Не в этот раз

— Дорогая, что-то не так? — донесся до сознания волшебницы вопрос мужа. Она была похожа на фарфоровую статую – красива, изящна, притягивает взгляды, но внутри – пусто, никаких эмоций, мыслей. Гермионе хотелось убежать куда-нибудь подальше от этого места, от этих волшебников, которых она ненавидела. Гриффиндорка всем своим нутром презирала это подобие людей. И много ли сочувствия в этих чужих глазах и душах? Как часто они задумываются о смысле жизни, о праведности их поступков и чистоте совести. Всё это волновало её, вихрем крутилось в девичьей голове, заставляя гриффиндорку чувствовать себя ещё отвратительней. — Извините, что-то мне не по себе… — задыхаясь от волнения, пробормотала Гермиона и выскользнула из цепких рук супруга. На ватных ногах она проследовала в свою комнату, подальше от любопытных глаз. Ей не хотелось оставлять своего бывшего профессора наедине с мужем, но находиться с ними рядом ей было невыносимо. Тем временем разговор между мужчинами продолжался. — Прошу её простить. Это одна из её наихудших привычек – уходить не вовремя, — извиняющим тоном проговорил мистер Даркнес и улыбнулся собеседнику. Северус понимающе кивнул. Он до сих пор не мог понять, о чем ему следует говорить с этим человеком. Конечно, Северус был рад всё-таки пролить свет на личную жизнь своей ассистентки, но в сложившейся ситуации он бы предпочел остаться наедине с ней, а не с её мужем. — Эй, Лектор! — мужчина окликнул кого-то в толпе. К ним подошёл широкоплечий мужчина с изуродованным шрамами и ожогами лицом, большими мускулистыми руками. Его льдисто-голубые глаза, казалось, пронизывали насквозь. Он смотрел на окружающих с презрением и пренебрежением. Весь его устрашающий вид выражал явную агрессию. — Чего тебе, Ротберг? — безразличный металлический голос резал слух зельевара. Ему было определённо некомфортно находится в обществе этого человека. Даркнес бросил кривую извиняющуюся улыбку Снейпу и жестом руки отвёл Лектора в сторону. По лицу Ротберга было видно, что он чем-то недоволен, но Северус делал вид, что совершенно не обращает внимания на их разговор. Хозяин дома протянул собеседнику ключи, Лектор кивнул головой. Даркнес повернулся в сторону Снейпа и пошёл к нему, что-то бормоча вслед уходящему Лектору. Слуха зельевара коснулась лишь последняя фраза: — И запри её, мне надоело за ней бегать, а поговорить серьёзно – всё-таки придётся. Зельевар напрягся. Правильно люди говорят – меньше знаешь, крепче спишь. Услышанное пришлось ему явно не по нраву, если он всё правильно понял – сегодня вечером кому-то явно не поздоровится. И этот кто-то – его бывшая ученица, которая по несчастной случайности оказалась женой этого неприятного типа. Но, мысленно отругав себя за излишнее любопытство, мужчина пришёл к выводу, что ему должно быть абсолютно всё равно, – его не касаются личные дела этой странной семейки, главное, чтобы это не сказалось на их совместной работе. — Мистер Снейп… можно я буду обращаться к вам по имени? — Если вам так угодно. — Прекрасно. У меня к тебе конфиденциальный разговор. Давай пройдем в более укромное место. Волшебники взяли по бокалу с подноса суетливого домового, который носился между волшебниками, предлагая им угоститься вином, и прошли в тёмную нишу зала. Это было очень укромное место: жаркий огонь полыхал в камине, у окна стоял большой письменный стол, на котором стояли дорогой серебряный сервиз и догорающие свечи, у стены – библиотека, у другой стены – мягкий диван с множеством подушек. Мистер Даркнес жестом пригласил Северуса сесть на диван и продолжил более резким тоном: — Дело в том, Северус, что я не в восторге от того, что моей жене приходится работать. Нет, не думай, дело не в тебе – я в принципе против того, чтобы она как-то касалась внешнего мира без моего ведома. — Это какая-то дикость, мистер Даркнес, — вырвалось у Северуса. — Можешь оставить свое мнение при себе, — перешёл на грубость Ротберг. Северус изумленно развёл руками. Он сначала не понял, к нему ли сейчас обращаются. — Что и как мне делать с моей женой – это уже моё личное дело. А уж тем более её судьба и семейная жизнь тебя не в коем разе не касается, — ему не хотелось отвечать собеседнику, он уже мысленно проклял его ни одну сотню раз. — Вы правы, меня это не касается, — голос Северуса звучал твёрдо и уверенно. — Я не собираюсь вмешиваться в вашу семейную жизнь, но скажу лишь то, что Гермиона – отличный специалист, и я не собираюсь отказываться от неё даже под страхом непростительного заклятья. Даркнес покачал головой и поджал губы. Он сжал хрустальный бокал в своей руке, отчего хрупкое стекло треснуло его кулаке и впилось в кожу. — Разговор окончен. Свободен. Ротберг развернулся на каблуках и напоследок бросил: — Не смей к ней больше прикасаться. Никогда.