Близнецы. Солнце и Луна

— Какие заботливые подруги, — протянула Татия, когда девушки, после длительного напряженного молчания, наконец отчалили. Она сама уже пересела за бар, где работал Джереми, чтобы его не уволили за безделье, и уплетая свой уже остывший завтрак с таким же холодным чаем, стала знакомиться с кузеном. Джереми тем временем поставил на место стакан, который натирал, и грустно сказал: — Просто у нас за последнее время столько всего произошло, и они беспокоятся за Елену. Естественно уточнять, что у его сестры развернулась драма в личной жизни, которая стала включать пару вампиров, а потом ту не так давно принес в жертву один из первых в роду клыкастых, и что тот так же убил их тетю, и что дядя Джон умер, спасая Елену, и… Господи, как он расскажет сестре, когда она приедет, о том, что у нее есть близнец?!.. И как он скажет Татие, что ее биологический отец умер буквально пару месяцев назад? А мать не так давно тоже сгорела на глазах у Елены?.. «А сказать все же нужно», — хмуро подумал Джереми, пристально смотря на девушку перед собой, которая стремительно заглатывала еду, будто давно не ела. Хотя судя по ее худобе так и было. Жизнь его кузины явно была не столь благополучна, как их в детстве. Она была холоднее, язвительнее, острее… А еще он заметил шрамы. На руках и на лбу. На лбу был самый странный. В виде молнии. Он был бледен и едва заметен под челкой, но Джереми смог его различить. На руках были более мелкие, а один, кажется, был в виде слов, но он не успел прочесть. Еще один был на шее, справа. Довольно большой и, судя по красноте, свежий. — Я, конечно, понимаю, что мы с твоей сестрой похожи, но пялиться все же невежливо, — язвительно сказала Татия, заметив, как паренек замер напротив нее и пристально стал смотреть. К вниманию, плохому и хорошему, она привыкла, но все же это ее бесило. — И все же вы различны, — рассеяно сказал Джереми. — У Елены цвет волос другой, кожа смуглее и глаза карие. Татия дернула носом и невинно сказала: — Оу, ну видать генетика шутку сыграла. Не говорить же, что ее внешность претерпела изменения из-за кровной магии. Кстати, о сестрице… — А где Елена? — спросила Татия, закончив завтрак и делая глоток чая. — С вашими опекунами? Джереми нахмурился. — Ты знаешь, что наши родители… погибли? — спросил он. Джереми девушке об этом, вроде, не говорил. Да, и вообще, он не хотел пока вываливать слишком много информации, точно не убедившись, что девушка перед ним действительно их родственница и что она не имеет дурных намерений. Татия даже не дрогнула и без запинки сказала: — Ты сочувствовал мне больно понимающе. Парню крыть было нечем, и он просто кивнул. После чего хитро прищурился и спросил: — А твои опекуны? Они тоже здесь?.. Девушка покачала в его сторону пальцем и раскусив его замысел, со смешком ответила: — Так-то мне восемнадцать. — Позавчера исполнилось, — ехидно сказал Джереми. — Поэтому ты не могла приехать одна. — Чтобы путешествовать по Америке, я достаточно стара, — сказала Татия, поняв, что началась неизбежная игра в двадцать вопросов. Джереми поднял бровь. — Судя по акценту, ты выросла не в Америке, — бойко сказал он, ощутив внезапный прилив азарта. Татия издала смешок и подняла руки. — Туше, юноша. Ты и впрямь в чем-то прав. Я всю жизнь прожила в Англии и за границей оказалась впервые, — тут она прищурилась и добавила: — но если уж мы начали игру в вопросы-ответы, то давай это делать в двухстороннем порядке. Джереми поджал губы и неохотно сказал: — Справедливо. С чего начнем? Может это и опасно, и эта девушка, как и биологическая мать Елены, появилась со злым умыслом, но… Джереми почему-то так не думал. Интуиция ему подсказывала, что та ему и Елене не навредит. Может это чувство возникло, конечно, из-за того, что в последний год количество его родственников весьма стремительно сократилось и остались лишь он и его сестра, из-за чего Джереми был бы весьма не прочь обзавестись еще одной кузиной, а Елена и того сестрой… А возможно и то, и другое. В любом случае любопытство и желание узнать об этой девушке побольше было сильнее всяких опасений. К тому же сейчас в Гриле людей почти нет, а какие и были, их на себя взял Мэтт, который то и дело поглядывал в их сторону. Так что… У Джереми было время для семейных бесед. — Нуууу… — тем временем протянула Татия. — Давай начнем с простого. Сколько тебе точно лет, мой милый кузен? Мой возраст ты, очевидно, уже знаешь, так что будет справедливо, если и я узнаю, к какому моменту мне готовить подарок. «Ну, это легкий вопрос», — подумал Джереми и пожав плечами, ответил: — Я родился 13 октября 1991. Татия слегка поморщилась. Нет, парень тут не причем, но октябрь в ее жизни навсегда останется самым мерзким месяцем в году. — Что с моим днем рождением-то не так? — немного обиженно спросил Джереми, увидев, как брюнетка скривилась. Девушка вздохнула и сказала: — Все с ним нормально. Просто я ненавижу октябрь. Особенно Хэллоуин. Джереми с любопытством на нее посмотрел и в шутку спросил: — Неужто тыкв боишься? — Нет, просто в этот день погибли мои родители, — тоскливо ответила Татия. На пару минут между ними повисло неуютное молчание. Джереми чувствовал себя неловко, что невольно разбередил явно все еще саднящую рану. Он вот тоже ненавидел теперь тот месяц, когда погибли его родители, так что прекрасно мог понять чувства кузины. — Прости… — тихо сказал он, оперевшись на стойку бара. Татия тряхнула головой и довольно бодро сказала: — Да ничего. Это было давно. Лучше, давай, задавай свой вопрос. Джереми слегка кивнул, в тайне радуясь смене темы, и с интересом спросил: — Почему сейчас?.. — Что?.. — хмуро спросила Татия, не понимая о чем он. — Почему ты приехала сейчас? И как ты узнала про своих настоящих родителей?.. — уточнил Джереми. — Может это грубо, но… — Я узнала о вас всего пару месяцев назад, получив письмо от матери, — лаконично ответила Татия, не став заострять внимание на том, что парень задал сразу два вопроса. В конце концов, она его не винила. Любому было бы интересно узнать о неожиданно свалившемся родственнике побольше, как и узнать, почему прежде тот не являлся. — Оу, — протянул Джереми, если честно не ожидая такого простого ответа. В последние время в его жизни было всего столько сверхъестественного и необъяснимого, что такой простой вариант, как обыкновенное письмо, его чутка поразил. «Господи, во что превратилась моя жизнь, что удивляюсь такому простому повороту событий?..» — уныло подумал Джереми. Его всегда напрягало, как его сестра спокойно воспринимает всю происходящую сверхъестественную чертовщину вокруг них. А теперь вдруг понял, что и сам таким же стал. — Моя очередь, — бодро сказала Татия, хлопнув руками по стойке. — Но сначала притащи-ка мне знаменитый американский бургер. Я все еще голодна, а этого неведомого зверя, от которого вы — янки, так тащитесь, еще не пробовала. Джереми усмехнулся и закатил глаза оттого, как его кузина преувеличено высокомерно обозвала американцев — янки. «Тоже мне истинно-английская лэди», — весело подумал он, топая в сторону кухни, не подозревая, что его кузина и впрямь имеет парочку титулов. И леди один из них.