Старые раны

Жизнь, даже несмотря на все превратности работы, становилась спокойной. Никита не совсем был готов к такому, но чувствовал, что начинает втягиваться. Днём — работа, вечером — посиделки в баре дружным коллективом, которые начинали больше походить на двойные свидания — Вика, кажется, решила дать Косте второй шанс. И активно стебала Ника с Полиной, называя их заботливыми родителями. Они, действительно, носились с экстрасенсом, как с ребёнком. Словно создали свою семью — делали то, от чего их так отговаривала Ольга. Но даже она лишь улыбалась, глядя на складывающуюся ситуацию. По мнению психолога, всё было хорошо. В то утро на работу они приехали вместе — несмотря на всю близость, Полина упорно отказывалась ночевать у Никиты или пускать его к себе, но забирать с утра разрешала. На удивление, на входе их не встретила Мила. Впрочем, она нашлась почти сразу — спустившейся из кухни и принёсшей кофе новым клиентам, прибывшим в компании Казариной. Ольга, Вика и Костя были уже здесь, слушали строгие слова Светланы. Услышав голос клиентки, Кирсанов замер: — Да, мы понимаем, что прошло уже очень много времени, но, может, есть хоть какой-то шанс… — Обнадёживать не буду, шанс очень маленький, — подтвердила Виктория. Она уже наверняка знала, что от неё требуется, поэтому без лишних слов подошла к женщине и мужчине и взяла их руки. Никита наблюдал, как девушка, закрыв глаза, прислушивается к своим ощущениям, хмурится, сжимает ладони крепче, а потом отходит и пьёт воду, заботливо поданную Костей. — А вот и вы, — Казарина, наконец, заметила Кирсанова и Воронцову и жестом пригласила их пройти. — Полина, ты, скорее всего, не знаешь этих людей, это Александр и Елена Шереметьевы. Четыре года назад у них пропала дочь, Прасковья. Никита тогда занимался её поисками. — Здравствуйте, — Нику до сих пор было тяжело смотреть на родителей любимой, но раз уж Светлана Юрьевна притащила их… — Вика, что скажешь? — тем временем спросила Казарина. — Ровно то же, что я говорила Никите — она мертва, — ровным голосом ответила Виктория, устраиваясь на подоконнике рядом с подошедшей сюда Полиной. Та уже достала бутылку со своим неизменным травяным настоем, но сначала отпила большой глоток сама, а потом отдала экстрасенсу. — Все эти четыре года. — Что ж, — не менее спокойно проговорила Светлана, — будем искать её тело. — Если от него что-то осталось, — скептично отозвался Никита, так и оставшийся стоять. — Что осталось, — с нажимом откликнулась Казарина. — Расскажи, пожалуйста, что вы делали тогда. Возможно, это поможет. — Что мы делали? Прочёсывали лес вокруг дома, трясли мужа, который видел её последним, но этот напыщенный говнюк ничего не говорил. Проверили все больницы, морги, вокзалы, — сдерживая ярость, отчеканил Кирсанов. — Ничего. — Я думаю, нужно ещё разок пообщаться с её мужем, — когда они уже остались в тесном кругу, сказала Полина. Казарина увела родителей пропавшей, пообещав на прощание держать руку на пульсе. — Если он причастен, я это увижу, — поддержала Виктория. — Чем он вообще занимался тогда? Телефон проверяли? — продолжала расспрашивать Воронцова. Никита был благодарен ей — девушка задавала простые, но толковые вопросы. — Телефон был дома всю ночь. Он сказал, что приехал домой, жены не было, — имени Кирсанов произнести не мог. Не мог себя заставить. — И его это не смутило? — Они не были особенно близки. Он решил, что она у родителей или подруг. Подруги, конечно же, тоже ничего не сказали. — А потом? В его поведении не было ничего необычного? — Поль… — Ник, неужели ты не следил за ним? Не грузи мне тут, ладно? — Полина смотрела чуть снисходительно. Она видела его насквозь. Как Вика, только даже за руку держать ей было не нужно. — Следил, но он разве что вбухал огромные деньги в лечение зубов в частной клинике. Сказал, что на нервной почве зубы посыпались. — Смешно. Ладно, у нас уже есть, чем прижать. Поехали. Ты же знаешь, где этого нервного искать?

***

— Отсюда она пропала? — с некоторым любопытством спросила Виктория, вылезая из машины и оглядываясь по сторонам. За высокими заборами коттеджей начинался довольно густой и мрачный лес. Никита, ставя свой автомобиль на сигнализацию, с мрачным удовлетворением ответил: — Нет. Тот дом сгорел вместе с соседним, который принадлежал родителям этого мудака, — и нажал кнопку звонка у ворот. Из-за ограды доносилась громкая музыка, и ждать, пока им откроют, пришлось довольно долго. Наконец, дверь открылась, пропуская внутрь всю четвёрку — на том, чтобы проехал Костя, настояла Вика. Никита шёл напролом, каким-то шестым чувством понимая, где искать хозяина дома. Он обходил пьяных девиц и вчерашних подростков, не обращал внимания на людей, которые пили и курили за столами. Он просто шёл и наконец нашёл того, кого искал, — долговязого парня одного с ним возраста, — и хотел уже вцепиться в него, но неожиданно выросшая рядом Полина удержала. — Погоди, дай Вике поработать, — прошептала она на ухо начальнику и громко произнесла: — Здравствуйте, Алексей. Мы из частного агентства, занимаемся поиском Вашей жены по просьбе её родителей. — Да в курсе я, кто вы, — мужчина презрительно осмотрел их, задержав взгляд на Никите. — Только из уважения к Шереметьевым… У вас есть пять минут, пойдёмте. Он проводил их в кабинет на верхнем этаже дома и уселся за стол, предложив им занять места на диване и креслах. Но все четверо остались стоять. — Что ж, ладно. И что мне делать? Дать свои трусы, чтобы вы по ним учуяли какой-то запах моей шлюхи-жены, которая сбежала от меня? Или как вы там работаете? — выпады Алексея были направлены явно в адрес Кирсанова, но Полина снова придержала его, а Костя успокаивающе положил руку на плечо Никиты. — Ну что Вы, мне будет достаточно одного прикосновения, — Вика, замечавшая волнение на лице мужчины, подошла ближе и крепко впилась в его руку. То, что происходило дальше, напугало даже видевших её в состоянии слияния Ника и Костю. Девушка, разжав ладонь, упала на пол и начала кататься из стороны в сторону, словно от ударов, оглушительно визжа при этом: «Оставь меня, ублюдок! Не трогай! Перестань!!!» Экстрасенс оказалась у ног Алексея, потом рядом с Никитой и Константином. У Вики пошла носом кровь, заливая всё лицо, придавая ему ещё более жуткое выражение. По тому, каким мертвенно бледным стал хозяин дома при виде этой сцены, было всё понятно. Первой сориентировалась Полина, хотя, она, кажется, и не теряла контроль над собой. Девушка прошептала Гусеву: «Держи его, как хочешь», забрала из кобуры Никиты ствол, закрыла дверь кабинета на внутренний замок. Достала из рюкзака две бутылки воды и влажные салфетки. И написала сообщение Саше с адресом и просьбой приехать как можно скорее. Вика тем временем захрипела, растянулась на полу, раскинув руки. Грудь вздымалась всё реже и тяжелее, кровь стекала по щекам и шее на пол. Наконец, дыхание остановилось, и Виктория незакрывшимися, стеклянными глазами уставилась в потолок. Полина уже сидела рядом, трясла замершую девушку, чтобы та пришла в чувство. Экстрасенс очнулась через полминуты и с ужасом уставилась на Воронцову, не говоря ни слова. Та открыла бутылку и крепко сжала помертвевшие, ледяные руки Вики вокруг пластика: — Пей! — приказала Полина, оглядываясь, и каким-то изменившимся голосом обратилась к Алексею, который ещё не совсем пришёл в себя: — Даже не вздумай двигаться. Лучше подумай, в каких словах будешь описывать всё это ментам. — Он был под наркотой, — объяснила Виктория, откидывая пустую бутылку и присасываясь к следующей. — Она сказала ему что-то не так, он психанул. Уёбок… — она с ненавистью посмотрела на убийцу. — Где она умерла? — почему-то спросила Воронцова, оглядываясь на коллег. Костя крепко сжимал кольцо рук вокруг вырывающегося и отчаянно матерящегося Никиты. — Ник, не надо, не марай руки об этого ушлёпка, — Полина уверенно подошла к нему и посмотрела прямо в глаза. — Саша скоро будет здесь. — В той клинике, где он типа вбухал кучу бабок за зубы, — с каким-то удивлением ответила Вика, прислушиваясь к ощущениям внутри себя, пока вытирала кровь с лица и шеи. — Он отвёз её в больницу, и уже там у неё остановилось сердце. Она была жива всю дорогу, чувствовала всю эту боль до последнего момента… В клинике им выдали коротенькую историю с заключением о смерти «безымянной девушки» и показали место в местном мавзолее, где стояла урна с прахом Прасковьи. Главврач прекрасно помнил ту историю, когда явившийся в ночи обдолбанный сынок олигарха привёз им свою избитую до смерти жену, которая скончалась, не доехав буквально несколько метров до операционной. Алексей дал очень много денег всей клинике, чтобы замять это дело, и официально, через то самое лечение, и лично персоналу. Никита запил. Несколько дней он не отвечал на звонки, не появлялся дома и на работе. Вика и Костя переживали, пытались искать его, но Полина, ставшая после этого дела какой-то слишком спокойной и отстранённой, попросила их не напрягаться и не лезть. Виктория тогда внимательно всмотрелась в лицо Воронцовой, ненадолго прикоснулась к её руке, хмыкнула, получив от Полины еле заметный кивок, и загадочно бросила на прощание: — Не забывай про глаза…