Бажённый

Вдох. Чарли украдкой осматривал одноклассников, ища среди них одного единственного. Выдох. В школьном пиджаке было невыносимо жарко. Когда это успели включить отопление, ещё и по максимуму? Почему именно сегодня? Бывали дни с не меньшим холодом за окном… Странно, что другие никак не реагировали на пылающие батареи, внимательно слушали новую тему по геометрии. — Всё пространство, — жестко ткнув указкой на изображение на проекторе, объясняла миссис Энгер, — это выпуклый многогранник, задаваемый неравенством «один больше или равно…» Но Чарли не смог бы повторить и название самой темы, не говоря уж о каких-то цифрах. Он безучастно наблюдал за старениями учительницы и думал о своём, не касавшимся учебы. Его сосед по парте не позволял чувствовать себя комфортно. Вместо Тео к нему подсадили Сэма, причем не по обоюдному желанию: в классе отсутствовало несколько стульев, взятых для неизвестного мероприятия, поэтому пришлось садиться по указке миссис Энгер. Пара была у каждого случайная, не зависящая от их предпочтений. За исключением Тео… О нем позаботились в первую очередь. Учительница подвела его к третьей парте, к Эстрейе. А той для счастья ничего больше и не требовалось. — Кто желает попробовать решить задачу у доски? — сканируя ребят, миссис Энгер остановила свой выбор на Юджине. — Иди. Тебе необходимо исправить оценку за прошлую контрольную. Отлично. Это надолго. Следовало бы расслабиться, Тео мрачно поглядывал на него с соседнего ряда и угрюмо переписывал задачу — Чарли точно никто не тронул бы в ближайшее время… Но что это изменит? Только отсрочит, не более. Смешанные чувства из тревоги, сожаления не позволили ему понять даже в конце урока смысл этих выпуклых многогранников. Он вышел из класса самым последним, чтобы не попадаться на глаза Тео. Рассказал ли тот что-то своим друзьям? По совести, Чарли было не за что мстить. Он исполнил в точности своё обещание, и Тео должен был ему желание. Может, попробовать загадать ему забыть об этом, чтобы не развивать нового конфликта? Но это покажет, что Чарли боится Тео. Нет уж! Ниже живота неприятно саднило. Чарли проучил Тео, оставив того неудовлетворённым, но не заметил, как навредил и себе. Терпеть эрекцию, игнорировать ее — не лучшая затея, когда она слишком сильна. Разбираться, возбудил ли его процесс, его главная роль в этом или сам Тео, не хотелось. Надоело копаться. Сейчас бы просто избавиться от боли… Такое с ним случалось нечасто. Он с досадой вспомнил, что после уроков у него была ещё встреча с Максом. Радовала ли эта новость теперь, после насыщенного утра и неприятных ощущений в теле? Чарли бы охотнее отменил все и заперся бы в своей комнате, вдали от всех бед. Благо, никаких соседей у него больше не было, некого стесняться, и ничто не мешало нормально, как бы постыдно это не звучало, удовлетворить желание. Но Макс не заслуживал такого отношения… Часто останавливаясь, недовольно вздыхая, юноша, пока никто не видел, выправил рубашку из-под брюк, затем ослабил ремень на несколько дырочек. Так немного терпимее. Прогулять или дотерпеть до обеденного перерыва ещё один урок? Придётся поддаться своему телу в ближайший час, чтобы не отвлекаться на боль весь остаток дня. Чарли толком не знал, как будет правильнее: по совести или по эгоизму. Но случайно он уже пересёк порог класса литературы, где почти все уже собрались. Выбегать обратно — глупо, поэтому победило решение совести. Подождать до обеда. Он выбрал предпоследнюю парту, прямо за спиной Сэма, который дарил своей полнотой надёжное укрытие от лишних глаз. Только бы ничего не произошло, только бы Кристофер не спрашивал его, оставил бы в покое… Напряженно раскладывая учебники, русский мальчик поднимал голову при улавливании любых движений боковым зрением, ожидая надвигавшегося на него Тео. Однако юный Бэнкс идеально изображал равнодушие, разговаривая с Юджином и Томасом у окна, будто и знать не знал о существовании Ельникова. Колокол прозвенел три раза, зазывая загулявших на свои места. Подсаживаться к Чарли не спешили, хотя одна девочка с густой косой замерла в дверном проёме и робко посмотрела на его парту. Тео как раз зашагал к своему месту и, видимо, догадался и послал ей презрительный взгляд. Слухи и определенная репутация сделали своё дело. Одноклассница выбрала в соседи Эмму. Чарли не особо расстроился. В одиночестве была и польза: можно вертеться на стуле, бесконечно менять позы в поисках наилучшей, устранявшей болезненное ощущение ниже живота. Минуты три его мучил соблазн плюнуть и всё-таки уйти с урока, пока не завибрировал телефон в переднем кармане брюк. Что бы ему не пришло, вибрация благостно подействовала на ноющую часть тела. Он не спешил вытаскивать устройство, неосознанно пожелав прихода новых сообщений, эдак пятидесяти или сотни. Тогда бы вибрация не прекращалась и послужила бы хорошим… стимулятором. Возможно ли это? В класс заглянула голова Кристофера, а затем уже и весь профессор — растрепанный от торопливого бега. Чарли смущенно отвёл взгляд, как если бы его мысли печатались на лбу. Желание осталось несбыточным, как часто бывает в жизни. Оно и к лучшему… Приветствие учеников и обсуждение каких-то официальных моментов пролетели мимо ушей Чарли. Он в это время кое-как вытаскивал застрявший в кармане мобильник, а после рассеянно прищурился, пытаясь из-под парты прочитать. «Отсосешь мне на бис?». Чарли перечитал повторно комментарий в Instagram. Мозг ещё не понимал, что увиденное — реальность, а не реклама или какой-то чужой профиль. Но нет, гадкие слова виднелись прямо под последней выложенной фотографией. Его фотографией с комментарием от Тео. Наверняка сам отправитель сейчас следил за ним, ждал реакции… — Напоминаю, что скоро вы будете сдавать промежуточный экзамен, — повысил голос Кристофер, прохаживаясь у доски. — Я прошу должников всё досдать мне в течение этих двух недель. Потом ничего не приму без понижения оценки. Максимум, что вы получите — «удовлетворительно». Когда не просишь, вибрация приходит. Второй комментарий, не успел Чарли удалить и первый. «Ты не дососал». Пальцы тряслись и случайно нажали «нравится» вместо «удалить». Нет-нет-нет! Быстро, быстро нужно убрать Тео из подписчиков! И вообще добавить в чёрный список, иначе он напишет ещё что-нибудь… — Чарли, чем это ты там занимаешься? Ещё и Миллинг всё портит! От него он ожидал больше понимания, ведь не зря же они вместе провели вторые выходные у Артура! — Да мне… мне просто родители написали, извините, — под взором всех обернувшихся к нему одноклассников пролепетал Чарли. — Что-то случилось? Вместо того, чтобы поругать за внеклассное сидение в телефоне или продолжить говорить об экзаменах, Крис проявил небывалое беспокойство. Наверное, поэтому Чарли не успел спрятать телефон — не ожидал, что мужчина подлетит к нему и встанет за спиной. — Всё хорошо… Кровь прилила к лицу, а пальцы совсем перестали слушаться Ельникова. Всё, что ему удалось — неловко переместить ладонь на экран, скрывая часть компромата. — Точно? — Крис прищурился и склонился ближе к нему и телефону Чарли. — Конечно! — обернулся к нему юноша, сделав самую большую ошибку — позабыл об экране. Ладонь двинулась в сторону, открывая учителя весь обзор. Глаза Криса удивленно расширились. Он тихо, сдавленно прошептал: — Да… Вижу. Передай родителям, что исправишься, Чарли. И поджал губы так, словно пытался сдержать какой-то взрыв внутри себя. Гнев, ужас или… смех? Но, по крайней мере, на этом позор Чарли закончился, и его больше не трогали. Кристофер сел за учительский стол и завёл рассказ о биографии шотландского писателя Стивенсона и его повести «Берег Фалеза». Не медля ни секунды, пальцы провели по экрану в нужных местах. Он не последовал скрытому совету от Миллинга «исправиться», загладить вину перед Тео. «Комментарий удалён. Коснитесь, чтобы отменить». Ещё чего! Чарли коснётся только иконки профиля Тео, чтобы окончательно обезопасить себя. Блокировка тоже прошла успешно, но это мало успокоило. Ничто не мешало Тео зайти с другого профиля… Чарли поторопился зайти в «настройки» и сделать свой аккаунт приватным. И все равно надоедливая, параноидальная часть в его сознании упорно видел брешь. Для сведущих в лазейках компьютера не проблема обойти и это. Или Тео мог поступить легче и хитрее: заранее сохранить всех подписчиков, на кого был подписан Чарли. Он мог не блефовать и выполнить свою угрозу — отправить что-то его родителям. Верно, почувствовав, что о нем думали, пусть и не в хорошем ключе, или даже обнаружив свою блокировку, Теодор не постеснялся развернуться лицом к классу всем телом, выискивая среди одноклассников Чарли. Речь Миллинга и тот факт, что они на уроке, будто был забыт им. С такого расстояния сложнее различить детали, но уж презрительно опущенные и сведенные вместе брови со сморщенным ртом уловил бы даже человек с плохим зрением. Тео сильно разозлился. Он стиснул спинку стула рукой так, словно вот-вот готов был наброситься на Чарли, не моргал, едва ли дышал, казался бледнее обычного. Почти как кадр из фильма или… статуя, на которой скульптор смог изобразить такое сильное состояние. — Тео, может быть, ты хочешь выйти? — не выдержал профессор столь неуважительного отношения от ученика за передней партой. Юный Бэнкс не шелохнулся, так же сидя спиной к Миллингу. — Зачем? — хрипло вырвалось из него. — Думаю, ты знаешь, — вздохнул мужчина и смягчился, посмотрев в конец класса: — Чарли, а ты? Не хотите выйти вдвоём проветриться? Все уставились на русского, кто-то подозрительно, кто-то со стадным любопытством. Пока никто не понимал взаимосвязь этих двух, зная лишь о их дружбе. Но из-за Миллинга сейчас рождалась новая догадка, которую прежде удавалось сдерживать в определенных кругах. — Нет! — на удивление, вместе с Чарли ответил Тео, и голос его по громкости превзошёл. — Я смотрел в окно на снег, профессор. — Елейно продолжил одноклассник. Напоследок пройдясь взглядом по Чарли, недобро ему улыбнувшись, Тео вернулся в нормальное сидячее положение. — Извините, залюбовался. — Хорошо. Но любуйся впредь на перемене, пожалуйста… Кх-м… Так, кто мне сможет назвать главную мысль «Берег Фалеза»? Кристофер не особо ему поверил, ведь он видел комментарии Тео в Instagram. К счастью, важность знаний у учителя всегда была на первом месте. Но не у учеников, выбравших предметом изучения Тео с Чарли. Оставшиеся двадцать минут знатно нервировали доносившиеся шепотки и смешки. И если Тео повезло быть на первой парте — не видеть большую часть класса, то Чарли пришлось отдуваться вдвойне в заду, куда мог посмотреть каждый. Неудачи добавила одна за другой. Урок не завершился со звоном колокола, профессор ещё и задержал их на десять минут, дотошно объясняя домашнее задание. Как же невыносимо долго! От нервов Чарли рисовал бессмыслицу на пустом листе, не переставая посматривать на время в телефоне. — И не забудьте, завтра у вас сокращённые уроки! — Миллинг соизволил захлопнуть журнал и передать его ближайшему ученику — Тео. — Хорошего дня! Сокращённые уроки? Почему? Каждый равнодушно собирал свои вещи, только Чарли удивлённо вырывал изрисованный лист из тетради. Наверное, ответ крылся в тех новостях, которые он прослушал ещё в начале… Переспрашивать Ельников боялся, а узнавать у одноклассников — тем более. Значит, завтра не будет контрольных работ как минимум… А подробности — уже не его дело. Он выбрался в просторный коридор быстрее, чем остальные. Шёл час обеда — запланированный момент устранения болезненного ощущения ниже живота. Хотя Чарли давно потерял всю охоту, но боль так просто не ушла бы. По пути встретилась мусорная корзина. Он кинул туда скомканный лист и, не проследив за результатом, быстро направился к лестнице. Ему не дано было видеть, как Тео успел пойти за ним следом и мрачно остановиться у валявшегося клочка бумаги в полуметре от корзины. *** Завершение первого учебного дня на этой неделе, как и всегда, было полно радостной суеты для средних классов. Тем более, погода на улице смилостивилась и прекратила выброс снежных хлопьев. И пока все не растаяло или не началась новая пурга, каждый мог слепить небольшого снеговика, поиграть в снежки или побыть миролюбивым эстетом — шагать по хрустящему слою замороженной травы и ледяным лужам. Но не будущие выпускники, которым больше всего задавали домашнего задания. Помимо этого ещё и обязательное внеклассное чтение учебников из библиотеки! А должники и вовсе готовы были заработать нервный срыв, судя по их похоронным лицам. Поддерживали это уныние и учителя: новая порция непроверенных контрольных и необходимость писать или перечитывать конспекты к следующим занятиям. По всем углам слышались вздохи, раздражённые причитания, ворчания и недовольство собственной жизнью. Шедший мимо Чарли чувствовал себя каким-то жуликом. Пусть он особо не имел долгов по учебе, но это не освобождало его от домашнего задания. Ему следовало, как и всем, бежать скорее в общежитие и прилежно решать уравнения и писать анализ повести. Он же проигнорировал лестничный проем, продолжив путь к парадной двери пансиона вместе с другими беспечными школьниками. Правда, у вестибюля Чарли внимательно осмотрелся: Макса нигде не было. А вдруг он вообще не придёт? Какая-то часть внутри него была бы рада отмене прогулки — моральная усталость изматывала не хуже физической. Но вот, кажется, среди топота и гомона голосов раздалось его имя. Чарли с облегчением обернулся, щурясь и ища своего знакомого. В одном углу стояли пятиклассники, в другом — беседовавшие информатик с физруком, а между ними тоненькая фигура человека, спешившего куда-то. К нему. Чарли узнал Менди — ее тёмные густые волосы были заплетены в красивые косы. Не сказать, чтобы это обрадовало. Он через силу улыбнулся на ее махание рукой и ответно приподнял ладонь, хотя к разговору с ней не был готов. В прошлый раз она замучила его расспросами о кольце и Тео… И сейчас ее гложили не менее сенсационные мысли: Менди чуть ли не трусцой подбежала к нему. — Наконец я тебя нашла! — видя замешательство Чарли, девочка легко начала диалог первой. — Слушай, у меня такие новости… Ярое нетерпение готово было вырваться из неё в любой момент, но Менди держалась, замолчав на полуслове. — Новости? — зацепился на автомате за последнее слово он, а сам судорожно следил за каждым входившим и выходившим из вестибюля. Никакого Макса здесь и в помине не было. Чарли начинал нервничать и едва ли слышал девочку. — Ричард прочитал мой рассказ… Ты не представляешь, как я нервничала! Мы ещё встретились, когда вы… когда выходили из пансиона, — спешно поправилась Менди. Но вряд ли Чарли что-то заметил, рассеянно поддакнув: — А… да, здорово. — Я должна сейчас пойти к нему. Он же обещал спеть! Чарли?.. — Что? — наконец он внимательнее посмотрел на неё. За ее шеей болталась не вошедшая в косы тонкая, но длинная прядь. Чарли мало понимал в причёсках, и все равно было очевидно, что и Менди делала это нечасто. В честь чего, интересно? — Можешь пойти со мной? — с не присущей ей застенчивостью пролепетала та. — Пожалуйста… Это очень важно для меня. — М-м… — не зная, что и думать, юноша спрятал руки в карманы куртки. Как оказалось, в удачный момент. Правая рука коснулась вибрировавшего телефона. — А вам разве не задали домашнее задание? — Да брось, не до этого сейчас! Ты же тоже здесь шастаешь, а не сидишь в библиотеке, не так ли? — Ну, да… — он разволновался, не зная, как лучше отмазаться. — Ой, подожди! Благодаря судьбу, что ему дали время на отсрачивание ответа, Чарли вытащил мобильник. Он не успел ответить на звонок, зато увидел пришедшие сообщения. «Привет! Я на крыльце, жду тебя!». «Я же не перепутал день нашей прогулки?» «Чарли? 😳» Приятно было осознавать взаимность их опасений. Чарли думал, что Макс забыл про него, и наоборот. Но никто никого не бросил. — Ну, так что? — напомнила о себе Менди, с надеждой спросив: — Пошли? Чарли мог не выдумывать небылиц и искренне сказать: — Не могу, прости. У меня уже назначена встреча. Но я бы с радостью! Девочка разочарованно кивнула, но это длилось не долго. Очень быстро она переключилась на другое, заговорщицки прошептав: — О, так вы наконец все выяснили с Тео? — Ч-что? Что выяснили? — вытаращил глаза Чарли. — Это вы должны знать… — с таинством выдохнула та. — Со мной можешь не притворяться… Я и так уже поняла, что вы вместе! Ни спросить, почему она сделала такие выводы, ни возразить Чарли не успел: Менди успокаивающе похлопала его по плечу, словно знающий психолог. — Наверное, он приревновал меня к тебе, поэтому натравил на меня Эстрейю… — задумчиво добавила она. — Не волнуйся, я не скажу никому. Но будьте осторожнее, если хотите скрываться и дальше изображать «просто» друзей. Иначе так вас все раскусят. — Э-э, ладно… — Чарли бы не стал почти что соглашаться с ее гипотезой, если бы его не ждал Макс. — Мне, пожалуй, пора… — Повеселитесь там! — не удержалась Менди с таким же выражением лица, как во время обсуждения своих фанфиков — лихорадочным блеском в глазах, широкой улыбкой, приглушённым голосом. Он невольно ощутил себя марионеткой-актёром в руках режиссёра в театре. С нехорошими мыслями юноша поплёлся на улицу. Неужели со стороны они с Тео, даже когда не притворяются, вызывают ощущение парочки?.. Невозможно! Менди если и видела их где-то вместе, то в публичных местах. На людях Чарли, да и Тео еле сдерживались от миллионного конфликта. Тогда почему Менди записала их в любовники? Из-за одного лишь кольца? Что-то здесь не сходится… Но хоть встреча с Максом воплощалась в жизнь. — Привет! — после быстрого осмотра друг друга выпалили они одновременно и рассмеялись. Морозные порывы ветра сменялись на тихие, уже не обжигающе-холодные. Не было необходимости перекрикивать бывшую снежную пургу. Чарли не особо себе представлял, как будет выглядеть их прогулка. Да, он предлагал выйти за забор… А дальше? Будут ли они просто гулять или пойдут в определённое место? Все-таки Чарли еще не успел изучить здесь каждый закоулок. То ли дело Макс, учащийся здесь с пятого класса! Не успели они особо отойти от стен пансиона, как из-за угла выскочил высокий парень внушительных размеров в сопровождении не менее натренированного товарища, разве что не такого высокого. Чарли не обратил бы внимание, если бы не реакция его спутника. Макс внезапно шарахнулся так, что толкнул его плечом. Тот из парней, высокий, расплылся в нахальной ухмылке: — Что это, Рейд, свиданка? — как голос, так и лицо у него были отталкивающими. — Сваливаем, — громко шепнул Максимилиан, и все его слышали. Но вопреки здравому смыслу в голову Чарли ударила несвойственная ему бравада: почему он должен сваливать? Почему он должен бояться? Неужели он не сможет постоять за себя, за Макса? Перед глазами сразу мелькнуло, как он врезал Юджину, когда заступался за Сэма еще на первом уроке физ-ры, как он потерял в итоге и доверие самого Сэма из-за выходок Теодора и его шайки… Получается, с Максом будет так же, все снова повторится? А Чарли и дальше будет неудачником. Изгоем, вынужденным до конца года ловить косые и осуждающие взгляды, быть фальшивым другом Тео. Этого ли он хотел? Нет! Тогда чего он боится? Кого? Почему? Потому что кто-то когда-то внушил ему вежливую необходимость подчиняться? Не из-за этого ли у него вечно проблемы? Из-за страха, недостатка решимости… Он больше не хотел бояться. Макс, собравшийся бежать марафон, схватил Чарли за руку и потянул на себя, но русский мальчик уперся, как баран. — Тебе-то что? — вызывающе хмыкнул Ельников. И что, что эти двое выше его на голову? Разве он не сможет их вырубить? Какой-то совершенно дикий азарт туманил здравый смысл. А то, что эти двое с легкостью могут врезать самому Чарли, ему даже в голову не приходили. — Нихера ты смелый… Товарищ здоровяка что-то шепнул ему на ухо, и оба уставились на Чарли с Максом так, словно на их лица набежала грозовая туча. — Думаешь, защитника себе нашел? — продолжил наезжать на Макса парень. — Только что-то на уроках я его не видел, там ты за его спиной не спрячешься! Довольно усмехнувшись, двоица удалилась. — Это что еще за выродки? -хмыкнул им вслед Чарли, и собственные слова казались чужими. Всё тело будто принадлежало кому-то другому, кто взял над ним контроль. Но, чёрт, как нравилось быть не загнанным стеснительным трусом! — Это Моран и… Фридрик. Я тебе про него рассказывал… — обреченно вздохнул Макс. Чарли буквально почувствовал его нежелание идти завтра на занятия. Знакомо до боли… — Странно, что не дошло до драки… — заметил друг. — Но спасибо тебе, что заступился. Правда, спасибо! И, гадая о том, почему же Фдридрик с Мораном так просто отступили, они наконец отправились гулять без дальнейших неприятностей. Макс повел Чарли к тому месту в ограде, где между прутьями можно пролезть. Протиснувшись в сделанное кем-то давно отверстие, они оказались на свободе. *** Иногда опасно радоваться всплывшей идее, давать ей «добро» и пускать в главный отдел своего сознания, дабы хорошенько подумать над ней. Невозможно знать заранее, что раскроется при ее исследовании. Так случилось и у Артура. Он вдохновлённо блуждал по кухне, гостиной, спальне, позабыл и о сгоревшем рисе, и о не явившемся Крисе. Ограничившись чудом не испортившимся в холодильнике йогуртом, предался на ходу подбирать варианты тех самых инцидентов. Какой был бы правдоподобнее, уместнее, не вызывающим подозрений? Как насчёт… больного зуба? Нет… Глупо, в стиле наивных школьников. Правда, никогда не знаешь, насколько сильна боль. Есть случаи, требующие срочного похода к дантисту, а ближайший как раз находился в городе. Сумей бы Артур сымитировать острую боль, он был бы свободен на весь вторник. Звучит соблазнительно. Но он не настолько хороший актер. Дело даже не в этом: ему было бы жутко стыдно за этот спектакль перед учителями, особенно перед Кристофером. Артур прекрасно лгал на ходу, но составлять план — нечто чуждое ему. Он мог бы попробовать… Но получится ли у него, не подведет ли его выражение лица, тон голоса, какие-то слова? Без точной уверенности так рисковать нельзя. Пустая баночка из-под йогурта была отставлена на столик, как и идея о больном зубе. Артур обескураженно опустился на диван, уже не улыбаясь и не предвкушая чего-то грандиозного. Всё больше неуверенности и сомнений раскрывалось в его блеклой задумке. А если честно — фарс и катастрофа произойдут даже, если он нарочно упадёт кубарем с лестницы и сломает одну из конечностей. А может, наглотаться снотворного с его особыми таблетками? Только ему самому будет стыдно перед всеми бегать блевать и выглядеть, как иссохший живой труп. Такое прокатило бы на должности простого учителя, никак не директора. Его репутация в глазах большинства ещё не упала столь низко. Ричард мог бы помочь придумать что-то стоящее… Но признаваться ему в своем ребяческом желание — прогулять собственный праздник — чересчур. Особенно видеть его вечно спокойное, непроницаемое лицо. Да, Артур доверял ему и в то же время был готов к неизвестности. Ричард с его малоизвестным, тёмным прошлом никогда не осуждал, не критиковал, а просто наблюдал и давал советы, когда попросят… Что на самом деле он думал о некоторых поступках Артура? Директор вздохнул и посмотрел на другую часть дивана, удивленно сдвинув брови, словно ожидая увидеть здесь Чарли. И этим сделал себе хуже, вспомнив их последний урок. Чарли, Чарли… И ты тоже вляпался… Оттягивать долго нельзя, в ближайшее время необходимо поговорить с ним. И Теодором тоже. А лучше — собрать их вместе, чтобы под их контролем никто не натворил новых проблем. В глубине души Артур понимал, что виной всему был он сам. Из-за него ребятам пришлось изображать пару, из-за его лжи, уговоров и тайн. Никто не застрахован от намеренных или случайных игр в поцелуи в разных частях тела. Даже если это Тео придумал новую хитрость, чтобы досадить Артуру, злиться на него нелогично. Катализатор крылся в другом месте… В Артуре. Кристофер как-то сказал, что Тео отравляет всё вокруг. Но знал бы он хоть толику правды… Часто злясь и задаваясь вопросом, за что ему — Артуру — все наказания, редко доводилось полноценно спихивать всю вину на себя. Ведь так оно и было. Наказания за содеянное. Просто и справедливо. Возможно, кара небесная и не раскрыла его тайну с Тео, но отомстила иным образом. Например, поспособствовала аварии Эрнеста с Патрицией… Чего ждать за нынешние грехи? За… измену? Странное, дикое слово. Артур никогда не произносил его вслух и тем более не воспроизводил его в уме, вечно уклонялся, использовал любые другие синонимичные, но не это безжалостное — измена. Как приговор без оправданий. Что ж, Кристофер наверняка возненавидит его, если узнает. И никаких «если» тоже не существует. Это случится. Завтра или через пять лет. Всему своё время. А пока Артур мог тешить его и дальше иллюзиями… Надо же, в кои-то веки в нём проснулась совесть! Но она всё не затыкалась, отыгрываясь за все предыдущие короткие разы… И что бы он не придумал для дня рождения — это не изменит гадкости его намерений. Он весь пропитан эгоизмом. Бесполезно. До самого вечера, уже тёмного и с шумом второй пурги за окном, Артур просидел наедине со своей войной чувств. Его деятельность мало изменилась. Разве что он перебрался с дивана на другое кресло, чтобы хоть не видеть перед глазами образ Чарли и не вспоминать неудавшийся урок древнеанглийского. Полный безнадёжности, злости на себя и мир, Артур не обратил внимание на хлопок входной двери. Кто бы там ни был — всё равно. — Дядя? Гость пересек прихожую и заглянул к нему в гостиную. Однако весьма скоро застопорился ещё на безопасном расстоянии. Неужели Артур даже издалека пугает своим мрачным видом? Молча Теодор настороженно разглядывал мужчину — подросток всё-таки не из пугливых, кто сразу бы стушевался и ушёл. Наконец, когда пауза превратилась в обыденный фоновой шум, племянник подступил ближе, заговорив с нейтральным тоном: — Слышал, Миллинг уже всем растрепал о сокращённых уроках из-за твоего… ну, ты понял, — решил не давить на больное Тео, но сам же не выдержал: — А ты, вижу, предвкушаешь праздник? Или хочешь наоборот сбежать? — А не понятно? — мрачно отозвался Артур, такой злой, что даже не закричал, не взглянул в его сторону. Как принявший должное мученик — вот кем он являлся. Диалог не особо клеился. Тео видел это и нахмурился, искренне желая убрать плохое настроение дяди. Ему больше нравилось препираться с ним и спорить, чем неловко топтаться и молчать. — Знаешь, я могу помочь, — тише заметил подросток. — Мы сделаем что-то такое, что… — Нет! Даже не думай! — Артур вдруг вспыхнул, приподнялся, предупредительно посмотрел на него и снова поник, падая в объятья кресла. — Никакой твой цирк не поможет… Может, мужчина и хотел бы почерпнуть сценарии для побега от празднества из не омрачённой самокопаниями головы Тео, но он уже свыкся со своей участью, сдался. Пусть грядущий день пройдёт быстрее, а там и легче будет… — А я умею убедительно играть, — Теодор не желал следовать примеру Артура. — Не в этом случае. — Да ну? — упёрся в своё юноша. Любые дальнейшие попытки переубедить мужчину прошли бы тоже мимо. Артур отказывался говорить что-либо ещё, демонстративно прикрыв глаза. Тео недовольно фыркнул и, бросив обиженное: — Ты не знаешь обо всех моих талантах, — покинул покои. А Артур, снова один, так и не получивший более известий от во всю готовившегося к вечеринке Криса, шумно рухнул в кровать, чтобы забыться сном. И, может, хоть в этот раз не проснуться. Лучше так, чем терпеть сорок третий день фальшивой радости, поздравлений и клишированных пожеланий…