Как мне жить без тебя?

– В это трудно поверить, но вы полностью здоровы! – восклицает Сметвик, водя надо мной волшебной палочкой. – Разумеется, вам придется по крайней мере еще несколько лет носить не снимая артефакт синьора Нери. Мы же не хотим рецидива? – Значит, я свободен? – с замиранием сердца уточняю я. – Не свободен, а излечен! – строго поправляет он меня, а потом улыбается. – Люблю, когда сложные случаи заканчиваются настолько удачно. – Был счастлив доставить вам удовольствие, – киваю я. – Когда я смогу отправиться домой? – Хоть сию секунду! – сияет Сметвик. – Да, синьор Нери просил у вас позволения зайти к вам вечером. Он должен обновить магическое плетение браслета и, кажется, собирался попрощаться. Завтра он отбывает обратно в Италию. – А почему он не зашел сейчас? – спрашиваю я. Странно, то приходил чуть ли не по два раза в день, а то не нашел свободной минуты поприсутствовать при моей выписке. Впрочем, какое мне дело до того, где синьор Нери и чем он занят? Разумеется, я очень благодарен ему за то, что созданный им артефакт так быстро поставил меня на ноги. К тому же Армандо существенно скрасил мое одиночество и – чего уж там! – заразил любовью к артефакторике, которой я теперь, после выписки, планирую посвятить свою жизнь. Однако никаких чувств, кроме признательности, у меня по отношению к нему не возникло. Что, в общем-то, и не удивительно, ведь все мои помыслы заняты лишь одним человеком. – У него крайне важная встреча в Отделе тайн, – с готовностью отвечает Сметвик. Невооруженным глазом видно, как он рад, что мое состояние улучшилось. – Понятно, – цежу я сквозь зубы. Ну конечно! Пока я был объектом для исследований, у синьора Нери находилось время таскаться ко мне каждый день, а сейчас, после выздоровления, я уже не представляю для него ни малейшего интереса. «Стоп! Я что, ревную его?» Эта мысль настолько глупа и нелепа, что я немедленно гоню ее прочь. И в самом деле. Какая тут может быть ревность? Мне всего лишь досадно, что человек, которого я считал своим другом, внезапно проявил столь явное равнодушие к моей персоне. *** Впрочем, кое-кто действительно не просто рад, а по-настоящему счастлив моему возвращению домой. Кричер, сияющий как новенький галлеон, сообщает, что меня ожидает сюрприз, и просит не заглядывать на кухню. Наверняка планирует организовать праздничный ужин. Грустно, правда, будет есть его в одиночестве. Разве что трасфигурировать небольшой стол прямо в прихожей, рядом с портретом леди Вальбурги? Однако, боюсь, она до сих пор дуется на меня за то, что осмелился ввести Тедди в род Блэков, и собеседница из нее выйдет так себе. Из кухни доносятся умопомрачительные запахи, но я покорно сижу в гостиной. Часы бьют шесть. Внезапно в камине разгорается зеленое пламя, и из него вышагивает Рон, а затем Гермиона, одетая в просторное платье, не скрывающее уже довольно внушительный животик. – Откуда вы узнали о моем прибытии? – ошарашенно спрашиваю я. Информацию о вынужденной госпитализации в Мунго я утаил даже от своих самых близких друзей. В прессе регулярно появлялись статьи о моей успешной дипломатической миссии в Америке и Канаде, а за пару недель до выписки Сметвик принес список мест, которые я якобы посетил. К списку даже прилагались колдофото достопримечательностей. Поэтому очень рассчитываю, что без труда справлюсь с каверзными вопросами моей эрудированной подруги. – Шеклболт сообщил. Буквально час назад прислал мне сову, – широко улыбается Рон и хлопает меня по спине. – Отлично выглядишь! Как прошла командировка? Надеюсь, удачно? – Мы тут ужасно без тебя соскучились! – обнимает меня Гермиона. – Я тоже, ребята, честно! – совершенно искренне говорю я. – М-м-м, как вкусно пахнет! – принюхивается мой вечно голодный друг. – Судя по запахам, твой Кричер сегодня превзошел сам себя. О! – восклицает он, когда в камине позади них вновь вспыхивает зеленое пламя. – Ты еще кого-то ждешь? «Синьора Нери, помогавшего лечить меня от практически непоправимого вреда, который я нанес себе неумеренной выпивкой. И как я представлю его Рону и Гермионе?» Не успеваю я откровенно запаниковать, как в камине появляется миссис Тонкс с Тедди на руках. – Арри! Дядя Арри! – верещит Тедди и тут же просится ко мне. Надо же, не забыл! – Миссис Тонкс, как здорово, что вы пришли! – от моего волнения не остается и следа. – Кричер уведомил меня, что ты вернулся, и я решила… Тедди так скучал по тебе... Вот я и решила не дожидаться воскресенья. – Правильно решили! Ужинать в такой чудесной компании гораздо лучше, чем в одиночку. Для полного счастья мне не хватает всего одного человека... Впрочем, сейчас я постараюсь не думать о Северусе. Для этого у меня вся ночь впереди. А пока я рассказываю о Принстонском магическом университете и его канадском побратиме – Альбертском университете, доскональному изучению истории которых я посвятил немало часов. Гермиона слушает меня буквально открыв рот. Рон и миссис Тонкс тоже выглядят очень заинтересованными. Один лишь Тедди занят тем, что уплетает за обе щеки изумительные пирожки Кричера. – Вкуся! – говорит он, сыто поглаживая себя по животу, а затем сползает с колен миссис Тонкс, топает к хлопочущему у плиты Кричеру и, потянув его за замотанное в виде тоги полотенце, сообщает: – Тедди вкуся, ням-ням! Не требуется иметь диплом психолога, чтобы определить: этой похвалой Тедди навечно завоевал сердце моего домовика. Часы в гостиной бьют семь. Из прихожей не доносится ни звука. Вероятно, встреча в Отделе тайн затянулась, и синьор Нери решил заглянуть ко мне позже. Вряд ли он доверит проверку магических плетений скрытого сейчас чарами браслета кому-нибудь другому. Часы бьют восемь. Судя по всему, он уже не придет. Наверняка договорился с каким-нибудь невыразимцем, и тот явится завтра под чарами Гламура – они ведь так блюдут свою долбаную секретность! Девять! Не стоит и прислушиваться. Он совершенно точно не придет! После чая с моим любимым пудингом с заварным кремом Тедди начинает капризничать и тереть глаза. Его ярко-зеленые волосы становятся серого, мышиного цвета. – Устал? – спрашивает, а скорее, даже констатирует миссис Тонкс. – Может, останетесь ночевать? – предлагаю я. Мне абсолютно не хочется вновь оказаться в одиночестве в этом огромном доме. – Кричер приготовит вам с Тедди гостевую комнату. – Спасибо, дорогой, – тепло улыбается миссис Тонкс, – но я привыкла спать в своей постели. А Тедди еще слишком мал, чтобы оставаться у тебя без моего присмотра. К тому же завтра воскресенье, и, если ты не собираешься проваляться весь день в кровати, жду тебя ко второму завтраку. – Мы, пожалуй, тоже пойдем, – поднимаясь, говорит Рон, – завтра у меня дежурство в Аврорате. Не пропадай, Гарри. В выходные загляни к нам в «Нору». Мама будет очень рада. – Обязательно загляну, – обещаю я, – и вы заходите почаще. Можно даже без приглашения! Все что угодно, только не гулкая, давящая на уши тишина! *** После ухода гостей я еще примерно час бесцельно слоняюсь по дому. Делаю вид, что помогаю Кричеру с наведением чистоты на кухне, пытаюсь читать заумный фолиант по артефакторике – ага, в половине одиннадцатого вечера и в совершенно растрепанных чувствах! – Хозяину Гарри следует отдохнуть. У него был трудный день, – осторожно, чтобы не вызвать моего недовольства, говорит Кричер. – Это у тебя был трудный день, – парирую я. – Ведь не мне же пришлось столько часов простоять у плиты, а потом еще обслуживать гостей. – Кричер рад услужить хозяину и его гостям, – церемонно склоняется в поклоне старый эльф. – Я знаю, Кричер, и очень ценю это. Не беспокойся обо мне. Я скоро пойду спать. «Не представляешь, как я боюсь переступить порог собственной спальни, населенной призраками!» – с отчаянием думаю я. Еще полчаса бесцельного времяпрепровождения – и я понимаю, что тянуть дальше невозможно. Я действительно чувствую себя вымотанным. А вдруг – ну пожалуйста, пусть так и случится! – мне удастся сегодня просто лечь и заснуть? Именно в это мгновение в камине в который раз за вечер вспыхивает зеленое пламя. – Извини, что так поздно, Гарри, – произносит Армандо, перешагивая через решетку. – Надеюсь, не помешал? – Сметвик предупредил меня о том, что ты, – мы перешли на «ты» примерно с месяц назад, – собирался зайти поправить что-то в браслете. Но я, признаться, уже решил, что встреча в Отделе тайн отняла у тебя все силы и ты перепоручишь меня заботам какого-нибудь невыразимца, – даже не пытаясь скрыть досаду, говорю я. – Встреча и в самом деле затянулась, – не обращая внимания на мое дурное настроение, улыбается Армандо. – Но я не мог уехать, не убедившись лично, что артефакт функционирует как надо, и не попрощавшись с тобой. Где будет удобнее работать с браслетом? – интересуется он деловым тоном, точно сейчас разгар рабочего дня, а не поздний вечер. – В кабинете, – пожимаю плечами я. – Если ты голоден, Кричер принесет тебе ужин. – Нет, спасибо! – машет он рукой. – Ваши невыразимцы оказали мне очень гостеприимный прием, так что я сыт, а вот от кофе не отказался бы. Мы поднимаемся в бывший кабинет Ориона Блэка. Армандо снимает с моего запястья браслет и кладет его на стол. Буквально через несколько минут появляется Кричер, левитируя перед собой поднос с дымящейся чашкой кофе и десертной тарелочкой с пудингом. – Отлично! Отлично! – с довольным видом произносит Армандо, отправляя кусок щедро политого заварным кремом пудинга в рот. – После такого трудного дня ничего не восстанавливает силы лучше кофе и сладкого. Мне кажется, или он намеренно тянет с проверкой браслета? Не то чтобы я хотел выставить его. Приход Армандо ненадолго отдаляет миг, когда я снова останусь в одиночестве. Но лишь ненадолго, и поэтому я незаслуженно злюсь на него. – Давай посмотрим, что у тебя тут, – говорит он, водя над браслетом волшебной палочкой. – Ого! – присвистывает он с удивлением. – Да он практически выдохся! Еще бы ему не выдохнуться! Мне же постоянно хочется напиться, а артефакт сдерживает мои саморазрушительные порывы. Минут двадцать Армандо сосредоточенно колдует над браслетом, который периодически окрашивается изнутри то красным, то синим, то фиолетовым. Выглядит это все, кстати, необычайно красиво. Так же, как и ставшее вдруг невероятно одухотворенным лицо Армандо. Помимо воли оно притягивает меня, лишает воли, наполняет запретными желаниями... – Готово! Протяни руку, – слова Армандо доносятся до меня как сквозь толщу воды. Я неотрывно смотрю на его лицо, и внезапно, на долю секунды, мне чудится, что передо мной – совершенно другой человек. Северус Снейп. – Гарри, – Армандо не выпускает моих пальцев, еле заметно поглаживая их, – пожалуйста, выслушай меня. Я знаю, это может показаться странным, но за те два месяца, что мы провели в столь тесном общении, я привязался к тебе. Больше того, ты очень мне нравишься, и я бы хотел... – он быстро встает, огибает стол и, не давая мне опомниться, наклоняется и целует в губы. От неожиданности я сперва застываю, словно на меня наложили Петрификус Тоталус, а затем с силой отталкиваю его. Волшебная романтическая аура, окутывавшая Армандо всего несколько мгновений назад, развеивается как туман на ярком солнце. Неуместный поцелуй рушит все, и теперь меня обуревает ярость. – Какого Мордреда ты творишь?! – я отскакиваю от него, одновременно пытаясь стряхнуть с руки браслет. Да я лучше сопьюсь и сдохну, чем продолжу носить артефакт, сделанный Армандо! Браслет не поддается. Он будто сросся с моей кожей – так, что не отодрать. – Сними его! – кричу я. – Немедленно сними! И убирайся! – Гарри, Гарри… – лицо Армандо заливает краска стыда. – Извини, я забылся! Я не собирался обижать тебя! Просто мне показалось... Ты выглядел таким одиноким... Вот я и решил... – Тебе неправильно показалось, Армандо, – от гнева кровь приливает к голове, и мне трудно говорить связно. Все, что мне хочется сейчас, это выгнать его вон, но где-то в подсознании трепещет мысль, что я поступаю несправедливо и опрометчиво. Да, Армандо обидел меня, но ведь он ничего не знает. После всего что он сделал для меня, разве он не заслуживает хотя бы объяснения? – Прости, я погорячился, – выдавливаю я из себя, стараясь унять бешено бьющееся сердце. – Ты все понял неверно. Мое одиночество – это мой выбор. Я не смогу быть ни с тобой, ни с кем бы то ни было иным. Я люблю другого человека. Он умер больше года назад, но для меня это не имеет значения. Я люблю его и... в общем... Не хочу показаться тебе неблагодарным, но... уходи, пожалуйста! – Конечно, – ошарашенно говорит Армандо. – Прости... Я и не подозревал... Только позволь мне показать тебе кое-что, а затем я сразу уйду. Я собираюсь крикнуть, что не желаю смотреть ни на какие фокусы, но от навалившейся на меня душевной усталости не в состоянии произнести ни слова. Все, на что меня хватает, это закрыть лицо ладонями в попытке отгородиться от Армандо. – Посмотри на меня... – шепчет он. – Пожалуйста, Гарри, посмотри на меня. Естественно, я моментально узнаю этот голос. Я прекрасно помню, кто и при каких обстоятельствах обращался так ко мне. Но... этого ведь просто не может быть! Это какая-то злая шутка, розыгрыш, чтобы добить меня окончательно! – Нет! – вместо возгласа из груди вырывается задушенный хрип. – Нет, не надо... Пожалуйста... Мне становится тяжело дышать, сердце стучит как бешеное, ноги подкашиваются, и я падаю прямо в объятия... Северуса Снейпа. То, что это он, я понимаю молниеносно. Разве я мог бы спутать хоть с чем-то другим неповторимый горьковатый запах трав, всегда исходивший от его мантии и сводивший меня, пятнадцатилетнего влюбленного подростка, с ума? – Гарри, открой глаза, прошу тебя! Его голос! Его – Мордред меня раздери! – глубокий низкий голос, который заставлял меня витать в облаках, а потом творить немыслимую чушь на уроках зельеварения. Мне все еще страшно. Я боюсь, что окончательно рехнулся и, открыв глаза, вновь увижу лицо Армандо, а этого я просто не вынесу. – Это правда я, – еще тише произносит он, – посмотри – и убедишься сам. Меня трясет так, что зубы стучат как в ознобе. Медленно и нежно он отводит мои руки, и я наконец вижу его. Снейпа. Живого и совершенно не похожего на привидение. Я многое испытал в своей короткой жизни, но, кажется, это уже чересчур. – Северус! – успеваю прошептать я, прежде чем потерять сознание.