***
Рощина сама не заметила, как действительно отбросила всякое напряжение и расслабилась. Она вообще впервые была в ночном клубе — дома о таких походах и не помышляла даже — и учиться надо было, и мама с папой бы вряд ли бы одобрили, не говоря уже о бабушке. И если на первых минутах ей было неуютно, то теперь ей тут все нравилось, даже толпа на танцполе. Огоньки разноцветные, музыка грохочет, народ смеется, болтает. Подружки успели за это время пропасть, неожиданно найти, затащить ее к бару и заставить «хотя б мохито выпить» (Алина вообще пить сегодня не собиралась), а потом опять раствориться в этом танцующе-развеселом гуле. Не то, чтоб она захмелела (перед выходом хорошо поела дома — и хотелось, и помнила мудрость, усвоенную от деда, точнее от того, кто для нее был дедом — на голодный желудок не пить! Перед пьянкой хорошенько поесть), но ей стало совсем хорошо, аж хотелось поделиться с кем-то своей непонятной радостью хотя бы взглядом. Она стала оглядываться, хотя так ни за кого не зацепилась — все так быстро двигались в полутьме, что лиц было не разглядеть. Разве что у барной стойки сидел какой-то молодой лохматый парень и весело болтал с наряженной и напомаженной куклой. Ничего заслуживающего внимания, а у Алины было не то настроение, чтоб саркастично судить об этом, и парень, кстати, показался ей каким-то знакомым… А потом вдруг, прям посреди танцпола она от души расхохоталась, так, что аж обратила на себя чужие взгляды. Длилось это буквально секунды две — ну перебрала девочка, развеселилась, тут каждый раз такое, — и все опять отвернулись. Но дело было не в выпитом, а в том, что она поняла вдруг, кого ей так напомнили Оксана и Аня, когда они только приехали сюда — бегемотиху и жирафа из мультика про Мадагаскар! А эта танцующая толпа — ну вылитые же лемуры! Ассоциация была неожиданная, но очень для нее лично смешная. Так, а она тогда кто? Лев наверно. Осталось только зебру найти! Ай лайк ту мувит-мувит, хаха! — Эй, привет! — громко вдруг поздоровался с ней незнакомый молодой человек. — Ну привет! — столь же громко, перекрикивая музыку, ответила она. — Классно танцуешь! — Что? — Я говорю, танцуешь классно! — Ааа, спасибо! — Я Леша, кстати! — Алина! — Очень приятно! — Мне тоже! — Хочешь угощу тебя чем-нибудь? — Не, не хочу, спасибо! — Как хочешь! Ну еще увидимся! — банальнейший клубный диалог, и новый знакомый Леша пошел куда-то к бару, где лохматого парня с расфуфыренной куклой уже не было. Будь тут Оксанка, она б непременно дурой обозвала, за то, что отказалась от угощения, это ж был такой флирт! Но ей реально ничего ни пить, ни уж точно есть не хотелось, а в себя вливать насильно, лишь бы едва знакомого парня не обидеть, она при всем дружелюбии не хотела. Но, чего скрывать, ей было приятно, что с ней кто-то познакомился. С ней на улицах не знакомились, мама говорила «у тебя слишком серьезное лицо». Она этого не понимала — дурочкой что ли лучше быть? Да и вообще, говоря честно, первый встречный ей нужен не был… В конце концов, танцевать ей надоело, да и глазеть по сторонам тоже, ноги устали, и девушка отошла постоять к стенке. И в то время, пока она стояла и думала, что уже и спать хочется немного, а завтра на учебу, произошло то, к чему она впоследствии так и не решила, как относиться. Взгляд ее зацепился вдруг за какого-то сутулого парня, чьего лица было никак не разглядеть из-за козырька бейсболки — зачем ее в помещении носить? — и как-то странно хихикающую девушку рядом с ним. Они стояли в углу и как бы в стороне от всех, и вот угораздило же Рощину, беззаботную, как дочка миллионера, именно в этот момент зачем-то посмотреть на них и четко различить в полумраке и рябящем свете аппаратуры ярко-белую таблетку, которую сутулый протянул девчонке. Вот тут Алина максимально протрезвела, во всех смыслах — от расслабленности и легкой, но искренней влюбленности в окружающий ее мир не осталось и следа, — и начала быстро складывать в уме слагаемые, как дочка человека другой профессии, тоже на «М». Таблетка, в клубе — ясно, что не ношпа и не анальгин. Экстази, наркота. Вид хихикающей, как дурочка, девчонки, очевидно купившей «космическую таблетку», чтоб кайфануть, заставил ее тут же с немалым ужасом вспомнить о давно не появлявшихся в поле зрения подружках, одна из которых именинница и без башни, а другая, кажется, и с крыши готова спрыгнуть за первой, не то что что-то попробовать. О том, что наркотики могут толкать в любом подобном заведении, не только в этом клубе и не только сегодня, Рощина не думала — она хотела только быстро найти Оксанку с Анькой и постараться увести их отсюда нафиг, подальше от этих белых таблеток. Со стороны это наверняка было очень глупо — ну у всех на плечах свои головы, все за себя решают сами, взрослые люди, ни в кого насильно не впихивают. Но у Алины, про которую уже в младшей школе говорили «ну очень правильная девочка», сейчас работал на полную катушку рефлекс — держаться от наркотиков подальше и всех кого можно держать от них подальше. В детстве ей «повезло» наглядно увидеть, что эта дрянь может сделать с человеком — по соседству с ними наркоманка жила, и… В общем, на всю жизнь усвоила и запомнила, как с пальцами в розетку и тому подобное — от наркотиков прочь, как черт от ладана, и не важно — таблетки, порошок, шприц — все один яд!.. Решительная, как прокурор на суде, Рощина твердой походкой, но с едва сдерживаемым смятением шла по коридорам, заглядывала во все углы, но подружек видно не было. Наконец, в каком-то проходном помещении у туалетов, которые были тут в подвале, она увидела довольно банальное зрелище: по-глупому хихикающая девчонка висела на шее у какого-то хмыря, а он ее недвусмысленно лапал, подергивал наверх юбку и прижимал к стенке. Все бы ничего, если б эта девчонка не была Аней, которую присутствие поблизости любого парня вгоняло в краску. — Мм, ну под-подожди, у меня г-голова что-то кружится… — лепетала Филина, неловко пытаясь остановить своего ухажера, если так можно было назвать этого типа, которого, впрочем, это никак не останавливало. У Алины аж все внутри сжалось — Аня в никаком состоянии, этот придержать коней и не думает (уж не он ли Аню в это состояние ввел), Оксанку черт знает где носит, рядом нет никого, чтоб на помощь позвать — ни охранника, ни ее нового знакомого Леши, а то, что надо звать помощь, так это вообще очевидно было! Решение было принято мгновенно. — А ну отпусти ее, гад! — от волнения голос взлетел на полтона, сама Рощина, как кошка, метнулась к парочке и не очень ловко попыталась разжать его руки, чтоб вырвать Аню, уже прекратившую свои вялые попытки освободиться. Действия это не возымело, если не считать того, что гад ее заметил и ему ни она, ни ее вмешательство не понравились. — Слышь, иди куда шла, овца, — он еще и прилично выпивший был, «аромат» его выдал, и он отпихнул девчонку, не отпуская при этом невменяемую Филину. — Я сказала, отпусти ее! — Рощина, ни о чем не думая, снова пустилась на него, и вот тут она его уже разозлила по-настоящему… От отодвинул от себя Аню, которая покорно съехала по стеночке, но сознания не потеряла, и начал угрожающе наступать на Алину. — Борзая, да? Я таких люблю, — ни тон, ни выражение его рожи ничего хорошего девчонке не сулили. Тут она поняла, во что ввязалось (хотя могла ли иначе, блин?), перед глазами так живо встал «веселый вечерок» в начале этой недели, темный двор, девятка, трое уродов и глухая тишина, что аж дрожь пробежала по всему ее существу. — Только подойди, скотина, — вырвалось сквозь зубы, хотя она головой прекрасно понимала, что злить его ни в коем случае нельзя, особенно когда из оружия у нее только легкая сумочка и подстриженные только вчера ногти. Но голова от заглатывающего страха работать переставала… — Ну что, куколка, не она, так ты, — глаза нападающего сладострастно сверкнули (ей казалось, что у него даже глаза блестят именно этим!), и Рощина судорожно сглотнула. Дежа вю с недавними неприятностями было очень ярким, только разница в том, что 71-е отделение отсюда очень далеко… И тут произошло неожиданное. — Э, братан, тебе помочь? — вырос вдруг в проеме, ведущем на лестницу, тот самый лохматый парень, который сидел у бара, и он был ТАК вовремя, что показался девушке едва ли не архангелом с небес! — Иди куда шел, не видишь, беседую… — урод отвлекся. — Да вижу-вижу, — нагловато ухмыляясь, ответил «архангел». — Девочка, вон, под впечатлением даже, — он едва кивнул обомлевшей Рощиной и вдруг уверенно сделал пару легких маленьких полушагов. — Слушай, друг, закурить не найдется? Умираю, курнуть хочу. На нападавшего, как ни странно, это подействовало, он нехотя полез в карман за сигаретами, как вдруг нежданный собеседник что есть силы дернул его за руку и заломил. — А ведь я не курю уже, и тебе не советую! — пропыхтел парень, сдерживая негодяя изо всех сил, а тот был на голову выше и крепкий, все пытался скинуть с себя шустрого ухаря и орал — руке было больно. Что на Алину нашло, она не знала, но она тут же опомнилась и со всей дури жахнула придурку по башке сумочкой. Тут подскочили двое секьюрити клуба, видимо на крик прибежали (вовремя, блин). — Так ээ, ээ, брейк! — в пару счетов они разняли дерущихся (если это можно было назвать дракой) и оттащили друг от друга. — Че происходит? — Че происходит? — лохматый не растерялся и, едва отдышавшись, вырвался из железных объятий крепкого охранника. — Работу вашу выполняю! — рассек воздух стремительным движением и извлек из кармана темно-красненькое удостоверение. — Уголовный розыск, лейтенант Порохня! Вы там столбами наверху торчите, а у вас пьянь всякая девчонок в туалете чуть не насилует! — слова его звучали страшно, но убедительно. — Давайте пакуйте этого и наряд по ноль-два вызывайте! — Ты это, лейтенант, поостынь! — буркнул охранник, явно не обрадованный ни происшествием, ни тем, что сопляк с ментовским удостоверением их с напарником отчитал, и строго говоря, правильно. — Но спасибо тебе. Виновник же происшествия разом как-то растерял прыть, только угрюмо стоял, дуя губы, и смотрел в пол, видимо выпивка и удар по голове все-таки его умаяли. Поэтому, когда его скрутили охранники, даже не сопротивлялся. — Ты как, порядок? — лейтенант, видимо, посланный самим провидением сюда, вспомнил про свою спасенную. — Нормально, — опомнилась и Алина, но вместо того, чтоб спасителя благодарить, кинулась ко всеми забытой подружке, так и сидящей комочком в углу. — Ань! Ань, ты как? — Хорошо, — промямлила Филина, — только спать что-то хочется, ммм, — она уронила голову прям Алине на руки. — Все нормально? — осведомился Кира (конечно, это был он, другого лейтенанта Порохни пока в этом городе не существовало). — Она таблеток, кажется, наглоталась! — Рощина была в ужасе, пытаясь легкими пощечинами привести подружку в сознание. — Этих, экстази! — Да нее, они по-другому действуют, я… кхм, видел как-то, — мент присел на корточки рядом с ними и принюхался. — Да она ж напилась просто! Вискарь обыкновенный! — Она вообще не пьет, — Алина поверить в это не могла, сама слышала не раз и не два, как Аня вздыхает, что ей пить нельзя. — Ну, все бывает, — пожал плечами Кира, которого эта напуганная до полусмерти девчонка уже забавлять начала своей реакцией на все происходящее. — Говорю тебе, пьяная она, принюхайся! Ничего криминального! — Ничего? — Алина строго посмотрела на него, как будто не он только что спас ее и дурочку-Аньку от насильника. — Ну, в клубах такое регулярно происходит, — нашелся, что ответить завсегдатай таких заведений Порохня. — Я про напиться, если что. Хотя вот такое, — он качнул головой назад, намекая на пережитое происшествие, — тоже бывает, — опустил взгляд и скосил угол рта в гримасе неохотного признания. — Блин, где Оксанка?! — тем временем проворчала Алина, про себя едва ли не по матери величая подружку, которая исчезла в самый нужный момент (она за Аню, если б захотела, в лепешку раскатала этого пьяного урода, и без них с этим лейтенантом). — Подруга? — Ну да. Мы из-за нее сюда притащились, день рождения у нее. — Ааа, пампушечка такая, в красном? — Кирина физиономия озарилась ироничной улыбочкой, дополненной лукаво прикрытыми глазами. — Да, а ты откуда знаешь? — Так видел, как она уехала! С парнем каким-то, он ее еще именинным пирожочком называл, — как не старался, а не выдержал и прыснул от смеха. Но Алине было не смешно. Вот это был номер… — Ну Иратова-а… — процедила с недобрым жаром Рощина сквозь зубы, оттопырив немного нижнюю губу, и ее лицо заиграло такими красками крайнего возмущения и злости, что Порохне показалось, где-то он такую гримасу уже видел как-то, да прям совсем недавно, и вот эту манеру слегка зубы показывать. — Так, ну че, подругу домой везти надо, просыпаться, — решил он предложить что-то разумное. — Давай, понесу ее, — не дожидаясь разрешения, он уверенно забрал из рук Алины уже отключившуюся нафиг Аню. — Пошли, — он встал и указал головой на выход. — А дальше? — растерявшаяся Рощина задала такой сложный вопрос. — Чего дальше, машину ловить будем, — и, с Филиной на руках, пошел к лестнице, — на метро не успеем уже никак, — и Алине осталось только догонять его.***
Как они одевали Аню в гардеробе — это была та еще умора, если б еще ей до смеха было. Филина в этом жалком состоянии мало чем была лучше тряпичной куклы — куда потащат, туда и она потащится, волоча безвольные ручки и ножки. — Ты хоть знаешь, где она живет? — спросил лейтенант. — Знаю, — кивнула Рощина, застегивая пальто на последнюю пуговицу, и выкидывая вперед руку, — в Купчино, прям у метро. — Купчино? — Порохня состроил такую гримасу, что девчонка аж испугалась. Он же довольно проворно для держащего на руках пьяную девушку чуть дернул рукой, высвобождая запястье из рукава, и глянул на часы. — Ладно, пока вроде успеваем. — Куда успеваем? — не поняла девчонка, округлив недоуменно глаза. — Она не в общаге, она в квартире с тетей живет. — Это здорово, конечно, — усмехнулся парень. — Только я не общагу, я мосты имел в виду. — Мосты? — Рощина совсем сбилась с толку. — А… а их закрывают разве? — С добрым утром! — расхохотался от души Порохня. — Ты не местная что ли? С луны свалилась? — Я из Волгограда, если тебе так интересно, — Алина себя чувствовала полной дурой, но ущемленная гордость заставила вспомнить о достоинстве и принять оскорбленно-грозный вид. — И здесь уже месяц как учусь. — И до сих пор не знаешь, что у нас мосты по ночам разводят? — Кира все веселился, но не злобно — ему эта забавная девочка чем-то ужасно нравилась, наивностью своей что ли. — Слышала об этом. Только, — девушке реально стало неловко, — не очень понимала, о чем речь. — Ну ниче, теперь знать будешь, сейчас расскажу, — вдруг он спохватился и рассмеялся. — Класс! — Чего? — Да ничего, я твоих подружек по имени уже знаю, а тебя как-то нет. — Алина я. — А я Кирилл, — парень все улыбался, а Алину только тут и осенило. Милиционер, лохматый, Кирилл! Вчера, в театре! Вот откуда она его знает! Что у нее с головой вообще, как она сразу не сообразила… А он что, ее совсем не узнает?.. Тут наконец-то на голосующую параллельно с разговором Алину обратили внимание водители, и к ним подкатила старая черная «Волга». — Уважаемый, до Купчино не добросишь? — договариваться, прям с Филиной на руках (со стороны это выглядело ну очень смешно и стремно), пошел Порохня. — Не ближний свет, — проворчал не слишком приветливый человек за рулем. — Так не обидим, — улыбнулся располагающе парень и тут же протянул свое удостоверение, которое, кажется, у него в рукаве было, — уголовный розыск, Порохня лейтенант. Выручай, друг, на спецзадании, свидетельницу вот доставить домой надо. — Ладно, садись, — нехотя кивнул водила. — Так, Алин, давай точный адрес, — обратился Кира к Рощиной. — Не поняла, ты один ее повезешь? — дошло до нее. — Ну да, а тебе что, в ту же сторону? — Мне нет, но я поеду с вами! — Да зачем? Ночь на дворе, на мосты потом обратно не успеем. — Это моя подруга, и я ее ни за что не брошу! — вот упрямая, а! — И не успокоюсь, пока она не будет в безопасности! — с видом пионера-героя Алина встала в принципиальную позу, чем одновременно и позабавила, и разозлила парня. — Ребят, вы давайте решайте побыстрее, время! — напомнил владелец Волги. — Ллладно, поехали, — поджав губы, согласился все-таки Кирилл, — за тобой присмотрю заодно, — возмутиться последней реплике Алина не успела, уже реально надо было ехать. — Слышь, командир, можешь только гнать побыстрее, — попросил Кира, когда они устроились на заднем сидении, — а то обратно еще ехать. Гаишников на себя беру, — он браво взмахнул ксивой. — Сколько выжмет старушка, так и поедем, — бомбиле от его корочки и просьбы было ни горячо, ни холодно. — И обратно на другом поедете, мне еще работать там. — Ладно-ладно, поехали только, — согласился Кира, про себя кумекая, как обратно ехать, ведь точно на мосты не поспеют уже. — На эти бы успеть, — пробормотал он, глядя на часы и спидометр «Волги» попеременно. — Так что тут у вас, с мостами? — напомнила о себе немного робко Алина. — Щас увидишь, — кивнул Порохня и разом как-то расслабился — впрягся на свою голову, но в компании веселее. — Ну короче…