***
Кроули заглянул в гостиную; Азирафель сидел у камина, читал какую-то книгу. И даже не отозвался на его приветствие. Демонстративно не отозвался. Кроули сжал кулаки и поспешил в свой кабинет, чтобы снова не сорваться на ангеле. Какой упрямый! Кроули же извинился — неужели этого недостаточно? Уже целых три дня прошло, сколько можно. В ту нервную ночь, когда к Кроули вернулась способность соображать, он перенес Азирафеля в спальню, щелчком пальцев сменил ему одежду на чистую и просто сидел рядом в раздумьях. Он решил извиниться за свою чересчур бурную реакцию, и только. Азирафель не должен выходить, почему ему так сложно просто принять этот факт? Возможно, ангел правда не ценит стремление Кроули защитить его… Ему стоило больших усилий отогнать от себя эти мысли, когда он почувствовал, что вновь начинает заводиться. Кроули извинился и покрыл поцелуями каждый сантиметр его нежных ладоней. Но вместо того, чтобы кинуться демону на шею или отвернуться, сморщив нос, Азирафель лишь кивнул. Просто кивнул, смотря на Кроули странно изучающим взглядом. На вопрос «зачем?» ответил, что хотел помочь. Просто хотел помочь. Сказал одним предложением — и замолчал. А когда через пару минут игры в гляделки Кроули потянулся поцеловать его — хоть всё ещё и злился на него! — Азирафель накрыл пальцами его губы. Он не разрешил. И Кроули был настолько потрясен, что просто молча вышел из спальни, еле удержавшись, чтобы не хлопнуть дверью. И почему вообще он чувствует себя так паршиво? Ангел это всё начал — не Кроули, а ангел. Это он подверг себя опасности и наплевал на все старания Кроули по обеспечению его безопасности, а на вполне справедливое замечание ещё и обижается. Но почему изводится Кроули, было для него непонятным. Может, потому что ты наехал на него ни в чем не разобравшись? — шепнуло что-то из самой глубины его души. Кроули шикнул на себя. Нет, это не та ситуация, которую стоит спускать с рук. Он ведь, блять, для ангела старается — а тот ведет себя, как капризный, неблагодарный, упрямый… И вообще, вот Кроули за такое безрассудное действие Азирафеля давно простил. Почти. Ведь по большому счету, он не мог винить Азирафеля за его альтруистические порывы. Он ведь ангел, в конце концов. Но договориться с самим собой всё равно не получилось. Этим вечером он рискнул еще раз подступиться к Азирафелю. Тот стоял с кружкой чая у только что созданного окна в гостиной. Практически копия окна в спальне; также открывает вид на звездное небо — Кроули так и не сказал, реальное или нет — только размером раза в три меньше. Кроули медленно, не подкрадываясь, подошел к нему со спины. Он провел ладонями по его плечам — нежно, аккуратно, и уткнулся носом в светлые кудряшки. Ему был до одури необходим физический контакт, он, чёрт возьми, провёл две недели вдали от своего ангела. — Моя фиалка начала увядать. Азирафель поднял руку и мягко погладил демона по волосам. Кроули принял это за разрешение продолжить ласку и вжался губами ангелу в изгиб шеи, оставив на нем аккуратный поцелуй. Прямо там, где ещё не сошёл темнеющий след от засоса. — Тебе не нужно было угрожать ей сжиганием в камине. — На остальных действует, — пожал плечами Кроули. — Выпьем по бокалу вина? — он подался вперед и оплёл талию Азирафеля, стараясь пропитать нежностью каждое своё движение. Чтобы ангел расслабился, чтобы не попытался оттолкнуть. Но Азирафель опустил ладонь на руки Кроули и отстранил от себя. Всё-таки прощён ещё не до конца. Что ж… — Я пойду в спальню. Спокойной ночи, дорогой. «Дорогой». Кроули чуть не зарычал. Ему хотелось дёрнуть уходящего ангела на себя, заключить в свои объятия и никогда не выпускать. Пусть хоть сколько брыкается, сердится, пытается вырваться… Но Кроули кивнул и, оставив последний поцелуй в висок, отошёл в сторону. Была в его урагане мыслей ещё одна, которую Кроули смаковал, когда был один, и которую гнал от себя, если в поле зрения был ангел. Яркие следы его зубов на шее и ключицах ангела, которые тот даже не старался прикрыть. Он не скажет ангелу это вслух, но чёрт, подминать под себя его тело, оставлять грубые засосы на светлой коже, крепко держать в своих руках — ощущалось настолько правильно и хорошо… Но пока Азирафель холоден с ним, давать волю рукам было опасно для их хрупкого примирения. Так что Кроули вновь затаился, готовясь броситься на свою «жертву» в первый же подходящий момент.*
Во время скитания по Аду, Азирафель плохо отделял реальность от своих кошмаров. Впрочем, получилось это сделать только на следующее утро, когда тело перестало быть ватным, а рассудок прояснился. Это было ужасно. Страх и усталость будто забрались ему под кожу, и в какой-то момент ему пришла мысль просто сесть и сдаться, покорившись Преисподней. Но эта же мысль чуть рассеяла тьму в его сознании, придала сил идти вперед, хоть Азирафель уже и совершенно перестал разбирать, где это «вперёд». Сера забивалась в носоглотку, стены давили на него, тусклые факелы, будто издеваясь, ярко вспыхивали и тут же гасли, стоило подойти к ним ближе. Но больше всего пугали появляющиеся из ниоткуда тупики. Стоило на мгновение отвернуться — и вместо прохода он видел перед собой глухую стену. Ему мерещились лязг цепей, скрежет металла, рычащий вой и отдалённые крики, на полу появлялись и исчезали чьи-то тени. Ноги будто налились свинцом, а сердце больно стучало где-то в горле. В какой-то момент браслет на руке, казалось, потяжелел, сдавил запястье сильнее и будто дёрнул Азирафеля вперёд; ангел не смог сдержаться, и несколько слезинок всё же скатились по его щекам. Он не понимал, правда ли он каким-то образом смог найти дорогу домой. И не понимал, насколько реален Кроули, прижимающий его к себе и рычащий в самое ухо. Всё слишком смешалось. Вес его тела, голос, полный злости и тревоги, болезненные прикосновения к себе и резкое облегчение от того, что адский смог больше не сдавливает глотку. Только вот жар адских стен сменился на жар Кроули. И это тоже было больно. Утром, когда Кроули прижимался губами к его рукам, Азирафелю всё ещё казалось, что произошедшее было каким-то бредовым сном. И только увидев выражение глаз демона, понял, что нет. Кроули действительно повёл себя с ним… так. И в целом, ангел не мог его винить. Кроули правда беспокоился, и зачастую его эмоции оказывались сильнее здравомыслия. Как в этот раз. И в прошлый… Он видел, как задел Кроули его отказ от поцелуя, но эта близость не была тем, что было нужно Азирафелю в тот момент. Он извёлся от одиночества и беспокойства за Кроули за две недели их разлуки, но в эти минуты ему нужно было побыть без него. Стоя в ванной перед зеркалом и вытиравшись мягким полотенцем после долгого приятного душа, Азирафель зацепился взглядом за свою шею и грудь, покрытую яркими засосами и укусами. До этого он был уверен, что ощущение зубов Кроули было лишь игрой воображения. Азирафель очертил пальцами каждый из них, и решил оставить всё как есть. Пусть Кроули видит. Может, поймет, почему ангел не торопится пасть в его объятия и так просто закрыть глаза на его поведение. Всё-таки обсуждение проблем явно не их конёк, он это ещё несколько тысячелетий назад понял. Но всё же… Стоило признаться хотя бы перед самим собой — он очень соскучился по Кроули, по его вниманию, ласке и прикосновениям, порой грубоватым, но таким искренним; и поэтому совсем не отвечать на его слова и прикосновения он не мог. Обида на Кроули всё-таки тлела в его груди, но мысли Азирафель занимал Манчестер, вернее, его пламенеющий меч. Азирафель утратил его пару месяцев назад, когда демоны обнаружили их укрытие. Ангелы проиграли эту битву, и после этого их заперли в том борделе. Но не всех — ангелов, оплетенных, как и он, цепями, оказалось меньше, чем было в укрытии. Азирафель думал, что остальные не выжили, но, видимо, те, кто успел скрыться, и спрятали пламенеющий меч в Манчестере. Теперь ангел знает, где его меч. И может только надеяться на то, чтобы он не попал в чужие демонские руки.***
— В итоге — пять баров. Сатана, как же утомительно! — Асмодей грациозно потянулся и бросил на стол инфернальную копию человеческого планшета — в неработающем состоянии тот напоминал тонкий кусок тонированного стекла. Асмодей сидел на месте Аластора, закинув ноги на рабочий стол. В отличие от стола Кроули, у Аластора был такой идеальный порядок, что любой ангел-перфекционист сдох бы от зависти. — Пять баров — что? — Кроули оторвался от бумаг перед собой. Вот почему его зам тоже не хочет пользоваться инфернальными технологиями. Вон ангелочки давно уже каким-то подобием смартфонов пользуются, а большинство демонов что тогда, что сейчас будто в средние века живут с этими бумагами. — Разгромил случайно, когда осматривал. Объяснительные вот закончил писать. — Мои любимые бары не проверяй, целее будут, — фыркнул Кроули. Мельком просмотрев документ, он оставил внизу свою подпись и с наслаждением откинул папку подальше. Вроде это были все документы, где была нужна его подпись, а отчёт по Манчестеру Кроули ещё от своего зама не получил. Хотя по идее должен был подготовить его сам. Всё-таки Аластор прекрасный секретарь, надо его в небольшой отпуск отправить. — Так ты сюда пришёл реально поработать? — вздёрнул бровь Кроули. — Ну да, — Асмодей достал сигарету из внутреннего кармана и прикурил от вспыхнувшего на ладони пламени. — Аластора сейчас всё равно нет, ты тоже делами занят. Тут тихо, хоть сосредоточиться можно. — Если тебе нужна тишина, мог бы в архиве затусить. Там вообще никогда никого не бывает, разве что тот же Аластор раз в год зайдёт. — Да ну, среди всех этих пыльных папок и книг сидеть. Я сдохну от скуки в этом книжном лабиринте. — То есть мой кабинет для тебя — это коворкинг центр, понятно. Один из главных плюсов общения с Асмодеем — тот часто бывал на Земле, и ему не надо было объяснять различные словечки из мира смертных. — Почему бы и нет, — сверкнул улыбкой Асмодей, выдохнув колечко дыма. — Я хоть вижу, что не один с этой бухгалтерией страдаю. Кроули был с ним солидарен. Эта монотонная проверка документов немного отвлекла его от пульсирующих в голове мрачных мыслей. Но больше отвлекаться не на что — и ему опять захотелось что-нибудь сломать или на кого-нибудь наорать. Всё из-за этой ссоры с ангелом. Кроули уже сам не мог смотреть на него дольше трёх секунд. Слишком много тёмных эмоций и порывов бушевало в его груди. И ещё мысль, которую Кроули благополучно забыл, но которая так и зудела где-то на периферии сознания. Оружие? Точно что-то с оружием… Кроули непроизвольно зашипел и кинул в стену вертевшую меж пальцев ручку. — Эй, ты чего? — покосился на него Асмодей. — Хотя, я тебя понимаю, я тоже с этой бюрократией заебался. Кроули нервным жестом поправил и без того идеальную укладку и щелчком пальцев открыл перед собой две проекции карты Британии. Пока он здесь, сравнит прогресс и прикинет, какой территории нужно будет дальше уделить внимание. — Ты прав, я окончательно заебался. Ас, — Кроули смял какой-то лист и запустил им в Асмодея, — пойдем выпьем, когда я закончу? Асмодей посмотрел на него так, будто Кроули предложил в церковь прогуляться. — Нихрена себе. Кроули, ты не болен? Не-не, стой, — воскликнул демон похоти, когда Кроули отвернулся, ворча себе под нос, — я только за. Ты просто всё отказывался, а тут опа, сам зовешь. Кроули пошарил глазами по столу, но на нём не оказалось ничего, чем бы ещё можно было запустить в него. — Ну так что? — Спрашиваешь ещё! Давай, бросай всё, идём сейчас, — заулыбался Князь и в два прыжка оказался у выхода. Асмодей открыл перед ним дверь и карикатурно поклонился. — После вас. …После третьей бутылки виски Кроули совсем перестал себя контролировать. Так хотелось сбросить этот груз гнетущих его усталости и озлобленности. Смыть, вытравить алкоголем, задушить сигаретным дымом. Выплеснуть. У Кроули не особо отпечаталось в памяти, как он, пошатываясь, дошёл до VIP-ложи, как выцепил какого-то более-менее симпатичного пернатого, как толкнул к стене в какой-то из приватных кабинок. Он сразу развернул ангелочка к себе спиной и заставил прогнуться, коленом расставив его ноги шире. Запястья оказались прижаты к стене, струящаяся длинная туника разодрана ниже спины — не тратить же время, чтобы аккуратно её снять. У Кроули хватило концентрации чудеснуть смазку на всю длину члена. В голове гудело, тело ощущалось каким-то размякшим, но чужие запястья он держал в поистине стальной хватке. Демон вошёл сильным и на удивление точным движением, сразу взял быстрый и мощный темп. Хоть и ощущал, что это слишком; чёрт, он совсем забыл хотя бы немного растянуть его щелчком пальцев. Но ничего, ангелы — существа крепкие. Выдержит. Туго и тесно. Приятно. Судя по тому, что ангелочек не дёргался в истерике, он для таких развлечений в этом баре и находился. Или они с Асмодеем уже в какой-то бордель забрели? Кроули не помнил, да и, в общем-то, плевать. Слишком тихо. Кроули вцепился рукой в загривок ангелочка и сжимал до тех пор, пока не услышал жалобный скулёж. Обычно слёзы и некоторое сопротивление распаляли его, подстёгивали, прокатывались острым наслаждением по всему телу. Но сейчас напряжение продолжало зудеть внутри, не желая выходить. Кроули зарычал, заломив руки пернатого за спину и выгнув его поясницу ещё сильнее, чтобы удобнее втрахиваться в оттопыренную задницу. Прошёлся расфокусированным взглядом по телу под собой, угловатому, с острой линией плеча и всклокоченными русыми волосами. Это не то. Все эти шлюхи были безликими — Кроули было плевать. Они все чужие. А ему нужно… На пару секунд, всего на пару грёбаных секунд он представил, что толкается в нежное тело своего ангела… как его пронзил укол оглушающего удовольствия. Вздрогнув всем телом, Кроули прислонился лбом к стене, грубо вытащив член из чужого покрасневшего ануса. Сквозь гул в ушах услышал короткий вскрик боли. Блять, как же интенсивно. Никогда до этого он не распускал настолько своё воображение. Волны жара прокатывались по всему телу, пока он пытался восстановить дыхание и сфокусировать взгляд. Чёрт, как же он много выпил. Когда оргазменная пелена схлынула, к раздражению начало примешиваться ещё и отвращение. Этот перепихон, упрямый Азирафель, собственные мысли — всё выворачивало напряжённые нервы наизнанку. Заставив себя хоть немного сосредоточиться, он щёлкнул пальцами и привёл себя в порядок. Ангелочка уже рядом не было. Кроули смог дойти до барной стойки, свалившись на стул, и открыл новую бутылку.***
Вернувшись следующем вечером домой, Кроули сразу направился к своему мини-бару. Кажется, в том баре он тупо отрубился на обтянутом бархатом диванчике, сумев каким-то чудом дойти до той же приватной кабинки. Он протрезвел, но от этого было ещё хреновее. Кроули наливал себе уже четвёртый стакан виски, когда Азирафель вошёл на кухню. — Кроули, — брови ангела поползли вверх, но он быстро взял себя в руки. — Ты уже вернулся. Кроули хмыкнул и подтянул стакан ближе к себе. — Да, я снова ушёл, не предупредив. Извини, — буркнул демон, разглядывая виски в стакане. — Всё в порядке, — Азирафель даже не смотрел на него. Он сполоснул кружку и включил чайник. Кроули специально сотворил всё по-человечески настоящее, ещё когда Азирафель был ослаблен настолько, что не мог даже очистить посуду чудом. Но ангел привык, так что предпочитал делать всё руками, даже когда его благодать окрепла для почти любых чудес. Азирафель насыпал заварку в чайник, и Кроули хотелось вырвать это всё из его рук и разбить. Или накричать на него. Или уткнуться ему в шею и ощутить тепло и мягкость его тела. Кроули выпил залпом половину стакана и с громким стуком поставил его на стол. Ангел вздрогнул и резко обернулся. Он внимательно следил, как Кроули подходит к нему, но тот просто прислонился поясницей к столешнице рядом с ангелом и уставился в противоположную стену. — О чём ты думал, когда сбежал? — Я не сбегал, — Азирафель бросил на него острый взгляд. — Я же говорил, что уловил сигнал о помощи. Демон поболтал виски и сделал ещё глоток. — Ты не до конца восстановился, а уже так безрассудно куда-то полез. — Мне гораздо лучше. Я должен был сделать хоть что-то, — Азирафель закусил губу, отворачиваясь от него. — И «безрассудство» это по твоей части. Кроули хмыкнул. И ведь не поспоришь. Он чуть отклонился назад, рассматривая ангела, лаская его немного расфокусированным взглядом. Близко, но одновременно так далеко от него. — Я испугался за тебя, — выдохнул Кроули, до отчетливого хруста сжав стеклянный стакан. — Я заметил, — рука ангела дёрнулась к левой ключице, где был самый яркий след от зубов Кроули. Кроули проследил это движение, но воздержался от комментариев. Он свернул в другую сторону: — Я не могу рассуждать здраво, когда ты не рядом, и я не знаю, в порядке ли ты вообще. Чёрт, трезветь надо. Кроули поморщился и отвернулся. Он говорит уже то, что хотел оставить при себе. Азирафель придвинулся к нему ближе, положил руку на плечо, аккуратно сжал, и от взгляда его ясных глаз Кроули ощутил потребность отпустить себя. Продолжить говорить. Или прижаться теснее. Хоть что-нибудь, что выведет их из тупика. Но вместо этого Кроули допил виски и сказал: — Не закрывайся в спальне, я хочу в душ. Азирафель выдохнул разочарованно, и подхватил кружку, разворачиваясь в сторону выхода: — Как скажешь, дорогой. Демон завис на пару секунд, а потом сорвался. Резко придвинувшись, обвил руками талию со спины и прижался к нежной шее, лаская её губами и утробно рыча. Он не хотел ничего говорить, не хотел ничего решать. Он просто хотел своего ангела. Азирафель охнул от неожиданности, но в следующую секунду развернул к нему лицо и мягко, но уверенно отозвался: — Кроули, нет. Волна из смешанных нежности и обиды подступила к горлу, перекрыла воздух, и всё, что мог Кроули — это смотреть растерянно на своего ангела и стискивать кулаки до побелевших костяшек. И этот чёртов алкоголь расслабил его настолько, что у него даже не хватило настойчивости гнуть свою линию до конца. Выдохнув, Кроули перехватил его ладонь и прижал к губам, мягко скользя ими по костяшкам. Ангел смотрел на него со странным выражением на лице, с блестящими в глазах любопытством и тревогой. А потом, погладил Кроули по щеке, не сумев не ответить на его ласку, и молча ушёл в гостиную. Но нет, это всё равно всё не то. Кроули оперся руками о столешницу и заставил себя протрезветь. Он не может оставить всё как есть, они слишком далеко друг от друга. Настолько, что Кроули вновь опустился до этих грёбаных борделей… … Когда Кроули вышел из душа, уже окончательно протрезвев, Азирафель сидел на ковре перед камином, уткнувшись в книгу; судя по её объёму, это было собрание трагедий и комедий его обожаемого Шекспира. — Почитаешь мне? Азирафель медленно перевёл на него взгляд: — Кроули, ты серьезно? — А чего ты так удивляешься? — Кроули лёг спиной на ковёр и осторожно опустил голову ангелу на колени. — Мне нравится слушать твой голос. Ты позволишь? Поразмышляв несколько секунд, Азирафель кивнул, и демон устроился удобнее. Азирафель медлил, ожидая от Кроули… Он уже даже не знал, чего от него ожидать. Вдруг Кроули опять не в духе. Ангелу не хотелось ему подыгрывать и начинать новую ссору. Но демон расслабился, поёрзав немного, и выжидательно уставился на него своими невозможно красивыми глазами. Азирафель прокашлялся и продолжил с того места, где остановился. Кроули и так знает всего Шекспира чуть ли не наизусть, нет нужды начинать читать с первого акта. Спокойный голос ангела ласкал слух Кроули, будто проникал в каждую клеточку его тела и заполнял его негой и светом — не болезненным свечением обычной ангельской благодати, а именно его, Азирафеля, светом и теплом, особенным, который согревал только Кроули, всецело и безраздельно. — Прости меня, — еле слышно выдохнул Кроули прямо посреди реплики. Азирафель прервался на несколько секунд. Кроули весь словно сжался. И облегченно расслабился, когда ангел, на грани слышимости, отозвался «всегда» и продолжил чтение лишь на мгновение дрогнувшим голосом. Кроули хотелось опрокинуть его к себе на ковёр, сжать в объятиях, растечься перед ним лужей приторного сожаления и шептать нежности в губы, чтобы убрать эту горечь из ангельских глаз. Но сейчас их молчание говорило громче любых слов. Азирафель продолжил механически читать, совершенно перестав вникать в слова. Кроули не изменится. Он никогда не причинит ему настоящей боли, но он всегда был и будет вспыльчивым, агрессивным и несдержанным. Но тот огонь, то желание и та любовь, с которой смотрел на него Кроули будут всегда перевешивать тьму, что клубится в нём. Потому что они — искренние. Потому что из всех демонов только Кроули до сих пор хранит в себе искры божественного света. Потому что все чувства Кроули — взаимны. Кроули вновь будет устраивать сцены, а Азирафель вновь будет прощать его, и он не знает, он устал думать, насколько это нормально. Для них — да, они танцуют этот танец уже шесть тысячелетий, но… Но. За все тысячелетия им не надоела эта игра, разве что-то поменялось теперь? Есть ли вообще какой-то смысл вновь думать об этом? Ангел на секунду прикрыл глаза, отгоняя подальше мысли, зудевшие на подкорке всё время его пребывания на Земле, и сосредоточился на этом мгновении, в котором Кроули ласково прижимался губами к его руке и уже даже не обращал внимания, что он перестал читать. Азирафель вздохнул; бережно отложив книгу, запустил ладонь в густые волосы и пропустил сквозь пальцы, аккуратно, будто в первый раз. Кроули уже завтра вернётся в своё обычное состояние — самоуверенного, наглого и иногда распускающего руки нахала, и Азирафель лгал бы себе, если бы не признавал, что демон действительно нравится ему таким. Он полюбил его таким. Но пока есть возможность, ангел продлит это мгновение хрупкого доверия и немного горького примирения.***
Следующий день оказался одним из самых лучших в жизни Азирафеля. Кроули подошёл к нему днём и сказал, что они выйдут вечером прогуляться. Азирафель ожидал, что демон приведёт его на уже знакомую смотровую площадку, но всё оказалось в разы лучше. Идти по адскому коридору гораздо легче, когда его рука переплетена с рукой Кроули. Они шли около десяти минут, и когда Кроули остановился, ангел с облегчением выдохнул. Хоть его благодать и окрепла, но выносить воздействие Ада было всё ещё тяжело. Азирафель поёжился. Он прижался ближе к спине Кроули, который стоял, приложив пальцы к вискам, и, видимо, скрывал их двоих своей силой от посторонних глаз. — На каком мы кругу? — спросил Азирафель, с интересом осматриваясь. Обернувшись, Кроули на секунду задержал на нём внимательный взгляд, чуть спустив тёмные очки. — На втором. Азирафель удовлетворенно хмыкнул, и демон вновь отвернулся. Этот круг уже был похож не на катакомбы какого-нибудь старинного замка с каменными стенами и пылающими факелами, а на тёмный, давно заброшенный офис. К запаху серы примешивался запах плесени, а мигающие светодиодные светильники бросали на голые серые стены угловатые тени от их силуэтов. Значит, если Мастема и смогла выбраться из Ада, то именно с этого круга… — Ты всегда отсюда переносишься? — Когда как, но отсюда проще, — демон обернулся к нему с хитрой улыбкой. — Я готов. Закрывай глаза. — Ты как всегда, — покачал головой ангел и прижался к груди Кроули, когда тот притянул его к себе. — Ну так ведь интереснее, ты же знаешь. Ангел прижался щекой к его плечу и закрыл глаза. Кроули мягко погладил его поясницу, и в следующий момент Азирафеля резко обдало горячей волной жара, будто на них налетел сухой горячий ветер. А потом его обдал настоящий ветер. Прохладный, чистый, свежий. — Подожди, мой ангел, — шепнул Кроули, отодвигаясь от него. Он пристроился сзади и огладил его предплечья, горячо выдохнув в ухо. — Можешь открывать. Азирафель открыл глаза и под мягкий смех Кроули зажмурился. Господи, они правда на Земле. Руки Кроули вновь вернулись на его талию, возвращая ангела в реальность, а губы прижались к виску. Это был огромный и очень знакомый парк. Сколько же зелени вокруг — ангел оборачивался недоверчиво, будто всё, что происходило, было лишь на удивление приятным сном. За которым неотступно следуют кошмары. — Узнаёшь? — демон кивнул на видневшуюся вдали готическую башню. — Это Лейт-Хилл. — Мы ведь недалеко от Лондона, да? — благодаря этой башне Азирафель понял, в какой именно национальный парк привёл его Кроули, но не вспомнил название. — Можно и так сказать. Это Суррей Хиллс. — Ты серьезно? Кроули лишь ухмылялся в ответ. Казалось, улыбкой ангела можно было осветить весь парк. Они бывали тут пару раз, в те дни, когда у ангела было настроение терпеть сумасшедшую езду Кроули, длившуюся больше получаса. Шелест листвы множества живых деревьев, густая жёсткая трава, чистое звёздное небо, с будто неуверенно мерцающими звёздами. Азирафель был практически счастлив. ….Кроули чуть отстал, полюбоваться своим ангелом, спокойно идущим между молчаливыми деревьями. — Здесь всё такое… аккуратное, нетронутое, — Азирафель подождал, пока Кроули догонит его, и взял его за протянутую руку. — Нет других демонов. Как так получилось? — Здесь и не должно никого быть без моего одобрения. Я слежу, чтобы не лез кто попало. Это, как тебе сказать… — Кроули сильнее сжал его ладонь, — моя территория. — Лондон? — Нет, ангел. Все Британские острова. Азирафель задумчиво закусил губу, и демона кольнуло раздражение. Чёрт, вот зачем ангел начал этот разговор. Кроули не хотел развивать эту тему — он вообще не хотел, чтобы ангел знал любые подробности о его работе. Это лишнее и ненужное. — То есть, так пристально ты контролируешь всю Британию? — Смотря что за территория… Неважно, ангел, — Кроули отпустил его ладонь и немого обогнал его. — Просто гуляй. Азирафель дёрнул его за рукав пиджака. — Кроули, поговори со мной. — Я разговариваю с тобой, видишь? О! — Кроули вновь схватил его и потянул куда-то в сторону от чуть заросшей широкой тропы. — Иди сюда. Они прошли сквозь просвет между деревьями и вышли к небольшому озеру. Когда-то здесь была небольшая тропинка для удобства туристов, но она давно заросла, покрывшись пожухлой травой. Азирафель решил подойти поближе к воде, но зацепился об камень, громко ойкнув. Кроули издал смешок. Ещё один. А потом его практически согнуло пополам от громкого смеха. Азирафель удивлённо огляделся вокруг, а потом перевёл взгляд на Кроули: — Ты чего? — Ох, я просто вспомнил… Ой, чёрт, — Кроули разогнулся и выдохнул, — я вспомнил как на тебя здесь напал селезень. Ангел вспыхнул: — Это ты сделал так, чтоб хлеб в него полетел! — Но бросил-то его ты. Как же демону было весело в тот день. Щелчок пальцев — и затвердевшие хлебные крошки сменили направление, попав не в воду, а прямо в птицу. А обернувшийся к нему Азирафель разъярённого селезня не увидел. Зато почувствовал. Птица набросилась на него с громким кряканьем, но ангел оказался громче. С глухим вскриком он прыгнул Кроули за спину, схватился за плечи и, кажется, чуть не залез на него — Кроули был уверен, что развоплотиться от смеха. Но тогда ангелу пришлось бы бегать от селезня по всему парку — и от этой мысленной картины демона прошиб новый приступ хохота. Кроули не смог сдержаться и сейчас. — Как же ты завизжал тогда, ангел! Ох, чёрт, — Кроули со свистом выдохнул, продолжая посмеиваться. — Это утка была, а не я, — буркнул ангел, но не смог сдержать улыбку. — Это был селезень. — Неважно! — Азирафель скрестил руки на груди и отвернулся в притворной обиде, но Кроули видел, как дрожал уголки его губ в еле сдерживаемой улыбке. — Эта утка за мной погналась, а ты не помогал. Кроули прищурился и с хищной улыбкой подобрался ангелу под бок. — Уверен, ты хотел бы, чтобы я сделал так. Вдруг Кроули обхватил его за талию и резко поднял над землёй. — Кроули! — Азирафель вцепился в плечи демона и попытался звучать максимально строго. — Поставь меня на место, Кро-о-о! Кроули закружил его в воздухе, наслаждаясь, как мелодичный смех ангела наполняет воздух. Азирафель впервые за все время смеялся. Искренне и легко. Подбросив ангела и вызвав этим новую волну смеха, Кроули поменял его положение, подхватив на руки. Чмокнул в нос, и Азирафель настолько забавно сморщился, что Кроули не удержался от очередного смешка. Он наклонился к ангельской шее и начал выводить носом замысловатые узоры, не целуя, а лишь вдыхая родной запах. — Дорогой? — позвал ангел. — Ммм? — Ты невыносим. Кроули фыркнул ему в шею и сладко куснул мочку уха. Он готов был носить своего ангела на руках хоть постоянно, только бы он не переставал улыбаться ему. Улыбаться так, как может только он — настолько тепло и светло, что у Кроули чуть крылья не тряслись от восторга. Кроули поставил его на ноги, но не выпустил из рук, а притянул ближе к себе за талию. — Я хочу поцеловать тебя, — демон нежно провёл большим пальцем по его нижней губе. — Можно? Азирафель погладил его по щеке и коснулся кончиками пальцев дужки очков: — Позволишь? Кроули ухмыльнулся уголком губ и кивнул. Ангел снял преграду, но Кроули знал, что на самом деле пала не его защита, а Азирафеля. Оставив очки болтаться на пальцах, ангел приблизился к Кроули совсем близко — что и стало для него ответом. Кроули мягко обхватил его подбородок и наконец приник к этим сладким губам. Дьявол, как же ему этого не хватало! Ангел провел руками по его волосам и обнял за шею, отвечая на поцелуй. Действительно отвечая, чуть ли не впервые за всё время. Кроули вжал его в ствол ближайшего дерева и углубил поцелуй, вдавил ладони в мягкую талию, будто пытаясь вплавить. Он не смог сдержать стона удовольствия, когда обвёл языком его мягкие губы, и Азирафель приоткрыл рот, позволив Кроули скользнуть внутрь. Больше он не прикоснется ни к одному другому ангелу. Ни к кому, кроме Азирафеля. Ангел коснулся его языка своим, и у Кроули от восторга закружилась голова. Томительная нежность прокатывалась по всему телу, сладостно сжимала мышцы, но самое большое удовольствие доставляло то, что ангел прижимался к нему, не закрывался перед ним, позволял Кроули выражать свои чувства и дарил их в ответ. — Как же я соскучился, ангел… — выдохнул Кроули ему в губы и спустился влажными поцелуями к шее. Азирафель вплёл пальцы в волосы на затылке и легонько сжал, выгнувшись в объятиях навстречу, так отзывчиво и податливо… Тепло ангельского тела в его руках, ясное звездное небо у них над головами, свежесть ветра — всё это было слишком похоже на счастливый сон. Казалось, будто они просто вышли на прогулку, чтобы отдохнуть от суматохи лондонских улиц; будто не было Армагеддона, разделившего их жизнь на «до» и «после»; будто эта свобода и безмятежность не была иллюзорной. Кроули обхватывал кожу на шее, легонько посасывал, аккуратно проводил по ней клыками. Он не хотел укусить его или поцарапать; лишь показать, что он может быть нежным и ласковым, и вся его нежность принадлежит только Азирафелю. Любовь и влечение Кроули были горячими, настойчивыми, несдержанными — но сейчас его затопили совершенно другие чувства. Хоть он и оставил на коже несколько небольших засосов, всё-таки не сдержавшись. Спустя несколько десятков чувственных поцелуев, Азирафель отстранил демона от своей шеи и погладил ладонями щёки. — Ты, кажется, недавно что-то про вино говорил? Какой же Азирафель красивый. С припухшими, влажными губами, с покрасневшей от его поцелуев шеей; расслабленный, разомлевший от его ласк. И только Кроули может видеть его таким. Кроули обворожительно улыбнулся и вновь потянулся к его губам. Они опьяняли гораздо лучше любого алкоголя.*
Азирафеля разбудили прикосновения к своему лицу. Кроули провёл носом от виска до губ и вовлёк в поцелуй пока ещё сонного, расслабленного ангела. Азирафель потянулся, подставляясь под ласки Кроули; было приятно снова просыпаться в его оберегающих объятиях, чувствовать его тепло, а не холод одиночества, которым пропитались чёрные шёлковые простыни. Азирафель уговорил его устроить какое-то подобие пикника. Кроули начудесил плед и призвал бутылку красного вина из собственного мини-бара. Они удобно устроились, привалившись к стволу большого дуба, и несколько часов болтали о всякой ерунде. Ему было так хорошо. Он откинулся спиной Кроули на грудь, уложил голову на его плечо, слушал глубокий, обволакивающий тембр его голоса. Кажется, ангел задремал прямо там, уткнувшись Кроули в шею, потому что не помнил, как они вернулись домой. Кроули перекинул через него руку, уперевшись на подушку рядом с ангельским ухом, и заскользил губами по шее, помечая ее аккуратными укусами и ласковыми прикосновениями языка. Азирафель запустил руку в его волосы и откинул голову. Давно их утро не начиналось так… Кроули тягуче-медленно целовал изгибы шеи, ключицу, но хотелось ему — укусить сильнее, поцеловать грубее, подмять его тело под себя полностью. Чтобы губы ангела не улыбались, а изгибались в стонах и мольбах. Свободной рукой он огладил его бок, скользнул ниже и сжал бедро — не в полную силу, на пробу — но Азирафель выдохнул как-то… беспокойно. Но ведь если он не будет проявлять больше настойчивости, то они так ни к чему и не придут, правильно? А значит можно — нет, нужно — поймать ангела в свои кольца и не выпускать раньше времени… Внутри Кроули стремительно закипала страсть, но какая-то раздражённая, жадная из-за того, что оставалась неудовлетворённой. — Дорогой, помедленнее. Демон фыркнул ему в изгиб шеи и, напоследок сильно сжав бедро, скользнул рукой обратно к талии. Ангел внимательно смотрел на него, но, когда Кроули упал обратно на подушку, уткнувшись ему в шею и легонько сжав зубами, Азирафель вновь расслабился. И раздражение Кроули от этого забурлило в разы сильнее. Когда Азирафель окончательно проснулся и попытался встать, рука Кроули сильнее сдавила его талию, а из груди вырвалось тихое рычание. Намёк был понят, и ангел остался лежать. Что ж, он подождет. Он сдержит себя, но с каждым разом это было всё труднее. Его желание ощущалось туго натянутой струной, звенящей от напряжения; одно лишнее движение — и она порвется, захлестнув их обоих.***
Кроули кинул на стол папку с отчётами, которые подготовил ему Аластор, и плюхнулся на трон. А может, нахрен эти отчёты? Хочется провести вечер спокойно и размеренно, в одной руке держа стакан с виски, а второй обнимая Азирафеля. Он взял в руки папку и пролистал — тут точно больше трёх страниц, а значит это точно подождёт как минимум до завтра. Аластор и так уже привык, что Кроули игнорирует его отчётные документы — и вообще любую документацию — по несколько недель, а то и месяцев. Кроули отбросил папку от себя подальше и уже собрался встать, но наткнулся взглядом на свой меч. Чёрт, он совсем забыл про него. Щелчком пальцев Кроули призвал ножны. Он даже не помнил, когда успел перенести его в свой кабинет. Видимо, в тот день, когда Азирафель шатался по Аду, Кроули увидел ангела и на автомате… Кроули застыл, убрав оружие в ножны только наполовину. Пламенеющий меч. Вот что не давало ему покоя всё это время. Кроули схватил папку и наспех пролистал страницы, пока не нашёл список конфискованного оружия, но не обнаружил среди них пламенеющего меча. Во время сражения его не было ни у одного из ангелов. Значит спрятали — вряд ли далеко, ведь, по словам Вельзевул, меч был именно у этого, схваченного Кроули, отряда. О, ему бы очень хотелось заполучить пламенеющий меч. Во-первых, такое мощное оружие не должно находится в руках у ангелов, это осложняет победу демонов. Уже очевидную победу, но всё же. А во-вторых, у Кроули зудела ещё не оформившаяся мысль, что лучше держать и меч Азирафеля, и самого Азирафеля в поле зрения одновременно, просто чтобы… быть спокойным? …чтобы контролировать абсолютно всё. Нужно внимательно просмотреть показания пленных — кто-то из них должен был расколоться, Сеера любого заставит говорить. Но сначала… Кроули хлопнул дверью своего кабинета и стремительно влетел в гостиную. Азирафель привычно сидел на пушистом ковре, перелистывая страницы книги и задумчиво покусывая губы. Какой же он красивый; такой нежный, расслабленный. И так соблазнительно закусывает губы, как же хочется смять их в жадном поцелуе, ощутить их вкус… Кроули отвесил себе мысленный подзатыльник — прямо сейчас он к нему не за этим пришёл. — Азирафель, — демон облокотился на камин, — за всё это время, что ты воевал… В общем, с тобой был твой пламенеющий меч? Ангел замер и медленно повернул к нему голову: — Зачем тебе это? — Просто интересно, — пожал плечами Кроули. — Я… — он опустил глаза и чуть отвернулся. — Я не знаю, что с ним. Он вновь поднял на Кроули глаза, но тут же отвернулся от его взгляда — слишком острый и какой-то раздраженный. Демон присел перед ним и, обхватив подбородок, поднял лицо на себя — не грубо, лишь чтобы привлечь внимание. Пока что. — Не знаешь или не хочешь говорить? Ангел продолжал упорно молчать. — Азирафель, — тихо рыкнул Кроули. — Кроули, — отозвался ангел твердо настолько, что Кроули отодвинулся от неожиданности. — Мне больше нечего добавить. И я не хочу больше говорить на эту тему. Он отодвинул от себя его руку и вновь обратил внимание на книгу. — Ладно, — Кроули натянул на голос дружелюбный тон и чмокнул Азирафеля в щёку. — Просто стало любопытно. Чаю? Ангел повернул к нему лицо и, видимо, убедившись, что Кроули действительно отстал от него с этой темой, кивнул. Кроули чмокнул его ещё раз, уже в губы, и ушел на кухню. Полезную информацию из разговора выцепить не получилось, но одну важную вещь он все-таки понял. Азирафель лжёт. Но перед тем, как зайти на кухню, он завернул в свой кабинет, подошёл к интерактивной карте Британии, нашел Манчестер. И прикрепил к нему маленькую булавку в виде красного флажка.