Доброе утро, Дозор!

Артем В районе девяти в Дозор явился еще один иной. После стука в дверь и разрешения войти, в кабинет сунула голову Лера. - Филипп, - тихо известила она, - пришел наш... Артём Морозов. Можно? - Да, конечно. - ответил Филипп, отодвигая ноут. В кабинет вошел невысокий крепыш, лысоватый, одетый в довольно потрепанные джинсы и дешевую ветровку поверх черной футболки, на ногах истертые от времени кроссовки, в руке кепка. Филиппа всегда удивляло, почему в среде светлых одеваться прилично - считается неприличным? Ну, разве что Гесер - исключение. Хотя, его должность обязывает выглядеть прилично. А вот дед, невзирая на все старания бабушки, так и остался по жизни любителем джинсов и растянутых свитеров. Так-так. Артём Витальевич Морозов, - вспомнил Филипп имеющиеся по документам данные, - семидесяти пяти лет от роду. Уроженец славного города на Неве, но всю жизнь прослонявшийся по задворкам России. Теперь вот тут, в Заледеевске проживает. Инициирован в возрасте сорока восьми лет. Уровень имеет уверенный третий. Жены нет, детей нет. - Здравствуйте. Надо же, уравновешенный, в глазах спокойствие и ум. Чертенят по сторонам не ловит и не хамит. Для разнообразия. Мужчина сел на стул напротив, пояснил: - Лера мне позвонила, просила подежурить сегодня ночью. Филипп вздохнул и мысленно устало поморщился. - Лера, подойдите пожалуйста. Присядьте, будьте добры, - попросил он. - И Таисию тоже позовите... Он замолчал, заметив, что целительница уже здесь, стоит, прислонившись к дверному косяку плечиком и сплетя руки на груди. Куртку сняла, теперь на ней черная облегающая блуза и... Ух ты, какая грудь. А ещё пришло в голову, что теперь понятно, с кого ваял пока неведомый Алексей во-он ту скульптуру - некое подобие птицы Гамаюн с сияющими огнем глазами. - Хорошо. - кивнул Филипп. - А теперь давайте поговорим начистоту. Лера бросила недоуменно-вопросительный взгляд на подругу. Артём невозмутимо слушал. - Так вот, - продолжил Филипп, - Поскольку я сильно сомневаюсь, что на завтрашнем собрании будет хоть кто-нибудь (разве что Лера - по обязанности, да Фёдор - из любопытства), давайте проясним сразу. Меня очень беспокоит сложившаяся в Ночном Дозоре Заледеевска обстановка. Подождите, выслушайте! - остановил он открывшую было рот Таисию. - В штате Дозора на данный момент двенадцать иных. Плюс две уборщицы и дворник, но они люди. К слову, в Дневном иных почти вдвое больше. Но это не всё. Я попытаюсь пояснить, - он потер лоб кончиками пальцев, - У меня сложилось ощущение, что дозорные работают когда хотят, столько сколько вздумается и там, где им удобно. Графика нет как такового... - Они просто выбирают время, свободное от работы. - пискнула кажется уязвленная сказанным Лера. - От чего, простите? - переспросил Филипп. - У всех работа, семьи, - пояснил Артём, - Но все понимают, что Дозор - это тоже важно. Поэтому график скользящий, составленный по возможностям. - Вы ведь сегодня уже отдежурили? - уточнил Филипп. - Да, но у меня нет семьи. Так что я могу... посторожить здание. Если вам так... удобнее. Филиппу показались в интонациях дозорного ехидные нотки. - Мне удобнее, чтобы здание находилось под присмотром. - отчеканил Филипп, - А то похоже, что осведомленный иной легко может войти сюда в ночные часы с любой целью. Сигнализация, как вы понимаете, защищает только от людей. Защита от иных пока откровенно слабовата, и на первых порах это единственный, более-менее адекватный вариант. Послушайте, - он не стал ждать, когда кто-нибудь заспорит, перебивая его, - Я понимаю, что я для вас человек новый, незнакомый. Отлично понимаю, что вам больше был бы по душе на этом месте так любимый вами Алексей. Я охотно верю, что он талантливый, хороший человек. Но, как говорится: хороший человек - это не профессия. Давайте возьмем один простой пример. - он бросил взгляд на компьютер, - Я просмотрел имеющиеся в ходу делА, и слегка... озадачен. За два последних года убиты трое светлых и двое темных. И... - Убиты? - переспросила удивленная Лера. - Это же самоубийства? - Ну, вы же не думаете, что пятерым иным, в возрасте от шестнадцати до двадцати трёх лет, проживающим в одном городе, вдруг, с ничего, пришла в голову идея в самом деле покончить с собой? Лера потупилась. - Расследование ведется? - спросил Филипп Артёма. - Да, полиция... - начал тот. - Почему только полиция? - возмутился Филипп, - Все те отчеты, что я нашел по этим делам составлены полицией, а не Дозором. Ответственный назначен? Нет. - он вновь вздохнул, - Ладно. Наблюдение за потенциальными жертвами ведется? Ну? Молодые иные в возрасте до... скажем, до двадцати пяти? По моим прикидкам таких выходит не меньше четырех светлых, - и опять не дождался ответа, - Они опрошены на предмет необычных происшествий, знакомств и прочего? Дневному Дозору направлена просьба о взаимодействии по делу? Откуда убийце известны имена новоинициированных? Из Дозорной базы? Ночью, например, пока никого нет? Что вообще сделано за два года в этом направлении? - он встал из-за стола, сделав несколько шагов по кабинету, вдоль одной из стен, и нехотя проговорил, - Что, если завтра Фёдор вздумает броситься под электричку или перерезать себе вены? Как уже бывало? Вмиг охватившее всех троих возмущение он почувствовал даже спиной. А ведь они искренне любят юного оборотня, странным образом затесавшегося в светлые, - понял Филипп. - Я сознательно дергаю вас за самое чувствительное место, - признался он, - Чтобы вы поняли, насколько всё серьезно, в то время как вы здесь играете в Дозор, вместо того, чтобы работать. И всё равно никто из них не решился ответить. Тогда Филипп подошел ближе к скульптуре, стоящей в углу у окна. Это был циклоп, сверкающий зеленым глазом. Потрясающе. Вроде бы чуждая человеку анатомия, а как хорош! Мускулистые руки сцеплены над головой, ноги коротковаты, сильно впалый живот, тут и там видны отметины застарелых шрамов, и смотрится всё это вместе странно гармонично. К тому же - полностью обнажен, но это сродни эстетике Микеланджело. Филипп протянул руку и постучал ногтем по стеклянному глазу: - Алексей, - произнес он, обращаясь к фигурке, - Думаю, нам надо с вами встретиться. И чем скорее, тем лучше. Я очень надеюсь, что на завтрашнем собрании вы будете присутствовать... лично. Думаю, у вас всё же есть кое-какая информация. И это может кому-то спасти жизнь. Он сам не знал, чего ожидал в ответ. Может быть даже того, что бронзовый циклоп кивнет ему? Или неведомый пока Алексей подаст голос? На всякий случай повернулся к присутствующим. Может быть Алексей уже объявился здесь, в кабинете? Нет. Только три пары удивленных глаз, пожалуй, на миг усомнившиеся в рассудке нового начальника. - Хорошо. - сказал Филипп наконец. - Думаю, на сегодня основная проблема решена? Все, кроме Артёма могут отправляться по домам. До завтра. Завтра в двенадцать - собрание. Поясните, пожалуйста, сотрудникам, что тем, кто и дальше намерен работать в Дозоре, лучше на него явиться. - А если кто-то не сможет? - деловито уточнила Лера. - Не сможет ЧТО? - сдвинул брови Филипп, - Явиться на работу? Именно это, Лера, я и имею в виду. Он вернулся за стол, и принялся закрывать рабочие документы и отключать компьютер. Никто больше ему ничего не сказал, но Филипп был уверен - первый этап знакомства с местной средой прошел успешно. Алексей Филипп даже задремать толком не успел, когда в дверь его номера постучали. Он встал с постели, сунул ноги в купленные буквально по дороге в гостиницу тапки, накинул поверх взятой с собой пижамы пушистый гостиничный халат, и пошел открывать. Но по-ночному тускло освещенный коридор за дверью был пуст. А вот окно за спиной вдруг со стуком распахнулось настежь. Филипп не спеша закрыл дверь и обернулся. На подоконнике, свесив ноги, сидел худощавый парень, примерно ровесник Филиппа, облаченный лишь в короткие черные шорты. А за спиной у парня были самые настоящие крылья. Мощные, белые, покрытые крупными птичьими перьями, и потрясающе живые. - Привет. - сказал парень. - Доброй ночи. - отозвался Филипп, подходя ближе. - Алексей, да? - Ну, - гость развел руками, - ты же сказал, что лучше нам пообщаться поскорее. Филипп выдвинул из-за стола деревянный стул с гобеленовым сиденьем, уселся, закинув ногу на ногу. Интересно тут, Гесер прав, очень интересно. - Ты знаешь, - подавшись вперед и сверкая озорными глазами из-под длинной, светлой, вьющейся челки, поделился Алексей, - Я в первый раз использую такой способ общения. И самому даже любопытно. Я читал, что собеседник выглядит так, как его себе представляешь в воображении. Или привык видеть. Он окинул Филиппа буквально с головы до ног, - Прикольно. Вот бы ещё знать, как ТЫ меня себе представляешь. Филиппу вспомнилось, что, да, действительно, примерно так выглядела одна из бронзовых скульптур в его новом кабинете. А силен, шельма, ничего не скажешь. Это же надо, в сон влезть! Четвертый уровень, говорите? Ну-ну. А самому, тем временем, тоже стало любопытно как же его, Филиппа, видит сейчас Алексей. - К тому же, - продолжил Алексей, - Такой разговор сложно отследить. А мне бы хотелось поговорить с тобой... по секрету. - И что же такое ты хочешь мне сказать? - Ну. - Алексей сильно поморщился, - Сперва извиниться хочу. За ребят. Я не хотел... чтобы они так... с тобой. Ты не подумай, я не против, что ты приехал, и будешь работать. Это хорошо. Просто раньше я был... самым оптимальным вариантом в сложившихся условиях. Ты молодец. У тебя хватка есть. Я уверен, они поймут, скоро поймут, что так лучше. - Следилки уберешь? Из кабинета? - спросил Филипп. - Да уберу, конечно. - Алексей легкомысленно дернул плечом. - Не вопрос. - Кстати, мое восхищение. Скульптуры изумительные. - искренне оценил Филипп. - Если можно их оставить... - Да пожалуйста! - Алексей улыбнулся, - Как угодно. Только... - подумал немного. - Давай, в циклопе связь оставлю. На всякий случай. - Хорошо. - легко согласился Филипп, отметив мимоходом, что наяву бы не согласился, поосторожничал бы, а вот во сне собеседник неожиданно располагал и вызывал доверие. - Но я так и не понял, - вспомнил он, - за кем ты хотел следить с помощью этих своих скульптур? - Вот об этом я и хотел тебе рассказать. - Алексей моментально помрачнел. Филиппу показалось, что и крылья потемнели, через серый стремясь к черноте. - Ты зря думаешь, что я совсем ничего не делаю. - Ну, рассказывай. Филипп запахнул халат. Всё же, даже во сне он чувствовал в комнате промозглый осенний холод. - Так вот. - Алексей вцепился пальцами в подоконник по бокам от своих коленок, - В среде иных этого города, - медленно начал он, - бытует одна легенда. Впрочем, интересна она больше тем, кто тут родился. Говорят, что к только что инициированным иным приходит... некто. Предлагает помощь в постижении... иных наук. И вообще... Есть один парень... Светлый иной, местный... Мы с ним это обсуждали как-то... Он сейчас где-то в Кемерово живет, я его давно не видел. Филипп внимательно слушал. - А твой... знакомый, - заговорил он, невольно перенимая неторопливую манеру собеседника, - Почему он отказался? Алексей усмехнулся, явно довольный его сообразительностью: - Мой знакомый был на тот момент довольно прочно и взаимно влюблен. Он сказал, что магия "пришельца" на него не подействовала. Всё, что он чувствовал тогда - тревога и недоверие. Думаю, он соврал насчет тревоги. Струхнул он, вот что. Но кто же в таком признается? - А ты? - Филипп глянул прямо в ехидно сощуренные глаза, - Ты тоже был влюблен? Алексей широко улыбнулся, показав слишком мелкие и острые зубы. Этим вопросом он тоже был доволен. - Можно сказать и так. Но вернее - увлечен. Он попросту был мне не нужен. У меня тогда было всё, что я хотел. - Значит... - Филипп усиленно размышлял, - Магия "пришельца" завязана на... симпатии? любви? - Возможно. - Алексей пожал плечами, чуть покачнулся, но махнув крыльями, быстро выровнял равновесие. - И как он выглядел? - Он не выглядел, - Алексей нахмурился, вспоминая, - Было только ощущение. Тепла. Заботы. Любви. Абсолютного понимания. - он помолчал, - Мне ведь было восемнадцать тогда. - И это было, - Филипп посчитал в уме, - почти пятнадцать лет назад. А твой знакомый? - Инициирован раньше меня на три года. - отозвался Алексей. - А самоубийства начались... два года назад? Алексей страдальчески поджал губы и наморщил нос, медленно помотал головой: - Я не знаю, Филипп. Здесь ведь не было толкового Дозора. Отслеживать было некому. - Так ты опрашивал остальных? Тех, кто здесь родился? - Конечно. - И? Алексей тяжко вздохнул: - Ты же понимаешь, что далеко не всякий решится в таком сознаваться. Видеть... духов... Даже иные в это не особенно верят. А если ещё и рискуешь попасть под подозрение... - Но какие-то выводы ты ведь сделал? - Сделал. - признался гость, - Немного... психологии, опыта в общении... Даже если человек (прости - иной) говорит, что ничего не видел... Ведь можно понять, что он врет. - Все? - уточнил Филипп. И удивился, до какой степени легко ему общаться с этим иным, с полуслова, полунамека понимая друг друга. Алексей неуверенно повел головой: - Возможно, не все. - Что же это может быть? - задумался Филипп. - Зачем он убивает? - Ох, Филипп... - вновь вздохнул гость, - Злодей-иной убивает новоинициированных с целью... каким-то образом выкачать силу? принести в жертву Сумраку? ради удовлетворения своей маньяческой натуры? Если бы всё было так просто. - Черт! - тихо взвыл Филипп над собственной наивностью, шлепнув себя ладонью по лбу, - Зачем ему согласие? И все ли согласившиеся погибли? Алексей сперва кивнул, а затем медленно помотал головой: - Они убили себя, Филипп. Сами. По собственной воле. Поверь, я осматривал тела. И привело их к этому осознание чего-то непоправимого. - Это откуда известно? - насторожился Филипп. - А как же иначе? Как иначе происходят самоубийства? Сейчас крылатый, тоскливо остановившимся взглядом, в безысходности опущенными плечами, тревожно сжатыми на подоконнике пальцами, походил на скорбного ангела, каких ваяют на могилах. Так, будто сам пережил каждую, свершившуюся здесь смерть. Ощущение усиливало восходящее за его спиной розово-алое солнце. Он обернулся: - Утро. Вставать пора. Ладно, Филипп, скоро увидимся. - усмехнулся чему-то невесело. И взмахнул крыльями, опрокидываясь за пределы окна. На смартфоне Филиппа забзыкал вибросигналом будильник. Он открыл глаза, потянулся отключая его. Шесть утра. Ни о каком солнце ещё и речи не идет, осень ведь. Голова побаливала, давило виски. Так бывает, когда у сноходца совсем нет в этом деле опыта. Пора вставать. Доброе утро, дозорный.