TH-V&DES

Друзья расселись в чиминовой гостиной. Под утро мать и отец, чмокнув своего ребенка в обе щеки и пожелав всего наилучшего парням, уехали в командировку. В очередную. Пак не расстраивается: у него есть друзья, которые не дают ему хоть минуту покоя, не дают и шанса возникнуть чувству одиночества или ненужности в целом. Он обожает своих друзей, очень любит — этих слов будет мало. Пак искренне рад, что теперь, когда они все дружно обсудили, нет недопониманий. Теперь все, как раньше, не учитывая факт, что переживать за Чонгука приходится по большей части. Чонгук не сможет себя защитить и парни будут стоять вокруг него, как сторожевые собаки — только так будет спокойней. — Хоби, дружище, — Тэхен потянул друга к себе за руку, слегка тормоша и реагируя на показное недовольство друга искренней улыбкой. Квадратной, самой красивой, думает Чонгук и смотрит не насмотрится. Виктор прекрасен во всем — неоспоримый факт. — Подвезешь нас с малым до свалки? Чонгук хлопает глазами, не понимая, с чего вдруг они должны туда поехать. А вспомнив, что ниссаночка по всем параметрам изувечена, грустно вздыхает, потому что не сможет больше в своей обычной манере закинуть ноги на переднюю часть автомобиля. Он, безусловно, очень рад, что Тэхен вообще жив и что, может, Всевышний ему помог выбраться из состояния комы, но ниссан, где у них столько случилось… Это как терять человека — очень грустно, больно, печально. Чон об этом не особо задумывался до этого, были на то поводы, но как только Виктор напомнил — сердечко невольно кольнуло. — Разумеется, — кивает Хосок, располагаясь головой на плече Юнги. Кажется, у них пошли изменения в отношениях, или только Чонгук это замечает? Ну, он вроде не придурок, хотя есть немного, но и точно не слепой. — Жалко ниссаночку. Такая шикарная тачка, просто пиздец. Даже слезу хочется пустить. — Согласен, — Юнги невесело улыбается, так, будто к его затылку приставлено дуло пистолета. — Что думаешь делать? Типа, может, тачку новую хочешь? — Как вариант, — пожимает плечами, отвлекаясь на нем сидящего Чона и запуская тому пальцы в волосы. Щеночек довольно улыбается, прижимаясь к… А к кому? Кто ему Тэхен, если они ни разу не выясняли отношения? — Может, ламборгини? — Не, — Сокджин хмурится, отрицательно покачивая головой. — Слишком дорого. — Дорого, но надолго. И еще: не забываем про удовольствие на половину жизни, которое мы получим от этой тачки, — Тэхен дергает бровями, как бы намекая, чтобы парни рассмотрели вариант ламборгини. Все же они ему лучшие друзья, глупо будет не спросить, кому какая марка машин нравится. Чонгук смущается от этого «мы», но уже почти привык. — А пусть, вообще-то, решает Чонгук, — Хосок склоняет голову, посмотрев на Чона исподлобья, мол, не спрячешься, твое мнение тоже нужно. А Чонгук и не знает, какая марка ему нравится; он безумно любил ниссан, да и предавать его будет как-то неправильно — все-таки, вторая любовь. Первая — Виктор. Все воспоминания с этой тачкой и связаны: поцелуи, погоня, еще много чего. Например, как его, брызгающего кровью, везли домой после стычки с Намджуном… Который, кстати, удобно устроился у Сокджина и подавал ему веские признаки внимания. В общем, Чон понимает, что груду металла, оставшуюся от ниссана после аварии, вернуть в прежнее состояние невозможно. Ладно бы, если бы там стекло разбилось, или капот помялся, но, блин, тачка расхерачена в прямом смысле слова. Слава богу, хоть Тэхен не расхерачен и сидит с ним, Чонгуком, нежно поглаживая тому коленку. — Не хочу предавать ниссан, — улыбается Чонгук, мельком глянув на Виктора, который улыбнулся ответно. — Может, все-таки на этой марке остановимся? — Тот же цвет? — Люблю черный, — Виктор пожимает плечами, увлеченно оглаживая ножку Чонгука, а тот без церемоний укладывается головой тому на плечо. На диване, конечно, места мало, хоть он и был довольно широк, но они не жаловались: Тэхен и Чонгук сидят вместе (или проще: Чонгук сидит на Тэхене, нежели на диване), Юнги и Хосок разместились в уголке, переплетая ноги, Чимин — в самой середине, Намджуну и Сокджину места не хватило — уселись на полу, на белоснежном коврике с мягким ворсом. На втором плане от телевизора исходят звуки диалогов из фильма, а затем начинается реклама и Сокджин тянет «да ла-адно, опять?». Намджун усмехается. — Малых, может, сменить цвет? — задумчиво тянет Тэхен, поглаживая подбородок пальцами, а Чонгук поджимает губы. Он об этом вообще не думал. Ему тоже нравится привычный черный: не выедает глаза, да и смотрится, в целом, красиво. Особенно когда тачка мытая и блестит на лучиках солнца. Так что Чон скупо дергает плечами, мол, я не знаю, а Ким продолжает улыбаться, касаясь слегка влажными от частного облизывания губами щеки своей принцессы, продолжительно чмокая в одно и то же место. Сокджин умиленно тянет гласную «у», Юнги издает смешок, а Хосок, явно изменившийся за один день (хотя как такое возможно: из труса в смелого жеребца? Спросите у него), уделяет внимание Мину легкими поглаживаниями по плечу, спуская руку на талию. Да, в их отношениях определенно что-то изменилось, и Чонгук все-таки не идиот. — Ты мне так засос оставишь! — показательно жалуется Чон, попадая под множественную атаку тэхеновых губ. Он и не против, но стесняется: все-таки, пацаны здесь, как нежничать-то… Тем более когда те завывают умиленно и комментируют каждое действие, мол, вы такие милашки, Господи Боже, аж розовые сопли текут. На самом деле ему нравится значительное внимание Виктора, Чонгук это не оспорит. Он, все-таки, обожает Тэхена и его губы, да и доминирование в целом с его стороны Чону нравится. Ким властвует над ним, при этом не принижая, понимает, отдает все и получает в ответ столько же. Нормальные отношения в жизни Чонгука? Определенно. Других и не было. Как он и сказал: это его первый раз. И имелись ввиду не только секс, и не только с парнем, но и отношения. Да, вот такой вот он невинный. Зато Виктору девственность отдал. И не жалеет! Парням нравилась эта, хоть и недолгая, но тишина. Знают они, что совсем скоро придется воевать, что скоро будут бороться даже несмотря на кровь, увечья и пот, оно того стоило — за чонгукову жизнь-то, но отдых в жизни иногда полезен и нужен. И сейчас, расслабляясь, точно никаких обязательств или переживаний нет, чему они безумно рады. Стойкое спокойствие на пару дней — лучшее лекарство от всех проблем. И чипсы с колой, которыми они закидываются, иногда следя за сюжетом фильма. Вот это — действительно долго и счастливо. Чонгук рад, что встретил парней на своем пути. Да, был шум по новостям до сих пор, разыскивали преступника (в их случае — Тэхена тире Виктора), но никакого проку от этого не было. Ким спрятал все улики достаточно хорошо, и никаких сомнений не было на этот счет. Конечно, Чонгука иногда мучают вот эти вот мысли, что их упекут за решетку, но это решаемо — с Тэхеном-то точно. Он его объятиями вмиг успокоит. А потом и поцелуями. А потом и… Ну, все плавно подходит лишь ко одному. Вроде спонтанность, а нравится безумно. Как и секс этой ночью. Кстати, самый тихий в их жизни. Пацаны-то услышат — засмеют. Приходилось быть ниже травы и тише воды, хотя Чонгук иногда не сдерживался и стонал «Тэхен, Тэхен», кстати, что странно — никто не пожаловался на ночной шум. Значит, не особо и громко вышло, хотя тогда казалось, что слишком даже. Да и трудно держать рот на замке, когда в тебя вкалачиваются так, что хренова кровать скрипит. Виктор в этот раз даже не сдерживался: задницу пробил так, как надо. И не болит вроде, а по ушам настучать Тэхену все равно хочется. И лишь думая о том, как сегодня ночью Тэхен грубо брал его, как касался набухших сосков, выступающих ребер и бедренных косточек, как покрывал поцелуями шею, грудь и впалый живот, Чон, неудивительно, начал заводиться. И резко начал думать о дохлых кошках и склизких жабах, чтобы член не смел подниматься. Парни точно засмеют. Только вот не получается: у Виктора ладонь широкая, гладит чонгукову ногу, касаясь бедра и иногда ягодицы, а мелкий с ума готов сойти, потому что слишком приятно. Парни внимательно (иногда отвлекаясь друг на друга) продолжают смотреть фильм, пока Чонгук старается свести коленки, дабы бугорок на шортах не виден был. Только у Тэхена — глаз орла, иначе какого хера тот так пошло усмехнулся Чонгуку при поцелуе в шею и начал гладить задницу чаще? Манипулятор. Козел. И вообще, я тебя ненавижу,  — мысли, которые проносится у Чона повторяющейся строчкой. Прям как титры. — Чим, бассейн не прикрыли еще? — Тэхен выглянул из-за Чонгука, который начал дышать тяжелее, жмурясь и до сих пор продолжая думать о дохлых кошках. Чим похлопал глазами, коротко покачал головой. — Покупаться в начале осени? Тэ, иногда ты слишком ебнутый, — усмехается Юнги, запуская пальцы в хосоковы волосы. Тот тоже кивнул, хотя они оба явно смекнули к чему был этот вопрос. — Малых, покупаемся? Во-первых, что этот Тэхен тире Виктор задумал? Во-вторых, если что, осень на дворе, какой, нахуй, бассейн? — Пойдем. Ну Виктору слишком сложно отказать, уж извольте. Чонгук препятствовать такому точно не в силах. Тем более желание берет его с головы до ног. Вообще-то, у Чимина есть все удобства: дом просторный, бассейн на заднем дворе с шезлонгами. Что может быть лучше — полежать на осеннем солнышке на шезлонге, попивая виски? Ничего. Разве что секс в бассейне, который Тэхен планирует прямо сейчас. — У меня нет купальных трусов, — озадачивает его Чонгук, а Тэхен хмурится, будто намекая, чтобы тот не тупил. Наклоняется к уху и шепчет низко: — А мы голышом. Чонгука такие идеи Тэхена смущают. Но в большей мере возбуждают, вообще-то, потому что непредсказуемый секс в непредсказуемом месте — невероятно интригует, вызывает любопытство. Как раз та самая спонтанность, которая им обоим нравится. Тэхен и Чонгук выходят из дома, а парни даже и не догадываются, чем они планируют заняться среди осени в бассейне. Осень не была ужасно холодной, но иногда, в некоторые дни, подувал прохладный ветерок. Сегодняшний день — исключение, потому что солнышко пекло только так, нагревая асфальт и голову. Сразу после секса за новой тачкой. Только бы посмотреть еще разочек на ниссаночку, а там — другая будет, он сам выберет. Хочет Тэхен малыху свою удивить, раз ему нравится эта марка. Да и ему самому нравится. Пять лет за ниссаном не исчезнут так просто. А еще, может, попробует сегодня посадить Чона за руль. У Чонгука нет водительских прав, но кого это смущает? А никого. Тэхен, вообще-то, очень рискованный парень, но ему кажется, что его малыхе такая авантюра придется по вкусу. Вождение — не такое уж и сложное занятие, главное быть внимательным за дорогой. Тэхен, стягивая с себя футболку и штаны, выжидающе смотрит на замявшегося Чонгука. Он не особо-то и стеснительный, когда за процесс берется сам Ким, но трахаться в бассейне в его планы не входило от слова «совсем». Может, в душе хотя бы, или еще в более укромном месте, но не в бассейне точно. Виктора это, вообще-то, умиляет, потому что Чонгук неуверенно мнется с ноги на ногу, надув губы, а выглядит это безумно мило. И он берет все под свой контроль: подходит к малыхе, нежно ведет ладонями по бокам, задирая футболку и заставляя чонгукову кожу покрыться приятным табуном мурашек, наклоняется и изучает шею нежными поцелуями; Чон, наконец смиряясь с фактом, что Тэхен свою авантюру не оставит в покое, пока та не исполнится в жизни, поддается, пальцами врываясь в тэхеновы волосы. Чонгуку приятно до коликов внизу живота. Тэхен сдергивает с него футболку, не на секунду не собираясь отстраняться от изящной шеи, очерчивает большими пальцами вставшие от легкой прохлады соски, вызывая у Чонгука тихий, нетерпеливый выдох. Губами поднимается выше, целует и целует, доходя до губ, смакуя их на вкус своими, пока руки беспрестанно опускаются вниз, медленно стягивая короткие шорты и трусы за резинки. Чонгук переступает ногами через одежду, обвивая руками шею Виктора, отвечает на каждый поцелуй и короткий чмок. На сто процентов или никак иначе — оба это мнение делят на двоих до сих пор. Именно поэтому идея потрахаться в бассейне не вызывает смутного чувства и не кажется сумасшедшей. Потому что оба хотят — оба исполняют, несмотря на обстоятельства. Конечно, если друзья вдруг вылезут на задний двор и заметят, как Чонгук объезжает тэхенового жеребца, будет очень неловко и абсурдно, но вообще-то все равно. Один раз спалили и пережили, не умерли. Секс — обычное дело. Виктор целует медленно, будто дразнит, нащупывает ладонями упругую задницу и сдавливает в пальцах, ловя губами еще один выдох. Чонгук падок на любые прикосновения: он, как накаленный провод, реагирует столь значительно и резко, и Тэхену это приносит неземное удовольствие. От одного лишь вида Чона, когда Ким его ласкает, можно завестись и кончить, а когда тот узкой задницей садится на его член… Ну, это вообще неописуемо — ощущения крышесносные, ни с чем несравнимые. — Малых, задницу не простуди. Я волнуюсь, — ухмыляется в губы Тэхен, пробегаясь указательным пальцем по ложбинке, а Чонгук неровно выдыхает, несильно хлопая того по боку. — Член не застуди, — хмыкает тот. И Тэхену, определенно и бесспорно, Чонгук нравится весь: его красивое тело, его характер, его реакция, его милое личико, как у зайчика. Он его любит, безусловно, очень сильно, но не скажет об этом вслух. Чонгук такой же: он любит Тэхена и его внезапные заскоки, которые заканчиваются (обязательно) сексом или нереальными поворотами, но никогда не произнесет эти три слова вслух. Они и без этого знают, как дорожат друг другом. Это доказывают поступки, не фразы. Ким стягивает с себя нижнее белье, откидывая его к чонгукову, и прыгает бомбочкой в бассейн. А Чонгук — за ним, предварительно прикрыв глаза и зажав пальцами нос, чтобы вода внутрь не попала. Они сумасшедшие и конченые, но кого ебет? Никого, оно и хорошо. Потому что, отдаваясь любви, трудно не устоять перед сумасшествием — бошку сносит с плеч кардинально, а они не исключение. Выныривая, Чонгук чувствует, как тело покрывается мурашками еще больше от легкой прохлады воды, но Тэхен прижимает его к себе и греет своим. Чонгуковы ноги машинально, уже по принципу, обхватили чужие бедра, губы прижалась к другим — резко, жадно, так, будто они не целовались годами, а тут вдруг выпал шанс. По лицу с волос капельки воды стекают, пробегая между мокрыми губами, делая поцелуй более насыщенным, вкусным, возбуждающим. Пальцы без церемоний запутываются в тэхеновых волосах, крепко сжимают — Тэхен даже шикает оттого, насколько сильно, а Чон поддается к телу Кима поближе, покрепче, будто желая сойтись воедино. От Тэхена ему голову сносит, и не может быть иначе. От его прикосновений с ума сойти можно: он бегает пальцами по влажной груди, нащупывая соски и слегка сминая их, при этом не разрывая поцелуй и проскальзывая в чонгуков рот языком, Чонгук подхватывает и скользит по нему своим, умудряясь при этом всем тереться членом о тэхенов торс. Нет, он точно с ума сойдет, потому что член от трений уже успел встать, желая прикосновений. А Тэхен, сдавливая аппетитные ягодицы малого, приставляет член к узкой дырочке и нарочито трется о нее головкой, стараясь вызвать в Чоне чувство нетерпения и интриги. Что, кстати, у него получается, потому что Чонгук, занося руку за спину, торопливо вдавливает головку в себя и тихо скулит, прикусывая нижнюю губу. Ему не нужна была растяжка: ночью они и без этого постарались. Дырочка еще пульсировала от недавнего проникновения, не зажила, так сказать, поэтому весомых проблем принять в себя снова не было. И, несмотря на то, что Чонгук растянут, сдавливает он тэхенов член уж больно приятно. Тэхен, крепко сжимая чонгуковы ягодицы, медленно насаживает дырочку по самое основание под протяжный, тихий стон Чонгука, едва ли сам не срываясь на него, когда Чон вбирает в себя всю длину. Он толкается внутрь медленно, но уверенно, зная, что не доставит Чону боль; целует нежно, но тот же час жадно, со слюной. Отстраняется, цепляя зубами кожу на чонгуковой шее, оставляя от них четко видные следы, касаясь языком каждого сантиметра, и не оставляет без внимания выделяющиеся ключицы. Пару засосов на них, пару укусов — идеально. Чонгук не сдерживается, стонет от каждого нарастающего толчка, крепко хватаясь за тэхенову шею; самостоятельно двигает бедрами навстречу, насаживаясь на полную длину, от головки до самого основания, и царапает спину Кима, оставляя там красноватые полосы. — Тэхен, — шепчет одними губами, слизывая солоноватость с них, и прикрывает глаза, вцепившись рукой в тэхеново плечо. Насаживается размашисто, с диким желанием, а Виктор с ума готов сойти. Дырочка вбирает член идеально, а Чонгук сжимает член Тэхена на самой головке, получая в ответ рыки в шею. — Тэхен… — Малыха, — срываемым шепотом выдает Ким, оставляя красноватые полосы на чонгуковых ягодицах, слегка задрав голову кверху. Чонгук, замечая доступ к шее, присасывается к коже, оставляя парочку розово-фиолетовых отметин: больших и маленьких, чтобы неповадно было. И чтобы сучки за кассой не смотрели на Виктора так голодно. Он его. Полностью. А засосы это прекрасно доказывают. — Блять, кис, ты такой узкий… От этого тэхенового «кис» тело начинает дрожать, как осиновый лист на ветру. Виктор называл его по-разному: мелким, потому что старше его на несколько лет, принцессой, неженкой, малыхой, женой, но кисой… Никогда еще. И это безумно приятно. Интересно, если он назовет Виктора «малыш» — он сойдет с ума? — Малыш, — выстанывает Чонгук. Он хочет попробовать. В конце концов, ничего ведь не случится? Они еще не решали ничего по поводу их отношений, что между ними происходит (хотя и без того понятно), но раз Тэхен позволяет себе называть Чонгука милыми словечками, то почему он не может также? Виктор резко застыл. А может, и зря он так его назвал… — Как ты сейчас меня назвал? — Тэхен выглядит удивленным, а Чонгуку неловко до ужаса. Но и молчать, стоя перед вопросом — не вариант, поэтому… Ну, действительно, почему нет? Если Тэхен скажет, что ему неприятно — ничего страшного, Чон не будет его так называть больше. Хотя очень бы хотелось тоже показывать свою некую отдачу, хоть и в таких мелочах. — Малышом, — тихо выдохнул Чонгук, закусывая нижнюю губу. Чего-чего он ожидал, но точно не улыбки. — Называй меня так почаще, кис. И теперь пришло время удивляться Чонгуку. Он хлопает глазками, но скромно улыбается, кивая головой и прижимаясь щекой к тэхенову плечу. Вообще-то, несмотря на то, что они отвлеклись на эту мелочь, секс не закончился — он только начинается, а оба входят во вкус. Тэхен берет Чонгука грубо, толкается со всей силы, прижимаясь бедрами к ягодицам, а от хлорки в воде царапины неимоверно жгло, но пока Ким вытрахивает из него, Чона, жизнь — плевать абсолютно. С Тэхеном хоть на край ебаного света, хоть с царапинами на жопе. Виктор умеет дарить удовольствие; уже третий по счету секс — и самый лучший. Он уверен, что, будь у него опыт и до встречи с Тэхеном, ему бы понравился с ним больше остальных. Потому что Ким старается, потому что делает все для того, чтобы малыха кричала под ним «оды о любви». Тэхен любит Чонгука. Особенно когда тот насаживается на его член и скачет на нем, как ковбой на лошади. Чонгук, слегка содрагаясь телом и цепляясь в измученную им же тэхенову спину ногтями, хмурит брови и приоткрывает рот в немом стоне — кончает, дергаясь в бедрах, и Тэхену на это смотреть очень нравится. Ким продолжает вбиваться в дырочку, вжимаясь в нее основанием члена, сорвано дыша и закусывая кожу на чонгуковой шее. Кончает, издав рык, и медленно сдирает кожу ногтями с чонгуковой поясницы, а тот прогибается подобно кошке. Тэхен ужасно любит Чонгука. А Чонгук ужасно любит Тэхена. Ебануто? Да.

🧨

Проходя на свалку машин, до которой их любезно довез Хосок, Чонгук в первую очередь делает жалкий вид. Сердце кровью обливается, видя сломанные тачки. А сколько за ними аварий… Невероятно. Тут как будто побывал ураган, иначе не скажешь: от машин осталась лишь груда металла. Без грусти не взглянешь. Поломанные тачки стояли в ряд — у некоторых сняты колеса, у других помят капот и разбиты стекла. Трое парней проходят вдоль, высматривая ниссан. Находят, подходят; Чонгук надул губы, Хосок скрестил руки на груди, смиряя тачку грустным взглядом. Виктор медленно подошел к ниссану, пробегаясь пальцами по уже пыльному капоту, оставляя разводы от пальцев. Достает ключи от автомобиля, рассматривая их в ладони. Чонгуку грустно, Хосоку грустно. А Тэхену больно. Отчасти, он сам виноват, что его любимая тачка так пострадала: если бы он не садился за руль пьяным, все могло бы быть иначе. Только тогда бы они навряд ли с Чонгуком встретились снова. Может, только в дальнейшем будущем. Так что можно рассмотреть и с хорошей стороны: отношения с малыхой наладились, даже стали лучше и прочнее. Тачку и новую купить можно, а вот чувства, любовь и преданность никогда, ни за какую цену, не купишь. Чонгук подходит к Тэхену со спины, прижимаясь щекой к задней части шеи и скрепляя ладони в замок на его животе — своего рода поддержка, но молчаливая. И рабочая. Виктор коротко улыбается, придвигая к себе парня, закидывая руку на его плечи. Поглядывает на ключи, на разбитую тачку — сердце щемит. Но он оставит это в прошлом. Что случилось, то не изменить. Как бы не хотелось. — Надеюсь, ниссаночка, ты в лучшем мире, — улыбается Виктор. Чонгуку почему-то плакать хочется, хотя плакать из-за машины довольно странно… Но если знать, насколько Тэхену была важна эта тачка и как он ее любил — поплакаться над металлом не покажется сумасшедшим. Чон сдерживается, поджимая губы, а Ким прижимает его к себе покрепче. — Клянусь, любил тебя больше малыхи. Чонгук хихикает, толкая того в бок. Конечно, Виктор шутит. Тэхен полюбил Чона больше, чем ниссан. — Не хочу оставлять это на память, — вдруг говорит Виктор, всматриваясь в ключи от автомобиля. Чонгук отстраняется, непонятливо и коротко глянув на Хосока, который стоит как истукан. Понять, что тот чувствует, довольно сложно, но ему тоже, определенно, жалко тэхенову ниссаночку. Как и Чонгуку, в общем-то. Это расставание всем придется пережить тяжело. Наверное. С ней столько всего связано, так что правда больно. Ни Хосок, ни Чонгук не ожидают, что Виктор выкинет подобное, а он ведь делает: кидает брелок на асфальт, с силой ударяя по нему жесткой подошвой ботинка, и от брелка остаются сломанные частички. Что ж, теперь они точно смирятся со смертью ниссаночки. Так будет проще: ничего не будет напоминать о ней.

🧨

— Малых, у меня есть дела, — оповещает Тэхен, приобнимая Чонгука за талию, когда они снова возвращаются к Чимину, в компанию, так сказать, идиотов. На втором плане Хосок шутит про то, что Чонгук и Тэхен сто процентов трахались в бассейне (кстати, забавный факт: они реально там трахались, только вот парни об этом не догадываются), а Чимин морщит лицо и смеется вместе с Юнги. Сокджин и Намджун, вроде как более менее состыковавшись в своих странных отношениях, смотрят кино (уже по счету третье, вроде бы). Компания снова в полном сборе — не могло не радовать. Намджун, наконец-то, взялся за голову и теперь был на их стороне. Даже перед Чонгуком успел извиниться за ужасный, необдуманный поступок; тот сказал, что, конечно, подумает, но такое прощается только спустя время, и то — навряд ли. — Я могу поехать с тобой? — Чонгук слегка поскакивает на месте, надувая губы, а Виктор отрицательно качает головой. Чон не сдается, жульничает: целует в шею, в подбородок, в губы — Тэхен держится упорно. — Ну малыш. Началось. Настоящее вымогательство. — Нет, кис, — Тэхен ласково провел ладонью по чонгуковой щеке, а тот еще пуще губки надул, так и выпрашивая себя взять с собой. Ким не из того теста сделан, чтобы потыкать таким приемчикам. — Обещаю, я быстро. Ты даже моргнуть не успеешь. Чонгук моргает. — Но я уже, — Чон не успокаивается, а Хосок смеется с этой сцены «ну и муженек ты, даже жену с собой на дело взять не можешь!». — Ну пожалуйста! И вообще, Чонгук боится, что тэхеново дело связано каким-то образом с перестрелками. Если действительно так, то он точно его не отпустит (как настоящая женушка, не отпускающая мужа на пьянки с пацанами). Понимая, что Тэхен не изменит своего мнения, Чонгук наигранно нахмурился и отстранился. Ну все, пиздец: малыха принял образ обидчивой дивы. Виктор демонстративно закатывает глаза, хватая Чона за подбородок и притягивая к себе, коротко чмокнув в губы. — Это хоть не связано с перестрелками? — грустно вздыхает Чонгук, исподлобья глянув на Тэхена. Щеночек и Чонгук — синонимы, о чем вы? Его, на самом деле, смягчил поцелуй Кима, но переживания продолжают пожирать мозг, как паразиты. — Кис, — успокаивающе протянул Виктор, снова оставляя поцелуй на сладких губах парня. Тот, ответив на него, довольно облизнулся. — Не связано. Все хорошо. Меня никто не вызывал на стрелку. — Стоит ли тебе верить? — Чонгук миленько улыбается, показательно строя глазки. Ну и как перед этой маленькой стервочкой устоять? Тэхену вообще кажется, что это невозможно. — Поверь, мы реально не на перестрелку едем, — улыбается Хосок, присаживаясь возле Юнги, потягивающего сигаретку. Парни, которым наскучил фильм, повернулись к друзьям, внимательно слушая диалог. — Спойлер: это сюрприз. Тэхен укоризненно посмотрел в его сторону, намекая, чтобы он держал язык за зубами. Тот, заметив устрашающий взгляд друга, отвернулся и сделал вид, будто и не говорил ничего секунду назад. — Сюрприз? — щеночек хмурится. Виктор медленно кивает. — Тогда не разочаруй меня, малыш. Еще бы он его разочарует. Ага. Малыха как сумасшедший визжать будет.

🧨

И снова любезный Хосок подкинул Тэхена и Юнги до автосалона. Настоящий таксист и друг тоже хороший. Сегодня Тэхен будет слишком критичен. — Как тебе эта? — парни остановились у стоящей ниссан кашкай. Серенькая, красивая, но форма не та. Да, Тэхен сегодня будет абсолютно придирчив. Потому что хочет, чтобы его малыхе понравилась тачка. А если малыхе понравится — Виктор и сам довольным останется. — Хуйня, — комментирует тачку Ким, махая ладонью, мол, погнали дальше, тут вылавливать нечего. Парни терпеливо идут дальше. Виктор засучивает рукава на джемпере, изучая каждую деталь на тачке. И сбоку, спустя пару минут изучений ниссана террано, появляется девчушка, уловив клиента. Она миленько, как ангелочек (ну, выражение такое бывает, Тэхен правда так не считает; ангельская улыбка только у его Чонгука), улыбается, показывая белые зубы. «Сгинь, муха» — это все, что он хочет сказать консультанту. Это, видимо, не в ее интересах. — Я могу Вам чем-то помочь? Тэхен отрицательно качает головой. — Вы уверены? «Пардон, зая, но отъебись, а?» — к прошлой фразе, которую он хочет так сказать в лицо девушке, добавляется еще одна. Никогда он не любил вот таких вот надоедливых и приставучих. В нем есть капля уважения к слабому полу, так что, ничего не сказав, он снова отвечает покачиванием головы. — У нас большой ассортимент. А у вас, кажется, большое… желание приобрести что-то, — консультант глянула на тэхеновы бедра, скромно улыбнувшись и заправив прядку волос за ухо. Даже Юнги и Хосок чувствуют за какие-то сантиметры, как эта девчушка пытается подкатить ласты к Тэхену. Ким смотрит на друзей с мольбой, а то, видит Бог, не сдержится и нагрубит. — Извините, в помощи не нуждаемся, — на помощь приходит Хосок, нервно хихикая как идиот, хватая Кима за руку и отводя от девушки как можно дальше. Юнги не сдерживается и издает смешок. Эту ситуацию они сразу забыли, но Юнги будет чем поделиться с Чонгуком. Ух, какая же возня и разнос будет, Виктору бури не миновать. Парни обходят машины, смотрят внимательно. Ни одна из них не привлекала: то цвет не тот, то форма не та, то Тэхену просто не нравится. Резко останавливаются. Тут даже Юнги с Хосоком издают предсмертный вздох: вот она, зая, только их и ждет. — Ниссан скайлайн? Блять, клянусь, я бы на месте Чонгука раздвинул под тобой ноги, — шутит Мин, а Хосок недовольно пихает его в бок. — Да че? Ты видишь эту красотку? Перед ней никто не устоит. — Пиздец, я от нее тащусь, — шепчет Тэхен, рассматривая ниссан скайлайн. Трогать нельзя, но так хочется пробежаться пальцами по этому капоту… Господи, Чонгук будет сто процентов в восторге. — Беру.

🧨

Чонгук провел оставшийся вечер с Чимином, Сокджином и Намджуном. Он безумно скучал по Виктору, и совсем чуть-чуть по Хосоку и Юнги. Чимин — единственный, кто пытался его развеять и избавить от страдальческой скукоты. Чону отчасти кажется, что он весь вечер проводит либо на похоронах, либо в доме престарелых: Сокджин и Намджун продолжали молчаливо пялить в экран телевизора, по которому шел какой-то фильм (Чонгук не придал значения названию, да и по счету какой это — все равно), и эта загробная тишина, разделяемая звуками из телевизора, неимоверно злила. Пак, конечно, предлагал выпить, хоть как-то развеяться и промыть косточки, только Чон отказался: во-первых, Тэхен треснет по лбу, а во-вторых, просто не хотел заливать в себя виски, которым так привлекательно махал перед ним Чимин. В итоге, как в анекдоте, Чимин бухает один. Ну, ситуация, конечно, идеальная (сарказмом Чонгук буквально давится): два старых деда, один алкаш и один нытик, который вот-вот сдохнет от не жалеющей его скуки. Красиво, а главное — интересно. Ну и познавательно, ага. В прихожей послышались шаги. Чонгук, бесспорно, скучал, но бежать и вешаться на Тэхена не станет — вообще-то, гордость еще при нем осталась. Хотя он наврет, если скажет, что не рад. — Малых? — Тэхен зовет из прихожей. Ладно, нахуй гордость. Слишком соскучился. Чонгук подпрыгивает с места, выбегая из гостиной. Виктор почему-то с довольным лицом, а у Хосока и Юнги лица наглые, как у кошаков, нажравшихся сметаны. Чон что-то подозревает… — Вы почему так долго? Я думал, сдохну с этими стариками, — хнычет Чонгук, а Ким улыбается, приветливо притягивая его к себе за талию и целуя в уголок губ, оставляя после себя влажный след. — Че с рожами? — Я сейчас обоссусь от интриги, — делится Хосок с Юнги, а тот смеется, прикрывая рот ладонью. — Как думаешь, как отреагирует? — Да визжать будет как девчонка, — Мин улыбается, скрещивая руки на груди. Да, Чонгук все еще в прострации и нихера не понимает. «Нихера не понимает» — еще мягко сказано. — Закрой глаза, ок, кис? Чонгук послушно прикрывает глаза, пока Виктор ведет его под руку куда-то. Точно на улицу — прохладный ветерок кожей почувствовал. Они что, пытаются спародировать пятьдесят оттенков серого или что это за «закрой глаза»? Чону остается только догадываться и неуверенно шагать вперед, надеясь не упасть — ну, Тэхен вроде крепко держит, бояться нечего, значит. Если что подловит. — Открывай. И Чонгук ошарашенно смотрит вперед. Перед ним новая, красивая, изящная, просто… Вау. По-другому невозможно выразиться: ниссан скайлайн — настолько идеальная тачка, что даже дышать трудно, глянув на нее хоть раз. Чон бы что-то сказал, например, какой автомобиль восхитительный, только у него как будто язык онемел. — Охуеть… Это все, что он может. Да, на этом его полномочия окончены, а он — сдохнет от шока. Вот и сказке конец. — Охуеть, Тэ, — повторяет Чонгук, коротко глянув на Тэхена, который то и дело улыбается самодовольно. — Она охуенная. — Выбирал как раз для тебя, — он наклоняется к Чонгуку, который неровно задышал от удивления, и целует в мочку уха. — Я тоже не хочу предавать ниссан. Чон не любит машины. Но ниссан — любовь номер два, а Тэхен — номер один. Да и как не устоять перед такой красивой ниссаночкой, Господи… Чонгук еще раз кидает неуверенный взгляд на Кима, а тот кивает подбородком на машину, мол, ну иди, глянь уже. Парни довольно усмехаются. Тэхен действительно был придирчив, и выбрал тачку самую наилучшую из всех; чтобы и ему понравилась, и Чонгуку, который подбежал к ниссану и начал восхищенно гладить капот. Он, определенно, счастлив. А если счастлив малой, то и счастливы остальные. — Так, какого хуя происходит? — Чимин выходит из дома, а за ним — Намджун и Сокджин. Они от удивления аж врезаются друг в друга. — Хороший выбор, — из ступора вышел первый Намджун, по-дружески хлопнув Тэхена по плечу. Тот усмехается, пожимая плечами. И не могло быть иначе; у Кима вкус то, что надо. — Охуеть, ты когда успел себе купить тачку? — Чимин чуть-чуть пьяный, но не менее бурно реагирует на ниссан скайлайн, стоящий во дворе. А Сокджин хлопает глазками и, кажется, витает в прострации. Тачка и вправду то, что надо — не поспоришь. Выглядит дорого, роскошно, блестит от света фонарей. Короче — сказка. — Так думаешь, куда мы на целый вечер пропали, идиот? — вместо Тэхена отвечает Юнги и довольно улыбается тому, как Чонгук ласково гладит капот тачки, сверкая от счастья. За таким мелким, определенно, приятно наблюдать всем. — Пойду, научу неженку вождению. Не ждите, — самодовольно хмыкает Тэхен, расплываясь в улыбке и подмигивая парням. А парни одобрительно улыбаются, кивают некоторые — понятно все с ними, опять секс марафон устраивать будут. Ну, а почему нет? Вот и все, ответ нашелся сразу. Друзья скрываются за входной дверью, проходя обратно в дом, а Тэхен подходит к Чонгуку, который все также рассматривал ниссан; то, что Чон порадовался такой новинке, без сомнений, очень радовало. Реакция Чонгука стоит того, чтобы отдать все деньги. — Малых, — он подтягивает к себе Чонгука, а тот, обвивая руками тэхенову шею, расплывается в заячьей улыбке. Мармеладный, красивый, милый — все про него. Тэхену нравится. — Соскучился, блять, по тебе ужасно. — Да ну? — на понт берешь? А подрос ли, Чонгук? — Я тоже. — Малыш не расстроил свою принцессу? — Ким дергает бровями, припадая губами к шее, покрытой едва заметными отметинами. Чонгук тихо смеется, хлопая того по плечу. — Ни капельки. Тэхен доволен. Даже очень. — Прокатимся с ветерком? Чонгук согласно кивает. Когда Тэхен говорил «прокатимся с ветерком» он не думал, что ему придется сесть за руль. Вообще-то, у него нет водительских прав, и почему-то Кима это ни разу не смущает. Он расселся на соседнем переднем месте, как подобает королю, и дает указания, а с Чонгука, кажется, стекло уже пять литров пота, потому что угрохать новую тачку Тэхена не хотелось от слова «совсем». Он мало того, что его убьет, так Чон не хочет представлять, что еще может быть хуже… — Мне страшно, — у Чонгука желудок сворачивается в узел. Страшно, ужасно страшно. Ниссаночка новая, красивенькая, а Ким так просто дает ему шанс разбить ее? Совсем дурак? Нет, не дурак. Он просто доверяет своей малыхе на сто процентов. Будет слушаться приказов — все будет отлично. Не будет — ниссану пиздец, а у Чонгука будет пробито очко. Что ж, хреновый вариант событий. Чонгук такой не хочет. — Я, конечно, пиздец рад, что впервые за рулем, тем более за твоей тачкой, но блять, Тэ… — Чон даже не вставил ключ зажигания, а уже ноет. Они сколько на месте стоят? Наверное, уже минут двадцать. Чонгук все не собирается пробовать. — Ей же пиздец сразу придет. — Почему ты так уверен? — хмыкает Тэхен, подкуривая сигарету. Легко ему говорить — ему спокойненько, он ничего делать не будет, а Чонгук сейчас сдохнет от стресса. — У меня нет водительских, блять, прав, — тише, Чонгук. Ты не должен так стрессовать. Нервничаешь — только сделаешь хуже и все пойдет по говну. Он это себе внушает уже минут двадцать, конечно, но все-таки… — Тэ, я не хочу. — Ты пробовал? — тон значительно ниже, грубее. Звучит так, будто угрожает, или так, будто скрыто говорит, что Чонгук отсюда никуда не выйдет. В конце концов, Чонгук тяжело вздыхает, пытаясь привести мысли в порядок, и вставляет ключ зажигания. Руки трясутся, сердце в пятках, короче — стрессует по-полному. Как это пережить-то? А никак. Он почему-то уверен в том, что разгрохает Тэхену тачку, и придет ему конец. Гроб уже можно заказывать? Стресс, стресс и еще миллион раз стресс. Окей, гугл: как не разъебать новую тачку своего… парня? (точно парня? Хотя, а кто он ему еще, не отец же). — Кис, смотри не уссысь, — смеется Тэхен, а вот Чонгуку нихера не смешно. Вот вообще. — Ха-ха, — саркастичный смех — самое подходящее в этом случае. Ниссан резко дергается от одного соприкосновения с педалью, и парней тряхнуло не по-детски: Тэхен о бардачок чуть нос не разбил. Он хлопает глазами, снова приставляет к губам сигарету и выглядит, в принципе, очень терпеливым. Дай Бог Чонгуку здоровья и сил. Спасибо. Где пособие как водить тачку? Дайте Чонгуку, а то он сейчас сдохнет. — Прости. Тэхен отрицательно качает головой, мол, ничего страшного не случилось, валяй дальше. Чонгуку кажется, что он Кима выбесит быстрее, чем начнет движение. Ниссан медленно сдвигается с места; Чонгук не торопится. Оно и понятно: водить такую дорогую тачку, безусловно, страшно, а когда ее владелец — твой парень (?), то еще страшнее. Пиздюлеха неплохая прилетит, Чон получит в самые щи. Тэхен устроил ладонь на чонгуковой коленке, как бы давая понять, чтобы сильно не переживал. Жест этот хорошо успокаивает, но не настолько, чтобы руки перестали дрожать. Виктор приоткрывает окно, пока табачный дым рассеивается по ветру, и украдкой наблюдает за Чонгуком, который перестраивает рычаг переключения передач. Выглядит так, будто его камаз переехал: весь такой напряженный, помятый, аж губенки дрожат. Тэхен хочет заржать вслух, да не может: мелкого небось смутит, да тот вылетит, открыв дверь, на высокой скорости, чтобы не сгореть от стыда. Ниссан по-медленному набирает скорость, выезжает с улицы и выбирается на трассу. Чонгуковы пальцы крепко сдавливают кожаный руль, сам он упорно смотрит вперед, даже не моргая — уж сильно волнуется, перед ним стоит нелегкая задача: не повредить тачку Кима. Остальное не волнует. — Расслабься, кис. Может, тебе отсосать? Чонгук давится воздухом, возмущенно играясь желваками. Не отвечает, а тэхенова рука уже тянется к внутренней стороне бедра и медленно оглаживает ее. И Чона это действительно расслабляет; он хоть и водит ужасно медленно, скорость даже бы улитку оскорбила, но выглядит менее серьезным. И моргать начал. Молодец. Любит Тэхен свою малыху, все-таки. Смотрел бы на него вечность.

🧨

— Как мило, — усмехнулся Со, расплываясь в дьявольской улыбке. Он как из Ада вышел, по-другому не скажешь. Югем хмурит брови, играясь желваками; поведение своего босса его, непременно, слишком пугало. — Виктор купил новую тачку. Как насчет того, чтобы заставить принцессу понервничать? — Это ты про кого? Какая тачка, босс? — Югем все еще не понимает, заметно напрягаясь после убийственного взгляда из-за того, что он позволил себе перейти на «ты» с тем, кому не ровня. — Откуда Вы все знаете? Чимин с того момента так и не появлялся… — Югем, дурачок, — улыбаясь, говорит Мунджо. Точно из Ада. Он даже Югема иногда запугивает одним своим видом. — Я чем по-твоему целый день занимался? Яйца мял? Ким хлопает глазами, отворачивается к окну, закусывая нижнюю губу. Босс намерен серьезно. — Наверное, следили, — неуверенно выдает он. — Правильно, малыш. Именно это я и делал, — Со, хватаясь за руль своего форда мустанга шелби, смотрит вперед. Он видит, как ниссан остановился и снова начал движение, более быстрое. Неужели. — Загоним овечку в стадо. Мунджо резко давит на педаль, слетая с места с визгом машин, отчего аж Югем пугается и хватается за ручку, вжимаясь в кресло. Чонгук следующий.

🧨

Когда в лобовом зеркале появляется форд — Чонгук нервно дышит. Ему и без того страшно водить, а тут еще кто-то позади едет и наверняка материт его за медленное вождение. Вообще-то, он узнает все прелести вождения ниссана. Только учится, можно сказать. Тэхен резко оборачивается, вглядываясь через заднее окно, узнавая форд, который резко решил его подрезать. — Гони, малых, — сначала спокойно. Форд вот-вот врежется в зад ниссана, так сказать, поцелует. Чонгук нервно сглатывает. — Гони, нахуй! Дай Бог здоровья и сил Чонгуку, пожалуйста, ему это сейчас очень нужно. Чонгук послушно давит со всей силы на педаль газа, свестя шинами по асфальту и поднимая за собой клубок пыли. У него мало того, что руки дрожат и сердце в пятках, так еще дышать едва поспевает — ниссан за долю секунды разгоняется до ста семидесяти. Скорость и отсутствие водительских прав — две по сути несовместимые вещи. Чонгук едва контролирует вождение, а стресса в теле появилось только больше, потому что, кажется, их преследуют. Буквально по пятам. Любой бы нормальный тут нервничал, Чон не исключение из правил. Форд не отстает ни на секунду; Чонгук выкручивает руль, заворачивая на повороте, издавая чуть ли не предсмертный хрип, когда ниссан задними колесами скользит по асфальту, как по льду, оставляя черные следы. Чонгук вот-вот заплачет от волнения, потому что он, все еще без водительских прав, гонит на скорости ста девяноста километров в час, а форд его настегает каждый раз. У Чонгука дыхание спирает, он дышит так, будто сейчас родит; в другой ситуации Тэхен бы обязательно посмеялся над ним, но сейчас самому страшно: во-первых, за Чона, который вот-вот с ума сойдет и умрет прямо за рулем, во-вторых, за их жизнь, потому что за ним гоняет мунджонов форд, который он узнает из тысячи, а в-третьих, уже за свою тачку. Блять, знал бы он, что сегодня их настигнет такое — не посадил бы Чонгука за руль. — Блять, мы сдохнем, — Чон уже действительно ноет, потому что страшно, потому что адреналин по венам разливается, и его нихера и ни разу это не веселит. У него по щекам слезы текут, губы дрожат, все тело ходуном ходит. Зато сдохнут в один день. Ебать, не хватало сейчас и романтики — очень круто. — Ебаный Со Мунджо, — шипит Тэхен, доставая телефон. Звонит Хосоку, который спустя три секунды гудка сразу берет трубку — отдельное ему спасибо. — Хоби, код, нахуй, один-два-три, мне похуй, — нервно орет Ким, снова оборачиваясь; форд все еще следует за ними, будто никакого изменения в их скорости не было. — Со Мунджо на хвосте. — Где вы? — Да не ебу, — он кричит еще громче, пока Чонгук хнычет и шмыгает носом, со слезами на глазах пытаясь контролировать вождение. — Чонгук за рулем, этот уебок не отстает. Нам пиздец. Помогите. Хосок реагирует сразу, но звучит нервно: — Заведите крысу в щелку. Мы будем готовы. Он кидает короткое «понял». Чон, снова выворачивая руль, как молния проезжает по переулкам. В этих вечных поворотах Со Мунджо почему-то теряется, и неправильно бы было останавливаться; походу, код «нахуй, один-два-три, мне похуй» отменен. Чонгук тяжело дышит, и они быстро меняются местами — на всякий случай. Тэхен единственный из них, кто имеет права и кто спокойно гоняет на скорости двухсот (а то и больше) километров в час, так что Чон тут даже не сравнится. Он подавленно дышит, вытирает мокрые от слез щеки ладонями, а Виктор нежно и коротко, будто успокаивая, чмокает его в потный лоб. — Прости меня… — ноет Чонгук, на глаза все равно слезы набегают. Ну, а чего ты хотел, Чон Чонгук? Ты связался с Ким Тэхеном и его компашкой. Долго и счастливо? Да хуй там плавал. — Кис, ты справился отлично. Не ной, — спокойно говорит Тэхен, хотя у самого голос дрожит. — Тачку не разъебал, мы в порядке. Не ссы, ща с пацанами разберемся. Стоило им только отвлечься — форд медленно выскользнул из переулка, освещая периметр ярким светом фар. Слава Богу, теперь Тэхен за рулем и Чонгуку не придется ужасно нервничать. Реально ведь родит. Он резко давит на педаль газа, снова возвращаясь на трассу. Гонит только так — форд едва поспевает, ибо ниссаночка отлично под него построена, как для него и его рук создали, и разогналась на все двести сорок. Из трубы выходит выхлопной газ, в салон заходит бьющий по лицу воздух. Чонгук, еле как успокаиваясь, вжимается в переднее кресло. Форд не отрывается, следит, и попадает под ловушку. «Не тут-то было, ебаный Со Мунджо. Подавись пылью, гнида», — довольно проносится в мыслях у Виктора. Тэхен резко паркуется у тратуара, выбегая из машины и на ходу захлопывая дверь. Чонгук, вытекая из нее же, чуть ли не валится на асфальт: ему плохо, его тошнит, а еще ему неимоверно страшно и не хватает кислорода. Ким хватает его за руку и подбегает к крыльцу дома. Друзья стоят с пушками, готовясь ударить по врагу. Пять пушек в руках, и еще пять таких же спрятанных — Со Мунджо точно конец. Действительно ведь крыску в щелку завели. Форд паркуется рядом с ниссаном. Со Мунджо выходит из машины, а за ним — какой-то неизвестный парень. Со, улыбаясь, видя оружие, показательно поднимает руки вверх, как бы сдаваясь. Его самодовольный взгляд устремляется на Намджуна, стоящего посередине. — Надо же, это же сам мистер отморозок, — тянет Со, хрипло посмеиваясь. Какая крутая встреча, не так ли?