Фата-моргана

Охлаждение между профессорами ЗОТИ сложно было не заметить. Преподаватели бросали любопытные взгляды исподтишка, хорошо хоть с расспросами не лезли. Ремус заподозрил, что их отношения считали ближе, чем дружескими, но сейчас деликатность коллег была только на руку. Джемма исправно посещала завтраки и собрания, обсуждала с деканами проблемы и успехи их студентов. Встреч вне Большого зала и учительской пока удавалось избегать. Через неделю, за день до февральского полнолуния, Альбус между делом сообщил Люпину, что Джемма согласилась заменить его на занятиях и в этот раз. При том, что ни разу за это время не обратилась к нему лично и скользила мимо отрешенным взглядом на собраниях. По возвращении Ремуса ждала стопка собранных и проверенных работ студентов. Откинув со лба седеющие волосы, профессор устало вздохнул. Вымотанный и измученный бесконечными сомнениями больше, чем перенесенным превращением, он казался себе жалким и беспомощным. Было глупо притворяться, что он может донести на Джемму, но и остановить неиссякаемый поток беспокойства вперемешку с подозрениями не хватало сил. Весь год Джемма регулярно покидала замок, объясняя это личными встречами. Раньше Люпину не пришло бы в голову выяснять, с кем она встречается, но теперь он был не на шутку обеспокоен ее отлучками. Одному Мерлину известно, во что она может впутаться в погоне за химерами. Поэтому в середине марта, получив график дежурств на следующий месяц и узнав, что профессор Уэнделл проведет часть Пасхальных каникул вне школы, Ремус всерьез обдумывал, как этому помешать. Снейп же исподлобья сверкнул на Джемму глазами, но промолчал. Люпину было прекрасно известно, что тот не раз обращал внимание директора на ее отсутствие, но убедился, что это бесполезно. В последний день занятий серая с бурыми крапинками неясыть опустилась на спинку стула Джеммы в Большом зале. Та досадливо покосилась на птицу, но отвязала письмо, и птица, негромко ухнув, вылетела из зала. Джемма сунула неподписанный конверт в карман мантии, даже не взглянув на него, и невозмутимо продолжила завтракать. У наблюдавшего за ней Ремуса засосало под ложечкой. Он опоздал на первое занятие, раздумывая, стоит ли попытаться поговорить с ней еще раз, убедить… Зная, что не встретит Джемму на обеде, он спустился к ее классу после второго урока. По дороге встретились третьекурсники, возвращающиеся от Трелони. Гарри и Рон выглядели озабоченными и не заметили следовавшего за гриффиндорцами профессора. Из разговоров однокурсников стало ясно, что их так встревожило: мисс Грейнджер сегодня со скандалом покинула класс прорицаний; мальчики наверняка беспокоились за подругу. Люпин свернул в нужный ему коридор, оставляя гриффиндорцев позади. Если Гарри понадобится помощь или совет, тот знает, что может обратиться к Ремусу. Коротко постучав в дверь класса ЗОТИ, Люпин открыл дверь. Внутри никого не было. Нерешительно помедлив на пороге, он все же закрыл за собой дверь и прошел через класс под висевшим под потолком скелетом дракона, поднялся по узкой лестнице, но дверь в кабинет была заперта. Видимо, Джемма обедала на кухне или в своих покоях. Пожалев, что оставил карту Мародеров в своем кабинете, Ремус обвел комнату взглядом, взвешивая, что делать дальше. В глаза бросилась мантия Джеммы, перекинутая через спинку ее стула. Делавшая акцент на обучении самообороне профессор предпочитала проводить занятия в удобной одежде. Студенты следовали ее примеру, быстро сообразив, что для начинающих дуэлянтов мантия неудобна и сокращает шансы на победу в учебных дуэлях. Судя по забытой мантии и оставленным на столе собранным студенческим эссе, Джемма покинула класс в спешке. Ремус спустился и подошел к столу, борясь с сомнениями. Читать почту Джеммы было гнусно, но и позволить ей самоубийственно рисковать нельзя. Вытянув из кармана нераспечатанное письмо, он уставился на него, словно надеясь найти подсказку, насколько оно опасно. Минута текла за минутой, пока Ремус, наконец, не решился… В коридоре раздался дробный стук каблуков, и в класс быстрым шагом вошла Джемма. Подойдя к столу, она достала из мантии конверт, поспешно засунутый Ремусом обратно в карман, распечатала его и пробежала глазами несколько строчек. — Чёрт. Коротким взмахом палочки она подожгла записку вместе с конвертом, еще одним заставила исчезнуть пепел, и замерла, мрачно уставившись в пространство. Через пару минут Джемма очнулась и стала торопливо сортировать бумаги на столе, убирая часть в выдвижной ящик. Едва успевший наложить скрывающие чары Ремус попытался бесшумно пробраться к наполовину открытой двери, но, как только сделал шаг, Джемма вскинула голову и, нахмурившись, обвела класс подозрительным взглядом. Мысленно выругавшись, Люпин замер, стараясь дышать как можно тише. Поколебавшись пару секунд, девушка вернулась к своему занятию, но прежде, чем Люпин рискнул расслабиться, за дверью вновь послышались шаги. Младшекурсница — судя по галстуку, равенкловка — вошла в кабинет, символически постучав по открытой двери. Джемма подняла глаза и приветственно кивнула девочке. Теперь Люпин мог лучше разглядеть ее лицо, заметно встревоженное, с явными следами недосыпа; крохотная морщинка на лбу не разгладилась, даже когда она перестала хмуриться. — Лу́на, — Джемма сделала ей жест проходить. — Добрый вечер, профессор Уэнделл, — почти пропела девочка и уселась на первую парту, тут же принявшись болтать ногами. Джемма никак не отреагировала на неподобающее поведение, заканчивая разбираться с бумагами. Отобрав, наконец, нужные, она сложила их на край стола и устало улыбнулась гостье. — Рада тебя видеть. Чем я могу помочь? Со своего места Ремус не видел лица студентки. — Живоглот славное животное и очень умное, к тому же, — невозмутимо ответила девочка. Брови Ремуса поползли вверх почти против его воли. Затем он вспомнил, как в начале года Флитвик делился опасениями по поводу необычной ученицы, дочери главного редактора «Придиры». С тех пор ее больше не обсуждали, но, очевидно, гостьей Джеммы была именно мисс Лавгуд. — Кто такой Живоглот? — уточнила Джемма, совершенно не казавшаяся озадаченной. — Кот Гермионы Грейнджер, конечно. Джемма понимающе усмехнулась. — Тогда я не сомневаюсь в его уме. Мисс Лавгуд удовлетворенно кивнула, не переставая размеренно стучать пятками по передней стенке парты. — Думаю, он будет не против с вами дружить, — продолжала рассуждать она и слегка дернула себя за прядь длинных светлых волос, спутанными волнами спускающихся почти до пояса. — Теперь, когда профессор Люпин на вас сердится, вам, наверное, одиноко. Ремус удивленно моргнул. Вместо того чтобы одернуть студентку, Джемма поморщилась и отвела взгляд. — Живоглот любит гулять, когда замок спит, — Луна склонила голову набок. — Вы можете встретить его во время дежурства и познакомиться поближе. — Ты все еще ходишь по ночам? — обеспокоенно спросила Джемма. — Гораздо реже, чем в начале года. — Хорошо, — вопреки словам профессор с сомнением вгляделась в ее лицо. Девочка спрыгнула с парты. — Пообщайтесь с Глотиком, ладно? Он действительно сообразительный. — Обещаю, — помедлив, серьезно ответила Джемма. Луна кивнула и пошла к выходу из класса. Только сейчас Люпин заметил, что свою волшебную палочку она засунула за левое ухо. Светлые, чуть навыкате глаза рассеянно скользнули по месту, где он стоял, но не задержались на нем. — Луна, — окликнула Джемма уже возле двери. Та обернулась. — Спасибо. — До свидания, профессор Уэнделл, — улыбнулась девочка и вышла, притворив за собой дверь. Еще с минуту Джемма смотрела ей вслед, потом шумно выдохнула и потерла лицо обеими руками. — А после Живоглота меня ждет компания крыс или аквариумных рыбок, — пробормотала она под нос. — Крысы лучше как собеседники, зато рыбки точно не сбегут. Сложный выбор. Ремус едва не фыркнул, но тут же поморщился, словно от зубной боли. Подхватив бумаги со стола, Джемма вышла из кабинета, оставив его одного. *** На следующий день Ремус узнал от Минервы, что профессор Уэнделл передумала уезжать на каникулах и согласилась подменить Синистру на ночных дежурствах. Аврора была счастлива возможности посвятить ночные часы наблюдению за Драургом, экзопланетой из созвездия Девы. По словам профессора астрономии, такая возможность выпадает раз в два десятилетия, и она рассыпалась в благодарностях весь завтрак. Чувствовавший неловкость Джеммы Ремус одернул себя в последний момент, чтобы не вмешаться, отвлекая Аврору разговором. Мисс Грейнджер действительно отказалась от прорицаний, но МакГонагалл, к которой ее вчера отвела Джемма, совершенно не выглядела разочарованной студенткой. Ремус мог только догадываться, пришла ли мисс Грейнджер к Джемме за помощью сама, или та случайно встретила девочку. Судя по мисс Лавгуд, отношения с некоторыми учениками у профессора Уэнделл складывались довольно неформальные. Все пасхальные каникулы Люпин не расставался с картой Мародеров. Точка, подписанная Джеммой Блэк, почти не покидала профессорские покои, перестав появляться и на завтраках — их посещение для профессоров было необязательным во время каникул. Сириус Блэк в окрестностях замка не появлялся. В пару совпавших дежурств Люпин видел Джемму издалека; однажды она, присев на корточки, гладила рыжего кота с кривыми лапами и приплюснутой, словно от удара об стену, мордой. Встретившись взглядом с курносым животным, Ремус бесшумно свернул в соседний коридор. Он не был уверен, что сможет бороться с сомнениями, которые Джемма заронила в его голове, если вновь заговорит с ней наедине. После происшествия с дементорами на квиддичных матчах по настоянию директора должен был присутствовать один из профессоров ЗОТИ. Матч Хаффлпаффа со Слизерином выпал Джемме, но после завтрака Люпин направился на поле, держась чуть в стороне от толпы. Он не сомневался, что Снейп, традиционно посещающий все матчи своего факультета, будет настороже, но все равно нервничал. Неизвестно, освоила ли Джемма чары Патронуса, хотя и расспрашивала Ремуса о теории. Конечно, дементоры вряд ли решатся вновь прорваться в школу, но профессор был уверен, что не найдет себе места, оставшись в замке, так почему бы не посмотреть матч? Начало мая принесло в Шотландию небывалое количество осадков, но в эту субботу было сухо и тепло, хоть и ветрено. Довольные передышкой в учебе студенты забирались на трибуны и, беззаботно щурясь на солнце, болтали между собой в ожидании начала игры. Когда на преподавательскую трибуну поднялся Люпин, Джемма обернулась и удивленно вскинула брови, но тут же перевела взгляд на сидящего позади нее Снейпа. — Мистер Диггори в хорошей форме. В любом случае, я надеюсь увидеть красивую игру, только и всего, — сказала она, видимо, отвечая на вопрос. — Один неплохой игрок не вытянет остальную команду, — надменно процедил Снейп. — Мы вроде бы говорим о ловце? — со смешком возразила Джемма. Ремус, занявший место рядом со Спраут, уставился на поле, чтобы не выдать замешательства, — благо команды как раз вышли на поле, — да так и просидел весь матч, мысленно раскладывая на две чаши весов истрепанные за прошедшие недели аргументы. Снейп оказался прав: слизеринцы выиграли с разгромным счетом и теперь опережали остальные команды на двести очков. Гарри в финальном матче сезона придется туго. Преподаватели, поздравляя Снейпа с победой его факультета, потянулись к выходу; Джемма, напротив, задержалась, чтобы проконтролировать отбытие студентов в замок. С трибуны открывался превосходный вид на поле, и в случае непредвиденной опасности отсюда было проще среагировать. Остальные же профессора вполне способны обеспечить дисциплину среди толпы. Полы профессорской мантии стегали по ногам, яростные порывы ветра трепали волосы, — Джемма поминутно убирала их с лица, пока наблюдала за «великим исходом». Спустя десять минут трибуны опустели, и она повернулась, чтобы спуститься вниз, но замерла, увидев так и оставшегося сидеть Ремуса. Тот криво усмехнулся. — Есть хотя бы призрачный шанс, что ты не ввяжешься в самоубийственную авантюру, если Блэк снова объявится в Хогвартсе? Девушка пожала плечами. Серые глаза совершенно лишились цвета, под ними залегли темные круги. — Что с тобой происходит? — Ты не говорил с директором, — она проигнорировала вопрос. Люпин не отвел взгляда — к чему скрывать то, что и так ясно? — Должен был. Она едва заметно кивнула, соглашаясь. — Но ты мне веришь. — Ее голос дрогнул. — Почему ты думаешь, что ошибался в Сириусе до Хэллоуина восемьдесят первого, а не после? Легкость, с которой вспыхнул гнев, удивила его самого. — Моя вера не имеет значения, когда цена ошибки — безопасность Гарри, — почти прорычал Люпин, вскакивая места. И твоя. Он перевел дыхание, возвращая шаткое спокойствие. Как можно достучаться до этой упрямицы? Воистину, Блэкам стоило поместить на свой герб осла. Преследовавшее Ремуса ощущение утекающего, словно песок сквозь пальцы, времени подхлестывало его тревогу. «У меня больше никого нет», — хотел сказать он. «Пожалуйста, я не могу потерять и тебя тоже». Джемма не сводила с него испытующего взгляда, но он молчал. И время вышло. Проходя мимо, Джемма на секунду сжала его предплечье и, не оглядываясь, спустилась с трибуны. Люпин смотрел ей вслед, пытаясь отогнать предчувствие беды. Он просто перенервничал. Год подходит к концу. Джемма давно не покидала замок, видимо, зайдя в тупик в своих поисках. Сириус никогда не был глупцом и наверняка уже понял, что Дамблдор не позволит ему добраться до Гарри, может, даже покинул страну… Почему же он не может избавиться от чувства, что упускает что-то важное? ***