Близнецы. Солнце и Луна

Элайдже не впервой просыпаться в гробу, но каждый раз это было глубоко… разочаровывающе. Ведь уложить его туда мог лишь один человек — его брат Никлаус, и чаще всего он там оказывался, когда раз за разом наступал на одни и тебе же грабли, и вновь доверял ему. — Ну и долго ты будешь еще философски разглядывать потолок и думать о нетленности мира? — ворвался в его уши голос, и медленно сев, благородный вампир увидел на стуле рядом с гробом… Татию. Против воли его губы дрогнули в улыбке. Судя по всему в гробу он не долго пробыл. Голод был минимален, а девушка едва ли выглядела более беременной, чем в их последнюю встречу и, кажется, именно ей он должен сказать… — Спасибо за освобождение, — вслух произнес Элайджа, и изящно встал на ноги. Он отряхнул костюм, и вновь перевел взгляд на девушку. — Зная из-за чего в этот раз Никлаус предал мое доверие, я думал, что если проснусь, то только в следующем столетии. В лучшем случае. Татия тоже встала и протянула ему кинжал, вынутый из его груди. Элайджа поднял бровь, понимая, что она свободно возвращает ему то немногое, что может его нейтрализовать. Впрочем, он не должен удивляться. Нынешние двойники полны сюрпризов, помимо того, что их в принципе двое. — Твой брат мудила, а моя сестра не молодеет, — прямо сказала Татия, и с трудом подавила желание чихнуть. Та девчонка, которая довольно беспардонно выкинула Ребекку в окно, когда они пришли, и явно здесь жила хоть и была сильна в магии, но в уборке уж точно нет. На чердаке церкви, куда лакеи Марселя притащили их, был свинарник, отчего ее внутренний мистер Пропер заплакал горькими слезами и поэтому, когда она просто вырубила деваху, ей даже не было совестно. Ну нельзя же девушке быть такой засранкой! Элайджа моргнул. Нет, насчет брата он был согласен, но вот со вторым… — А причем здесь ваша сестра, леди Поттер? — с едва заметной улыбкой спросил он. У него вообще в последнее время, каждый раз, когда была упомянута милая Елена возникала улыбка на губах… А уж когда он ее видел… Татия смерила его выразительным взглядом, и скривилась. — Вот поэтому, — туманно сказала она махнув рукой в сторону его лица. — Этот стеклянный взгляд, рассеянная полуулыбка… Я в этих, романтических штуках, ничего не смыслю, ибо мой опыт ограничивается единоразовый сексом с психом в номере мотеля, со всеми вытекающими, но моя тетка много мылодрам смотрела, и судя по ним, у тебя, мистер Армани, и у моей сестры, все признаки взаимной симпатии, так сказать, на лицо. Поэтому собери-ка, о благороднейший, свои причиндалы в кулак и пригласи мою сестру на свидание, пока она не засохла от тоски к тебе, — и закатив глаза, она добавила: — Или от старости. Элайджа открыл было рот, чтобы все отрицать, или просто сказать что-либо, но девушка уже развернулась и пошла прочь с… чердака. Он только сейчас заметил, где они были. Как впрочем и девицу-подростка, которая в отключке лежала около стены. — Кто это? — громко спросил он, отчего Татия замерла в дверном проеме, и обернулась. — Чушка, которая выкинула твою сестру в окно, — ответила она, и презрительно осмотревшись, добавила: — И которая не знает, что такое тряпка и пылесос. Элайджа сделал пару шагов к неизвестной, и с любопытством ее стал разглядывать. — Ведьма значит, — протянул он. Татия фыркнула от нетерпения, и раздраженно сказала: — Ты, что, хочешь взять ее с собой? Или перекусить ею? Если нет, то пошли уже отсюда. Твоя сестра, наверняка, там уже вся испыхтелась, стоя на улице, так как войти внутрь она не может. Да и Елену пришлось оставить одну в стремном баре с барменшей-истеричкой и сестрой этой самоубийцы Джейн чего-то там. — Она дорога Марселю, — задумчиво протянул Элайджа. — И может оказаться ценным союзником. Или заложником. — Тебе че, меня мало? — саркастично ответила Татия, и прислонившись к косяку, сложила рук на груди. — Я тоже ведьма, и без труда ее вырубила, как и отлупила Марселя. Так что давай ограничим количество мутных ведьм в доме, где я, так уж вышло, живу. И твой будущий племянник, кстати, тоже. Элайджа согласно хмыкнул. И впрямь, в любое другое время, он бы непременно забрал бессознательную девушку, которая явно была весьма сильна, с собой, но с тех пор, как он воочию увидел на что способна мать дитя Никлауса, уже не столь к этому склонен. Даже если она была дорога Марселю. Не зря же он здесь ее прятал. — А чары, которые не пропускают мою сестру, я так понимаю, не действуют на вас? — уточнил он посмотрев на двойника. — Очевидно, — ответила Татия и поморщилась оттого, что ее живот громко заурчал. — Тогда нам и впрямь стоит уйти, — сказал Элайджа, убедившись, что если что, леди Поттер без труда вновь найдет это место, а значит и загадочную девушку, которую брать в их особняк не было резона. Там и так хватало напряжения в воздухе. Он усмехнулся, услышав трели из живота Татии, и добавил: — В конце концов грешно морить голодом беременную девушку. За что тут же получил неожиданный тычок в плечо от насупившейся ведьмы. — Фу, я то думала, хоть ты не такой гавнюк, но нет, общие гены с твоим братцем, таки проскальзывают, — недовольно прошипела Татия, и потопала вниз, следом за тихо смеющимся вампиром.

***

Клаус был в бешенстве. Его своевольная сестра так и не явилась, и близнецы, следовательно, тоже. Впрочем одну из сестер — Елену, он все же смог найти с помощью ведьмы, которая была добровольной пленница в его доме. Гилберт, как оказалась, околачивась в баре, где работали Деверо, на Бурбон-стрит и успокаивала какую-то блондинку, которая, очевидно, узнала, что мир населяют разные «чудесные» твари. — Софи! — где-то на заднем фоне услышал он, как воскликнула ведьма, прежде, чем обнять ошеломленную сестру. Клаус окинул ту угрожающим взглядом, чтобы старшая Деверо не удумала, что либо выкинуть. Например, попытаться сбежать или навредить себе, хотя с учетом того, что он уже внушил не делать ни первого, ни второго, можно было и не беспокоится. Но это же ведьмы, у него в душе нет и капли к ним доверия. Но почти сразу его взгляд вернулся к одной из его беглянок, и быстро оказавшись перед ней, Клаус схватил ее за руку, и прорычал: — Ну и где твоя сестра? И моя, раз уж на то пошло, м? Елена открыла было рот, но тут зазвонил ее мобильник и девушка дернула рукой в его хватке. — Отпусти, это должно быть Тата, — прошипела довольно смело она, и ответила на звонок, когда после пару мгновений Клаус все же освободил ее руку. — Алло? — Ты не утонула в слезах и тебя не принесли в жертву пока меня не было, милая сестра?  — тут же ехидно произнес голос одной невыносимой ведьмы в трубку. Гибрид в жизни не признается, что был рад его услышать. Никогда и не за что. — Нет, — фыркнув, ответила Елена, в чьем голосе явственно слышалось облегчение. — И Ками не так уж и плоха, — тут она закусила губу и тихо добавила: — Как все прошло? — Как секс — быстро и удовлетворительно, — ответила Татия, и Клаус, закатив глаза, вырвал трубку у недовольно воскликнувшего двойника. — Где ты? Молчание. — Ну, отвечай! — резко рявкнул он. — И тебе здравствуй, Никлаус, — вместо Татии ответил на том конце мужской голос. Глаза гибрида расширились, а губы дрогнули в улыбке. — Элайджа, — выдохнул Клаус, который почти сразу, как пронзил сердце брата, пожалел об этом. Где-то очень глубоко внутри своей черной души. В принципе, он и не собирался того на долго отдавать Марселю, и уже строил планы как его вернуть, но… Он прикрыл глаза. — Как она тебя нашла? — с принудительным спокойствием в голосе спросил Клаус поняв, откуда ноги растут. И руки, которые высвободили его брата из плена. Он даже на миг был восхищен оперативностью ведьмочки. Сам гибрид только строил планы, а она уже нашла и освободила Элайджу… — Дома поговорим, брат, — строго ответил его старший брат. Весь его тон подразумевал, что он очень недоволен поступком Клауса и быть драке. После чего, Элайджа повесил трубку, прежде, чем гибрид успел вымолвить хоть слово. Клаус возмущенно рыкнул, на то, что его так проигнорировали, и раздавил сотовый в руках. «Ну поговорим, так поговорим», — мрачно подумал он, и не слушая протестов Гилберт, схватил ее и ведьму, и потащил их в особняк.

***

В гостиной, освещаемой лишь светом от горящего в камине пламени, сидели мрачные, как на поминках, фигуры и сверлили друг друга взглядом. Самые «маленькие», то бишь ведьма, и Джер, видели уже девятый сон. Аларик тихо пил в углу, чай, заметьте, и наблюдал за всеми из своего наблюдательного пункта, и молился, чтобы не было мордобоя. Ребекка застыла около окна, притворяясь ветошью, а близнецы сидели на диване, Елена выглядела, как идеальная школьница: спина прямая, ручки на коленках, взгляд направленный в камин… а вот ее сестра наоборот, беспардонно сложила ноги на стол, а руки на животе, смотрела на застывших друг на против друга братьев Майклсонов, который сидели в креслах по обе стороны от дивана, как на идиотов. — Извинитесь друг перед другом, обнимитесь, набейте друг другу морды, или еще чего, и давайте спать, а? — наконец выпалила Татия. Она устала, весь ужин, состоящий из жирных сливок и печеных баклажан вылетел из нее с той же скоростью, с какой она его съела под несколькими парами глаз полных отвращения, у нее распухли ноги, а Клаус, который был слишком близко на ее вкус, то бишь в одной комнате с ней, все больше и больше вызывал в ней желание кинуть в него какое-нибудь проклятие. Посему Татия отчаянно хотела закончить этот вечер отнюдь не радостных братских воссоединений и уйти к себе. Нет, она и так уже могла уйти, тупо плюнув на этих долбанных Майклсонов, но Татия не для того вызволяла из гроба Элайджу, чтобы Клаус, едва она скроется с глаз, опять его туда уложил. — Ты заколол меня, — укоризненно произнес Элайджа, первым нарушив молчание, но не игру в гляделки с братом. — Я был верен тебе все эти месяцы, помогал искать леди Поттер, думал общее горе от потери Кола и Финна нас сплотило, а ты… — Мне нужно было отвлечь Марселя! — в свою защиту сказал Клаус. — Я не собирался надолго тебя отдавать!.. — Я думал, мы решили договорится с ним и мирно сосуществовать в одном городе, пока не найдем способ разрушить связывающие проклятие на леди Поттер и мисс Деверо… — сказал Элайджа, чей голос стремительно стал набирать громкость. — Нет! Я не хочу мирно жить с ним! — вдруг крикнул Клаус наклонившись вперед. — Этот город мы создали, и я в нем король! И я не собираюсь делится властью с заигравшимся мальчишкой, который решил, что он может мне угрожать и давать разрешения, жить в моем же городе, — он ткнул себя пальцев грудь, и выразительно добавил: — Моем! Повисла гулкая тишина, которую нарушила Татия, громко фыркнув. — Ну так убей его, — лаконично сказала она, прекрасно понимая, что уговаривать этого идиота не совершать революции местного масштаба смысла нет. Как и желания. Топить за Марселя она тоже не собиралась. Одной встречи с этим типом ей хватило, чтобы понять, что он ей не нравится. Причем сильно. У нее были подозрения, что как только этот «заяц» пронюхает, что она беременна именно от Клауса, тот попытается ей навредить. Или взять в плен. Так что дудки. Лучше уж сразу его устранить и всего делов. — В чем проблема-то? Все присутствующие широко распахнули глаза, и выразительно посмотрели на нее. — Что? — раздраженно воскликнула Татия, и развела руки в сторону. — У кого-то есть другие идеи? Или вы на старости лет начали страдать сентиментальностью, и поэтому не хотите тупо вырвать сердце у своего, я так понимаю, бывшего протеже? И хотите извести его как-то иначе, без членовредительства? Клаус моргнул и вдруг рассмеялся. Эта девица и впрямь была уникальна. «Подстать мне», — невольно подумал он, и тут же выбросил эту мысль из головы, не желая на ней зацикливаться. Ну, или попытался. — Мы не можем этого сделать, пока не узнаем, как он нашел способ контролировать всех ведьм в квартале, — отсмеявшись сказал гибрид, и встал, чтобы налить себе выпить. Елена нахмурилась. — А у ведьмы, которая сидит взаперти в паре пролетов отсюда, спросить нельзя? — непонимающе спросила она. — Она же должна знать… — И знает, — указав на нее пальцем, сказал Клаус, держа в руке уже наполненный бурбоном стакан. — Но, к нашему глубокому несчастью, это знание ведьмочка успела запереть в своей хорошенькой головке с помощью чар, и даже под внушением мне не удается выведать у нее это. Смог лишь узнать, что это как-то связано с ковеном, о каждом сотворенном заклятие которого тут же узнает Марселус, и что он нашел это «таинственное» оружие около восьми месяцев назад. Но вдруг их «беседу» прервал стук в дверь. Клаус упустил бокал, который только успел поднести к губам, и приподняв бровь, в миг оказался около дверей, прекрасно слыша, как его родственники и прочие так же пошли следом за ним. Он широко распахнул дверь, и усмехнулся. — Оу, какие люди к нам пожаловали, — насмешливо протянул он, увидев за дверью, неловком мнушуюся Софи Деверо, и рыча, добавил: — Кажется, и впрямь весь инстинкт самосохранения достался старшей из вас… Он все еще был весьма недоволен тем, что эта девица в компании Джейн-Энн похитили его двойника, и запросто мог сломать той шею, благо связывающее проклятие теперь лежало на другой сестре. — Я хочу заключить сделку, — резко сказала Софи решительно задрав подбородок. Она долго думала, и понимая, что первоначальный план пошел коту под хвост, решила идти прямым путем. То есть к Первородным, хотя Джейн-Энн, наверняка, была бы против. Но она не могла потерять еще и сестру!.. Сестру, которая была еще жива лишь потому, что стала пленницей древнего семейства вампиров. И судя по тому, что за самой Софи стали следить вампиры, а Марсель, который лично наведывался к ней пару часов назад, чтобы узнать где ее сестра, посмевшая колдовать без его ведома, ее самой скоро придет конец. И тогда не только Моник, так и останется в гробу, но весь род Деверо перестанет существовать. — Какую сделку? — вмешался старший вампир из рода Майклсонов. Он подошел ближе, поравнявшись с братом, и внимательно посмотрел на ведьму. — И почему вы думаете, мисс Деверо, что она может нас заинтересовать? Софи рефлекторно потерла шею, за которую ее хватал не так давно Марсель, и на которой уже вылезли синяки, и сказала: — Вы же хотите знать, как Марсель нас контролирует? Откуда узнает о том, что мы колдуем? Я расскажу. Но только если… — Что? — протянул Клаус не веря своей удаче. Сегодня вообще был поразительный день. Элайджа вернулся не пролежав в гробу и месяца, а вот теперь ведьма сама пришла, чтобы выдать ему тайну Марселя… — Защити меня, — прямо сказала Софи, сложив руки на груди. — И позволь общаться с сестрой.