Бажённый

Мгновенно все, кто переборщил с алкоголем, ощутили пробуждение от ужасной реальности. Замершие учителя и сотрудники школы смотрели в одном направлении и не решались что-либо предпринять мучительно долгие несколько секунд. Только директор продолжал звать Тео по имени, сидя подле него и не обращая внимание, что сам он тоже перепачкался в крови. Артур совершенно забыл, где он находился. Комната сузилась до одного небольшого круга, в котором находились он с Тео. Лишние голоса, силуэты людей не существовали для него. Нужно как-то остановить это — единственная мысль без конца повторялась, пока он вытирал платком лицо племянника, заботливо убирал прилипшие ко лбу волосы и отчаянно хватал его руку, целуя ее, ласково шепча по много раз: — Тебе трудно дышать? Где болит? Пожалуйста, дай мне как-то знать! Тео, не вздумай терять сознание! Но ничего не добиться от того, кто мог только кашлять. Кровь, кажется, перестала литься так сильно, Тео все пытался что-то прошептать, да кашель и слабость мешали. — Нужно срочно вызвать скорую! — рядом с Артуром опустился не менее испуганный Кристофер. — Ты виделся с ним сегодня? Все было нормально? Увы, от них обоих было мало толку. Разве что не позволять Тео случайно стукнуться головой о паркет, когда он в очередной раз приподнимался и обессилено падал обратно. — Не видел… Или нет… — Артур признался: — Мельком, когда ты с остальными повёл меня сюда. Он подсматривал из угла, и я подумал, что… Что опять Тео задумал неладное. Это у Артура хватило ума не озвучивать. Ему было совестно от тех своих подозрений и уверенности, что, когда Тео зашёл сюда, он притворялся. Вот и сглазил, идиот! — Стойте! Дайте мне сперва его осмотреть! — мисс Вульф протиснулась вперёд, выйдя из оцепенения. — Откуда шла кровь? Изо рта? Мужчины подвинулись, дав Жаклин возможность полноценно изучить притихнувшего, но дышащего Тео. Последнее успокаивало. — Да… Он закашлялся, и… — Артур внимательно посмотрел на неподвижного племянника, видимо, уже потерявшего сознание, и понял, что тот измазался так, что нельзя было понять, где был источник кровоизлияния. — А какая разница? — Нужно знать точно… Докторша прищурилась и обхватила голову Тео рукой, повернула ее вправо-влево, а затем потянулась ко рту, желая его открыть. Но подросток вдруг снова очнулся и недовольно замычал. — Может, он пытался вдохнуть носом, и кровь попала в глотку? — нахмурилась она, не сумев ничего узнать из-за брыканий Тео. — Вы уверены? Кровь изо рта — это очень плохой признак. Может быть, смертельный. Выпитые бокалы с шампанским, потрясение, страх непоправимого грозили уничтожить последнее терпение и трезвость у Артура. — Смертельный?! Какой б… — но с трудом замолк на самом роковом матерном слове, нервно потёр лоб и с закрытыми глазами четко проговорил: — Все, к черту, я везу его в больницу! Артур больше никого не слушал. Он в охапку схватил Теодора, поднял его на руки и угрожающе окинул всех взглядом, как бы говоря: только попробуйте тратить спасительные мгновения на новые догадки и наблюдения. Доверять жизнь Тео школьному медперсоналу — верх безумия. Даже Жаклин со своим высшим образованием могла давно позабыть многие вещи, леча в основном легкие недуги здесь и со студентами в городском колледже. — Мистер Бэнкс… Игнорируя голос Криса, Артур уверенно направился с Тео к выходу. — Артур! Стой! — однако Миллинг явно плюнул на попытки притворяться, что они исключительно коллеги с директором. Тяжело вздохнув, он обогнал Бэнксов, чтобы помочь отворить дверь. — Давай я отвезу вас? — А я сам не смогу доехать? — фыркнул раздражённый Артур. — Нет, но ты пил, наверное? — И что? Плевать я хотел на это, ещё и поеду по максимуму, нарушая правила, нельзя медлить! — Но… — Потом, ладно? — стиснув челюсти, понизил голос Артур и с пренебрежением кивнул на зрителей-учителей. — Развлеки лучше их. Кристофер проводил его оскорбленным взглядом, не понимая, за что ему такое отношение после кучи приготовлений, самого праздника и чудесного подарка. Негодование, убеждение в правильности своих действий были с Артуром до самого выхода на улицу. Когда же морозный воздух проник в его легкие, сразу пробудилось чувство сожаления. Он был слишком резок с Крисом, ещё и на глазах у всего пансиона. Ведь тот ничего плохого не сделал — искренне хотел помочь. С другой стороны, если внезапно в этой глуши встретится полицейский, у Артура есть оправдание превышению скорости и вождению в легком опьянении. А Крис навряд ли стал бы гнать, только действуя на нервы своим «мы и так быстро едем». Артур почувствовал движение у груди: Тео зажмурился от уличного послеполуденного света и прижался к его пиджаку, словно маленький мальчик. Сердце мужчины застучало быстрее, все лишнее вылетело из головы без следа. Тео — самое важное сейчас. А Кристофер… он все поймёт. — Я хочу сам пойти… — донеслось от племянника. Прямо посередине дорожки Артур затормозил, трепетно заглядывая на ожившего в его руках Теодора. — Ты уверен? Сам факт того, что Тео обрёл способность говорить, несказанно радовал. Да и взгляд у него был осмысленнее и требовательнее, капризнее. — Мне немного лучше, — мягко добавил юноша и улыбнулся, прикоснувшись к щеке Артура. — А ты устал… Послушаться и доверить подростку самому идти он долго не решался. Откуда ему знать, что у Тео не начнётся новый приступ кашля с кровью? Непредсказуемая, неизвестная болезнь тревожила своей переменчивостью. Сейчас, кроме бледного, мокрого лица, у Тео не было никаких тревожных признаков. Смертельных — тем более. — Не хочу рисковать, — все же мрачно заявил Артур. Он собрался идти до стоянки и только там дать Теодору свободу от своих объятий, усадив его в машину. Однако новое высказывание племянника помешало: — Ну, я не против, чтобы ты и дальше поносил меня на ручках. — Говоришь так, будто ничего не произошло! — возмутился Артур, укоризненно покачав головой. Глупый мальчишка, вечно пытается казаться сильнее, чем есть! Но не всегда это было уместно. Артур тоже был таким много лет назад… — Со мной все отлично, — неожиданно согласно кивнул Тео. — Наконец-то вырвались оттуда! Одна мысль, которую Артур до последнего отторгал, обрела силу. Его глаза сузились. — Хочешь сказать, ты… — Именно. И, более не церемонясь, Теодор сам выпрыгнул из его рук и расхохотался, да так задорно и живо, что никто бы не поверил в его плохое самочувствие. С параноидальными мыслями Артур заозирался по сторонам. Если кто-то проходил в этот момент мимо или решил заглянуть в окно, проверить, смог ли директор донести своего племянника в целости и сохранности, ему бы открылась правдивая картина, обличающая всю суть Бэнксов. Их обман. Неподалёку у сторожки сидел единственный свидетель перевоплощения Тео из умирающего в самого живого и энергичного подростка. Ричард сторожил свой пост, вежливо отвергнув приглашение Кристофера на корпоратив. Из преданности ли работе или нелюбви к праздникам? Артур немного расслабил плечи, вздохнул. Ричарду он доверял и знал, что тот никогда не сделает ничего против. К несчастью, этого было недостаточно, чтобы оставить мысли о других последствиях — Ты хоть понимаешь, что натворил?.. — разочарованно прошептал мужчина. — Спас тебя, как ты и хотел, — Теодор перестал смеяться, заметив его настроение. — Ты не рад? — Жаклин подозревает у тебя что-то смертельное. Редко посещавшая суровость была в голосе Артура. Как между требовательным отцом и безответственным сыном… Но ведь они и должны иметь такие родительские отношения? Тогда почему и Артуру стало не по себе от собственного поучительного тона? — Ну… поэтому я и не дал ей нормально меня осмотреть. Придумаем что-нибудь, идей полно! — племянник терял уверенность. — О, в самом деле? Что предпочтешь: язву, туберкулёз? А может, рак?! Настала пора Артура рассмеяться, но не искренне, а холодно и горько. Не верил он в хорошее. Опять придётся все расхлебывать ему, ведь учителя будут именно его расспрашивать о состоянии Тео! — Чего сразу так кардинально? Надо же, он ещё и обижается! — А как ещё ты объяснишь кашель с кровью? Помолчав, Тео без объяснений поморщился, сделал какие-то движения языком, точно только поел и пытался проверить ротовую полость, и вдруг выудил какие-то белые крупицы: — Вот же обманщики! Обещали, что и капсула при разжевывание растворится со слюной… Артур присмотрелся к содержимому на его ладони. — Это… Откуда ты вообще это взял? — Заказал к прошлому Хэлллуину, но не пригодилось. Как видишь, в нос капсулу было сложнее пропихнуть. Что мне оставалось делать? Вот оно что! Капсула для разыгрывания друзей — такие были популярны и в студенческие года Артура, особенно на вечеринках. Как-то наивный первокурсник использовал этот фокус для прогула от ежегодного тестирования, но его сразу поймали. Это было уроком для каждого. — Пойдем к машине, — проворчал Артур. — Кто-то может скоро заметить нас здесь. Они быстро шли к главным воротам пансиона под молчаливым взглядом Ричарда. Объяснять не требовалось — сторож и так уловил беду и был начеку, в случае чего. — Надеюсь, твоей изобретательности хватит, чтобы придумать, почему у тебя пошла кровь изо рта, — все ворчал мужчина. — Да легко! — фыркнул Тео. — Скажу то, что все хотят услышать: что кровь из носа, но я инстинктивно вдохнул слишком глубоко, и та попала в горло. А потом уже и стал задыхаться. Логично же! — Но не в таких количествах… У ряда автомобилей их путь завершился. Сам не зная, как быть дальше, Артур решил переждать как минимум полчаса здесь. Скучно, конечно, но будет время для обдумывания объяснения перед коллегами… — Что ты делаешь? Тео взял его за руку и потянул к нужной машине, а другую запустил в карман пиджака дяди и отыскал смарт-ключ. Артур непонимающе хмурился, но не сопротивлялся. — Поехали погуляем! Я же вытащил тебя, а ты мне не верил! — вновь племянник едва ли не смеялся и улыбался так весело, так широко, что Артур сам невольно улыбнулся. Совесть за свою резкость, вспыльчивость заслонила собой все сомнения. Если подумать, Тео приложил столько усилий, чтобы вытащить его с праздника, сделать день Артура чуть светлее и любимее… И получил крики с упрёками. — Поехали, — сдался он. *** Чарли ходил по комнате уже полчаса. Объяснить эти брождения по кругу, как в сумасшедшем доме, он не мог даже себе. Может, ждал, когда в нем наберется достаточно храбрости? Или надеялся услышать в коридоре обрывки диалога, послужившего бы ему знаком? Но ничего не прояснялось, а, как назло, запутывалось сильнее. Он с трудом высидел уроки и не заметил разницу с прошлыми днями и сегодняшним сокращённым. Для других учеников действительно отдых был долгожданнее и быстрее, ведь им не нужно было думать о каком-то там директоре и его дне рождения. Для Чарли ситуация обстояла иначе: чем ближе к вечеру, тем беспокойнее на душе. Сомнения в подарке, в нелепости его «содержимого» сильно удручали юношу. Послушать совета Макса, прикупив конфеты, Чарли не посмел. Артур для него не просто директор! Правда… кое-что готово было разрушить все надежды. Обида. Звонок родителей сбил его с толку. Всю ночь с тридцатого ноября по первое декабря Чарли размышлял над мотивами Артура, почему он так подставил его. Из мести? Ревности? Ведь обговорённая игра во влюблённую парочку с Тео перешла все рамки… Но если вспомнить, как именно Артур с Чарли сблизились, все вставало на места. Одно недоразумение — ложное сообщение от псевдо-Артура — наконец подтолкнуло признаться в своей симпатии к директору и даже получить некую взаимность. Пусть больше в физическом плане… И вот, новое подозрительное письмо, только уже не Чарли, а его родителям. Есть в этих случаях нечто общее… Но он не мог быть уверен! Порой навыдумывав оправдания, поверив в них, Чарли сам себя подводил. Лучше узнать лично от Артура. А для этого необходимо выловить его во время или после корпоратива. Проблема в том, что Чарли понятия не имел, выйдет ли Артур проветриться, когда они вообще закончат. Вдруг в честь такого события учителя будут праздновать до полуночи? Странный шум с открытого окна привлёк внимание Чарли. Его самые нереальные надежды вдруг сбылись: на улице ходили учителя, то забегая в вестибюль, то выбегая обратно. Кто-то курил в сторонке, другие что-то бурно обсуждали, не щемясь нарушить образы святых вежливых преподавателей, видимо, расслабившись после алкоголя. У них что, совместная прогулка? Среди них не было Артура. Его легко было бы обнаружить: самый высокий, не считая сторожа Ричарда, и с чёрными волосами. Хороший знак, дело оставалось только за самим Чарли, его храбростью. Найдётся ли ее в достаточном количестве для воплощения подарка?.. Тело бросало в жар даже при представлении, как это будет… Не слишком ли нагло? Может, прихватить с собой всё же купленные конфеты для успокоения? Чарли недовольно взглянул на себя в зеркало, нахмурился, заметив покрасневшие от стыда щеки, и легонько шлепнул одну из них, как бы говоря: «угомонись!». Он вышел в общий проход третьего этажа и, пока не струсил, почти побежал к лестнице. Раз решил — сделает. И точка! Легче некуда. Глаза смутно улавливали проходивших мимо редких школьников, тоже услышавших суету во дворе. Все движения, звуки притупились, как в видеоигре или сне, когда главная задача была не в этой локации. Или от жуткого страха напортачить… Застыв на секунду у лестничной площадки, Чарли посмотрел на нижний ярус, затем уверенно на верхний — если и искать Артура, то первым делом в его апартаментах. Ещё не поднявшись, он заметил приоткрытую дверь. Радостно, панически, точно на грани истерики от переизбытка чувств, Ельников бегом устремился к проему. В этот же момент дверь открыли с другой стороны. Вышедший не успел среагировать и врезался в Чарли, который контужено отскочил назад, опасно близко к ступенькам. — Чарли! — ахнул мужчина, сразу потянув подростка за руку к себе и спасая от травм. — И ты здесь… Уже знаешь? Черт, лучше бы это был другой учитель… Вид Кристофера — сурового, бледного, дёрганного — поражал своей новизной и пугал. — Я… Э-э… — почему-то не решился ответить правдиво «нет». В голове образовалась каша, он ещё не успел отойти от защитного состояния транса. Медленно возвращаясь в реальность, Чарли сразу подумал о своём злополучном рисунке на уроке литературы. Неужели его страхи подтвердилась, и весь пансион знает?.. Он боязно смотрел на учителя, готовясь к отчитываниям. — Они уехали, и уже как час нет вестей! — беспокойно тараторил Миллинг. — Не нравится мне это… Артур выпил, а я говорил ему, что лучше не ехать им без сопровождения! И ни слова о рисунке. Уже легче. — Я не совсем понимаю… — Чего же ты сразу не сказал, что ничего не знаешь? — Кристофер сочувственно положил руку ему на плечо. — Тео стало плохо, он кашлял кровью и чуть не задохнулся… Артур повёз его в больницу. Мозг услышал имя «Артур» и снова напомнил о подарке для него. Чарли немного помолчал, чтобы разделить фантазии и узнанную новость. Благо, Кристофер принял это за глубокое потрясение. — С Тео все будет хорошо! Он обязательно поправится! — убежденно успокаивал мужчина, под конец не сдержав раздражённое цоканье: — Но я не могу дозвониться до них! Не понимаю, почему так сложно взять трубку! — Может, им некогда в больнице… — подключился в разговор Чарли, не особо переживающий за Тео. Как-то не верилось в его болезнь, ещё и в день рождения Артура. Сам Артур интересовал Чарли куда сильнее. — А если нет? Если они даже не доехали и попали в аварию? И у Тео было так много крови… Взвинченный Кристофер, искренне беспокоящийся об обоих Бэнксах, вызвал чувство вины в Чарли. Неправильно это — быть равнодушно-спокойным к участи Тео. Откуда ему знать, что он здоров? Вот будет насмешка судьбы, если Тео сейчас и правда страдает, пока Чарли эгоистично думает, как отделаться от Криса! — К черту, лучше поеду прямо к ним на такси! Больница ближайшая в сорока минутах в городе… — Миллинг утвердительно взглянул на Чарли: — Ты со мной? Выхода не было, от него и не думали ждать отказа. Не проснись в нем совесть, другая весомая причина маячила перед глазами. Поддержание образа влюблённого. — Да… — робко кивнул Чарли. — Конечно! Что ж, подарок откладывался на неопределённый срок. Может, оно и к лучшему. *** То, что над ним так пошутили, настроение Артуру не добавляло. Не получалось радоваться и внезапной отмене неизвестной болезни Теодора. Вместо этого тревожность и паранойя нашептывали ему о завтрашнем дне и разгребание этого концерта. В конце концов, день рождения в зале казалось теперь не таким паршивым, как то, что устроил Тео. Но случившегося уже нельзя было изменить. Встретивший их городок всюду соблазнял аппетитными ресторанными вывесками с пирожными, пиццей и морепродуктами. Как бы не проголодался Артур после скудного клевания торта на корпоративе, он наотрез отказался идти в кафе, предпочитая парк. Его оформление не особо впечатляло — типичное, ничем не запоминающееся, с разросшимися всюду дубами. Сквозь зеленую, несмотря на зимний сезон, траву виднелись жалкие остатки опавших желудей. Артуру нравилось собирать в детстве целые плоды, но после приношения их домой они рано или поздно теряли свои шапочки. Лишь клей помогал сохранять им идеальный вид. Это уже не приносило удовольствия, когда знаешь об обмане. Теодор потянул его к специальному автомату, где продавался корм для птиц. Видимо, у всех просыпались бессмысленные желания на природе: у кого-то жёлуди, у кого-то голуби. Артур со вздохом купил племяннику пакетик с зерном. Тот был продолговатый, пестро разрисованный — одним словом, все, чтобы притянуть взгляд детворы. И Теодора, решившего покапризничать. Хотя, кто его знает… Они не пошли вглубь парка с его множеством аллей, где можно было найти более уединенное место, а сели почти у входа с площадью. По вымощенным серым плитками проходили спешащие по делам люди. В центре площади находилась какая-то арт-скульптура, а еще чуть поодаль — карта парка и флагшток с британским флагом, слабо трепыхающемся на ветру. Только Тео принялся раскрывать пакет, как приученные птицы тут же слетелись и небольшой стайкой обступили лавочку. Напрягшийся Артур опасливо изучал голубей и не сразу ощутил примостившиеся к нему вплотную плечо и бедро племянника. Поздно было одёргивать ради приличия. Да и что здесь такого?.. Чем больше Тео бросал зерно, тем больше слеталось птиц. Это так позабавило подростка, что он по-детски беззаботно улыбнулся и швырнул еще одну горсть корма. От шелеста голубиных крыльев, их улюлюканья ему становилось все веселей. Но Артуру было не весело. На другой стороне площади, на скамейке, сидели двое — пожилая супружеская пара. Не понятно, смотрели они на Артура с Теодором или скорее на голубей. При любом раскладе мрачное настроение мучило старшего Бэнкса. Что они о нем думают? Наверняка видят обычных отца с сыном. Разве не мило? Но сын, должно быть, прогуливает школу. А кто не прогуливал? Мальчику повезло с таким отцом. Или та пожилая пара наоборот осуждает, ведь Артур разрешил Тео прогуливать? Если только в школе не праздник или конец уроков… Так о чем думают эти старики? Старики… Не так уж они и стары. Скоро сам Артур окажется на их месте. Кто будет сидеть рядом с ним на скамейке в парке? Эти мысли, вопросы очень угнетали его, пока Теодор бросал птицам зерно и ни о чем не думал. Во всяком случае, Артур не пытался строить гипотезы, что могло быть в голове у племянника. Между ними пропасть, хотя они сидят рядом, так близко, вплотную… Пропасть времени. — Хочешь? — вырвал его из раздумий вопрос Теодора. Он протягивал ему пакетик с зерном. Артур выгреб остатки и бездумно швырнул голубям. И зло. Тео скомкал пустую бумажку и выбросил в мусорку, стоявшую рядом с лавкой. Ему пришлось отлипнуть от Артура, чтобы дотянуться до ведра, но он тут же прилип обратно. Тепло. Уютно. Наверное, мальчик был счастлив. Но был ли счастлив Артур?.. Щёлк! Задумавшийся о смысле своей никчемной жизни, бренности и безысходности мужчина вдруг услышал непонятный звук и одновременно ощутил прикосновение чего-то холодного к коже запястья. Он дернул руку к себе, и рука Теодора безвольно дернулась следом. Что за… Словно не веря своим глазам и не понимая, что происходит, Артур еще пару раз подергал рукой, а потом свободной ощупал браслет наручников и посмотрел на Теодора так удивленно, как не до конца проснувшийся, заторможенный человек во время разворачивающейся катастрофы. — С днем рожденья, дядя! Тут же лицо Артура приняло каменное и непроницаемое выражение. Он опустил плененную руку, протиснув ее между своим и Теодоровым бедром, желая спрятать от посторонних глаз наручники. Рука Тео юркнула вслед за дядиной. Пожилая пара на той стороне площади поднялась со скамейки и неспешным шагом направилась в сторону парковых аллей. Артур проводил их взглядом, а потом посмотрел на Тео и тихо проговорил: — Побаловался и хватит. Давай ключ. — Ключ дома, — невинно улыбнулся Тео. — То есть как — дома? — Дома, значит, дома. Или для тебя дом — это пансион? — хмыкнул племянник. В последнее время мне кажется, будто у меня вообще нет дома, — подумал Артур, вспоминая, как ему было неуютно в компании веселой троицы на выходных. Он поднялся со скамейки, устало вздыхая: — И как мы поедем домой? Тео продолжал сидеть, цепь между браслетами наручников натянулась. — Можно на такси, но я бы предпочел и на машине. — О, нет, спасибо! Вызову такси, — проворчал Артур, неприязненно взглянув на наручники. Он злился в этот момент и на себя — вспомнил парочку игр в постели, где партнеры скованы. — Не хочу попасть в аварию из-за нашей… связи. *** Миновал седьмой час вечера, и каждая деталь Англии стремительно пряталась за сумраком. Непредсказуемое небо, изредка посылавшее людям солнце, решило никого не щадить и отгородиться низкими тучами. А лёгкий пар, вырывавшийся изо ртов случайных прохожих, говорил о грядущих заморозках. Чарли сомневался в опасности холода в здешних краях, но все равно ёжился, стоя у входа в больницу и дожидаясь, пока внутри Кристофер закончит говорить с медсестрой в приёмном бюро. Было бы неплохо проигнорировать просьбу учителя и тоже зайти погреться, но планы резко поменялись. Сам Крис направился к Чарли — нахмуренный, вытащил телефон и кого-то набрал для звонка. — Я столько звонил! Почему ты не брал? В какой вы больнице? Погоди… Но я думал… — наконец, с открытием парадной двери, подробности разговора проникли до слуха Чарли. Кристофер отрешенно скользнул взглядом по русскому мальчику, вставая рядом и вслушиваясь в собеседника. — О… Уехали? Ну, я рад слышать… Забрать твою машину? Ладно… Но мужчина не выглядел радостным: всё хмурился, портя свои красивые черты лица, дергал свободной рукой молнию на тёмно-коричневой куртке, не замечая, как ворсистая ткань свитера застревала в замке. — Я почему звонил? Да вот… Решил вместе с Чарли навестить вас, знаешь ли. Видимо, не судьба. Если сначала он говорил смущенно, надрывно, то в конце резко избавился ото всех чувств. Ледяное спокойствие Миллинга, его прищуренные глаза вызвали больше мурашек, чем температура на улице. Чарли невольно отступил от него, боясь стать следующей причиной скрытой ярости. — Они уже на пути обратно в пансион, — Крис сухо продекламировал ему новости. — Не уверен, но, кажется, Теодор развёл панику из-за кровотечения в носу, подавился им же и… В общем, Тео в норме. Ему просто прижгли сосуды, чтобы больше не шла по пустякам кровь. — Оу… Чарли не удивился этому. Скорее, был рад, что его гипотеза подтвердилась. Не напрасно он не сочувствовал Тео! Не за чем было просыпаться дурацким угрызениям совести! Однако открыто выражать свои эмоции он не мог в присутствии Кристофера, поэтому слабо улыбнулся и произнёс: — Неловко вышло, конечно, но… самое главное — Тео здоров… — Н-да… Я рассчитывал на то, что мы все вчетвером вернемся в пансион, но что поделать… Ничего! Пошли, Чарли, тут недалеко от парка, Артур попросил забрать его машину. Интересно знать, почему они оставили её… — непонятное настроение Кристофера не позволяло расслабиться. Вроде, он не орал, не проявлял какой-то агрессии, и всё же в полуприглушенном голосе читалась глубокая обида, зловещая и полная подозрений. — А с ними лично встретимся позже. *** При выезде из города Кристоферу с Чарли встретились две дороги: приличная асфальтированная трасса симпатизировала больше другой, с грунтовым покрытием и множеством ям. Однако в пансион вела как раз вторая. Мало, кто сворачивал на обшарпанную дорогу, по правде, только их автомобиль. Поэтому было удивлением увидеть через несколько километров летевший по встречной мотоцикл. — Куда он несётся? — молчавший и обиженный непонятно на кого Крис подал голос, напрягшись. Мотоцикл не думал притормаживать, продолжая лететь так быстро, что гравий выскакивал из-под его колес, как в захватывающем фильме. И ценители, и незнающие оценили бы по достоинству это зрелище. Но Чарли и Крис не смогли. Единственное, что успел Миллинг — это круто повернуть вбок. Машина с лязгом врезалась в придорожный столб — надолбу. Это все произошло в какие-то считанные мгновения, и вот, мотоцикл понесся дальше, и не подумав притормозить. Будто ничего не произошло! Машина Артура мигала поворотниками, хотя никто их не включал, а из капота тонкой струйкой шел пар, видимый в ночных сумерках и свете фар. Крис сидел бледный, такой бледный, что Чарли никогда прежде не видел подобной бледности. Но и он тоже вряд ли выглядел светящимся от веселья. Мысли будто исчезли, и осталось только созерцание помятого капота, мигания поворотников и бледной, вытянутой из расстегнутой куртки шеи Миллинга, на которой бешено пульсировала жилка, выдавая отчаянное сердцебиение. Они сидели молча в оцепенении. Чересчур долго, как казалось в состоянии шока. Время замерло. — Еще бы чуть-чуть — и в лобовое. — еле слышно выдохнул Крис и обмяк в водительском кресле. Через секунду он сполз чуть вниз, тупо глядя вперед. Чарли ничего не сказал, потому что осознание ситуации его пугало, хотя самое страшное уже осталась позади. Среди тишины раздался звонок. Смартфон Миллинга. — Да? — пустым голосом отозвался Крис. Ожидая новостей от Артура, Чарли с надеждой затаил дыхание. Но среди безлюдной дороги и приглушенного двигателя он ясно услышал из динамика совсем незнакомый голос. — Здравствуй, Крис, как твои дела? Поздравил своего мужчину? «Наверное, это его папа», — подумал Чарли, понятия не имея, есть ли у учителя кто-то из семьи. — Поздравил, — бесцветно повторил Миллинг. — Что так безрадостно? — участливо встревожился голос. — Он не принял твой подарок? — Я только на словах поздравил, думал, вечером, но что-то настроение у меня паршивое, и день отвратный, и… — Крис замолк, косо взглянув на Чарли. — Ну-ка, что там, снова его племянник? Желание поделиться с близким о тяжелом дне перевесили официальность между учителем и учеником. Крис сбросил образ холодного, сдержанного немого и вдруг закатил глаза, затараторив, как обиженный ребёнок: — У Тео пошла кровь носом, Артур повез его в больницу, я поехал следом, но разминулся с ними! В итоге, зря прокатался, и теперь застрял, потому что машина сломалась! Голос поцокал в трубку, и Чарли представил, как этот неизвестный собеседник сочувственно качает головой. — Ну-ну, все будет хорошо, — мягко проговорил мужчина на другом конце провода. — Ну да, а как иначе… — кисло поддакнул Крис. — Ладно, деда, пока. Мне еще до пансиона добраться надо. Торопливо отключившись, мужчина нервно положил руки на руль, бессмысленно его крутя туда-сюда. В его планы не входило раскрывать себя с такой откровенной стороны. Снова никто не решался начать разговор, продолжая сидеть в сломанном автомобиле. А Чарли и не знал, что говорить. Он приятно удивился, что есть люди куда старше, подверженные влиянию семьи, доверившие им свои слабости. Но всегда ли это плохо? Далеко не все родители пытаются сделать из ребёнка несуществующий идеал, игнорируя его собственное мнение и желания. Кажется, Крису повезло… — Если бы я сказал, что в нас чуть не врезались, а сами мы врезались в надолбу, то… — Миллинг не закончил и горько усмехнулся. Чарли криво улыбнулся в ответ на его слова. Хотелось бы и ему иметь такого заботливого родственника, которого волновали не его оценки, а душевное и физическое состояние. — Ладно, давай выбираться отсюда, — взял себя в руки Кристофер. А на улице было ещё темнее: срывался редкий снег, фонарные столбы виднелись впереди и позади, а сами они стояли в полумраке, пронзаемом ярким светом от экрана смартфона. — Что за чёрт! Только что же говорил по телефону, а теперь… А, ясно… — пройдясь по кругу с высоко поднятым мобильным, Кристофер зло затормозил, что скрипнул тонкий слой снега под ногами. — Забыл пополнить счёт за интернет, а они не постеснялись и в минус мне сделать счет! Только другие могут мне звонить, чтоб тебя!.. Чарли, у тебя связь ловит? У Чарли была только одна полосочка связи без доступа в интернет, а у Кристофера в контактах не имелось никакого номера местного таксиста — зачем он ему, когда есть машина и современные приложения? Однако не всегда все было так современно. И этот уголок дикой природы напоминал им о том, как беспомощны люди, оказавшиеся без средств связи и передвижения. — Ладно, здесь не далеко, пройдемся пешком, — скомандовал Кристофер. Чарли кивнул и тут же торопливо угукнул, думая, что его кивок мог остаться незамеченным. — Ну и денек, — выдохнул учитель, и облачко теплого пара рассеялось вокруг его лица на холодном воздухе. Как-то не клеился у них разговор в начале, поэтому лучшим ответом было просто громко вздохнуть. Чарли надеялся так показать, что разделяет его мнение относительно «денька». На самом же деле, он опасался, как бы Кристофер не завел разговор на скользкую тему, вроде Теодора и их взаимоотношений. Увы, Ельников был не настолько смелым, чтобы первым взять штурвал беседы и найти комфортную для себя тему. Поздний вечер неумолимо близился к ночи, не давая надежды увидеть звёзды, зато подстегивая тягу к откровенностям более решительного — Кристофера. — Почему, почему именно сегодня? Мы целую неделю потратили на приготовление, возились с подарком, а все получилось отвратительно. Еще и погода такая мерзкая! А парочка из девятого «Г» уже давно напрашивается на вызов родителей, но я все откладывал и откладывал, чтобы не портить Артуру настроение, когда они чисто из принципа решили вдвоем забить на мои уроки… А тут еще и Теодору плохо стало. А потом оказалось, что ничего серьезного! — помолчав, Крис кашлянул и поспешил поправиться: — Я не хочу ничего сказать против, я рад, что с ним все в порядке, но в то же время мне кажется, что он это сделал специально, чтобы испортить праздник. Что думаешь, Чарли? Уж лучше бы дорога не была пустой, тогда бы они могли идти вереницей и не иметь возможности общаться со зрительным контактом, будучи бок о бок. Или, на худой конец, Чарли предпочел бы и дальше слушать недовольства Миллинга без своего участия и высказывания мнения. Особенно относительно Тео. Здесь каждое слово, точно шаг по тонкому льду. — А что я думаю? — Ельников неловко улыбнулся. — Я про Теодора. Извини меня, конечно, но он же абьюзер. У него просто невыносимый характер! Мне кажется, он над тобой насмехается, а ты ему потакаешь и позволяешь так обращаться с собой. Так нельзя, Чарли. Ты ведь не его игрушка. Даже если это шутки. Что ты в нем вообще нашел? Мужчину нехило понесло. На памяти Чарли, он говорил так же убийственно прямо на уроке литературы после его разоблачения ориентации. — Сам не знаю, — глупо хихикнул Чарли, пытаясь сымитировать смущение влюбленного. Миллинг глубоко вздохнул: — Первая любовь не всегда бывает счастливой. Чарли ужасно не хотелось и дальше обсуждать свою влюбленность в Тео. — А Ваша? — спросил он тоненько и робко. — Мне повезло с парнем, но не повезло со временем. Знаешь, Англия ведь тоже не всегда была толерантной, а мой дед и родители моего бойфренда оказались жуткими консерваторами. А мы были всего лишь школьниками, и, конечно, наше мнение никто не спрашивал, ведь старшие знали, что для нас лучше. Что лучше нас разлучить. Я очень тяжело это переживал… Ну, а Себастьян, — Миллинг хмыкнул. — Даже говорить о нем не хочу. Он чокнутый. — Знаете, он ко мне приставал, — ляпнул Чарли и вдруг резко смутился. Освещавший им путь телефон дёрнулся в руке у учителя. С нарастающим раздражением он фыркнул: — Нет у него ни стыда, ни совести. Кристофер ясно дал понять о своём нежелании говорить о Себастьяне, но Чарли полагал иначе. Тот был очень даже не прочь высказать о нем все, что думает. Нужен лишь повод… Как бы его к этому подтолкнуть? Слова терялись на языке. Гравий скрипел под ногами, мелкие камушки забивались в рельефные подошвы ботинок, ветер шумел в голых ветвях деревьев. Позади был слышен гул далекой, но нарастающей музыки, а впереди уже были видны ограда и очертания пансиона со светящимися окнами. — Он и правда странный, мистер делегат, — сказал Чарли таким высокомерным, пренебрежительным и презрительным тоном, что одновременно удивился и устыдился своих слов. Но надо как-то распалить Миллинга, чтоб он говорил про Себастьяна и дальше, не вспоминая об отношениях Чарли и Тео. — Странный — это мягко сказано! За их спиной возник свет от двух машин. Одна из них не желала замыкать процессию, стремительно обгоняя соперника. Но больше поразил оглушающий звук с доходившей прямо до внутренних органов вибрацией. Грубый голос хрипел на немецком под тяжёлый рок. Врубленная во всю музыка застала и Криса с Чарли, и всю природу врасплох, испугав даже каркающих ворон. Водитель в первой машине тоже не смог вынести громкости, поэтому, выкрикивая ругательства через приоткрытую створку окна, предпочёл добровольно отъехать к обочине, пропуская любителя рока. Визг мотора, разлетающаяся грязь со снегом, и тёмно-зеленый Бентли на гончей скорости рванул дальше. Крис чудом успел схватить Чарли и отойти на безопасное расстояние. То ли в знак благодарности, то ли узнав их, сквозь басы раздался приветственный гудок от водителя. — Не может быть! — негодование Кристофера возросло настолько, что он, наверное, глазам своим не поверил, узнав машину. Чарли молча провожал взглядом зад дорогого авто, смутно помня, кому бы оно могло принадлежать. Он не уточнял, боясь быть глупым. Да и немецкая музыка говорила о многом. Кто ещё, как не Себастьян, мог её слушать? В потрясении учитель и русский мальчик неуверенно пошли следом к воротам пансиона, уже раскрывшимся для прибывшего первого гостя. Обычно никто не заезжал прямиком во двор, и это возмутило Кристофера вдвойне. Не успел он открыть рта, как им посигналила другая машина. — А это ещё кто? Вроде, мы больше не ждали гостей. Даже хоть они из самого Оксфорда, — едва сдерживался Крис от злости из-за приезда Себастьяна. — Да, странно, — согласился Чарли. Они обернулись и защурились от ослепляющих фар. Снова гудок. По-видимому, дорога стала обрывистой и узкой, и требовалось отойти в самую глубь травы. Так и застопорилось движение, потому что пешеходы и водитель не понимали, как им быть. — Ах, да что ж за напасть, неужели нельзя выключить дальний свет! — цокнул Крис. Но его шевеление губ было воспринято резче от водителя: затонированное окошко сдвинулось вниз, и мужчина недовольно выкрикнул: — Это я вас хочу спросить! Сильный акцент был непривычным среди британской знати. Чарли даже забыл, каково это — русское произношение. Его эмоции было притуплены, потому что он надеялся, что показалось. Мало ли, кто как говорит! И голова незнакомца вдруг высовывается из щели, более не скрываясь за темными стёклами. — Чарли! — Папа!