Близнецы. Солнце и Луна

— Так та грязнулька с чердака и есть «супероружие»? Пфф, — не впечатленно произнесла Татия, выслушав эту ведьму — Софи, которая нравилась ей еще меньше, чем ее сестра и Марсель вместе взятые. Но Деверо не разделила ее настроения. — Давина — самая могущественная сейчас ведьма на свете, — возмущенно сказала Софи, хмуро глянув на эту вандалку, которая столь бессовестно разрушила гробницу Амалии Ферар*, одной из сильнейших ведьм прошлого, чей дух питал их магию и после потери костей, которой все ведьмы в квартале весьма ослабли. — Которая чувствует, как мы колдуем, едва мы начинаем читать заклятия… — Беда-огорчение, — саркастично протянула Татия. — Я вам сочувствую. Она прищурилась и наклонилась вперед. — Кстати, что вы ей сделали, что она стала помогать Марселю? Софи замялась, но быстро оправившись, она вскинула голову, и произнесла: — А с чего ты взяла, что мы ей что-то сделали, и Марсель не заставляет ее помогать ему? — Наверное с того, — начал вдруг до селе молчавший Рик, наконец покинув своей угол. — Что вы, мисс Деверо, еще пару секунд назад заявили, что эта девушка — Давина, самая могущественная ведьма на свете? И что она без труда могла его убить бы, если бы была заложницей? Брюнетка вновь замялась. — Она ведь не родилась такой, а стала… Примерно восемь месяцев назад? — подозрительно спросил Клаус, прислонившись плечом к косяку. — Я прав? — Откуда?.. — непонимающе начала Софи, прищурившись глядя на гибрида. — Птичка нашептала, — насмешливо ответил Клаус, и оттолкнувшись, сделал шаг к Деверо. — Ну так что, чем вы обидели маленькую ведьму и как она стала такой сильной? — С чего ты взял, что это взаимосвязано? — попыталась отпереться Софи, хотя и понимала, что уже поздно. Клаус выразительно глянул на нее, но следующий, кто нарушил тишину был не он. — Это был ритуал, — печально произнесла Джейн-Энн, которая незаметно вошла в комнату. Ну, почти. Все же здесь была толпа вампиров, которые слышали ее приближения, но следуя внушению, она все равно не могла покинуть дом без разрешения Клауса, как и не могла связаться с кем-либо за пределами особняка. Все в гостиной повернулись к ней, включая Софи, которая тихо выдохнула при виде сестры, о которой, пусть и видела еще днем, беспокоилась и все же скучала. — Ритуал Жатвы, — продолжила Джейн-Энн, пристально посмотрев на сестру. — С его помощью… — Кокни четырех девок и магия обновится? Этот ритуал ты имеешь ввиду? — вмешалась Татия, подняв бровь. Как ни странно, но некоторые древние ритуалы у викканов и колдунов ее вида были схожи, а то и идентичны и про этот она мимоходом читала в библиотеке Блэков. Джейн-Энн удивленно подняла бровь, а Софи невольно открыла рот. — Ты знаешь про этот… ритуал, любовь моя? — с любопытством спросил Клаус, смотря в глубокие зеленые глаза, чей цвет он не мог запечатлеть на холсте сколько не старался. Татия окинула его презрительным взглядом. Она не хотела отвечать ему на прямую и вообще его игнорировала, как могла, но в этот раз все же ответила: — Слышала про него. Жуткая хренотень, к тому же полузабытая за ненадобностью. Много мороки и мало отдачи. Она нахмурилась и глянула на сестер Деверо. — Но я не понимаю… Если Давина в нем участвовала, то какого черта она… Брюнетка прищурилась, когда ее вдруг озарила одна мысль. — ...только если ритуал не довели до логического конца. Вот отчего она так сильна стала в вашем шаманстве, да? Она… — …была последняя в очереди, но Марсель ее спас прежде, чем ее убили, как и… — тихо начала Джейн-Энн, но так и замолкла на полуслове. Ее глаза подозрительно заблестели, и Софи подошла к сестре, чтобы обнять ее. Она погладила ту по голове и, повернувшись к остальным, кратко закончила:  — Моя племянница тоже была среди девушек, но… Елена в ужасе ахнула, а Татия скривилась. — Во вы ведьмы даете, — презрительно сказал Аларик, который вообще после того, как Елену в жертву принесли, на дух не переносил подобные мероприятия. — Родную кровь ради силы в жертву приносите. Отвратительно! — Мы пытались это предотвратить, — твердо сказала Софи, крепче обняв сестру, чьи плечи мелко задрожали. — Но не успели. Марсель не дал. Он специально дождался, когда все силы трех других девушек перейдут к Давине, и украл ее, не дав закончить Жатву. Ну, я так думаю, что это был его план. — И твоя племянница так и осталась мертвой, — протянула Татия, чьи мозги работали сверхурочно, поймав ниточку, которая распутывала целый клубок задумки ведьм. — Теперь понятно, для чего вам нужна была я и Клаус. Вы не Марселя свергнуть хотели, а ритуал завершить. А для этого нужно найти эту Давину и кокнуть, чтобы воскресли остальные, но без помощи Клауса вы этого сделать не могли. Отвлекающий маневр, так сказать, пока они бы устраивали разборки, вы бы все провернули, а я выступала, как рычаг давления, — она хмыкнула и закончила: — Умно. Ведьмы Деверо нелепо заморгали, удивленные, что их изначальный план столь легко был разгадан, а Клаус широко улыбнулся, глубоко внутри вновь впечатлившись насколько проницательна и умна эта зеленоглазая фурия. — Но вы просчитались, — спокойно произнес Элайджа, так же весьма впечатленный тем, как быстро леди Поттер разгадала замысел ведьм. — Вы явно не ожидали, что девушка, которую вы похитили, окажется сильнее вас, и этой… Давины. Джейн-Энн вскинула подбородок, и отошла от сестры. — Я просто хотела спасти свою дочь, — твердо сказала она. — Я не хотела вредить девушке и ее ребенку. Лишь… — …привязала к себе на гребаный год, и заперла в дурацком городе Марди Гра, — фыркнула Татия, и со стоном встала с дивана. Больше ей здесь находится не хотелось, а тело отчаянно требовало сна. — Вот спасибо. Ладно. Хрен с тобой. Сегодня у меня больше нет сил скандалы устраивать. И вообще, пошла-ка я спать. Она потопала к двери, но около Клауса замерла, и одарила его холодным взглядом. — А ты, — впервые обратившись к нему лично, промолвила Татия, и ткнула ему в грудь пальцем. — Прими мой совет и извинись перед братом. А заодно прими еще один. Даже не совет, а рекомендацию. Засунешь Элайджу вновь в гроб, я засуну тебя по-соседству. И, возможно, даже не в гроб, а в ближайшую канаву или болото. Причем не факт, что одним куском и в одно болото. Понял? И не дожидаясь ответа, пошла в сторону лестницы, слыша, как Елена и Рик пошли следом.

***

Вторую Деверо пришлось тоже оставить здесь, по крайней мере, до утра, пока Клаус не придумает, кого отправить смотреть за ней, чтобы ее не убил Марсель. Элайджа так и не сказал ему больше ни слова, лишь одарил красноречивым разочарованным взглядом, прежде, чем так исчезнуть наверху. Ребекка, как хвостик, последовала следом, тихо назвав его придурком, вместо пожелания спокойной ночи, и так гибрид остался в одиночестве в пустой гостиной, где уже начал гаснуть огонь в камине. — Остались только ты и я, мой друг, — саркастично прошептал он, и чокнулся бокалом с почти пустой бутылкой бурбона, который он стремительно поглощал. Технически, это уже была пятая бутылка за вечер, и Клаус наконец смог ощутить опьянение. Хотя бы немного. Он чувствовал себя разбитым. Мимолетный триумф оттого, что он смог узнать, что же за оружие было у Марселя, быстро выветрилось, ведь почти все его планы пошли прахом. Теперь, когда Элайджа вновь дома, Марсель будет еще более недоверчив, чем в первую их, за много лет, встречу, а его дикие вампиры еще более надоедливы. Конечно, мальчишка Джошуа, которого он успел внедрить в их компанию, мог быть полезен, но едва ли. Попытка скрыть присутствие близнецов так же была неудачной. Эти непоседливые девчонки вместе с его сестрой самовольно вышли из дома, когда он им запретил это делать, и отправились в квартал, где, конечно же, им попался Марсель. И пусть тот, пока, не знает, что Татия носит его ребенка, все же это вопрос времени. А теперь придется еще и иметь дело с сердитым старшим братом. Фантастика. Будто разгневанной ведьмы ему не хватало. И за что ему это наказание? Последнее он не заметил, как прошептал вслух, зато услышал, что он больше не один. — Мистер Зальцман, — пьяно сказал Клаус, узнав по запаху учителя, вошедшего в гостиную. — С чего вдруг вы покинули свой охранный пост около близнецов Гилберт? Хотите вновь ограбить мой бар? Аларик закатил глаза. Если честно, его мучила бессонница, поэтому он и бродил по дому, не способный больше лежать. Он не ожидал найти здесь гибрида, думал, что тот уж либо спит, либо творит свои страшные делишки, но нет. Тот был здесь, и, судя по всему, старался прийти в состояния нестояния. Но уходить, и оставлять того одного, он не стал, а прошел в глубь гостиной, где они заседали еще пару часов назад, и сел в кресло. — Извинись перед ней, — прямо сказал он, смотря на гибрида, который некогда украл его тело и обижал не раз его девочек. Рик слышал, как тот бормотал себе под нос, и сразу понял, что речь шла о Татие. Клаус прожег его мрачным взглядом исподлобья, но сегодня Рик был отчего-то уверен, что он не умрет. — Перед кем? — криво сказал гибрид, упрямо не признаваясь, что понимает о чем речь. Рик фыркнул. — Не коси под идиота, Клаус, — довольно неформально сказал он. — Мы с тобой были настолько близки в какой-то момент, что даже неприлично. И ты можешь меня убить сейчас, но не отрицай, что то, что я сейчас скажу, правда… Гибрид тихо засмеялся, и повелительно, раскинувшись в кресле, и делая очередной глоток из бокала, произнес: — Ну давай. Валяй. Скажи мне то, чего я уже и так не знаю, учитель. — Во-первых, ты мудак, — начал перечислять Рик. — Во-вторых, несмотря на первое, ты, кажется, все же способен на светлое чувство, раз хоть немного переживаешь, что нагрубил Татии и столь опрометчиво заявил, что ребенок тебе не нужен. И если это так, извинись перед ней, мать твою, пока не стало поздно, и она окончательно не возненавидела тебя. Клаус развел руки в стороны, и насмешливо сказал: — С чего вообще вы решили, мистер Зальцман, что я переживаю? Или вообще жажду хоть как-то взаимодействовать с самой невыносимой ведьмой на этой вшивой планете? Аларик просто поднял брови и выразительно посмотрел в сторону пяти пустых бутылок вокруг гибрида, и альбома, который тот забыл убрать, и который сейчас был раскрыт на странице, где был набросок улыбающейся Татии, обнимающей живот. Гибрид поджал губы и громко захлопнул альбом. — Спасибо за наставления, но в них не нуждаюсь, — рыкнул он, и выпив залпом остатки выпивки в бокале, резко встал и схватив альбом, пошел наверх едва уловимо пошатываясь из стороны в сторону. Едва гибрид исчез наверху, Рик вновь закатил глаза, и пробормотал себе под нос: — Ну да, конечно. Истеричка.

***

Клаус собирался лечь спать и хоть на миг забыть о том, что происходит вокруг. Хоть на миг. Но проходя мимо двери комнаты, где спала Татия, он замер. Дверь была слегка приоткрыта, и не сдержав порыва, гибрид, после секундного колебания, толкнул ее чуть шире, и заглянул внутрь. Девушка спала. Она лежала на боку, лицом к двери, в окружении подушек, хотя и без одеяла. Погода в Луизиане был жаркой, в комнате работал тихо жужа кондиционер, которого явно было мало. Татия была лишь в короткой пижаме-комбинации лавандового цвета, которая, немного задравшись, открыта ему прекрасный вид на молочно-белое бедро. Ее волосы были распущены и рассыпались по подушке позади нее беспорядочными локонами. Она обеими руками обнимала живот, и немного хмурилась во сне, а ее пухлые губы были поджаты. «С кем-то спорит не иначе», — с едва заметной улыбкой подумал Клаус. Он прислонился плечом к косяку, и вздохнул, неохотно признавая, что может учитель и прав. По крайней мере, насчет того, что он зря столь резко отрекся от дитя, чье сердцебиение сейчас против воли улавливали его уши. Тук-тук… Он все еще с трудом верил, что станет отцом. Что у него будет тот, кто может его полюбит по-настоящему… Если, конечно, мать его ребенка не настроит его против него. «И ты бы удивился, если бы она так сделала?» — заметил его внутренний голос поразительно похожий на Элайджу. Голос, с которым Клаус не мог не согласится. Эта девушка могла все. Она не из робкого десятка, и за своего детеныша будет рвать и убивать. Даже его. Ох, вместе они были неудержимы!.. Клаус сердито фыркнул, злясь на себя, из-за того, куда уже в который раз ведут его мысли, и развернулся, чтобы уйти, но тут его остановил сонный голос.

***

— Сын, — хрипло промолвила Татия, которая всегда чутко спала, и сразу поняла, что не одна. К счастью, она была спец в том, чтобы притворяться спящей, и даже могучий гибрид не понял, что она проснулась. Сначала, девушка едва поняла, что этот гад за ней наблюдает, хотела послать его, о потом вдруг передумала, и ни с того, ни с сего, призналась в том, о чем не знал еще никто, кроме нее. А конкретно в том, что у нее с большой долей вероятности будет сын. Это все было конечно не точно. Она просто использовала простенькое заклятие на кулоне, чтобы тот указал ей, кто у нее будет. Так сказать, цыганская магия. И хотя кулон хаотично брыкался, но все же указал на мальчика. — Что? — тихо выдохнул Клаус, стоящий уже спиной к девушке, и который думал, что ослышался. — Я подозреваю, что у меня будет сын, — повторила девушка, и саркастично добавила: — Твой наследник, о великий король Нового Орлеана. Если тебе это, конечно, интересно. Гибрид на миг ощутил, что весь мир перестал вертеться, а время остановилось. Сын… У него будет мальчик. Наследник. Его губы медленно разъехались в улыбке, а в груди расцвело непривычное тепло. Его еще миг назад ужасное настроение, перестало быть столь мрачным, и Клаус порывисто обернулся, даже не зная, что скажет, но Татия уже повернулась к нему спиной, ясно говоря, что лимит слов к нему она на сегодня исчерпала. В этот раз, он спокойно воспринял этот жест, и покачав головой, ушел к себе, так и продолжая еле заметно улыбаться. А во сне, вместо привычных кошмаров, Клаус увидел себя и светловолосого мальчика, черт лица которого не смог разглядеть. Он учил его драться на деревянных мечах, и с упоением слушал его звонкий детский смех, который гармонично переплетался со смехом миниатюрной, но царственной женщины, с самыми зелеными глазами на свете и черной гривой, которая развилась от дуновения ветра, гордо наблюдавшей за ними издалека.