***
После той ночи с Сичэнем, Яо ещё несколько месяцев пребывал в эйфории чувства, но, когда грёзы немного развеялись, осознал — он совершил ошибку. Мало того, что Яо, всегда думавший наперёд, влюбился во владельца и генерального директора другой компании, он ещё и забыл сообщить об этом Не Минцзюэ. Всё зашло слишком далеко, и распутать этот клубок уже казалось непосильной задачей. Яо попал в замкнутый круг, из которого не было выхода: с одной стороны родной, любимый и любящий Сичэнь, с другой стороны работа, уважение коллег и строгий начальник, — Яо боялся помыслить, что будет, если директор Не узнает о романе своего помощника и человека, которого называет близким другом. Это наверняка грозит не только скандалом, но и увольнением, а ещё разочарованием директора Лань, чего Яо предпочёл бы никогда не видеть. Пошёл шестой месяц, как он метался между ними, как птица в клетке, и не мог ничего сделать, благо оба желали сохранить отношения в тайне, и это хоть как-то ещё спасало: Минцзюэ обычно не церемонился, он, конечно, предупреждал Яо, когда приедет сам или когда приглашает на выходные, но так же мог спокойно вызвать его в кабинет в любое время и без всяких прелюдий взять его прямо там, вдавливая в стену, стискивая руками тонкую талию… Сичэнь был другим. Он мог ждать его до рассвета, а после увести любоваться гаснувшими звёздами, перед сном целовал его руки, касался нежнее, чем мог бы касаться самый бережный любовник, и смотрел так, будто Яо для него весь мир. Сичэнь никогда не признавался ему в любви, но этого и не требовалось. Яо знал, как сильно они дорожат друг другом, и как в действительности хрупка и непрочна эта связь. В последние недели он совсем отчаялся, ему и самому становилось противно от этой лжи, которую приходилось произносить, глядя в глаза любимому человеку. Только любил ли он? Любимым не лгут. От любимых не сбегают к другому по первому требованию. Яо всё больше убеждался в том, что должен сказать правду, должен признаться, но представить разочарованного директора Лань было за гранью самоубийства. — Чёрт! — Яо уже подходил к дому, сойдя с вечернего автобуса, когда обнаружил, что забыл на работе телефон. Он собрался идти обратно, скользнув взглядом по окнам и двору, отвернулся и резко повернулся снова, уже более пристально вглядываясь в сумерки. У дома стоял директор Лань, его высокая фигура тёмным силуэтом выделялась на фоне призрачно-серого неба. Он ждал его. — А-Яо, — Сичэнь по обыкновению притянул его к себе, когда они сошлись на углу соседней многоэтажки, и запечатлел на губах поцелуй, — Что случилось? — что-что, а вот смену настроения он угадывал без труда. — Телефон забыл на работе, придётся поехать. Директор Лань заметно погрустнел. — Это очень важно, да? — Да, — Яо кивнул и, неожиданно загоревшись идеей, полез в карман, чтобы в следующую секунду вручить возлюбленному ключи, — Поднимайся в квартиру, я скоро приеду… Просто, ты, наверное, знаешь, что у директора Не скоро день рождения, и я постоянно на телефоне, хотя сам даже не думал о подарке… Не хочу, чтоб ты уезжал из-за моей забывчивости, но и не вернуться не могу. Сичэнь тепло улыбнулся и принял ключи, намеренно задержав прикосновение их пальцев. — Не уеду. Только поторопись, я бы тоже не прочь обсудить подарок для нашего господина Не.***
Сичэнь улыбнулся, разглядывая связку ключей в ладони. Он поднимался по лестнице и думал об А-Яо, о том насколько сильно их встреча перевернула его жизнь и наполнила её смыслом. Ключ легко повернулся в замке, дверь открылась, и в ярком свете комнаты, окна которой выходили в противоположную сторону от двора, появился Минцзюэ. — Ты забыл телефон, Яо? Мне нужно… — он замер в коридоре. Директор Лань застыл на пороге. Они смотрели друг на друга не в силах пошевелиться. Молчание затянулось и, наверное, не закончилось бы никогда, если бы не связка ключей, с грохотом выпавшая из рук Сичэня. — Ты что здесь делаешь? — наконец, спросил он с вызовом и почти обвинением. Директор Не усмехнулся, тоже оправившись от потрясения. — Позволь, но это ты вошёл в чужую квартиру с чужим ключом. — В чужую? — директор Лань закрыл дверь, — А ты, значит в своей? — Ну, как тебе сказать, — Минцзюэ скрестил руки на груди, позволяя ткани своей белоснежной рубашки очертить каждый изгиб мускулов на руках. Сичэнь подошёл ближе, мимолётно уловив момент воспоминаний из прошлого. — Серьёзно. Ты можешь мне объяснить? Директор Не продолжал усмехаться. — Меня всё время поражает твоя наивность, Сичэнь. Как давно это у вас? С тех пор, как ты встретился с ним по поводу продления договора? Сердце директора Лань глухо билось о рёбра, в солнечном сплетении скручивался тугой узел, а в глазах щипало. Он не мог подобрать достойный ответ и думал так долго, что Минцзюэ смягчился и сказал. — Давай поговорим утром. Приезжай ко мне, обсудим это в нормальной обстановке, — он похлопал его по плечу и вышел прежде, чем Сичэнь понял, что произошло.***
Мэн Яо забрал телефон и, поскольку перезванивать было уже поздно, отправил директору Не сообщение в ответ на смс с просьбой поехать завтра утром в «Лёд в облаках» для передачи ведущему менеджеру смету и сводки по логистике. Такая просьба не была странной, к тому же он надеялся, что увидит Сичэня раньше обычного и сможет побыть в его компании ещё немного. Яо как раз нажал кнопку отправки и вошёл в лифт. Дверь квартиры оставалась приоткрытой, а директор Лань сидел на кухне в полной темноте. — Ты чего? Всё нормально? — он хотел коснуться его щеки, но Сичэнь перехватил руку и поднял взгляд. — Ты вернулся, — прозвучало как констатация факта. Сухо и безэмоционально. — Что случилось? — снова повторил Яо, улыбнувшись испуганно и недоверчиво. — Ничего, — Сичэнь тоже улыбнулся, но как-то натянуто, словно носил маску. — Ясно, — Яо зажёг свет, поставил чайник и сел напротив, подперев голову рукой, — Не хочешь говорить, не говори, но знай, что я беспокоюсь о тебе. Директор Лань печально вздохнул, опуская взгляд на сахарницу в центре стола, и отрицательно покачал головой. — Нет, А-Яо, ничего серьёзного. Они помолчали. Тишина, впервые за много месяцев неловкая и вязкая, окружила их, повисла плетёной паутиной над головами, опустилась на плечи… Чайник закипел со свистом, тарахтя на плите неожиданно громко, — Яо разлил кипяток по чашкам, бросил пакетики с заваркой. — Так и будешь молчать? — он подал Сичэню ложку. Тот посмотрел на её серебристые изгибы и будто вышел из оцепенения, вскинул голову. — Прости. Ты хотел поговорить о дне рождении Минцзюэ. Что не так? — А, ты об этом. Да. Всё отлично, — Яо высыпал в плетёную вазочку печенья и конфеты, — Просто, знаешь, помимо коллективного подарка от сотрудников я обычно что-то ещё дарю от себя, но в этот раз… Что вообще дарят человеку, у которого всё есть? — Ну, — Сичэнь задумчиво посмотрел в окно за спиной собеседника, на фонари ночного города и, не отдавая себе отчёт в том, что говорит, произнёс, — Говорят, что лучший подарок тот, который сделан своими руками. Может, и ты руками попробуешь? Яо понял, что мысли директора Лань далеки от их разговора, и решил пошутить, хотя ложь он при этом не использовал. — Руками ему не нравится, эр-гэ, только ртом. — Что? — Сичэнь запоздало понял сказанную фразу. — Эр-гэ… я пошутил. Что с тобой? Тот вместо ответа залпом допил чай и встал. — Прости, А-Яо, мне нужно… я должен… Я завтра позвоню, — Сичэнь развернулся и ушёл, плотно закрыв за собой дверь, и оставляя хозяина квартиры в полном недоумении.