Поиграем в любовь?

      holland_news Уже ни для кого не секрет, что @tomholland и @annabelle_chase снимаются в клипе на песню «Обыкновенный парнишка», которая была написана Белль и ее братом @indiodowney Эта песня станет саундтреком к фильму «Человек-Паук. Возвращение домой». Тем временем в фанатской среде все еще бурно обсуждается гипотетически роман мисс Чейз и мистера Холланда, возможно их появление в шоу @jimmykimmel прольет свет на тайну их отношений.       user_name1 Как же прекрасно они смотрятся. Думаю, что после всего этого марвел просто обязаны предложить Аннабелль роль в следующем фильме про Паука. Мне одной кажется, или из нее вышла бы прекрасная Гвен Стейси.             belle_fan1 @user_name1 Ни тебе одной. Да, было бы круто. А еще круче, если они как-то завяжут ее историю с Тони Старком.Все же Чейз — крестница Роберта.       user_name2 Песня шикарная, уверена, что и клип будет на высоте.       tomdaya А разве Том не тусит с Зендаей, после их отрыва в Атланте?       user_name3 Не нравится мне эта Белль. Не подходит она Томми и все.       Я лежу на диване и тяжело выдыхаю. Мы торчим в Нью-Йорке уже три дня и почти все время находимся на съемках. Я все еще немного в шоке от того, что согласилась на все это, хотя кто меня спрашивал. В любом случае, в свободное время мы тусим в клубах и на разных мероприятиях. Том, Индио и Харрисон ушли в спортивный зал, а мы с Гарри остались в квартире, которую сняли недалеко от Грин-Виллидж, где проходили съемки. Трой обещал прилететь завтра, так как у него были некоторые дела в Голливуде и он не мог их бросить.       Моя роль в клипе была предсказуемой. Милая девочка, которую спасает невероятный и неподражаемый Человек-Паук. Господи, чертовы клише. Я их терпеть не могла. Но пока что мне нравился отснятый материал. Клип доверили режиссеру фильма про Паука. Он не был плохим человеком, скорее наоборот, ровно как и Том — наивным и доверчивым. Слишком просто играть с такими, выбирая правила своей игры.       Гарри сидел за столом у окна и что-то печатал на МакБуке. После той истории с поцелуем по пьяне, мы почти не разговаривали. Ограничивались мелкими и порой несвязными фразами. Я хотела поговорить с ним, так как видела, что он тяжело переживает все эти события, но что-то внутри мне мешало. Я даже ловила себя на мерзкой, как мне казалось, мысли о том, что мне понравилось. Нет, это полный бред. Хотя… сколько у меня был нормальных поцелуев за всю жизнь? Я даже не вспомню, так как обычно это происходило под дозой, когда я не могла себя контролировать, как и мой партнер.       Однажды, меня поцеловал Эрнесто. Думаю, что это было искренне и по-настоящему. Мы с ним попали под настоящий ливень и промокли просто до нитки. Вода лилась с нас и мы, как очумелые неслись по парковке к пикапу, а потом смеялись в голос, выжимая футболки прямо на пол машины. Тогда-то его губы прикоснулись к моим. Этот горячий поцелуй обжег меня и оставил на сердце вереницу ожогов, я не могла сказать, что испытываю к Эрнесто. Он был для меня совсем, как Индио. Братом, который не является мне родным по крови, но значит больше, чем многие кровные родственники. Тогда он сам разомкнул поцелуй, так как все мое тело оцепенело, словно на меня наложили заклинание «Петрификус Тоталус». Потом Эрнесто делал вид, что ничего не произошло. Я думаю, что он жалел о том, что сделал. Также, как сейчас жалеет о сделанном Гарри.       Братишка Томми вел себя странно все эти дни в Нью-Йорке. Он словно боялся того, что Том обо всем догадается, и да, ему было больно наблюдать за тем, как мы обнимаемся или целуемся. Тома я могла поцеловать только в щеку. Нежную и гладкую, как жопка младенца. Кожа Гарри грубее, а у Эрнесто лицо колючее из-за щетины, хотя я ее терпеть не могу. Во многом, из-за Роберта и Индио, не любивших гладкое бритье и все время оставляющих какую-никакую, но растительность на лице.       Я смотрю на Гарри продолжая делать вид, что читаю новостную ленту в социальных сетях. Парень в сером худи с Халком, сосредоточен и быстро стучит пальцами по кнопкам клавиатуры. Он говорил, что нашел какой-то материал для фильма и ему нужно его разобрать и систематизировать. Я просто не мешаю ему.       — Ты не хочешь перекусить? — неожиданно спрашивает он, и я внимательно смотрю на Гарри, делая вид, что не расслышала вопроса, — я подумал, может ты хочешь сэндвич, пиццу или еще что-то? Тут в паре кварталов есть милая забегаловка, и мы могли бы посидеть там, как раз Том и остальные пришли бы туда.       Я молча смотрю на Гарри. Кушать я действительно хотела, так как завтракали мы рано утром, да и пару тостов с сыром сложно назвать серьезной пищей. Я держалась на кофе, за которым бегала, когда Том собирался в зал, да на косяке, выкуренном по дороге до Старбакс. В этом штате с травкой серьезнее и я была максимально осторожной.       — Так что скажешь? — неуверенно повторяет свой вопрос Гарри. Он закрывает МакБук и теперь я вижу часть рисунка на его худи. Халк из комиксов, который разносит квартал Нью-Йорка. Это не самый мой любимый персонаж, хотя Марк Руффало просто невероятный и я была рада тому, что Роберт нас познакомил во время съемок Эры Альтрона.       — Ладно, — я принимаю его предложение, посчитав, что в этом на самом деле нет ничего странного или ужасного. Мы просто идем покушать и на этом все. Мы же не собираемся идти в обнимку или сосаться на каждом углу. Я встаю с дивана, — только дай мне немного времени, — мне стоит переодеться, так как я лежала на диване в пижаме с динозаврами, которую переодела после возвращения домой.       Гарри кивает и я удаляюсь в спальню. И хотя Харрисон, Гарри и Индио считали, что у нас с Томом все по большой и чистой, я сказала, что пока что не готова жить в одной комнате с Холландом, ведь я приличная девушка, а мы в отношениях не так давно. Так что Том жил в одной спальне с Харрисоном, а Гарри с Индио, я же в гордом одиночестве.       Я не брала с собой много вещей, так как съемки всего на неделю, через четыре, максимум, пять дней, я буду в Лос-Анджелесе. Закрыв за собой дверь, я оказываюсь в небольшой комнате, окно в которой выходит на сквер с фонтаном. С десятого этажа я могу рассмотреть его, но не слишком детально. Эта спальня чем-то напоминает мне ту, что была в Сан-Фернандо. Небольшая, с минимумом мебели и душная. У окна узкий стол, на котором у меня стоит синтезатор, который я забрала с собой из ЛА, чтобы репетировать. Шкаф, совсем крохотный, встроен в стену. Часть вещей и во все утрамбована в чемодан, который стоит там же. Единственное, что меня правда радовало в этом помещении — большое зеркало у входа. Оно было во весь рост и я могла нормально оценить свой внешний вид, так как парни ничего кроме «норм» и «сойдет» сказать не могли. Гарри, судя по его виду, хотел что-то добавить в такие моменты, но в итоге лишь пожимал плечами.       Переодев полосатый черно-белый свитер и узкие джинсы, я собираю волосы в пучок, фиксируя его невидимками и оставляю пару небрежных прядей. Легкий мейк из тона, туши и помады, быстрый взгляд на себя. Вроде нормально. Типичный городской стиль. Еще осталось обуть кеды и взять сумку на длинном ремешке и я готова. Забрав с тумбочки солнцезащитные очки и телефон, я выхожу в общую комнату, где у нас была и столовая, и гостиная. Гарри не переодевался. Он так и остался в худи и джинсах.       — Я готова, — информирую его я, убирая телефон в сумочку.       — Ты отлично выглядишь, — Холланд краснеет так, что мне стало не по себе. Я тоже покрылась румянцем и мои уши пылали. Гарри взял с пола свой рюкзак. Он у него был просто огромный, так как парень всюду таскал с собой камеру, надеясь найти на улицах американских городов что-то интересное и стоящее. Гарри тоже берет с собой очки, и сунув смартфон в чехле с белкой из Ледникового Периода в задний карман штанов, придерживает для меня дверь.       Мы выходим из дома и оказываемся на улице. Несмотря на конец января, погода стоит теплой. Небо грязно-серое, но дождя нет и я на миг жалею о том, что не взяла с собой зонтик. Мы идем по Манхеттену и я смотрю по сторонам, так как давно не была в Нью-Йорке. Как-то раз Роберт брал меня с собой на съемки Мстители.Эра Альтрона. Тогда собственно, я и познакомилась с мистером Руффало.       — Тебе нравиться Нью-Йорк? — спросил Гарри, чтобы хоть как-то сбавить градус напряжения, который рос все это время, что прошло с нашего поцелуя.       — ЛА больше, — констатирую я, так как это действительно так. По факту, я выросла в Калифорнии, так как о своей жизни в Англии помню мало что, хотя уехала когда мне было одиннадцать. Многие воспоминания были связаны с родителями и мой мозг блокировал их, — в Лос-Анджелесе погода лучше. Нью-Йорк сильно напоминает мне Лондон, — я шмыгаю носом и складываю руки на груди. Ну вот, я снова думаю о доме, в который не могу вернуться столько времени. Роберт иногда говорил о том, что я могу вернуться в Англию, если захочу, но я не хотела. Я боялась пучины воспоминаний и что не смогу выбраться из нее.       — Почему ты уехала в Америку? — я ничего не говорила о семье. Том не спрашивал, у Гарри такой возможности не было. Я просто не говорила об этом сама, в СМИ это пока не начали копать и мне это было на руку, — не хочешь — не говори, — быстро добавляет Гарри, заметив, что я нервничаю. Интересно, что за люди воспитали их такими тактичными. Они действительно не лезли не в свое дело.       — Так вышло, что с одиннадцати лет меня воспитывают Роберт и Сьюзан, — я решаю немного рассказать о том, что произошло, ведь в этом ничего ужасного, говорить о своей семье, — как ты знаешь, Роб — мой крестный, — я вижу, что он хочет спросить о родителях, поэтому, тяжело выдохнув, продолжаю, — мои родители… они работали журналистами, военными. Ну знаешь, такие приезжают снимать материал в горячих точках, и на местах терактов… они не вернулись с командировки.       Гарри молча смотрит на меня и я вижу, что ему стыдно, что ли. Он явно не ожидал услышать такое, как и многие другие люди, которые знали правду. Мариса, Юко и Эрнесто тоже так реагировали, я привыкла.        — Я… мне правда жаль… я ничего не знал, — пытается оправдаться Гарри.       — Все нормально, — успокаиваю его я, — это было довольно давно и я привыкла к этому. Я благодарна Робу и Сью, что они не оставили меня, что приняли, как своего ребенка и воспитали, дали образование и быть такой, какой я хотела.       Мы добираемся до небольшого заведения, где подают совершенно разные блюда: от китайской лапши в коробочках до бургеров с картошкой фри. Столики из пластика и накрыта скатертями в клеточку. Тут только пара студентов, которые сидят у окна разложив перед собой конспекты. Гарри пишет брату сообщение с адресом и мы идем к стойке, так как тут нужно было заказывать самим, не ожидая официанта. Я беру лапшу с морепродуктами и колу, а Гарри небольшую пиццу с курицей и сок.       Мы едим молча. Гарри скорее всего все еще жалеет о том, что спросил о родителях, я просто стараюсь не думать о них. Я была зла на них, до сих пор, хотя и любила. Разумеется, как любой человек, я считала, что они были самым важным в моей жизни и с их потерей, я лишилась частички себя, той самой, что навсегда останется стоять в аэропорту Хитроу и смотреть на их спины, пока они не скрываются за стойкой регистрации. Той, что больше не будет маленькой девочкой мечтающей о письме из школы волшебства и сове, о том, что родители вернуться и мы полетим в Грецию, как и обещал папа, той, что будет специально засыпать в гостиной и радоваться тому, что проснулась у себя в комнате. Я не была ребенком после этого. Просто не смогла им быть, хотя да, когда у Роберта родились дети в браке со Сьюзан, я иногда дурачилась с ними и играла, но не делала этого так, как это делают дети. Я боялась того, что если снова буду ребенком, то снова потеряю того, кто мне дорог.       Том, Харрисон и Индио приходят минут через сорок. Они берут еду и садятся к нам за столик. Том наигранно обнимает меня за талию, мы шутим, смеемся, а все, что я ощущаю внутри — пустота. Словно я пропустила нечто важное. То, что было так рядом.