Багровые закаты

      Хако с самого утра лежал в своей маленькой кровати, свернувшись клубочком и укрывшись с головой мягким одеялом. Из коридора послышался звонок – кажется, кто-то пришёл, но парень так и остался лежать. "Если надо, то завтра сами напишут", – думал он. Однако у Майкла, его лучшего друга, были ключи и он сам зашёл в квартиру. Майкл тихо прошёл в комнату, захватив на кухне что-то из холодильника. — И долго ты так лежишь? — спросил он. — Весь день, — ответил из-под одеяла Хако. — М-да, дела плохи, — вздохнул Майкл. — И ты собираешься так два дня валяться?       Хако не стал отвечать. Он прекрасно понимал, что невозможно двое суток так провести в кровати, но не хотел сдаваться. — Я не хочу их видеть... — тихо сказал Хако. — Это невыносимо... — Даже колледж прогуляешь? — поинтересовался Майкл. Судя по голосу, он уже что-то ест. — Да срать я на него хотел.       Майкл отчасти понимал своего друга, поэтому молча доедал бутерброд. Он знал, что Хако видел мёртвых. Майкл и сам был некромантом, собственно, поэтому они и стали лучшими друзьями. Однако Майкл видел и общался с мёртвыми только по своему желанию, в остальное время он ощущал себя обычным человеком. Хако же не мог просто взять и перестать видеть души. А сейчас настало самое тяжёлое для Хако время в году – день мёртвых. В этот день души умерших посещают родной дом, поэтому сейчас улицы Пуэблы* кишели мертвецами. — В твоей квартирке никого нет, ты можешь вылезти, — успокоил друга Майкл.       Хако сначала сел, а потом стянул одеяло с головы. Он сильно зажмурился, когда солнечный свет бросился ему в глаза. Майкл посмотрел на друга, недовольно сведя брови: черты лица стали ещё острее, под глазами красовались синяки от недосыпа, а тёмные волосы торчали во все стороны. Казалось, парень совсем не заботился о себе. — Иди умывайся, я сделаю завтрак, — сказал Майкл и ушёл на кухню.       Вскоре послышался шум воды из ванной и Майклу стало чуть спокойнее от осознания, что друг приходит в себя. Парень снял куртку и, повесив её на стул, принялся жарить яйца с беконом. Пока нагревалась сковорода и чайник, Майкла снова настигли тревожные мысли. Он по-настоящему боялся за своего друга. Хако с самого детства видел мёртвых и это, несомненно, оставило след на его психике. В школе его считали странным, а потому сторонились. Майкл тогда и сам так считал и до сих пор не понимал, почему помог Хако пять лет назад. Майклу было шестнадцать и в то школьное время его заботились лишь девочки из параллели и футбольные матчи. Однажды он задержался на тренировке и уходил домой, когда школа почти опустела. Его внимание привлёк шум под лестницей: щуплого паренька били его одноклассники. Майкл хотел пройти мимо, так как спешил домой, но уже спустя пару шагов резко развернулся и разогнал всех хулиганов. Потом ему пришлось успокаивать плачущего мальчика и провожать его домой. В тот вечер ему сильно досталось от матери за то, что он поздно вернулся, но в последствии Майкл никогда не жалел, что помог Хако. Никто больше не смел его обижать, а даже наоборот: девочки жаждали его внимания, а парни искали дружбы. В чём же причина таких резких перемен? Всё очень просто: подружившись с Майклом, Хако также стал частью свиты спортсменов и обрёл их покровительство. Хако настолько хорошо влился в их компанию, что даже после выпуска Майкла оставался популярным до своего собственного выпускного. Майкл заботился о нём как о младшем брате, хотя разница у них была лишь в три года. Он всегда поддерживал своего друга, даже когда тот поделился своей тайной. Это произошло лишь спустя полтора года после их знакомства: Хако очень боялся рассказывать кому-то о своей странности. Но переживания оказались напрасными, потому что Майкл сам был очень похож на него и имел некоторые способности. Теперь казалось, что пять лет их дружбы были длиною в целую жизнь, полную приключений, радостей и невзгод. Однако со временем Майкл стал все больше замечать странностей в поведении друга: затяжные периоды депрессии прерывались короткими периодами эмоционального подъёма.** Майкл полагал, что это похоже на какое-то психическое расстройство, но напрямую с другом поговорить об этом не мог. — Чего завис? — спросил Хако, прервав мысли Майкла. — Задумался немного, — отмахнулся Майкл, выкладывая бекон на сковороду. — Чай или кофе? — Ммм, чай, — парень сел на стул и взял печенье.       Майкл заварил чай, сделал тосты с маслом и поставил на стол сковороду с яйцами и беконом. Потом закрыл окна шторами и сел напротив Хако. — Приятного аппетита. — Спасибо, — ответил Хако и тут же принялся за еду.       Майкл лишь улыбнулся и закурил, пододвинув пепельницу ближе к себе. Она стояла здесь специально для него, так как сам Хако не курил. Майкл находил это милым, как и то, что в доме появилась вторая подушка, негласно принадлежавшая ему. Порой создавалось ощущение, что маленькая квартирка Хако стала вторым домом для Майкла: он проводил здесь много времени и на кухонном стуле уже собрался небольшой гардероб. Хако это не смущало и он иногда шутил, что ему нужно переезжать в квартиру побольше, потому что эта уже завалена хламом, который притаскивает Майкл. — Чем займёмся сегодня? — спросил Хако, доев завтрак. — Просто поваляемся, а вообще спать хочется. — Майкл зевнул. — Опять не спал? — нахмурился Хако.       Майкл лишь пожал плечами и, затушив сигарету и допив чай, пошёл в комнату. Парни еле уместились на маленькой кровати, но даже несмотря на неудобную позу, Майкл быстро заснул, чуть приобняв друга. Хако всегда читал нотации о вреде ночной жизни, но сегодня он хотел просто вот так спокойно полежать, слушая тихое сопение Майкла.