Бажённый

Ночь прошла прежде, чем директор смог уснуть. Один, полный мрачных мыслей и тревог, Артур нервно ворочался, анализировал произошедшее на вечеринке, особенно выходки Тео, и к шести утра, наконец, поддался дремоте. Он успел подумать так же о необходимости как можно скорее сменить старую дверь в заброшенном крыле, дабы никому в голову не пришло шастать по небезопасной территории. Почти к полудню его разбудил громкий стук. Артур едва ли успел наполовину отдохнуть. Иногда он забывал, что является руководителем пансиона, и готов был послать назойливых гостей куда подальше. Но нельзя. Какая ирония: не хотел преподавать, но проработал учителем большую часть жизни; ненавидел брать ответственность за что-либо, но стал директором. Сбывались будто совершенно чужие, не его желания. Помнится, перед смертью Эрнест отчаянно боролся, силой воли не терял сознание, требуя нотариуса, которого ему и вызвали. И последние его слова навсегда засели в сердце: «Скажите Артуру, что я…» Незавершение фразы обозначило смерть брата. Первым умер он, потом мать Тео. А человек, с машиной которого они столкнулись, был в то время ещё в реанимации. Но и он не пришёл в сознание. Скажите Артуру, что я… Его прощаю? Люблю? Верю в него? ЧТО? Артур до сих пор гадал, но не знал, какой ответ правильный. Самым страшным для него было совершенно не это. «Я всё знаю». Знает… Вот что часто снилось ему в некоторые плохие ночи. Этот осуждающий, разочарованный голос брата. В пансионе, как и все, директор успешно носил маску, но иногда и он не выдерживал накала страстей. С Теодором это слишком сложно. Мальчишка ежедневно сносил ему и спокойствие, и остальные остатки здравомыслия. Теодор… Неужели племянник не понимал, что Артур не желает такой же участи несчастного и для него? Превозмогая головную боль, мужчина крикнул гостю за порогом подождать, чтобы немного взбодриться холодной водой в ванной. Артур не назвал бы себя счастливцем, особенно в любви. Вечно ему не везло по разным причинам. Но сорок два года — это не двадцать, когда ты не волнуешься о неизвестности будущего. Если ещё в тридцать Артуру казалось, что все впереди, то сейчас… Он не молодеет, он с горькой усмешкой видит в зеркале всё больше морщин и даже несколько седых волосков на висках. С каждым годом понравиться кому-то сложнее. Он хотел наконец постоянства, а не поисков. Слишком много времени уже потрачено впустую. Знакомство с Кристофером дало надежду на своего рода стабильность. А что касалось любви… Есть разные ее виды, глубина. Кристофер нравился Артуру как человек, пусть они не во всем сходились, но в то же время было полно объединяющих их вещей. Они не успевали друг другу наскучить, будучи занятыми работой, хотя и жили в одном доме. Некая… гармония. Артур любил Криса недостаточно для полного счастья, но достаточно для всех их благ, возможно. Вариантов лучше просто не было. В его случае уж точно. Артур искал любовь в самых разных местах. И так и не нашел… или старательно ходил рядом, но не переступал опасной черты? От своей тяги к тем, кто помоложе, не убежать. От конкретного человека, если точнее. На других ему плевать. Тео. Его извечная беда и желание, аморальное влечение, которое не закончилось бы счастливо для них обоих. Человек всегда тянется к отравленным, запретным вещам и недоступным людям, потому что это имеет свою особую химию. С племянником слишком много чувств, которые не поддавались контролю. Кто же знал, что злой рок сыграет над ними злую шутку! Артур пообещал быть всегда вместе с Тео. Это и случилось: теперь они действительно неразделимы. Но не в том смысле, в каком была дана клятва. Вместе, втроём, им никогда не жить счастливо, покуда Тео не успокоится или не добьётся своего. А он не хочет успокаиваться… — Что случилось? — без приветствий приглушённо спросил Артур, пропуская гостя внутрь. — Всякое… Где Вы были до нашей ночной встречи, во время объявления королей бала? — без особого удивления Ричард заметил подозрительный горшок с зелёным растением, именуемым марихуаной. Сегодня он пришёл отдуваться за всех возмущённых преподавателей. А было их немало. Ему-то, собственно, было всё равно, чем занимался директор… — В общем, эти глупцы знатно потрепали мне нервы, испортив завтрак. Они знают, что у нас с Вами лучше получается ладить… — Это так. — И они намекнули на дополнительную премию к следующей зарплате, — без смущения заявил гость, замерев у шкафа с зеркалом. — С денег Ельниковых, проще говоря. Непредвиденная ситуация рано или поздно должна была произойти. Уже несколько лет сценарий для речи к награждению королей бала писал Кристофер. Но в эту ночь его не было, и что-то пошло не так, раз новость о покупке места распространилась среди всего учительского состава. Кто-то проговорился… — Весьма наглое требование. Но некоторые из них были предупреждены о Чарли в самый последний момент… Я понимаю их. Передай им моё согласие. Это не столь важно, — Артур не планировал сегодня выбираться за пределы своих покоев по таким пустякам. — Ты видел Тео? Ричард редко смотрел на своё отражение. И сейчас он поспешно отвёл взгляд, мрачнея. Иногда собственное лицо напоминает о тяжёлом прошлом. Пусть миновало достаточно лет, и он успел и пожить в доме с Артуром, выучив английский, и даже устроиться сторожем в пансион, благодаря опять же своему спасителю, паранойя никогда не уйдет. — Один раз. Курил у сломанного тиса. — Возвращаясь в реальность, Ричард едва ли сделался радостнее из-за темы разговора. — Вид у него жуткий… Шарахнулся от меня, как злой бродячий пёс. — Неудивительно… — Артур вздохнул, потёр виски. Мигрень не собиралась уходить то ли от плохого сна, то ли от бесконечного потока переживаний. — Видишь ли, каким-то образом он знал заранее, в каком костюме я буду. Сначала я не понимал, в чём причина… Но, сложив случай с наркотической конфетой и Хэллоуин… — Это ваша конфета? — будто бы Ричард не догадывался. Он по-прежнему соблюдал излишнюю осторожность в каких-то компроматных делах, словно боялся шпионов, засевших в том самом шкафу с зеркалом, и намекал и Артуру быть начеку. — Брось, чья же ещё? Тео явно шарил здесь, пока меня не было. Вопрос только — как часто он это делает и что ещё прихватил с собой. Мысль о том, что Тео мог и сам попробовать конфету или ещё хуже — собирался попробовать — отнюдь не нравилась мужчине. Возможно, неудачный опыт с подкидыванием Сэму и отравлением Чарли защитит племянника от ошибок… — У вас есть что-то ценное, кроме денег? — Возможно, — уклончиво ответил Артур. Уточнять ему не хотелось из-за неуверенности в своём принятом недавно решении. Он сомневался, как бы не убеждал себя в правильности… — Если увидишь его, попроси зайти ко мне. Ричард коротко кивнул и повернулся к нему могучей спиной, чтобы покинуть чердачные апартаменты. — Чуть не забыл… — с задумчивостью произнёс сторож, не зная, стоила ли возникшая мысль быть озвученной. — Говори, — благосклонно сказал Артур. Новость о повреждённой картине с изображением того самого тиса, конечно, опечалила, но буквально на мгновение. Она служила тёплым воспоминанием об их с Ричардом встрече в Италии. — Если Тео узнает об этом, он опять ринется искать призраков, — не удовлетворившись прохладной реакцией директора, продолжил сторож. — Нельзя ему знать об этом. — А кто обнаружил картину? — Чарли. — Хм… — Артур озадаченно прикоснулся ладонью к подбородку и машинально погладил указательным пальцем маленький шрам над верхней губой. — Посмотрим, что можно сделать… Если это не сам Тео сломал картину. Попрощавшись с Ричардом, которому предстояло вместе с остальными работниками убрать украшения с прошедшего Хэллоуина, директор воспользовался с максимальной пользой остатками часов до прихода Чарли. Он созвонился с деканатом в одном университете, узнал подтверждение насчёт важного события для пансиона, распечатал парочку бумаг и позволил себе выпить чашечку горячего чая с молоком и печеньем. Кристофер должен был приехать не раньше вечера, поэтому пришлось обойтись без его общества. Им ещё предстоит разговор насчёт Чарли. Артур не верил, что Кристофер по глупости проболтался коллегам. Если только Тео… С другой стороны, зачем ему понадобилось сеять вражду между ним и преподавателями? Что он получил бы с этого? Постепенно находиться наедине с собственными мыслями даже понравилось директору. За эту неделю он редко оставался в полном одиночестве, чтобы одергивать нежелательные идеи. Сейчас же Артур расслабленно растянулся на широком бархатном кресле и перебирал не только одобренные обществом образы. Это именовалось мечтами, неосуществимыми мечтами, которые никогда не перейдут границу фантазии. Хотя участник их был вполне реальным и блуждал где-то с сигаретой по пансиону, если верить словам Ричарда… К четырём часам дня, наступившим непозволительно быстро, у двери раздался новый стук. Ровно минута в минуту. — Здравствуй, Чарли, — с наиболее правдоподобной улыбкой поприветствовал ученика директор. Не стоило отыгрываться на мальчике, которому не повезло лишь в одном — родиться в богатой, но не любящей его семье. В чём-то они схожи… И при этом Чарли напоминал ему Тео, в ранние года, когда тот не был одержим ядовитой местью и желанием добиться своей цели. — Проходи. Чарли бы не решился сделать это без его дозволения. Чрезмерно вежливый и… стеснительный. В начале их знакомства Артура забавляло это качество в ученике, ведь он ожидал увидеть избалованного нахала, а приехал совсем птенец, запуганный и недоступный. Самое интересное — Чарли отличался ярым любопытством, когда думал, что никто на него не смотрит. Он также подслушал их разговор с Ричардом… Из таких могут выйти сильные, непокорные личности, если кто-то поможет им открыться жестокому миру. — Я не знал, что взять, поэтому принёс всё… — в своей тихой манере проговорил застывший у одного из диванов Ельников, вываливая из набухшего рюкзака стопку учебников и тетрадей, половина из которых была одолжена у Сэма. — За эти пару часов мы не сможем с тобой разобрать большое количество материала, но попробуем проработать базу, — сразу сообщил Артур. — Присаживайся, где хочешь. — И домашнее задание. А то она… то есть, миссис Стэдфастнесс спрашивала меня по нему, — Чарли не решался сесть, пока не признался в своём провале в прошлую пятницу, краснея. Артур сочувственно вздохнул: этот мальчик чересчур глубоко воспринимает каждую неудачу. В такой напряженной обстановке лучше не спрашивать Чарли на посторонние темы: ученик зациклился на древнеанглийском. Придётся убедить его, что это не такой страшный предмет. Артур второй раз попросил Чарли сесть и, обойдя низкий стол, встал лицом к юноше, как и подобало учителю. Чем быстрее Чарли расслабится, тем быстрее они закончат. Через час осторожных, нейтральных объяснений о сложном, но интересном устройстве самого английского языка, его истории Артуру удалось и от ученика услышать пару слов о русском. Всё-таки сравнения с чем-то привычным помогают лучше усваивать материал. У них даже получилось быстро решить первое упражнение из домашнего задания для учительницы, хотя Чарли продолжал сомневаться и бояться каждого своего ответа. Артур извинился перед юношей и отошёл на кухню, а именно к морозильной камере. От их дискуссий стало как-то жарко и утомительно, поэтому мужчина вернулся с угощением для себя и Чарли. Первая пара ложек зашла хорошо, как минимум Артуру. Чарли неуверенно взял обеими руками вазочку с мороженым, медленно ковыряя ложкой сладкое лакомство. Всюду же его нужно подбадривать… — Оно не отравлено. Попробуй. — Прозвучало двусмысленно, но директор не задумался над этим, в отличие от напрягшегося Чарли. Эти подростки… С одним и другим было тяжело по-своему. Едва успев взглянуть на часы, Артур ощутил сквозняк. Кто-то тихо приоткрыл дверь и пробрался внутрь его покоев. Лишь двое могли без предупреждения сделать это. Кристофер находился вне пансиона, так что остался только… Племянник решил наконец заглянуть к директору в гости. Неизвестно, о чем Тео хотел поговорить с ним — он успел раскрыть рот для озвучивания чего-то резкого — но когда увидел, как Артур с Чарли сидят на диване и поедают мороженое со свежими ягодами из вазочек, просто остолбенел в дверях. Теодор не сразу увидел учебники на столике. — Тео? Что-то случилось? — после новой ложки мороженого деловито поинтересовался мужчина. — Тебя послал Ричард? — Что это вы делаете? — с вызовом бросил Тео, глядя то на Артура, то на Чарли, которому тут же перехотелось есть мороженое, и он поставил вазочку на стол в свободное от учебников пространство. — Я помогаю Чарли с древнеанглийским, — Артур держался совершенно непринужденно. — Ты ешь с ним мороженое! — Древнеанглийскому потребовался перерыв. Тео, пораженный происходящим, молча стоял в дверях, не в силах войти в комнату и не в силах уйти. — Может, желаешь к нам присоединиться? — тем же невозмутимым тоном спросил Артур, отправляя в рот очередную ложку с мороженым. Тео по-прежнему молчал. — Что-то все-таки случилось? Артур поставил свою вазочку с мороженым на стол и будто собрался подняться с дивана. — Нет. Нет, ничего. Хорошего вам вечера, господа, — проговорил Тео не своим, пустым голосом и быстро покинул комнату. И даже не хлопнул ни одной дверью. Неловкая тишина прервалась неприятным скрипом ложечки Артура по почти пустой вазочке. — По-моему, он обиделся, — тихо и нерешительно произнес Чарли. — Он обижается на меня последние несколько лет. Но давай лучше вернемся к древнеанглийскому? На этом происшествия не прекратились. Урок не успел закончиться, Артур как раз рассказывал Чарли разницу между сильными и слабыми глаголами, как входная дверь громко хлопнула, а спустя еще мгновение в дверном проеме снова возник Теодор. — Отдай мой костюм, — потребовал он. — Как видишь, я по-прежнему немного занят, — Артур взглядом указал на Чарли. — Для мороженого ты не был занят! Сколько еще раз я должен прийти, чтобы ты нашел для меня время?! Опасно и дальше испытывать терпение племянника. Лучше покорно исполнить его капризную просьбу. — Я сейчас вернусь, — обратился Артур к Чарли, поднимаясь с дивана. Мальчик послушно кивнул и бросил робкий взгляд в сторону Тео. — Зачем тебе так срочно понадобился костюм? — Артур подошел к двери, но Тео не двинулся с места и уперся руками в дверные косяки, мешая ему пройти. — А ты хотел оставить его себе? О, я догадываюсь, зачем, — юноша ядовито улыбнулся. Ощущавший себя третьим лишним Чарли неловко ёрзал на диване, отводя взгляд. Но уши-то он не мог закрыть! Большинство их фраз доходили и до него. — Дай мне пройти, и я отдам твой костюм. — Проходи. Пролезай, а не то я так травмирую психику Чарли, что он больше не захочет к тебе приблизиться. — Не вплетай его сюда, — прошептал Артур. — Он уже достаточно сюда вплелся! Пролезай, или я скажу ему, зачем тебе мое платье! «Платье?» — подумал Чарли, не уверенный, что правильно понял значение слова. — Довольно! — прошипел Артур, больно хватая Тео за щеки, так что губы племянника сдвинулись в бантик. Другой на месте Теодора явно бы попытался убрать со своего лица такую жесткую хватку, но юноша по-прежнему цеплялся руками за дверные косяки. Мужчина с силой толкнул племянника в сторону, так что пальцы Тео соскользнули. — Можно и поласковее, — племянник отступил в сторону. — Вечно ты там, где не надо, Ельников, — резко бросил он Чарли и пошел следом за Артуром. Чарли, оставшийся сидеть на диване в одиночестве, не знал, как ему поступить. С одной стороны, они уже почти закончили с древнеанглийским, но уходить из-за намека Тео ему не хотелось. Все-таки он пришел к Артуру, а не к его приемному сыну. Размышляя над увиденным и услышанным, Чарли пришел к выводу, что Тео и правда мог нарядиться в платье. Он вспомнил, как видел директора, танцевавшего с какой-то высокой женщиной. А Тео как раз такого роста. Вроде… Ещё и следы косметики на его лице… Если он был в платье, то не удивительно, почему Артур разозлился и не хотел его отдавать. Кто знает, что еще мог выкинуть Тео… — Ты его даже на тремпель повесил, — хихикнул Тео, когда они с директором скрылись от глаз Чарли. — Лучше поищи пакет для своего наряда. Ты наверняка знаешь, где они, но об этом мы поговорим позже. — Понятия не имею, о чем ты, но я всегда рад с тобой поговорить. А пакеты вон на той верхней полке. Тео хотел приподнять голову Артура за подбородок, но мужчина протестующе мотнул головой, беря первый попавшийся с полки пакет и заталкивая туда платье со всеми причиндалами. — Не веди себя так хотя бы на людях, — прошептал он, взяв второй пакет, так как в один все не помещалось. — На каких людях? Ты про Ельникова? Он знает больше, чем ты думаешь, — Тео нагло улыбнулся. — Не сомневаюсь, — сквозь зубы процедил Артур и всучил Тео два пакета. Племянник вместе с собранной одеждой плюхнулся на кровать. Его слишком счастливое настроение не нравилось Артуру. Это значило, что тот опять что-то задумал. — А я был бы не прочь остаться и поесть с тобой мороженое… — Не сейчас, — категорично бросил мужчина. Пытаться хватать юношу и силком стаскивать с кровати как-то нелепо. Но время шло, а Тео лишь расслабленно прикрыл глаза, вслушиваясь в быстрое дыхание директора, секундой после шёпотом спросил: — А когда? — Я не имел в виду… — пойманный на слове, Артур рассерженно обогнул кровать и встал прямо над юношей, требовательно отчеканив: — Тео, дай мне закончить урок! — Я хотел сказать, что твой Кристофер знатно облажался, раз все учителя так бунтуют… — небрежно промурлыкал подросток, не скрывая довольную улыбку. — Ну, ладно. Теодор вскочил так же неожиданно, чуть не столкнувшись с дядей, хотя это и входило в его планы. Однако Артур инстинктивно сделал шаг в сторону, освобождая ему дорогу. — Но ты не отказал мне в мороженом. Надеюсь, у тебя ещё осталось на будущее, — довольный, словно уже одержал победу, Тео вышел в гостиную, бросил что-то язвительное на прощание Чарли и в типичной манере громыхнул за собой дверью. Артур продолжал стоять в спальне ещё с полминуты. Как же он устал от всего, что происходило в его жизни. *** Не только директор был измотан. Наверное, стоило приложить усилия, чтобы отыскать среди учащихся полностью счастливого человека. И Тео в реальности не испытывал радости, только изображал это и обдумывал свои очередные козни. Чарли не успел переговорить с одноклассником, будучи сосредоточенным исключительно на древнеанглийском. Он опять не спал почти всю ночь перед понедельником и с тёмными кругами под глазами отправился за полчаса до урока к классу Эмилии. Не уверенный ни в чём, Чарли не надеялся встретить учительницу пораньше. — Ельников, — она появилась заранее, благодаря стуку своей трости. Чарли постарался придать себе уверенный вид, оборачиваясь на приближающуюся женщину. — Сделали? Что входило в это понятие? Ведь само домашнее задание она проверила ещё в пятницу… Чарли осмелился кивнуть, нервно закусив губу. Он вопросительно покосился на кабинет, наверняка это надолго. — Хорошо. Посмотрим… — миссис Стэдфастнесс не спешила отпирать дверь класса, поманила его к себе с суровым взглядом, а протянутую тетрадь не приняла, как и ожидалось, а отложила на подоконник. — Расскажите мне, от чего образовано наречие swīþe? Началось. На этот вопрос Чарли знал точный ответ - они с мистером Бэнксом предугадали примерные ловушки от Эмилии, и даже если он не понимал, почему, директор продолжал повторять ему объяснение, покуда в голове не отложится. — А что такое Þæt? — Вторичный союз… Вторичный подчинительный! Он всё тяжелее соображал и готов был сдаться. Чёртова бессонница, в следующий раз нужно добыть снотворное, чтобы не быть овощем! Какой позор, если сейчас учительница отправит его вновь на пересдачу. — Уже не так ужасно, — после пятого вопроса Эмилия хмуро посмотрела на мальчика, будто ища шпаргалки на его лице. С прежней холодной интонацией она сказала: — Идите. На сегодня пока всё. — В смысле… А! Спасибо! — Чарли радостно поблагодарил её и стремительно пошёл прочь, позабыв забрать у женщины свою тетрадь. Неужели так быстро отделался? Или миссис Стэдфастнесс была столь шокирована его уставшим внешним видом, что пожалела? Нет, на жалость она вряд ли способна… От облегчения он позволил себе невиданную роскошь: вернулся обратно в спальню, чтобы немного подремать. Да так уснул, что очнулся ближе к пятому уроку. Дьявол внутри Чарли шептал полностью прогулять школу, но уже через десять минут он показался в коридоре, чуть взъерошенный, отдохнувший и неохотно идущий на литературу. Первая половина урока осталась слишком быстро позади. Наверное, Чарли часто витал в своих облаках, время тогда всегда шло стремительно. Профессор Миллинг в своей излюбленной манере сперва задавал вопросы ученикам по прочитанному материалу, а потом выслушивал их дополнительные комментарии по пройденной теме, он не спешил переключаться на вторую часть — анализ текстового отрывка. Ученики без стеснения поднимали руки и спрашивали порой даже глупые вопросы, как казалось Чарли. Теодор тоже поднимал руку, а профессор Миллинг смотрел куда угодно, но не на него, словно не замечая ученика, сидевшего на первой парте чуть ли не перед самым его носом. — Теодор, мы все во внимании, — наконец учитель спросил и его. Чарли проследил, как Тео неспешно поднялся со стула. — Знаете, профессор, мой вопрос будет немного не по теме сегодняшнего урока, но он уже очень долго не дает мне покоя, — Тео недобро улыбнулся, глядя прямо на Миллинга, по прекрасному лицу которого при этих словах пробежала тень тревоги. — И что же это за вопрос? — не скрывая волнения в голосе, спросил он. — С таким прекрасным лицом и не менее прекрасным телом как Вы стали профессором? Через постель? — улыбка Тео ожесточилась. Тишина. Все боялись даже дышать. Ждали, чтобы не упустить мельчайшую деталь. — Это уже переходит все границы! — профессор Миллинг побагровел от возмущения и быстрым шагом направился вон из класса. Тео, продолжая ухмыляться, провожал его взглядом. — Ой, как взбесился. Похоже, что я все-таки прав, — он опустился обратно за парту, не скрывая на своем лице мрачного ликования. — По-моему, он пошел к директору, — голос Юджина среди воцарившейся тишины прозвучал слишком громко. — Как будто я буду ждать, когда они придут. И в подтверждение своих слов, Тео кинул в рюкзак учебник и тетрадь, а после поднялся из-за парты и лениво направился к выходу из класса. Одноклассники молчали, пораженные столь дерзкой выходкой. Но Тео был уверен, что своими словами он смог посеять зерно сомнения об учителе. Пусть же прекрасный цветок репутации Кристофера в этом пансионе наконец сгниет! И Тео с радостью от него избавится, ох, с какой радостью… — Кто-нибудь составит мне компанию? — в дверях он замер и оглянулся на одноклассников. — Нет? Ну и ладно, — с беззаботным видом пожал плечами и вышел из класса. Юджин не знал, стоит ли ему догонять Тео в этот раз. Их друг обещал им забавное представление, но произошедшее не особо соответствовало ожиданиям. Класс наполнился оживленным шушуканьем, но вскоре оно прервалось появившимися в дверях профессором Миллингом в сопровождении мистера Бэнкса. И если на лице учителя было написано возмущение и негодование в самой высшей их степени, то директор казался совершенно невозмутим. Иногда равнодушие способно пугать больше агрессии. — Теодор? — позвал Артур, входя в класс. Но место Теодора уже было пустым. — Прошу, примите мои искренние извинения за его слова, — директор взял обеими руками безвольную ладонь профессора и пожал ее, как бы успокаивая того. — Продолжайте урок, как если бы Вы его не слышали. С этими словами директор покинул их класс. Под гробовое молчание Кристофер вернулся за свой стол и рухнул в учительское кресло. — Продолжайте урок, господи! — он откинулся на спинку кресла и мрачно посмотрел на учеников. — Надеюсь, всем понятно, что я не в состоянии продолжать урок? — он уставился в окно, кусая губы. Его обычно светлое и радостное лицо в данный момент было потухшим и раздраженным. — Это правда? — послышался робкий девчачий голосок из класса. — Конечно, нет! — вспылил профессор. С чувством задетой гордости Кристофер назвал едва ли ни точные даты всех защищенных им работ. Он говорил отрывисто и резко, не забыв упомянуть всякие тесты и анкеты, которые ученики писали анонимно и которые в их глазах наверняка были бесполезными и бессмысленными. — Еще вопросы? — язвительно спросил мужчина. — Не стесняйтесь… Юджин? Ну же, смелее. Ты же у нас обычно так смел! Обычно ласковый и игривый, словно кот, профессор Миллинг сейчас был похож на разъяренную пантеру, жаждущую испить свежей крови. — Или без Теодора ты не так смел? Хочешь спросить, гей я или нет? Да, гей. Ты доволен? Еще вопросы, пожалуйста. — П-профессор Миллинг, у-успокойтесь, — пробормотала одна из девушек за первой партой. — Ах, как, по-твоему, я могу успокоиться? Но ты права, Эмма, конечно, ты права… — он закрыл глаза и несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. Его лицо не просияло, но хотя бы перестало быть злым. — Что ж, раз у нас сегодня такой необычный урок, может, кто-нибудь желает составить мне компанию, чтобы в своем признании я был не одинок? Юджин, давай начнем с тебя. — С меня? — не понял перепуганный Юджин. — С тебя, милый. Твоя дружба с Тео наталкивает меня на мысль, что ты тоже гей. — Я не гей. Я натурал…- сипло пробормотал Юджин, явно не ожидавший очередной атаки в свою сторону. — Что ж, положим так, но я тебе не поверил. Юджин не смог возразить и только жалел, что не пошел за Тео. — Эмма, дорогая, что насчет тебя? — краска постепенно возвращалась к щекам учителя. — У меня есть парень, он из параллельного класса, — улыбнулась девочка то ли тому, что сказала о своем парне, то ли тому, что профессор наконец стал овладевать собой. — Надеюсь, твой парень в курсе, что у него есть девушка? — он иронизировал, но уже не ядовито. — Да, он знает, что…- голос Эммы утонул за словами потерявшего к ней интерес учителя, выхватывавшего из класса новых учеников наугад: — Чарли, наш русский мальчик! При этих словах Чарли чуть не подскочил на месте. Все это время он пилил взором парту, не желая смотреть на все происходящее, не желая становиться частью драмы, что разыгралась в классе. Сосед Сэм успел совсем опуститься со стула, стараясь спрятаться, но с его крупным телосложением это мало получалось. Чарли испуганно поднял глаза на учителя и ничего не смог сказать в ответ, однако Кристофер продолжил за него. — Откровенно говоря, твое сочинение о предмете воздыхания меня совершенно разочаровало. Такое фальшивое и натянутое, ты хотя бы его перечитывал? О чем ты думал, когда писал его? — Я… я… Если вы про ориентацию, то я натурал, — пробормотал себе под нос Чарли, отводя взгляд от учителя. — Я бы не был в этом так уверен. Но, допустим! — как коршун, учитель быстро нашёл следующую жертву, недобро ухмыляясь. — Эстрейя, золотая! Хотя, скорее, серебряная… Колокол проглотил последние слова профессора Миллинга. Ученики с бешеной скоростью стали собираться, явно желая поскорее убраться из класса. — Как жаль, что я не смог спросить вас всех, — проговорил профессор, когда колокол отзвенел. Несколько учеников осталось получить домашнее задание, несмотря на неприятную ситуацию. Чарли не решился быть в их числе, убегая вместе с Сэмом в спасительный коридор.