Calibrations

Когда Янгблад открыл глаза, он вернулся в особняк Парамор и теперь стоял на кухне рядом с Пеппером и Ревенджем. Пеппер стоял там какое-то время с растерянным видом, а Ревендж ушел в гостиную, сел на диван и надулся. Янгблад налил себе чашку кофе и подумал обо всем, что только что произошло. Не в первый раз ему хотелось иметь с собой скетчбук. Может быть, ему удалось бы разобраться в своих скачущих мыслях, если бы он мог спроецировать их. Возможно, у него не было бы этого шквала эмоций: страха, печали и, прежде всего, сожаления. Он не был уверен, что жалел о женитьбе на Линдси, кем бы она ни была, но он определенно хотел, чтобы его будущая версия не разбивала сердце Фрэнка. Опять же, мог ли он действительно сожалеть о том, чего еще не сделал? Он думал о Фрэнке и обо всех воспоминаниях, которые они создали вместе. Он думал о том, как он приходил на каждое шоу My Chemical Romance, о днях, которые они провели вместе, создавая футболки, о его красивых карих глазах, татуировках на коже, о том, что он чувствовал, когда целовал его. Он подумал о том, как Ревендж и Пеппер улыбались, упоминая Фрэнка, как их лица, казалось, светились, когда он входил в комнату, как они выглядели настолько влюбленными в него. Янгблад решил, что ответ — решительное «да». Он всегда мог сожалеть о том, что причинил Фрэнку боль, даже если он еще не сделал этого. Трое Джерардов какое-то время молчали, но Пеппер первый нарушил молчание. — Это было странно, — сказал он, поправляя свой черный парадный пиджак. — Да, я знаю, — ответил Ревендж. — Это было похоже на сбой в машине времени или что-то в этом роде, — сказал Пеппер. Ревендж и Янгблад в замешательстве переглянулись. — Сбой? — произнес Янгблад. — Ага. Я ввел, что мы собирались в Колорадо две тысячи седьмого, но мы просто снова оказались здесь. Машина времени, должно быть, не сработала, но я думаю, в этом есть смысл. Вероятно, это просто потому, что Watch не пускают людей в две тысячи седьмой. В любом случае, мы должны выяснить, куда ушел Фигмент. У вас есть какие-нибудь идеи? Теперь Янгблад и Ревендж были еще сильнее растеряны. — Пеппер, мы были в две тысячи седьмом году, — сказал Янгблад. — Мы были? — Да, — сказал Ревендж. — My Chemical Romance играли на Projekt Revolution, и за кулисами… за кулисами… ты… Ревендж не мог заставить себя закончить фразу, поэтому Янгблад сделал это за него: — Ты женился на женщине, по имени Линдси. — Я не знаю никого с именем Линдси, — ответил Пеппер. — Я знаю! В этом и проблема! — воскликнул Ревендж. — А потом мы нашли Фрэнка, плачущего из-за этого после церемонии, — сказал Янгблад. — Похоже, наша версия из две тысячи седьмого бросила его, а потом очень скоро женилась на Линдси. — Это ужасно! Я бы никогда так не поступил! — воскликнул Пеппер. — Вы, ребята, должно быть, придумываете это только для того, чтобы поиздеваться надо мной. — Мы не такие, — одновременно сказали Ревендж и Янгблад. Янгблад хотел, чтобы они это выдумали, чтобы все это было просто дурным сном, но это казалось таким реальным. Он знал, что это произошло на самом деле и что это его будущее. — Это плохо, — сказал Пеппер. — Почему я не помню ничего из случившегося? — Я не знаю, — ответил Янгблад. — Я все очень хорошо помню. — Я тоже, хотя я не хочу, — сказал Ревендж. — Как я мог забыть такое? — спросил Пеппер. — Я чувствую, что помню, как ворвался на свою свадьбу. Что, черт возьми, не так со мной? — Я не знаю, — сказал Янгблад. — Может быть, мы сможем спросить Фигмента, когда найдем его. Он, наверное, знает, почему Пеппер ничего не помнит. — Да, но тогда он узнает, что мы были в две тысячи седьмом, — сказал Ревендж. — Это правда, — сказал Янгблад. — Он рассердится, если узнает об этом. — Мне страшно, — произнес Пеппер. — Если вы не просто прикалываетесь надо мной и говорите правду, то я собираюсь бросить Фрэнка в следующем году. Я не хочу этого делать. Я очень сильно люблю его. — Я тоже его люблю, — сказал Ревендж. Как бы Янгблад ни любил слушать, как его старшие версии рассказывают об их отношениях с Фрэнком, им нужно было оставаться сосредоточенными. — Хэй, парни, не думаете, что нам стоит поискать Фигмента? — он сказал. — Этот парень такой зануда, — ответил Ревендж. — Нам лучше без него. — Мы не сможем спасти Фрэнка, если с нами не будет Фигмента, — сказал Янгблад. — У нас есть его машина времени. Мы могли бы сами отправиться в две тысячи шестнадцатый и заключить сделку с дьяволом, что я и предлагал ранее. — И оставить Фигмента в затруднительном положении в две тысячи шестом? — Так ему и надо за то, что он забрал мою водку. — Я согласен с Янгбладом, — вмешался Пеппер. — Нам нужно найти Фигмента. Мы не можем просто оставить его здесь, даже если он иногда надоедает и говорит загадками. Давайте в последний раз осмотрим дом, а потом попробуем вернуться по нашим шагам. — Это не сработает, — сказал Янгблад. — Прошло два часа с тех пор, как мы видели его в последний раз. Теперь он может быть где угодно. — У меня есть идея, — сказал Ревендж. — Мы могли бы призвать его! — Призвать его? — растерянно произнес Пеппер. — Посмотрим… нам понадобится пентаграмма, нож… И СВЕЧИ! — крикнул Ревендж. — МНЕ НУЖНЫ СВЕЧИ! ГДЕ Я МОГУ НАЙТИ ПОБОЛЬШЕ СВЕЧЕЙ? Пеппер и Янгблад в замешательстве посмотрели друг на друга. — Я не знаю, — наконец ответил Пеппер. — Зачем они тебе нужны? — Что это за вопрос? — сказал Ревендж, поднимаясь по лестнице в поисках свечей. — Очевидно, они нужны мне для призыва Фигмента. Я действительно не хочу этого делать – как я уже сказал, нам лучше без него, – но вы, парни, настаивали на том, что мы не можем просто бросить его, а я всегда хотел использовать это заклинание… — Я все еще не понимаю, — сказал Янгблад. Честно говоря, он был сбит с толку с тех пор, как покинул две тысячи второй. Часть его не могла дождаться, пока все это закончится и он сможет вернуться домой. — Не бери в голову, — ответил Ревендж. — Я вернусь через несколько минут. Пока они ждали возвращения Ревенджа, Янгблад пил кофе, а Пеппер продолжал паниковать из-за своих потерянных воспоминаний. — Почему я не помню, как был в две тысячи седьмой году? Мне кажется, это то, что я должен помнить! Янгблад, ты уверен, что в машине времени не было сбоя? — Я уверен, — сказал он. — И ты уверен, что я был там с тобой и Ревенджем? — Да, ты определенно был там. Ты был очень подавлен тем, что наша версия две тысячи седьмого порвала с Фрэнком. — Я представляю, каково это. Это просто ужасно. Какого черта я сделал что-то подобное? Янгблад собирался что-то сказать, когда Ревендж вернулся вниз со свежим красным макияжем на глазах, доской Уиджи и слишком большим количеством свечей, чтобы сосчитать. — Тебе действительно нужна была доска Уиджи? — спросил Пеппер. — У нас и так слишком много призраков в этом доме. — Это для призыва Фигмента, — ответил Ревендж. — Доски Уиджи предназначены для общения с мертвыми, а Фигмент не мертв, — сказал Пеппер. — Я очень надеюсь, что это не так, — сказал Янгблад. Он давно смирился с тем, что однажды умрет, что его короткое бессмысленное существование закончится. Если он умер в одиночестве, пусть так и будет, но смерть во время путешествия во времени казалась особенно ужасной. — Он, наверное, мертв внутри, — сказал Ревендж, — как я. — Ты не мертв, ты просто так одеваешься, — сказал Пеппер. Внезапно дверь открылась, и все трое быстро стали искать, где спрятаться. Однако вскоре они поняли, что причин для паники у них не было. Это вернулся Фигмент. — Привет, Фигмент, мы тебя искали! — сказал Янгблад. — Где ты… — У нас нет на это времени, — прервал Фигмент, отчаянно запирая дверь. Затем он посмотрел прямо на Пеппера. — Я вижу, ты нашел мою машину времени. Пеппер снял часы и передал их Фигменту. — Прости, — сказал он. — Мы нашли его в шкафу и просто хотели попробовать. Судя по всему, мы отправились в две тысячи седьмой год, хотя я его не помню. — Вы были в две тысячи седьмом? Это был год, в который я специально сказал вам не соваться! — Это действительно запрещено Watch? — спросил Янгблад. — Они не помешали нам отправиться туда, и не было никаких очевидных проблем. — Кроме расставания нашей будущей версии с Фрэнком, — добавил Ревендж. — Я сказал, у нас нет на это времени, — сказал Фигмент, что-то быстро печатая на своих часах. — Нам нужно покинуть эту эпоху сейчас же. Нас преследует Watch Глаза Янгблада широко распахнулись, когда он услышал это. Ему было интересно, что они сделали, чтобы привлечь внимание Watch. Было ли это их наказанием за то, что они были в две тысячи седьмом году? Может быть, у Watch был способ сказать, что он, Пеппер и Ревендж только что вернулись из года, в который им было запрещено находиться, или, может быть, они преследовали их по какой-то другой причине. Ему хотелось, чтобы Фигмент просто рассказал ему, что происходит. Янгблад услышал стук в дверь и запаниковал. Тем временем Фигмент начал печатать быстрее. Когда он вводил информацию в часы, Янгблад взглянул на его руку. На ней не было обручального кольца. Янгблад не совсем понимал, что делать с этой информацией, но у него не было времени подумать. Стук стал громче, и Фигмент нажал последние несколько кнопок на машине времени. Только Фигмент знал, куда они направляются, но, тем не менее, они исчезли.