Антрацитовый Вермиллион

Размашистый торопливый шаг выдавал ее нетерпение, а любопытство подстегивало двигаться еще быстрее. Приходилось сдерживаться, чтобы окончательно не сорваться на бег. Когда она добивалась разрешения поговорить с Ганнибалом Лектером, то подсознательно чувствовала, что он сможет дать ей соломинку. Никого из отдела не волновало — была ли эта соломинка спасительной. Расследование застопорилось, и мало кто мог податься в действительно полезные рассуждения. За то время, что Уилл Грэм работал здесь, все привыкли, что он распутывает клубок нитей, на первый взгляд кажущийся безнадежным. Привыкли и расслабились. Как только он отказался консультировать, то все словно забыли, как вели дела до этого. Взяли в руки ножницы, чтобы разматывать клубки. Кларисса одинаково была недовольна как Грэмом, так и отделом. Девушка не видела смысла сообщать Кроуфорду эту информацию, сначала она должна была проверить все самостоятельно. Если доктор Лектер с ней играет, то хотя бы потеряет время лишь она сама. Джек мало верил в успех этого разговора. Сам бы он, конечно, не пошел к Ганнибалу за помощью, но когда Кларисса заговорила об этом и сама вызвалась — согласился, возмущаясь больше для самого себя. Перед тем, как отдать ей пропуск в лечебницу, он сказал, что ждать от Лектера многого не стоит. Она и не ждала. Кларисса прекрасно понимала, что у него нет никаких причин помогать ей, Джеку или отделу. Его не заботят другие убийцы, не интересует, пойманы они или нет. Мораль находилась вне его понимания. Кларисса готовилась к этому разговору, пыталась понять, на что можно надавить. Не раз прочитала досье Чесапикского Потрошителя, но все равно проиграла в прямой конфронтации с ним. Проиграла, но ушла с выигрышем. Она получила зацепку, и сейчас ей нужно было лишь понять, что Ганнибал Лектер хотел, чтобы она увидела. Еще ни разу она не приходила в архив, чтобы расследовать важное дело. Все, чем она занималась здесь, так это сортировкой бумажек. Работой, которую обычно скидывали на стажеров во время практики. Поэтому было особенно приятно вернуться сюда, уже с официальным пропуском, хоть и временным. — Добрый день, — она достала карточку. — Мне бы хотелось взглянуть на дело из архива. Кларисса неуверенно улыбнулась. Конечно, были сомнения, что ее не пустят без специального разрешения. Все же официально она еще не работает. Женщина, сидевшая за стойкой, взглянула на нее без какого-либо энтузиазма. — Что, теперь уже не просто стажер, да, Старлинг? — она ухмыльнулась. — Найди сама, что тебе нужно, знаешь же, что где лежит. Виола была её наставницей, когда она несколько недель приводила в порядок архив. Их отношения никогда не были дружескими, хотя она нередко тепло относилась к своим подопечным. Как наставница, она была строга, но справедлива. Было приятно, что она ее помнила — все-таки эта муторная работенка пригодилась. Кларисса знала примерное расположение по годам и петляя между стеллажами, стремительно пробиралась туда, где могло находиться это дело. Как не посмотри — это было просто смешно, что она вообще здесь забыла? Получила наводку от серийного маньяка, который ел своих жертв — и вот она, как его верная собачка, бежит исполнять поручение. Кларисса криво улыбнулась. Осознавать это было неприятно, но и других зацепок не находилось. Не так много времени прошло, странно, что она это дело совершенно не помнила. Тут же возникал вопрос: почему же доктору Лектеру оно так запало в память, что тот без промедления назвал именно его? Мысли, словно мухи, роились в голове у девушки, и она второпях пробежала нужный поворот. Резко развернувшись на каблуках назад, она уверенно двинулась вглубь ряда. Пробегая взглядом от одной полки к другой, она, наконец, нашла ту, которая в теории была ей нужна. Неловко наклонившись, Кларисса стала перебирать папки, судорожно вчитываясь в фамилии. Дело Джона Доблера и правда было в этом месте, все-таки не зря она несколько недель рассортировывала эти документы. Открыв папку, она начала просматривать листы с информацией. На первый взгляд казалось, что все довольно обычно. Судя по записям, Доблер убивал только мужчин, у которых были дети. Предположительно, первой жертвой был его собственный отец, но этого никогда не было подтверждено. Просматривая основные данные, Кларисса не понимала, почему Ганнибал указал ей именно на него. Не понимала, до тех пор, пока ее глаза не наткнулись на две строчки. Психически нездоровый. Диагноз: Раздвоение личности. Консультант по делу: Уилл Грэм. Кларисса неодобрительно поморщилась, ее глаза зло сузились, кажется, что дышала она через раз. Раздраженно ударив папку о стеллаж, она тяжело выдохнула и попыталась успокоиться. Ну, конечно же, как еще более галантно доктор Лектер мог указать на то, что ответы им придется искать у НЕГО. Ганнибал Лектер и не давал ей соломинку. Это была его сделка. Поставив папку на место, Кларисса задержала взгляд на ней, словно та могла ответить на вопрос, все ли она поняла верно. Несколько долгих минут она стояла, облокотившись на стеллаж. Закрыв глаза, девушка пыталась найти хоть одну ниточку, которая бы связывала убийства Доблера и те, которыми они занимались сейчас. Ниточку, исключавшую Уилла Грэма. Ничего не приходило на ум, поэтому она, тяжело вздохнув еще раз, устало развернулась и пошла к выходу. Весь ее задор улетучился. Только сейчас она заметила, как из ее всегда туго собранной прически выбилась прядь, порядком мешавшая ей. Доктор дал ей лист бумаги, где черным по белому было написано — вы ничего не поймете без своей живой легенды. Пройдя мимо Виолы и быстро попрощавшись, она направилась прямиком в кабинет Кроуфорда. Внутри нее снова поднималась яростная решимость. В конце концов, в любой игре можно повернуть ситуацию в свою сторону. Остановившись напротив двери, она успела занести руку, чтобы постучаться, как Джек, увидев ее, приглашающе махнул. Проскользнув в кабинет, она тихо прикрыла за собой дверь. Шеф разговаривал по телефону, поэтому она не смела подать голос. Ей всегда было не слишком комфортно здесь. Джек — человек настроения. Он мог понимающе смотреть, даже одобряюще улыбаться, а в следующую секунду уже кричал на своего подчиненного и тот вылетал из кабинета, подгоняемый его криками. Отделавшись односложными ответами, Джек сухо попрощался, положил трубку и поднял грозный взгляд на свою подопечную. — Полагаю, ты с новостями. Надеюсь, с хорошими? — Как сказать. — Что, доктор Лектер отказался сотрудничать? — понимающе хмыкнул Джек. — Не совсем. Боюсь, я вынуждена спросить вас, как мне найти Уилла Грэма и можно ли это сделать. Джек некоторое время смотрел на Клариссу подозрительно, затем, немного расслабившись, вздохнул. — Я так понимаю, что Ганнибал отправил тебя к Уиллу? — Косвенно. У нас был довольно странный диалог, — она отвела взгляд. — Рассказывай все, Кларисса. — Нуу… Сказать по правде — он не слишком рвался сотрудничать, — Кларисса говорила неспешно, обдумывая каждое слово. — Думаю, ему скорее было просто любопытно поговорить со мной. Никаких намеков он не дал. Все, что он сделал — это назвал одно дело, которое, по его мнению, должно помочь мне понять нашего убийцу. Джек коротко кивнул. — И что ты нашла? — В том-то и дело, что в нем не было ничего, что могло бы вывести нас на человека, которого мы ищем. Там не было никакой полезной информации, ничего, за что можно было зацепиться. Ничего, кроме имении Уилла Грэма, консультировавшего по этому делу. Джек тяжело откинулся на спинку своего рабочего кресла. Прикрыв глаза рукой, он помассировал виски и, подняв взгляд на Клариссу, сказал: — Понятно. Доктор Лектер всегда умел позабавить себя. И из всего этого ты сделала вывод, что нужно разыскать и притащить сюда Уилла? Не думаю. — Но почему? — мгновенно ответила Кларисса. Джек неодобрительно посмотрел на нее. — Потому что тогда мы сделаем так, как нас вынуждает Ганнибал Лектер. Понимаешь? Учитывая то, кто он и как искусно манипулирует людьми, я бы не стал делать того, что он мне предложит. — Не важно, сделаем ли мы так, как он хочет или нет, — упрямо начала Кларисса. — Это не значит, что он автоматически выигрывает что-то. Правда в том, что он ясно дал понять: кроме Грэма нам никто не поможет, включая его самого. Верно? — она пыталась быстрее произнести свою импровизированную речь, пока Кроуфорд ее не перебил. — Я подумала о том, что можно хотя бы поговорить с Уиллом Грэмом еще раз. Было видно, как Джек раздумывает. Вмиг он нахмурился и сам стал как будто более грузным. — Лишь раз я попросил его поработать с нами снова, но он отказал. С того дня Уилл не захотел увидеться со мной, и я ни разу не смог застать его дома. Он не отвечает на звонки и не читает почту, скорее всего избавляясь от всех писем. Не уверен, что он станет с тобой говорить. — Но все же я хочу попытаться. Я ведь просто съезжу к нему и поговорю. Джек не мигая смотрел в глаза Старлинг. Стойко выдержав этот взгляд, Кларисса ждала его ответа. — Ганнибал хочет снова привести Уилла в отдел. Признаться, в этом наши цели совпадают, — глаза Клариссы просияли, — записывай адрес.

***

Углубляясь в слабозаселенную местность, Кларисса уже не была уверена, что ее идея так уж хороша. После разговора с Джеком, давшим добро, она решила, что поедет сразу же, на следующее утро. Жилище Уилла Грэма было очень тяжело найти среди однотипных домиков, спрятанных чуть ли не в самом лесу. По слухам, которые витают в отделе, найти иголку в стоге сена гораздо легче, чем добраться до его дома. Конечно, Кларисса понимала, что Грэм преследовал уединённость и отстраненность, поэтому выбор места проживания был очевиден. Рассматривая местность за окном ее совсем не нового автомобиля, Кларисса поняла, что выбираться отсюда ей придется так же, как и сейчас — наугад. Казалось, что она плутает по кругу, что этот домик с синей крышей она уже видела, а дерево у дороги повторяется в пятый раз. Кларисса поняла, что приближается, когда увидела двухэтажное деревянное строение, напоминающий мальчишеский «домик на дереве». Оно подходило под описание Кроуфорда, но было похоже на ребяческое безумие, хотя выглядело довольно современно. Внезапно у Старлинг затряслись поджилки. Ладони покалывало, внутри было такое же ощущение нервозности и страха, будто она снова шла на разговор к Ганнибалу Лектеру. Девушка попыталась взять себя в руки и прогнать не вовремя взявшиеся ассоциации. Ее взгляд торопливо бегал по небольшому дворику перед домом бывшего профайлера. Странная возня привлекла ее внимание в стороне от него. Кларисса прищурилась. Не так далеко, на опушке, она заметила мужчину в компании подростка и целой стаи собак. Судя по рассказам, которые доходили до нее, можно было сделать вывод, что Уилла Грема она нашла. Припарковав машину ближе к обочине, Кларисса пару раз глубоко вздохнула и, резко вскинув голову, решительно вышла из машины. Из-за подступающей нервной дрожи девушка излишне громко хлопнула дверью и, перейдя дорогу, начала неловко спускаться. С собой у нее была только информация по делу. Путь к Уиллу состоял из кочек и неровностей. Пока она добралась до опушки, он уже приметил ее и теперь спокойно смотрел, как она тяжело передвигается к нему на каблуках, не предлагая помощи. Понял ли?.. — Добрый день, мистер Грэм, — слегка запыхавшись, произнесла девушка. — Я вас знаю? — спросил он неуверенно. — Я стажер Кларисса Старлинг. Работаю в прямом подчинении Джека Кроуфорда. Пока эти слова не соскользнули с ее губ, в глазах Грэма читался легкий интерес. Однако теперь сменился безразличием. — Не говорите, что вы стажер. Лучше будет агент на стажировке, — устало сказал он, отводя от нее взгляд, — Уолтер, отведи собак к маме. Справишься? — он улыбнулся. Мальчик растеряно кивнул головой, но понял намек и тут же побежал вместе с собаками в сторону дома. — Так что вам нужно? Голос Грэма больше не был приветливым, как когда он говорил с мальчиком. Скорее, он звучал раздражённо. Звучал так, будто он уже знает, что ему скажет Кларисса. Она тоже это поняла. — Я думаю, что вы знаете, почему я приехала. Кларисса сжала руку в кулак и пыталась стоять так, словно ей не было неудобно, неуютно и страшно. В этот раз ее и зверя не разделяет пуленепробиваемое стекло. — Знаю, — согласился он, — и я не то чтобы рад этому. Я уже отказывал Джеку работать над этим делом, если у вас все, то не смею вас задерживать. Он обошел Клариссу и направился вверх по склону, к своему «дому на дереве». Старлинг сильнее сжала руку, впиваясь ногтями в кожу. Мгновение она потратила, чтобы решить для себя что-то, а затем неторопливо развернулась, бросив удаляющемуся Уиллу: — Меня сюда направил Ганнибал Лектер. Как она и думала — Уилл Грэм остановился. Но не повернулся к ней. — Вот значит как, — Уилл ненадолго замолчал, поднимая взгляд в небо. — Мой вам совет: меньше слушайте серийных убийц. Так и не посмотрев на девушку, Уилл двинулся в сторону своего дома. Кларисса поняла — свой первый диалог с Грэмом она благополучно провалила. Девушка ненадолго замерла, смотря в спину Грэму. Он явно не хотел возвращаться. Все в отделе это знали, как и сама Старлинг. Она быстро поднялась к тому месту, где припарковалась. Все, кто работал с Уиллом раньше, предпочитали игнорировать его желания, в угоду своим. Кларисса кивнула сама себе. Ей тоже было плевать. Именно так она решила, залезая в свою машину и хлопая ее дверцей.

***

Как только машина Старлинг скрылась из виду, Уилл устало потер переносицу и привалился к той стене своего дома, где девушка бы его не увидела. Появление этой стажерки было для него неожиданностью. И отнюдь не самой приятной. Уже несколько недель Уилл игнорировал своего бывшего начальника и друга, не желая впутываться в очередное расследование. Джек считал, что он боится. Люди, с которыми он работал, думали, что ему пора бы оправиться от своих страхов и вернуться в строй. Боялся ли Уилл? Отнюдь. Просто он знал, что это повлечет за собой встречу, но не с его страхами, а с его демонами. Один из них как раз сидел сейчас за решеткой и ждал, когда Уилл явится к нему, заманивая в свое логово. У мужчины не было сомнения, что Ганнибал вынудил эту наивную девушку сюда приехать. И она приехала, даже не подозревая, что так красноречиво передаст Грэму именно то, что хотел Лектер. Приглашение. Уилл закрыл глаза и медленно поднял голову к небу. Тяжелые серые тучи уже несколько дней, словно не двигались с места, лишая город солнечного света. Не то чтобы Уилл любил такую промозглую пасмурную погоду, но солнцу сейчас он удивился бы больше. Отлипнув от стены дома, он неторопливо направился внутрь. Сейчас он чувствовал себя здесь чуть более безопасно, чем в любом другом месте. Молли хлопотала на кухне, о чем-то переговариваясь с Уолтером. Они так радостно смеялись вместе, что Уилл остро ощутил себя лишним в этой картине. Как неподходящий паззл, неудачный мазок художника. — О чем речь? — спросил он, стараясь улыбнуться. Молли развернулась к нему, расплывшись в счастливой улыбке. Как маленькое солнце, тепло которого Уилл не заслуживал. — Говорили о том, что этому ребенку пора повзрослеть. Как считаешь? — озорно начала она, указывая небольшим ножичком на своего сына. — Да, думаю стоит. С чего начнешь, Уолтер? Счета, готовка или плохие компании? Шутки всегда выходили у Уилла скверно, но все в доме дружно засмеялись. — Кто приезжал? — резко сменила тему Молли с такой же доброй улыбкой на лице, осторожно вглядываясь в глаза Уилла. — Можно сказать, что никто. Джек не сдается, — Уилл подошел к Уинстону, который отчаянно хотел внимания. — Впрочем, так же, как и я. Он почесал пса за ухом и немного игриво потеребил по голове, искренне радуясь, что можно было изменить вектор своих мыслей. — Хочу немного пройтись, если моя помощь тебе не нужна, — он посмотрел на Молли. — Нужна? Глаза женщины погрустнели, смешиваясь с ее радостью на губах, она покачала головой. — Иди, мы с Уолтером будем готовить ужин. Возвращайся к нему. И возьми с собой Уинстона, а то он истосковался по тебе за эти полчаса, — она постаралась скрыть свои эмоции, весело тараторя, и подзывая Уолтера рукой к себе. — Я ненадолго. Молли ничего не ответила, отвернувшись к овощам, которые не дорезала. Уилл взял с вешалки куртку для вечерних прогулок с собаками и вышел из дома. Серые тучи никуда не ушли. Это нравилось Грэму больше, чем возможность лицезреть скрывающееся за горизонтом солнце. Уилл побрел в сторону леса, который когда-то стал причиной переезда сюда. В голову настойчиво лезли воспоминания из прошлого. Ему было жаль, что их нельзя запечатать так же, как его эмпатию. Он старался не использовать ее больше, старался не видеть так много. Чем больше знаешь о людях, тем меньше им нравишься. Уинстон бежал, не на секунду не оставляя своего хозяина. Он всегда был более восприимчив к изменяющемуся настроению Уилла. Сейчас пес как никогда чувствовал, что должен быть рядом. За это Грэм был ему благодарен. Чем дальше он шел вдоль лесополосы, тем больше думал о том, о чем не следовало бы. Воспоминания засасывали, как болото. Сам Ганнибал был зыбучими песками. Когда-то давно на одном из сеансов Лектер решил поговорить об эмпатии Уилла. — Уилл, как ты видишь свое эмпатическое расстройство? — он откинулся в кресле и пристально смотрел, как Грэм движется вдоль книжных полок, иногда задерживая руку на отдельных экземплярах. — Как расстройство. Ганнибал понимающе кивнул. — Не думаю, что твое отношение к этому настолько индифферентно. Не поворачиваясь, Уилл пожал плечами. — Может и так. Этот вопрос часть моей терапии? — Мы просто разговариваем, Уилл. Разве я не могу искренне поинтересоваться? Грэм сомневался, что его доктор что-то знал об искренности, но все равно оценил этот жест. — Как дверь, — сухо ответил он и двинулся от Ганнибала к окну. Мелкие капли дождя сливались в большие и медленно скатывались вниз по стеклу. Не лучшая погода чтобы провести час на сеансе. Уилл устало думал, что сейчас бы он не отказался от горячего душа и виски, чтобы провести этот вечер в компании своих собак. — Дверь? Не комнату? Уилл снова пожал плечами, все так же не глядя на Лектера. — Это если задаваться вопросом что за дверью. — А что за дверью, Уилл? — Ганнибал плавно поднялся с кресла, пригладив низ пиджака. Грэм повернул голову на шорох и, бросив мимолетный взгляд на доктора, снова уставился в окно. — В абсолютно белой комнате есть черная дверь и ничего более, — начал он. Нет ничего, кроме двери, ведущей в неизвестность. Но стоит тебе хоть раз войти — ты уже не будешь хотеть туда вернуться. За дверью скрывается мрак. Ничего не видно, нельзя сказать, есть ли край у этого пространства. После того, как Уилл вырос и понял, что можно выжать из своего проклятия — ему хватило одного раза. С тех пор дверь обросла замками. Огромная связка ключей разного вида и характера всегда болтается у него на шее. Он утопил их, если бы мог. Страшно иметь и страшно расстаться. Ганнибал же хочет открыть эту дверь нараспашку. Большую часть времени Уиллу кажется, что он сиротливо стоит напротив нее. Любовно очерчивает каждую новую трещину на поверхности и разглядывает замки, мечтая установить новые. Когда же его просят о разгадке, он снимает со своей шеи тяжелую связку и нервно избавляется от всех ограничителей. Тихонько приоткрывает дверь. Едва-едва. Проскальзывает в узкую щелку, боясь, что в его белую комнату что-то выползет оттуда. Он знает, что когда зайдет внутрь — необходимо закрыть эту дверь. Плотно. Надежно. Отрезать себе все пути к отступлению, не дать грязи этого места выйти вместе с ним. Или без него. Лишь комната, пропахшая гнилью и больше ничего. Даже сам Уилл не мог сказать, что скрывается в этой вязкой темноте. Она словно цеплялась за него, желая остаться с ним, въесться в кожу или мысли. Ганнибал мягко усмехнулся, отвлекая Грэма. Тот, замолчав, недоуменно посмотрел на него. Лектер перехватил его взгляд и, засунув руки в карманы брюк, посмотрел куда-то вверх. — Неужели луна никогда не поднимется в том месте, Уилл? Этой ночью Уиллу впервые за долгое время приснился кошмар.