Другая реальность

Становится легче, постепенно всегда становится легче, плохое забывается, хорошее появляется. Пьянки в шумной компании, даже редкие походы на футбольные матчи, больше не вызывают в Мерлине столько негодования. Друзья — это весело, пока они всё не портят, естественно. — Я думаю, я согрешил. — кается Ланс как-то раз на их кухне в съёмной квартире. — Эм… Я не священник, но… Я тебя прощаю, так? — растерянно отвечает Мерлин и делает глоток чая, одновременно переворачивая страницу учебника. — Если ты думаешь, что я не знаю о твоём рукоблудстве по ночам, вспомни, кто выносит мусор из твоей комнаты. — Я не об этом! — О другом, извини, я знать вообще не хочу. — Мерлин! — Ладно. — Мерлин закрывает книгу и обхватывает кружку двумя руками, само внимание и понимание. — Рассказывай и надеюсь меня не стошнит. — Я воспылал страстью к девушке. — поэтично, но скорбно выдаёт Ланселот. — Чтобы я проникся, это хотя бы должно быть о парне или сразу уж о двойняшках. — Она недоступна мне. — А… Я понял. Ну подожди, девушки бывает расстаются с парнями, может тебе улыбнётся удача. — пожимает плечами Мерлин, возвращая в руки книгу, как говорится если оба живы, то всё возможно. — Это Гвен. — сдаётся Ланс, прекращая говорить, как студент филфака, это всё влияние Леона! — Нет… Ты не… Нет! Ланс! Ты не можешь! — Я знаю, и никогда бы не встал между ними, поэтому я засуну свои чувства обратно туда, откуда они вылезли, и буду хорошим мальчиком. — Зачем ты вообще мне рассказал? — вздыхает Мерлин, уже чувствуя весь груз ответственности на своих многострадальных плечах. — Чтобы ты остановил меня. — О да, я же могу, точно. — О, когда милая Гвиневра улыбается, думаю я способен перепрыгнуть через десятиметровый забор, а уж если эта улыбка для меня, то и вовсе унести его с собой! — расплывается кавайной лужицей Ланс. — Отлично. Ты рассказал мне, чтобы я это выслушивал целыми днями? — Могу я помечтать? — Нет! Не корми демонов, и они сами сдохнут. — Ты как биолог говоришь? — иронично спрашивает Ланс. — Как священник твой личный! Не греши и каяться будет не нужно. — Но, видя какой печальный у того взгляд, смягчается. — Ланс, это пройдёт, попробуй отвлечься, если не на другую девушку, на сессию вот, знаешь, как хорошо с ней кувыркаться? — Я же первокурсник. — Первый раз самый важный! Запоминающийся! — Ну да, давай не будем о первом разе, ок? — бурчит Ланс, утыкаясь лицом в сложенные руки. — А то я же могу. — Нет уж. А будешь таким букой, пусть тебя не я, а твои парни успокаивают, у них там в ходу синяки в знак поддержки! — Ты о чём? — Да так, ничего особенного. — Мерлин ставит чашку в мойку. — Сделаем так, до Рождества как-нибудь протянем, а там посмотрим. Не будем ходить на сборища. Как в старые добрые только вдвоём. — И как я это им объясню? — Придумай что-нибудь! Ну… Да! Сессия, очень важно, никаких пьянок. — Ладно, я попробую. Лансу никакого доверия, но посвящать в это некого, единственный кто хотя бы с того же факультета, в первую очередь об этом ничего знать не должен. Мерлин мучается новыми приступами мигрени целый месяц.

***

Моргана бросила его в коридоре и поскакала на следующую пару, ясное дело Мерлина кто-то толкнул и все книги, и тетради из его открытого рюкзака посыпались на пол. Что ни день, то разочарование. — Привет! Давно не виделись! — ему на помощь неожиданно приходит Артур. — Привет. Спасибо. — скромно отвечает Мерлин, нервно застёгивает набитый рюкзак и чуть не ломает застёжку. — Стой. Ты спешишь? Может пересечёмся после пар? У тебя какая последняя? Да что ему надо-то? Думай, Мерлин! — Эм… Я… Очень занят сегодня. — А завтра? — недоверчиво спрашивает Артур. — Тоже очень занят, сессия. — А ночью? — Ночью? — В обед, в перерыв, в окно между пар? Может хоть в туалет есть время зайти? — раздражённо перечисляет Артур. — Хорошо. Чего ты хочешь? — Правды. Почему твои ответы такие же как у Ланса? Вы оба вдруг слились по всем фронтам. В чём дело? — Ни в чём таком. — что тебе стоит знать, заканчивает в голове Мерлин. — Поподробнее. — Мы просто заняты… — Чем вы там так заняты? Он уже тренировки пропускает! — Ну… Ну… — Мерлин! — настаивает Артур, даже до боли сжимает его плечо. — Д-друг другом! — выпаливает Мерлин и в ужасе на него смотрит. — Чего? — То! — Вы… — Да! Ланс его убьёт! Мерлин чувствует, как его щёки покрывает румянец. Чёртов язык без костей! — Но разве… Хотя… Хочу ли я знать? — тараторит Артур, отступая. — Если вы стесняетесь или не знаю… В общем, приходите в субботу ко мне, я поговорю со всеми. — Что? Нет! Не говори никому, ты дурак? — Разве вы не приходите, не потому что не знаете, как признаться? — Ну… В каком-то смысле это так. Но всё равно никому не говори, это наше дело. — Мерлину нужно хоть малейший шанс всё исправить, пока это не полезло во все стороны, как неудачный химический опыт. — Но вы всё равно приходите, понятно? — Ладно, я спешу. И, Артур, никому! — Я не трепло. Мерлин натянуто улыбается и сваливает, появившись в аудитории он садится возле Морганы, очень красочно ругается и бьётся лбом о стол. Можно же было выдумать что-нибудь нормальное! Долгосрочное, но адекватное! — Что это у тебя такое случилось? — спрашивает девушка, подкладывая свою пушистую тетрадь, и ведь подождала, когда он несколько раз хорошенько долбанётся! — Я такой придурок! — жалуется Мерлин. — Не соглашусь, ты довольно хорош в своей сфере, да и по жизни достаточно сносный. — Аааа! Убей меня, отрави! — Это потому что я женщина или ты считаешь меня змеёй? — фыркает Моргана. — Потому что мы на химии. Преподаватель громко приветствует всех с кафедры и начинает шуршать бумагами. — А теперь рассказывай. — серьёзно просит Моргана. — Если только ты никому. — Мерлин выпрямляется и открывает её тетрадь, создавая видимость деятельности. — Можешь как себе доверять… Впрочем, выходит именно себе ты меньше всего доверяешь. — Ха-ха! Я совершил глупость. — Ага, и это касается тебя, Ланселота и его нежных чувств к моей невестке? — Откуда? — Ой, и правда. — она хлопает накрашенными ресницами, офигеть какими шикарными, между прочим. — Короче, я сказал Артуру, что я и Ланс, ну, встречаемся. Моргана заливается таким звонким смехом, что на них начинает смотреть весь поток и даже почти глухой профессор, Мерлин в этот момент прячется под розовой пушистой тетрадкой. — И он, конечно, поверил в этот бред? — успокоившись и извинившись, уточняет она. — Думаю да, хотел всем об этом сказать, еле отговорил. Помоги мне, Моргана. Что мне делать? — Я на стороне Ланселота, а ты? — Что? В смысле? Он же твой брат! — с трудом сдерживает возглас Мерлин. — Сводный. А ещё мне не нравится Гвен. — Она же хорошая. — Не вникай, тебе своих заморочек мало? — Точно, значит ты не помощник. Я вообще тут такой козырь тебе выдал. — Положим, этот козырь у меня уже давно, я же его не использую. — Чёрт! — Просто скажи ему правду. — Какую? — Ну значит переври. — Это мне не помогает. — вздыхает Мерлин. — Ну смотри. Ты сделал глупость, втянув во враньё Ланса. Значит тебе нужна собственная ложь, где Ланс будет третьей, мало что решающей стороной. — Боже, перестань говорить загадками. — Шевели мозгами, лучше всего прятать правду на виду. — Моргана улыбается слишком хитро. — Скажи ему правду, что кое-кто из вас влюбился в кое-кого из компании, а другой, пытаясь прикрыть это, тоже отдалился. Только это должен быть ты, чтобы Ланс не вызывал подозрений и остался на десятом плане. — То есть. Мне нужно сказать Артуру, что я влюбился в кого-то и пытаюсь забыть. Но зачем тогда я соврал? Почему бы мне тогда прямо не признаться. И, о, мне не нравится твоя улыбка. Я не стану говорить Артуру, что люблю его! — Иначе ты только подставишь Ланселота. — За что мне это? — хнычет Мерлин. — И тебе лучше поторопиться, глупое выражение лица моего братца обычно вызывает кучу вопросов. Мерлин остаток пары, рисует в её тетради змей, самых злых и ядовитых. А потом трясущимися руками пишет Артуру смс. Когда от конца пятой пары проходит уже пять. Пять! Минут, а Артур так и не появляется в коридоре, Мерлин готов бежать, либо его искать, либо просто бежать куда-нибудь далеко. — Что за срочность? Ты же занят? — дразнит Артур, появляясь из-за спины. — Ну, я должен признаться, я не встречаюсь с Лансем. — не давая времени на передумать, говорит Мерлин. — Я соврал. — На самом деле, когда я подумал об этом, то решил, что это и правда невозможно. Мерлин скептически изгибает бровь, да кому он заливает? Ладно, сейчас не об этом! — Можем мы поговорить об этом, где-то ещё? Наедине. — просит Мерлин. — И лучше бы там быть алкоголю. — Поехали ко мне? Понеслась! Мерлин сидит весь, как на иголках, в машине Артура и с трудом заставляет себя переступить порог его квартиры. В итоге он сидит на диване, поджав под себя ноги, и одубевшими пальцами сжимает стакан. — Сядь. — предлагает Мерлин, указывая на свободную часть дивана. — Ты меня пугаешь. — даже так, Артур осторожно садится. Была не была, да простит его… Фрея… Мерлин смаргивает наваждение, делает маленький глоток, отставляет стакан на кофейный столик и решительно приближается к парню напротив. — Я люблю тебя. Сказал. — А? Что? Нет! — содержательная реакция от Артура, который упирается спиной в подлокотник, пытаясь сбежать, куда уж с тонущего корабля. — Да, поэтому я больше не мог приходить и попросил Ланса меня прикрыть. И соврал поэтому, но мне стало стыдно. Вот… Я… Такой… Артур смотрит на него, но будто сквозь, сложные схемки в голове барахлят. — Так ты всё-таки гей? И я тебе нравлюсь, как… О! — Ну, я скорее би, так правильнее. Ну и типа поцеловать тебя хочу и всё такое. — Мерлину уже всё равно, что врать, это даже не смущает. — Воу… Мы вроде никогда, и чтобы так вдруг… — Ой, просто заткнись. Поэтому я и не говорил ничего. И мне после, после неё, сложно в этом признаваться. — Прости. Я… Ну, я не свободен, поэтому прости, но мне приятно знать, что ты… — А если бы был свободен, то что? — и почему вдруг это так зацепило? — Начал бы со мной встречаться? — Нет! — Ясно. — кивает Мерлин и снова берёт стакан, даже слишком натурально расстраиваясь ответом. — Не давай людям ошибочные надежды двусмысленными фразами. — Я никогда не думал о тебе так. Но ты милый, хоть и вредный, добрый, к тебе всегда можно обратиться и, если присмотреться, ты симпатичный. Мерлина такие откровения неожиданно смущают, Артура тоже, и он пытается занять руки сбиванием диванной подушки. — И у тебя мило краснеют щёки от комплиментов. — с улыбкой добавляет Пендрагон, скосив глаза. — Ой, всё. — наконец-то момент рушится и можно вернуться к обычным переругиваниям. — Если ты не хочешь меня больше видеть, я не буду тебе докучать. — Нет, я в порядке, месяц ведь уже целый прошёл. — Ага. — Артур ударяет его в коленку, их собственным особым движением почти невесомым. — Друзья? — Да, конечно. — если бы Мерлин и вправду влюбился, это бы не было так просто, к счастью об этом может знать только Ланс. Они залипают в приставку на час, и всё бы было идеально, если бы не эти косые взгляды Артура, его нервные отдёргивания и странная манера говорить, кто тут вообще влюблён? Мерлин вот чувствует себя нормально, если бы ещё его стакан не роняли из-за того, что они соприкоснулись пальцами или не отсаживались, когда он случайно тычет локтем во время особенно сложного боя. Короче, надоев это терпеть Мерлин подрывается домой. На вечерние занятия у него ни сил, ни настроения, они всё равно дополнительные, не так уж и важно. Домой он приходит совсем расстроенный, а по их маленькой квартирке разносится приятная музыка. Чем тут Ланс без него занимается? Устраивает дискотеки? Нет, тогда уж танцует медляки с табуретками видимо. Мерлин решает не кричать, что он дома, а то мало ли чем сосед в самом деле занят, его он встречает пока крадётся в свою комнату. Довольный такой с бутылкой вина, двумя бокалами и в одних трусах. — Почему ты здесь? У тебя занятия же, сколько уже времени? — растерявшись спрашивает Ланс и дёргается закрыть приоткрывшеюся дверь в свою комнату, но руки заняты и уже поздно. Эффектная у него табуретка мулатка с кудрями. Ланс виновато поджимает губы. — Твоё виноватое лицо не вернёт мне мою жизнь! — в сердцах кричит Мерлин. — Да я ради тебя! Сволочь такая! Он срывается обратно в коридор и свалившись на пол натягивает кеды. — Послушай. Я виноват, только я. Прости меня! — выходит к нему Ланселот. — Это, мы просто не смогли… — Мне плевать! Плевать, понимаешь? — Но, Мерлин, куда ты собрался? — Видеть тебя не хочу, переночую у друга. — Я твой друг. — Не единственный! — Мерлин хлопает дверью и бежит, пока не выходит на улицу. — Чёрт! Будто они на самом деле встречались. Мерлин шатается по району, а потом покупает бутылку виски и стучится в дверь Гвейна. — О, брат, ты же знаешь я всегда за, но сегодня, ну понимаешь. — он там не один. — Да, конечно. И что теперь? С Перси он не особо общается, Леон для него до сих пор загадка, Элиан брат Гвен, да и Мерлин вообще ни с кем из них целый месяц не общался. Моргана девушка и просить её неудобно. Его даже в бар не пускают, потому что со своим нельзя! Кто так его ненавидит? С позором идти обратно домой? Хлопнул дверью, показал характер, идиот. Из налички только на эту самую бутылку денег и хватило. Её он и распивает на тёмной лавочке, а когда алкоголя внутри больше, чем способен выдержать мозг, Мерлин идёт к Артуру. Сердце замирает, но на звонок у него выходит нажать, с третьего раза и бутылкой. — Прости, прости, прости, что я напрягаю, но можно я… — поток слов прерывается, когда он поднимает голову и пересекается с полным боли взглядом Артура. — Что… — Ты знал, да? Гвен меня бросила! — и он просто захлопывает дверь. Мерлин отступает назад, пьяные ноги не держат, и он скатывается по стене на пол. Вот как… Его начинает трясти, он тут вообще не при чём! Разве мало он старался? Он так старался всё исправить! От злости он бросает полупустую бутылку в стену прямо рядом с дверью в квартиру. Ещё одно тупое решение. И заваливается на бок. Ну, в подъезде всё теплее, чем на улице. Мерлин дремлет прямо на полу, когда дверь снова открывается. — Почему ты ещё здесь? — сердито спрашивает Артур и начинает сметать осколки. — Мне некуда идти. Гвейн занят, а Ланс… — Трахает мою девушку. — Между прочим это я их застал. Думаешь мне легко?.. Нет, прости, тебе гораздо хуже, прости. — Мерлин укладывается удобнее, ему просто нужно поспать. — Вставай, пока тебя полиция не забрала. — Артур помогает ему встать, и вместе с осколками они заваливаются в квартиру. Мерлин снова на диване, на нём удобнее, чем на полу. — И что? Твои чувства ко мне тоже ложь? — спрашивает Артур, накидывая на него плед. — А как ты хочешь, чтобы было? — Мерлин даже глаза не открывает, и походу он чем-то заразился от Морганы. — Вот так. — отвечает Артур и прижимается к его губам, довольно целомудренно. Мерлин открывает глаза, не совсем понимая, правильно ли он понял намёк. Артур снова наклоняется к нему и в этот раз посасывает его нижнюю губу. В третий раз добавляет язык и до пьяного мозга наконец доходит. И хотя он такой пьяный и возбуждённый, Мерлин отталкивает его. — Что ты делаешь? Я пьян, воняю, валялся на полу в подъезде и даже не нравлюсь тебе. — Я… — Ты осёл! Ну бросила она тебя, ну и что? Это не смертельно! И не нужно лезть к первому попавшемуся человеку, чтобы забыться. Напейся уже! — Прости. — Артур садится на пол и лохматит волосы. — Не знаю почему я так поступил… А почему ты пришёл ко мне? — Выбор был не велик, либо ты, либо скамейка в парке. Не знал, что они скажут, наверное, Ланс меня слишком хорошо знает, или они давно планировали признаться. — А ты хорош, обычно тебя ведь развозит от пары стопок, а сейчас ты даже на поцелуй не ответил. Похоже я тебя и правда совсем не интересую. — Тебе это так нужно? Чтобы мы вместе совершили глупость? — Мерлин садится, что непросто, когда голова в одну сторону пытается убежать, а тело в другую. Артур пересаживается с пола на диван. Это напряжение, скрытое возбуждение в комнате, водой легче дышать. Как же всё неправильно и глупо. Они даже не нравятся друг другу, так почему? Почему так тянет? В этот раз Мерлин отвечает на поцелуй, толкается в его язык своим. Где же его умение говорить нет? Ах да, он так и не научился. Артур обхватывает его лицо ладонями, в этом отчаянном поцелуе. Хорошо, что Мерлина сейчас стошнит, и они не продолжат, не совершат непоправимого. Он вырывается из объятий и бежит в туалет. Алкоголь зло. Его хорошенько так выворачивает, кафельная стена приятно прохладная, если прижаться к ней лбом, где-то сбоку маячит стакан воды, который он залпом выпивает и его снова выворачивает. Отличная ночка. И ещё даже не ночь. — Полегчало? — спрашивает Артур. Они сидят друг перед другом на полу и унитаз между ними свидетель. — Вроде да… Надеюсь это отбило у тебя желание целоваться со мной. — Если почистишь зубы, примешь душ и переоденешься, я, наверное… — он улыбается и не заканчивает. — Это мой первый за много месяцев поцелуй. Ещё и с парнем. Я не то что бы опытен, скорее совсем нет. Мои последние отношения были… — Мерлин тоже не заканчивает. — Ты часто о ней думаешь? — Иногда… Но это как накатывает, может всю ночь мучить, а потом. Потом как-нибудь станет нормально. — Как я мог этого не замечать? — Не знаю. Артур трёт глаза, а потом вдруг пинает его ногой, Мерлин пинает его в ответ, затем они сидят и борются ногами, сложив ступни. — Я любил её. — выдыхает Артур. — И она тебя, но только сейчас уже нет. Или не так сильно. — отвечает Мерлин и пыхтит от натуги. — Я отвратительный, вот поэтому она меня и бросила. — Не говори так. И я не собираюсь сыпать комплиментами, потому что ты и так высокомерная задница. И я был за тебя. — За меня? А кто нет? Кто ещё знал? — Ну… Утром я говорил с Морганой. — Ах, она, она может. Она всегда против меня. — Артур выпрямляет ногу, и та упирается в стену, рядом с Мерлином. — Я слышу, как звонит твой телефон. Мерлин прислушивается и тоже слышит. — Когда я самоуверенно заявил, что переночую у друга, он сказал, что он мой друг. Видимо позвонил Гвейну и волнуется теперь. — Ты ему важен. Ты его лучший друг. — Лучших друзей так не подставляют. — Ты стоишь того, чтобы волноваться. — говорит Артур, закрывая глаза. — Не спи здесь. И вообще, почему мы ведём разговоры по душам возле унитаза? — Потому что ты жутко пьян. — Я уже протрезвел. — Тогда пойдём на кухню, я тебя чем-нибудь покормлю. — Фу, нет, никакой еды, только чай. — скривившись, заявляет Мерлин. У Артура в квартире обычно чай не водится, разве что кто-нибудь из гостей притащит с собой, точнее если Мерлин притащит, но он не приходил к нему месяц, поэтому теперь у того есть только зелёный чай, который никто кроме него не стал бы пить. Стало как-то неловко, сидеть в тишине и главное снова друг напротив друга. — Не знаю, что бы я делал не приди ты. — говорит Артур. — Наверное пошёл и убил бы его. — Не говори ерунды. — фыркает Мерлин, но взгляд у него какой-то слишком серьёзный. — Эй, ты же шутишь? — Поэтому я и не пил. Всё так навалилось. Мне предложили место в областной команде. — О, это же здорово! — Но потом я узнал, что это с подачи моего отца. — Ом… Ну, разве это так важно? — А потом меня бросила девушка. — Артур. — Мерлин толкает ему свою кружку чая. — Вот попей, он с ромашкой, успокаивает. — Ты из неё пил. — с сомнением крутит её Артур за ручку. — Так налей новую! Из одной бутылки значит толпой пить запросто, а из моей чашки сразу брезгуешь? — Не брезгую, смотри. — Артур берёт её в ту же руку что и Мерлин и пьёт, выразительно смотря прямо на него из-за края. — Фу, какая пакость. — Сам ты пакость. — ворчит Мерлин, возвращая свой чай, и смущённо смотрит в стол, его телефон снова начинает трындеть. Он не собирается отвечать, но всё же идёт за ним. — Он и так почти разряжен, надо выключить. — Он волнуется, а ты ещё и телефон собираешься вырубить? А ты жестокий. — Ничего не знаю! Я злюсь, имею право. — Мерлин залипает на бесконечное количество сообщений от Ланса, там и извинения, и мольбы, и ругань, и рыдания. — Что там? — Гвейн написал, отвечу ему, что я в порядке и не один. — Вот прям так? Загадочно. — Если скажу, что я у тебя он ведь доложит. — Всё равно пытаешься его успокоить, да? — хмыкает Артур, доставая свой телефон, который не трогал после разговора с Гвен. — Даже мне написал, вот зараза! Напишу, что ты пришёл ко мне пьяный, я тебя выставил за дверь, и ты ушёл. — Какой ужас, ты так бы не поступил. — Вообще-то именно так я и поступил, просто ты не ушёл. И как же хорошо, что не ушёл. Каким бы я себя чувствовал виноватым утром. А в общий чат мне что написать? — Скажи, что не знаешь. Остальным необязательно изводиться вместе с ним. О, Моргана даже написала. — Мерлин улыбается и показывает Артуру. «Я жду подробностей! Эту историю будет обсуждать весь универ все праздники!» Артур ухмыляется, быстро водя по экрану взглядом. — А он в панике. — Что? — Мерлин разворачивает телефон и видит, как сообщения одно за другим выпадают сверху экрана. — Чёрт, всё выключаю. — Принесу тебе одеяло и подушку. Может ещё сменную одежду? Мерлин оглядывает свою потрёпанную годами толстовку и узкие неудобные джинсы и кивает. Через несколько минут он увлечённо стягивает верёвки на спортивных штанах Артура, по длине нормально, только вот спадают. — Снова будешь говорить, что я толстый? — обиженно бормочет Артур. — Ну тут либо ты толстый, либо я худой. — хмыкает в ответ Мерлин. — Ну да… Стой! Это одно и то же! — Футболка не нужна, спасибо. Мне в кофте удобнее. — Мерлин откладывает её на столик и расправляет одеяло. — Если нужно я отвернусь. — Я просто хочу спать в толстовке. — Я не уверен, может диван в кабинете больше? Нормально тут? — Да тут два здоровых парня помещались, уж я как-нибудь устроюсь, спасибо. Можешь тоже идти спать. — Мерлин сворачивает разговор, заворачиваясь в одеяло, и отворачивается к спинке. — Спокойной ночи. — Сладких… Поставлю твой телефон на зарядку. — говорит Артур, возвращаясь к столу. — Ты знаешь, где меня найти. — Ага.