Бажённый

Непонимание преследовало его на протяжении всего путешествия. Он не осознавал, происходило это наяву или только в его голове. А может, просто сон, ничего больше? Если бы ещё в памяти удавалось сохранить все подробности… Но нет, как назло, мелькавшие забавные вещи смешивались с параноидальными отрывками. Воспоминания, голоса вокруг и внутри него слились в единый гул. Разделить, понять суть не получалось. Но кто-то точно звал его по имени. В первое время, забвение доставляло приятные ощущения. Насильное отключение от восприятия реальности перенесло его в место, где отдохнуть — одно удовольствие. Наконец-то можно не брать ответственность за всё, не думать над последствиями. Не в его власти, хотя Чарли не очень понимал причину. Он лишь… знал об отсутствии контроля. — Чарли, — раздался бесполый голос, — ты здесь? Здесь… Как понимать это слово? Он был везде, как и никогда не останавливающееся время. И ничего ведь страшного, если не копаться глубже. Любопытство даже в таком состоянии доставляло ему хлопоты. А раз каждая пройденная секунда будет в прошлом ещё через секунду, то времени не существует в принципе. Сотни, миллионы часов рано или поздно останутся позади. Чарли тоже мёртв в будущем. Тогда он не может сказать, что находится здесь. Это ложь! И тут среди весёлых образов возник новый, вдребезги разбивающий всю радость. Куда бы он ни глянул, везде стояла Смерть. — Стойте! — не видя ничего и в тот же момент будучи с открытыми глазами, парень дёрнулся так, что вызвал падение своего тела. Оказывается, он где-то сидел. Конечности почти не чувствовались, понимание пришло из-за боли от удара в копчике и боку. — Ты в безопасности, слышишь? Чарли, посмотри на меня, — его осторожно приподнимали вместе с креслом, словно их общий вес был сущим пустяком для говорившего. — Ты узнаёшь меня? Очень странно — видеть будто со стороны роскошную незнакомую комнату и до боли знакомого мужчину, не отходившего от юноши ни на секунду. Вроде, иногда кто-то ещё приходил и зачем-то прикасался к его запястьям, шее. Их Чарли не помнил или не знал, поэтому всегда реагировал бурно — как сейчас, рухнув на пол. — Он скоро вернётся, — деловой женский голос цокнул, когда после поднятия Чарли тот снова недовольно вздрогнул от её прикосновений. — Ему лучше быть среди друзей, иначе он всё переломает себе с такой реакцией. — У него не так много друзей, — вздохнул Артур Бэнкс. — Но прошла всего неделя с его приезда, и… Разговоры между директором и врачом о том, как скоро у Чарли появятся куча приятелей, всё лучше доходили до его сознания. Эффект эха ослабевал, но сфокусироваться на ком-то из людей пока не удавалось. Неодушевлённые, неподвижные предметы рядом поддавались ему лучше: огромная двуспальная кровать прямо позади двоих говоривших успокаивала телесным цветом простыней. Кто-то не убрал за собой вскинутое, помятое одеяло. — С… — Стойте, он что-то говорит! — быстрее доктора отреагировал Артур. Послышались их приближающиеся шаги, а затем аромат мужского парфюма. Через миг добавился оттенок лекарств: наверное, все врачи так пахнут… — С… — попытался снова Чарли, однако сам процесс выхода воздуха со звуком из его рта казался столь необычным, что он позабыл свою мысль. — Чарли, мальчик мой, не торопись, — будь возможность трезво оценивать ситуацию, интонация директора удивила бы юношу, пробудило бы то привычное любопытство и поиск скрытого подтекста. — Пожалуйста, обдумай всё и попробуй ещё раз. — Сэм… он хоро… хорошо всё? Голова по непонятным причинам становилась свинцовой, и только он приподнял её со спинки кресла для встречи взглядом с мистером Бэнксом, как помешало головокружение. Но вместо болезненного стука что-то смягчило безвольное падение макушки Чарли. Рука. Уверенная и прохладная, пусть ему ещё тяжело различать температуру. То жар, то холод поражали тело. — Не волнуйся, он здоров. Благодаря ему мы успели вовремя. Чарли, — не выдержал Артур. Его что-то сильно тревожило. — Ты понимаешь, что с тобой произошло? Ты подвергся влиянию галлюциногенного вещества. Ты помнишь? Очень длинные предложения утомляли Чарли. Из его рта вырвалось нечто неразборчивое — неудачная попытка использовать остаток энергии. Глаза слипались, и мир вокруг, не успев стать полноценным, сливался в темноту с летающими полупрозрачными нитями. В детстве Чарли часто замечал их, глядя на однотонный фон, называл червячками. Он не догадывался о причине — переутомлении — и беспокойно жаловался родителям, боялся, что однажды его глаза насквозь прогрызут эти создания. Снов ему почти не снилось — организм насытился ими наяву. Иногда в спокойную тьму врывались посторонние звуки, по типу хлопанья двери, шагов и перешёптываний. Чарли больше не вздрагивал, он жутко устал, наверное, даже при землетрясении проспал бы столько, сколько требовалось. В следующее пробуждение уже никто не стоял над ним, не наблюдал. И зрелище открылось иное — потолок, разукрашенный старинной золотой резьбой по краям. Чарли непонимающе поёрзал, ощутил в сжавшихся ладонях ткань одеяла и понял, что находится в постели. Его успели перенести с кресла. — Ты проспал одиннадцать часов. Тебе лучше? Он резче обычного повернулся направо и поморщился: шея неприятно засаднила. Последствия неподвижного лежания начинали о себе заявлять. Однако спокойно стоявший Артур Бэнкс у постели, спрятавший обе руки за спину — зрелище непривычное. Это мигом отвлекло юношу от боли. — Немного… — Чарли опёрся руками о матрас и кое-как вылез из-под одеяла до уровня живота. Он игнорировал новую вспышку неприятных ощущений, продолжая говорить: сипло, перебирая слова, как недавно немой, обрётший дар речи. — Мистер Бэнкс, мне… извините, что… Не сразу до него дошло отсутствие школьной формы, вообще какой-то одежды на торсе. — Чарли, — директор как никогда строго посмотрел на него. Мальчик мгновенно умолк и испуганно выжидал, одновременно сбитый с толку из-за своей полуобнажённости. — Тебе не за что извиняться, но ты продолжаешь делать это. Почему? На самом деле, он был сконфужен из-за мысли о том, кто его раздел и, самое главное, насколько сильно. Чарли ещё плохо чувствовал собственные конечности, и он мог лишь сказать, что точно находится в трусах. Да уж, большое утешение… — Не знаю… Простите, я лишь подумал… — И снова… Поразительно! — без раздражения воскликнул Артур. Поёрзав, Чарли попробовал незаметно просунуть одну руку под одеяло и проверить, полностью ли он одет. Ладонь столкнулась с чем-то твёрдым, не похожим на ткань школьных брюк. Чёрт… неужели это от наркотиков?.. — Должно быть, в твоей семье трепетно относятся к понятию чувства вины. Так бывает, когда действительно есть, чего стыдиться. Извинения создают иллюзию безнаказанности, оправдывают… — слова директора повисли в воздухе, делая обстановку напряжённее. Чарли часто заморгал, скрывая за усталостью неловкость. Ждать долго не пришлось, Артур Бэнкс и сам опомнился, с прежней доброй улыбкой спрашивая: — Ладно, сейчас не об этом. Ты можешь встать? Голова кружится? Пока мужчина с готовностью шагнул вплотную к огромной кровати, желая помочь, Чарли встрепенулся и напряг все силы для самостоятельного поднятия. Кровь постепенно приливала к ногам в, как оказалось, пижамных синих штанах. Они были достаточно свободными, чтобы скрыть неловкую физиологическую особенность чуть ниже пупка у юноши. Но для этого необходимо ссутулиться. — Отлично. Ты уже лежал здесь в самом начале, но так брыкался, что мы решили последить за тобой, усадив на кресло… — Артур отступил для внимательного осматривания ученика. — Ты бледноват и как-то странно стоишь… Перед глазами не темнеет? — Нет, просто ломота во всём теле… — наобум буркнул Чарли и склонился вперёд сильнее, будто старик с тяжкой ношей на плечах. — Ничего, это нормально после наркотиков. Тем более, когда тело впервые познакомилось с ними. Ельников чуть было не спросил, откуда Артур знает такие тонкости, но необходимость вечно горбиться и скрывать эрекцию мешала сосредоточиться на чём-либо. — Изви… — вовремя он остановился, помня нелюбовь директора к этому слову. Глубоко вдохнув, Чарли огляделся: — А где мы находимся? — О, — мужчина довольно улыбнулся. Чарли только сейчас заметил у края его верхней губы маленький шрам. Ранее это скрывали усы. — Это моя спальня. Промычав что-то неясное в ответ, Ельников осторожно осматривался и раздумывал, как бы лучше уйти, чтобы мистер Бэнкс не заподозрил чего. А может, лечь обратно в его постель? Ох, нет, это чересчур нагло, и ему самому не хочется. Где же будет спать тогда директор? Кровать поместит на себе даже трёх, но… Он не уверен, что это поможет незаметно избавиться от дурацкой эрекции. Здравый смысл нашёптывал ему признаться во всём Артуру, раз тот сведущ в тонкостях по наркотикам. Но как, как это сделать, когда ты готов умереть со стыда? Парфюм мистера Бэнкса приятно окутал ноздри: директор подошёл к нему ближе, по-отечески положив широкую ладонь на сгорбленное плечо парня. — Чарли, может, ты хочешь что-то рассказать о причинах твоего… — заметив нервное движение головой у него, Артур вздохнул и опустил руку, — …путешествия? — В смысле? — удивился юноша и сглотнул. Чаще он изучал не мужчину, а чёрные обои с золотыми узорами позади. Но в короткие мгновенья наблюдения удалось подметить, что Артур имел под цвет фона в комнате круги под глазами. Директор сидел подле него все эти часы?.. — Видишь ли, Сэм очень мало объяснил нам. Только упомянул конфету, которую ты съел. Она и была наркотиком… Ты знаешь, как она попала в рюкзак твоего друга? Большинство мыслей в голове продолжали казаться неясными, спутанными. Кроме одной. Чарли, вероятно, почти сразу почувствовал неладное, стоило сладости с неприятной горечью отправиться в его желудок. И его излишняя наблюдательность подсказывала ему очевидное. — Понятия не имею, сэр, — ровно произнёс он. Стыда не возникло, потому что, по сути, ничего ещё не доказано… Но не оправдание ли это своей наглой лжи? Мистер Бэнкс молча кивнул, с непонятным выражением окинув комнату. Возможно, он вспомнил что-то из прошлых моментов, происходивших на этой самой постели или столе у окна… Или же это мужская часть Чарли перебарщивала с догадками. Секунду, другую, и директор снова переключился на него, чуть дольше положенного зацепившись взглядом за его нижнюю часть тела… Дрожь страха и возбуждения переплелись. Чарли поперхнулся, случайно расправил плечи, раскрывая во всю красу свой маленький секрет. Он мог поклясться, что Артур всё прекрасно понял. Ступор не позволил что-либо предпринять. Лишь продолжать стоять с перепуганным лицом. От громкого требовательного стука в дверь оба подскочили, что доказывало сосредоточенность директора в тот момент на одном лишь Чарли. — А вот и миссис Праймер, — бодро заявил мистер Бэнкс и торопливо зашагал к входу, чтобы поскорее впустить гостя… и заодно повернуться спиной к смущённому ученику. — Он весь Ваш, прошу! Причитания весьма симпатичной низенькой женщины за пятьдесят с короткими рыжими волосами, её наставления перевести ученика в больничную палату избавили Чарли от возможных неловкостей. *** Лютая головная боль прошла только после нескольких таблеток обезболивающего. Чарли облегчённо вздыхал, лежа в больничной кровати и одетый в рубашку. Доктор ещё продолжала его осматривать, не требуя от него участия, он и не возражал. Хотя невольно юноша сравнивал размеры койки здесь и ложе в директорской комнате… Да, там было просторнее и уютнее… Дело же в хорошем матрасе, и только, верно? Колокол за тёмным окном отбил несколько раз. Три часа ночи, а значит, он точно опоздал на встречу с Тео… Чарли вспомнил об этом лишь теперь, когда сознание достаточно очистилось после власти наркотической конфеты. И, надо же, до последнего он не решил, идти ли туда. Судьба всё сделала за него. Сожалеть не о чем. — Сколько я ещё буду здесь? — открывая рот, Чарли не ожидал, что миссис Праймер ловко вставит ему туда градусник. — Мне надо… м-м… — Потерпи минуту, — хмуро сказала врач. — А лежать ты будешь столько, сколько я посчитаю нужным. Как минимум до утра. Хорошо бы и следующий день… — Н-е…. — он не подавился этим дурацким градусником, благо, успел выплюнуть, чтобы требовательно попросить: — Нет, пожалуйста! Я должен заниматься уроками, и я чувствую себя прекрасно! Честно! — Ах, ладно, мы посмотрим, что можно сделать. Но дай же мне наконец измерить твою температуру! Это ещё кто?.. Недовольная женщина побагровела то ли от усилия вставить ученику градусник, то ли от непрошенных гостей. На самом деле, одного, шагнувшего в больничный отсек без приглашения, молча и уверенно. Чарли потребовалось секунды, чтобы понять: если ему не удалось прийти на встречу этим вечером, инициатор решил явиться лично. — Я не надолго, — прежде, чем миссис Праймер успела разразиться руганью, отчётливо произнёс Тео. — Директор разрешил. Рад ли Чарли его приходу и смирению доктора дать им немного времени на разговор, пока она сходит за лекарством в соседний кабинет? Или лучше ей было бы прогнать сразу Тео, явно не воспринимавшего всерьёз никого из взрослых. Он презрительно проследил, пока миссис Праймер прикроет за собой дверь и повернул голову прямо на Чарли: — Выглядишь паршиво. — Что-то ещё? — не растерялся Ельников и зачем-то поплотнее подтянул к подбородку одеяло. Но быть в лежачем положении перед Тео он не желал, наоборот садясь спиной к спинке кровати. Благо, тот казус с эрекцией почти прошёл. — Да… Мы оба знаем, что произошло, верно? — с неоднозначной полуулыбкой продолжал преемник директора. Его состояние не граничило с той типичной злостью, ненавистью. Но что-то всё равно угнетало Тео, раз он явился сюда, с плотно сжатыми челюстями обходил кровать Чарли. — Так вот, в моих планах не было травить тебя. Не ты должен был съесть это. Дыхание спёрло от поразившей Чарли наглости и равнодушия, с которыми говорил Тео: как избалованный ребёнок, взбешенный несоответствием своего ублюдского, эгоистичного плана. Какое ему дело до последствий, до страданий чужих людей? Его не волновало ничего, и если это можно было бы понимать, как извинение, то оно мгновенно превращалось в убийственную издевку. — Я очень рад, что… — бесстрашно встретившись с ним взглядом, Чарли попытался спародировать его ухмылку: — … не всегда всё идёт так, как ты хочешь. Тео фыркнул, демонстративно закатил глаза, в общем, сделал всё для показушного равнодушия. Странно, он даже не высказал замечаний по поводу мини-пародии Ельникова. Словно было кое-что поважнее мелких стычек. — Директор расспрашивал тебя о случившемся… — последнее слово Тео произнёс несколько тише. — Ты говорил ему? Вот и истина. Тео боялся других последствий, касающихся непосредственно себя любимого. Он не хотел, чтобы кто-то прознал про его шалость, даже докторша в соседней комнате. Иначе зачем после громких восклицаний переходить на вкрадчивый полушёпот? — Нет. Но… Я продолжу молчать, если ты и твои друзья отстанут от Сэма, — Чарли ожидал, что Тео с возмущением перебьёт его или рассмеется, но тот молча ждал окончания фразы. — Иначе однажды уже тебе подсунут отраву… и похлеще! Прозвучало не так жестоко и устрашающе, как было в голове… Чарли мысленно охнул от досады, ведь лишь после всплыли варианты ответов куда лучше, но сказанного не изменить, поэтому он продолжил упорно буравить взглядом парня, не сдаваться. — Какая серьёзная угроза… Браво, — ядовитая ухмылка наконец появилась на лице Тео. — Это не к лицу тебе, Ельников. В твоём положении я бы задумался над тем, чтобы быть повежливее… Но пока набирайся сил. Чарли не получил самого главного ответа — про Сэма. Он осознал свой проигрыш, когда Тео с неприязнью махнул ему рукой на прощание. Эмоции сейчас буйствовали в нём сильнее обычного, как и ярость, взявшая язык Чарли под контроль: — А если я скажу тебе, что тоже знаю о призраке? — оперевшись ладонями о матрас, мальчик часто дышал от нетерпения. Ему до последнего не хотелось говорить, потому что это был один из главных козырей. Оправдается ли это? По крайней мере, Тео не рассчитывал на продолжение разговора: резко притормозил, пройдя полпути до выхода. По его напрягшейся, неподвижной спине Чарли понял, что он попал в яблочко. — Что ты сказал? — злостно и ошалело спросил Тео, продолжая стоять спиной к нему. — Не притворяйся, — устало откликнулся Чарли. Он успел вымотаться за это время сильнее, однако пожертвовал бы этим ради того, чтобы поставить Тео на его законное место. — В ту первую ночь я видел что-то. И раз это был не ты, то… это. Скрип половицы под ногами, разворот, и они встретились взглядами. Тонкие губы Теодора сначала плотно сжались, а потом приоткрылись для озвучивания чего-то… нет, показалось. Он менял решения и не мог определиться, как лучше отреагировать, погружая больничное крыло в продолжительную тишину. — Может, вам принести чай с печеньем? — Что?.. — сконфуженно пробормотал Чарли. Вроде, Тео ничего не успел сказать и тоже удивлённо осматривался по сторонам. — Вы будете говорить без остановки, пока я не прогоню тебя, да? — пухлая рука вернувшейся докторши безболезненно отвесила гостю подзатыльник. — А ну-ка марш спать! Снова решающий момент разрушился из-за прихода миссис Праймер. Она торопливо подталкивала Тео наружу, не переставая ворчать. Но что-то подсказывало Чарли, что часть разговора дошла и до её слуха.