Фата-моргана

Увидев в руках Снейпа карту Мародеров, Люпин внутренне похолодел. Он не мог представить, каким образом их давнее изобретение попало в руки Гарри. Чем больше он узнавал мальчика, тем меньше тот напоминал ему Джеймса, и Ремус верил, что и благоразумие он унаследовал от матери. Но то, что Гарри без колебаний использовал подвернувшуюся возможность выбраться из замка, из безопасности, стало ударом. Отчитав Гарри и младшего Уизли, он отправился в кабинет, где положил карту на стол перед собой, а сам откинулся на спинку стула. Порыв отнести артефакт Альбусу угас так же быстро, как появился. Признаваться в том, что он предал доверие директора еще мальчишкой, — едва ли не при первом удобном случае, — было больно даже себе. Что Ремус вообще мог требовать от Гарри, когда даже сейчас продолжал поступать настолько безрассудно? Погладив кончиками пальцев ветхий пергамент, он устало вздохнул. Нужно отдать его директору. Но Ремус мог и сам использовать карту, чтобы следить за замком. Конечно, часть дня была занята уроками, но и Сириус вряд ли рискнет пробираться в замок днем. Были еще полнолуния… Мелькнувшая мысль была почти утопична, но Ремус не мог от нее отделаться. Прошло две недели со дня той безобразной драки. Джемма не изменила своего отношения ни на йоту, наедине без всякой неловкости подшучивала на «волчью» тему... И если подобная беспечность Мародеров была объяснима их возрастом, то граничащее с легкомыслием хладнокровие Джеммы заставляло теряться в догадках. Когда Ремус решился спросить, почему она так просто приняла его ликантропию, Джемма пожала плечами. — Ты не первый оборотень в моей жизни и уж точно не самый страшный. Ремус проигнорировал беззаботный тон. — Тогда ты лучше других должна понимать угрозу. Заложив книгу, которую читала, пальцем, она закрыла ее и подняла раздосадованный взгляд. — Он спас мне жизнь. Мне было одиннадцать. Тогда Ремус не нашелся с ответом и позволил Джемме вернуться к чтению. Озадаченность не мешала привязываться к ней все сильнее. Люпин не обманывался, считая, что ему хватило бы силы воли противиться, даже захоти он этого. И сейчас он убеждал себя, что может доверить Джемме тайну карты. Она могла продолжать наблюдение во время полнолуний. Если Ремус и мог на кого-то положиться, то на нее. Приняв решение, он коснулся карты палочкой, пробормотал пароль и склонился над ней, разыскивая точку с именем «Джемма Уэнделл». *** Он постучал в профессорские покои. Девушка открыла не сразу и улыбнулась, увидев его на пороге. — Ремус, проходи. — Она повернулась спиной, предоставляя ему закрыть за собой дверь. Подойдя к столу, Джемма убрала шкатулку, стоявшую на нем, внутрь одного из дубовых шкафов и заперла дверцу. — Тебя не было на обеде, — она обернулась и чуть нахмурилась, заметив, что он так и остался стоять возле закрытой двери. — Все в порядке? Ремус неопределенно мотнул головой. — Меня вызвал Снейп. Мистер Малфой видел Гарри Поттера в Хогсмиде и сообщил об этом своему декану. — Как ему удалось пробраться мимо дементоров? — Джемма помрачнела и вернулась за стол. Люпин проводил ее нечитаемым взглядом. — Призрачный Патронус способен ненадолго задержать их, но этого недостаточно. — Хогвартс полон тайных ходов, я говорил тебе об этом. Некоторые из них ведут за пределы замка. Брови Джеммы на миг взлетели, но она тут же нахмурилась еще сильнее. — Если Гарри сумел обнаружить такой ход, Блэк тем более может пользоваться подобным. — Гарри повезло найти артефакт, который когда-то изобрели Мародеры. — Ремус достал из кармана сложенный пергамент и показал Джемме. — Это карта Хогвартса, удивительно полезная сама по себе. Но мы снабдили ее еще одним свойством, делающим карту бесценной в некоторых ситуациях. Он медленно подошел к столу, не отрывая глаз от заинтересованно подавшейся вперед девушки, и протянул ей пергамент. — Карта показывает местоположение любого человека в замке. Джемма взяла пергамент в руки, но не отвела взгляда от бесстрастно разглядывающего ее лицо Ремуса. — Представь мое удивление, когда я не нашел на ней Джеммы Уэнделл. На карте, которую девушка медленно опустила на стол, в личных покоях профессора ЗОТИ застыли две точки, подписанные «Ремус Люпин» и «Джемма Блэк». — Позволишь мне объясниться? — А ты сможешь? — вежливо приподнял брови Люпин. — Кем ты приходишься Сириусу Блэку? — Двоюродной племянницей. Невозмутимость ее лица контрастировала с частым стуком сердца, который невозможно было скрыть от слуха оборотня. Ремусу хотелось смеяться от осознания собственной глупости. Кроме цвета глаз и черных вьющихся волос Джемма не напоминала Сириуса ни внешне, ни по характеру, но он должен был догадаться. Это ощущение, которое он чувствовал, находясь рядом… С Сириусом было так же: в какой-то момент он словно принял мальчишку-оборотня в стаю, и с тех пор казалось, что Блэк всегда был частью жизни, частью самого Ремуса, видел насквозь, но не позволял себе или другим судить… Это было одной из составляющих ореола, окутывающего всех Блэков в школе, только остальные питали подобную безоговорочную преданность к семье. Сириус выбрал своей семьей друзей и готов был перегрызть горло каждому, кто их тронет. Потом он предал Джеймса и Лили, убил Питера, и Ремус остался среди руин своей жизни с ощущением, что никогда не знал Сириуса Блэка. — Ты помогала ему проникнуть в замок? Джемма покачала головой. — Я не встречалась с Сириусом. Никогда. Знаю о нем только с чужих слов и из послевоенных газет. Позволив себе выдохнуть, Ремус тут же разозлился, что так легко готов поверить ей. Нет, не сейчас. Не когда на кону жизнь Гарри. — Будешь утверждать, что случайно оказалась в Хогвартсе? Джемма поджала губы от гнева, звучащего в его голосе, но снова отрицательно мотнула головой. — Не случайно. Мне нужен Сириус. — Зачем? Если ты его совсем не знала? Бесстрастная маска треснула, на ее лице мелькнуло загнанное выражение. Она уперлась взглядом в злосчастный кусок пергамента и провела пальцем по точке со своим именем. Ее ответ прозвучал очень глухо. — Он все, что осталось от моей семьи. Если есть шанс вытащить его из этой чудовищной тюрьмы… Ремус едва не задохнулся от ярости. — Того, что ты узнала, недостаточно? Я не смог достаточно ясно внушить тебе, что Сириус Блэк опасен?! Он хочет убить ребенка, твоего студента. Он уже убил множество людей! — Ремус тяжело дышал, неверяще глядя на девушку. — Сириус не просто жесток, он безумен, с таким же успехом можно вытаскивать из Азкабана Беллатрикс Лестрейндж! О, погоди, может, ты и собираешься, просто я не курсе! — Ремус, — тихо позвала она. — Над Сириусом толком даже суда не было. И все, что о нем говорят, так противоречиво… я не знаю, чему верить. Но я не могу отказаться от него, даже не попытавшись бороться! — Ремус вздрогнул от того, с каким жаром и убежденностью она заговорила. — Что если он сошел с ума до того, как совершил все те ужасные преступления? Если он безумен, ему можно помочь… С Ремуса было довольно. Эта сумасбродная вера в невозможное была так схожа с исступленной надеждой, раздиравшей его в минуты слабости первые несколько лет. Не в силах совладать с ней, Ремус казался себе помешанным. Нет, он не может обманываться только потому, что жаждет этого. — Он пробирается в замок, чтобы убить Гарри Поттера, — с окаменевшим лицом припечатал он. — И если Сириус коснется хоть волоса на голове мальчика, ты ответишь за это вместе с ним. Лицо Джеммы дрогнуло, но она не попыталась остановить его. Подхватив со стола карту, Ремус развернулся на каблуках и вышел, хлопнув дверью. Девушка рвано выдохнула и обхватила голову руками, запуская пальцы в волосы. *** Всю ночь с воскресенья на понедельник Люпин провел, меряя шагами свои покои. Мысль о признании директору была мучительна; страх за Гарри, отрезвляющей волной прокатившийся по его сознанию, подталкивал к этому. Но Ремус боялся и за Джемму. То, что она собиралась сделать, было почти ребячеством, безрассудством, притом смертельно опасным, и как же сильно это отличалось от ее обычной рассудительности… Позволить ей встретиться с Блэком определенно нельзя, но что делать? Люпин не мог поверить, что она способна сознательно причинить вред Гарри. Джемма не убийца… Он застыл посредине комнаты, заново переживая момент, когда узнал, что Сириуса бросили в Азкабан. Ремус отказывался верить в предательство друга, рвался к Дамблдору… Но Джемма… нет, невозможно. Но если он ошибается? Коротко рыкнув, Люпин продолжил движение. По зрелом размышлении казалось очевидным, что будь Джемма связана с Сириусом, Гарри бы уже погиб. Уж за столько времени можно было найти способ выманить его из замка, тем более Ремус знал — Гарри ей доверяет. Кроме того, Дамблдор не идиот, и в том, что он чутко отслеживает все действия профессоров, Ремус не сомневался. Директор не позволит Джемме навредить ученикам. Лицо мужчины исказила судорога, он повернулся к одной из двух колонн, поддерживающих арочные своды комнаты, и с силой впечатал в нее кулак. Он принял решение. Впервые Ремус был рад, что Снейп подозревает Джемму и следит за каждым ее шагом. Люпин, в конечном счете, займется тем же и будет убеждать себя, что его извращенная привязанность каким-то чудом не навредит сыну Джеймса. ***