Доброе утро, Дозор!

Балор - Он же придурок полный! - Медея злилась, почти рычала, что совсем для неё было не характерно, - Так на меня смотрел, как на пустое место! Этот светлый... - Тихо, успокойся. - Балор погладил её по голове, лежащей на его коленях. - Но он же... - Перестань, - оборвал Балор, - Если не хочешь, откажись. Я скажу Иштар, она займется? - Нет-нет! - Медея встрепенулась, подскакивая, садясь рядом с ним на пятки, и преданно глядя снизу в глаза, - Я справлюсь, правда! - Я не хочу, чтобы ты... - Балор вздохнул, - переходила черту. Я знаю, как тебе... неприятно это. - Я хочу помочь! - Медея всегда была такой, когда волновалась, жаркой, порывистой, как пламя. И податливо-теплой в покое. - Хорошо. Но если что-то тебе будет не по душе... Не иди против своей натуры, ладно? Я себе это не прощу. Разве может отец заставлять свое дитя совершать что-то бесчестное, нечистое? Конечно, нет. В дверь постучали. Кернунн. Медея быстро ткнулась лбом в плечо Балора, потерлась виском, как кошечка, и ушла с его дивана в кресло, стоящее у окна, забралась в него с ногами. Она стеснялась своих чувств, робела показывать их при других. Бедное дитя, природа не дала ей выбора, а ведь по натуре, она совсем не такая, как все привыкли считать. Ласковая, милая, робкая. Балор улыбнулся ей, и разрешил Кернунну войти. И сразу понял, что принесенные им вести не порадуют. Кернунн устало сел на свободное кресло, и опустил голову. Смотреть на отца у него не было сил. - Ну, говори. - позволил Балор. - Андрей пропал. - Как пропал? - Балор сделал вид, что удивлен, хотя примерно чего-то такого он и ожидал. Медея из своего кресла разочарованно вздохнула. Кернунн бросил на неё сердитый взгляд исподлобья. - Я сделал всё как надо. Окружил место магическими блоками, лишил его возможности сунуться в сумрак. Он должен был замерзнуть в погребе, через сутки его бы нашли, и сложили бы версию гибели на свой вкус. - Но?.. - поторопил Балор. - Но он пропал. Реально пропал. А Кларенс объявил, что сам его нашёл. Уехал, вроде, в другой город. Пока не вернётся. - В какой? - Балор начал злиться, - В какой город? Ты выяснил? Кернунн отрицательно мотнул головой. - Так где он сейчас? Он же тебя видел! Почему же ты ещё на свободе? Почему Кларенс не спешит тебя арестовывать? Он ведь должен знать от Вдовина, что ты... - Я не знаю! - в смятении, Кернунн впился пальцами в подлокотники, едва не вскочив с места, во взгляде тоска и искреннее непонимание, - Возможно, он от стресса ничего не помнит. Но я... - Кернунн! - одернул Балор, - Мне нужны записи Семаргла. Всё остальное не важно. Скоро - будет не важно. Но ты для этого должен быть на свободе. - он сделал глубокий вдох и выдох, принудительно успокаивая себя, - Подумай, куда мог пропасть Вдовин? - Может, у того мальчика спросить? У оборотня? - вдруг вставила Медея. - Чего? - вскинулся Кернунн, кажется, до глубины души потрясенный тем, что осведомлен хуже неё. - Я их видела недавно вместе. Что они делали на Новых дачах вдвоем? - Оборотень? - заинтересовался Балор, - Что за оборотень? - Фёдор Телеш. - Кернунн теперь хмурился, сдвигая брови, усиленно соображая, что всё это могло значить. - Я тебе рассказывал. Его на лицензированной охоте покусали. - Тот, который светлый-не светлый. - понимающе кивнул Балор. - Сколько, говоришь, ему лет? - Шестнадцать. Скоро семнадцать. Балор думал долго. И вообще все трое долго молчали. - Приведи его ко мне. - сказал Балор наконец, - То, что я о нем слышал... Если он войдёт в нашу семью... Кажется, Кларенс ему доверяет, так ведь? Он может быть полезен. - А если не получится? - насторожился Кернунн. - Кларенсу ни к чему информация, которая у оборотня может быть, - подсказала Медея. - Он же совсем мальчишка! - Кернунн протестующе замотал головой, - Не надо его совсем в эти дела вплетать. - Неужели ты думаешь, - мягко заметил Балор, - что я могу причинить необоснованный вред ребёнку? Разве что, в крайнем случае. Но я очень постараюсь его убедить. - А я постараюсь сделать то, что тебе не удалось. - улыбнулась Кернунну Медея, - Я принесу записи. Вроде бы, она сочувствовала его очередному провалу, как всегда. Но он-то видел, что всё совсем не так. И почему отец ей верит? И Фёдор. Фёдора было жаль. Но отец всегда был на первом месте. И это не изменится, что бы ни случилось. Филипп День выдался суматошный, богатый на события и встречи. С утра пораньше явился Алексей. Он мялся и болтал что-то невнятное. Создавалось ощущение, что хочет сказать что-то, но никак не решится это сделать. В конце концов предложил, кивнув на книжку Семаргла, лежащую перед Филиппом на столе: - Может, я соображу что-то? Хочешь, я с ней поработаю? Переход вышел нелепо-резким. Филипп отказался: - У тебя и своей работы полно. Постарайся вытянуть всё, что можно из Казанцева. Алексей, вроде, не особо расстроился, спросил: - У тебя Рибовка есть? - Заказал. Сегодня-завтра должны прислать из Москвы. А пока попробуй без неё справиться. С тем Алексей и ушел, потерянный, задумчивый. Может, погода на него влияет, всё дождь и дождь. Филипп поднялся с кресла. Прошелся туда-сюда по кабинету. Потом уже целенаправленно сделал круг, проверяя статуэтки. Их автор сдержал слово, все свои магические маячки снял. Только вот на "Циклопе" осталась настройка на экстренную связь. Филипп помедлил... вздохнул... И заблокировал его тоже. Следующим визитёром был Степан, ставший в последнее время в Дозоре кем-то вроде зама по кадрам. Он сообщил, что в Дозор просятся ещё трое. Папку с данными оставил на столе. Если всё получится... Итого, в Ночном будет шестнадцать иных, плюс глава. Это против тех двадцати пяти, что числятся в Дневном. Уже неплохо. Степан, увидев книжку на столе, тоже предложил помощь с расшифровкой. Работал, дескать, до Великой Отечественной с этим делом, приходилось, да и в войну тоже. Филипп сделал вид, что подумал над предложением. Потом полез в ящик стола, и достал оттуда пару листков с ксерокопиями записей. Отдал Степану, пожав плечами: - Попробуйте. Может быть, действительно... После Степана буйным торнадо, пахнущим свежестью, осенним дождем и предчувствием первого снега, в кабинет ворвалась Таисия. Каблуки сапожек цокали при ходьбе; позвякивали, раскачиваясь, серьги. Она вошла с двумя кружками чаю. Одну поставила перед Филиппом. Травяной чай, да ещё и с молоком... Филипп не был любителем подобного, и из других рук такое ни за что пить не стал бы. А тут - пил. Да ещё и с удовольствием. - Не жалко серебро на обувь изводить? - спросил Филипп, догадавшись, из чего сделаны набойки на каблуках Таисии. - У меня интуиция. - она улыбнулась как чеширский кот, сверкнув глазищами и зубами одновременно, - Чую, что пригодится. Представляешь, пойду в дозор, и на меня оборотень нападет, а я ему - каблуком! Она кокетливо поправила на плечах цветной палантин с монетками вместо кистей по краю. - Представляю, - улыбнулся в ответ Филипп, - Оборотень будет обижен таким небрежением до глубины души, и сбежит в слезах. На самом деле, даже представлять такое не хотелось. А хотелось запереть Таисию в офисе и запретить ходить в дозор вовсе, чтобы уберечь от любых опасностей. - Слушай, - сказала вдруг Таисия, - Чего тебе Лёшка тут говорил, утром? - Ничего особенного, - Филипп удивился вопросу. Она озабоченно нахмурилась: - Что-то не то с ним... - Таисия, - покачал головой Филипп, - Я ведь его совсем не знаю. Тебе виднее, что с ним не так. Кстати, - он сделал новый глоток чаю, - давно вы знакомы? Она дернула плечиком: - Года три. Он-то коренной, а я из Дзержинска приехала. - С чего вдруг? - заинтересовался Филипп. Она задумчиво надула губки: - А надоело всё. Я взяла билет наугад, да сюда приехала. - Экстравагантно, - оценил Филипп. - А я вся такая! - целительница глянула на него искоса, чуть вздернув подбородок, и он залюбовался ею, красивой, яркой, ни на кого не похожей. Стук в дверь. Лера. - Филипп, здесь из Дневного. - Кто? - спросил он. Таисия тоже заинтересовалась, повернулась к двери. - Жальцев и Куприна. Филипп хмыкнул задумчиво, и позволил запускать. Таисия тут же встала, забрала пустые кружки, и двинулась на выход. Ей навстречу уже входил Евгеша. За его спиной шла сосредоточенная и тихая Оксана Куприна. Девушка сильно отличалась теперь от той головокружительной красавицы, уверенной и страстной, что повстречалась им с Фёдором недавно за городом. - Добрый день, Филипп Даниилович, - Евгений, как обычно, был обходителен до тошноты, расшаркался перед главой Дозора, прежде чем сесть. Не забыл и о Таисии, дежурно улыбнувшись ей, - Таисия Эдмундовна, мое почтение. Тая же предпочла ничего не ответить, только кивнула и брови свои чёрные сдвинула, что-то про себя решив о посетителях. Особенно, кажется, её заинтересовала суккуба. Филипп решил, что они, пожалуй, знакомы. Даже когда дверь за Таисией закрылась, Куприна осталась стоять за спиной Евгеши. Смотрела неподвижно куда-то, не на Филиппа, а рядом с ним. Ах, да, книжка. Но девушка уже отвела взгляд. - Слушаю вас, Евгений. - заговорил Филипп. - Пара-тройка неотложных дел, Филипп Даниилович. Из тех, которых телефонным разговором не удовлетворить. - тёмный изобразил новую улыбку, - Но прежде всего, позвольте поздравить вас. Кажется, поиски ваши увенчались успехом. Дозорный жив и здоров? - Вполне. - сухо отозвался Филипп. - И что же с ним такое приключилось, можно полюбопытствовать? - Семейные обстоятельства. Он уехал в другой город. - И что же, вас не предупредил? - Евгеша осуждающе покачал головой, дескать, не известить начальство! Немыслимо! В Дневном бы такого никогда не случилось, потому что - дисциплина. - Так ситуация сложилась. - отозвался Филипп, невзирая на наводящие вопросы, не собираясь вдаваться в подробности. - А тот светлый... - Евгений сделал вид, что усиленно вспоминает имя, - Казанцев, кажется? Как он? - В порядке. - Странное совпадение, - Евгений сверкнул глазами, - Пропадают двое светлых, потом находятся... И всё это с небольшой временной разницей... - У вас ещё были вопросы? - напомнил Филипп. - Да. К сожалению. - тёмный невинно поморгал, - С Оксаной Борисовной вы ведь знакомы? При этом Евгений даже поворотом головы или кивком не обозначил, о ком говорит, будто девушки и вовсе здесь не было. - Да. - отозвался Филипп. - Кажется, между вами произошло некое недоразумение... Оксана Борисовна тот час известила Дозор, что вы имеете к ней... к её поведению претензии. У нас с этим строго. И мне хотелось бы уточнить, какой степени наказание она должна понести за свой необдуманный проступок, - слово "необдуманный" Евгений выделил особенно. - Это излишне. - Филипп глянул на суккубу, та стояла поникнув, опустив голову, как провинившаяся третьеклассница в кабинете сурового директора. - Я ещё тогда же сказал Оксане Борисовне, что лишь выношу предупреждение на будущее. Инцидент можно считать исчерпанным. По крайней мере, со стороны Ночного Дозора. Дневной же Дозор волен поступать в отношении своих сотрудников как ему вздумается. Воспрявшая было Оксана, вновь съежилась. Видимо, с наказаниями в Дневном дело действительно обстояло строго. - Что ж, - Евгений задумчиво кивнул, отмечая что-то про себя в виртуальный ежедневник, - Но мне ещё хотелось бы уточнить по поводу второго случая, о котором вы упомянули гражданке Куприной. "Гражданка Куприна" съежилась ещё сильнее, должно быть, оценив переход в поименовании от "Оксаны Борисовны". - Ах, да, - небрежно отозвался Филипп, и стал рассказывать. Отмазывать тёмных от их же начальства он вовсе не собирался, - Алла Романовна Гориленко, когда её задержали, прибыв в Ночной Дозор, была не в себе, и попыталась воздействовать на меня с целью скорее освободиться. Разумеется, это вышло не более успешно, чем у Оксаны Борисовны. Одновременно ему в голову пришло, что это нарочитое разбирательство затеяно здесь для какой-то другой причины. Как повод приехать в Ночной? Но у Евгеши и без суккубы поводов есть достаточно. Чтобы привезти с собой её? Так-так... А на лице у суккубы тем временем возникло досадливо-злое выражение. Она, поджав губы, тайком сверкнула на Филиппа обиженным взглядом. Кажется то, что её равняют с какой-то низкоуровневой чокнутой ведьмой, очень её задело. - Хорошо, - кивнул Евгений, - Если вы не имеете претензий к Дневному Дозору в отношении этих... проступков, и готовы предоставить нам право разобраться с ними самостоятельно... - Филипп утвердительно кивнул на это, - Перейдём к следующему. При прошлой нашей встрече вы упоминали, что готовы поделиться информацией, в рамках расследования, по делу самоубийц? Интересно, почему Евгений не выставил Куприну за дверь перед этим вопросом? Странно. Ему виднее, конечно. Филипп выдвинул один из ящиков стола, предварительно легким пассом сняв магическую защиту, и достал заранее приготовленную папку с ксерокопиями записей Ульянченко. Протянул тёмному. - Честно говоря, у нас вышли сложности с расшифровкой. Вполне возможно, что там ничего толкового и нет, просто подростковый дневник с переживаниями. Но, на всякий случай перевести всё это не помешает, верно? - Верно. Евгений принял папку, полистал. А суккуба за его спиной едва-едва уловимо напряглась. - Пока, к сожалению, больше никаких подвижек. Если что-то будет, я, разумеется, сообщу. - сказал Филипп. Евгений поднялся на ноги: - С вашим приездом Ночному Дозору стало подозрительно везти... на разнообразные события, - заметил он, по своему обыкновению дежурно-фальшиво улыбаясь, - Любопытно, с чем это может быть связано? - С активной работой? - скопировав его улыбку, предположил Филипп. - Возможно. И могу только в дальнейшем вам удачи пожелать. Евгений почти дошел до двери, по-прежнему игнорируя присутствие суккубы. И вспомнил свою обычную привычку - будто бы внезапно вспоминать забытое. - Ах, да, - якобы спохватился он, - Оксана Борисовна хотела бы принести официальные извинения и Фёдору Геннадьевичу. Это возможно? Это было уже серьёзнее. - В данный момент Фёдор Телеш находится в школе, ведь сегодня понедельник. Вы же знаете, что он учится, а в Дозоре появляется во второй половине дня. - Правда? - изумился тёмный, а суккуба усмехнулась тишком, - Я был уверен, что он уже в Дозоре. - В любом случае, - Филипп в который раз мысленно пообещал себе надрать пацану уши за непослушание, - Я готов передать ему извинения от гражданки Куприной. С тем, раскланявшись вежливо, тёмные и отбыли. А Филипп, задумчиво постучав карандашиком по столу, вызвал Леру. - Лера, найдите мне, пожалуйста, Фёдора, - попросил он. Девушка сегодня была одета в фиолетовые коротенькие облегающие брючки и мешковатую вязанную кофту ядовито-желтого цвета. Красные волосы, ставшие от чего-то ещё ярче, стояли пышной копной. В шевелюре почти терялись сдвинутые вверх солнцезащитные очки. Это дождливой-то осенью, ага. - Фёдор же ещё учится. - сказала она. Филипп укоризненно покачал головой, и Лера, покраснев, потупилась. - Лера, я готов понять Фёдора и его желание нарушать правила, ему шестнадцать. Но вы-то - взрослый человек. Вы сейчас осознаёте, что врёте начальству? - Простите. - тихо-тихо сказала она в ответ. - Найдите Фёдора. Поскорее, пожалуйста. - повторил он. Да, остаётся только позавидовать тёмным и дисциплине Дневного Дозора. Когда в дверь постучали, он думал, что это Фёдор явился. Но это оказался Николай Стельмах. Сегодня на нём не было делового костюма, лишь джинсы и теплый свитер. Он с утра дежурил на дверях. - Я хотел поговорить с вами, Филипп - начал он от дверей, и заметно было, что введенное Филиппом обращение к начальнику по имени, немного коробит его, - Если вы не заняты. - Садитесь, - разрешил Филипп, - Что случилось? - Я по поводу Саши. Казанцева. - он помолчал, похоже, ожидая возможных реплик главы Дозора, - Что вы хотите предпринять в отношении него и... его проступка? Филипп вспомнил, что Стельмах и Казанцев - друзья, кажется. - Это серьезное нарушение закона. - начал Филипп. Он помедлил, встал, прихватив книжицу, и пройдясь до шкафа в углу, приоткрыл дверцу, и сунул вещдок туда, поясняя на ходу, - Дело Казанцева будет передано для рассмотрения в Москву. Решат там. Возможно поражение в уровне и лишение лицензированных воздействий на неопределенное количество лет. - Но он же, - вскинулся Николай, - Из лучших побуждений! - Из каких? - очень удивился Филипп, возвращаясь в кресло. - Всеволод Акимов - очень одинокий молодой человек. Всё это время Саша очень ему помогал. К тому же, воздействие было совсем небольшим, оно лишь подтолкнуло к отношениям. И если вы поговорите с Акимовым сейчас... Ну, то есть, его чувства к Саше не изменились, даже после снятия воздействия. Я, конечно, понимаю, что такой проступок должен быть наказан, но... - Плохо вы понимаете. - перебил Филипп, - Если бы о его проступке стало известно Дневному Дозору, это дало бы тёмным право на воздействие, как минимум, пятого уровня. Не говоря уже о том, что это пятно на репутации светлых, повод для насмешек. А так же для попыток нарушить закон уже тёмными. И что мы в таком случае им противопоставим? То, что он хороший друг для вас? Или то, что заботился об одиноком парне? Стельмах помрачнел, почти серея лицом: - Я всё понимаю, Филипп, и он виноват... Но могу ли я что-то сделать, чтобы смягчить... наказание? - Нет. - отрезал Филипп. - А если за него попросит Акимов? Филипп задумался. Но вовсе не о том, может ли человек ходатайствовать в пользу иного. Он вспомнил отрешённо-растерянного Алексея сегодня утром. И Всеволода Акимова, без доли сомнений перебирающегося через бортик балкона, с намерением прыгнуть вниз. Что-то кололо, трепыхалось в мыслях какой-то не оформившейся идеей. - Можете привести Акимова в Дозор? - спросил он наконец, - В любом случае следует зафиксировать его показания. - Да, конечно! - Николай подскочил с места, - Когда вам будет удобно его принять? Филипп посчитал в уме. - Сегодня в четыре. Кстати, - вспомнил он, и как не догадался у Таисии спросить? - Казанцев ещё в больнице? - Да, - кивнул Николай, - И Всеволод всё свободное время проводит возле него. В дверь постучали. На сей раз точно - Фёдор. - Идите, - сказал Филипп Николаю. Когда эти двое столкнулись в дверях, у Николая был такой вид, будто он вот-вот отвесит Фёдору подзатыльник. Парень даже пригнулся, готовясь к этому, и вжал голову в плечи. Очевидно, только присутствие главы Дозора не позволило такому случиться, и Николай ограничился тем, что тайком погрозил Фёдору указательным пальцем, обещая отложенную расправу. Филипп уже начал понимать кое-что в местных взаимоотношениях. До его приезда Алексей и Николай отлично управлялись вдвоем, отвечая, один - за пряники, другой - за кнуты. И то, что Николай вдруг решил покинуть Дозор на том самом собрании, уж конечно, совершенно не связано, ни с величиной зарплаты, ни с уровнем риска работы дозорного. Все они тогда очень переживали за Алексея, будто бы смещенного с должности, неизвестно кем, непонятно из-за какой необходимости. Увольнение было своего рода протестом. Но он же светлый, и желанием быть полезным пропитана вся его натура. Увидев, что Дозору нужна помощь, он тут же вернулся, совершенно наплевав на возможное мнение главы по поводу его поступка, и махнув рукой на гордость. Ох, как же ещё тяжело и долго придется самому Филиппу вписываться в эту среду, и доказывать собственную нужность. - Фёдор, садись, - велел он. - Здрасьте, - спохватился парень. - Давно? - Филипп приподнял бровь. - Полчаса, - соврал оборотень, пряча взгляд. Подумал, и поправился, - Час. - Что, опять музичка заболела? - Математичка. - буркнул Фёдор, - Осень же. Все болеют. Ну вот что с ним делать? - Суккуба тебя нашла? - спросил Филипп. Парень так удивился неожиданному вопросу, что вскинул на него круглые, карие глаза. - Чего? - Та девушка, с которой мы говорили за Новыми дачами, - терпеливо пояснил Филипп, - Она хотела поговорить с тобой. Ты её сегодня видел? - Я видел, что она в Дозоре сегодня была. С этим... с присвистяем Серапиновским. - С кем? - удивился Филипп, но тут же отмахнулся - не важно, - Так ты с ней не говорил? - Нет. А чё, надо? - Не надо. - Филипп вздохнул, - Послушай, Фёдор. Ты не мог бы, по крайней мере, извещать меня, если приходишь в Дозор в неурочное время. Чтобы я об этом от тебя узнавал, а не от тёмных, которые меньше пяти минут в здании провели? - Я подумал, вы ругаться будете. - покрасневшие скулы в сочетании с рыжими волосами смотрелись весьма живописно. - Буду. - кивнул Филипп. - Накажете? - спросил оборотень, без страха, с любопытством. - Накажу. - вновь кивнул Филипп. - Только я пока не решил - как. Может быть, просмотреть школьный журнал, и определить, по каким предметам у тебя проблемы? Из-за привычки сбегать в Дозор? А потом соответствующего репетитора нанять. С обязательным посещением. Скажем, по часу, два раза в неделю. Во второй половине дня. С каждой его фразой Фёдор приобретал всё более встревоженный вид. А в конце взмолился: - Не надо! Я по честнухе, больше прогуливать не буду! И всё сдам! На пятерки! - Четверок, думаю, будет достаточно. - сжалился Филипп, и напомнил, - Ты защиту сегодня подновлял? - Конечно! Сразу, как пришел. - Кто-нибудь интересовался тем, что ты делаешь? Фёдор моргнул рыжими ресницами: - А это тайна? - Ты же помнишь, что кроме меня и тебя, ни у кого к ней не должно быть доступа? - Конечно! - Фёдор твердо кивнул. - Но парни же знают всё равно, про защиту. - Одно дело - знают, но если кто-то задает дополнительные вопросы... - То я к вам отправляю. Я помню. - повторил инструкции Фёдор. - Артём спрашивал, я ему так и сказал. - Только Артём? - Ага. * * * Пообедать Филипп решил в кафе в квартале от здания Дозора. Небо удачно разъяснилось, и шлепать под дождём не пришлось бы, можно прогуляться. И сразу понял, что пройтись пешком снова - не судьба. Рядом затормозил незнакомый автомобиль. За рулем сидела Оксана Куприна. - Простите. - она отчаянно стеснялась, и тем не менее продолжала, - Филипп Даниилович, я хотела поблагодарить вас... За то, что не настаивали на... моем наказании. И... можно, я вас обедом угощу? Он смотрел в заглядывающие снизу умоляющие глаза. Обычная девушка. Легко можно за человека принять. Просто понимает, что провинилась, и только чудом удалось отмазаться. Просто хочет наладить отношения. Слишком легко поверить. Он улыбнулся, едва заметно, уголком губ. Обошел автомобиль, и уселся на пассажирское. Посмотрим. Кажется, в этом городе вдруг возникло нечто вроде конкурса "кто первый подвезет главу Ночного Дозора". На сей раз успела Оксана. Таисия, стоявшая в эту минуту у окна, за столом Леры, едва не раздавила кружку в пальцах. Она разминулась с Филиппом всего на пару секунд.