой королевским завтраком. А теперь давай возвращаться домой. — зевая, заключила Киара. — Ты разве не в курсе, кто именно приносит добычу королевской семье? — открыто намекнула первая охотница, с явными нотками раздражения в голосе, последовав за принцессой.       И последние слова эхом разлетелись по ветру, качая ветви вековых деревьев. Убедившись в том, что хищники вместе отправились домой, газель в последний раз взглянула в небо, чей чудесный образ развоплотился и унёсся вверх. Своим уходом, антилопа породила множество сияющих бликов, ослепляющих своим белоснежным светом. За их завораживающим танцем в небе с трепетом следил хранитель, поглощённый созерцанием блестящего созвездия. — Сегодня поистине красиво, не правда? — спросила быстрейшая, поравнявшись со своим лидером. — Даже очень. — признался самец, переводя своё внимание на гепарда. — Фули, зачем ты пошла за мной? — Я беспокоилась за тебя, Кайон. — с интригующим вздохом, ответила быстрейшая, слегка прикусывая заднюю губу и смотря исподлобья на объект своего вожделения. — Это очень мило с твоей стороны, Фули, но твои лапы… Они кровоточат, нам нужно скорее идти к Рафики! — встрепенулся лев, заметив, что самодельные бинты мандрила окрасились в тёмно-красный цвет. — Сейчас это неважно, Кайон, пожалуйста, взгляни на меня, что ты чувствуешь? — скрывая беспокойство и дрожа, пролепетала хищница. — Фули, ты в порядке? Мне кажется, что у тебя начинается бред. Сколько времени ты уже ходишь так? — заволновался хранитель, уставившись на готовую потерять сознание подругу. — Кайон, я люблю тебя. — прошептала гепард, поцеловал своего львёнка.       Хранитель в ужасе смотрел на большие зелёные, лишённые зрачков, затуманенные глаза подруги. Пытаясь отойти в сторону от неё, он не заметил, как быстрейшая наступила ему на хвост, повалив лидера Гвардии на спину, ещё сильнее углубив поцелуй. С передних лап самки, спадали оборванные лиственные рулоны, а из ран алыми ручейками капала кровь на золотистую шерсть принца. Не в силах и боясь причинить ещё больший вред Фули, он попробовал поменять их местами, перевернувшись. Но прочитав намерение хранителя, самка с похотливым стоном оборвала страстный поцелуй и поставила свою лапу в пах, зарождающегося возбуждения Кайона. В шоке от подобной реакции и напора гепарда, львёнок не сразу понял, что произошло. Когда же хищница, облизывая шею принца, спускалась ниже, она ощутила болезненный укол в лапах и с криком отошла прочь. Кайон весь одурманенный запахом чужого тела, случайно коснувшийся лапу самки, незамедлительно встал. — Я… я не могу ответить тебе взаимностью. — пошатываясь и тяжело дыша, проговорил хранитель гепарду. — Что? Но почему? Мы же идеальная пара! — возразила хищница, трясясь от пробирающего её озноба. — Я-я не могу, прости меня. — не в силах объяснить причину, произнёс Кайон. — О, саванна, какая же я дура! И для чего же я сейчас все это делала? — в истерических конвульсиях сама себя спрашивала быстрейшая. — Какой позор! — заливалась беспорядочным смехом и слезами самка. — Фули, нам непременно нужно пойти к Рафики, твои раны. — беспрестанно бормотал львёнок, наблюдая за хаотичными движениями лап подруги. — Я же ради тебя столько выстрадала, лишь бы найти подходящий момент для признания, а ты меня отвергаешь? — прорычала быстрейшая. — Я ненавижу тебя, Кайон. — Фули! — выкрикнул вслед, удаляющейся фигуре львёнок, резко переведя взгляд на того, кого он ожидал увидеть здесь и сейчас меньше всего. — Кову, ты всё видел? — Да. — коротко ответил темногривый самец, выходя из тени лиственной кроны возвышавшейся акации. — Теперь ты тоже испытываешь отвращение ко мне? — выпалил Кайон, не выдерживая натиска распирающего гнева. — Ты, как только что распустившийся цветок, за цветением которого приятно наблюдать. Чей аромат так сладок, что на фоне тебя всё меркнет. — признавался в своих чувствах хищник. — И возникает непреодолимое желание этот цветок сорвать, чтобы только я один мог восхищаться его неописуемой красотой. — Кову, я так устал и не хочу домой. — жалобно простонал Кайон, уткнувшись в грудь самца. — Идём, я знаю отличное место, где мы сможем передохнуть. — бархатным голосом произнёс лев, лизнув щёчку любовника.