Тень нестабильности

Шестнадцатилетний мальчишка сидел на роскошной кровати, прижав колени к груди. Согнувшись в три погибели, он, тем не менее, старался держать голову прямо: внешний вид от этого более величественным не становился, зато так было чуть легче сдерживать слезы. Почему-то сейчас это было очень важно для него: не разреветься, как девчонка. Не позволить себе проявить слабость. Пусть даже нестерпимо хотелось не просто заплакать - взвыть раненым зверем, в ярости броситься на стену, в кровь разбивая кулаки. Вчера было чуть легче. Вчера у него не было времени на рефлексию. На полное осознание того, что произошло. Надо было срочно бежать из дворца, не успев даже собрать вещи; тайком, короткими перебежками пробираться по улицам, чувствуя, как стынет кровь в жилах при одном лишь взгляде на патрульных - невесть откуда взявшихся клонов из Великой Армии Республики... да нет же, Империи. Вот уже неделю как Империи. Сельвин не любил политику. Можно сказать, терпеть не мог - и потому был искренне рад, что приходится королю племянником, а не сыном. Однако новость о смене строя в государстве, в состав которого формально входил и Рутан, не могла пройти мимо не наследного, но все же принца. Почему-то юноша сразу решил, что весть эта - не из добрых. Но он и в страшном сне не мог представить, насколько прав окажется... Всего один день - и мир Сельвина рухнул с оглушительным грохотом. Власти Рутана обвинены в пособничестве сепаратистам. Король - без суда и следствия казнен за измену государству, которому никогда не присягал. Идут массовые зачистки, гонения на королевскую семью и тех, кто предан ей... А сам Сельвин - официально мертв. Так же, как его отец и мать. Просто потому, что иначе все они будут мертвы фактически. Злые слезы все-таки наворачиваются на глаза, когда юноша в который раз включает проклятую запись, выложенную в ГолоСети на всеобщее обозрение. Почему-то он не может удержаться от искушения вновь разбередить свежую рану, снова почувствовать, как боль захлестывает его с головой, крепко переплетаясь со жгучей ненавистью. - Врешь ты все, ублюдок! - тихий, надломленный голос звучит очень по-детски, но Сельвину плевать на это. Он едва ли обращает внимание на такие мелочи, до боли всматриваясь в лицо немолодого мужчины, одетого в кроваво-красный мундир. - Врешь! Не было у нас сепаратистов, не было их проклятых баз! Никогда не было! - юноша сорвался на крик. Убийца, чьи руки запятнаны кровью близких Сельвина; палач, на совести которого лежали смерти сотен невинных людей, не смирившихся с новоявленной тиранией, продолжал невозмутимо вещать что-то о сепаратистах, желавших погрузить сектор Кэтол во мрак новой гражданской войны. - Убийцы... - шепот с трудом прорывается сквозь судорожно сжатые зубы. - Этот... Айсард, этот проклятый Император... ненавижу! В порыве ярости юноша швыряет инфопланшет в стену. И только тогда запоздало замечает отца, безмолвно застывшего на пороге комнаты. - Отец?! Прости, я... я веду себя недостойно. Прости, - сбивчиво тараторит Сельвин поспешно поднимаясь на ноги. Нелепым движением пытается пригладить растрепанные волосы, второй рукой вытирая влажные дорожки под глазами. Почему-то очень хочется услышать от родителя привычные нотации - и почувствовать, что хоть что-то в этом мире осталось прежним. Однако Альберт Вельн и не думает укорять сына за слабость: он просто подходит ближе и кладет руку ему на плечо, крепко сжимая пальцы. Но Сельвин все же чувствует, что ладонь отца, всегда такая крепкая и надежная, слегка дрожит. - Ничего, - с тяжелым вздохом произносит лорд. - Ярость - правильное чувство, Сельвин. Гораздо лучше, чем апатия. Немного ободренный, юноша вскидывает голову. Пристально всматривается в глаза отца, отчаянно ища в них понимания и поддержки: - Эти люди... они должны умереть, отец. За то, что они сделали с нашей семьей. За то, что они сделали с Рутаном, - злоба, звучавшая в этих словах, поразила его самого. Юный принц никогда не думал, что способен так искренне ненавидеть. Так отчаянно желать кому-либо мучительной смерти. Тонкие губы Альберта Вельна кривит невеселая, чуть снисходительная усмешка: - Должны, Сельвин. Но я не думаю, что мы когда-нибудь сможем добраться до Арманда Айсарда - не говоря уже об Императоре. Не надо тешить себя пустыми надеждами. Юноша вновь опустил голову, кусая губы. Правда была очевидной - но от того не менее горькой. "Но не оставлять же все как есть?!" - слова застревают в горле. Не то потому, что Сельвин не хочет выглядеть запальчивым мальчишкой, не то потому, что слишком боится услышать ответ. - Но это не значит, что мы смиримся с имперским владычеством. Не значит, что мы перестанем бороться за то, что принадлежит нам по праву. - Ты имеешь в виду... - Мы не откажемся от мести, Сельвин, - лорд снова улыбается, но уже совсем другой - хищной и предвкушающей улыбкой, на которой лежит тень горечи. - Моего брата обвинили в том, что он собирался развязать гражданскую войну... что ж, я не стану "собираться". Империя получит то, чего так боялась... пусть даже не сейчас. И, вопреки всему пережитому ужасу, на губах мальчишки тоже появляется улыбка - почти радостная... и жуткая. В ней странным образом сочетаются робкая надежда на то, что в конце концов все будет хорошо... и отнюдь не детская готовность пойти на все, лишь бы эта надежда осуществилась. Внезапно Сельвина словно ледяной водой окатило: чувство, что он немедленно должен куда-то бежать и что-то делать, выдернуло его из сна-воспоминания. Резко сев на постели, мужчина осоловело потряс головой, пытаясь прийти в себя. Сознание возвращалось к норме мучительно-медленно, будто раздвоившись: какая-то его часть крепко цеплялась за остатки сна. Казалось, Сельвин все еще слышит голос отца и чувствует его ладонь на своем плече. Эмоции, что он испытывал шестнадцать лет назад, бушевали в нем с той же силой, что и в тот день - правда, с каждой секундой они меркли, отступая под натиском реальности. - Райт? - словно издалека донесся тихий, встревоженный голос. Тонкие пальцы легонько коснулись лба. - Что случилось? Тебе плохо? Сельвин наконец открыл глаза - и тут же отпрянул с судорожным вздохом. Принцу никогда бы и в голову не пришла столь абсурдная идея - сравнить лица Сиены и Арманда Айсарда. Но сейчас ненавистный образ стоял перед глазами, как наяву... и Сельвин с ужасом осознал, что у его любимой та же форма носа, тот же разрез глаз, очень схожая линия губ... - Солнце, тебе нехорошо? - переспросила девушка чуть более требовательно. Мужчина лишь покачал головой, переводя дыхание. Крепко зажмурился, в надежде отогнать наваждение. Избавиться от жуткой и нелепой ассоциации оказалось не так-то просто: мозг упрямо находил все новые и новые черты сходства, от оттенка кожи до интонаций и мимики... "Бред. Бред-бред-бред... чего только не привидится на больную голову". - Так и будешь молчать? - Сиена присела рядом и прижалась к его груди. - Вчера ни слова не сказал о том, что ранен, сейчас ведешь себя странно... я тебя ночью сковородкой не приложила? - в ее голосе звучало искреннее беспокойство. Кажется, насчет сковородки девушка спрашивала всерьез. Сельвин снова взглянул на нее: хрупкую, взволнованную, преданно заглядывающую ему в глаза... нет, и как он мог подумать о подобной нелепости? Сейчас его не подозрения даже - ассоциации - казались поистине кощунственными. "Подсознание порой выкидывает дикие шутки..." Почему-то от этой мысли стало гораздо легче на душе. Горький осадок, оставленный сном, стремительно исчезал, уступая место нежности. Все-таки глупо замыкаться на прошлом, когда тебя обнимает самая прекрасная женщина во всей галактике. - Нет, дорогая, дальше пощечин дело не пошло, - он усмехнулся и ласково щелкнул ее по носу. - Наверное, я должен радоваться, что ты даже не знаешь, где кухня. Девушка нахмурилась, не очень правдоподобно изображая недовольство и угрозу: - Ты не поверишь: я знаю не только, где кухня, но и где лежит вся утварь. Так что только попробуй снова исчезнуть... Сельвин живо состроил физиономию, призванную изображать страх и трепет: - Понял, из рейсов буду возвращаться в шлеме. - Дурак, - заключила Сиена. - Ты как себя чувствуешь? - спросила она без перехода. - Рука не болит? Вопрос заставил его бросить удивленный взгляд на предплечье. Рана и впрямь не болела. Совсем. Хотя вчера Сельвин был уверен, что мучиться придется как минимум несколько дней. Мужчина осторожно повел плечом, прислушиваясь к своим ощущениям. Боли по-прежнему не было. Даже намека на нее. - Нет. На мне все заживает, как на собаке. - Как на шааке, - припечатала Сиена. - Кстати, я забыла устроить тебе скандал из-за этой раны. Так что сейчас я буду кое-кого бить... ай! Пусти, кому сказала! - взвизгнула девушка, когда Сельвин, рассмеявшись, опрокинул ее на постель и крепко прижал, не давая вырваться. - Ну-ну. У нас слишком разные весовые категории, солнышко. - Руки... убери... дурак... плечо опять заболит, ты что делаешь? - шептала Сиена в перерывах между поцелуями. - Переживу, - улыбнулся он, скользя пальцами по ее груди. - Я соскучился по тебе, родная. - Я тоже... - девушка оставила даже символические попытки к сопротивлению, помогая любимому справиться с застежками на домашнем платье. - Но от наказания это тебя не спасет. - Да? Я весь внимание... трепещу, можно сказать. - Правильно делаешь: я тебе завтрак приготовила. И только попробуй его не съесть! * * * Обещанный завтрак оказался не столь ужасен, как можно было предположить, исходя из кулинарных талантов Сиены и того, с каким видом она конвоировала Сельвина до кухни (для полноты образа не хватало только бластера). В принципе, перемасленную, катастрофически недосоленную и местами подгоревшую яичницу можно было есть, не опасаясь за здоровье. За свою жизнь принц и не такие шедевры полевой кухни пробовал. Но его все равно бросало в дрожь, стоило только представить, что любимая всерьез увлечется готовкой. Пасть жертвой кулинарных экспериментов Сиены он не пожелал бы и имперцу. - Ну как? - грозно осведомилась девушка, сверля мужчину взглядом кровожадной гарпии. - Очень вкусно, - широко улыбнувшись, он потянулся за кафом и сделал большой глоток. Немного погонял напиток во рту, надеясь его вкусом перебить вкус яичницы. - Ты у меня просто умница. - А ты - бессовестный лжец. Ешь-ешь, а то сейчас добавки положу. - Угу... Сиена, ты мой комлинк не видела? - взглянув на часы, Сельвин ужаснулся: почти два пополудни. Наверняка с ним уже неоднократно пытались связаться. - Нет, не видела. Ты снова уезжаешь куда-то? Она скорее утверждала, чем спрашивала. В ее голосе читались раздражение и досада. - Да. Я же предупреждал, что у меня очень много работы. Понимаешь, сейчас такой период... - Я все понимаю, родной. Не надо ничего объяснять. Заготовленная речь про выгодные контракты и простаивающие грузы пропала впустую. Сельвин удивленно замолчал и даже машинально отправил в рот очередную порцию яичницы. Сиена тем временем поднялась на ноги и подошла к нему. - Надо ехать - значит, езжай, - произнесла она, ласково перебирая его волосы. - Но у меня к тебе будет одна просьба... маленькая и очень глупая. Не откажешь? - Ну как тебе можно хоть в чем-то отказать? - растрогавшись, Сельвин и впрямь готов был хоть звездный разрушитель подарить своей умной и покладистой невесте. - Что тебе купить? - Снова задержишься в этом своем рейсе - придумаю! - мужчина поморщился, когда Сиена потянула его за волосы, вынуждая запрокинуть голову. - А вообще-то я хотела тебе небольшой подарок сделать. Отпустив "жертву", она сняла с шеи кулон. Грани горного хрусталя сверкнули в лучах солнца. Сельвин машинально отметил, что никогда прежде не видел на невесте этого украшения. Наверное, она надела его, когда задержалась в спальне. - Красивый, правда? Семейная реликвия... вроде бы приносит удачу и отводит беду. Знаю, ерунда это все... но мне было бы спокойнее, если бы ты его носил, - девушка смущенно опустила взгляд, очаровательно покраснев. - Ну почему же - "ерунда"? - принц тепло улыбнулся и сжал украшение в руке. - Вещи, которые хранятся в семье несколько поколений, действительно обретают некоторую силу. Спасибо, солнце. Это для меня очень многое значит. В первую очередь это означало, что Сиена уже согласилась стать его женой. Признала его членом семьи. Миниатюрное украшение практически полностью скрылось под рубашкой - виден был лишь небольшой участок цепочки на шее. - Буду носить его постоянно, радость моя. - Именно об этом я хотела тебя попросить, - наклонившись, она поцеловала Сельвина в макушку. - Ладно уж, пойдем поищем твой комлинк. Кажется, я натыкалась на него где-то в холле. На губах девушки играла хитрая полуулыбка, в глазах появился... даже не озорной - торжествующий блеск. "Наверное, сама же его спрятала подальше и отключила, маленькая змеюка". Почему-то эта мысль не вызвала ничего, кроме умиления. А по хорошему - должна была возмутить и породить желание вправить мозги этой чрезмерно инициативной женщине. За мелкий, пусть и непреднамеренный саботаж. * * * Исанн не смогла сдержать улыбки, глядя, как Сельвин со счастливым видом надевает ее подарок. В самых своих смелых мечтах она не могла представить, что заставит лидера сопротивления добровольно надеть маячок. В одном разведчица не солгала: кулон действительно отведет беду от ее любимого шаака. Благодаря усилиям ныне покойного Лайонса, все разведданные, что собирали агенты ИСБ, сначала приходили к ней, лишь с задержкой в полчаса отправляясь на сервер. Исанн не могла влиять на прямые приказы, поступающие оперативникам и отделениям ИСБ по всему Рутану - но запросто могла изменить входящую информацию так, как сочтет нужным. Значит, ей не составит особого труда отводить удары от группировок, возглавляемых Сельвином... ...в то время, как остальные банды бунтовщиков будут нести ужасающий урон. Пара недель наблюдений, сопоставления разведданных и передвижений Сельвина - и Исанн вычислит как главную базу повстанцев, так и множество вспомогательных. Поймет, куда будут направлены будущие атаки... ...и многим из них - позволит увенчаться успехом. Государственная измена в чистом виде... ...нет. Никакой измены. Да, Исанн всеми силами будет охранять жизнь лидера восстания. Но это не помешает ей отправить карательные отряды на базу, которую он покинет. "Слить" силовикам места временной дислокации, куда он ездил с проверкой - но не задержался надолго. Оперативная информация от ИСБ, планы поставок вооружения, которые принесет ей Кейран, а также возможность следить за передвижениями любимого - скоро у разведчицы будет достаточно данных, чтобы уничтожить восстание в кратчайшие сроки. В этом долг совпадал с ее желаниями: пока жива революция, Исанн будет лишь второй любовью Сельвина. Любовницей, можно сказать... а девушка всегда была ужасной собственницей. В глазах разведчицы горел азартный огонек: конечно, она еще далека от того, чтобы выиграть эту партию, но козырей у нее на руках стремительно прибавлялось. И все-таки кое-что никак не хотело укладываться в эту радужную картину. Кое-кто, точнее. Азарт, не успев толком разгореться, начал утихать. "С тобой-то мне что делать? - с тоской думала девушка, наблюдая, как Сельвин мечется по холлу в поисках комлинка. - Не везти же на Корускант в бессознательном состоянии?" Ее любимый жил этим клятым, с самого начала обреченным восстанием. Он не смирится с поражением, даже если Исанн каким-то чудом сумеет сохранить ему жизнь. И уж точно не простит вчерашней возлюбленной ее происхождения - не говоря уже о делах. Задача наотрез отказывалась решаться. А время поджимало... - Что-то не так, солнце? - Сельвин на мгновение оторвался от своих поисков и обеспокоенно взглянул на нее. - Да нет... не хочу с тобой расставаться, только и всего. Не бери в голову. "Не бери в голову... - мысленно повторила девушка, глядя на комлинк, брошенный под лестницей. - Наверное, надо все-таки "найти" этот несчастный приборчик, а то так еще полдня пройдет". * * * Риден в раздражении барабанил пальцами по приборной панели спидера. Сельвин Вельн по-прежнему отказывался отвечать на звонки - а значит, придется идти в дом, несмотря на все свое нежелание лишний раз пересекаться с непредсказуемым, агрессивным и - что немаловажно - наточившим на него здоровенный зуб рутанцем. "Этого шаака можно во многом обвинить, но такой безответственности за ним никогда не водилось. Как бы не подох там..." Риден заглушил двигатели. Собравшись было выйти на улицу, он так и замер, мельком глянув на окно. Сквозь кованые прутья ворот хорошо просматривалась дорожка, ведущая к особняку. Как и неспешно шагающая по ней парочка. По губам бывшего разведчика пробежала нехорошая усмешка: так вот, значит, как их высочество изволит лечить боевые ранения... что ж, на "медицинский персонал" у Вельна был неплохой вкус - даже не видя лица девки, льнущей к принцу, Риден мог оценить ее ладную фигурку, выгодно подчеркнутую легкомысленным платьем. "Интересно, насколько шлюшка ему дорога? Всегда полезно иметь пару козырей в рукаве, на разные случаи жизни..." И только в тот момент до Ридена дошло, что это не свет играет на черных волосах женщины, превращая пряди у висков в белые. А когда парочка приблизилась к воротам, перебежчик с содроганием осознал, что у "шлюшки" до боли знакомое лицо и разноцветные глаза. Мужчину прошиб холодный пот. В голове лихорадочно заметались предположения, одно другого хуже. "Дело дрянь", - примерно так переводился с хаттского на Всеобщий вывод, сделанный бывшим разведчиком. "Дело дрянь. Но что с этим делать? Думай, Карл, уж этому-то тебя учили полжизни. Какие отношения могут связывать этих двоих? Самый очевидный вариант: Айсард спит с Вельном, чтобы подобраться к сопротивлению. Скорее всего - чтобы добыть информацию, а потом прикончить этого шаака. Тогда все очень, очень плохо. Другой вариант: она спит с ним удовольствия ради, и понятия не имеет, кто ее любовник. Маловероятно, но все может быть. А возможно... нет, это бред... но все-таки..." Предположение, сперва показавшееся абсолютно фантастическим, с каждой секундой становилось все менее и менее абсурдным. "Что, если Вельн знает, кто она? Он, конечно, дикарь, но не дурак - так может быть, его фанатизм не более, чем ширма? Если предположить, что он планирует вернуть себе титул без революции..." Предать отца. Предать товарищей. Предать все, чем жил долгие годы... это совершенно не вязалось с характером принца. Но - он был неглуп. Более того - достаточно умен, чтобы понять всю бесперспективность революции. Он был амбициозен и жесток. Он был идеен... но идти к высокой цели можно самыми окольными и неприглядными путями. "Слишком много догадок. Слишком мало информации. Но известие, что имперская разведчица увивается вокруг Вельна, в любом случае вызовет слишком много беспокойства... а беспокойство мне совершенно не нужно". Шум двигателя разорвал тишину, сковывавшую безлюдную улицу. Стремительно уводя спидер прочь от особняка, Риден раздумывал над своими дальнейшими перспективами. Они, с какой стороны ни посмотри, были отвратительны. Но теперь у него появилась новая пища для размышлений. И весьма калорийная. "Надо бы присмотреться к поведению Вельна. Бросить пару провокаций, оценить реакцию... кто знает, в оружие какого рода можно обратить эту презанятную новость. И против кого направить".