Фата-моргана

Местечко Уитби на восточном побережье Англии, в Северном Йоркшире, трудно назвать местом отдыха в привычном смысле этого слова. Все здесь располагает к покою и созерцательности: суровость Северного моря, развалины древнего аббатства, длинный путь в сто девяносто девять ступеней, которые нужно пройти к сердцу Уитби – приходской церкви Святой Марии, да и сама атмосфера этого края, овеянного именем Дракулы… Джемма не надеялась найти здесь какую-то зацепку. Это была дань памяти Регулусу, вроде паломничества на несуществующую могилу. Но, в отличие от посещения кладбища, Уитби не был способен придать горечи потери некую окончательность. Хотелось бы ей позволить памяти о Регулусе выцвести и раствориться во времени, остаться лишь смутным образом… Это было невозможно без понимания, что с ним произошло. Что им двигало? Ради чего он пошел на то, что привело к его гибели? Чем угрожало его семье знание, от которого он защитил их перед смертью? Были и другие вопросы. Гарри Поттер. Она рассказала ему о крестражах вскоре после визита на континент, а перед самым отъездом в школу он вновь поймал Джемму одну, на этот раз в библиотеке. — Я не поеду в Хогвартс, — хрипло пробормотал он. — Я… опасен. Джемма, устало откинувшаяся на спинку стула, скользнула по ней ниже, вытянула ноги и прикрыла глаза. — Если я права, крестраж находится в тебе тринадцать лет. Будь он способен управлять телом, навредить тебе или окружающим, ты бы уже воскресил Темного лорда и совершил ритуальное самосожжение. Наверное, стоило быть помягче с юношей, но она так устала… Гарри, впрочем, не обратил внимания на грубость тона. — Думаете, Дамблдор знает…? Она посмотрела на него сквозь ресницы. — Он знает про крестраж. Знает, что у тебя болел шрам на первом курсе. Темная метка была самым ярким, но не единственным дурным знаком. Было бы глупостью не подозревать чего-то подобного, а директор кто угодно, но не дурак. — Почему он не… не знаю, не сказал мне, не следил, чтобы я… — О, ради Мерлина, — уже по-настоящему раздраженно отозвалась она. — Спрашивай о том, чего не знаешь. — Я пытаюсь научиться с этим жить, — огрызнулся Гарри. Прошелся от стены до окна напротив, вернулся; почти рухнул на другой стул и потер костяшками пальцев шрам на лбу. — Не спорю, сложно придумать мотивацию для занятий окклюменцией лучше, чем «иначе ты станешь марионеткой Волдеморта, когда он станет сильнее», но занятия с учителем были бы гораздо действенней. — Он красноречиво смотрел на нее. — Это рискованнее, чем ты думаешь, — отрезала она. — У нас еще достаточно времени, а упражнения приносят свои плоды: твой щит формируется и крепнет. — Джемма помедлила, слегка улыбаясь. — Стоит взять на заметку, как именно можно заставить тебя учиться. Интересно, с зельеварением сработает? Гарри закатил глаза, но все равно задумчиво хмурился. — Мы не будем создавать проблемы из ничего, форсируя процесс, который и так идет с нормальной скоростью, — медленно повторила Джемма, видя, что Гарри не выглядит убежденным. — Полтора, самое большее два года, — и ты сможешь поддерживать щит даже во сне. Кулон даст тебе это время. Конечно, если вы встретитесь лицом к лицу, щит не остановит Темного лорда, но тогда это будет далеко не главной твоей проблемой. Юноша невесело хмыкнул, потом искоса посмотрел на Джемму. — Как вы себя чувствуете? — Он чуть покраснел под ее удивленным взглядом, но пояснил: — Я не слепой. Вы почти не спите и не общаетесь с Ремусом и Сириусом, отлучаетесь, не сообщая куда… выглядите измученной. Подобрать подходящую дозировку лекарств у Ристо пока не получалось. Джемма постоянно чувствовала себя утомленной, к чему прибавлялись частые головные боли, раздражительность и озноб. Но ей казалось, что Гарри будет слишком занят обрушившейся на него информацией, чтобы заметить это. Очевидно, она ошибалась. Джемма потерла лоб рукой, сжала виски. — Я в порядке, Гарри, — негромко сказала она тогда. Сейчас, спустя несколько недель после его отъезда, она уже не была в этом уверена. Вернувшись в опустевший дом, девушка почти минуту простояла в коридоре, неподвижно глядя на стену перед собой. Прямо туда, где в свете зажженных газовых светильников чернела тень птицы на высоком насесте. Закрученный крючком клюв и перья, торчащие пучком на голове и шее… Вдохнув поглубже и различив в воздухе легкий запах мятной жвачки и ацетона, Джемма нервно усмехнулась. Значит, дело было не в присутствии Гарри в доме. Значит, началось. *** Вряд ли ее нахождение на первом испытании Турнира было законным. Сириус передал ей пропуск за несколько дней, и Джемма не была уверена, что хочет знать, как его удалось добыть. Трибуны, воздвигнутые вокруг огромного загона, были заполнены до отказа. Еще до начала испытания она поздоровалась с бывшими коллегами — хмурый, колкий взгляд Снейпа вызвал почти ностальгию, — но предпочла сесть среди иностранных гостей, избегая близкого общения. Сириус наверняка выпросит у нее воспоминание, когда вернется. Он не находил себе места, оттого что не был сейчас рядом с Гарри, но не мог бросить все и вернуться в Британию. Их с Ремусом экспедицию они обговаривали почти два месяца — с самого отъезда Поттера в Хогвартс. Сириус злился, что она не рассказала ему о кошмарах Гарри, пока тот был на Гриммо. Ремус молчал, скользя по ней задумчивым взглядом; трудно признаться, но именно тогда ей хотелось пристыженно отвернуться. Но когда дошло до дела, Ремус безропотно согласился отправиться на поиски следов помощницы Волдеморта — которую скоро опознали как Рамону Стоун, внебрачную дочь одного из братьев семьи МакКенна. После смерти отца ее следы вели в Египет, откуда — в Грецию. Одно хорошо — обилие солнца и моря и ясная цель перед глазами пошли на пользу Сириусу, вернув его к жизни не хуже присутствия крестника. А через неделю после их отъезда, в день всех святых, Хедвиг принесла ей записку, наспех нацарапанную карандашом:

«Кубок огня выбрал меня четвертым чемпионом. Я не бросал в него свое имя»

Рамона Стоун… Услышав имя от Сириуса, Джемма повторила его, покатала во рту, как теплый камешек, подобранный на берегу. Было бы полезно встретить ее лично, тогда Джемма смогла бы разобраться в собранных противоречивых слухах. Кровь матери женщины была сильна — ничто в Стоун не напоминало о Шотландии. Раз за разом она прокручивала в голове ее образ: высокий лоб, большие, чуть раскосые глаза, блестящие в полумраке, тонкая линия носа… Высокая смуглая красавица с покрытой шрамами кожей — они появились где-то между ее исчезновением из Британии и появлением в Египте. И предположение об их происхождении заставляло Джемму нервничать еще сильнее. Ей почудилось недоброе внимание, — от обилия незнакомцев вокруг или оттого, что она слишком погрузилась в размышления. Осторожно оглядевшись, она заметила в проходе на несколько рядов выше затянутого в черное зельевара. Мимо него протиснулась пара девушек в форменных мантиях Шармбаттона, и расползающаяся на губах Джеммы усмешка замерла сама собой. Ее взгляд рефлекторно последовал за студентками раньше, чем она осознала причину… Длинные, золотистые волосы одной из девушек волнами обрамляли симпатичное личико в форме сердечка, светлые брови и ресницы, тонкие губы, сейчас изогнутые в усмешке… только глаза не карие, а светлые, голубые, кажется… Когда француженка заметила направленный на нее пристальный взгляд, Джемме пришлось отвернуться. О Снейпе она уже не помнила. Впрочем, из задумчивости ее быстро вывело зрелище драконихи, с которой предстояло сразиться Седрику Диггори. Серебристо-голубая чешуя красиво переливалась на солнце, а из ноздрей то и дело вылетало ярко-синее пламя. Джемма судорожно вдохнула воздух. За прошедшие с объявления чемпионов недели они с Поттером дважды встречались в Хогсмиде; отказ на предложение помощи немного удивил ее, но, в конце концов, Гарри мог обратиться за помощью к Ремусу или Сириусу. Своей задачей она сочла контроль его успехов в окклюменции и сейчас была зла на себя за опрометчивое решение. Да, количество вопросов, требующих ее участия, росло едва ли не в геометрической прогрессии: безуспешные попытки найти ответы в прошлом Регулуса; эксперименты с препаратами, постоянное наблюдение за состоянием организма и его, порой весьма болезненной, реакцией на гормоны; поиски возможных следов Темного лорда и Рамоны Стоун в Британии; пока еще плохо сформулированные размышления о том, как можно избавить Поттера от крестража… Но, проклятье, она и представить не могла, как Гарри выйдет лицом к лицу с огнедышащим монстром! К тому времени, как подошла очередь четвертого чемпиона, страх внутри нее раскалился добела. Крошечная с такого расстояния фигура Гарри замерла перед хвосторогой, восседавшей, как огромная курица на яйцах. Крылья полураскрыты, свирепые желтые глазки ус­тавились на злоумышленника. Громадный чешуйчатый хвост, как у ящера, и весь в пиках, бьет по промерзлой земле, оставляя глубокие, метровой длины следы… Поттер поднял палочку, произнес заклинание, не возымевшее эффекта, и продолжил просто стоять. Она смотрела на происходящее словно сквозь мерцающее летнее марево, с трудом сдерживаясь, чтобы не попытаться утащить юного чемпиона подальше от дракона. — Не ожидал увидеть вас так скоро, мисс Уэнделл. Она подняла на Снейпа рассредоточенный взгляд. — Профессор Снейп. Студент Шармбаттона шмыгнул со скамьи, освобождая мужчине место. Видимо, репутация зельевара недолго пробыла тайной для иностранцев, или же это умение одним движением брови заставить окружающих держаться подальше, возведенное в ранг искусства. Джемма усилием воли взяла себя в руки; рядом со Снейпом это получалось почти автоматически. — Желаете поддержать своего ученика? Судя по виду, ему это не помешает. Она перевела взгляд обратно на загон, где, запрокинув голову в небо, стоял Поттер. — Желаю насладиться зрелищем, — негромко протянула она, замечая короткий блик в небе со стороны замка. Действия Поттера приобрели смысл, а вымораживающий внутренности страх слегка ослабил хватку. — Оно обещает быть впечатляющим. Спустя пару мгновений несущуюся вдоль опушки метлу увидел и зельевар. — Радует, что мальчишка трезво рассчитал свои возможности и не рискнул полагаться на свои умения в чарах или трансфигурации, — тон Снейпа не позволял усомниться в том, что прозвучавшее не было комплиментом. — Знание своих сильных и слабых сторон и умение грамотно их использовать порой способно сослужить лучшую службу, чем самые продвинутые чары, — простодушно согласилась Джемма. Мужчина только поджал тонкие губы, наблюдая, как Поттер седлает «Молнию». Не раз видевшая ловца Гриффиндора в деле Джемма воспряла духом, а зрители вокруг зашумели сильней. Юноша взмыл высоко вверх и через несколько секунд спикировал на дракониху. Голова хвостороги дернулась за ним, но Поттер вовремя вышел из пике — там, где он был секунду назад, хлестнула огненная струя. Зрители взревели. — Вот это да!!! Ну и полет!!! — захлебывался Бэгмен. — Видели, мистер Крам?! Хвосторога следила за метлой, вращая головой на длинной шее, затем разинула пасть. Юноша нырнул вниз, избегая пламени, но дракониха махнула хвостом, он ушел влево, длинный шип задел плечо. Гарри развернулся, подлетел к хвостороге и стал кружить у нее над спиной, заставляя нервничать: она извивалась, расправляла и сжимала крылья, держа противника под прицелом желтых, устрашающих глаз. Джемма едва заметно подалась вперед, когда маневры чемпиона наконец принесли свои плоды. Голова драконихи крутилась за ним, вертикальные зрачки наблюдали, клыки скалились. Поттер взмыл выше. Шея хвостороги удлинилась, голова поднялась, как у змеи по велению заклинателя. Поттер взлетел еще метра на два, дракониха издала вопль отчаяния и не выдержала, расправила черные крылья размером с небольшой самолет. Гарри среагировал мгновенно. Не успела дракониха понять, в чем дело, куда делся враг, а он уж стремглав мчался вниз к гнезду яиц, незащищенному когтистыми лапами. Оторвав руку от «Молнии», схватил золотое яйцо и на огромной скорости взмыл вверх. Трибуны неистовствовали, пока чемпион пролетал над ними, держа в вытянутой руке золотое яйцо, а Джемме хотелось стряхнуть с себя неприятное, вязкое ощущение, оставшееся после его победы, не понимая его причины. Наблюдавший за ней зельевар, насмешливо блеснув глазами, поднялся со скамьи. — Надеюсь, вы остались довольны зрелищем, — уголки его губ поднялись в намеке на улыбку. Джемма проводила его взглядом. Подсознание оцарапала смутная догадка, но сейчас нужно было выбраться из замка, чтобы связаться с Сириусом и Ремусом. Уже проходя сквозь главные ворота, вдалеке от эмоций толпы, она отчетливее почувствовала чужеродный липкий покров и коротко усмехнулась. Не стоило забывать, что в эту игру можно играть вдвоем, профессор. ***