Наруто: Техника призыва Хокаге

Данзо, оперев подбородок на руки, размышлял. Они не уследили за джинчурики, и вот что произошло. Беспечность Хирузена будет стоить им политической нестабильности в Конохе — конфигурация сил изменилась, и Данзо носом чуял перемены. Он морщился, сжимая ладони — жаль, что он не смог сделать джинчурики кого-нибудь из Корня. А теперь… их с Хирузеном бывший наставник воскрес вместе со своим старшим братом. Данзо никогда не понимал Первого, в каком-то смысле он был ещё хуже, чем Хирузен. Если Хирузен высказывал свою позицию, но если его никто не поддерживал, уступал, и далеко не всегда приводил свои пожелания в исполнение, выжидая лучшего момента, а Данзо в это время поступал уже как сам считает нужным, то Первый не только высказывал, а и заставлял прислушиваться к себе. Он не только действовал сам, а иногда и не давал действовать другим. Данзо мог увидеть это на примере его же младшего брата, Второго Хокаге, у которого, кстати, был железный характер. И не только его. На примере воскресшего сейчас и совершенно неконтролируемого Мадары, к которому сам Данзо и боялся, и не знал, как подступить, тоже. Каждый из троицы воскресших был плохой новостью, но худшей, пожалуй, был Мадара. Правда, вспоминая Хашираму, Данзо всё-таки сомневался в однозначном присуждении пальмы первенства. Встречаться с ними Данзо не спешил, сперва надо было поговорить с Хирузеном. Да, он уже огласил их в титулах Вице-Хокаге, что само по себе было лишь формальностью, подтверждающей фактическое влияние. Наверное, при встрече Хирузен лепетал что-то несуразное про то, как рад их видеть. Может, даже выглядел преданным учеником и безобидной душкой, утверждая, что всё у них в Деревне хорошо. А могло бы быть и лучше. Суна, вон, постоянно чего-то требует, давно пора было поставить их на место. Да и Камень выторговал себе неплохие условия как для тех, что был близок к проигрышу. И Орочимару Хирузен выгнал зря. Какова была логика Тобирамы, который так легко позволил Мадаре ступить в деревню, Данзо понять не мог. Данзо переступил порог Резиденции Хокаге поздно вечером. Для него Хирузен, конечно же, задержится. — Что будешь делать? Твои дни сочтены. Я уже вижу это. Ты будешь марионеткой в их руках, — разговор начался без приветствий. Да и к чему они, когда Данзо не любил вежливости, а Сарутоби тоже мог и без них обойтись. Они знали друг друга слишком давно, чтобы обращать внимание на подобные вещи. — Ты зря о них так отзываешься, — недовольно ответил Хирузен, глядя жёстко. Он чувствовал, что в этом есть доля правды, и для себя же пытался её смягчить. — Они наши наставники. Хаширама всегда готов выслушать, а Тобирама всегда был рационален. К тому же… он был благосклонен ко мне больше, чем к тебе даже тогда. Но ты никогда не понимал, почему. И не учитывал многие вещи. Так что… ты бы лучше о себе и своих принципах подумал, пока не поздно. Я уже молчу о том, что ты меня никогда не поддерживал. Хотя если бы ты не пытался упрямо мне ставить палки в колёса, то пользы Конохе было бы гораздо больше, чем от того, что ты втихаря проворачивал. — Хочешь сказать, что из-за меня у тебя ничего не получалось? — резко спросил Данзо. — Это ещё раз подтверждает, что ты совершенно не подходишь на пост Хокаге. И тем не менее, почти пятьдесят лет… — Данзо искривил рот и сощурил глаза. — Это мой позор…— добавил он тише. — Ладно, опустим этот момент и перейдём к делу, — вернулся он к своему обычному грубому тону. — С чем к тебе приходил Мадара? А потом Хаширама? — За это тебе не нужно волноваться, — спокойно ответил ему Третий тоном хозяина положения. — И всё же, Хирузен. Ради блага Конохи я должен знать. — Мадара приходил уведомить меня, какой он составил себе график дежурств. Два дня в неделю он работает на блокпосте, два дня патрулирует Коноху, и ещё три дня у него выходные. На блокпосте он согласен работать только сам или с Хаширамой, и во время патруля ему тоже никто не нужен. А так как он берет на себя работу пяти человек, то и три дня выходных ему полагаются — так он мне это изволил объяснить. — И ты согласился на это? — ответ был очевиден, и Данзо придирчиво изогнул бровь. — Мне нечего было возразить, — спокойно ответил Хирузен. — Да и с Мадарой, в принципе, опасно не соглашаться без Хаширамы поблизости и весомого повода. — Хирузен поступил разумно, тут не в чём было его упрекнуть. — Даже если я отправлю кого-то следить за ним, мои шиноби вряд ли останутся незамеченными, — добавил он, достаточно хорошо зная ход мыслей Данзо. — А я не хочу раздражать Мадару. И тебе не советую. — А Хаширама? — Данзо сложил руки на груди и туго сомкнул губы. — Старик Хаширама заходил поболтать, — Хирузен улыбнулся тепло и чуть напряжённо. — Узнать, кто чем занимается, как кланы между собой ладят, какой в Конохе прогресс. Ну, я и рассказал ему. Правда, не всё. Тему Учих удалось обойти, — облегчённо сообщил Хирузен. — Не сказать, что он сильно впечатлился, но, по крайней мере, и не расстроился. Хаширама, в отличии от всех вас, поддержал мой мирный договор с Ооноки, и сказал, что нужно было это раньше сделать. А ещё я передал ему всю зарплату Мадары, чтобы наш знаменитый Учиха ко мне каждую неделю не заходил. — То есть Мадара будет шастать по всей Деревне, как ему вздумается? А ты, в случае чего, оставишь всё на Хашираму и побежишь прятаться? Хашираме тоже нельзя доверять. Он слишком добр и снисходителен. Мне нужно придумать способ, чтобы наша Деревня не оказалась беспомощной… Зря ты выгнал Орочимару! От тебя одни проблемы! — не сдержавшись, эмоционально закончил Данзо. — Ты забываешь, что Деревня — это дитя Хаширамы и Мадары. Конечно, любил её именно Хаширама, а Мадара участвовал, скорее, из уважения, но именно поэтому Первый не даст её в обиду, и позаботится о ней лучше, чем кто-либо. — Может, ты хочешь передать свой титул обратно Первому? — Мы с ним говорили об этом, — закрыл глаза Хирузен, как делал всегда, когда говорил с несмышлёными людьми. Это была ещё одна его черта, которая раздражала Данзо. — Нет, не о передаче титула Хашираме-доно, — наконец, пояснил Хирузен и открыл глаза, — он этого, кстати, не хочет. Он посоветовал мне подобрать кандидатов на пост Хокаге, я и сам понимаю, что уже не молод, а искать впопыхах — не лучший вариант. — На заинтересованный взгляд Данзо он ответил: — Да, мы пришли к нескольким вариантам, но я не могу тебе их озвучить по понятным причинам. И перестань паниковать. К счастью, сейчас Мадара занимается тем, что служит Деревне, хотя и так, как сам считает нужным. В любом случае, заставить его изменить свои планы и делать что-то по-другому, может только Хаширама. Будет лучше, если ты не будешь становиться у них на пути и все портить. Если не сеять недоверие среди жителей и не пытаться разрушить то, в чем есть трещины, то исцеление возможно. Потому что люди — не дома, они живые и способны меняться, Данзо, даже если ты в это упорно не веришь. — У Хаширамы это не получилось тогда. И как бы нам это не вылезло боком снова. — История даёт второй шанс, я так думаю. — А я думаю, что это всё — твой идиотизм, — резко констатировал Данзо. Хирузен прищурился. — После испытательного срока Мадары, если он его, конечно, не провалит, что будет? — ровным тоном спросил Данзо, уже зная ответ, но он хотел услышать ещё один повод наехать на Хирузена. Бывший сокомандник и вечный соперник так же вечно его раздражал. — А потом, — Хирузен невиновато развёл руками, недоволен тем, что вынужден изрекать очевидное. — Они, вероятно, останутся здесь жить. У Сенджу было много денег, даже Цунаде все не могла потратить, так что они могут себе позволить даже не ходить на миссии. Вот только, прошу тебя, не лезь к Мадаре и не пытайся ему «помочь», чтобы он не прошёл испытательный срок. — Как и ты не раскрываешь передо мной все карты, так и я не буду раскрывать перед тобой свои. И вообще, ты виноват, что это случилось, а мне, как всегда, исправлять. Защищал этого джинчурики! А я говорил, что его под строгий надзор нужно! — Я с тобой не согласен. С Девятихвостым всё нормально, Наруто не потерял контроль, так что твои опасения неоправданны. — С Девятихвостым все нормально? Это пока, Хирузен! Ты, что, забыл, что здесь теперь Мадара?! Тот, кто уже брал его под контроль и нападал на Лист! Ты в своём уме, вообще? По-твоему, эта ситуация нормальная? — Как тебе сказать… Я вижу в этой ситуации плюсы тоже. У Наруто, наконец, появилась семья… У меня появилось сразу три новых Советника… — Плевать на Наруто! Ты вообще думаешь, к чему это приведёт Деревню? — Нельзя плевать на жителей своей Деревни, — спокойно, но уверенно заметил Хирузен. — Если ты не понимаешь, то скажу прямо — Наруто нужен. У него большой потенциал, я уверен, он покажет себя в будущем. Как он себя проявит, зависит от многих факторов, и от нашего отношения в том числе. Его благополучие пойдёт только на пользу. Что случится в будущем, я не знаю. — Вот именно. Ты всегда был наивен! А я тебе скажу. Поэтому слушай: ты понимаешь, что другие деревни захотят заполучить технику, которой воспользовался Наруто? Понимаешь хотя бы, что это значит? Где сейчас эта техника? — Где-то у Тобирамы-сенсея. — Господи, Хирузен! Как можно? Ты Хокаге или кто? — Я Хокаге, но это же Тобирама-сенсей. К тому же, если ты не помнишь, то он тоже был Хокаге. — Пожалуй, я его понимаю. Я бы тоже тебе секретный свиток не доверил. И я искренне до сих пор удивляюсь, как он доверил тебе Коноху. — Наверное потому, что лучших кандидатов не нашлось, — усмехнулся Хирузен в ответ на язвительную реплику. — И знаешь, почему бы тебе самому не встретиться с нашим дражайшим сенсеем и не задать ему все интересующие тебя вопросы. — Боюсь, учитывая то, что вчера они были в квартале Учих, он тоже захочет задать мне и тебе вопросы. Считай, что я тебя предупредил, Хирузен. Можешь не благодарить, — он развернулся, чтобы уходить. — Понятно. То есть теперь они знают, что мы не можем договориться до такой степени, что иногда творим фигню, — Хирузен сложил перед собой руки и упёрся в них носом. Мысли об этом ложились в его взгляд тяжестью. Хирузен ушёл глубоко в своё сознание. — Сарутоби, фигню творишь ты, — выдернул его оттуда Данзо и бросил напоследок: — Я действую чётко и по плану. — А знаешь, почему тебя не выбрали Хокаге? — хитрый вопрос прилетел в спину. Данзо ничего не сказал, но притормозил, не дойдя до выхода. Это был намёк и приглашение. Хирузена слушали. — Потому что ты не умеешь даже признавать очевидное. Казалось, что Данзо фыркнул. — Разговор окончен. Мне нечего тебе сказать. Он вышел, хлопнув дверью.

***

Утро ждало Тобираму нелёгким разговором, и он непривычно долго валялся в постели, уговаривая себя встать и, наконец, выйти из комнаты. Ему не хотелось возвращаться к этой теме с самого утра, поэтому он надеялся, что Мадара и брат уйдут из дома до того, как он покажется на кухне. Сенсорные способности говорили о напрасности этой надежды, а полный мочевой пузырь о невозможности и дальше откладывать выход за комфортные стены. Тобирама не стал подавлять короткий разочарованный вздох. Тобирама с нечитаемым лицом стремительно появился из проёма своей комнаты и едва не столкнулся с Наруто в дверях санузла. Тот сонно почёсывал голову, но едва не налетев на сенсея, взбодрился: — Йо, сенсей! Чё это вы такой бодрый с утра? Тобирама опасно прищурился и дёрнул краем рта. — Ай, всё, понял, ухожу! — окончательно проснулся Наруто. — Сегодня тренировка у нас, вы не забыли? — Хорошо, что ты не забыл, — бросил ему Тобирама перед тем, как закрыть дверь. От того, что для Наруто это было важно, на лице расплылась довольная улыбка. — Хаширааама, а что у нас на зааавтрак?! — слышался приглушённый голос Наруто за дверью, стук стульев, шорохи и прочая возня. — Почему этот вопрос адресован именно мне? — в ответ последовало возмущение брата, а затем смешок Мадары. — Видимо, ты в нашей семье самый ответственный, — его хвалебный комментарий дополнила ироничная подначка: — Или больше всех похож на мамочку! — Я?! — Хаширама продолжал возмущаться, несомненно получая удовольствие. — Да как так, Мадара! Я всегда думал, что мамой будешь ты. — Ты забыл, что я не умею готовить, — ласково ответили ему. — Блин, точно. Нельзя же травить Наруто опасной стряпнёй. Но я тоже не хочу у плиты возиться. — Жаль, что я не могу быть мамой! — выпалил тогда уже Наруто, оповещая всех о своём загадочном образе мышления. На него уставилось сразу две пары заинтересованных глаз. Эту картину Тобирама мог лицезреть уже воочию, с не меньшим любопытством. — Я бы о всех заботился, — Наруто выдохнул, гордо уперев руки в бока. — А ещё я бы вас заставлял помолчать, когда время действовать, — в его глазах появился нехороший прищур и он ткнул в стоящих перед ним пальцем. Лицо Хаширамы выразило искреннее удивление, в смешанных чувствах он не мог определиться, улыбаться ему или огорчаться. В глазах Мадары отразилось ошеломлённое возмущение, сменившееся вызовом. Бездельником его ещё никто не осмеливался называть, даже так завуалированно. «То есть он только что сказал, что наши разговоры неуместны?» — мысленно спросил он у остальных, и так как остальные молчали, сам же себе ответил: «Дожили». Тобирама усмехнулся, дивясь этому заявлению не меньше остальных, но он мог его понять. Он по себе знал, как Мадара с Хаширамой могли выводить своими разговорами, превращая серьёзное в балаган, и даже его непогрешимый анализ в кашу запутанных мыслей. Но у Наруто, возможно, были другие причины. — Ну серьёзно, — продолжил Наруто, — вы иногда такое разводите, что я вообще не понимаю, что я здесь делаю и что происходит. Но что ещё хуже — не объясняете и не зовёте участвовать! — Ты слишком взбудоражен, Наруто, — осторожно произнёс Хаширама, смутно догадываясь, о чём может идти речь. Наруто подушечный бой вспомнил или что другое имел в виду? — Погода тому причина или плохой сон… или мы с Мадарой, или кто другой, — философски изрёк Хаширама, сумев принять эту ситуацию, как принимал жизненный путь шиноби. — Разобраться в этом сможем мы с тобой, — и непонятно, кого он больше успокаивал этой мантрой — себя или Наруто. — Ты сам иногда такое делаешь и говоришь, что хочется лицо рукой накрыть и побыстрее уйти, — резко вернул ему выпад Мадара. — Тебе-то? Да не поверю! — отстаивал свою позицию и честь Наруто. Тобирама скептично посмотрел на Мадару. Вообще-то, накрывать лицо рукой и хотеть уйти — это была его роль. Видимо, они все тут делали друг другу жизнь острее, но и приятнее тоже. Было чему и радоваться, и удивляться, и огорчаться. — А мне без разницы, веришь ты или нет. Но чтобы заставить нас помолчать, тебе понадобятся столетия тренировок, — бровь Мадары дёрнулась, и он усмехнулся.— И всё равно, я не думаю, что даже тогда ты сможешь нас с Хаширамой одолеть. — Ну, может, есть какие-то другие способы, кроме драки? — озадаченно предположил Наруто. Такой виток беседы был довольно логичным, но Мадару он почему-то застал врасплох. Видимо, потому что с ним очевидные варианты вроде «попросить», «договориться», «надавить на жалость» работали только тогда, когда он сам хотел пойти навстречу, а это случалось редко к кому. После недолгой паузы, Мадара протянул: — Может, и есть, — и загадочно улыбнулся, неопределённо покрутив в пальцах непослушную прядь. Хаширама незаметно дёрнул Мадару за кимоно, чтобы тот пришёл в себя и не заигрывался. Тобирама решил взять ситуацию в свои руки. Он уже догадался, что могло быть причиной его не лучшего настроения с утра, а Хаширама с Мадарой лишь слегка подлили масла в огонь своей беззаботностью. — Наруто, почему бы тебе не признаться, что тебе трудно с твоими сокомандниками? И не узнать, как разрешить то, что тебя тревожит? — Вот это вы сейчас совсем не вовремя, сенсей! — огрызнулся Наруто. — Ну при чём здесь мои сокомандники? И ничего меня не тревожит! Тобирама нехорошо сощурился. — А при том, что они тебе не доверяют и мнение твоё не учитывают. Это только слепой не увидит и любой сенсор почувствует. — Как вы поняли, красноглазый сенсей? — теперь уже была очередь Наруто изумляться. — Вы, что, следили за мной? Ничего от вас не скроешь, да? — мягко и разочарованно сказал он, признавая капитуляцию. — Не называй меня так, — цыкнул Тобирама. — Не следил, а наблюдал за вами. — Может, у вас тоже на самом деле шаринган, раз вы так хорошо видите? — Не шути так, — грозно потребовал Мадара. — Ладно-ладно, — поняв, что атмосфера накаляется, Наруто сбавил обороты. — Только не бей меня, Мадара. Мадара фыркнул и отвернулся, показывая, что эта ситуация недостойна его внимания. А потом он повернулся обратно с внезапно лукавой усмешкой и весельем в глазах: — Пфф, я тебя ещё ни разу не бил, а ты уже боишься, — а потом неожиданно протянул руку и потрепал его по волосам. — Я не боюсь! — Наруто зажмурился, чуть втянув голову в шею, когда принимал этот жест, потом открыл один глаз, поглядывая на высокую стройную фигуру, облачённую в идеально сидящее кимоно. — Ладно, довольно! — Мадара погасил весёлые огоньки в зрачках и свой порыв нежности; убрал руку, сложив обе на груди. — Если у тебя что-то не ладится, лучше расскажи нам об этом прямо, и мы вместе решим твою проблему. Вымещать свою злость на других — недостойно. Хаширама может огорчиться, но попытается тебя понять и, вероятно, простит, но если огорчусь я, то ты легко не отделаешься. — Я понял, да, — Наруто поморщил лоб, думая, а не влип ли он. — Я уже ни на кого не злюсь, совсем. И я вроде не вымещал ничего… — он с сомнением посмотрел на Мадару. — Мадара, нет причин быть сейчас таким строгим. Зачем ты его пугаешь? — Я просто предупредил, — Мадара проявил суровую непреклонность, закрыв глаза. — Мне не понравилось, что он сказал нам сегодня. За слова надо отвечать. Если мечтает меня когда-либо заткнуть, то пусть уже сейчас почувствует давление. — Вообще-то, я ещё здесь, — возмутился Наруто. — Давление, значит? Да это был наезд! И я не об этом мечтаю! Мадара изогнул бровь, и весь его вид, полнящийся внутренним чувством достоинства, говорил о том, что Наруто обязан включить его в свои мечты. — Угрозы — это твой, — начал было Тобирама, но тут же поправился, чтобы предотвратить очередную перепалку: — ладно, наш конёк, но давай не сейчас, — он бесхитростно обратился к Мадаре, и хотя слово «наш» далось с трудом и с кислотой на языке, оно подействовало, Мадара не стал возражать. Тобираме нужно было прочитать Наруто короткую лекцию о человеческих взаимоотношениях, так как психологии в программе Академии пока что не было. Тот вроде был готов послушать… — Наруто, чтобы тебя уважали, — спокойно начал он, чувствуя, что вспоминает годы наставничества. — Нужно научиться уважать себя и уважать других. В глазах Хаширамы читался скепсис, потому что по иронии у того, кто произносил эти слова, с уважением к другим было, мягко говоря, не очень. Тобирама недовольно искривил рот — вот что получается, когда у одного ученика три наставника, и, не теряя достоинства, одним взглядом предложил Хашираме продолжить. Тот понял его безошибочно. — Уважая себя и других, тебе нужно стать сильным, чтобы уметь постоять за себя и придать вес своим словам. В то же время нужно использовать силу разумно и не насаждать свою волю другим, тем более, когда другим это очевидно во вред. Теперь уже бровь изогнул Мадара. Он мог поспорить с тем, что Хаширама свою волю никому не насаждал. Да он на своей идее протоптал миру дорогу в именно такое будущее. В будущее Скрытых Деревень. Сказать, что все за ним последовали на чистом энтузиазме, вдохновившись идеей — будет неправдой, и это признает даже Хаширама. Некоторые были вынуждены присоединяться и просить принять их, так как видели открывающиеся выгоды и, наоборот, невыгодность оставаться независимым кланом. Самому Мадаре метод насилия был более, чем близок, поэтому что-либо говорить сейчас он не собирался. И Хаширама продолжил: — Чтобы тебя слушали, нужно говорить то, что людям нужно, или интересно, — поднял он палец вверх. — А для этого нужно попытаться понять их. Но прежде этого необходимо понять себя и выяснить, чего ты хочешь. Иначе запутаешься. Можно заставить слушать насильно, но так нельзя обрести друзей, — завершил свою речь Хаширама. Наруто смотрел на него. Хаширама был такой сильный и при этом такой добрый. Основатель Деревни и Первый Хокаге, он был разумным. Прямо как мечта. Наруто хотел бы видеть себя, когда вырастет, кем-то похожим на него. — Ещё можно научиться слушать других, — добавил Мадара, выдергивая Наруто из созерцания. — Не как Хаширама и не как его не менее упёртый младший братец, который даже старшего не слушает. Тобирама едва не раскрыл рот от возмущения. Мадара снова и снова переходил на личности, подмечая «важные» детали в неприятной форме. И почему он не мог уняться? Вопрос был риторическим. В принципе, после вчерашнего открытия волна ехидной неприязни была ожидаема, а, учитывая его скверный характер, ждать её окончания скоро было бы наивно. В пору бы было смириться, но и это было невозможно. Потому что у Тобирамы всегда было что ответить. Но на этот раз ответил Хаширама: — Сказал ещё один не менее упрямый не любитель кого-либо слушать. Мадара лишь звучно выдохнул, надменно приподняв подбородок, но ничего не ответил. — Я понял, что мы тут все такие собрались. Наверное, мы с вами дальние родственники, — прозвучал неожиданный вывод от Наруто. Он, наверное, даже не подозревал, что попал в цель. Будь иначе, техника, которой он их призывал, скорее всего, бы не сработала. — Ну да, дальние, — нехотя подтвердил Мадара. — Правда, что ли? — Наруто оживлённо посмотрел на них всех. — Пращур клана Учиха — Индра, — гордо сказал Мадара, прикрыв глаза. — А предок Сенджу и Узумаки — Ашура, — улыбчиво ответил Хаширама. — Но это ещё не всё, — он опередил неозвученный вопрос Наруто. — Индра и Ашура были родными братьями, а отец их, Хагоромо Ооцуцуки, известный также как Рикудо Санин… — Мудрец Шести Путей! Как круто! — восторгался Наруто. — И он мой предок?! Божечки! — Да, — Хаширама не торопился со словами, любуясь его восторгом. — Больше того, Хагоромо Ооцуки стоял у истоков появления чакры в этом мире. — Его мать — Богиня Кролика и была той, кто подарил этому миру чакру, — закончил за брата Тобирама. — Не всё, конечно, было так радужно, — почувствовав передозировку позитива, отметил не могущий с этим смириться Мадара. — Но не будем сегодня вспоминать о трудностях прошлого, — перекрыл его намёки Хаширама с улыбкой, хлопнув того по плечу. Мадара открыл один глаз и скосил на него, фыркнув и кивнув так, словно делает одолжение. — Наруто, как ты себя чувствуешь? — поинтересовался он, хотя прекрасно видел, как на Наруто действовали полученные знания. — Просто отлично! Спасибо, что рассказали! Теперь мы ещё крепче станем семьёй! Ведь оснований у нас, оказывается, больше! — Можешь не орать уже про семью! — грозно зыркнул на него Мадара. — Тошно! Наруто едва не икнул от неожиданности и сразу же насупился. Вместо него заговорил Хаширама, проясняя ситуацию и успокаивая обоих: — Мадара не любит, когда кто-то радуется, по его мнению, слишком много и слишком активно, — он подмигнул Наруто, а тот, не факт, что понял всё правильно, но расслабился и подмигнул в ответ. — Я не люблю, когда слишком много глупой наивности! — отрешенно скосил взгляд Мадара. — Ладно, возвращаясь к мамочкам и заботе, — снова сказал Наруто. Мадара обречённо накрыл лицо рукой. Наверное, он испытывал муки под названием «переизбыток идиотизма вокруг». Тобирама мог его понять и даже посочувствовать, но сочувствовать не хотел. — Я умею готовить только рамен! Как думаете, это достаточно хороший навык в кулинарии? — Конечно, нет, — одновременно ответили Мадара и Тобирама, и невольно переглянулись. Мадара тут же пренебрежительно отвернулся. Тобирама скорчил не менее презрительную гримасу. — Наруто, мы же с тобой на днях вместе готовили. Ты ведь мог хоть что-то запомнить? — внимательно посмотрел на него Хаширама. — Точно! — Наруто посмотрел в потолок, вспоминая и постучал пальцем по губам. — Теперь я умею готовить яичницу и нарезать огурцы. О! А ещё, — он что-то радостно вспомнил, — я умею заваривать чай! — довольный собой он окинул всех взглядом. — Мы поняли, что твои навыки готовки около нуля, — довольно усмехнулся Мадара. — Но не это самое главное, — благосклонно и снисходительно произнёс он. — В жизни шиноби самое важное — это искусство танца. Лицо Наруто непонимающе вытянулось. — Мадара называет бой танцем, ему так больше нравится, — снова пояснил Хаширама. Мадара утверждающе кивнул: — В этом больше эстетики. — Разве что в названии, — фыркнул Тобирама, хотя про себя он тоже считал бой искусством, а бои Мадары и аники — красивыми. Особое мастерство он находил в изобретении техник и удачном построении стратегии. — Ну а… — Тобирама хотел отвесить ещё один колкий, зато на сей раз правдивый комментарий, но Мадара его предусмотрительно опередил: — Если кто-то сейчас скажет, что мои навыки готовки не то что нулевые, а минусовые, то я этого кого-то выброшу в окно и поджарю катоном, — он скосил недобрый взгляд на Тобираму. — Чтобы причастить его к искусству настоящего жара, а не тому, что называется жаркой на плите. Несмотря на угрозу, слышать почти что признание в своей некомпетентности от Мадары, было приятно. Так приятно, что хотелось погладить живот. Вместо этого он вскинул руки в капитулирующем жесте, подыгрывая. На лице предательски засияла ухмылка, которую он попытался скрыть, но не факт, что успешно. Мадара цыкнул, опустив подбородок к груди, как в те редкие моменты, когда бывал чем-то недоволен, но собирался это проигнорировать. Хаширама отметил необычную уступчивость брата сегодня, но не улыбнулся, а напротив — нахмурился. — Ой, ладно! Некогда ждать, пока вы разберётесь, что важнее и нужнее, мне скоро на миссию, так что пора завтракать, — Наруто повязал на себе фартук и зачем-то взял половник. Только колпака не хватало. — Возможно, миссия тебя не дождётся, — смешливо заметил Мадара, скептично оценивая его запал. — И чего ты не сходишь в свою любимую раменную? — с любопытством оглядел он юного, но решительного шиноби. Наруто повесил голову. Тобирама мог угадать причину на три счёта: Наруто уже потратил деньги за вчерашнюю миссию, поэтому не столько стремился, сколько вынуждено пытался осваивать кухню на шаг дальше, чем заварить чай и дешёвый рамен. А, вот, Мадара мог и не догадаться, у него-то деньги были всегда, когда они были ему нужны. Бесполезный для сил и здоровья шиноби пакетированный рамен Тобирама надёжно спрятал, просроченный — выбросил. Странно, но Наруто не спросил, куда он делся, хотя некоторая часть его раздражения, несомненно, крылась и в этой пропаже. Если Наруто иногда ел по ночам (чего Тобирама пока не заметил), то сам себе он мог объяснить это тем, что не помнил, как расправился со своими запасами. Тобирама знал, что у джинчурики хороший аппетит, несколько больше, чем у обычных шиноби. Сами по себе биджу в еде не нуждаются, но когда их запирают в человеке, начинают требовать — и не понятно, то ли у них реально появляется голод, то ли из каверзности — в отместку за несвободу. Но иногда они требуют настойчиво. Тобирама вспомнил беременную Узумаки Мито — та ела за четверых, если не больше. А однажды ему приснился беременный Мадара — и такое приснится же, прости ками! — так тот вообще половину Конохи съел, а потом облизнулся, глядя на него, и тогда уже Тобирама, слава ками, проснулся. От этого воспоминания младшего Сенджу пробрал холодок по спине, и он готов был нащупать на виске каплю холодного пота, которой, впрочем, там не было. С опаской он глянул на Мадару. Тот, вопреки желанию Тобирамы, этот взгляд словил и возмущённо скривился, словно опять был вынужден иметь дело с глупым недоразумением. Тобирама быстро отвёл глаза и так же быстро оправился, опасаться Мадары из сна не было никакого смысла. Он тотчас серьёзно вернулся к разговору о еде: — Мадара, не искушай! Наруто, наконец-то, ответственно подошёл к вопросу. И мне следует вам всем повторить, что необходимо балансировать своё питание, есть больше овощей и фруктов, — он заметил, что на этих словах Наруто потерял энтузиазм, а Мадара интерес, и добавил: — К тому же, Наруто молодец, что смело принялся за освоение кухни. Я думаю, что он преуспеет больше твоего. Мадара скорчил донельзя скучающее выражение «Прошу тебя, мне не интересно», на что Тобирама лишь дёрнул краем рта. Он не давал себя обмануть, эта реакция — лишь продвинутый манёвр, предупреждающий раздражение и позволяющий выйти победителем в словесной перепалке. Пусть так, Тобирама ему это позволит, но факты остаются фактами. Как и то, что на тренировочном полигоне в спаррингах между ними победителем выходил именно Мадара. Наруто тем временем сказал: — Спасибо, сенсей, я буду стараться. Но надеюсь, рамен ко мне вернётся, уж как-то очень неожиданно он пропал! — был в этих словах намёк или нет, но Тобирама состроил самое непричастное выражение лица. Хаширама одобрительно хмыкнул, кажется, поняв, в чём дело. Мадара оскалился. — Ладно, я пойду, развеюсь. А то скучно становится, — сказал он и уже намеривался двинуться к выходу, как Хаширама перехватил его за запястье. — Постой, пожалуйста, — он погладил его пястную косточку и подошёл ближе. — А как же наш семейный завтрак? — Мадара запрокинул голову и закатил глаза. Он раздражался, но не хотел отказывать Хашираме. — Ладно, только если это всё не затянется надолго. Учти, если ничего не будет готово через полчаса, я уйду, — снисходительно согласился Мадара. Хаширама с улыбкой обнял его и уткнулся лбом в висок, а затем чмокнул в щёку. Мадара нахмурился, но не отстранился. Тобирама выкатил глаза и мысленно задал вопрос им двоим: «Вы в курсе, что Наруто смотрит?» «Так мы ничего страшного не делаем», — спокойно ответил Хаширама. «Да, ничего такого», — чисто из вредности подтвердил Мадара. «Ах, да, я же забыл, что для вас это с детства нормально». «Откуда ты можешь знать это, Тобирама? Ты, что, за нами следил?» «В детстве у нас была дружба, тренировки, ободряющие разговоры и ничего такого. Не неси чепухи, красноглазый Сенджу», — Мадара, видимо, взял на вооружение кличку от Наруто, и теперь собирался иногда использовать, чуть изменив. Тобирама деланно надул губы. Наруто, тем временем, смотрел в свой половник. «Хаширама поцеловал Мадару… — размышлял он, не заметив, что размышляет громко. Его мысли слышали все и молчали, ощущая забавную неловкость. Можно было сказать, что они подслушивали, так как не выдавали себя. Хаширама накрыл рот рукой, сдерживая рвущиеся наружу смешки, Мадара прикусил губу, а Тобирама смотрел на обоих с укором, но сердиться всерьёз не мог. — Ну и что?.. Ну подумаешь… Любит он его и так это выражает. Я-то вижу, — Наруто вздохнул, силясь понять. — И меня тоже любит. И брата своего любит. Всех любит». Мадара хлопнул несколько раз глазами и проказливо вобрал губы в рот, ему тоже хотелось посмеиваться невинным размышлениям Наруто. У Тобирамы брови непривычно поползли вверх домиком от этой ситуации. Выражение его лица говорило что-то между «Что я здесь делаю?» и «Хочу обратно в Чистый мир». Понимая, что никто ему не ответит и обратно не заберёт, он вздохнул, чуть опустив голову и, заложив ногу за ногу, вернул себе здравый цинизм: «Хорошо, что не всех, как Мадару, — используя мысли Наруто, он поддел Мадару, чтобы хоть как-то насладиться ситуацией. — Доигрались». Мадара, не сильно задетый, пожал плечами, а Хаширама развёл руки, не восприняв его замечание с должной серьёзностью. Наруто был слишком погружён в осмысление ситуации и продолжил: «Вообще, я уже не ребёнок. К тому же, я шиноби! А, значит, должен быть ко всему готов! Даже к такому! Ну не пугаться же мне поцелуев! Повелитель эро-дзюцу боится поцелуев! Не круто как-то! Но… эээ… поцелуев с мужчинами?!.. — Наруто подвис, а через пару секунд успокаивающе подумал: — Нет, ну если в щеку, то не страшно. Блин, точно! А ведь я могу усовершенствовать свою эро-технику! — Наруто подумал, что для особо стойких — и приятных ему — шиноби можно кое-чего добавить, и торжествующе отметил: — Хотя им и так трёх секунд просто посмотреть хватает», — он вспомнил, как отключались Хирузен, Ирука и Эбису, когда он испытывал на них эту технику. Спустя короткое время он пришёл к закономерному, обоснованному, но не вполне этичному решению: «Надо проверить стойкость моих старших братьев. Хотя, хотя… может, не стоит так скоро… Нет, всё-таки надо проверить уже сегодня, — Наруто решительно выдохнул, не подозревая, что его слышат. И добавил: — И как не крути… мне кажется, я увидел что-то лишнее». «Что за эро-техника?» — живо поинтересовался Мадара у соучастников подслушивания. «Я такой не изобретал», — без интереса отметил Тобирама. Он вообще не считал нужным говорить на эту тему. «Я думаю, Наруто сам её изобрёл. В любом случае, сегодня увидим», — напротив, радостно заметил Хаширама. «Я не понял, ты, что, этим гордишься?» — возмутился его суровый младший брат. «Ну, это неплохо, что он изобрёл что-то в таком возрасте», — прозвучало неловкое, но оттого не менее довольное объяснение. «Ты сам в таком возрасте изобрёл уже гораздо больше!» — не согласился Тобирама с обиженной гордостью за брата. «Нас вынуждали обстоятельства. А его нет, — бесстрастно возразил Хаширама и с энтузиазмом добавил: — Могу я, вообще, порадоваться за братишку?» «Ты порадуйся, пока можешь. Я надеюсь, тебя не придётся оттаскивать от Наруто, когда он применит эту свою технику?» «Мадара, ты что обо мне думаешь, вообще? Ааа, ты ревнуешь просто, ясно-ясно. Ты, главное, в обморок не упади». «Хаширама, я ни разу в жизни в обморок не падал, — убедительно заявил Мадара и продолжил уже с весельем: — Ну а мальчик-то у нас с сюрпризом! Аж интересно стало!» «Наруто тебя соблазнит быстрее, чем меня, я в этом уверен», — с наигранно серьёзным выражением лица ответил Хаширама и лукаво посмотрел на Мадару. «Пфф, нет! Ему жизни не хватит, чтобы меня соблазнить!» «А я уверен, что ему понадобится гораздо меньше!» «Хаширама, это ты там упадёшь первой жертвой! Или же твой аскетичный братец! Не знаю даже, на кого лучше поставить!» «Ставь на себя! Ты забываешь, что я видел немало женщин! К тому же, у меня была красавица-жена». «А у меня был ты! — громко заявил Мадара. — Хочешь сказать, что твоя жена была горячее, чем я?!» «Она, конечно, была хороша, но… Я не знаю, кто может быть горячее тебя!» «Ну всё, начинайте трахаться прямо тут! Достали уже!» — рявкнул Тобирама. «Ты чего?» — невинно изумился Хаширама. «А того! Опять скажите, что «ничего такого», да? А вдруг Наруто вас услышал! Да вы ему психику сломаете. Моя еле выдерживает! Я, кстати, очень хорошо понимаю желание Наруто вас заткнуть. И уверен, что у меня оно возникает куда чаще, чем у него». «Тебя тоже многие бы хотели заткнуть, Тобирама. Пересчитать не хватит пальцев». Тобирама хотел ответить что-то про недоумков Учих, которые только на пальцах и умеют считать, два и два сложить не могут, но осёкся и промолчал. Лишь спустя пару секунд осторожно добавил: «Два извращённых человека. Как, вообще, с вами можно жить? Наруто, похоже, не подозревает, как опасна может быть эта техника, в том числе и для него. Мне его уже жаль». «Но ведь тебе тоже интересно посмотреть», — холодно отчеканил Мадара. «Чисто с научной точки зрения», — спокойно ответили ему. Мадара неопределённо выгнул бровь и недоверчиво хмыкнул. «Про опасность ты прав, но это не относится к нам», — внезапно стал серьёзным Хаширама. «Не знаю, не знаю. Я бы не стал ручаться», — насмешливо и бесцеремонно продолжал развлекаться Мадара. Хаширама обнял его наискось и погладил по бедру, намекая, что ему есть к кому прийти и заодно успокаивая. Всё так же серьёзно продолжил: «Хорошо, что мы узнаем об этой технике. Я думаю, Наруто и сам не дурак, но, на всякий случай, стоит объяснить, что не перед любым шиноби стоит такие дзюцу использовать». С братом было не поспорить. Когда хотел, он мог быть очень проницательным, выключая дурачка и включая разумность по щелчку пальцев. Их отвлёк стук половника о стол. — Вы так долго молчите и друг на друга смотрите, что мне кажется, вы о чём-то разговариваете без меня! — громко прервал их Наруто. — Вы что-то скрываете? Я тоже хочу знать! «Мне тревожно! — подумал он так, что услышали все. — Никто из вас не болен? Скажите мне правду!» Хаширама едва не прослезился от накативших на него чувств. «Мадара болен на голову», — не сдержался Тобирама. «Тобирама болен на язык», — не остался в долгу Мадара. «Хух, я рад, что всё в порядке! Но о чём вы всё-таки размышляли?» — Наруто, о нашей с тобой грядущей тренировке. Ну, надо же к ней и нам подготовиться! — Хаширама лучезарно улыбнулся и подмигнул Наруто уже второй раз за день. На него это действовало волшебно ободряюще и почему-то умиротворяюще. — А, об этом! — Наруто с облегчением кивнул. — Но тебе не кажется, что сейчас это не первоочерёдная задача. У нас до сих пор завтрак не готов! Я не знаю, с чего начать! Дорогой Хаширама, помоги мне, пожалуйста! — он замахнулся половником и указал им аккурат на Хашираму. У всех троих глаза открылись чуть шире, и потом они вопросительно переглянулись. Хаширама моргнул несколько лишних раз, переваривая услышанное. Может, это подмигивания на Наруто так непредвиденно подействовали, что теперь он называет его «дорогим»? Это предстояло выяснить. «Это же не начало его эро-техники, верно?» — настороженно спросил Мадара. «А мне почём знать», — не менее настороженно пожал плечами Тобирама. — Да чё вы напряглись-то так? Мне поможет кто-то с завтраком или нет? — Наруто в отчаянии едва не запустил половник в стену. — Наруто, — непривычно мягко обратился Мадара. — А чего это ты назвал Хашираму «дорогим»? — он решил спросить напрямую, посчитав это лучшим методом что-то узнать. Не сказать, что он был неправ, так как даже логика Тобирамы на Наруто порой сбоила. — Мадара, иди сюда и помогай мне готовить, а я по ходу дела расскажу, — панибратски позвал его Наруто. «И почему я не «дорогой»?» — мелькнуло у Мадары. «Смирись, — наигранно торжественно посоветовал Тобирама, но потом вдруг почти по-дружески решил поддержать: — Меня он тоже «дорогим» не называл. Это только Хаширама заслужил», — колким тоном произнёс он. «Вот вы шутите и мешаете мне думать», — с меланхоличным укором отозвался Хаширама. — Хотя и рассказывать-то нечего! Я устал ждать! — Наруто посмотрел на часы и едва не взвыл: — Что?! Мне придётся голодным идти?! Я эту кошку поймаю, но я же её тогда съем! — Нет, только не кошку! — неожиданно вскрикнул Мадара и вмиг подскочил к нему, вероятно, даже против своей воли. Наруто от такого неожиданного выпада отшатнулся, едва не сметя со стола кастрюли и сковороды. — Я тебе помогу, — с оттаянной решимостью заявил Мадара. — Тотем клана Учиха, — прикрыл глаза Хаширама. Объясняя странное поведение Мадары, он вытянул один край рта в полуулыбку. До чего он додумался, было ведомо только ему, но судя по умиротворённому выражению, его всё устраивало. — Тобирама, думаю, нам с тобой нужно взяться за дело, — командным тоном произнёс Хаширама, на что Тобирама только вздохнул и закрыл глаза, давая себе ещё несколько секунд посидеть на диване. Даже так он видел неизбежное. Сейчас они будут выступать в роли наставников для Мадары и Наруто, а это очень даже нелегко. Потому что, раз Мадара сказал, что поможет, то он «поможет», даже если по факту он принесёт больше трудностей, чем пользы. Ещё надо следить, чтобы Хаширама не унывал, а то он тогда тоже приготовит… Да что за кошмар… За это ему нужно заплатить как за миссию А-класса. Но ведь не заплатят же… максимум Хаширама скажет «спасибо, дорогой братец, что бы мы без тебя делали», и Наруто поблагодарит. Но и это… не так уж плохо. — Наруто, во-первых, оставь половник, которым ты так размахиваешь, он тебе не нужен, — начал раздавать указания Хаширама, и Наруто быстро повесил его на стену, их взаимодействие было эффективным. Явно не как у него с Мадарой, который с особым усердием вытирал нож, глядя ему в глаза. Тобирама лишь обречённо вздохнул, привычно подкатывая в глаза. Эта бесконечная угроза, исходящая от Мадары, грозилась въесться ему под кожу и остаться с Тобирамой навсегда. Шипело, потрескивало и дымилось. Тобирама проявлял терпение, достойное самых выдержаны шиноби, объясняя Мадаре, что такое количество специй испортит еду всем, кроме него. Мадара стоял на своём. В итоге дело дошло почти до драки, Тобирама едва не обжёгся, закрывая собой окономияки, Мадара больно стукнул его лбом по подбородку, когда они сцепились, и Тобираме было неприятно думать, что Мадара едва не сломал ему нос… и они едва не… столкнулись зубами… но Мадара усмехнулся и, извернувшись, ударил скулой в скулу. Тобирама не хотел об этом думать. С помощью дипломатического таланта Хаширамы они всё-таки сошлись на том, что Мадара добавит все, какие хочет, специи только в свою порцию. Завтрак был готов. Но кое-что было не так. — Кто добавил в овощной салат виноград? — Тобирама пристально посмотрел на Мадару. Неужели он всё-таки не уследил? — Его не я готовил, придурок, — оскорблено ответил ему Мадара. — Да это я! — бодро ответил Наруто. — Но… зачем? — Я люблю виноград, Хаширама сказал, что тоже любит. А ты нет? — Наруто моргнул несколько раз. — Я не знал. — Я люблю виноград, но не с помидорами, — медленно произнёс Тобирама, скрупулёзно откладывая тёмные шарики на отдельную тарелку. Запас терпения, предназначенного на день, рисковал исчерпаться очень скоро. — А мне вкус кажется интересным, — Хаширама задумчиво жевал. — Вот только ты, аники, не ставай, пожалуйста, экспериментатором. А то, боюсь, мы этого не переживём. — А ты не бойся, — Хаширама мягко погладил его по плечу. — Кстати, я вам не рассказал, — спохватился Наруто. — Да, почему ты назвал Хаши «дорогим», — Мадара тоже об этом не забыл. — А всё потому, что Хаширама мне дорог. Вы все мне дороги, да, — простодушно изрёк Наруто. — Ага, ну, я так и понял, — Мадара задумчиво жевал, упершись взглядом в Наруто. «Да ни фига ты не так понял», — саркастично подметил Тобирама. «Ты тоже глазами хлопал в непонимании, — отмахнулся Мадара. — Всё просто: мы дороги, ясно?» — улыбнулся он, и непонятно было, верит он сам этому или нет. — Да? Ну, я понимаю, что контекст может быть разный. И какой он бывает у вас, я не знаю, — на удивление по-взрослому прозвучал Наруто. — Надеюсь, что вы не подумали что-то не в том значении, — и тут Наруто им подмигнул. Мадара слегка поперхнулся, Хаширама легонько постучал его по спине. — Ешь аккуратнее, Дарочка, — тихо сказал он ему, но услышали все, так как сидели близко. — Ану заткнись со своими прозвищами, — прошипел он, но голосу не хватало угрозы. — И руку убери. Мешаешь. Хаширама вздохнул, но руку убрал. — Кстати, Наруто, какой у тебя план по миссиям? Нам ведь нужно составить график тренировок, — обратился он как ни в чем не бывало уже к подопечному. — Сегодня ловим кота и возвращаем его какой-то бабке. А потом ещё кошку и возвращаем её другой бабке. Договорились встретиться в двенадцать, потому что, кто их, котов знает, сколько их ловить придётся. Но Саске, конечно, думает, что он-то справится быстро. — Похоже на тайный романтический побег котов, — со смешком заметил Мадара. Наруто уставился на него. — Блин, и правда, похоже. Даже у котов романтика. А у меня нет. Теперь даже ловить их не хочется, — грустно заметил Наруто. — Миссия есть миссия, — строго произнёс Мадара. Наруто посмотрел на него печальными глазами. — Ой, да брось, ну это же коты, они найдут способ встретиться, — успокоил он его с улыбкой. И Наруто засмотрелся на него. Оказывается, Мадара мог быть таким… беззаботным, что ли. Не цинично-саркастичным, а душевным, по-доброму весёлым. Получается, мог… Не это ли видел в нём Хаширама и пытался вытащить наружу? Поддержать эти качества, усилить… Не это ли чувствовал в нём сам Наруто, но до сих пор не имел возможности вот так ясно увидеть? — А завтра, — Наруто продолжил с таинством в голосе, словно был причастен к чему-то сокровенному, — завтра мы идём собирать грибы для дедушки какого-то. — А ты разбираешься в грибах? — поинтересовался уже Тобирама. — Нет, но придётся разобраться, — выдохнул Наруто. — Какаши-сенсей сказал, что лично проверит корзину каждого, и если у кого-то найдётся хоть один ядовитый гриб, то денег не получит никто. Хотя я подозреваю, что Какаши-сенсей в таком случае выкинет ядовитые грибы, и сам получит все деньги. Но что есть, то есть. — Подход оправданный. Его методы я, скорее, одобряю, чем нет. Хотя Какаши в таком случае тоже не получит денег, — констатировал Тобирама, подхватывая палочками кусочек окономияки. — Тогда, надеюсь, вы мне поможете, — Наруто попросил вежливо и улыбчиво, глядя Тобираме в лицо. — А с чего ты взял, что я в них разбираюсь? — ухмыльнулся в ответ Тобирама. — Мне кажется, вы всё знаете, — улыбка расползлась в ширину до ушей, а глаза прищурились. Тобирама не прятал усмешки. Он не собирался сегодня тратить время на подобные вещи, но… почему бы не сходить за грибами после тренировки. Можно даже взять других генинов из команды Наруто, посмотреть на их работу вблизи. «А ты попался», — бесхитростно подчеркнул Хаширама. Тобирама в миг сделал важный и неприступный вид, отвернувшись от насмешливого лица брата. — Потом, короче, снова огород, — незамысловато продолжил Наруто. — Затем поиск воды и копание колодца. А через три дня, — голос Наруто взбодрился и все обратили посмотрели на него, — у нас сопровождение плотника Тадзуны в Страну Волн. Уже хоть миссия ранга «С». — А, я его видел, — хмыкнул Мадара. — Изволил пропустить в Коноху. — Хаширама покачал головой с выражением «Мадара не меняется». — Уже представляю, как вы там повеселитесь. И как он вам нервы потреплет. Особенно тебе, Наруто. — Почему особенно мне? — возмутился тот. — Я, что, самый крайний? — Ты самый буйный. Хотя Саске тоже стоит предупредить. Чтобы не уронил имя Учиха. — Саске?! Ты теперь общаешься с Саске?! — слишком активно изумился Наруто, заметно повышая голос на пару октав и едва не вставая со своего места. — Общаюсь? — Мадара с удовольствием выгнул бровь. — Не пойми меня неправильно: наш клан стал очень малочисленным, а он — последний из Учих. Так что во мне проснулся, — он покрутил в пальцах палочку, — как бы тебе сказать, — он посмотрел на Наруто, наслаждаясь ситуацией, — отцовский инстинкт, — и сверкнул зубами в разрезе рта. — Ладно, я понял, — Наруто как-то сразу осел, услышав напоминание о том, что Саске лишился семьи. — Но когда вы успели сблизиться? — он облокотился на свою руку. — Что-то мне не показалось, что вы друг другу понравились при встрече в Академии. «Наруто, чтобы ты понимал, — добросердечно подсказал ему Хаширама так, чтобы слышал только он. — когда Учихам кто-то нравится, они часто не показывают этого. Больше того — иногда ведут себя так, словно ненавидят этого человека. Потому что тот, кто им нравится, может их и раздражать. Им претит сам факт в кого-то влюбиться и показать свою привязанность. И чем сильнее одни чувства, тем сильнее и противоположные». «Хаширама… Я чувствую, что ты поделился каким-то важным соображением… — благодарная волна произошла от Наруто. — Но я… не понял. Это слишком запутанно». «В этих противоречиях они и сами путаются, и других запутывают. Но ничего. Просто запомни это. Раз уж с нами рядом будут Учихи, то ты сможешь лицезреть их характер, и нужно будет научиться с ними взаимодействовать. Я сказал это тебе сейчас, чтобы ты смог вспомнить и понять вовремя». «Я постараюсь», — Наруто посмотрел на Мадару снова и подумал о Саске. Насколько они похожи? А насколько нет? Вряд ли есть какой-то универсальный и единственно верный способ с ними поладить. Мадара словно ждал его всецелого внимания и лишь тогда начал говорить: — Ну, ты знаешь, мне скучно было, — протянул он. — И я решил ночью прогуляться в квартал Учих, — он неспешно положил себе в рот кусочек еды, вынуждая Наруто следить за каждым своим движением. Наруто сглотнул в ожидании. — И нашёл там только Саске, — продолжил Мадара светским тоном. — Мы мило побеседовали. В общем… не зря мне не спалось. — Саске, наверное, очень обрадовался, что ты пришёл к нему ночью, — Наруто, услышав это, испытал смешанные чувства. С одной стороны — укор Мадаре, с другой стороны, — торжество, что такого всего из себя Саске напугали и, наверняка, понизили его завышенную самооценку. Наруто радовал тот факт, что он причастен к изменениям в жизни Саске. Сначала он верил, что его судьбоносный поступок пойдёт на благо всей Деревни. Потом он с огромной радостью выяснил, что его жизнь стала лучше с появлением Основателей, а теперь, вероятно, хорошие перемены ждали и Саске. Хотя, с Мадарой это могло быть и болезненно, и нельзя было сказать наверняка. Но Наруто всё равно верил, что-то хорошее из этого выйдет, или же хотя бы будет весело. Ну а Саске… будет вынужден открыться миру больше, принять и признать других людей. Его упрямство и сопротивление просто выводили Наруто из себя, а Мадара… он способен зайти с той стороны, с которой сам Наруто не может. Поэтому… Наруто противился идее Мадары, но в то же время в тайне своей души поддерживал её. — Я пробудил ему шаринган, — предвкушающе оповестил Мадара. — В каком-то смысле он, действительно, обрадовался. — Какого?! Что ты сделал?! — Наруто словно облили холодной водой после сладкой дрёмы. Он смотрел на Мадару так, словно собирался выпустить бомбу хвостатого через открытый рот. Мадара нисколько не испугался и лишь смешливо сжал губы. — Что я сделал? Мастерски его напугал, — легко ответил он, непринуждённо раскрывая ладошки у плеч. — Чёрт, — Наруто зло стукнул по столу кулаком и опустил голову. — Что мне ему теперь противопоставить? — Наруто, у тебя тоже есть так называемая «суперсила». Но с ней, конечно, может быть нелегко. — И что? Что это за сила? — с азартной надеждой схватился он за слова Тобирамы. — Это сила Девятихвостого внутри тебя. — Ааа… я понял, — Наруто неожиданно поник. — Но ведь это не моя, это его сила. Я не хочу использовать её так, словно она моя. Да и плата может быть высока. Я слышал, да. От меня пытались скрыть, но до меня доходили отрывки. Эти оборванные фразы и косые взгляды — даже хуже, чем если бы они сказали мне открыто, за что и почему ненавидят. Куски картины — как пограничное состояние, ты словно не жив и не мёртв, и постоянно нужно подтверждать себе, что ты жив, утверждать своё существование. Но… — Наруто запнулся, задыхаясь, словно ему трудно было говорить. Глаза блестели, он собирался признаться: — С вашим приходом всё изменилось, я чувствую себя по-другому. Меня больше не тревожат эти взгляды, потому что вы меня не боитесь, в меня верите и вы рядом, — Наруто не собирался произносить такую пламенную речь, но и не смог её сдержать, и едва не расплакался. — Я понял, как это ценно, — на этих словах водный поток всё-таки хлынул. Мадара отложил свои палочки. Он не мог есть под чьи-то рыдания. Тобирама поковырялся в еде, для него подобное зрелище не было чем-то невиданным, и в силу привычности он просто не обращал на него внимания. Хаширама придвинулся к Наруто и крепко обнял, позволяя ему уткнуться в свою грудь. Казалось, что он тоже был готов прослезиться. «Сопливые мелодрамы», — подумал Мадара без злости. Тобирама лишь качнул головой, он всегда поражался тому, как можно так открыто и даже, порой, бесстыдно выказывать свои чувства.