Бажённый

Уже вылетело из памяти, когда именно Чарли просыпался самый первый в комнате, и не от чьего-то храпа, а самостоятельно, с возможностью лениво полежать на кровати и сообразить, что, собственно, происходит вокруг него. Перво-наперво, утром субботы двадцать первого ноября его напрягла люстра. В общежитии, вроде, были всегда обычные удлинённые лампы, как в офисе или больнице, лишая всех атмосферы уюта. Лучи рассветного солнца задевали собой свисавшие с люстры хрустальные лепестки. Роскошный предмет интерьера должен принадлежать роскошным людям… Чарли только начинал вспоминать вчерашний насыщенный день, когда внезапно кто-то положил руку ему на ребро. Не сжимая пальцы, просто ладонью вниз, как в мимолетном верчении во сне… Теодор тихо спал рядом, повернувшись лицом к Чарли. Ещё немного, и можно ощутить тела друг друга. Почему-то от неосознанного прикосновения Тео стало волнительнее, чем если бы тот делал это в сознании, как вчера ночью. И на миг почудилось, что пальцы спящего юноши колыхнулись в некоем поглаживании, чтобы потом соскользнуть к основанию бедра Чарли, пусть и в трусах. Угораздило же Ельникова лечь на спину, чтобы живот от волнения и голода прилип к позвоночнику, а юный Бэнкс инстинктивно схватился именно за выпиравшую тазобедренную косточку! Не двигаясь, пялясь как дурак в потолок, Чарли не мог найти в себе силы стряхнуть руку Тео, боясь его разбудить. Он не беспокоился о том, выспится одноклассник или нет. Просто ему нравились тишина и иллюзия одиночества, пока веки Тео скрывали его колючий взгляд. Почти спокойно… Если не думать о том, чего ещё мог коснуться Тео. Вчера вечером Чарли было не до рассматривания комнаты, поэтому сейчас он и занялся этим, пытаясь угомонить свою фантазию. В отличие от люстры, все остальное так и намекало на живущего здесь подростка. Следы изящного аристократического вкуса от Артура слыли только в самой мебели, разве что, но плакаты на дорогих обоях с музыкальными группами, формулами по математике перечеркивали это. Беспорядочно всунутые в небольшой книжный шкаф книги едва уже помещались там, а некогда собранные в стопку грамоты за давние заслуги по учебе рассыпались по всему рабочему столу. Вероятно, Тео планировал прибраться, но не закончил начатое. На мониторе компьютера по бокам приклеены заметки с непонятными терминами, наклейки, на спинке стула скомканные домашние старые вещи. Тео давно жил в доме Артура, как минимум, в летние сезоны часто бывал здесь и установил в комнате свои правила. Ради Чарли он не захотел ничего приукрасить, исправить. Неудивительно… Однако пыли нигде не видно, монитор будто старательно вылизан и не имел никаких разводов, явного мусора тоже… Может, Тео наоборот специально расшвырял все на «отвяжись», дабы ещё больше оттолкнуть Чарли, позлить Артура? Это легко узнать у самого хозяина комнаты, имевшего расслабленное лицо хотя бы во сне. Длинные пальцы Тео продолжали весьма крепко держаться за тазобедренную кость Чарли. Сколько ему ещё терпеть это? Конечно, неудобств это не доставляет, и… Ах, вот так и знал! Теодор заворочался и просунул руку под резинку трусов Чарли. До самого интересного места он ещё не дошёл, на счастье, но этого было достаточно для странных мурашек по всему телу русского мальчика. — Буду продолжать, если не перестанешь пялиться на меня. В голове прозвучали слова в озвучке от Тео. Или не в голове? — Ты не спишь?.. — севшим голосом спросил Чарли, в шоке смотря, как юноша распахнул недовольные оливковые глаза. — С момента, как твой телефон завибрировал полчаса назад. Ельникова бросило в испарину из-за неловкости. Все это время он был уверен в своём единоличном пробуждении, а Тео сделал это задолго до него! — Но я… Погоди, телефон? Какой телефон?! Чарли встрепенулся, завертел туда-сюда головой, позабыл и о покоящейся нынче руке Теодора на его бедре, и обо всем на свете, сфокусировавшись на мысли о телефоне. Он побледнел похлеще Артура, потому что был в ужасе. — Я дал отбой, — скучающе и медленно пояснил Тео. — Звонили твои родители. Думаю, они поймут, почему ты не ответил, имеет же права именинник поспать подольше. — Где телефон? — повысивший тон Чарли прослушал все, что не касалось его родителей. Мгновенно всплыл в воспоминаниях глупый обман отцу о своей мнимой подготовке к давно оставшемся в прошлом проекту по литературе. А про так же на самом деле уехавшего делегата из Оксофрда и говорить нечего! Паникуя, злясь, Чарли сместил эмоции на реальности: больно схватил по-хозяйски разложившуюся руку Тео и отшвырнул от себя. — Мог бы сказать мне спасибо! — с притворной обидой выдохнул юный Бэнкс, но вылезать из-под одеяла не стал, лениво наблюдая за вскакиваниями Чарли. — Ты… Ты… — в горле русского мальчика пересохло, перед глазами потемнело от желания как следует ударить этого засранца. Но он только стиснул зубы, сделал пару успокоительных выдохов и отрешенно повторил: — Просто скажи, где телефон. — Если бы ты соизволил опустить голову вниз, сразу бы увидел, — особо не испугавшись бунтующего поведения Чарли, Тео высокомерно протянул: — И не за что, Ельников. Всегда рад помочь. И накинул на своё лицо одеяло, скрывая приступ недоброго смеха. Ведь он все сделал специально, чтобы проверить, насколько Чарли подвержен влиянию и мнению родителей. Ватными ногами встав на изящный кремово-серый ламинат, Ельников нагнулся и увидел спрятавшийся в тени мобильник. Он нарочито не хотел фокусировать на нем взгляд, машинально разблокировал и только потом неохотно взглянул на экран. — О, черт… — уткнувшись в телефон и увидев аж два пропущенных, Чарли прикрыл глаза, мысленно готовясь к самому страшному. Он был не в состоянии врать, поддерживать свою байку, но оставить это без внимания и не перезвонить в свой же день рождения — почти преступление. — Какой ты нервный, — пробубнил Теодор сквозь одеяло, уже не смеясь. — Почему ты не разбудил меня? Неважно… Сейчас лучше не говори ничего. Я серьезно… — выпрямился Чарли, и каждая секунда для него казалась вечностью. Он нетерпеливо окликнул одноклассника: — Тео! — Что?! — ногой тот пнул одеяло, открывшее вновь его недовольное лицо. — Ты понял меня? — сжав крепче телефон и не решаясь нажать на «вызов», тревожно уточнил Чарли. — Пожалуйста, это очень важно, мои родители не знают, что я здесь… — Разве я уже не начал исполнять твою просьбу и молчать? Это ты вынуждаешь меня говорить… Под давлением страха перед родителями Чарли выглядел сам не свой. Дерзче, грубее, нетерпеливее. Но он постарался проигнорировать слова Тео, отвернулся от него и наконец вслушался в раздающиеся гудки. Утро не было столь поздним, около десяти, но родители могли расстроиться и пойти спать по своему корейскому времени… — Да? — голос отца вывел Чарли из оцепенения, он сразу заходил туда-сюда по комнате, не замечая ничего вокруг: — А… Папа, привет! Прости, что не ответил сразу, я был в б-библиотеке! Там плохо ловит связь. — Пф-ф… — не из трубки, из-под одеяла донёсся сдавленный смех Теодора. На всякий случай, Чарли отошёл как можно дальше к окну, приоткрывая темную штору… или больше сминая ее в руке от волнения. — Я так и подумал, хотя Таня уже волновалась… Ничего, мы рады, что ты перезвонил. И это столь похвально: в свой праздник думать о важном, несмотря ни на что. Чарли, ты молодчина! — вещал Михаил, не различивший смех на фоне. — Ах, самое главное забыл сказать… Погоди, Таня тоже хочет поговорить. Ты не мог бы включить видео-связь? Он же с голым торсом! Только не это! Лучше отчитывания, расспросы, но не видео! — М… Не знаю, получится ли… Тут же связь плохая… Погода, наверное… — Да? Вроде, мы слышим тебя прекрасно! Попробуй, чего тянуть кота за хвост, — папа усмехнулся. И первыми, как бы подбадривая сына, сделали это сами родители. Вместо иконки возникло изображение отца и стоявшей за его плечом матери, оба улыбались и махали в камеру. — Давай, Чарли, мы уже готовы! — Татьяна закивала головой, поторапливая мальчика. Самой главной причиной, почему он не хотел включать — был Тео. Но, вроде, не считая смеха, одноклассник продолжал мирно лежать в кровати. А Чарли мог бы встать на фоне полузакрытых штор, чтобы не выдать своё местонахождение в гостях у Бэнксов, поднять повыше телефон, обрезая обнажённую грудь… Чем раньше он включит, там быстрее попрощается с ними. — Ладно… — полушепотом сказал Чарли, нажимая заветный значок. — С днём рождения! С днём рожде-е-нья те-е-бя-я, с днём… — едва завидев натянутую улыбку сына, родители хором запели, махая руками. Это чуть не вызвало у самого Чарли крик ужаса. Как же стыдно… Он же ничего не делал, но стыд никуда не уходил. Пели ведь ему! Полагалось получать от этого наслаждение, но Чарли хотел лишь, чтобы они поскорее замолчали. Видимо, не он один. Смесь показушного удивления и кокетливостям было в громком, сладком стоне Тео. Если бы кто-то проходил мимо комнаты, то тоже услышал бы. Мама с папой Чарли — тем более. — Что это был за звук? — песня их завершилась раньше положенного. Татьяна отодвинула Михаила в сторону, хмуро приблизившись к камере до невозможно близкого расстояния. — Какой? — не отводя взгляд от экрана, невозмутимо поинтересовался Чарли. Он сдерживался изо всех сил, чтобы не глянуть на постель, это бы выдало его. Стон повторился, причём одеяло уже не заглушало, Тео вынырнул из него и наслаждался своим спектаклем в полной мере. — Этот! — мама ткнула пальцем в экран, что до Чарли донёсся стук ее ногтя. — Кому-то плохо? Или у вас там телевизор? Чарли, ты вообще где? — Я-я ничего не слышу… Но, может, с улицы… У нас появился кот, сторож привёл его, — в конечностях у него похолодело, телефон чуть не выпал из ослабевших рук, камера едва не навелась на его голую грудь. Ещё немного, и Чарли выведут на чистую воду. Нельзя! Он спонтанно придумывал любой бред, специально изобразил выглядывание в окно, но не наводил камеру на вид улицы. — Да, точно, я вижу его… А вы не видите? — Нет. Странный у вас кот, Чарли. Он не бешеный? — последний вопрос родители задали одновременно. Но Татьяна собиралась спросить что-то ещё, будто не верила этому объяснению. — Да вы что, нет! — быстро прервал тишину русский мальчик. — И вас плохо слышно… я же говорю, связь непонятная! — У нас отличный интернет… С тобой все хорошо? Ты сам какой-то… Дальше будет только хуже. Чарли косо глянул на по-королевски севшего на середине кровати Тео, судорожно думая. — А? Что? Мам! Пап! — голос дрожал от страха сфальшивить. — Алло?.. Как полный идиот он потёр ладонью внизу телефона, где микрофон. Звук помех должен был появиться у родителей… Но проверять Чарли не смог: решил резко убрать значок подключения к интернету. Звонок сразу перешёл в режим «сбой подключения». — Ах-х, как же забавно… — прокомментировал самодовольный Теодор. — Зачем ты стонал?! — взорвавшийся Чарли с грохотом отложил телефон на комод, яростно взирая на одноклассника. — Я же просил! — А ты не запрещал издавать другие звуки, только просил не говорить. Все справедливо. — Да ты совсем свихнулся?! Ты… ты… Иди ты! Теперь они будут думать, что… Неважно, — каша из эмоций мешала ему наброситься на Тео. Он резко спохватился, не понимая, почему вдруг откровенничает о своих родителям с ним. Вместо этого требовательно спросил: — Откуда ты вообще знал, что у меня сегодня день рождения? Тео демонстративно зевнул, словно ответ был очевиднее некуда, и ему хотелось, чтобы Ельников сам обо всем догадался. — Я знаю куда больше о тебе, чем ты обо мне, — он поднялся выше, опираясь о спинку кровати, и Чарли раскрылся его обнаженный торс. — Посмотрел твоё досье у Артура ещё в первую неделю. Когда ты начал с ним распивать чаи. Не желаешь со мной чая, кстати? — Нет! — злость и стыд ещё помогали Ельникову не смущаться и агрессивно рявкнуть отказом. Куда бы уйти… Чарли требовалось обдумать, когда позвонить в следующий раз семье и выглядеть при этом правдоподобно. Он же должен рассказать потом, как пройдёт его защита проекта… Жить с одним враньём — тяжело, но у Артура имелся за плечами целый мешок из недоговариваний, уловок, тайн… Как ему удавалось быть спокойным? Годы практики? — Тебе понравилась их песенка, а, Ельников? — вслед ему бросил Теодор ехидно. — Они что, пересмотрели дешёвые американские фильмы? Чарли заперся в ванной и включил во всю воду в душевой и в раковине. Он смотрел на себя в запотевающем зеркале и мечтал отмотать хоть немного времени назад, чтобы перед разговором с родителями воткнуть ещё и кляп Теодору. *** За завтраком, когда шеи обоих подростков открылись всем взорам, Кристофер не удержался от комментария и проворковал тоном заботливой мамочки: — Тео, Чарли, я так рад за вас, — и лучезарно улыбнулся. Тео с ехидной ухмылкой глянул сперва на него, а потом на Чарли. Сам факт того, насколько Миллинг далек от истины, вселял в него злорадную веселость. — Мы тоже рады за нас, Крис, — благодушно отозвался подросток, пряча свою наглую улыбку. Артур молчал, но по его выражению лица было видно, что он чем-то недоволен. Зато Кристофер был полон воодушевления: — Если у вас будут какие-то вопросы, что-то непонятно, неясно, вы всегда можете обратиться к нам, и мы вам все объясним и расскажем. Да, Артур? — Н-да, конечно, — сухо сказал мужчина, потягивая кофе. — Или ко мне… Артур смущен, как робкая дева, не желающая обсуждать секс с юношами. Артур громко проглотил кофе, но ничего не возразил. Тео сдавленно засмеялся, а Чарли чувствовал себя неловко и неуютно, учитывая все произошедшее и происходящее: он совершенно не знал, как ему себя вести, как поступать не только дальше, но даже в настоящий момент. И Кристофер со своей прямолинейностью, и сама ситуация, полная нелепости… Неправдоподобная, лживая. Чарли ощущал неловкость и стыд за всех одновременно. — У меня после случившейся нервотрепки нет желания беседовать с ними на тему секса, — возразил Артур ещё мрачнее, бездушнее. От тона его голоса Чарли стало неприятно и обидно. Мужчина если и играл, то играл превосходно роль равнодушного к нему, будто и не было ничего в понедельник… Но утро только начиналось, и день обещал быть богат на впечатления. — Кстати, у Чарли сегодня день рождения, — внезапно протянул Тео. — А почему мы узнали об этом только сегодня? — с укором спросил Крис, глядя на обоих мальчиков поочередно. Он прекратил поедать свой тост от удивления. Вилка в руке Ельникова сжалась до посинения пальцев. — Вот такой сюрприз! — ухмыльнулся Тео. Зачем было говорить! Чарли резко потерял весь аппетит, к горлу подкатила тошнота, свежий воздух бы сейчас не помешал. Один Теодор наслаждался завтраком по-прежнему, жадно отпивая какао из своей чёрной кружки. Минут пять Чарли избегал смотреть на Артура, потому что понимал, какие эмоции мог испытывать директор, даже не знавший или забывший о дне рождения своего ученика. Чарли же раньше думал, что тот пригласил его в гости специально для празднования… Частично же это правда? Хоть немного?.. Пожалуйста, пусть Артур не будет выглядеть удручённым… Но взглянуть на директора он не успел. Артур сам с шумом поднялся из-за стола и, сдержанно извинившись, сослался на срочные дела в спальне, не доев и не допив ничего из завтрака. Кажется, ему стало неуютно находиться в собственном доме. Всё-таки забыл о дне рождения… И Чарли готов был кинуться ему вслед, успокоить словами, что ни в чём не винит мужчину и вообще ненавидит этот праздник, и только ядовитый язык Тео вновь всё испортил! Но мальчик смиренно сидел с остальными и слушал рассказы Кристофера о различиях в смазках до самого окончания трапезы. *** Чарли успел немного прогуляться вдоль дома в садах, меньших, в сравнении с пансионом. Он решил дать каждому время, особенно Артуру, на осмысление этой ненавистной главной новости дня. Да и Кристофер всё намекал ему на прогулку, а Тео настойчиво просил остаться вместе с ним, к удручению и закатыванию глаз того. Надежды на игнорирование и дальше дня рождения Чарли не оправдались. К полудню стол накрыли снова, уже пережив период неловкостей. Роскошно сервированный стол, нарядные обитатели дома — всё так красиво и счастливо. Или это было притворством, бесполезной погоней за прекрасным… Хотел или нет, но Чарли усадили между Тео и Крисом, напротив Артура. Никого ничего не смущало, кроме самого мальчика. Он боялся лишний раз поднять глаза на директора. Открытые бутылки с вином и шампанским не соблазняли Кристофера много пить. Его бокал стоял полный, тогда как Артур медленно, но верно пил без стеснения, тянясь за новым наполнением своей порции. А Тео… — Чарли, что же ты не пьешь? Не стесняйся. На Хэллоуин ты не стеснялся, — протянул одноклассник. Сидевший рядом с ним Артур пихнул ногу Тео своей, но получил от мальчика ответный пинок, невозмутимо продолжая: — Мы тут все свои, если набухаешься, я доведу тебя до кровати. Даже дотащу. Артур снова лягнул племянника в щиколотку. — Да что ты пристал ко мне? — он посмотрел на Артура с возмущением. — Не пинайся. — Ты первым начал пинаться, — с возмущением процедил дядя, подразумевая не физический урон, а моральный. Тео, задетый, поднял свой бокал и повернулся к Чарли так, чтобы ноги Артура его не достали. — Чарли, давай на брудершафт? — Н-не надо, — Чарли неловко улыбнулся, окинув взглядом всех присутствующих. — Но должен же я как-то тебя напоить, не будь занудой, как Крис, это же твоя днюха! Ах, ладно, тогда можно я тебя поцелую? — Нет! — одновременно с Артуром выдал Чарли и благодарно посмотрел на директора, который мрачно добавил: — Не за столом. — Отчего же нет, пусть целуются, — Кристофер улыбнулся. Тео дважды говорить не требовалось. Он быстро хлебнул вина из своего бокала, взял испуганное лицо Чарли в свои руки и попытался в него влить вино через поцелуй. Вкус виноградного спирта и горячих губ Тео обескуражили своей дерзкостью, затем вызвали сопротивление со стороны русского мальчика. Большая часть алкоголя пролилась мимо. — Ой… Мы оба промокли и пахнем вином! — вполне довольный результатом Теодор хихикал то нервно, то весело и злорадно. Он беспардонно вскочил и за руку вытащил Чарли из-за стола, потащив к ближайшей ванной. — Ты ворчишь, как мой дед, когда узнал, что я гей, — Кристофер с улыбкой глянул на Артура, когда мальчики скрылись из виду. — Я ворчу из-за того, что устал от его выходок, -нахмурившись, проговорил директор, медленно потягивая вино из бокала и буравя взглядом дверь, словно ожидая их возвращения в любой момент. — Да ладно тебе, это же не выходка, — Крис погладил его по бедру, пытаясь успокоить и приободрить. Артур поставил третий опустошенный бокал на стол. Слова полились из него, как пролитое вино из губ Тео и Чарли: — Меня злит любое его действие после того, что он устроил! И он даже не извинился за то, что устроил! Я как проклятый искал его и не смыкал глаз всю эту безумную неделю, а он продолжает действовать мне на нервы чем угодно, словно я виноват в том, что наконец дошло до него! — Целую неделю? Артур молча посмотрел на него, не сразу сообразив, что не так. — Ты же сказал во вторник, что нашел его, — проговорил снова Крис настороженно. — Я соврал. Я нашел его только в четверг, но мне не нужна была вся эта суматоха с полицией, -Артур отвернулся от него, уставившись в свою тарелку и вспоминая слова Себастьяна. Вот и прокололся. Но после случившегося… Это ожидаемо. — Почему ты так беспокоишься из-за полиции? Они же нам не враги. Или у тебя с ней какие-то личные треки? — Кристофер попытался пошутить. — Нет у меня с ними никаких терок… Но не хотелось бы ни за что получить судимость. — Думаю, Себастьян бы по старой дружбе дал тебе своих адвокатов. Или я бы попросил своего деда. — Чтобы отмазать меня от полиции? — Артур неуверенно улыбнулся. — Конечно, — беззаботно ответил тот. — Кстати, о Себастьяне мы так и не поговорили. Эта неделя выдалась скомканная, да и предыдущая не лучше. — Пожалуйста, я не хочу слушать какую-то нравоучительную херню… — устало вздохнул директор. Кристофер придал своему лицу деланную серьезность и заговорил нарочно-нравоучительно: — Это будет не нравоучительная херня, а правда жизни. Я подумал, что мы оба ошиблись, кое-чего не договорив друг другу. Но кто же знал, как все обернется. — Это правда, никто не знал… — Артур облегченно вздохнул. — Я почти сразу догадался, что Себастьян и есть твоя первая любовь, про которую ты мне рассказывал… И столько всего себе надумал, что ужасно обиделся, — Крис виновато улыбнулся. Директор, облокотившись на стол, смотрел на него. — Если бы и я тоже все рассказал, то никаких недоразумений не возникло бы. Но мы тогда не особо хорошо друг друга знали, а потом не возвращались к этой теме. Мне в принципе неприятно возвращаться к этой теме… Ведь Себастьян перечеркнул мое будущее, все мои планы на Оксфорд. Кристофер вздохнул, лениво проводя вилкой по тарелке. — Я могу поговорить с ним, если ты хочешь в Оксфорд, — предложил Артур. — Не хочу, — искренне ответил Миллинг. — Я рад, что все сложилось именно так. И рад, что у Тео наконец-то теперь тоже все хорошо. И у нас. Я не жалею о том, что не попал в Оксфорд. Потому что иначе бы мы не встретились. У Артура защемило в груди от трогательных слов Криса и своей гадкой лживой натуры, не заслужившей всего этого. В этот момент из душевой послышался какой-то звон. — Пойду проверю, что там они делают, — обеспокоенный и удивленный Крис поднялся, вышел из гостиной, пересек длинный коридор-картинную галерею и постучал в ванную, откуда доносился шум воды и еще какие-то непонятные звуки. Он подергал за ручку, и открыли ему не сразу. В душевой кабинке была включена вода, шланг свисал, изрыгая всё на пол. Прозрачная влага стекала и с Тео с Чарли, только у второго ко всему прочему ещё и волосы промокли насквозь. — Что это вы делаете? — Миллинг не знал, как реагировать, поэтому продолжал сохранять веселое настроение. — Отмываемся, не видно что ли? — Это не совсем так, — пробормотал Чарли, желая как можно скорее покинуть душевую, но выход загораживал стоящий в дверях Кристофер. — И тебе тоже не мешает отмыться, — жестко отчеканил Тео, швырнув в лицо учителя мокрое полотенце. — Где? — растерянно пробормотал Крис, отлепляя от себя кинутую вещь. — На шее, — проворчал юный Бэнкс, перекрывая воду в душевой. Чарли, до этого собиравшийся было удирать, притормозил, наблюдая, как Крис, прошествовав к зеркалу, разглядывает свою шею. Обнаружив красные разводы, учитель стер их «любезно» поданным мокрым полотенцем, намочил его под открытым краном еще раз, после чего с улыбкой вручил полотенце обратно Теодору. — Не слишком разводите тут бардак, Артур и так не в духе. — Да мне плевать на него, — хмыкнул Тео, комкая полотенце. Крис молча улыбнулся им обоим, заговорчески подмигнул и вышел из душевой, закрыв дверь. — Чего ты не убегаешь? Дверь открыта! — обратился юный Бэнкс к русскому мальчику, махнул в сторону выхода, брызгая всюду, хотя и так уже было мокро, куда не посмотри. — А что у него было на шее? Тео жестко закрыл кран и злостно посмотрел на Чарли. — Что у него было на шее? — переспросил он. — Моя помада! Мало того, что Артур стырил ее у меня, так у него еще хватило наглости накрасить ей Миллинга! — Твоя помада? — пробормотал Чарли растерянно, наблюдая за возрастающим в однокласснике возмущении. — Моя, черт побери! Так что пусть злится, и чем больше злится, тем лучше! Тео обеими руками схватился за край умывальника и уставился на свое отражение, после чего прошептал разбитым голосом: — Я так от всего устал, как меня все достало. Чарли показалось, что Теодор сейчас заплачет. Но он не знал, что сказать в этой истории с помадой. — Но, знаешь… я тоже шарил у Артура, — Тео посмотрел на него. — И я нашел кое-что более ценное, чем какая-то помада. — И что же? — спросил Чарли, не зная, хочет ли услышать ответ и не последует ли за этим очередной кошмар в виде купания или чего еще неадекватного. — Пойдем, покажу, — мрачно ухмыльнувшись, юный Бэнкс вышел из ванной и направился к себе в комнату на второй этаж. За ними обоими следом оставалась дорожка мокрых следов. Не считая нужным переодеться, Тео сразу принялся шарить в спортивной сумке, которую привез с собой из пансиона. Он достал коробку со всяким хламом и оттуда выудил маленькую квадратную бархатную коробочку. — Тут обручальные кольца. При этих словах Чарли почувствовал в груди какую-то пустоту. — Не знаю, как давно дядя их купил и когда собирался делать Миллингу предложение, я рылся в его вещах больше месяца назад, еще до твоего приезда… И то ли он их не хватился, то ли сделал вид, что не заметил, будто они пропали. Но, чтобы там ни было… Тео открыл коробку, демонстрируя Чарли два кольца тонкой работы: — Красивые, правда? — Да, — безвольно согласился Чарли. — Может, он уже новые кольца купил. В общем, похер… Безжалостно Теодор вынул одно кольцо и протянул его Чарли: — Давай, надевай. Если до этого сердце Ельникова сжималось с болью, то сейчас заколотилось в неистовом волнении: — Что? — в испуге переспросил он. — На какой палец подойдет, на тот и надевай, — Тео уже надел «своё» кольцо и вышвырнул коробочку. — А теперь давай переоденемся и спустимся вниз, покажем Артуру наши кольца. — Ты думаешь, так можно поступать? — пробормотал Чарли, машинально надевая кольцо то на указательный, то на средний палец. — Конечно, можно. У нас тут все можно, если ты еще не понял, — Теодор жестко усмехнулся. Прихорошившиеся, пусть и не каждый из них сделал это с охотой, они спустились в гостиную. — Ну, что же, время задувать свечи, — Тео поднял свою руку и Чарли так, чтобы и Крису, и Артуру было видно кольца. Время продолжало идти, но вытянувшиеся лица мужчин будто застыли в одних выражениях. Больше всего волнительно, тревожно было видеть Артура, покрасневшего и поджавшего губы, дабы не наорать и не пожалеть об этом. — О, господи, да у вас все серьезно, — прошептал Миллинг, не замечавший ничего, кроме хорошего. Сегодня он действительно желал романтизировать всё на свете. — Не то, чтоб очень, это у нас пока кольца дружбы, — самодовольно проворковал Тео, насильно тяня за собой Чарли ближе к мужчинам. — А не слишком ли это дорого для колец дружбы? — с трудом сдерживая и гнев, и негодование, проговорил Артур, поднимаясь из-за стола. — Не слишком, я ж миллионер и трачу свои денежки. — Это пока не твои денежки, а мои денежки, — с болью выдал директор. — Ах, Артур, не знал, что ты такой меркантильный, — Кристофер потянул его за руку, усаживая обратно. — Кстати, мне нужны денежки. А то я все потратил на наши с Чарли кольца, — улыбнулся омерзительно невинно Тео. Постепенно, сквозь охоту устроить скандал или наоборот спровоцировать, все сели за стол. У кого-то требовательно заурчало в животе. Эмоции далеко не каждому заглушили чувство голода. Кристофер продолжал бросать взгляд на проголодавшегося Тео, а потом не выдержал и попросил: — Дай-ка посмотреть. Подросток с той же слащавой улыбкой самодовольства протянул ему руку. Кристофер, чуть касаясь запястья Тео, восхищенно разглядывал кольцо на его среднем пальце, тихо приговаривая: — Очень красивое. И необдуманно посмотрел на Артура, ожидая его согласия. Тео хотел было открыть рот, чтобы что-то сказать, но дядя его перебил: — Кажется, я переборщил с выпивкой. Пойду прилягу. Он с не терпящим возражений лицом и неестественно прямой походкой вышел из гостиной. Второй раз за день. Можно лишь догадываться, какую сильную моральную боль испытывал мужчина. — Не будем его тревожить, — вздохнул Кристофер. — Начнём без него! Пришло время зажигать свечи. В семье Чарли не принята эта традиция, разве что в раннем детстве. И сейчас он чувствовал себя десятилетним мальчишкой, которому купили свечи для задувания. Но атмосфера, сам дом, люди, сидевшие с ним за столом — все это было не так, как в десять лет. Тео зажег свечи зажигалкой и скомандовал: — Не забудь загадать желание. Это прозвучало вроде как дружелюбно, но все же с насмешкой. Верил ли сам Тео в желания, загаданные подобным образом? Наверное, нет. Не с первого раза у Чарли получилось задуть свечи. На фоне играла назойливая веселая музыка, работал телевизор. Их жизнь подобна отрывку из чёрной комедии: с виду всё благоприятно, но внутри трещит по швам и вот-вот разрушится. Небольшой клубок дыма развеялся вокруг них. — Теперь моя очередь, — Теодор нетерпеливо поднёс зажигалку вновь к потухшим свечам. — Тебе как пять лет, -не выдержал Крис. Но его улыбка и тон голоса были действительно дружелюбными, даже умилительными. Он смотрел на них двоих с искренним счастьем и был по-настоящему рад за них. От этого Чарли стало не по себе. Тео задул свечи с первого раза. Значило ли это, что кому-то из них не повезёт, а другого ждёт исполнение желанья? Нет, это глупые суеверия… — Зажги и мне, — попросил Кристофер, сдавшись. — Тебе что, пять лет? — усмехнулся Тео, дразня, но не жестко. Он всё же послушно исполнил просьбу Миллинга, который так же задул свечи моментально. Да уж… — Именинник режет торт, — с этими словами Кристофер вручил Чарли нож. — Боюсь криво порезать, — пробормотал мальчик, неуверенно косясь на огромный круглый торт, как на заведенную бомбу. Кристофер вытащил из кармана брюк телефон, сфотографировал торт и дал знак Чарли резать. Увы, русскому мальчику не предложили помощь, считая традицию давать делать всё первым тому, у кого день рождения, священной. Тогда дрожащей рукой он вонзил острие ножа в бисквит, и крем соблазнительно оставался на ранее зеркальной поверхности лезвия. Эти боязливые, торжественные манипуляции Кристофер не смог не снять на видео. Тео это видел, но происходящее настолько его забавляло, что он едва сдерживался, давясь про себя смехом. Чарли тоже заметил работающую камеру, сконфузился еще больше, но решил сделать вид, будто не замечает. Когда торт был, слава богам, разложен на тарелочки, а чай разлит по чашкам, Крис попросил ребят улыбнуться и опять их сфотографировал. Тео даже приобнял Чарли за плечи и открыто улыбнулся. Чарли чувствовал себя как не в своей тарелке, хотя и пытался улыбнуться, но не в его власти играть на публике так же хорошо, как некоторые… Идеальная постановка счастливых влюблённых, кто бы мог подумать! — Раз уж мы с тобой уже ладим, может, примешь мою заявку и перешлешь потом все, что нафоткал? — спросил Тео, резко отпрянув от Чарли сразу после окончания съемки, якобы увлёкшись своим куском торта. — Я искренне рад, что мы помирились, — Кристофер добро улыбнулся и уткнулся в телефон. Тео тоже достал телефон проверить, принял ли его мужчина, а потом спросил у Чарли, дать ли ему его аккаунт. — Давай, — растерянно отозвался Чарли, уже принявшись за торт, чтобы хоть чем-то себя занять и не чувствовать неловкость. Но Кристофер первее Тео протянул ему экран со штрих-кодом. С неохотой Чарли присоединился к их сидению в Instagram, выуживая из кармана поставленный в режим самолёта мобильник. Надо бы потом перезвонить родителям… Без особой радости Чарли добавился к Крису в подписчики и мельком глянул его фотки прежде, чем убрать телефон. И если до этого он ел торт с еще более-менее аппетитом, потому что был голоден (Тео же утащил его посреди застолья), то нынче совсем скис. Видя Миллинга в Instagram, кажущимся там еще прекраснее, чем в жизни, мальчик невольно сравнивал свои фотографии с его. — Крису нужно было идти в модели, — заявил Тео, видя разочарование на лице Чарли. — О, нет, я бы не смог быть подстилкой, — смущенно проворковал Кристофер. — А вообще у него там есть пара фотосетов для журналов, — не замолкал одноклассник. Чарли не понимал, зачем ему это знать. Тео будто хотел сделать больно всем, без исключения, кто вставал у него на пути намеренно или случайно. Как же неприятно, мерзко!.. И то, как Чарли пошел на поводу у Тео, надев кольцо… В секунды согласия это не казалось ужасным, просто попытка досадить Артуру. Но разве это было правильно? Стоило ли так поступать? После чаепития Чарли робко решился предложить свою помощь, но Крис, улыбнувшись, сказал им: — Отдыхайте, я сам все приберу. — Пойдем, научу тебя играть в шахматы, — снисходительно вздохнул Тео и повел его в зал. Милое и доброе обращение Кристофера заставило Чарли еще больше ощутить свою вину за кольца. Это точно была ошибка. — Может, нам стоит пойти к Артуру и извиниться? — неуверенно предложил Чарли, двигая туда-сюда чужой подарок для помолвки на своем указательном пальце. — За что? — хмыкнул Тео, открывая одну из нижних дверок в низком шкафчике и доставая оттуда деревянный футляр с шахматами. — За кольца, — еле слышно проговорил тот. — С какой стати? — По-моему, это было неправильно… Жестко усмехнувшись, Тео высыпал шахматы на маленький круглый столик за спинкой дивана: — А что, по-твоему, здесь вообще правильно? Здесь все неправильно, Чарли. И как бы ты ни поступил, любое решение будет казаться ошибочным, — прошептал он.