Бажённый

Будь у него достаточно сил, он бы смог запрыгнуть на высокий подоконник и… Нет, всё вышло не так просто, как ему представлялось в воображении. Настолько сильно план превратился в полный фарс, что спустя полчаса после его неудачного проникновения в кабинет, где учились совсем юные ребята, то есть дети, Чарли пришлось смиренно выслушать нотацию и отправиться в кабинет директора. Забавно, ведь они виделись с мистером Бэнксом совсем недавно. Что ж, кто мог предположить скорый позор? — Смотри, что за идиот! — Вот это посмешище! — без стеснения воскликнула девочка лет двенадцати, проносясь мимо него. Почти каждый как минимум бросал насмешливый или любопытный взгляд на нового парня, который успел прославиться, толком не просидев и одного урока. Всего-то нужно было выбраться через окно в одном полотенце и едва застёгнутой рубашке, чуть не сорваться со второго этажа вниз и через множество неудачных попыток наконец дойти по карнизу к следующему распахнутому окну! Но это оказалось не совсем правильным выбором. Чарли не думал срывать урок математики у младшеклассников. Он просто хотел выбраться из ванной куда-нибудь в неприметное место и отыскать чистую одежду. Поэтому юноша и не стал полностью переодеваться в то, что нужно постирать. Вся надежда на пустынные коридоры во время учебного часа оказалась напрасной. Его извинения и кажущиеся нелепыми объяснения не помогли справиться с возмущением очень худой пожилой преподавательницы. — Это возмутительно! За такое тебя следует исключить! Как твоя фамилия? Кто ты вообще такой? — несмотря на покрасневшее лицо Чарли и смущенные детей, эта женщина без стеснений направилась к нему через класс. Она не дала возможности на долгие ответы, а может, это Чарли сильно мямлил. — Неважно! Сейчас же отправляйся к директору и сообщи всё, что ты натворил. И не смей отлынивать — в противном случае, уже я доложу ему об этом! Вот так и началась взаимная ненависть между ещё одним человеком в пансионе. Кто будет следующим? Когда-то Чарли снился сон с подобным моментом. Он бродил обнажённым по школе и даже от неодушевлённых предметов ощущал укор с осуждением. Всё повторилось наяву. И наличие полотенца на бёдрах не спасали ситуацию. Стыдно было даже сильнее. Чарли напрасно искал нужный путь: на дверях не было пояснительных табличек, кроме номеров кабинетов. Так он дотянул до конца урока. Если сначала ему встречались проспавшие занятия ученики или имевшие более позднее расписание, то после звона колокола на него хлынула волна сотни глаз. Везде на него смотрели, обсуждали, смеялись. Невыносимое чувство ужаса, паники душило Чарли, и он беспомощно метался от одного комментатора к другому. Имей он какой-нибудь дар, то сделался бы невидимкой или отгородил бы себя куполом от всей этой толпы. — Извини, т-ты не знаешь, где кабинет директора? — изрядно устав от оскорблений, он решился обратиться к серьёзному на вид мальчику в очках: немного пухлому, с подростковыми прыщами и идеально выглаженной рубашкой. Вероятно, живёт одной лишь учёбой. Как бы не старался Чарли быть дружелюбным, этим нельзя скрыть видневшуюся обнажённую грудь из-под незастёгнутой рубашки и особенно полотенце, которое от быстрой ходьбы вечно спадало с бёдер в самый неудобный момент. К счастью, он пока успевал подхватывать его и скрывать другие части тела. Очкастый паренёк не отвечал, с изумлением оглядывая Чарли. Без злобы, но тоже причиняя дискомфорт своими действиями. — Мне кажется, тебе не стоит появляться к нему так, — медленно проговорил тот, как бы подводя итог своим наблюдениям. Невозможно больше сохранять спокойствие. Чарли шумно выдохнул, уговаривая себя проигнорировать это и пойти искать дальше в одиночку, не сдаваться. Однако поблизости проходила компания из шумных юношей, один из которых будто случайно задел плечом Чарли. Полотенце угрожающе соскальзывало… Туманный взгляд, дрожащие пальцы, и сердце, превышающее нормальный ритм — обезумев под давлением возможного унижения, Чарли посмотрел на оставшегося рядом очкарика и что есть силы рявкнул: — Да в том-то и дело, что я не знаю, где моя комната, где мои вещи и где вообще всё! Так сложно догадаться?! Адреналин угасал по мере того, как приходило осознание очередного спасения своих остатков репутации. Чарли смог ухватиться за полотенце за сантиметр до чрезвычайно личного зрелища. А смешки не утихали, и ученики останавливались поблизости от него, заинтересованно наблюдая за вздрагиваниями новичка-неудачника. Они с нетерпением дожидались, когда кто-то решится толкнуть снова его и сдёрнуть полотенце. Ничего другого ожидать от школьников не стоило. В этом периоде они никого не уважают и не понимают, что могут оказаться на его месте. Очкарик насупился. Щёки его раздулись, вызывая ассоциацию с воздушным шаром. — Решил добиться популярности через зрелища? — Я вовсе не… — Чарли запнулся. Слова раздались вовсе не от очкарика. Он и не знал, что настроение могло сильнее ухудшиться. И очкастый парень, и Чарли резко повернулись в левую сторону. Та самая компания, которая толкнула Чарли, была возглавляемой Тео. Просто до этого он удачно находился в центре и был окружён пятью парнями по сторонам, получая хорошее преимущество: видеть каждого, но не быть замеченным для них. — Да? — с пугающей любезностью Тео склонил голову. Его друзья расступились таким образом, чтобы возникло пустое пространство, ведущее напрямик к Чарли. — Повторишь? Я не расслышал, как следует. Фон из смеха с говором, приевшийся за это время, внезапно затих. По какой-то причине, разговор между этими двумя заинтересовал всех сильнее, чем возможность увидеть обнажённую задницу Чарли. — Это недоразумение. — Тихо, но уверенно осмелился пояснить Чарли. Ему не хотелось смотреть на реакцию окружающих, поэтому он сосредоточился на Тео. — Кто-то запер дверь в общей душевой. — У нас две душевые вообще-то, — когда про него все успели забыть, этот полный мальчик в очках решил вставить свой комментарий. Тихие смешки подтвердили, что и он не был в почете у большинства школьников. — То есть… есть женская и мужская. Похоже, весь энтузиазм он потерял, почувствовав недоброжелательность толпы, а помрачневший взгляд Тео даже у Чарли вызывал желание скрыться куда угодно. Хотелось бы посочувствовать этому ученику, но хоть на миг быть вне эпицентра внимания было приятнее. Чарли с легкой виной и одновременно облегчением проследил за отступлением очкарика куда-то сквозь народ. Все это время стояла тишина. Ожидание некого вердикта, одобрения на возобновление шума. Затем произошло не очень логичное: Тео удовлетворенно кивнул на уход пухлого мальчика и медленно вдохнул, не торопясь совершенно никуда. С этим расслабленным действием на его лице появилось усталое снисхождение, подобное императору, простившему мелкий грех раба. Чарли меж тем закутался понадёжнее в мятую рубашку, заметив ленивый скользящий взгляд Тео на его обнаженных ключицах и груди. Они моргнули синхронно, поэтому такое невозможно было бы заметить. Однако Чарли сделал это с нервозной быстротой, тем самым открывая глаза первее Тео. — Значит, недоразумение? — будто и не было никаких неловкостей, молчаливого напряжения в воздухе. — Сочувствую. Но ты не растерялся, раз находишься здесь. У тебя хорошая смекалка. Фоновой шум в виде заинтересованных перешёптываний вернулся. Это напоминало жужжание стаи пчёл или мух. — Спасибо, — безрадостно кивнул Чарли. Его начинала раздражать эта ситуация, особенно сходство с дешевым театром или цирком, где он был главным клоуном. — А теперь я пойду. — Долго же ты собирался, — из толпы донеслось язвительное замечание. Оба юноши повернулись в сторону, откуда исходил звонкий женский голос. Чарли узнал Эстрейю из-за расступившихся учеников: до этого она удачно оставалась незаметной, будучи крошечного роста. — Ты показывала мне дорогу! — неожиданно для себя выпалил Чарли, обвинительно тыкнув в неё пальцем. Тут же возник стыд от бестактности его жеста, и он поспешно опустил руку. Наверное, со стороны поведение у Чарли выглядело ещё нелепее обычного. Он прекрасно видел, как Тео насмешливо улыбнулся. — И что? — на лице Эстрейи не появилось смущения, злости. Она бесстрастно скрестила тонкие маленькие руки у груди. — Мистер Бэнкс попросил меня. Не думай, что я хотела тратить на тебя время. — Это ты заперла меня? — пропуская мимо ушей новую порцию смешков учеников и все ее слова, Чарли шагнул ближе к ней. — Ты специально ушла, а потом вернулась, заперла дверь, ведь так? — Я отправилась сразу на урок, к твоему сведению! И можешь говорить помедленнее? У тебя странный акцент, — она очень умело сочетала издёвку и холодную вежливость. Такое часто присуще коренным британцам. Про её идеальное для любого школьного учебника произношение и говорить не стоило — к этому нельзя придраться. А вот к нему — сразу. Что Эстрейя и сделала. Едва заметные светлые брови на её лице высокомерно приподнялись. Всё стремительно ухудшалось, хотя особого повода и не было, кажется. Просто в один момент создалось ощущение схожести с другим похожим днём, таким далёким, но полным отвратительных впечатлений. Это была среда, середина весны, и Чарли только переехал в Англию. Все его умения ограничивались базовыми английскими фразами с отвратительным искажением элементарных правил чтения. Переполненный мрачными воспоминаниями, сейчас он не на шутку раззадорился. В Эстрейи виделось всё олицетворение сурового, недружелюбного мира чужой страны, где тебе не рады, где смеются над бесконтрольными попытками разговора на русском, где вечное недопонимание и косые взгляды. — Значит, — не отступал он, повышая голос. — Ты кого-то попросила! Это не совпадение, а подстроенная ловушка! Ты врёшь! Плевать, что после её замечание об его акценте Чарли разнервничался и начал даже путать временные группы глаголов. Важна была суть, которая не нравилась Эстрейи: у неё тут же недовольно сужались серые глаза, а бледное лицо наконец обрело хоть какой-то цвет — румяный. Она вместе с ним и смущалась, и злилась. Зато по-честному. — Ты слишком много возомнил о себе! — неубедительно заявила девчонка. На неё глядели дюжины глаз, и это подтверждало, что слова Чарли многие тоже восприняли всерьёз. Похоже, она успела пожалеть о вмешательстве в диалог. — Неужели? А что если я скажу, что… Из-за ярости и обиды Чарли весь горел, и возникший холод был инородным, неуместным, не принадлежавшим ему. — Давай я провожу тебя. Тебе же к директору, не так ли? — Причём здесь… — разгоряченный, покрасневший Чарли готов был продолжать спорить и настаивать на своём, если бы не ощутил тяжесть от прохладной ладони Тео на своём плече. Он неестественно выпрямился, стиснул челюсти и вопросительно взглянул на парня, вызывавшего в нем с первой их встречи дикую смесь эмоций. — А… точно. К нему, да. Вся спесь погибала в его беспокойном сознании. Он и не заметил, насколько враждебной стала обстановка между ним и Эстрейей, если бы не Тео. Кстати, это его полное имя? Мысли беспорядочно прокручивались в голове, Чарли решил пока не торопиться что-либо говорить. Опасался ляпнуть лишнего. Правда, его и так чуть ли не каждый ученик запомнил. Отличный первый день в пансионе. — Идём, — повелительно произнёс Тео, не намеренный ждать появления решительности в Чарли. Многозначительно кивнув нескольким ребятам из своей компании, он напоследок взглянул на Эстрейю: — Передай учителю, что я могу опоздать на следующий урок. Эти двое были как минимум хорошо знакомы. Эстрейя не обрадовалась его словам, но мрачно кивнула, а губы плотно сжала. Так она ещё больше походила на полумёртвую: пряча одну из немногих живых, розоватых черт, увеличивался шанс быть не отличимой от черно-белых фильмов. Покидание коридора запомнилось Чарли одним из самых длительных, давящих на спокойствие моментов. Это самое тяжёлое — делать невозмутимый вид почти без одежды, после конфликта с одной из учениц. Он жаждал наконец завернуть за угол, поэтому не утерпел и обогнал спокойно шагавшего впереди парня. — Ты разве знаешь дорогу? — скучающе вопросил Тео. — Ты как-то причастен к тому, что меня заперли? — как только они скрылись за поворотом, выпалил Чарли. Эта догадка возникла неожиданно. Он понимал, что совсем недавно набросился на Эстрейю с обвинениями, а теперь вдруг переключился на Тео. Ответ прост — раз Эстрейя знакома с Тео, значит, следует перейти от неё к парню. По-хорошему, Чарли вообще не следует забивать этим голову, но раз они остались наедине с Тео… — Нет. С чего мне это делать? — безразличие не помогло скрыть секундную паузу. Тёмная чёлка спала и прикрыла часть глаз Тео, и он торопливо откинул её в сторону. Их шаги служили одним из немногих источников звука. Видимо, большинство учащихся остались позади, в той гуще толпы. Они приближались к широкой деревянной лестнице с серебристыми поручнями. Путь продолжался на третьем этаже. Чарли помнил, что в свой приезд видел так же пару горящих окон чуть выше, на уровне чердака. — В прошлую ночь… — невольно приподнимаясь на носки кроссовок и распрямляя максимально спину, юноша торопливо пробормотал: — Ты же не пошёл спать, как просил мистер Лонт. — Да ну? Рискованно. Но отступать уже глупо. — Я видел… На середине пустынного коридора, отличавшегося более светло-золотым, приветливым дизайном, Тео затормозил, предусмотрительно дёрнув к себе Чарли за руку. Это случилось слишком грубо, с внушительной силой. Ельников споткнулся обо что-то и едва не рухнул на своего спутника. Спасением послужила реакция Тео: он предвидел это и резко отступил вправо, будто играя с ним. С неуклюжестью Чарли кое-как справился с координацией, медленно выпрямился. — Что же, по-твоему, ты видел? Угроза распространялась по всему помещению, не только в голосе Тео. Напряжение, необъяснимая тревога, возникающие исключительно с этим долговязым брюнетом, волной обрушились на сознание Чарли. Сейчас это не закончится мирно. Он чувствовал это. Молча смотря на Тео, парень в миллионный раз жалел о своей настойчивости. Как поступить теперь?.. Шелест деревьев из открытых окон слился со знакомым голосом. Нарочито мягкий, успокаивающий. — Теодор, почему ты не на занятиях? — директор стоял в нескольких шагах от них и задумчиво оценивал каждого юношу, похоже, догадавшись о возникших между ними проблемах. — Чарли, что случилось? Спасение всё-таки приходит, когда уже не ждёшь этого. При директоре оба рады были позабыть хотя бы на время тему их разговора. Чарли смущённо объяснял причину, почему учительница отослала его к мистеру Бэнксу. Стараясь говорить строго по фактам, он вдруг ощутил, как сильно успел устать, несмотря на продолжавшееся утро. И все сомнения по поводу Тео или Эстрейи перестали казаться важными. Может, это бред, и лучше забыть об этом? В конце концов, директор вздохнул, потёр усы и благосклонно велел не переживать об учительнице, а лучше продолжать вливаться в новый коллектив. — Но не в таком виде! Сначала переоденься! — поспешил уточнить Артур Бэнкс. — Теодор покажет тебе комнату. Вы будете жить через дверь. — А… очень здорово, — с жалкой улыбкой выдавил из себя Чарли на эту «приятную» новость. Почему директор всегда заставляет кого-то показать нужное место для Чарли, и обычно они — не самые приятные люди? Впрочем, протестовать он не мог: искать очередную комнату для него выше сил. Поблагодарив директора, парень, глядя себе под ноги, побрел за не менее недовольным Теодором (который, вроде, не любил своё полное имя, потому что сразу кривился от этого). К счастью, дорога не успела надоесть, удача наконец-то снизошла до Чарли, и они очень скоро пришли к ряду одинаковых дверей. К одной из них Тео подвёл его. — Иди, — сухо произнёс тот Чарли, пропуская его внутрь. Как и в других общежитиях Англии, это не отличалось чем-то новым: старинная, но красивая мебель из двух комплектов кроватей, шкафов да стола со стульями. Аккуратно, просторно и минималистично. Его единственный сосед, кажется, был вполне чистоплотным. Чарли решил не расспрашивать у Тео, с кем именно ему предстоит жить. Лучше положиться на интуицию и самому составить мнение о человеке. Чарли радостно заметил в углу свой рюкзак и переполненный чепухой вперемешку с нужным чемодан, который родители передали этим утром. Склоняясь над ним, чтобы раскрыть, вдруг ощущение зуда в области шеи отвлекло его. Такое бывало, когда кто-то очень внимательно буравил парня взглядом. Обернувшись, Чарли с замешательством увидел Тео. Тот не сразу обратил внимание на лицо Ельникова, смотря куда-то ниже. До этого Чарли не заметил рискованное положение полотенца на его бёдрах. Он по глупости не обращал на это внимание, когда склонялся над чемоданом. Нижние мышцы пресса, сохранившиеся после принудительных тренировок в каратэ, и тазобедренные кости во всю красу обнажились перед Тео. — Что-то ещё? — как можно непринуждённее поинтересовался Чарли, со спины подтягивая вверх полотенце. — Нет. — Фыркнул Тео, как будто и сам не понимал, с чего бы это ему задерживаться ещё здесь. Небрежным тоном он сказал: — Но забавно наблюдать, как ты перебарываешь свои привычки, чтобы тактично намекнуть мне… о моём же уходе? Что ж, увидимся ещё. Ах, кстати… возможно, это кто-то из моих приятелей запер тебя. — Что? — запоздало откликнулся Чарли, когда Тео уже подошёл к приоткрытой двери. — Я же сказал, это был не я. Но другие могли услышать, как из-за тебя меня застали в комендантский час. Друзья же могут мстить за друзей, как думаешь? Пока Чарли судорожно размышлял над полученной информацией, Тео скрылся снаружи, и стук его туфель эхом распространялся по всему третьему этажу.