Бажённый

После пятничной ссоры Томас избегал общества Юджина, пропадая то в библиотеке, то в открытых залах пансиона, где и делал домашнее задание. Кроме того, в пятницу он вернулся поздно, предвкушая следующую бессонную ночку, а утром проснулся раньше друга. И снова, хоть и являясь соседями по комнате, им не удалось ни поговорить, ни даже пересечься. Том хорошо знал пансион и умел теряться среди его бесчисленных комнат и классов. Но воскресным утром Юджин вернулся слишком рано. Том уже не спал и, видимо, размышлял над тем, стоит ли ему самому вставать и уходить из комнаты, пока сосед не вернулся с очередной ночной прогулки в компании Тео. Мало ли, что они могли успеть задумать и даже провернуть для того, чтобы ему навредить… — Привет, — бросил ему уставший, но довольный Юджин. Он прошел к своей кровати, стягивая с себя свитер и джинсы, чтобы тут же залезть в объятия одеяла. Том смотрел на него осуждающим взглядом и молчал. Юджин закутался в одеяло и повернулся на левый бок — лицом к другу. Его кровать стояла у стены, смежной с коридором, а кровать Тома — у стены, смежной со следующей комнатой. Ученикам разрешалось перемещать мебель в комнате по своему усмотрению. — Тебе стоит извиниться перед Тео. Может, он простит. — Он не простит, — мрачно проговорил Том. — Да ладно тебе, Томми. Зачем ты разболтал про него медсестре? Томас поправил свою подушку и сел к ней спиной, глядя на Юджина. — Потому что его поведение уже давно перестало быть нормальным. У него психопатические повадки, он манипулирует нами и забавляется, неужели ты не понимаешь? — Он же потерял родителей, Том, — Юджин уперся локтем в подушку и подпер кулаком висок, глядя на друга.- Я, конечно, иногда злюсь на предков и даже моментами ненавижу, что меня упекли в эту дыру без возможности потусоваться, как у всех нормальных подростков, но, если бы мои старики откинулись, я бы тоже слетел с катушек. — Вот именно, он слетел с катушек. Он преступник, — прошептал Том. — Это не его наркота. — Неважно, чья она. Это уже не игрушки, это преступление. — Директор, походу, замял его преступление, — равнодушно заметил Юджин, чем только вызвал волну возмущения: — Но от этого оно не перестало быть преступлением! — Забей… Забей и извинись, иначе у тебя будут проблемы. — Уже придумали, как будете мне мстить? — усмехнулся Том. — Пока нет, у нас сейчас охота на призраков. — Юджин, ты правда веришь в эти сказки? — Том жалобно сдвинул брови, полагая, что Юджин тоже тронулся умом, веря в призраков. — О, — его сосед довольно улыбнулся. — Этой ночью мы узнали нечто о-о-очень интересное, но я не могу тебе сказать, что именно, хотя скажу, что призраков, конечно, нет. Есть кое-что материальное, и это куда круче призраков. Томас ничего не сказал в ответ, но Юджин видел, что ему интересно, мягко добавив: — Так что извинись перед Тео, и мы вместе отправимся на поиски неизведанного. — Это звучит, как начало мести, чтобы заманить меня в ловушку, — скептически заметил Том. — Брось, Томми. Я не желаю тебе зла. Тео правда ничего еще не придумал тебе в отместку, и я не хочу, чтобы у тебя были проблемы, — с дружеским участием заговорил Юджин. — Чем раньше ты извинишься, тем лучше, не тяни, иначе проблем не оберешься. — Если ты не хочешь, чтобы проблемы были у меня или у кого-то еще, то уходи от него, не будь эгоистом. Без тебя ему будет сложнее навредить кому-либо. — Ну, не знаю, он обещал травануть предателя, — Юджин сонно улыбнулся. — Тогда преступниками становятся все, находящиеся рядом с ним. — Опять ты об этом, — вздохнул раздосадованный Юджин, сползая головой на подушку. Постепенно он погружался в сон, и напоследок успел услышать мрачное: — Подумай над моими словами… *** Из-за незапланированных зовов Кристофера к себе в апартаменты, а потому и часто бессонных ночей, у него скопилось много невыполненных конспектов и планов для уроков. Временами он выбирался поздно ночью из постели Артура и уходил выполнять положенный объём работы. Кристофер никак не мог отказать ему в проведении времени вместе, но и упёртость с трудоголизмом правили им почти наравне. Артур не возражал, потому что чувствовал вину за свои эгоистичные порывы. Попытки директора справиться, забыться начались в четверг. Казалось, один раз удастся переключиться с порочно раскинувшегося на кровати Тео на чуть удивившегося подобной пламенности Кристофера. Разумеется, у них и раньше были незапланированные ночи вместе, только теперь вышло как-то чересчур открыто: и сумерки едва ли наступили, как Артур ворвался в кабинет Кристофера, запер дверь и без объяснений обрушил на него своё сладострастие. Впервые это произошло в столь рискованном месте. Что с того, что мимо проходили отдыхавшие после уроков ученики, некоторые учителя, собиравшиеся поехать домой, работники, обожавшие подслушивать чужие разговоры? В пекло всё. В пекло. Иначе Артур сорвётся уже не на наркотики, а на самое запретное, что было в его жизни. На Тео. Засыпая поздно в ночь с субботы на воскресенье, мужчина почти успокоился. В его доме, без навязчивых живых напоминаний, ему жилось легче. Знать о существовании человека, которого продолжаешь отчаянно желать издалека, забывать некоторые детали в речи Тео, повадках, походке — и кажется, словно это всего и нет. В воображении, слабых воспоминаниях, не более. К часам трём ночи Артур резко вздрогнул во сне, пробуждаясь от надавливания на матрас и шуршания одеялом. Кто-то забирался к нему в постель. — Извини, что разбудил, — тихо прошептал Крис, заметив беспокойный поворот головы Артура. — Ничего, я подумал… — директор не открывал глаза, довольствуясь темнотой своих гадких образов. — Что ты подумал? — так же шепотом не удержался от любопытства Миллинг, успев полностью залезть под одеяло. — Подумал, что мне это снится… Ложь. Наглый лжец. На самом деле, он подумал о Тео. Рано Артур обрадовался отступлению невыносимого влечения. Ведь он чуть не принял Кристофера за другого. Стоило расслабиться, и мозг подкинул ему ловушку в виде момента, когда Теодор так же в пансионе улёгся с ним рядом, и если бы не идея Артура со снотворным, всё бы обернулось в хаос уже тогда. Надежда на лечение временем бесполезна. Кажется, уедь Артур на год в какое-нибудь путешествие подальше от Тео, по возвращению всё исцеление превратится в самообман. По правде, он не только сегодня путал Кристофера с Тео. Иногда становилось совсем плохо, и непонятно, как ещё Артур не выдал себя. Стараясь искренне не допускать этого, он ничего не мог с собой поделать. С ожесточением проникая в Кристофера, язык мистера Бэнкса сам собой противился и тянулся вперёд, дабы выдать первую межзубную «Т» — имя племянника. Это напрягало и лишало должной разрядки. А Кристофер, глупец, принимал это на свой счет и очень быстро исправлял ситуацию, насколько мог. Больше Артуру не удалось поспать сегодня. Он подложил ладонь под голову и как безумец смотрел на равномерно дышащего спутника его жизни. Кто-то бы сказал, что то показывает любовь мужчины к Кристоферу, но ему просто не раскрыли подробности мыслей в голове Бэнкса. Может, сознаться во всём? Эгоистичная исповедь получилась бы… Никому бы не стало от этого легче, кроме Артура. И исключительно на короткий промежуток. Потом придёт большее чувство вины, самоненависти, потерянности. Он жутко устал уставать от своего притворства! Хватит. Надо что-то делать. Без цели Артур тихо поднялся на ноги и в одних боксерах побрёл к двери. Сначала он подумал просто попить воды, в одиночестве посидеть на кухне. Но маршрут его в самый последний момент переместился к ванной. Свет включать не стал, подсознательно понимая свои намерения. Лучше делать это в потёмках, чтобы Бог, если тот существует, хуже видел обыденное грехопадение мужчины. Если после ему становилось легче хотя бы на пару дней до нового приставания Тео, зачем отказывать своему телу? На ощупь Артур добрался до душевой кабинки, медленно, чтобы не наделать шуму, отодвинул полупрозрачную дверцу и в привычном движении снял с себя белье, откинув подальше в угол. Оно ему ещё пригодится. Воду включать он не захотел, наоборот помешает, перебьет звуки шагов в коридоре. А так, в полной тишине обхватив свой половой член, давно эрегированный от дурацких мыслей, можно вслушиваться в движение своей ладони, увеличивающей скорость, в своё хриплое дыхание и представлять присутствие кое-кого ещё рядом. Он сжал свободной ладонью дверь кабинки, случайно сдвинув её со скрипом. Но похоть от этого разгоралась сильнее. Сам факт самоублажения в тайне от Кристофера чертовски нравился. До болезненной дрожи по всему телу и проносящемуся так же жару. Никто не слышит. Артур мог почти не бояться хотя бы сейчас шептать запретное имя. Тео. Тео. Тео… Чтоб тебя! Племянник хорошо старался в его фантазиях, схожих и с некоторыми реальными событиями. Особенно этим летом… Уже без страха бормоча его имя, как мантру, Артур склонился ближе к кабинке, чтобы закончить. Тео всё ещё был «здесь», стоял перед ним на коленях и вожделенно наблюдал за поморщившимся от приятной волны наслаждения дядей. Без освещения было смутно видно, где нужно смывать последствия его тайного дельца, но в самом верху кабинки имелся любимый круг с дырочками. Особый режим, когда хочешь встать под мощные струи воды без лишних телодвижений. Или убрать следы… В кровать Артур вернулся удовлетворённый и готовый к хорошему сну. Совесть не мучила его, дала передышку. Ибо кто бы узнал? Его разбудил приятный запах жарящейся рыбы с кухни к полудню. И очень вовремя, Артур мог проспать занятие с Чарли Ельниковым. Не вспоминавший о каких-либо ночных похождениях, будто их и не было, мужчина накинул чёрный халат, удивившись своей наготе. — Артур, — Кристофер сидел за столом, пока рыба пеклась в собственном соку. Он приветливо улыбнулся на его приход. — Ты что-то стирал? — Нет. А в чём дело? Ужасно хотелось пить. Лёгкая вялость присутствовала, поэтому Артур списал это за необходимость пополнить и водный баланс, и бодрость через чай. — На полу лежало твоё белье, — без злого умысла, спокойно пояснил Кристофер. Артур после его слов чуть не разлил горячую воду себе на голые ступни — едва успел остановиться. — А… Да. Совсем забыл! — по глупости он отхлебнул кипяток, дабы содержимое точно не вылилось. Терпя жжение в горле, сглотнул и хрипло сказал: — Повесил на трубу, наверное, упало… — Обжёгся? Осторожнее! — Миллинг беспокойно наблюдал за Артуром, который мрачно поставил чашку на стол напротив него. — Ну, на всякий случай, я бросил твои боксёры в стиралку ещё раз. — Гм-м… И правильно. Кристофер не придал значение бегающему взгляду Артура, списав всё на стресс. Снова пронесло. И, в конце концов, их ждал чудесный поздний завтрак и обед одновременно. Кому какое дело до трусов? *** Древнеанглийский с самого начала не желал идти в быстром темпе. На этот раз даже Артур часто перескакивал с одной темы на другую, забывая, что Чарли ещё не понял предыдущую. Они снова сидели на том же диване, вместе склонялись к внушительному параграфу в учебнике на коленях директора. Чарли прослушивал часть речи Артура, изучая всё в мужчине, кроме положенного древнеанглийского. Каждый имел непростую ночку и витал в своих рассеянных мыслях. Прошло совсем немного времени, минут десять, как они начали заниматься, как Чарли гипнотизировал ноги мистера Бэнкса, бесконтрольно поднимаясь выше и смущённо одёргивая себя, как директор сбивался и начинал по новой, виновато вздыхая. Дуновение прохладного ветра с прихожей предупредило о госте или гостях. — Привет. К ним пожаловал Тео, зашедший в залу без разрешений и смущений. Обычное явление, приход как к себе в дом. И возмущаться этому нельзя, они же с мистером Бэнксом семья. — Привет, — на автомате ответил Артур, наблюдая за Тео, огибающем столик у дивана. По левую сторону от директора было достаточно места, поэтому юный Бэнкс не долго думал, прежде, чем бесцеремонно плюхнуться на диван. Он тут же придвинулся к мужчине. — Что-то случилось? — Артур с сомнением смотрел на племянника, отвернувшись от Чарли, который ощутил себя третьем лишним. — Почему что-то обязательно должно случиться? Я просто соскучился по моему папочке, — проворковал Тео, сладко улыбнулся и положил голову на его плечо. Незаметно он потянулся рукой к бедру дяди, будто невзначай прикасаясь, поглаживая этот участок. Несмотря на ощущение себя лишним, Чарли продолжил сидеть и наблюдать за приставаниями Теодора к Артуру. Это было не удивительно. Ранним утром Тео ясно дал понять, что продолжение занятий с мистером Бэнксом не приведут ни к чему хорошему. Конечно, Чарли не ждал столь скорого прихода одноклассника и попытки помешать им… Но, впрочем, зрелище только доказывало правдивость слов об их инцесте. Он не до конца верил в это, сомневался: Тео же такой мастер играть с людьми и лгать, например, изображая при Юджине и других крепкую дружбу с Чарли. Почему инцест не мог быть наглой шуткой с целью поиздеваться? — Тео… — сконфуженно пробормотал Артур. — Давай потом?.. Сейчас я немного занят, — с этими словами он отпихнул его от себя и придвинулся ближе к Чарли. Но теперь все очевидно. Лапанья Тео не удивили Артура. Возможно, когда-то между ними происходило что-то… позапретнее? Запретнее… Чарли шумно выдохнул, а по телу пронесся непонятный жар. Не от стеснения. И уходить, деликатно предлагая провести дяде с племянником время вместе, тоже не хотелось. Еще чего, когда Артур придвинулся к нему почти вплотную, цепляя колено Чарли своим. — Всегда потом и всегда занят, — съязвил Тео. — Почему ждать должен я, а не он? Одноклассник гневно посмотрел на Чарли, который не отвернулся, неподвижно сидел и едва сдерживал улыбку. Непривычное злорадство уже во второй раз царствовало в Ельникове, факт знания переплёлся с любопытством, и он хотел хоть всегда наблюдать за этими нелепыми попытками скрыть очевидную химию между Бэнксами. Чарли знал, давно знал, но воспитание, моральные устои и совесть перекрывали ему доступ к признанию истины. И сейчас он ощутил некую раскованность, словно научился не тонуть в опасном море, которое только казалось врагом, а на деле ласково обволакивало и само подталкивало к спасительному воздуху. Если Бэнксы позволили допустить себе думать о друг друге в таком запретном смысле, то почему другие так боялись нарушать правила? Ничто не покарало их с небес. Никто и ничто. — Пойдем, что ты хотел? — Артур поднялся. — О, никуда мы не пойдём, — Тео тоже поднялся, преграждая директору путь. — Поговорим здесь. Артур вышел со стороны Чарли, убравшего ноги в сторону. Пока русский мальчик в этом спектакле не мог разобраться хорошо в своих открытиях, лишь медленно приоткрывал завесу нового, предпочитал оставаться всё так же третьим лишним. — Давай не будем выяснять отношения при Чарли? — голос Артура сделался резким, лицо — недовольным. Он посмотрел на Чарли, но тот не испытывал уже дискомфорта, и, чтобы не выдать свой жгучий интерес, отвёл взгляд. — Нет, мы будем выяснять отношения именно при нем, потому что все из-за него! — искажённое лицо племянника побледнело от бешенства. — И не думай, будто он ничего не знает, он все делает мне назло, потому что все знает! — Не понимаю, — директор перевёл взгляд с Тео на Чарли, а потом опять на Тео. — В смысле все знает?.. — Потому что я ему сказал! Кто-то из них троих полностью вышел из себя и наплевал об осторожности: Тео выпучил глаза на Артура, ожидая от него должной реакции. Но у Чарли, окрыленного размышлениями, возникло кое-что получше. Подлянка. — Ты мне ничего не говорил, — ровно сказал русский мальчик, не моргая, дабы не выдать ложь. В повисшем молчании Тео смотрел на Чарли так, словно хотел растерзать его глазами. Возможно, не вмешайся Артур, тот бы воплотил бешеное желание отомстить в жизнь. — Так, Теодор, иди сюда, я провожу тебя до двери. — Ты… — яростно прошипел Тео, с ненавистью тыча пальцем в Чарли, словно обвиняя в самом страшном преступлении. — Ты пожалеешь, что родился… — Теодор! Чарли вздрогнул, переводя взгляд на Артура. — Уходи, — директор говорил жёстко и холодно, не намереваясь больше терпеть выходки Тео. Он кивнул ему в сторону двери из залы. — Хорошо… Я уйду… Тео был полон обиды, разочарования. Его вспыльчивость сменилась на мрачную решимость, когда он отворачивался от Чарли. Сметая всё вокруг нарочно, и учебник по древнеанглийскому, и даже невинную вазу в прихожей, племянник выбежал прочь, завопив перед захлопыванием двери: — Можешь не искать меня! В этот момент разбилось что-то ещё, руки племянника тянулись ко всему, что можно разрушить. Но Артур не посчитал нужным проверить, ценная ли была вещь, молча дожидаясь его ухода. — Что ж… — директор горько усмехнулся, повернулся к Чарли. — Полагаю, урок сегодня вышел никудышный. Да и осталось у нас минут двадцать. Не желаешь ли прогуляться? — Я? — Чарли не успел осознать свою храбрость солгать в лицо Артуру, поскольку ещё недавно он трясся над предложением попить с директором чай. А тут подвернулась и целая прогулка… О чём разговаривать с мистером Бэнксом? Как вести себя? Или он хотел разузнать подробнее, точно ли Чарли ничего не знает о самом грязном секрете Бэнксов? — С радостью! У него ещё оставалась энергия для преодоления стеснения, поэтому лучше использовать это, пока не поздно. Приподнявшийся Чарли заметил несчастно валявшийся учебник у порога и без раздумий подбежал к нему. Книга раскрылась на теме, которую они с Артуром не успели изучить, переплёт отклеился и держал страницы лишь с одного края. — Всё в порядке. Это лишь бумага с чернилами, — мистер Бэнкс неслышно подошёл сзади и сел рядом с Чарли. Как-то вышло одновременно у них движение руками к учебнику. — Ах, забавно. Чарли прикасался и к книге, и к краю прохладной ладони директора. Он не знал, что лучше сделать, уступить, наверное? Но Артур тоже не спешил отодвигать руку, будто заинтересовавшись текстом в параграфе. И сдвинул мизинец в лёгком поглаживании пальцев Чарли. Случайно? Чарли на миг растерял всю уверенность и вернулся к своему извечному смущению. Но он не дёрнулся, не отодвинулся от Артура, лишь затаенно ждал продолжения, не зная, что бы пришлось ему по душе… Или нет. Чтобы директор и дальше находил способы захватывать его врасплох. Как минимум это… Размышляя, Чарли не сразу заметил пронизывающий взгляд темных глаз Артура. Стало так не по себе: игра воображения, может, но мужчина понимающе улыбнулся. Он прекрасно догадывался о его желаниях, неосознанных, пугающих и спутанных… — Пойдём же, — тихо произнес Артур, а пальцы его деликатно приподняли ладонь Чарли. — Я хочу кое-что показать тебе. Учебник перешёл в полную власть мистера Бэнкса, и рука мальчика осталась одиноко лежать на холодном полу, лишенная всякого трофея. — Что? — попытался вернуть былую решимость Чарли, но без злившего его Тео эффект почти пропал. Артур выпрямился, отложил учебник к другим книгам и с высоты своего роста по-доброму посмотрел на юношу. — Свободу, — он остановился у комода, наугад открыл второй ящик и вытащил чёрную ткань. — И надень-ка. Будет прохладно. Чарли покорно поднялся и протянул руку к утеплённому пиджаку директора, стараясь не сильно акцентировать внимание на окутавшем его парфюме, исходившем от одеяния. — Неплохо, — довольно кивнул Артур и зачем-то поправил ему воротник, совершенно не видя, как Чарли стиснул челюсти от неожиданности. — Идём. Расспрашивать дальше юноша передумал, смотря на отвернувшегося мужчину. Хотя некие предположения имелись… И хорошо, если это не исполнится. Чарли бы очень смутился и даже испугался, приведи его Артур в лабиринтовый сад. Спускались они в тишине, мужчина вел за собой Чарли, тревожно пытавшегося предсказать маршрут. Но ничего, кроме их выхода на улицу, не становилось понятнее. Воскресенское умиротворение и пустота была всюду: все учителя предпочитали проводить выходные дома, с родными. Только сторож и мелкие работники неизменно приезжали сюда. И Артур из-за Чарли… Директор не подумывал о поворотах, идя прямо по дороге, минуя и пугающие сады, и гниющий тис, и заброшенную конюшню в самом неприметном углу. Перед ними возвышались решетчатые ворота и вышедший к ним сторож, незнакомый Чарли. Смена Ричарда наступала с завтра. — Я думал, нам нельзя выходить за территорию пансиона… — нерешительно сказал Чарли, когда Артур одним лишь кивком приказал служащему отпереть им ворота. — Но ты со мной, — просто заметил директор, а затем предложил мальчику пройти вперёд. — Сам себя я не могу наказать за нарушение правил. В последний раз Чарли был в этой части… две недели назад? Нет, уже больше. По правде, он привыкнул к замкнутому большому пространству пансиона и позабыл о жажде сбежать. События внутри так увлекли его, что мозг словно забыл о существовании огромного мира снаружи. Дорога для машин была полностью в их распоряжении, незачем идти по песку, очень редко кто-то приезжал сюда, особенно в выходной. Но Чарли все равно опасался быть сбитым, нарушать правила, поэтому медленно приблизился к обочине. Артур не возражал, задумчиво оглядывая скрюченные острые ветви деревьев, которые ничем не отличались от пансионных, за исключением неухоженности. Чарли дважды хотел начать разговор, но не знал, можно ли. Вдруг мистер Бэнкс хотел насладиться природой, а его взял с собой из вежливости? — Мистер Бэнкс… Тео говорил, что ходил в де… — мало того, что Артур резко напрягся при упоминании имени племянника, так ещё Чарли случайно ляпнул лишнее. — Ой, я имел в виду… говорил, здесь поблизости есть деревня. — Я знаю о его любви сбегать не только в заброшенное крыло, не волнуйся. — Спокойствие и равнодушие вернулись к мужчине. — Это он тебе сказал? — Да… — Что он ещё тебе рассказывал? Стало как-то холодно… Или неуютно. Не специально ли директор ничего не говорил, чтобы Чарли первым сдался и проболтался не только о деревне? Артур не успокоился до конца после слов Тео, ворвавшегося к ним на древнеанглийский. Конечно, племяннику верить — сомнительное дело, учитывая его вечные козни и одержимость дядей, но лучше проверить. Например, вызвать на прогулочку Чарли. — Не так много, — он ускорился, чтобы не видеть лица директора. — Как думаешь, что мог иметь в виду Тео, говоря о твоём знании всего? — Не знаю… — Чарли не очень нравилось отвечать односложно, но при другом случае он бы выдал себя. С преувеличенным вниманием изучая камешки и песок под ногами, неуверенно добавил, чтобы не портить прогулку: — Но ничего плохого про Вас. — Ещё бы он сказал… — тихо пробормотал Артур. — Профессор Миллинг считает, что вы с ним сдружились в последнее время. Это правда? — Гм-м… Я думаю… Я бы не сказал, чтобы сдружились… — Какие у тебя отношения с Тео сейчас? — резко перешёл прямо к делу мужчина. — Вам лучше спросить об этом у самого Тео, — к счастью, Чарли удачно выкрутился, хотя весь покрылся испариной от волнения и незнания, что говорить надо, а что лучше держать в голове. Хорошо, что пиджак скрыл чуть прилипшую футболку к его груди. И предотвратил переохлаждение. Их разговор оборвался на некоторое время, теперь оба шли по отдельности, каждый — предоставленной самому себе. Чарли долго упрямо смотрел вперёд, в пасмурное небо, в гущу леса, скрывшую пансион, а когда ему поднадоело, осторожно обернулся к Артуру. — А куда мы идём? — зацепившись взглядом за его довольно тонкую полурасстегнутую рубашку, проглядывающую сквозь свободную кожаную куртку, мальчик подумал, что Артур действительно… горяч, раз ему не холодно. — Ты знал, что если пройти вон по той тропинке, очень скоро выйдешь к реке? — внимание того сфокусировалось на пейзаже за плечом Чарли. — Нет. — Неужели Тео упустил эту деталь? Жаль. Постепенно они поравнялись, снова образуя будто компанию отца и сына, если бы кто-то взглянул на них со стороны. Но Чарли — лишь ученик… Странная горечь сдавила его легкие, и пока никто третий в виде Тео не вмешивался и не следил за ними, он торопливо, глотая от волнения слова, спросил: — Зачем вы обманули моих родителей? На самом деле, было все равно, что Артур послал им ложные медицинские данные, если это помогало остаться в пансионе подольше. Чарли искренне не понимал, как он мог несколько недель назад мечтать поскорее покинуть это место. Его держало так много и так мало всего одновременно. Точнее, Чарли привязался к мистеру Бэнксу, к их новым встречам и занятиям, даже к Тео порой возникало не раздражение, а грустная радость. Он зашёл далеко в тайны пансиона, чтобы бросать их, не открыв и половины. Говорила ли в нем эгоистичная жажда развлечений через чужие судьбы? Как и все интроверты, Чарли часто был рад наблюдать какие угодно катастрофы или радости, жить ими, меняя их на свою собственную жизнь. — Обманул в чем? — Артур Бэнкс деликатно уточнил, но не смотрел на мальчика, хмуро застегивая куртку до горла. Все-таки замёрз… — В причине моего отравления… Вы же сами мне говорили, что это наркотики. Их путь потерпел поражение, мужчина остановился и попридержал Чарли за плечо. — Ты хотел, чтобы они узнали о наркотиках? — Нет, но… — Тогда ты должен понять мои намерения, — постарался объяснить Артур. — Мне хотелось оберечь тебя от лишних неприятностей. На этом бы тема должна исчерпаться, но Чарли продолжил против своей воли откровенничать, с удивлением распахивая глаза: — Вы это сделали не для меня… — голос задрожал от усилившейся печали. — Во вторник я приходил к Вам, помните? Вы приняли что-то… — Это лекарство от бессонницы, — резко ответил Артур, перестав с добротой глядеть на мальчика. Глаза его потемнели, брови сдвинулись у переносицы, увеличивая число морщин. — Лекарство, от которого Вы теряете связь с реальностью? — окончательно побил все рекорды прямолинейности Чарли. Завтра он будет жалеть об этих словах и непривычно дерзком для него поведении. Это не он настоящий… Это влияние Тео, его издёвки довели бы каждого. Наверное… — Что же ты этим хочешь сказать, Чарли? — мистер Бэнкс отшагнул назад, оценивающе посмотрел на него, словно в первый раз видел что-то поинтереснее забитого мальчишки. — Чтобы Вы не лгали мне. Я же все понял… и… Я не скажу никому! — с чувственностью перешёл на шёпот Чарли. — Но прежде, чем проворачивать что-то с моими родителями, предупреждайте меня… — Ты все же не поверил мне тогда… Думаешь, что и за древнеанглийский я получаю… — вздохнув, Артур задумался, подбирая слова поэлегантнее, — …материальное вознаграждение от твоей семьи? — А почему нет? Зачем Вам тратить на меня время и выходные? — в Чарли проснулась такая обида, будто он вдруг осознал ужасный обман. — Я же не гений, как Ваш Тео, и не знаю многих вещей, мой уровень ниже его, и… В нем говорила детская зависть, как могло показаться сначала. Не сталкиваясь со взрослыми привязанностями к кому-то, Чарли не догадывался, что за этим скрывалась ревность. Он ушёл не дальше Тео в своём поведении. Докатился… Подумал ли о том же Артур и пожалел его, подыграв — неизвестно: мужчина устало прикрыл глаза, облегченно рассмеялся… И вдруг склонился к нему, чтобы лица их пересекались на одном уровне. Специально ли расстояние тоже изменилось, став слишком малым? Чарли испуганно наблюдал за ним в такой близи, ничего не понимая. Артур взял руки мальчика в свои, с некой заботой легонько погладил их, сомкнул вместе. — Если ты начал высказывать мне свои мысли, а не застенчиво молчать, значит, я не зря провожу с тобой время. — Он немигающе смотрел на Чарли, и появилось ощущение, что вот сейчас произойдёт совершенно неожиданное, чудесное, постыдное и желанное. Холод осени сменился жаром, юноша часто дышал и боялся отвечать, разрушать столь сильную эмоциональную связь между ними. — Пойдём обратно, тучи надвигаются. Все исчезло. Ладони мальчика сжали воздух вместо Артура, который уже распрямился, вернув себе невозмутимой вид. Но его последние слова дали небольшую надежду: — До реки дойдём в следующий раз. Если ты хочешь, конечно. — Хочу, — Чарли оживленно кивнул. Позже он с досадой вспомнил, что директор первым посоветовал ему постричься, но так и не похвалил его новую прическу. Может, решил не смущать Чарли?