Бажённый

Последний в пятницу урок права или правоведения, который был у каждого ученика в пансионе, вне зависимости от их направления, вела бывшая сотрудница полиции. Симпатичная, ещё молодая. Отличительной её чертой служил выпирающий живот, переживший немалое количество перееданий. Ну, Чарли подумал по ошибке именно так… Лишь после поднимания из-за стола она раскрыла свою будущую участь — материнскую. Поглаживая почти созревший плод, учительница рассеянно склонилась над учебником на столе. Как хорошо, что его мысли нельзя прочесть! — Тема небольшая, по сути… Мне ещё нужно на приём в больницу, а дорога долгая… — все уже знающе улыбнулись. Кажется, она очень часто одаривала их приятными новостями. — Давайте вы сами прочитаете и возьмёте в библиотеке уголовное право по Англии и любой другой стране. Сравните, проанализируйте… Пока другие не повыскакивали со своих мест, Чарли бы не додумался об окончании урока спустя пять минут после звонка. Он как пришибленный пробирался к выходу, а за ним Сэм. Поверить в удачное преждевременное завершение уроков было странно. Пансион полон противоположностей: жестоких, как древнеанглийских, и расслабляющих в стиле права. Чарли не возражал. — Надеюсь, когда она родит и вернется после декрета, ей тоже будет не до нас! — по сравнению с уроком литературы, компания Тео успела сбросить с себя всё напряжение и вальяжно проталкивать всех перед собой, громко переговариваясь. Особенно Юджин. Учительница, имя которой никто и не запоминал от ненадобности — зачем, если она всегда ставит за глаза всем хорошие оценки, - рассредоточено ставила в классном журнале плюсы за посещение и часто поглядывала на часы. Она пребывала в своей внутренней вселенной, не воспринимая всерьёз или вовсе не слыша чьи-то шуточки. При выходе в коридор, уже на пороге, чья-то рука грубо вцепилась за шиворот пиджака Чарли, как острая, противная ветка. Он успел отступиться, чтобы не упасть, и обернулся на причину своей задержки. Ещё недавно за ним следовал Сэм, а теперь его с трудом удавалось заметить за высокими спинами одноклассников. — И кто разрешил тебе идти первым? — на повышенном тоне обратился к нему Юджин. Не зная ситуации, можно было бы рассмеяться от такой наглости. — У нас какая-то очередь? — в спокойной манере отозвался Чарли, прекрасно понимая нарастающий конфликт. Что бы он не сказал сейчас, итог будет один. — Или здесь короли?  — Пойдем в библиотеку, может?.. — не дав никому ответить, подпрыгнул Сэм среди голов. Он пытался спасти ситуацию, но вышло наоборот. Присутствие витавшего в своих мамских облаках учителя никого не смущало. Тем более, Юджин вовремя сообразил и пошёл напролом на Чарли. Они все оказались вне класса, в безопасности от ненужных глаз. С оханьем и протестом Сэма вытолкали наружу, поставив рядом с Чарли. Как при невинном приглашении на, скажем, игру в крикет, Юджин слащаво ласково проворковал: — Приятно видеть и тебя, Сэм! Хочешь ещё раз повеселиться? — О-отстаньте! — неуверенно бросил друг. Он смиренно ждал нового издевательства. — Брось, отказы не принимаются, — от осознания контроля кого-то, пусть и слабее, у Юджина азартно загорелись глаза. — Ты хочешь, чтобы я тебя снова ударил? — бесстрашно напомнил ему Чарли. Край верхней губы Юджина до сих пор имел припухлый след с прошлого раза. — Нужна драка — так и скажи! А к Сэму не лезь. И одноклассник вдруг с неприятным предвкушением улыбнулся, не спеша с ответом. Гадать, ждать ответа не было необходимости. С самого начала Чарли провоцировали, придравшись к несуществующей мелочи — якобы он намеренно хотел обогнать этих идиотов. И это они действовали не в полную силу, судя по рассказу Сэма… Сколько ждать, чтобы известные разгильдяи пансиона вновь перешли черту? — Нет. — Юджин не раскрывал рта. Кто-то другой отдал приказ, вынудив зачинщика с удивлением отступить в сторону. Теодор лениво приблизился к ним. Вроде бы, на всех совмещённых с Чарли уроках он и словом не обмолвился, никакие оскорбления и насмешки не интересовали его. Опыт сидения за одной партой с приёмным отцом сделал его непривычно отстранённым. Но он-таки соизволил принять участие в настоящей разгоравшейся стычке. — Пусть идут в свою библиотеку, — неприязненно взглянув на вспотевшего от волнения Сэма, Тео повернул голову к готовящемуся к возможной драке Чарли. — Заполнят мозги знаниями. Это попытка защиты или мерзкое одолжение? Думать первое про него слишком лестно. Не мог Тео моментально стать порядочным и возненавидеть скандалы, понять свои ошибки. Всего-то настроение не располагало, да и Чарли ему нужен в будущем. Кто бы сомневался. — Но он заслуживает! — бешено вскрикнул Юджин. — Оставь их, — холодно повторил Тео. — Тебе ясно или нет? Юджин стиснул челюсть от желания сказать какую-нибудь гадость в адрес Чарли, а может, начать без разрешения драку. Но от невозможности выплеснуть ярость он ударил одним кулаком о другую полураскрытую ладонь. Сэм вздрогнул от звонкого удара. Ещё чуть-чуть, и был бы вывих руки. — Я тоже хотела в библиотеку! — Эстрейя появилась неожиданно, благодаря своему росту тринадцатилетней девочки, ей удавалось легко втискиваться между почти всеми друзьями-парнями. Она нарочно встала рядом именно с Тео. — Можно ли с вами? И взглянула с улыбкой на главаря компании, будто надеясь на его одобрение. — М… За меня возьми материал тоже. Больше ничего. Ни вежливого осматривания девушки, ни прощания, только сухая просьба куда-то в пустоту, словно Эстрейя была не значимее пыли. Она старалась отвлечь всех и сгладить напряжение, а получила наплевательское отношение. Чарли заметил её расстроенный вид. Она ожидала иного. Дорога в библиотеку не запомнилась чем-то особенным. Сэм не решался говорить при Эстрейе, учитывая, что на уме был Теодор с его компаний, а она являлась их частью. Разглядывая потухшие факелы на стенах, одинаковые повсюду, Чарли практически успокоился. Прежде ему не доводилось бывать в этой части поместья, вечно он проходил мимо и предпочитал заниматься в комнате общежития… А с починкой компьютерного класса тем более. И не зря. Их встретила неприветливая седовласая пожилая женщина. Мало того, что она потребовала показать содержимое рюкзаков, так ещё и карманов. Её боязнь порчи книг от еды зашла слишком далеко. Возможно, это из-за Сэма, у которого до этого выпала пустая обертка, а при поисках обнаружились ещё конфеты и открытая шоколадка. Конфисковав сладости, библиотекарша провела их меж рядов к нужному стенду и наконец ушла. Ни у кого не было желания задерживаться здесь понапрасну. Так же в тишине, ребята рылись в полках с книгами. Скоро ученики держали в руках по несколько пар книг, а Эстрейя ещё и для Тео. Часть задания учительницы выполнено, можно и уходить, но Чарли напоследок оглянулся. Он вспомнил слова директора о наличии огромной коллекции картин в библиотеке. Его отец тогда неудачно предложил купить одну из них… — Ты чего застыл? — полушёпотом донеслось от Сэма. — Пошли уже, а то библиотекарша сейчас умрет от нашего общества, мы же источник грязи! — Постой… — Чарли подозвал друга и указал пальцем вверх, на среднего размера картину прямо над ними. — Смотри, это же наше дерево! — Что? — и Эстрейя заинтересовалась разговором мальчишек, вместе с Сэмом они приблизились к нему со спины. — Какое? — Которое поразила молния, и оно разломилось, — торопливо объяснил Чарли. Из-за приглушенного света тяжело рассмотреть все детали картины, особенно, когда та находилась не на уровне их голов. Но любой прогуливающийся по территории пансиона узнал бы это густое, пышное дерево и неровную землю вокруг. По сюжету там тоже значилась осень: листва только начала покрываться золотым цветом, не успев опасть. Это могла быть приятная глазу картина, не изобрази художник пасмурное небо и зловещий туман. — А, да… — Эстрейя не особо разделяла интерес Чарли, ей с Сэмом быстро наскучило сворачивать головы в неудобном положении. — А что с поверхностью картины? — он не сдавался в своём любопытстве. — Она всегда была треснутой? Его внимательность дала свои плоды. Сначала трещина не бросалась в глаза, походя на тень от люстры, например. Но теперь всё сильнее складывалось впечатление, будто кто-то взял и попытался проломить коленом по центру картины. И, не достигнув цели полноценно, повесил её обратно, уцелевшую, но изуродованную в районе ствола. — Что там у вас? — чей-то шёпот был совсем рядом, их разделял только один книжный шкаф. — Чего за шум? Ученики испуганно подскочили и развернулись. От мысли быть застуканными у испорченной картины внутри всё похолодело. Если библиотекарша заметит, она обвинит во всём их! Судорожно подбирая убедительные слова в своё оправдание, они тревожно переглядывались. — Картина… — хотел объяснить Чарли, как самый смелый и глупый, наверное. — Она была уже… На полуслове мальчик умолк. Впервые он так обрадовался Ричарду, подозрительно осматривающему место скопления учеников. Он, как и Чарли, и сам понял причину их паники, подошёл ближе, удивительно пристально осматривая изображение, как ценитель. — Пустяки! — с равнодушием бросил мужчина. — Но досадно… Без меня бы вам была крышка. Ладно, идите-ка отсюда. Сэма с Эстрейей не пришлось долго уговаривать, они покорно развернулись на выход. В отличие от третьего ученика, в нерешительности застывшего на середине пути. — Мистер Лонт… — Да? — тот продолжал всматриваться в пейзаж одинокого густого дерева на холме, спрятав руки за спину. — Скажите, как такое могло произойти? — Чарли надеялся, что его не прогонят и поделятся предположениями. Ему казалось, между ним и Ричардом более доверительные отношения. Особенно после рассказа о Кристофере. — Кто-то из учеников решил испортить ценное школьное имущество, — когда мальчик поравнялся с ним, лицо сторожа казалось бледнее обычного, учитывая его южные корни. — И я даже знаю, кто… Эй, можно Вас? Миссис?.. Вечно забываю её имя! Нужно снять картину. Давай я тебя провожу, Чарли. Как коршун выскочившая пожилая библиотекарша сухо кивнула и скрылась за стеллажами, чтобы взять лестницу. Даже высочайший Ричард с трудом дотянулся бы руками до основания картины. — А… можно ещё вопрос? — они вместе шли вдоль полок книг. Чарли хотел узнать кое-что прежде, чем их пути разойдутся. Это заняло его мысли спонтанно. — Валяй. — Почему Вы тогда отвели меня в заброшенное крыло? Я видел, как свет на чердаке горел… Значит, мистер Бэнкс не спал, и можно было бы… — Директор говорил, что приедет новый ученик, но никто не ждал тебя на ночь глядя. Не в моих обязанностях знать, куда селить новичков, и не в моих интересах врываться к директору посреди ночи, — резко пояснил Ричард, и за это время библиотека осталась позади них. Сторож предусмотрительно остановился: — Видишь ли, когда я впервые поймал Тео ночью и повел его к директору, то мистер Бэнкс… был не особо рад. Оно и понятно. Все происходящее после десяти ночи откладывается до утра. Мне не было дано никаких указаний, так что я отвел тебя туда. Чарли поблагодарил его и продолжил озадаченно следить за возвращающейся в обитель книг мощной спиной мужчины, пока тот не скрылся за правым стеллажом. Интересно, в какой степени директор выразил свою безрадостность? Может, самого Артура застали в неудачный момент? В обществе Кристофера… Но зачем вообще думать об этом? Какая разница, кто кого застал или не был рад! От мысленной пищи Чарли насытился вдоволь. Пора пообедать по-настоящему. *** В планы директора пансиона, Артура Бэнкса, ранее не входило запугивание призраками своего приёмного сына. Дело в том, что с прошлого года Тео стал частенько бродить по ночам. Ричард и не только, конечно, ловили его, но разбираться приходилось Артуру. На любую попытку поговорить по душам после ночного происшествия Тео реагировал крайне бурно, не забывая упомянуть о его правах на это поместье. Он сам волен решать, где, когда и сколько ему ходить. И Артур ему не нянька, чтобы укладывать спать и стеречь его сон. Вот тогда-то директор и решил поговорить о ночи, как об опасном времени и о том, что опасным временем она была издревле. — По-твоему, я боюсь темноты? — хмыкнул Теодор. — Не думаю, — грустно улыбнулся Артур, — но никто не знает, что или кого может скрывать темнота. Этому зданию больше трех веков, его стены видели множество рождений и смертей, здесь прожило и умерло не одно поколение Бэнксов… — Я же не по кладбищу хожу, — перебил его юноша. — Но, в какой-то степени, пансион все-таки является кладбищем. Или местом преступления, как тебе больше нравится. Две смерти случилось здесь и на моем веку. Как и любой любознательный подросток, Тео навострил уши, потому что из первых уст слышать эти истории ему не доводилось. По пансиону всегда гуляло предостаточно слухов, которым нет веры. Но словам Артура… словам Артура он иногда не может не верить! — Двадцать лет назад, когда я только начинал работать, твой отец решил расширить музыкальное направление в пансионе, оборудовал отдельную музыкальную комнату и стал нанимать учителей. Один из них, по имени Льюис, преподавал скрипку. Он был скромным, неконфликтным и иногда даже бесхребетным в отношении с учениками, но, в целом, ничего особенного. Он не проработал и одного года — весной его нашли в ванной комнате в пансионе с порезанными венами. Дверь была заперта изнутри, а единственное, что он написал в предсмертной записке, было: «Ты знаешь, почему». К кому он обращался, так и осталось загадкой, потому что никто из сотрудников не брал эти слова на свой счет. Или умышленно отрицал, кто знает… Всё бы ничего, да только спустя шесть… нет, кажется, семь… не важно, шесть или семь лет, суть в том, что прошло много времени с момента его самоубийства, как случилось еще одно… Все-таки семь лет! — директор вспомнил, сверив с возрастом Тео на тот момент. — И знаешь, что странно? Это была пятиклассница, которая тоже не проучилась и года в пансионе и оставила записку с точно такими же словами, как учитель музыки. «Ты знаешь, почему»… Почему она повесилась? Но к кому они обращаются? — Она просто решила скопировать его слова, — вставил Тео, хотя без уверенности. — Полагаешь, пятикласснице было дело до замятого случая самоубийства учителя музыки семилетней давности? Между ними никакой связи, кроме как подозрительно одинаковых записок. Льюис был самым обыкновенным учителем, которому повезло — или не повезло — быть принятым на работу сюда. А пятиклассница, кажется, Алисия… была из хорошо обеспеченной семьи, и скандал чудом удалось замять. Ее никто не обижал, если думать на проблемы с одноклассниками. В пятом классе все только присматриваются друг к другу. Я не хочу сказать, что в пансионе водятся призраки, Теодор, но… это место хранит много тайн, понимаешь? Эти тайны уже вряд ли удастся кому-то разгадать. Мне бы не хотелось, чтобы ты стал еще одной такой неразгаданной тайной, ведь я переживаю за тебя. — Ну, конечно, переживаешь, — съязвил юноша. — Правда переживаю, — голос Артура звучал расстроенно. — Так это та девчонка, что повесилась на старом тисе? — Та самая. — И это из-за учителя музыки охранники увольнялись? Кроме Ричарда… — Все-то ты знаешь, — Артур улыбнулся, подстрекая Теодора откровенно добавить, позабыв на миг все их разногласия: — Просто ходит байка, что кто услышит из музыкального класса дьявольскую трель, тот непременно сойдет с ума. А кто увидит висельника на старом тисе - ослепнет. — Во что только время не превращает правду, — вздохнул мужчина. — После смерти учителя музыки уволился охранник, с этим не поспоришь. Он говорил, что во время ночного обхода слышит игру на скрипке из музыкального класса, хотя никого там, разумеется, не было. Не было слышно скрипки, когда он делал обход с кем-то. Скажу тебе по секрету, что я тоже ходил ночью возле класса музыки, но ничего не слышал. Так или иначе, охранник уволился, и следующий, как не странно, уволился по той же самой причине. А ещё одного уволили, кажется, за домогательства к старшекласснице… — И к тису ночью ты тоже ходил? — Конечно, ходил… Но если кто-то и утверждает, что видел там силуэт, качающийся в петле, то не ослеп. Хотя, возможно, мы ничего не видим и не слышим, потому что и так слепы и глухи. Как бы там ни было, я не хочу, чтобы ты бродил ночами. Если тебе так интересно сходить к тису или в музыкальный класс, можем сделать это вместе. — Я хожу ночами не потому, что жду встречи с призраком, — усмехнулся Тео. — Мне нравится ночь. Она достойна не быть проспанной. Не мог же он согласиться на предложение Артура погулять ночью вместе. Ученику было бы больно блуждать вместе с ним, зная, что это просто прогулка. Директор ведет себя с ним, как с ребенком! Но Тео не ребенок, он будет делать то, что хочет… Нет, он будет делать то, что Артур ему запрещает, потому что он все-таки избалованный и капризный ребенок, намек которого Артур не понял или сделал вид, что не понял! После рассказа страшной истории у директора теплилась надежда, что хоть это образумит мальчишку. Но очень скоро прогулки Тео возобновились, ничего не вышло. И тогда Артур решился напугать его, хотя делать этого ему не хотелось. Как в не очень удачной чёрной комедии, Ричарду пришлось научиться пиликать на скрипке, дабы имитировать игру Льюиса, а ему лезть в петлю, одевшись в платье, подобно Алисии. И, в конце концов, бросать в Тео предметы, подвязанные на нити, чтобы отбить всякое желание бродить по ночам. — Я не против играть роль призрака, но, клянусь, это не кончится добром, — после удачного повешения говорил Ричард, помогая Артуру спуститься на землю и снять ложную петлю с его шеи. Он не ошибся. Вместо страха в Теодоре проснулся охотник. Отверженный всеми охотник, уверенный в своей правоте. Как могло здесь не быть никаких призраков, когда он их видел и слышал? Артур явно жалел о своей затее и считал, что призраку нужно исчезнуть. Но остановит ли это последствия? Не стоило ему рассказывать истории о призраках и уж тем более устраивать спектакль… *** Спать Чарли решил лечь пораньше. Он полагал, что моментально уснет: глаза слипались, и мысли нескладно метались в сознании. Завтра предстояло волнительное событие, несмотря на выходной. Вечеринка в честь Хэллоуина начиналась в девять вечера и намеревалась длиться вплоть до прибытия «тёмных сил», трёх утра. У него есть в запасе почти весь день на поиски костюма. Честно говоря, он то и дело откладывал любую идею на этот счёт в дальний ящик, каждый раз думая, что образ вампира до ужаса банален, а зомби — смешон. Может, просто прийти в маскарадной маске? Главным условием на мероприятии было не схожесть с каким-то мистическим героем, а невозможность распознать человека за всей мишурой. Или надеть бумажный пакет на голову… Самоиронично. В полночь мальчик вырвался из дрёмы от особенно громкого храпа Сэма. Сердце бешено стучало, воздуха казалось недостаточно, а одеяло словно давило во всех местах. Очевидные симптомы переутомления, которые легче снять, если на время встать. Чарли, ещё не выровняв дыхание, тихо подошёл к столу и осторожно отпил немного воды из стакана. Так как он уже был на ногах, то решил подойти к окну посмотреть на луну: полнолуние в самом разгаре. Вся комната была залита лунным светом. Только тогда Чарли и понял, что мешал ему спать лунный свет. Обычно либо тучи, либо шторы, задвинутые Сэмом, спасали ситуацию. Чарли продолжил смотреть на луну, пока его взгляд не привлекло что-то в садах. В свете одного из фонарей стоял мужчина. Он был одет в светлый пиджак и темные брюки. Кажется, волосы у него тоже светлые, но из-за того, что он стоял почти у самого фонарного столба, определить цвета точно было невозможно, словно сепия старой фотографии. Мужчина смотрел куда-то в сторону, виднелся один его профиль. Секунда-другая, и чужак повернул голову и взглянул на Чарли. В этот момент мальчик отчего-то испугался и отвел взгляд, а когда посмотрел опять на улицу, то под фонарем никого не было. У Чарли все похолодело внутри. Ведь он видел там человека, и тот не мог исчезнуть за секунду… Если только не побежал со скоростью чемпиона! Чарли стоял у окна и продолжал оглядывать местность, сколько позволял взор. Но нигде не было видно человека, несмотря на лёгкую степень темноты на улице — так ярко светила луна. От этого делалось настолько не по себе, что Чарли подумывал разбудить мирно храпящего Сэма. Почти прикоснувшись к плечу друга, он убрал руку обратно, передумал. Комната Тео находилась через одну от него. Ещё днём ранее он бы счёл идею пойти к нему идиотской. Но теперь Тео — один из немногих, кто может воспринять всерьёз его слова. Их объединял призрак. Вопрос только, какой из… — Я видел кого-то на улице, — без приветствий пролепетал Чарли на выглянувшего одноклассника, у которого в спальне была темень, но сам он не выглядел сонным. — Призрака? — прищурившись, уточнил сразу Теодор. — Нет, он был вполне живым. Я не успел ничего сделать, как он… — пока Чарли говорил, Тео оставил дверь приоткрытой и проверил местность за своим окном, вернувшись с предсказуемым вердиктом: — Всё чисто. Он ушёл, видимо. Лучше бы тебе вместо того, чтобы глазеть, сфотографировать его… Нужно больше улик. Рассудительный тон, с которым говорил Тео, приятно удивил Чарли: — Ты… ты не подумал, что я мог обмануть тебя? Ты веришь мне? Вместо ответа Теодор скептически осмотрел пустынный тёмный коридор, в котором они находились, затем молча кивнул ему. Он поманил его ближе и приоткрыл дверь шире, с заговорческим видом принявшись пересказывать историю о таинственных самоубийствах, услышанных от Артура. — После этого и стало происходить что-то странное в пансионе, — хмуро закончил Теодор. — И… Я кое-что думал про цифры. Двадцать один год назад умирает учитель музыки, спустя семь лет — пятиклассница. Все они новички в пансионе… — И что это меняет? — Ты что, совсем не понял? А через четырнадцать лет приезжаешь ты, видящий призрака. Ты тоже новичок! Это — возрастающая арифметическая прогрессия. То есть призрак убивает новичков не каждые семь лет, а каждые плюс семь лет. В следующий раз он убьет… — запнувшись, Тео многозначно посмотрел на Чарли, — …в этом году. Такая убеждённость походила у парня на нечто нездоровое. Особенно, когда знаешь одну важную деталь… Это испортит всё. — Тео… А ты же знаешь, что Ричард и… — Чарли ощутил себя виноватым, собираясь поделиться с ним подслушанным разговором между директором и сторожем, об их фальшивой имитации призраков. Решительно выдохнув, он готовился к непредсказуемой реакции Тео, как зажёгшийся свет и шаги сорвали начавшееся откровение. Им удалось спрятаться в комнате Теодора, прикрыв за собой дверь. В щели пронеслась тень. Кто-то шагал мимо, в самый конец коридора, где находись апартаменты директора. Наверное, Тео посетила та же любопытная мысль, потому что он отбросил предосторожность и выглянул наружу. Чарли подождал немного, прежде, чем последовать его примеру. Профессор Миллинг уже повернул в сторону лестницы, ведущей на чердак. Его красивая спина и блестящие локоны особенно запечатлелись в памяти перед выключением света. В строение пансиона предусматривался выключатель в обоих концах коридоров. Очень удобно. — Ты против их отношений? — зачем-то ляпнул Чарли, поверивший в налаживание между ним и Тео более менее нормального общения. Если бы тот поделился, было бы не так неловко говорить о ненастоящих призраках… — А тебе какое дело? — Теодор распахнул дверь и хмуро вышел с Чарли. Они перешагнули за порог. — И что я должен знать о Ричарде? — Неважно, — сдавленно молвит Чарли, потеряв былой дух для раскрытия горькой правды. Хотя лучше бы промолчал. Сейчас Тео раздражался от любого слова. — Вот и моё мнение об их отношениях тоже неважно! Прошипев это, Тео с грохотом возвратился к себе в комнату и захлопнул дверь перед его носом. Живи бы они в старом крыле, всё бы здесь рухнуло от злостной силы, направленный юношей на непричастный пансион.